Дягилев С.П. - пропагандист русской культуры
Дипломная работа - Культура и искусство
Другие дипломы по предмету Культура и искусство
?ограмма этого года состояла преимущественно из старого репертуара, включавшего в себя только одну новинку - балет Свадебка на музыку Стравинского, - которая стала центром сезона и снискала бурные овации публики.
Сезон 1924 года вышел несоизмеримо более насыщенным. Нижинская поставила сразу несколько новых балетов - Искушение пастушки, Лекарь поневоле, Докучные, Лани и Голубой экспресс, и этот сезон стал апогеем и одновременно финалом её деятельности в труппе Дягилева. Наиболее удачными получились две последние постановки, в особенности танцевальная оперетта Голубой экспресс на либретто Жана Кокто [26].
Премьеры балетов вкупе со старым спектаклем Женские причуды под новым названием Чимарозиана прошли в январе в Монте-Карло и повторились летом в Париже.
Часть постановочных работ в новом сезоне 1925 года Дягилев собирался поручить своему новому протеже Лифарю, однако в итоге счёл его ещё слишком неопытным и пригласил временно присоединиться к труппе Леонида Мясина. Пока Лифарь разучивал свои первые ведущие партии, Мясин поставил два новых балета - Зефира и Флору и Матросов на музыку Жоржа Орика. Кроме того, в этом сезоне дебютировал в качестве балетмейстера Джордж Баланчин. Усилиями Баланчина была обновлена постановка Песни соловья и создан комический балет Барабо. По окончании парижского сезона труппа Дягилева вновь побывала с гастролями в Лондоне, где публика восторженно приняла Барабо.
В сезоне 1926 года новинок было две - Пастораль и Чёртик из табакерки на музыку Сати. Кроме того в репертуар был включен балет Ромео и Джульетта, хореографом которого выступила Бронислава Нижинская - и она, и Мясин периодически гастролировали с Русским балетом. Балет был поставлен в новаторском духе и поначалу шокировал публику. Декорацию заменяли занавесы, расписанные Хуаном Миро и Максом Эрнстом. Артисты выступали в репетиционных трико и туниках, их движения были скупыми и минималистическими. На премьере Ромео и Джульетты случилось происшествие, сделавшее, впрочем, отличную рекламу балету. Сюрреалисты, во главе с Андре Бретоном и Луи Арагоном, публично осудили Миро и Эрнста - приняв участие в работе над балетом, они якобы предали идеи свободного духа и продались Дягилеву - и чуть не сорвали премьеру. По завершении сезона труппа Дягилева уехала в Лондон, где давала представления целых полтора месяца.
В 1927 году Дягилев начал постепенно охладевать к балету, страстно увлёкшись коллекционированием книг. Тем не менее, было создано два новых спектакля в экспериментальном ключе - Кошки и Стальной скок в постановке Мясина, которого Дягилев вновь привлёк к работе в труппе. Кроме того, в репертуар был включен балет Меркурий, ранее поставленный Мясиным самостоятельно. Ведущую партию в Кошках - должна была исполнять Ольга Спесивцева. Её участие было анонсировано в прессе, но перед началом парижского сезона она повредила ногу, и её заменили на Алису Никитину [20, с.201].
Характер Стального скока на музыку Прокофьева во многом ставил дягилевские сезоны в рискованное положение. До премьеры было неизвестно, как отреагирует на него публика - это был пронизанный индустриальным духом балет о большевистской России, в замысле которого отразилось увлечение художника-конструктивиста Якулова тАЮмузыкой машин, что сочеталось с гротесково-карикатурным изображением как персонажей, представлявших тАЮстарую Россию, так примет нового быта. В Париже этот балет был принят прохладно, зато в Лондоне его ждал триумф.
В 1928 году была выпущена последняя работа Мясина в дягилевских сезонах - балет Ода. Его хореография не была близка Дягилеву, и он даже сомневался, стоит ли вносить Оду в репертуар. Хотя в итоге зрители благожелательно встретили этот балет, его затмила самая удачная вещь сезона - постановка Баланчина Аполлон Мусагет на шедевральную по мнению Дягилева музыку Стравинского с декорациями Бошана и костюмами Коко Шанель. Зал устроил Лифарю, солирующему в этом балете, длительную овацию, и сам Дягилев тоже высоко оценил его танец.
В мае и июне 1929 года в Монте-Карло и Париже прошли премьеры Бала, Блудного сына и Лисы - постановки последнего сезона Русского балета Дягилева. Лису на музыку Стравинского уже ставила в 1922 году Бронислава Нижинская, но на этот раз обновить хореографию балета Дягилев поручил своему фавориту Лифарю. Как постановка этого балета, так и ведущие партии в Бале и Блудном сыне удались молодому танцовщику, и публика неиствовала. В июне и июле труппа Дягилева выступала в лондонском Ковент-Гардене. В репертуар была включена и Весна священная, но на этот раз с восторгом принятая зрителями.
Сезон Русского балета 1929 года был последним и для балета, и для Дягилева. В мае-июле его компания, как всегда триумфально, выступила в Париже, Берлине и Лондоне. Все видевшие маэстро в это время говорят, что он был чрезвычайно утомлен и измотан.
По воспоминанию Марии Рамберт: В последний раз я увидела его на вечере в ЛондонетАж я знала, что к тому времени он был очень болен. И я увидела на вечере, что он сильно изменился. Все следы власти покинули его лицо, остались только беспомощность и доброта. И он говорил со мной с такой откровенностью, какой я не знала за ним прежде. Он действительно был добрый и хороший [17, с. 83].
В воспоминания Антона До?/p>