Реконструкция лексемы "волк": формальный и семантический аспекты
Дипломная работа - Иностранные языки
Другие дипломы по предмету Иностранные языки
является в первую очередь фонетика, вся фонетика в целом; в самом деле, эволюция звуков несовместима с понятием состояния; сравнение фонем или сочетаний фонем с тем, чем они были раньше, сводится к установлению диахронического факта. Предшествовавшая эпоха может быть в большей или меньшей степени близкой, но если она сливается со следующей, то фонетическому явлению уже нет места; остается лишь описание звуков данного состояния языка, а это уже дело фонологии. Но только ли звуки видоизменяются во времени? Слова меняют свое значение; грамматические категории эволюционируют; есть и такие, которые исчезают вместе с формами, служившими для их выражения (например, двойственное число в латинском и старославянском языке). А раз у всех фактов ассоциативной и синтагматической синхронии есть своя история, то как же сохранить абсолютное различение между диахронией и синхронией? Оно становится весьма затруднительным, как только мы выходим из сферы чистой фонетики. Заметим, однако, что многие изменения, считаемые грамматическими, сводятся к фонетическим изменениям. В немецком языке создание грамматического типа Hand : Hnde взамен hant : hanti (*354) всецело объясняется фонетическим фактом. Равным образом фонетический факт лежит в основе такого типа сложных слов, как Springbrunnen - фонтан, Reitschule - школа верховой езды и т. д.; в древневневерхненемецком языке первый элемент был не глагольный, а именной: beta-hus означало дом молитвы; но после того как конечная гласная фонетически отпала (beta-bet и т д.), установился семантический контакт с глаголом (beten - молиться и т. п.) и Bet-haus стало означать дом, где молятся. Нечто подобное произошло и в тех сложных словах, которые в древнегерманском языке образовывались со словом lch - внешний вид (ср- mannolch - имеющий мужской вид, redolch - имеющий разумный вид). Ныне во множестве прилагательных (ср. verzeihlich - простительный, glaublich - вероятный и т. д.) lich превратилось в суффикс, сравнимый с французским суффиксом в словах pardon-able, croy-able и т. д., и одновременно изменилась интерпретация первого элемента: в нем теперь усматривается не существительное, но глагольный корень; это объясняется тем, что в некоторых случаях вследствие падения конечной гласной первого элемента (например, redo-red-) этот последний уподобился глагольному корню (red- от reden). [Звегинцев В.А.,1960].
Во всех этих случаях и во многих других, сходных с ними, различение диахронического и синхронического остается очевидным.
2.3Специфика и проблемы семантической реконструкции
Семантическая реконструкция, т.е. процедура восстановления древнего, или предшествующего значения слова, тесно связана с реконструкцией формально-фонетической и словообразовательно-лексической, а также с реконструкцией языковой (праязыковой) в целом. Имеющая место универсальная тенденция к усложнению последней (праязыковая диалектология) ведет, естественно, и к усложнению праязыковой семасиологии и к пересмотру ее хронологии.
Бесспорность этих связей, однако, еще не предопределяет их характер и направление. Намерение говорить о "приемах" семантической реконструкции не означает, что уже решены принципы семантической реконструкции и другие базисные вопросы, и не освобождает от их обсуждения, хотя и перемещает акцент в план более детального анализа отношений слов и значений. Разумеется, сохраняют важность категории и положения, выработанные предыдущим исследованием; внутренняя и внешняя реконструкция, контроль реконструкции через генетические связи и семантическую типологию, генезис лексических значений исконным путем и через заимствование, относительная хронология(семантические архаизмы и инновации), закономерность семантических изменений или, скорее, их контролируемость, семантическая универсальность и уникальность, реконструкция апеллативной семантики и ее резервы (ономастика, реликты формы, реликты языка - субстраты), проблемы автономности и взаимосвязи, диахронии и синхронии.
Но главное, конечно, не во внешних поводах для обсуждения. Суть дела в том, что углубленное понимание значения есть, по нашему убеждению, уже тем самым его реконструкция [Трубачев, 1980, 3], а в этом случае нельзя обойтись без этимологии.
Реконструкция - сущность сравнительного языкознания, однако любопытно отметить, что современную формулировку проблемы охотно связывают с именем Соссюра, с которым до недавнего времени связывали совсем другие задачи совершенно другого способа видения языка. Действительно, в специальном небольшом разделе своего "Курса" (Гл. III. Реконструкции) Ф. де Соссюр признает реконструкцию единственной целью сравнения, цель самой реконструкции видит в регистрации успехов нашей науки" и высказывает уверенность в надежности реконструкций. На данный момент это видится так, что главная цель, как сравнения, так и реконструкции - углубленное понимание связей и причин. Точность хороших реконструкций в этимологии бывает достаточно высока, и все же она допускает не единственность решений, что неизбежно для каждой объясняющей, а не описательной науки. В конечном счете все решает точка зрения исследователя. Мы никогда так и не поймем природы реэтимологизации слова в речи, если не постараемся понять, что наше слово всегда несет большее количество информации, чем наше сознание способно извлечь из него.
Однако же случалось что целые лингвистические школы (например, американская дескриптивная лингвистика) обходились также без лексического уровня вообще. Сюда примыкают и други