Исследование поэтических заимствованных элементов, включенных в роман Генри Лайона Олди "Витражи Патриархов"
Дипломная работа - Литература
Другие дипломы по предмету Литература
ческий текст, приписанный вымышленному народу, получает очевидную маркированность в качестве эпоса якутского. Наиболее известны, как было сказано выше, якутские олонхо (из которых, в свою очередь, самым распространенным является Нюргун Боотур Стремительный), поэтому была произведена работа с означенным текстом, в ходе чего выявились совпадающие элементы (восьмислойность небес, описание повелителя абаасы Уота Усутаакы в качестве описания прародителей трех племен [37] и т.п.).
Традиционно используются аллюзии к текстам или событиям, известность которых предполагается автором. В данном случае был сознательно выбран текст, очевидно малоизвестный или неизвестный вовсе широкому кругу читателей. Его использование не влияет на сюжет, с ним не связано ничего, кроме отнесенности текста к тем самым Витражам Патриархов, появления которых читатель вправе ожидать с первых страниц романа - т.к. об их существовании он узнал ещё из заголовка. Но авторская отнесенность текста к эпосу упурков и реальная - к эпосу якутов в какой-то мере отождествляют эти два народа, характеризуя вымышленный через реальный. Несмотря на то, что в наше время якуты давно уже ассимилировались в русской среде и известны в основном народным творчеством, в прошлом это действительно был достаточно воинственный кочевой народ [61], и для проведения аналогий между якутами и упурками существуют не такие зыбкие, как могло показаться на первый взгляд, основания.
.7 Интертекстуальная многоуровневость стихотворения Д.Б. Кедрина Бродяга
Заглавие - это всегда сильная позиция текста. В случае с рассматриваемым произведением, в качестве названия взята характеристика главного действующего лица - бродяга. Бродяги были на Руси испокон веков, они не сильно изменились за сотни лет. Они всегда были людьми из народа и выразителями его мыслей и идей. Народность автор подчеркнул и отсылкой к былине Василий Буслаев молиться ездил (А не верую я ни в сон ни в чох в былине и не верует бродяга/ и ни в птичий грай, ни в чох (622) в стихотворении) о русском беспутном богатыре. Можно сказать, что в произведении, включенном в состав другого произведения, есть отсылка к третьему произведению (в котором, если обратить внимание на историю поговорки о суеверности из-за чихания, возможно, есть отсылка к произведению четвёртому): своеобразная историко-литературная матрешка. Другой интертекстуальный элемент (Низкий дом с голубыми ставнями [24] С. Есенина и Ставни синие забиты/ навсегда в родном дому [29] Д. Кедрина) также заставляет вспомнить одного из самых известных своей народностью поэта.
Согласно толковому словарю русского языка Ушакова, бродяга - обнищавший, бездомный человек, шатающийся без всякой работы; оборванец, проходимец [12]. Существуют и иные смыслы, но в данном случае актуален именно этот. Окраска значения слова явно негативная; это поддерживается текстом стихотворения. Такой человек много повидал в жизни и уже не верует …/ и ни в птичий грай, ни в чох; его чувства уже стали трухлой/ связкой высохших грибов, дружба слежалая, а вражда - закоптелая [29]; родной дом с синими ставнями давно пропит и брошен. Но даже у подобного бродяги всегда остается что-то святое и неприкосновенное, что он не покажет никому (622). Здесь - это старая, безнадежная неуклюжая любовь; материально это большеглазая девчонка/ с фотографии грошовой в газете пожелтелой [29], но важна скорее не сама девушка как личность, а воспоминание об иной жизни (или о соприкосновении с ней), где есть что-то помимо безудержных попоек и разгульного веселья. Характерные для творчества Дмитрия Кедрина доверительные интонации и лаконичная образность языка создают ощущение некой исповедальности: да, жизнь была неправедной, но ведь было и в ней что-то светлое и неприкосновенное. И только перед гибелью бродяга позволяет себе прикоснуться к бережно хранимой многие годы реликвии.
Легкость восприятия поддерживает и формальная сторона произведения. Четырехстопный хорей, хоть и пиррихированный, довольно прост для восприятия; он составляет пять строф, каждая из которых, в свою очередь, может быть разделена на два четверостишья: первые три строки имеют мужские клаузулы, четвертая - женскую. Рифмованы между собой только женские строки, объединяя два четверостишья в одну цельную строфу.
Используемые метафоры и сравнения также не отличаются сложностью: Как мышонок, притаилась/ неуклюжая любовь, в борты, как в щеки,/ оплеухи волн забьют [29] и так далее. Это подчёркивает, что речь идёт не о человеке тонкой душевой организации, который состоялся хотя бы настолько, чтобы позволить себе подобные переживания, а о простом бродяге, чья жизнь оставляет мало возможностей для подобных усложнений и так нелегкого существования. Таким образом отражается речь именно обычного человека.
Включение элемента данного стихотворения в роман Витражи Патриархов интересно тем, что оно является частью обращения главного героя к персонажу по прозвищу Бродяга. Использована только первая строфа, разбитая (о возможности чего упоминалось выше) авторским текстом на две равные части. В романе это песня, хотя при жизни Д. Кедрина стихотворение Бродяга на музыку положено не было - зато имело несколько мелодичных вариантов к моменту написания романа и продолжает получать новые варианты мелодий и исполнения. В романе это песня, звучащая в мире, песен до этого не знав?/p>