Кавказский вектор внешней политики в период правления Павла I
Дипломная работа - История
Другие дипломы по предмету История
СОДЕРЖАНИЕ
ВВЕДЕНИЕ
ГЛАВА I: РОССИЙСКО-ГРУЗИНСКИЕ ОТНОШЕНИЯ С КОНЦА 1796 ПО 1799 г.г
1. Основные направления кавказской политики, предписываемые Павлом I, их оценка
2. Ситуация в Закавказье и российско-грузинские отношения в конце 1796 - 1798 г.г
3. Общая оценка российской кавказской политики конца 1796 - 1798 г.г
ГЛАВА II. РОССИЯ И ГРУЗИЯ В 1799 - НАЧАЛЕ 1801 г.г
1. Российская политика в Восточной Грузии (Картли-Кахетинском царстве)
2. Мероприятия по присоединению Картли-Кахетинского царства к России и их влияние на общую обстановку в Закавказье
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ ЛИТЕРАТУРЫ
ВВЕДЕНИЕ
Цели: Является показ особенностей российско-грузинских отношений в 1796 - 1801 гг.
Научная новизна: Научная новизна в попытке комплексного рассмотрения специфики российско-грузинских отношений (годы).
Методологическая основа: Основой дипломного исследования является принцип историзма, позволяющий рассматривать исторические события в конкретных исторических условиях, избегая классовые и любые иные стереотипы. Это предполагает строгую опору на факты, хронологическую последовательность рассматриваемых событий, применение принципа объективности, что позволяет исследовать явления прошлого без выражения личных пристрастий. Такие специальные исторические методы, как историко-системный и историко-сравнительный, позволили более глубоко понять исследуемые исторические процессы, протекавшие в Закавказье в исследуемый период.
Степень разработанности темы: Недолгое правление императора Павла I (1796-1801 гг.) по-прежнему остается недостаточно изученным на фоне других периодов отечественной истории. Во многом это проистекает из довольно прочно укоренившейся традиции критических оценок, как личности императора, так и его политики. Последние два десятилетия были отмечены в отечественной исторической науке и публицистике заметным усилением интереса к государственной деятельности Павла I в целом и, в частности, к его мероприятиям на Кавказе, долгое время находившимся либо в зоне умалчивания, либо под прицелом негативных трактовок.
Кавказская доктрина Павла I содержала в себе ряд нестандартных подходов как, но отношению к горским народам, так и в контактах с Typцией и Ираном. Однако до последнего времени она не нашла цельного отражения в исторической литературе, потому что комплексное ее исследование не проводилось, хотя отдельные ее положения и были освещены рядом дореволюционных и советских историков.
Известно, что для дореволюционных историков-кавказоведов в немалой мере был присущ большой интерес к военно-политическим событиям в регионе, чем к социально-экономической жизни местных народов. В данном смысле их сочинения имели несколько фактографический характер. Тем менее этот видимый недостаток имеет и положительную сторону: так в трудах П.Г.Буткова и Н.Ф.Дубровина собран огромный фактический материал по российско-кавказским, российско-турецким и российско-иранским контактам в правление Павла I.
Н.В.Дубровин, оценивая первые политические шаги Павла I на Кавказе, в частности, отзыв из похода против Персии российского корпуса графа В.А.Зубова, считал, что это решение привело "к довольно тяжелым последствиям для вассальной к России Грузии, к падению влияния империи на Северном Кавказе, обрекая, вместе с первыми распоряжениями нового-императора по Кавказу, местную российскую администрацию на оборонительный образ действий".
Вместе с тем, у Н.Ф.Дубровина (как и в труде П.Г.Буткова) представлены основные программные установки кавказской политики Павла I, изложенные императором в рескриптах от 5 января и 9 марта 1797 г. командующему на Кавказской линии генералу И.В.Гудовичу. Именно их довольно детальное изложение во многом и делает изыскания П.Г.Буткова и Н.Ф.Дубровина труднозаменимыми в исследовании политики Павла I на Кавказе. Кроме того, историкам удалось, используя материалы архивов, нередко недоступных сегодня, составить ту событийную канву эпохи, без которой весьма проблематично делать выводы и обобщения на современном уровне развития науки.
Следует учитывать, что Н.Ф.Дубровин имел свой специфический взгляд на цели политики России в регионе. Здесь мы можем согласиться с Е.С.Тютюниной. что он рассматривал отношения России XVI-XVIII вв. с Северным Кавказом как второстепенный фактор в достижении империей главной стратегической цели - оказать покровительство и защиту единоверной Грузии". В этой связи обращает на себя внимание следующее: основная работа по подготовке присоединения Восточной Грузии (Картли-Кахетии) к России была осуществлена при Павле I в 1799-1800 гг., тогда как основополагающие позиции принципов-взаимоотношений с северокавказскими горцами оформились уже в 1797 году. Павловская политика на Северном Кавказе имела, таким образом, самостоятельные и специфические цели и задачи, не отрицавшие при этом взаимосвязи с политикой в Закавказье. В пользу этого свидетельствуют и планы Павла I по "федерализации"' ряда феодальных владений Дагестана и Азербайджана. Показательно, что изначально замышлялось включение в состав федерации и Восточной Грузии.
В трудах Н.Ф.Дубровина и П.Г.Буткова приведены факты горских набегов, как в российские пределы, так и в границы Грузии в правление Павла I. Однако российская историческая наука второй половины XIX в. не исследовала социально-экономические, причины набеговой экспансии, поэтому фактор набегов как одной из причин о