Современное искусство и учение Лессинга о границах живописи и поэзии
Дипломная работа - Литература
Другие дипломы по предмету Литература
? музей Гуггенхайма отправилась программная выставка "Russia!", в нее была включена инсталляция Кабакова "Человек, который улетел в космос" . Присутствие этой работы в одном пространстве с иконами Андрея Рублева и Дионисия, картинами Брюллова, Репина и Малевичаокончательно закрепило за Кабаковым статус одного из самых важных советских и российских художников послевоенного поколения.
Летом 2007 года на лондонских торгах дома Phillips de Pury & Company картина Кабакова "Номер люкс" была куплена за 2 миллиона фунтов стерлингов (около 4 миллионов долларов). Так он стал самым дорогим русским художником второй половины ХХ века.
В феврале 2008 года работа Кабакова "Жук" (1982) ушла с молотка на аукционе Phillips de Pury & Company за 2,93 миллиона фунтов стерлингов (5,84 миллиона долларов). В апреле того же года альбом "Полетевший Комаров" был продан на нью-йоркских торгах Sotheby's за 445 тысяч долларов.
Осенью 2008 года в Москве была показана самая большая ретроспектива Ильи и Эмилии Кабаковых. Экспозиция демонстрировалась сразу на трех площадках: ГМИИ имени Пушкина, центр современного искусства "Винзавод" и центр современного искусства "Гараж".
В ходе нашего исследования мы проанализировали следующий материал о творчестве И. Кабакова. Гройс Б. Статьи, диалоги с И. Кабаковым, Бобринская Е. статья в журнале Оттиск, Тупицын В. Глазное яблоко раздора: беседы с Ильей Кабаковым, Деготь Е. История русского искусства, Пивоваров В. Серые тетради, Илья Кабаков. 60-70е. Записки о неофициальной жизни в Москве, журналы Искусство №10 1989, Художественный журнал №70, 2008 и др.
Далее мы обобщили весь прочитанный нами материал и пришли к следующим выводам.
Практически с самого начала своего творчества Илья Кабаков задает себе один и тот же вопрос. Или точнее сказать, один и тот же вопрос его донимает: как, в условиях современной мирской жизни, художник должен создавать свое произведение, чтобы оно не подверглось историческому забвению и не пришло в упадок? Желание избегнуть полного упадка и поиски признания Историей достигают у Кабакова такой интенсивности, которую можно встретить разве что у великих исследователей божественного, таких как Святой Августин и Лютер. Для Кабакова, как и для данных христианских авторов, этот поиск является не только чисто личным пристрастием, но в то же время предметом анализа, позволяющим изучить и описать внутренние законы современного обращения к истории. На протяжении всего своего творчества Кабаков изображает страдание во имя обращения к истории, этой новой религии, которая при помощи современных средств массовой информации заменила архивирование исторических памятников - запоминание - вечной памятью Бога. Ее жертвами определенно являются все вымышленные Альтер Эго Кабакова.
Тем не менее, дистанция и ирония, которые сохраняет художник, не позволяют идентифицировать его с созданными им персонажами.
Данное историческое сознание частично объясняется контекстом его дебютных работ: неформальное общество советских деятелей искусства 60-х - середины 80-х гг., где он всегда был признанным членом.
Возникнув после смерти Сталина, на фоне относительного смягчения государственной политики в области культуры, данное общество объединяло большое количество художников и писателей Москвы, Ленинграда и других больших городов. Имея возможность жить и работать за рамками официальной культурной деятельности, контролируемой государством, эти художники, тем не менее, хорошо себе представляли, что такое не иметь никакой возможности показать свои произведения, участвовать в публичных выставках и, в целом, вписать свое имя Историю. Вданных условиях искусство и литература стали для упомянутого круга неформальных деятелей культуры занятием исключительно частным, что создавало проблему их законности. На самом деле современное искусство и литература по сути своей являются общественной деятельностью, которая главным образом определяется способом, которым они получены. Молитва может быть бессловесной, поэма должна быть услышана или прочитана. Эстетическая перспектива, в которой развивается современное искусство, предполагает присутствие зрителя или слушателя как необходимое условие любого творчества.
В таком случае что делать, если творчество разрешено, но сделано все для того, чтобы никто не мог его увидеть? Публично бороться с таким положением дел, протестовать, привлекать к себе внимание? Все это, несомненно, относится к типичной современной стратегии. Но не к той, которую практикует Кабаков.
В то же время, в отличие от большинства других художников, он не считает возможным в особых современных условиях узаконивать и прославлять искусство исключительно личного характера как открытое проявление личных чувств, едва ли не религиозных. Вместо того чтобы пытаться навязать свое искусство обществу или придать ему высшую, идеологическую обоснованность, Кабаков решил со всех ее граней показать драму падения за пределами рая культурной памяти. Он не устает показывать образ упадка, развала, исторического забвения, суетности любого индивидуального творческого усилия. И каждый раз этот образ, который демонстрирует упадок искусства, в свою очередь сам рассматривается как проявление творчества. Также как он не может претендовать на окончательную победу над историей, ни один художник не может потерпеть полный исторический провал: этот провал сам по себе всегда может быть расценен как его индивидуальное творчество.
По