Кавказский вектор внешней политики в период правления Павла I
Дипломная работа - История
Другие дипломы по предмету История
t;, что должно было составить вместе с полком Лазарева, уже находящимся в Грузии "10 эскадронов кавалерии и 9 батальонов инфантерии, присоединяя к ним артиллерию, следующую к полкам, также и батареи с пристойною артиллерийскою командою" (47).
Как видно из рескрипта, на случай серьезных осложнений с Персией Павел I планировал задействовать силы, намного превосходящие по численности военный контингент, уже размещенный в Тифлисе. Таким образом, российское правительство уже не уповало на "дипломатический эффект" полка Лазарева и сомнительные перспективы создания боеспособного грузинского войска. Можно также сделать вывод, что Павел I отнюдь не искал мира с Персией любой ценой и был готов к крупным военным акциям в случае покушения персов на Грузию, а, следовательно, и на российские государственные интересы в регионе.
Показательно, что при данном варианте развития событий взять командование над посылаемыми против персов войсками должен был сам ген.-лейт. К.Ф.Кнорринг, временно перепоручив командование на Кавказской линии генералу от кавалерии Обрескову (48).
Тем временем персидские военачальники рассылали фирманы в Азербайджан. Хою и прочие области с приказаниями собрать новые войска для "совокупного действия" против Грузии (49). Ген.-м. Лазарев сообщает командующему на линии, что к вторжению в Грузию готовятся восемь тысяч персов, однако с отрядами из Нахичевани, Хоя, Эрзерума, Тавриза, Маранда и Шуши количество "всей этой сволочи возрастет до 15 тысяч..." (50).
В самой же Грузии военные силы царя Георгия находились в плачевном состоянии: по описанию ген.-.м. Лазарева, в грузинских войсках было "на 10 человек два ружья, а прочие вооружены кизиловыми обожженными палками" (51).
Ситуация в Картли-Кахетинском царстве осложнялась и не утихающими династическими распрями. Так, один из братьев Георгия - Александр Ираклиевич, оставленный новым царем без удела, потребовал себе Казахскую провинцию, которая по грузинскому обычаю не могла принадлежать никому кроме самого царя. Получив отказ, Александр "откочевал" к турецкой границе, а оттуда тайно перебрался в персидский лагерь. В связи с этим, вдовствующая царица Дарья и ее остальные сыновья тоже начали искать покровительства персов и укрепились в своих притязаниях на верховную власть в Грузии. Для персов такое поведение части грузинской царской фамилии было очень выгодно хотя бы тем, что Фетх-Али-шах не мог называться шахом в полном смысле слова, если в день его коронации не будет присутствовать подвластный ему грузинский царь. (52).
Александр Ираклиевич впрямую обещал шаху помощь, имея в Грузии "сильную партию" и надеясь на поддержку всех недовольных Георгием XII, которых было немало (53).
Трудное внутреннее положение Картли-Кахетии нашло отражение в посланиях, исходивших от российского полномочного министра Коваленского. Так, он отмечал "поколебание Татар пограничных, движимых единоверием с персами" и "надеждою улучшить свой жребий... при перемене правления"; сообщал о перехваченной переписке Александра с персидским двором, не оставлявшей разночтений по вопросу о готовящемся персидском вторжении и участии в нем "партии Александра" (54).
Был разработан план широкой военной операции против Грузии, предлагавший, что "имеретинцы с войсками ахалцихского паши должны будут напасть на Карталинию, Омар-хан аварский - на Кахетию, а царевич Александр с отрядом персидских войск - на "казахов и татар" (тюркоязычное население, подвластное Георгию XII) - "самые лучшие провинции царские". В случае успеха, все эти отряды должны были следовать к Тифлису (55).
Приведенный план вторжения в Грузию свидетельствует, в частности, о том, что Турция все же не отказывала себе в праве на антигрузинские происки (хотя ахалцихский паша мог действовать и без согласования с султаном). Нельзя исключать вариант, что возможность подобных планов Турции была связана с тем, что во второй половине 1800 г. при сохранении "союзного оборонительного" договора Порты с Россией исчезает цель первоначальных совместных действий обеих держав - Франция, к миру с которой переходит Павел I (56).
Опасность для Грузии вновь представлял и Омар-хан аварский, который, по сообщению Лазарева, с 10 тысячами войска намерен был "сделать диверсию в Кахетии (57).
Такое положение дел заставляло Георгия XII просить о присылке ему дополнительных контингентов российских войск. Например, в письме к К.Ф.Кноррингу речь идет об "одном полку пехоты в скорости, дабы мог он поспешить к нам до нападения неприятельского..." (58), (письмо от 6 августа). Затем, в посланиях от 29 и 31 августа Георгий уже говорит о необходимости для обороны своей страны дополнительных 6000 российского войска, утверждая, что "...если же таковая просьба не будет исполнена, то не будет воспрепятствовано намерениям как внешних, так и внутренних наших неприятелей" (59). Просил войсковых российских подкреплений и П.И.Коваленский в письме к К.Ф.Кноррингу от 6 августа 1800 г. (60)..
Павел I отреагировал на обстоятельства в Грузии рескриптом от 12 августа 1800 г., по которому туда отправились новые войска (61) 24 августа К.Ф.Кнорринг уже сообщал Георгию XII, что "мушкетерский Гулякова полк вместе со следующими к нему четырьмя пушками и ста казаками... сего числа переправился в Моздоке на противный берег Терека и завтра выступает во владении В.В." (62).
Судя по времени, данные российские меры могли быть ответом на прошения Георгия от 6 августа о присылке "одного