Пусть волею судьбы смерть вторгнется в мою ожившую жизнь и эти страницы попадут в чужие руки такая мысль ничуть меня не страшит и не мучит

Вид материала

Содержание

Вся её образованность — из телевизора. Больше почётных обязанностей, чем прав.
Фразеология попутала. Искусство — всё то, без чего можно прожить.

Подобный материал:

1 ... 4 5 6 7 8 9 10 11 12

«Si vis amari, ama». «Если хочешь быть любимым, люби». Так я и не понял, принадлежит это высказывание Сенеке или латинской культуре вообще. Ни в «Русской мысли и речи» М.И.Михельсона, ни в «Словаре иноязычных выражений и слов» А.М.Бабкина и В.В.Шендецова, ни в «Крылатых словах» С.В.Максимова, ни в «Крылатых словах» Н.С.Ашукина и М.Г.Ашукиной высказывания этого нет. Надо ли удивляться, что Валентин Берестов приписал его Корнею Чуковскому: «В статье про Ираклия Андроникова он мимоходом сформулировал добытый нелёгким жизненным опытом «всемирный закон нашей жизни: «Если хочешь быть любимым — люби!» (В.Д.Берестов, «Пища богов». В кн.: Жизнь и творчество Корнея Чуковского. Сборник. М. 1978. С. 43.)

Вся её образованность — из телевизора.

Больше почётных обязанностей, чем прав.

Муха, летающая по строго заданной траектории.

Д.К. — человек с врождённой... если быть точней, наследственной порядочностью.

Фразеология попутала.

Искусство — всё то, без чего можно прожить.

Женское тело может обесцениться, но красота женского тела обесцениться не может.

«Поэзия и правда». Так вот задумаешься над словами Гёте... Не должно быть поэзии без правды. Но и правды без поэзии быть не должно. Сам же Гёте сказал об этом уклончиво: «Факты нашей жизни определяются не столько степенью их правдивости, сколько степенью их значительности». Надо полагать, художественной значительности.

Некрасивая женщина с ещё более некрасивым ребёнком.

Указаниев на этот счёт не было.

Понимание жизни примиряет с жизнью

У меня нет конфет, но за каждую допущенную ошибку я мысленно лишаю себя конфеты. «Если бы я не ошибся, — говорю я себе, — я бы сейчас съел конфету, но я ошибся, и за ошибку надо отвечать». После чего вздыхаю, беру себя в руки и продолжаю работать.

Отвернуться от жизни.

Из того, что «мысль изречённая есть ложь», не следует, что мысль неизречённая есть правда.

Впечатление дня — овощное рагу, приготовленное Нелей: в меру острое и безмерно вкусное. Любимые мои фрукты — овощи. Из любимых рассказов — как Лев Толстой ел огурцы.

Если что-то мне интересно, должен ли я задумываться: почему мне это интересно? Ни в коем случае. Интересное — как аксиома. Интересно и всё.

Низовая Россия.

...Вся эта футбольная хореография, когда такие кренделя ногами выделывают… никакими дифференциальными уравнениями не опишешь. Я и в фигурном катании не прыжки люблю, а дорожки, и за всем этим, уже много лет, — эстетика барокко. Что хочешь со мной делай, не люблю движение по прямой. Чем больше выкрутасов, тем лучше.

Эндшпиль. Вечер партии.

Люди, которые меня не заметили, но которых заметил я.

Это как выстрел в голову.

Не думал, что язык так ревнив.

Из предисловия к «Парадоксам» Оскара Уайльда: «И статуя Принца была выброшена на свалку, где только Бог сумел разглядеть её красоту». Перевод Татьяны Боборыкиной, её же предисловие.*

Парадоксами Татьяна Боборыкина увлеклась, а сказку забыла. Не выбрасывали статую на свалку, выбросили только оловянное сердце Принца. Ошиблась — потому что оловянное сердце Бог опять превратил в Счастливого Принца:

«So they pulled down the statue of the Happy Prince. «As he is no longer beautiful he is no longer useful,» said the Art Professor at the University.

Then they melted the statue in a furnace, and the Mayor held a meeting of the Corporation to decide what was to be done with the metal. «We must have another statue, of course,» he said, «and it shall be a statue of myself.»

«Of myself,» said each of the Town Councillors, and they quarrelled. When I last heard of them they were quarrelling still.

«What a strange thing!» said the overseer of the workmen at the foundry. «This broken lead heart will not melt in the furnace. We must throw it away.» So they threw it on a dust-heap where the dead Swallow was also lying.

«Bring me the two most precious things in the city,» said God to one of His Angels; and the Angel brought Him the leaden heart and the dead bird.

«You have rightly chosen,» said God, «for in my garden of Paradise this little bird shall sing for evermore, and in my city of gold the Happy Prince shall praise me.»

* Оскар Уайльд. Парадоксы. СПб., 2002. С. 12.

Нудистский пляж. Женские груди, развевающиеся на ветру.

Провинциальный вкус.

Мэрилин Монро никогда не загорала.

Я мог бы всю жизнь проговорить с тобой — если б ты слушала.

Реклама «Always» напоминает:

« — А теперь действовать, действовать и действовать! — сказал Остап, понизив голос до степени полной нелегальности.

Он взял Полесова за руку.

— Старуха не подкачает? Надёжная женщина?

Полесов молитвенно сложил руки.

— Ваше политическое кредо?

— Всегда! — восторженно ответил Полесов».

Тканевая несовместимость.

История и география отношений.

Намалёванный картон вместо неба.

Когда любят, дают десятку, не спрашивая зачем.

Ключевое настроение.

Грудь, посматривающая вниз.

Зачем делать плохо, когда можно сделать хорошо?

Письмо с крылышками.

«Почему мне скучно с американцами? Потому что есть определенный стиль общения и отношений, который у них не принят, который почти начисто отсутствует. В основной своей массе, на девяносто девять процентов, люди, с которыми я пыталась общаться на темы литературы и — в более широком смысле — искусства (а это были люди, связанные с литературой «профессионально» — писатели, издатели, журналисты, преподаватели), в «свободном полете», без заранее проложенных схем, они не реагируют — не разговаривают на темы, впрямую их не касающиеся. Например, двое, занимающиеся русской литературой, встретившись, не разговаривают о своем любимом писателе, они не вспоминают отрывков из его текстов, не вскрикивают: «А ты помнишь, как он это написал!» и не хохочут над этим. Таких разговоров не бывает, просто не может быть. Я пыталась, я много раз пыталась их «спровоцировать» — в американском смысле я возмутительный диссидент — я заманивала к себе в гости людей во всех отношениях приятных (я-то у себя дома могу делать всё, что хочу, и говорить всё, что хочу!) и вела всякие застольные разговоры. Но, пытаясь вести беседу в своём русле, я не получала никакого отклика. Если я говорю — пожалуйста, кивают головой (у них вообще не положено спорить, это запрещённый элемент в культуре). Если затеваю какой-то спор, то единственными спорщиками оказываемся я и мой муж, или наш ребенок — все остальные затихают. Спорить неприлично. Потому что один спорщик навязывает другому равноценному существу свою волю, а навязывать что-либо нехорошо, потому что все люди равны». (Татьяна Толстая, «Как лист, гонимый ветром, и существуешь...». В газ. «Смена», 19.12.1992.)

Искусство актёра — искусство самоотречения.

Когда в музее или альбоме я смотрю на обнажённых женщин, написанных на лоне природы, под деревом, на траве, — я думаю, что в этих краях, наверное, нет комаров.

Поэзия должна удивлять простотой.

Федеральная целевая программа «Верую, ибо абсурдно». (н. м.)

«Крокодил» похоже на «бракодел».

Из колодца вода льётся,

На душе моей печаль.

Провожала краснофлотца,

Расставаться было жаль.

Колодец, должно быть, артезианский.

Но двигался я — в правильном направлении.

«Не волноваться, а волновать!» (Мэрилин Монро)

В Лейпциге есть русское кладбище, оставшееся после какой-то войны. На нём, в общей могиле, похоронили Яна Амшея. Имени его нет на могильном камне, но, возможно, оно есть в книге регистраций. Хоронить иначе было бы дорого. Кто он? Русский художник, мало кому известный, пасынок культуры, и погиб-то нелепо — от электрического тока. Из России Ян уехал в начале 90-х, многие его уже позабыли. У меня в изголовье стоит письменный стол, на нём толстое стекло: это Ян привёз когда-то. Я спросил у Т.: был ли Ян талантлив? Т. сказал: не знаю. Кажется, больше всех любила Яна Т. Р.: не по-женски, а так, по-человечески, просто. <…>

Два человека, которые ничего не могут ни дать друг другу, ни друг от друга взять.

Если бы я не потерял эти пятнадцать минут так, как потерял, я бы потерял их как-нибудь иначе.

Путать Ивлин Во с Вивьен Ли.

В письме: «кирпич» или шлагбаум.

Лучшие, на мой взгляд, стихотворения А.Н.Плещеева:

«Тобой лишь ясны дни мои...»

«Скучная картина!..»

«Природа-мать! К тебе иду...»

«Солнце горы золотило...» (из цикла «Летние песни»)

«Что ты поникла, зелёная ивушка?» (из цикла «Летние песни»)

«Памяти Е.А.Плещеевой»

«Весна» («Уж тает снег, бегут ручьи...»)

«На берегу» («Домик над рекою...»)

«Старик» («У лесной опушки домик небольшой...»)

«Бурлила мутная река...»

Из переводов:

Т.Г.Шевченко, «Сон» («Она на поле барском жала...»)

Неизвестный автор, «Травка зеленеет...»

Неизвестный автор, «Тебе няньки песни пели...»

Г.Гейне, «Был старый король... Эту песню...»

Человек с порывами.

Так провоцирует рифма на глупости, за которые потом приходится краснеть.

Не я неистощим, жизнь неистощима.

Господин Дапсуль фон Цабельтау — Аннхен: «...Что касается до овощей, любезная дочь, то мне давно ведомо, что в нынешнем году взаимное действие созвездий особенно благоприятствует плодам такого рода, и сыны земли будут вкушать капусту, редиску и кочанный салат...» (Э. Т. А. Гофман, «Королевская невеста: сказка, написанная с натуры»).

Впечатлительности и впечатлений.

Тильтиль и Митиль из нас не получатся.

Высшие силы развлекаются.

«Моисей сорок лет водил нас по пустыне, чтобы привести в единственное место на Ближнем Востоке, где нет нефти». (Голда Меир)

Письмо за письмо. (н. м.)

Девушка пела в церковном хоре...» <…> «ЛЮБОВЬ С ЭКРАНА. 30-летний англичанин Питер Френч из Бристоля смотрел по телевизору передачу церковной музыки и в хоре заметил девушку, в которую мгновенно влюбился. На Би-би-си ему сказали, что хор снимали «где-то в Глостершире». Питер помчался на своем автомобиле в эту область. Он побывал на репетициях многих церковных хоров, но свою девушку не находил. В конце концов он оказался в небольшом соборе в Тюксберри, где уже воочию увидел свою симпатию. Из-за врожденной робости он не посмел подойти к девушке и объясниться в любви и потому записался в хор тенором. Так он познакомился с Сарой Гудвинс. Как в любом хорошем романе, их знакомство вскоре закончилось свадьбой». (газ. «Советская Россия», 16.09.1990.)

Мудрый ребе Зуся сказал: «В будущей жизни меня не спросят, почему я не был Моисеем. Меня спросят, почему я не был Зусей...» (н. м.)

Бездуховность духовенства.

Недостаточная огнеупорность (неспособность переносить летнюю жару; н. м.).

«Руководящее лицо». Руководит: складкой рта, движением бровей, раздуванием ноздрей и всякими другими способами.

Отказ от сравнения: Евангелие от Фомы: «Иисус сказал ученикам своим: Уподобьте меня, скажите мне, на кого я похож. Симон Петр сказал ему: Ты похож на ангела справедливого. Матфей сказал ему: Ты похож на философа мудрого. Фома сказал ему: Господи, мои уста никак не примут сказать, на кого ты похож».

Как понять слова Фомы: не умел определить, на кого Иисус похож, или сказать не решился? У стиха есть продолжение, но ответа оно не даёт.

Может, сравнить Фома всё-таки сравнил, а сказать не решился.

Есть книги — вся интеллигенция их читает, о них только и говорят; проходит время — другие люди читают другие книги. Когда-то так читали «Игру в бисер», теперь — будто не было такой книги. Может, времени мало прошло?

Настоящая фамилия Вениамина Каверина — Зильбер.

Сделать наколку: «Нет в жизни счастья».

Только бы успеть, только бы успеть!

2010 г. Игорь Шувалов, первый заместитель Председателя Правительства Российской Федерации, миллиардер, — о жителях сгоревших деревень: «У некоторых это было единственное жильё». Там, наверху, нетрудно потерять чувство реальности.

Ни белочек, ни зайчиков, ни шоколадок, одна правда.

Всё письмо в скобках.

Во всём искать и находить хорошее.

Обломок финансовой пирамиды.

«Солнечная сторона жизни...» Достаточно заглянуть в Интернет, чтобы убедиться, как популярна у не избалованных солнцем русских людей эта метафора. Между тем происхождение её знакомо не всем.

«Вдруг из света, из толпы весёлых приятелей, художников, красавиц он попал как будто в склеп. Он сел подле постели и ушёл в свою фантазию, где и раздолье молодой его жизни, и вдруг упавшее на него горе стояли как две противоположные картины. Большая, весёлая комната, группа собеседников, здоровых, поющих, говорящих шумно вокруг стола, за роскошным обедом, среди цветов, шипящих бокалов. Между собеседниками весёлые лица женщин блестят красотой, наслаждением. Тут артистки музыки, балета, певцы, художники и золотая молодёжь, красота, ум, таланты, юмор — вся солнечная сторона жизни! Вдруг он шагнул в её мрачную тень: эта маленькая, бедная комната и в ней угасающая, подкошенная жизнь». (И.А.Гончаров, «Обрыв», XV глава.)

Это отрывок из воспоминаний Райского — из тетради, названной «Наташа». История бедной девушки, которую Райский, человек богатый и образованный, полюбил, но уберечь не умел. Наташа умерла от чахотки. Метафора «солнечная сторона жизни» первоначально имела, таким образом, не жизнеутверждающее значение вообще, а значение блестящей богемной жизни.

Блестящий офицер (офицер с многочисленными блестящими деталями военной формы).

Пирамидальный бизнес.

Часа два назад прошёл дождь. Асфальт ещё не просох, и я стал думать, какого цвета асфальт. И вдруг понял: цвета мокрого асфальта. Тавтологическое определение. Остранение. Измерение себя самим собой.

Мадонна: «Я сама вытащила себя наверх за бретельки собственного бюстгальтера». Хотя ещё до Мадонны Мюнхгаузен вытащил себя из болота за волосы. Всё было.

Расстройство, а не трудоустройство.

Лечь и обложить себя кусочками льда — как форель в гипермаркете.

Один рай на уме.

Роберт Най в «Странствии «Судьбы» описывает петушиный бой — натуралистично, как есть. Я не видел петушиных боёв и не хочу видеть. Глядя на дерущихся мальчишек, я ни разу не сказал: «дерутся, как два петуха», между тем так говорят. Большинство говорящих, как и я, не видело дерущихся петухов, но говорят так, будто видели. Не умеющий отличить ужа от гадюки, употребляет выражение «изворачивается, как уж». Сказавший «труслив, как заяц» ошибается — зайцы не трусливы. Вот ещё выражение: «дрожать, как осиновый лист». Верю, что осиновые листья дрожат, но сам я этого не видел (надо съездить посмотреть). Многие, кто употребляет это сравнение, тоже не видели дрожащих осиновых листьев, а говорят так, будто видели.

Насколько правомерно употреблять сопоставления с предметами, о которых мы знаем понаслышке? Образы фантазии — дело другое. «Красавица, богиня, ангел мой, Исток и устье всех моих раздумий...» Аронзон не видел и не мог видеть ни ангелов, ни богинь. Это книжные образы, но петух, уж и заяц существуют — этично ли употреблять незнакомые в опыте сравнения?

Невоодушевлённость встречей.

К пушкинской Татьяне никогда не был расположен; какая-то тяжеловесная, ещё и роковая. Мне больше по душе Ольга.

Пот в неограниченных количествах.

« — Эй, братишка, погляди, — говорит явившийся Тюлак, — погляди-ка!

Тюлак великолепен. На нём казакин лимонно-желтого цвета, сшитый из непромокаемого спального мешка. Тюлак проделал в нём дыру для головы и поверх этого футляра надел ремни и пояс. Он рослый, костлявый, решительный. На ходу он вытягивает шею и косит глазами. Он что-то держит в руке.

— Вот нашел сегодня, когда копал ночью землю в конце Нового хода: мы меняли прогнивший настил. Хорошая штуковина, мне сразу понравилась. Это топор старинного образца.

Действительно, «топор старинного образца»: заостренный камень с рукояткой из побуревшей кости. Настоящее доисторическое орудие.

— Его удобно держать, — говорит Тюлак, помахивая своей находкой. — Да, недурно придумано. Лучше сделано, чем наши топорики военного образца. Словом, сногсшибательно! На, погляди-ка!.. А-а? Отдай. Он мне пригодится. Увидишь...

Он потрясает этим топором четвертичного периода и сам кажется питекантропом, наряженным в лохмотья, укрывшимся в недрах земли». (Анри Барбюс, «Огонь».)

Жара кончилась. По крайней мере теперь мы знаем, что нужно для счастья: правильно подобранный температурный режим. («О, если б навеки так было!»)

Она была немного старше и намного умней меня, потому всё и кончилось ничем.

Одна невыдающаяся женщина подарила мне «Мысли, афоризмы и шутки выдающихся женщин», 640 страниц. В основном банальности. От женщин мы ждём не афоризмов, а простых, тёплых, ободряющих слов. Лучше Локшина никто не сказал: «Нужна такая женщина, чтобы в её присутствии можно было исчерпать себя».

Безочковость.

Странная вещь вежливость, она располагает к общению и в то же время дистанцирует.

Больше пафоса, чем глубины.

Рекорды православия.

Верующий может позволить себе любое бесстыдство. Грех можно замолить, либо свечку поставить, либо исповедаться; кто-то паломничество совершит, и порядок. Неверующему поблажек не дано: каждый бесчестный поступок висит на нём до конца, вот и подумаешь: совершать или не совершать.

Читают Акунина и Довлатова — Диккенса и Толстого не читают. На то и я — чтобы читать Диккенса и Толстого.

Нельзя подражать неподражаемым.

Сидит человек и выдумывает афоризмы. Нехорошо.

Из «Википедии»: «Нельзя не сказать несколько слов об этом замечательном человеке и большом ученом, недавно ушедшем из жизни.

Юрий Давидович Левин (1920 - 2006) жил с родителями, потом со своей семьей в том же доме на Моховой улице, где помещалось издательство «Всемирная литература», учился в школе №15, стены которой еще хранили память о бывшем знаменитом Тенишевском училище. В начале Великой Отечественной войны ушел добровольцем в народное ополчение, был ранен, но прослужил во фронтовых подразделениях до Победы, награжден боевыми орденами и медалями. После войны окончил английское отделение филологического факультета ЛГУ, затем аспирантуру и в 1951 году защитил кандидатскую диссертацию по английской литературе ХIХ века. С 1956 года работал в Секторе (Отделе) взаимосвязей русской литературы с зарубежными, за это время защитил докторскую диссертацию «Шекспир в русской литературе ХIХ века», избран заместителем председателя Шекспировской комиссии Академии наук. Член союза писателей, почетный доктор Оксфордского университета, член-корреспондент Британской академии».

Покупаю в «Старой книге» памфлеты Дж. Свифта (М., ГИХЛ, 1955) и уже дома обнаруживаю инскрипт Ю.Д.Левина. Книги с инскриптами я покупал и раньше, но Ю.Д.Левин — это масштаб, такие книги представляют духовный интерес, и отношусь я к ним с должным почтением.

Удачное слово принадлежит всем. Можно быть хозяином зеркальца, но нельзя быть хозяином солнечного зайчика.

Словарь орфографических ошибок.

Ещё один подорвал себя в «Волге». Трое убитых, больше тридцати раненых. Не человек — ракета на твёрдом топливе: бабах! — и в раю.

Универсам. На входе корзины — одна в другой. Стопка — примерно до пояса. Передо мной две женщины. Первая заглядывает в корзину — видит чек. Переворачивает — чек падает в следующую корзину. Вторая женщина проделывает то же самое. Потом то же самое проделываю я и только жалею, что за мной никого нет. Так рождаются эксцентрические сюжеты.

Во мне не так и вовне не так.

Некоторые розовые мечты представляются мне в виде розовых бабьих штанов с начёсом.

Поэзия приблизительностей (А.Н.Плещеев).

Есть люди, которым одной жизни много; есть и такие, которым двух жизней мало.

«На днях я прочел в одной американской газете статью, которая бы вас позабавила. В ней одна американка обращается к своим сестрам, женщинам. «Вы сетуете на то, — пишет она, — что не можете найти себе мужа? Вы не обладаете той неотразимой красотой, к какой Голливуд, увы, приохотил наших мужчин? Вы ведете замкнутый образ жизни, редко бываете в обществе? Словом, у вас почти нет знакомых мужчин, а те, среди которых мог бы оказаться ваш избранник, не обращают на вас внимания?

Позвольте же дать вам несколько советов, которые мне самой очень пригодились. Я полагаю, что вы, как и многие из нас, живете в небольшом котедже; вокруг — лужайка, неподалеку — другие такие же дома. По соседству с вами, без сомнения, обитает несколько холостяков.

— Ну конечно! — скажете вы мне. — Да только им и дела до меня нет.

— Так-так! Тут-то как раз и подойдет первый мой совет. Приставьте к стене своего домика лестницу; влезьте на крышу и принимайтесь за установку телевизионной антенны. Этого довольно. Тотчас же к вам устремятся, точно шершни, привлеченные горшочком меда, все мужчины, живущие окрест. Почему? Потому что они обожают технику, любят что-нибудь мастерить, потому что все они считают себя умелыми и искусными... а главное, потому, что им доставляет огромное удовольствие показать женщине свое превосходство.

— Да нет же! — скажут они вам. — Вы не знаете, как за это взяться. Позвольте-ка сделаю я...

Вы, разумеется, соглашаетесь и с восторгом взираете на то, как они работают. Вот вам и новые друзья, которые к тому же признательны вам за то, что вы дали им случай блеснуть.

Для стрижки газона, — продолжает американка, — у меня имеется каток с электрическим мотором; я без труда управляюсь с ним, двигаясь вдоль лужайки. До тех пор пока все в порядке, ни один мужчина не появляется на горизонте. Стоит же мне захотеть, чтобы соседи мною заинтересовались, нет ничего проще — я вывожу мотор из строя и делаю вид, будто озабоченно ищу причину поломки. Тут же справа от меня появляется один мужчина, вооруженный клещами, а слева другой, с ящиком инструментов в руках. Вот наши механики и в западне.

Та же самая игра на автостраде. Остановитесь, поднимите капот машины и наклонитесь с растерянным видом над свечами. Другие шершни, охочие до похвал, в свой черед остановятся и предложат вам свои неоценимые услуги.

Имейте, однако, в виду, что замена колеса или накачивание шины для них занятие мало привлекательное. Эта работа хоть и не хитрая, но зато трудоемкая и почета не сулит. А для мужчины, владыки мира, самое главное выказать свое всемогущество перед смиренными женщинами. Сколько подходящих женихов в одиночестве катят по дорогам и, сами того не подозревая, желают только одного — найти себе спутницу жизни вроде вас — простодушную, несведующую и готовую восхищаться ими!» (Андрэ Моруа, «Письма незнакомке».)

Когда я вижу трёхлетнего придурка, оголтело расстреливающего из автомата всё подряд («тра-та-та!!!», и лампочка мигает), мне хочется изъять из обращения всех таких детей.

«А я любил, как сорок тысяч братьев!..» Но разве можно мужскую любовь измерять братской? Или братскую мужской? Что-то наш герой не додумал.

Главное в сказке сюжет, а не то, как она рассказана. Слишком многие пересказывали сказку, каждый по-своему, и тот, кто сделал литературную обработку, мало чем отличается от предшественников. Он в том же ряду, что и они; не верить подлинности его сказки нет оснований.

Окормление воробьёв и голубей.

— Позвольте...

— Извольте.

...Для этого надо слишком много придаточных условия.

Какие великие дела нас ждут сегодня?

Генетические мещане.

Свою книгу «Как закалялась сталь» Островский называл романом — отказываясь признать «...биографией, скажем, комсомольца Островского». «Как закалялась сталь» — роман, «Анна Каренина» — тоже роман. С представлением о романе у нас связано что-то... романическое, хотя что такое «романическое», мы сами толком не знаем.

Надоело нести культуру в массы.

Уроки организованности.

Последовательная материалистка. Все её ценности состоят из молекул.

Высший пилотаж: пить чай безо всего.

Есть вещи, которые хороши в полузнании, в легенде; стоит приблизиться к ним, и взору явится неизлечимая бедность: лучше б не подходил. Отступать бесполезно: в памяти иголкой застряла истина; на том, что любил, ставишь крест.

Но то, что прекрасно на расстоянии, не может не быть в чём-то прекрасно. Поменьше максимализма! Максималисты — несчастнейшие люди на земле.

Нет ничего проще, чем разрушить обаяние легенды, потому что ни одна из них не соответствует историческим фактам. Да и жестоко это — разрушать легенды, ими одними удерживается память человечества. Какую бы гору черепков ни выкопали археологи, история останется черепками. Люди хотят целостности, обманчивую ясность они предпочтут фрагментам истины. Вся история — многотомное собрание легенд, ничем иным она и не может быть, потому относиться к легендам надо так же уважительно, как к фактам.

Ёжик жил, ёжик жив, ёжик будет жить!

Больней, чем упрекнуть учёного в непонимании проблематики, ничего быть не может.

Версаль под моим окном.

Путать Челентано с Чипполино. (н. м.)

Поменять плюс на минус, инь на янь.

«Да, величие Петрарки заключалось в том, что он был поэтом возрождающейся Италии; но можно ли сравнивать счастье, выпавшее на его долю, со счастливой судьбой поэтов, призванных воспеть общество, где не существует эксплуатации человека человеком, где одновременно расцвели различные национальные культуры и развивается и крепнет дух пролетарского интернационализма, где человек перестал быть волком по отношению к другому и поставил перед собой две великие задачи: преобразование природы и самого себя». (Луи Арагон, «От Петрарки к Маяковскому». Речь, произнесенная в Москве, в Политехническом музее, в 21-ю годовщину со дня смерти создателя современной политической поэзии. В кн.: Писатели Франции о литературе. Сборник статей. М. 1978. С. 299.)

Непосвящённые!.. Р-р-разойдись!

«Пиарить» я воспринимаю только в постельном смысле.

« — Как называется такой брачный союз, когда мужчина довольствуется одной женщиной? — спросил у американской студентки некий экзаменатор. — Монотонный, — ответила она». (Андрэ Моруа, «Письма незнакомке».)

Пасынок культуры.

Гены покорности и гены строптивости.

Человек слаб. Знаю по себе.

Питер Стенфорд в книге «Рай» упоминает Беньяна, но картинку почему-то не приводит, вот она:

«Так что же мы с тобой получим?

— Мы будем жить в Царстве, которое будет существовать во веки веков, и получим жизнь вечную.

— Чудесно! Ну, а ещё что?

— Мы получим венец славы и одежды, которые будут сиять, как солнце на синем небе.

— Превосходно... Ну, а что же ещё?

— Там не будет больше стенаний и печали, потому что Владыка тех мест сотрёт всякую слезу с наших очей.

— А кто будет там вместе с нами?

— Мы там будем с херувимами и серафимами — такими чудными созданиями, один вид которых теперь ослепил бы нас. Ещё встретим мы там тысячи тысяч пришедших в это Царство задолго до нас. Никто из них не делает зла, они добры и святы и ходят пред оком Господним; это старцы в белых одеждах и золотых венцах, это гусляры, играющие на гуслях своих. Мы увидим людей, которых на земле пытали, сжигали на кострах, отдавали на съедение зверям, топили в морях — и всё это они претерпевали ради любви к Господу. Все там будут здоровы и невредимы и облечены в одежду бессмертия». (Джон Беньян, «Путешествие пилигрима».)

Мне особенно нравятся гусляры. А то всё арфы да арфы.

Не сырок выбирает, а слово в сонете.

Сначала чувствуешь свою необязательность, потом ненужность, наконец нежелательность.

Легче поверить в рай на небе, чем в рай на земле.

Абсурд по полной программе.

Блокнот в линейку. На фоне книжного шкафа за столиком с кривыми ножками сидит мальчик Пушкин и что-то сочиняет. Сверху, крупно, надпись: «Пушкин в Москве». Под рисунком: «Являться муза стала мне». Ещё ниже: «Басманная улица». Выпущен блокнот в Москве фабрикой «Восток», цена 20 коп.

Воистину: «Как не любить родной Москвы!..»

Взявшись за руки, идти на красный свет.

Необязательное письмо.

«О болтливости писателей. Есть болтливость гнева — часто у Лютера, также у Шопенгауэра. Болтливость из чересчур большого запаса понятийных формул, как у Канта. Болтливость из любви к постоянно новым оборотам речи по поводу одного и того же предмета: её находят у Монтеня. Болтливость язвительных натур: кто читает современные произведения, вспомнит при этом о двух писателях. Болтливость из любви к добротным словам и языковым формам: нередко в прозе Гёте. Болтливость из чистой склонности к шуму и неразберихе чувств: например, у Карлейля». (Ф.Ницше, «Весёлая наука». В кн.: Ницше Ф. Избранные произведения. М., 1993. С. 212-213.)

Опять: топаю, как слон. Если бы даже я был ангелом, мне бы выговаривали, что слишком громко хлопаю крыльями, к тому же коробку задел на шкафу.

Ветеран хирургического стола.

«...Эпидемия обнуления смысла не щадит никого. Требуя друг от друга не передавать нож из рук в руки, не дарить платков и ножниц, не разбивать зеркал, не вязать во время беременности, не мыться слишком часто, не встречаться с попами, не пересекаться с мужиками с пустыми ведрами, не свистеть в доме, не задавать вопрос «куда?», не выносить мусор вечером, не говорить красиво, не вытирать стол бумагой, не показывать пальцем, не чистить сапоги к пожару, не мыть машину к дождю, не вставать с левой ноги, не фотографироваться перед полетом, не брать билет правой рукой, не оглядываться, не класть на стол ключи, не брать билет левой рукой, не класть на стол перчатки, не забыть посидеть перед дальней дорогой, не оставлять пеленки на ночь во дворе сушиться, не забыть съесть счастливый билетик, не держать пальцы сцепленными, не сидеть нога на ногу, — требуя этот и прочий вздор, люди успешно заговаривают зубы себе и другим.

Примет и суеверий так много, формулы их так разнообразны, что в этой оргии тонут вполне разумные рекомендации, развешанные на столбах, у дорог и возле железнодорожных путей: «Не перебегай пути перед близко идущим поездом!», «Не стой под стрелой!» Или вот: «Не иди на красный свет!»

Но почему эти простые и разумные запреты менее действенны, чем оскорбительные для человеческого разума суеверия, что, мол, не возвращайся с дороги — «пути не будет»? А вернулся (например, кошелек забыл: ну как тут не вернуться?) — поглядись в зеркало. И стакан не протягивай, а на стол поставь, чтоб налили. И голову не мой перед экзаменом. Почему? Да потому, что простой и внятный совет «не влезай, убьет!» кажется людям такой же пустой фигурой речи, как вот эти каждодневные заповеди суеверия — «не через порог» и «пути не будет». Не исключено, что в этой стране слишком многое потому тонет, горит и взрывается, что ответработники считают заповеди техники безопасности суевериями для лохов». (Гасан Гусейнов)

Без вдохновений — как жить?

В соседней квартире идёт ремонт. Стук как в политической тюрьме.

На могиле: «Прошу не беспокоить».

Распущенное воображение.

Как удержать жизнь в её целостности?

«На другой день девы повели пилигрима в оружейную комнату, где показали ему всякого рода оружие, приготовленное Владыкой для странников: мечи, щиты, шлемы, кольчуги и наколенники, которые не стареют и не изнашиваются. Оружия было так много, что можно было вооружить для служения Господу столько людей, сколько звёзд на небе.

Показали ему и предметы, которыми служители Господа когда-то совершали удивительные деяния. Например, жезл Моисея; молоток и гвоздь, которыми Иаиль убила Сисару; сосуды, светильники и трубы, которыми Гедеон привел в бегство полчища мадианитян. Кроме того, была тут острая воловья кость, которой Самегар убил шестьсот человек филистимлян. Он увидел также ослиную челюсть, которой Самсон одержал столько побед; пращу и камень, которыми Давид убил великана Голиафа. Наконец ему показали и меч, которым Господь поразит человека-грешника. Много важного и интересного увидел Христианин». (Джон Беньян, «Путешествие пилигрима».)

Священные аббревиатуры.

Продукт высшей нервной деятельности (о произведении искусства; н. м.).

Один сучок и три задоринки.

«На её тарелке осталось несколько прелестных крошек, но той, что ела с этой тарелки, больше не было». (Томас Гарди, «Под деревом зелёным или Меллстокский хор».)

Колесовать белку.

Мужчина непреклонных лет.

Все женские секреты придуманы мужчинами.

Тётки скамеечные.

Школа с угл