Социологический анализ познавательного процесса в «Теориях прибавочной стоимости» Карла Маркса

Вид материала

Книга

Содержание § 2. Анализ причин отказа от понятия «стоимость»

Подобный материал:

• Норма прибавочной стоимости, 353.57kb.
• Крапиль Николай Валерьевич Проверил к с. н., доцент Николаев Владимир Геннадьевич Москва, 83.99kb.
• Социология карла маркса марксизм, марксизмы и социология Маркса, 403.69kb.
• Некоторые идеи тут от чтения мною (ZT) в 1960-е (или в 1970-е, 4112.65kb.
• Ооо «Роза Ветров Урал» 455049, г. Магнитогорск, пр. Карла Маркса, 198, неж пом., 160.56kb.
• Вконце XIX века увидел свет третий том «Капитала» Карла Маркса. Акаким был великий, 509.86kb.
• М. В. Ломоносова Социологический факультет Кафедра социологии безопасности Кузнецов, 291.07kb.
• Карла Маркса" Карл Каутский., 3070.39kb.
• Ул. Карла Маркса, 29, Иркутск, 664003 тел./факс (3952) 24-05-86, 822.64kb.
• Фильма, 265.24kb.

^

§ 2. Анализ причин отказа от понятия «стоимость»

Итак, что побуждало экономистов к отказу от понятия стои­мость? На основе «Теорий прибавочной стоимости» может быть выделено три вида причин, рассматриваемых Марксом в связи

^{——————————————————}

1.К.Маркс и Ф.Энгельс. Соч., т. 26, ч. III, с. 109.

2 Там же.

– 119 –


с анализом идей Смита, работ рикардианцев и полемических по отношению к рикардианцам сочинений. Анализ последних особенно важен, поскольку они включены в состав «Теорий при­бавочной стоимости» с явной целью проиллюстрировать законо­мерный отказ научной мысли на определенном этапе ее развития от важнейших предшествующих завоеваний. Он выра­зился в прямом выступлении против рикардовского определении стоимости трудом у Самюэля Бейли и в скептическом рассмот­рении спора об источнике стоимости, как спора о словах у анонимного автора¹.

С точки зрения обыденного сознания отказ от трудовой теории стоимости может показаться вполне оправданным. Ка­залось бы, совершенно абсурдно ставить вопрос о трудовой осно­ве стоимости, когда человек волен продать что угодно, неза­висимо от того, затрачен на эту вещь труд или нет, когда он сам, по своей воле назначает цену товара, руководствуясь при этом самыми различными обстоятельствами. О каком законе, о какой непреложной необходимости может идти речь в этом случае? Если понимать закон как общую побудительную причи­ну при назначении цены, то она не может быть единственной. Именно это утверждает Самюэль Бейли: «Все обстоятельст­ва..., которые, опосредствованно или непосредственно, оказы­вают определяющее воздействие на сознание людей при обмене товаров, могут рассматриваться как причины стоимости»². Если же мы хотим выбрать наиболее общую причину в ряду всех определяющих, то такой можно счесть скорее общее стремле­ние капиталистов получить среднюю прибыль, но никак не за­траченный труд. «В этом случае ясно, что хотя с полным пра­вом можно сказать, что стоимость предмета определяется ко­личеством капитала, затраченным на него фабрикантом, но ни­какой анализ не в состоянии свести стоимость этого капитала к количеству труда», – пишет Самюэль Бейли, отвергая стои­мость даже в этом случае как необходимую основу³.

Аргументация, как видим, на уровне обыденного сознания неопровержимая, а общий вывод – стоимость есть химера, уна­следованная от предшествующих исследователей, от которой необходимо отказаться, – казалось бы, вполне обоснован. Но что все-таки побуждало выдающихся экономистов к созданию понятия стоимость? Как будет выглядеть проблема, если мы перейдем на более высокий уровень теоретического мышления?

<sup>——————————————————

1</sup>См.: К.Маркс и Ф.Энгельс. Соч., т. 26, ч. III, с. 109.

² Там же, с. 166.

³ Там же, с. 170.

– 120 –


Если мы хотим объяснить не просто каждый отдельный акт обмена, как это имеет место у Бейли, и который, действитель­но, может быть объяснен чем угодно, а всю систему товарного производства, при которой специально производят для того, чтобы продавать, где существует всеобщий обмен деятельностью, где каждый производит один продукт, чтобы получить вместо его все другие ему необходимые, где все может быть обменено на все, то сам факт этой всеобщей обмениваемости любого продукта на любой продукт должен быть объяснен. Если мы так поставим вопрос, то неизбежно придем к признанию како­го-то общего свойства у всех товаров, к признанию всеобщей основы, делающей возможным всеобщий обмен, сознают это люди или нет, учитывают этот факт или не учитывают, и к тео­ретической необходимости его выявить, противопоставив субъ­ективно устанавливаемой цене.

Эту общую основу можно видеть в абстрактной стороне за­траченного труда, измеряемого общественно необходимым ра­бочим временем, или, менее точно, просто в труде, или, неверно, в сумме доходов. Но во всех этих случаях ставится вопрос об этой общей основе. Поэтому гениален Аристотель, который ис­кал, хотя и не нашел, эту основу; гениальны Петти и Смит, на­шедшие ее в труде и воплотившие в понятии «стоимость» на­ряду с понятием цены, показавшие, что цены, почти никогда не совпадая со стоимостью, должны всегда колебаться вокруг нее. Поэтому поверхностен Бейли, отказывающийся от поиска этой основы. Он оказывается даже ниже Мальтуса, который, отказавшись от трудовой теории стоимости, вслед за Смитом определяет стоимость суммой доходов, что неверно, но по край­ней мере сохраняет понятие всеобщей основы. Поэтому Маркс расценивает как низшую стадию деградации отождествление стоимости и цены у Бейли.

1. Итак, первая причина отказа от понятия стоимость – неэк­вивалентность обмена в отдельных индивидуальных актах. 2. Более глубокие причины для пересмотра трудовой теории стоимости были у Адама Смита. Стоя неизмеримо выше по­верхностных соображений Бейли, создав категорию стоимости как понятие всеобщей основы в массе не эквивалентных в полной мере обменов, он, тем не менее, встал в тупик перед фак­тами массового, систематического и, следовательно, закономер­ного нарушения закона стоимости в трех больших сферах об­щественного разделения труда. Во-первых, неэквивалентным, как правило, является обмен между трудом и капиталом – рабочий получает в качестве заработной платы меньшую стоимость, чем создает своим трудом. Во-вторых, закону стоимости противоречит

– 121 –


наличие средней прибыли на равный капитал – приме­няя в различных отраслях производства различное количество живого труда, капиталисты получают равную среднюю при­быль на равный капитал. В-третьих, закону стоимости противо­стоит такой вид дохода, как земельная рента (при равной за­трате труда капитал в земледелии не только приносит среднюю прибыль, но еще оплачивает ренту). На основании этих фактов Смит приходит к выводу, что закон трудовой теории стоимости, действовавший в условиях простого товарного производства, по мере развития капитализма теряет свое значение и стоимость начинает определяться суммой доходов. Цена товара должна быть достаточной, чтобы оплатить заработную плату рабочего, среднюю прибыль капиталиста и ренту землевладельца. Таким образом, второй, причиной отказа от понятия стоимости явля­ется нарушение эквивалентности обмена в трех значительных сферах общественного обмена. В этом направлении идут за Смитом Мальтус и Сэй. Эта причина действует наряду с первой также у Бейли.

3. Отказ не только от определения стоимости трудом, но и от понятия стоимости вообще порождался также способом его защиты у Рикардо и в особенности у его последователей. Поставив задачу спасти стоимость как всеобщую основу политической экономии, Рикардо пытается объяснить выявленные Смитом систематические нарушения закона стоимости. Неэквивалентность обмена между рабочим и капиталистом он объясняет тем, что предложение «труда» превышает спрос. Равную прибыль на равный капитал считает исключением, следствием

различий в фондах заработной платы. Существование ренты выводит из различия земельных участков по плодородию, сводя таким образом, вопрос к дифференциальной ренте и не замечая ренту абсолютную. Во всех этих случаях Рикардо игнорирует противоположные факты, пытаясь подогнать действительность под заранее выработанную схему.

Это насильственное приведение фактов в соответствие с по­нятием закона не могло не вызвать противодействия. Сэй упре­кает Рикардо в том, что он кладет в основу своих рассужде­ний абстрактные принципы, которым приписывается слишком всеобщее значение, в результате чего получаются выводы, не соответствующие реальной действительности. «Под предлогом расширения ее (науки) пределов, ее столкнули в пусто­ту», – возмущается Сэй ¹.

<sup>——————————————————

1</sup>Цит. по: К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 26, ч. II, с. 179.

– 122 –


Методологическая ограниченность Рикардо была усугублена его последователями – Джемсом Миллем и Мак-Куллохом, «которые пытаются чисто словесным путем, при помощи схола­стически-нелепых определений и различений, непосредственно привести в согласие с всеобщим законом противоречащие ему явления, чтобы отделаться от них в своих рассуждениях, при­чем, однако, в результате таких попыток у этих авторов исче­зает сама всеобщая основа»¹. Такая манера защиты, по мне­нию Маркса, «гораздо больше разрушила всю основу теории Рикардо, чем все нападки противников...»².

Таким образом, третьей причиной в общем комплексе причин, породивших в первой четверти XIX века массовый отказ от снятия стоимости, является методологическая ограниченность обоснования этого понятия. 4. Маркс считает неправомерным отказ Смита от трудового снятия стоимости. Но почему он упорствует там, где уже от­ступили Смит, Сэй, Мальтус и другие, а постоянство Рикардо, казалось, только ясно показало необходимость отступления? Дело в том, что никакие перемены, никакие модификации про­изводства, происходящие по мере развития капитализма, не могут изменить того факта, что единственной всеобщей основой товара, единственным общим свойством бесконечно разнообраз­ного вида товаров является затраченное на их производство рабочее время. Поскольку существует обмен товарами, постоль­ку неизбежно существует эта общая основа.

Но Маркс понимает, что те факты, которые побудили Смита отказаться от определения стоимости трудом, а Давидом Ри­кардо объявляются случайными и несущественными, действи­тельно имеют место, являются закономерными и неустранимы­ми. Это приводит Маркса к тому, что задача, стоящая перед политической экономией, должна быть сформулирована сле­дующим образом: показать, как отмеченные Смитом, но не объясненные рационально Рикардо, факты возможны на основе закона стоимости. Другими словами, необходимо показать, как закон стоимости соблюдается в казалось бы, неэквивалентном обмене между трудом и капиталом, как возможен при различ­ной затрате живого труда в различных отраслях производства факт средней прибыли и как возможна земельная рента при явной затрате живого труда в сфере земледелия по сравнению с другими сферами производства.

<sup>——————————————————

1</sup> К.Маркс и Ф.Энгельс. Соч., т. 26, ч. III, с. 22.

² Там же, с, 85.

– 123 –


Маркс решает эти затруднения. Он показывает, как закон прибавочной стоимости действует на основе закона стоимости, как цены при развитом капиталистической производстве колеб­лются, действительно, не вокруг стоимости, а вокруг цены про­изводства, но как само понятие цены производства возможно только на основе понятия стоимости.

Но почему Маркс сумел так сформулировать задачу, а Сми­ту и Рикардо это не удалось? Поставить вопрос таким образом для них означало пойти вразрез со своими представлениями о законе как таковом. И Смит в своем отказе от трудового определения стоимости, и Рикардо в насильственном его про­ведении исходят из одинакового представления о законе как непосредственно проявляющемся, если не в каждом отдельном акте (эта ошибка свойственна обыденному мышлению), то в каждой данной сфере общественного разделения труда. Маркс замечает по поводу Рикардо, что он «форму проявления пони­мает как непосредственное, прямое подтверждение или выраже­ние всеобщих законов», что он «никак не раскрывает развития этой формы»,¹. И для Смита, и для Рикардо закон есть нечто неподвижное, непосредственно всеобщее, обязательное, одноцветное.

Решение Маркса предполагает понимание закона как спо­собного к развитию и модификации, как инвариантного в своих проявлениях. Оно требует пересмотра наличного понимания та­ких категорий, как всеобщее, причина, закон, что несовместимо с метафизическим методом мышления, совершенно не учиты­вающим возможности и необходимости развития основных ис­ходных понятий. Трудно было ожидать этого от Смита и Ри­кардо на экономическом материале, если это оказалось непо­сильным даже для исследующего проблему получения нового знания в общей форме Джона Локка, философия которого, по мнению Маркса, служила основой всех представлений англий­ской политэкономии². Экстраполяция мысли о развитии основ­ных философских понятий на другие науки стала возможна только на основе достижений Канта и Гегеля.

Итак, четвертая глубинная причина отказа от понятия стои­мость – метафизическое представление о стабильности основ­ных категорий мышления.

<sup>——————————————————

1</sup> К.Маркс и Ф.Энгельс. Соч., т. 26, ч. II, с.111.

² См.: там же, ч. I, с. 371.

– 124 –