Geum.ru

Н. Б. Ковыршина Ответственный редактор

Вид материалаКнига

Содержание


Человек и социум
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10
^ ЧЕЛОВЕК И СОЦИУМ


В социально-политической области наиболее наглядно проявляются национальные особенности литературы. У каждого народа «своя социальная история», и она не может не вносить черт своей национальной специфики в типологию литературного развития той или иной страны. Ориентация на социальные коллизии характерна для родоначальников иорданской прозы, Х.Бейдаса, М.С.ал-Ирани, А.Х.Аббаса, И.ан-Наури и других, в чьих произведениях воссозданы реалистические картины страданий обездоленного человека, его повседневной борьбы за существование. Определяющей социальная тематика становится в творчестве Мухаммеда Адиба ал-Амири (р.1908)16.

В центре внимания писателя – жизнь простых людей, их беспросветная бедность, постоянная забота о хлебе насущном. Тяжелой судьбе бедняков в современном мире посвящены новеллы сборника «Луч света» («Шуа ан-нур ва кисас ухра» 1954), которые представляют собой как бы главы большого рассказа о неразрешимых проблемах действительности, о «мраке жизни», в котором герои пытаются разглядеть надежду – «луч света». Например, в новелле, давшей название всему сборнику, Мухаммед Адиб ал-Амири рассказывает о судьбе бедной семьи, лишившейся своих кормильцев: муж умер, сын в тюрьме. Мать и дочь влачат жалкое существование на те гроши, которые удаётся заработать девушке шитьём одежды для богачей. Описания тяжёлого труда портнихи усугубляются личной драмой девушки: постепенно тает её красота, уходят лучшие годы, молодость, она начинает терять зрение. Как и его предшественники, М.А.ал-Амири подчиняет сюжет новеллы просветительскому принципу: осуждению общественного неравенства. Утверждая право всех людей на жизнь, счастье, писатель приводит диалог между матерью и дочерью, который является «ключом» к пониманию всей новеллы: Мать спрашивает: «Дочка, разве можем мы жить? Разве есть у нас право на жизнь?» Дочь отвечает: «У нас есть право на жизнь, но такая жизнь не достойна нас!» [ал-Амири 1954: 31].

Резко осуждая современную ему действительность, Мухаммед Адиб ал-Амири остается в рамках просветительской идеологии, писатель полон веры в то, что во «мраке жизни» должен быть «свет». Его герои страдают, но не отчаиваются, ибо верят в «луч света», который «сверкнув в душах людей, призывает их к терпению, несет надежду на лучшее будущее, придаёт силы бороться…» [ал-Амири 1954: 157]. Такой «луч света» озаряет жизнь героев новеллы – сначала во сне, который привиделся старой женщине, а затем наяву, реализуясь в благополучном возвращении её сына. Подобная форма «видений» (или «сновидений») издавна существует в литературе и используется для изображения социальных зол и пороков современности.

Реалистический показ «мрака жизни» сменяется у Мухаммеда Адиба ал-Амири символической картиной грядущего счастья, которое представляется матери перед смертью. Последние слова умирающей женщины, так и не успевшей познать радости жизни, полны оптимизма, звучат как обещание счастья: «…Я вижу луч солнца», - говорит она сыну.

Как и в рассмотренной ранее новелле Махмуда Сейфа ад-Дина ал-Ирани «Туча прошла», здесь видна попытка решить социальные проблемы с помощью абстрактной идеи «торжества справедливости», утопических надежд на изменение жизни к лучшему будущему. Как бы ни был беден человек, как бы тяжело ему ни жилось в этом мире, он счастлив, если есть надежда и вера, утверждает писатель. Понимание права на достойную жизнь, к которой стремятся герои, осмысляется им в русле просветительской идеологии, вне признания необходимости борьбы за счастье.

Проблему взаимоотношений между человеком и обществом Мухаммед Адиб ал-Амири поднимает и в новелле «Бедняк». Вслед за просветителями М.А.ал-Амири выступает за естественные права человека, право на жизнь, счастье, независимо от социального происхождения. Писатель провозглашает человека единственной ценностью в обществе. Даже слабый старик, не способный перед лицом беззакония отстоять свое последнее богатство – один фунт имеет, по мнению автора, право на место под солнцем. Так отвечает Мухаммед Адиб ал-Амири на вопрос, возникший у его героя в минуту отчаяния: «Я - бедняк. Неужели бедняку нет места в том мире, где он живет?» Простой человек в буржуазном обществе не защищен от зла и несправедливости. Если у человека есть власть, деньги, то он ещё может как-то постоять за себя, а бедняк обречён на вечные страдания. Он пытается найти «справедливость», просит заступничества у тех, кто кажется ему достаточно сильным в этом мире, но оказывается, что тяжелая жизнь уродует души людей, вселяет в них страх. Директор школы, к которому за помощью обращается герой, жалеет несчастного, но в то же время понимает, что он «не властен в своих поступках». К тому же, как пишет Мухаммед Адиб ал-Амири, «человеку, живущему в этом мире, нельзя из-за страха перед другими людьми даже иногда быть добрым» [ал-Амири 1954: 36]. «Луч света», который вселяет в героя надежду, что «справедливость» восторжествует, и что ему вернут деньги, оказывается иллюзорным.

В новелле «Вечный пост» «луч света» видится отцу в излечении больного сына. Он мечтает, что сын вырастет и снимет с плеч отца часть тягот жизни, обеспечит его старость. А в глазах героини новеллы «Богатство и честь» Бадиа «луч света» олицетворяет ее дядя, который, как надеется женщина, не оставит ее после смерти мужа. Слепая вера несчастных в помощь «сильных мира сего», которые кажутся им «лучом света» во мраке жизни, позволяют М.А.ал-Амири воплотить в новеллах просветительские идеи торжества справедливости, вызвать у читателя любовь к ближнему, призвать своих современников быть честными, добрыми. Однако, как и у других просветителей, в творчестве Мухаммеда Адиба ал-Амири происходит столкновение идеи и действительности. Хотя герой новеллы «Бедняк» и возлагает надежду на директора школы как на своего заступника перед сержантом, писатель, вместе с тем, ясно показывает, что человек в буржуазном обществе ни от кого не защищён. Понятия «богатый» и «сильный» относительны, здесь тоже своя «иерархия»: над «сильным» «царствует» более «сильный».

Герои писателя пассивны: они бездействуют, и социальные противоречия подчас «снимаются» абстрактной идеей торжества справедливости, победы «света над мраком жизни».

Тот же аспект рассмотрения социальных противоречий мы видим и у М.С.ал-Ирани. Как утверждает писатель в своей новелле «Что подешевле» (1962), у человека всегда остаётся одна надежда, пусть несбыточная, но дающая стимул жить. Так мир фантазий и иллюзий, в котором в течение трех недель пребывает бедняк-портной Саид, надеясь выиграть по лотерейному билету и на вырученные деньги купить собственную лавочку и разбогатеть, дал возможность этому человеку впервые познать, что такое счастье, пусть и воображаемое, но счастье. Контраст между мечтой и действительностью нарисован писателем психологически правдиво, «маленький человек» задавлен условиями жизни, измучен непосильным трудом и не имеет выхода из своего тяжелого положения.

Вместе с тем, в произведениях М.А.ал-Амири, М. С. ал-Ирани уже намечается осознание писателями несоответствия между пропагандируемыми ими идеями и действительными социальными конфликтами, что получает дальнейшее развитие в творчестве другого иорданского прозаика Фуада ал-Касуса, для которого проблема личности в буржуазном обществе становится определяющей. Так в новелле «Человек» («ал-Инсан» 1958), содержащей истинный гимн человеку и его разуму, автор пытается раскрыть представления о предназначении личности: «…знаешь ли ты, что такое человек?» - спрашивает Фуад ал-Касус. И сам же отвечает: «Это лучшее творение на земле, любящее жизнь, несущее добро людям…» Обязательным условием существования человека является свобода. По мнению писателя, человек рождается свободным и волен в своих поступках. «Я свободный человек… - восклицает герой новеллы. – Я родился свободным и волен идти куда угодно …» [ал-Касус 1958: 78-79]. Однако в условиях, в которых живут палестинцы, у них нет ни свободы, ни даже элементарных прав. Так отказ героя новеллы Фуада ал-Касуса подчиниться приказу об ограничении свободы передвижения в вечерние часы заканчивается трагически: его арестовывают и избивают солдаты. Однако писатель утверждает, что даже в самых тяжелых условиях человек должен оставаться человеком. Его герой сохраняет чувство человеческого достоинства и открыто говорит о своей любви к Родине, своему народу. Не желая бессмысленной гибели под ударами солдатских сапог, подобно раздавленному скорпиону, герой новеллы предпочитает «умереть, защищая свою родину, свободу народа, мир». Писатель адресует своё главное обвинение империализму: «…это не ваша вина, - говорит герой новеллы, - в этом виноват империализм, и только он» [там же].

Таким образом, в творчестве Фуада ал-Касуса просветительские тенденции, унаследованные от предшествующих литераторов, получают развитие. В отличие от рассмотренных нами выше новеллистов, Фуад ал-Касус создает образ социально активной личности, исполненной решимости действовать и отстаивать свое человеческое достоинство в борьбе за общественные идеалы. Более того, писатель открыто высмеивает несоответствие между затрагиваемыми его предшественниками социальными проблемами и провозглашаемыми ими идеями. Достаточно вспомнить его более позднюю новеллу «Барама» (1975), герой которой высмеивает попытки младшей сестры писать рассказы о судьбах бедняков. Автор неслучайно вводит в повествование подробный пересказ ее первого произведения о поисках безработными средств к существованию. Девочка стремится вызвать сострадание к тем, кто вынужден бродить по улицам города в поисках заработка. Однако начинающей писательнице так и не удалось понять жизнь своего героя, ее рассказ наивен и полон противоречий. Несмотря на отсутствие у героя новеллы денег, чтобы купить хлеба семье, он одет в красивую одежду. Это вызывает недоумение у брата, выступающего в роли критика: «Как так может быть: бедняк и в дорогих одеждах?..» Но наибольшим нападкам подвергается сам сюжет рассказа, в котором говорится о «добром богаче», проносящемся в машине мимо безработного и случайно забрызгавшем его одежду. Богач не только остановил машину, чтобы извиниться перед пострадавшим, но и, узнав о его горе, даёт ему деньги и обещает устроить на работу. В конце новеллы писатель с горечью восклицает: «Если бы проблемы бедняков можно было бы решить подобным образом, то они стояли бы возле машин богачей, с нетерпением ожидая грязных брызг» [ал-Касус 1975].

Как видим, наряду с отголосками просветительского мышления реализм Махмуда Сейфа ад-Дина ал-Ирани, Мухаммеда Адиба ал-Амири несет в себе черты сентиментализма с его повышенным интересом к «стихии чувств», страданиям простого человека. Пафос их творчества - проповедь милосердия по отношению к беззащитным и слабым, к беднякам, осуждение власти и силы имущих. В обобщающих характеристиках персонажей у иорданских писателей превалирует социальный аспект. Поэтому, по выражению иорданского литератора Халиля ас-Савахири, для «произведений этого поколения писателей характерен реализм, но несколько наивный и примитивный» [ас-Савахири 1977: 108]. Вместе с тем, позиция реалиста Фуада ал-Касуса более активна.

Особое место в иорданской литературе в условиях дальнейшей перестройки общественного сознания, усиления оппозиции «человек – общество» занимает творчество Исы ан-Наури. Актуальное социальное содержание особенно наглядно проявляет себя в сборниках рассказов: «Путь, усеянный шипами» («Тарик аш-шаук» 1955), «Пусть говорит меч» («Халли сейф йакулу» 1956), «Возвращающийся на поле боя» («Аид ила ал-майдан» 1961), «Иорданские новеллы («Акасис урдуннийа» 1967), «Новые рассказы» (Хикайат джадида» 1974) и в романе «Ночь в поезде» («Лейла фи-л-китар» 1974).

Подчеркнем, что женская проблема остается одной из ведущих на всём протяжении творчества писателя. В новеллистике Исы ан-Наури подробное освещение получают различные стороны женского неравноправия. Писатель выступает против старых обычаев, узаконивающих женское неравноправие, - затворничества девушек, их насильственной выдачи замуж, необходимости выкупа за невесту, тяжёлого положения женщины в семье. Так в новелле «Шейха» (1967) дана резкая критика жестокого обычая с 11 лет обрекать девочек на затворничество, а затем выдавать их замуж, независимо от их желания. Следуя просветительской традиции в освещении женского вопроса, Иса ан-Наури выступает за необходимость образования для женщины. Запрет деревенским девочкам по достижении 11 лет посещать школы становится источником драмы в новелле «Обещанный подарок» («Хадийа ма тазалу вадан» 1967). Ее героиня лишена не только права на образование, но и на личное счастье. Любимый человек предпочитает ей женщину менее красивую, но умеющую читать и писать.

Понимание несправедливости старых традиций не перерастает в сознании героинь новелл «Шейха» и «Обещанный подарок» в необходимость сопротивления и борьбы за своё счастье. Они пассивны в горе и вызывают лишь сострадание. Вместе с тем, в творчестве Исы ан-Наури мы находим образы тех, кто пытается противостоять патриархальным деспотическим устоям семьи, ограничивающим женскую свободу и мешающим развитию личности. Таковы героини новеллы «Восемь сестер» («ал-Ахават ас-самани» 1967). Писатель показывает неправомерность утверждений, что в семье обязательно должен быть сын-наследник, продолжатель рода. Именно восемь дочерей, родившихся у героя новеллы, становятся кормилицами семьи, а не сын. Первые пять, получив образование, начали преподавать в школе. Одна из дочерей стала лучшей портнихой во всей деревне. Всё, что зарабатывали дочери, присваивал себе их отец. Он превращается в подобие бальзаковского Гобсека, деньги для него – «это цель жизни, ибо ценность человека определяется количеством денег, которыми он обладает, даже если он, владея деньгами, умирает с голоду» [ан-Наури 1967: 64-65] . Боязнь лишиться денег, заставляет отца потребовать за дочерей выкуп – 500 золотых, и таким образом помешать им выйти замуж. Но, как утверждает писатель, «гнет и притеснения имеют лишь один неизбежный конец - это взрыв» [там же]. Одна за другой бегут из дома дочери и выходят замуж, не страшась гнева отца.

Подчеркнем, что Иса ан-Наури обратил внимание на одну из важных сторон замужества женщины на Востоке: выплаты выкупа за невесту, что нередко лишает женщину семейного счастья. Теме уплаты калыма посвящена новелла «Осень» («ал-Хариф» 1967). Триста османских лир золотом требовал деревенский староста за свою красавицу дочь Иду. В несбыточных мечтах о семейном счастье прошла ее молодость. В 30 лет она теряет родителей, а брат уже не осмеливается просить большой выкуп. Ида выходит замуж за пятидесятилетнего соседа Салима, но замужество не приносит ей счастья: умирают пятеро их детей, а затем она хоронит Салима и остается одна.

Одна из важнейших проблем, к которой обращается в своей новеллистике Иса ан-Наури – религиозные традиции в их связи с семейным укладом, представлениями о счастье. Так новелла «Деревенский священник» («Хури ал-карйа» 1956) посвящена истории несчастной любви молодого католического священника Джераса к шестнадцатилетней Захии, дочери его экономки. Добровольно выбрав путь служения богу, герой новеллы обрек себя на одиночество, лишил семейного счастья. «Добродетель, целомудрие, - как учит религия, - в сопротивлении человеческой природе» [ан-Наури 1967: 126]. Но становление на путь «добродетели» не означает, что «сердце человека перестает любить, чувствовать», не может «запретить душе преклоняться перед красотой и очарованием, отказаться от влечений и соблазнов». «Любовь, - утверждает автор новеллы, - жизненная необходимость для человека, она рождается и умирает вместе с ним». Эти идеи исповедует и герой новеллы, который приходит к мысли, что «любовь – не преступление, это – святое чувство …да святое…благодаря ему создается семья, а на ее основе строится человеческое общество» [там же 133]. Сомнения мучают Джераса: «Если бы на мне не было этой черной одежды … я мог бы любить и быть любимым» [там же 128]. Религиозный долг не позволяет ему открыться Захии, проявить «человеческую слабость». Джерас не решается свернуть с «пути добродетели», который несет ему мучения и страдания. За три дня до совершения свадебного обряда Захии с его другом Саманом Раджи он уезжает в другую деревню. Но это не выход из положения для Джераса, как считает Иса ан-Наури: «Разве нет опасности, что в новой деревне не будет другой Захии?» [там же 135].

Утверждения, что служители церкви – обычные люди, способные «любить и чувствовать», мы встречаем и в другой новелле Исы ан-Наури «Горение» («ал-Истихрак» 1961). Герой этой новеллы видит смысл существования в молитвах, посвящении себя богу. «Все наши знания, - полагает он, - лишь подготовка души к небесной жизни, а не к земной» [там же 115]. Радость и счастье переполняют его в день церковного праздника, когда он слышит звон колоколов, смех, видит нарядный храм: «Я чувствовал прелесть участия с простыми людьми в праздничной молитве, пении гимнов, которые, казалось, звучали из глубины их сердец». Единственное, что остаётся вне понимания героя – как следует относиться к женщине: он знает широко бытующее представление о женщине, как о вместилище греха, утверждение о том, что «женщина – это шайтан, который пробуждает в душе грех». Но он слышал в то же время, как люди говорили другое: «Женщина – источник счастья, красоты, любви. Она – само добро и радость в жизни. Жизнь без неё означает отсутствие радости, красоты, прелести» [там же 119]. Герой новеллы находит успокоение от мучивших его сомнений в нарядной церкви, где он с умилением разглядывает изображение «мальчика с маленьким белым барашком, мирно спящим у его ног» [там же 120].

В глубокой вере в бога, в страхе перед ним жила Умм Саман, героиня новеллы «Смерть тетушки» («Маут ал-амма» 1967). Поклонению богу учит она своих детей: «В страхе перед Аллахом, дети, - благополучие, подлинное счастье. Без этого нет любви, нет отдыха разума» [там же 50-51]. Писатель связывает с религией воспитание в людях высоких нравственных качеств, полагая, что в укреплении веры сила нации. Более того, единение нации в релиозной сфере писатель связывает с противостоянием европейскому колониализму, западной цивилизации, которая, наряду с достижениями в области науки и знаний, принесла на Восток под видом «свободы» развращенность, распущенность нравов.

Забегая вперед, отметим, что во взглядах Исы ан-Наури на европейскую цивилизацию прослеживается диалектичность. Так, в новелле «Мансур-бей» (1961) писатель, сравнивая «свободную жизнь Запада», где, по его мнению, человек может достичь всего благодаря своим способностям, с медленным течением жизни на Востоке, где нет возможности раскрыться способностям человека, он приходит к выводу, что мечты простых людей Востока прорваться сквозь социальные перегородки, проявить свои знания, талант и применить свой труд на родине остаются несбыточными. Если в своей деревне Мансур, герой новеллы смог бы достичь положения в обществе лишь через 50 лет, то в Америке ему на это потребовалось всего лишь пять-шесть лет.

Автор считает, что только на Западе, где процветают свобода и благополучие, любой человек сможет сам, благодаря своим способностям и труду, добиться положения в обществе. Приводя в подтверждение своих мыслей примеры из социально-экономической жизни Америки, он преследует просветительские цели: ознакомить соотечественников, выросших в условиях феодальной замкнутости и духовной изоляции, с совершенно новым для них миром и, тем самым, заставить их поразмышлять о своей судьбе.

А в новелле «Былые дни» («Айам аз-заман» 1961) мы видим осуждение западной цивилизации, принесшей на Восток, наряду с достижениями в области науки и культуры, «свободу» нравов. Распущенности нравов, по мнению Исы ан-Наури, должны быть противопоставлены строгие нравственные устои, которые «обеспечивает» религия. Герой новеллы «Былые дни», 80-летний старик, в беседе с внуком восклицает: «Вы учились в школах, уезжали в другие страны Востока и Запада, затем возвращались и рассказывали нам обо всем увиденном, о чудесах - огромных дворцах, церквах, университетах, электричестве, науках, зданиях, площадях и памятниках, стадионах, музеях, искусствах, женщинах в открытых платьях с обнажёнными ногами и грудью, о порнографических фильмах… Мы ничего этого не знали» [ан-Наури 1967: 105-106]. Новелла построена на резком противопоставлении современного цивилизованного общества, где царствуют зло, болезни, вражда, разврат, и доброго идиллического старого времени, когда «не было ни болезней, ни врачей, люди были здоровы, труд и молитвы приносили благополучие и радость. Мы молились, работали и находили в этом красоту и радость, мы ели грубую пищу, и она казалась нам вкусной, мы пили простую воду … и не требовали от жизни больше того, что дал Аллах», - говорит герой новеллы [там же].

Эта антитеза развращенного цивилизованного общества и идиллической жизни в минувшие времена является одним из главных мотивов в творчестве Исы ан-Наури. В основе ее, несомненно, лежит глубокая неудовлетворенность писателя современной ему жизнью буржуазного общества, духовно чуждого ему, а отсюда и идеализация старины, патриархальных нравов, немудреного старого быта с его религиозными традициями, крепкими семейными устоями. На данном этапе своего творческого пути И.ан-Наури, констатируя факты распада традиционных отношений, неизбежность которых сам же признает, выражает сожаление по этому поводу, так как считает подобные отношения утрачиваемой ценностью.

Просвещенность как абсолютно положительное качество ставится в зависимость от качеств души. Патриархальные добродетели: чистота и простота нравов, доброта, гостеприимство, аскетизм, культура чувств противостоят цивилизации, которая критикуется с их позиций. Сожалея о безвозвратной утере доброго старого времени, его безыскусственности и простоты, Иса ан-Наури пытается найти его в тех формах, которые сохранились в современной ему жизни. Общественно-эстетический идеал писателя воплощает крестьянин – феллах, труженик, добрый семьянин. Отметим, что отрицание окружающей жизни через поэтизацию деревни, где царят патриархальные отношения, мы встречаем и в творчестве других арабских писателей и, в частности, крупнейшего египетского новеллиста Махмуда Теймура, в ранних рассказах которого «моральные устои неутомимых тружеников земли – египетских феллахов» противопоставляются «испорченному» миру горожан, развращённому европеизированному городу» [Али-Заде 1983].

Патриархальные нравы, любовь к земле, нелегкому крестьянскому труду прославляет Иса ан-Наури во многих своих новеллах. Достаточно вспомнить новеллу «Абу Насар» (1967). Более 60 лет посвятил Абу Насар земле. «Вся его жизнь, - отмечает писатель, - труд и земля». А того, кто любит землю, «ждёт слава». Иса ан-Наури призывает учиться у своего героя: «Смотрите, молодёжь, как обновляется всё, что растёт на его земле!» [ан-Наури 1967: 6].

Подчеркнем, что в своих новеллах о жизни феллахов Иса ан-Наури сумел правдиво показать социальные изменения, происходящие в арабской деревне. Он едва ли не единственный арабский писатель, поднявший проблему отношений между феллахами и бедуинами и отразивший в своем творчестве постепенный процесс превращения кочевников в оседлых земледельцев.

В новелле «И победила земля» («Ва интасарат ал-ард» 1967) рассказывается о том, как постоянные столкновения феллахов с бедуинами, владельцами овец, которые уничтожают урожаи пшеницы, вынуждают жителей деревни покидать свои дома и земли, уезжать в города. Главный герой новеллы – Абу Аид - пытается убедить крестьян не уезжать, ведь у них нет ничего в жизни «дороже земли и деревни». «Земля – это наше богатство, - говорит он. – Тот, кто всю жизнь трудится на ней, добьется успеха, познает благодать» [ан-Наури 1967: 37]. Решение всех проблем Абу Аид видит в сотрудничестве с бедуинами: «Мы научим их возделывать землю, сажать деревья, растить сады. Это выгодно и им, и нам» [там же]. Сорок пять лет кропотливого труда, пота, крови принесли свои плоды: «зазеленели сады и поля», разрослась деревня, «все больше бедуинов переселились в нее, построив дома. Росла вера и любовь к земле противников Абу Аида» [там же 39]. И люди начали радоваться жизни, счастью, «отдыхая в тени деревьев, вдыхая аромат цветов и вкушая спелые плоды». Просветительские идеи находят свое воплощение в романтических образах. В этом рассказе земля «победила», дала феллахам богатство и счастье, их жизнь стала подобна «цветущему раю». Но, провозгласив лозунг: «Мы все дети деревни», Иса ан-Наури в других произведениях с горечью отмечает, что молодежь все чаще оставляет родные дома и уезжает в города. Так в новелле «Смерть тетушки» («Маут ал-амма» 1967) пятеро сыновей и три дочери Умм Саман, не выполнив завещания отца «заботиться о земле и скоте», покидают мать и уходят из родных мест в поисках работы.

Труд, по мнению писателя, - единственный источник богатства, счастья, благополучия в жизни. Любовь к труду священна и достойна уважения. «Кто любит трудиться, предан труду, того ждет успех и благополучие, а кто не ценит труд, того ждут невзгоды, нищета…». Однако Иса ан-Наури не может согласиться с теми, кто в поисках лучшего заработка и более легкого труда бежит из деревни в город. Писатель осуждает старшего сына Умм Саман, который моет полы и посуду в одном из городских кафе за два динара в месяц, еду и жильё, а также его брата Наджиба, прислуживающего парикмахеру и даже не получающего жалования, а существующего лишь на подачки посетителей. Иса ан-Наури считает, что «ухаживать за скотом, возделывать землю в тысячу раз благороднее, чем мыть посуду и пол в кафе или тянуть руку за подаянием». Здесь вновь находит отражение двойственность души писателя, выходца из простой крестьянской семьи, сумевшего получить образование и стать известным в своей стране. Он гордится своим происхождением и принадлежностью к арабской нации, создавшей в средние века богатейшую цивилизацию.

И все же благополучие и счастье феллахов оказывается всего лишь отвлечённым идеалом, выдаваемым за действительность. Это понимает и сам писатель, рассказывающий в своих новеллах о тяжелом крестьянском труде и о деревенской нищете. Так в новелле «Шейха», представляя главного героя, Иса ан-Наури замечает, что у этого человека было «бедное детство, как и у большинства жителей деревни», которые «не делились на богатых и бедных». Вместе с тем он подмечает, что в деревне идет социальное расслоение и это проявляется, прежде всего, в разнице земельных наделов и получаемого с них дохода: у одних – больше, у других – меньше. Это расслоение Иса ан-Наури показывает также и в новелле «И победила земля».

Интерес к социальным проблемам деревни сближает прозу Исы ан-Наури с творчеством известного египетского писателя Мухаммеда Хусейна Хайкаля (1888-1956). Как и Х.Хайкал в повести «Зейнаб» (1912), иорданский новеллист с большой симпатией пишет о жизни крестьян, которые представляются писателю честными, добрыми, трудолюбивыми. В изображении трудовой жизни крестьян, идеализации патриархального быта Иса ан-Наури, подобно Х.Хайкалю, но напол века позже, бывает также излишне сентиментален (рассказы «И победила земля», «Абу Насар Аллах»).

Рассказы Исы ан-Наури характеризует открытое выражение своей позиции, что находит отражение в различного рода авторских отступлениях, частых обращениях к читателю. Например, новелла «Восемь сестер» начинается словами: «Я расскажу вам историю, которая больше похожа на вымысел или сказку…» Подобное вступление дано и в новелле «Сильнее боли»: «Я расскажу тебе историю, случившуюся на самом деле, не приукрашивая события и не выдумывая их. Да и зачем приукрашивать и выдумывать, когда и в правде иногда бывает много фантазии и измышлений?» Или, например, авторское отступление в новелле «Памятник жертве», где Иса ан-Наури говорит о воспитательной роли искусства: «Искусство – это не просто развлечение, оно преследует иную цель – это средство достичь больших положительных результатов как в самом искусстве, так и в обществе. Искусство не воспринимается лишь как изображение капризов любви, или ловли бабочек в лугах, или развлечение цветом, красками. Искусство имеет душу, которая, подобно выдержанному вину, орошает народ и родину, пробуждая в них решимость, силу, доблесть». Или сентенции о труде, например, «Кто любит трудиться, предан труду, того ждет успех и благополучие, а того, кто не ценит труд, ждут невзгоды и нищета», и семье – «ячейке человеческого общества» и т.д. Просветительский дидактизм проступает здесь особенно наглядно.

В 70–е г.г. И.ан-Наури, продолжая всегда волновавшую его тему кризиса феодальных порядков, религиозного фанатизма, бесправного положения женщины, трактует их более широко и многоаспектно. Он обращается к сопоставлению (и в плане сближения, и в плане противопоставления) двух миров – Запада и Востока. Такова, например, новелла «Праздничная ночь» («Лейла ал-ид» 1974), где акцент делается на болезни ребенка, которой заканчивается для него ночь, проведённая в церкви [ан-Наури 1974].

Женская тематика все более тесно и органично связывается с психологическими проблемами. Писатель показывает, как бесправное положение женщины в об­ществе накладывает свой отпечаток на её восприятие мира, психологию. В новелле «Сильнее боли» («Акбар мин ал-алам» 1974), раскрывая женскую тему на примере взаимоотношений двух девушек, одна из которых живет в Иордании, а другая – в Швеции, писатель пытается показать различие в их мировосприятии, характерах, сформировавшихся в разных по своему укладу мирах и определивших разное отношение к жизни. В результате несчастного случая на охоте девушка из Швеции теряет зрение. Иорданка в ужасе, она плачет, переживая горе подруги: «Что может быть ужаснее, чем потеря зрения? Для глаз, до этого полных света, радости жизни, весь мир окрашивается в черный цвет» [там же 117]. Но голос ее подруги «звучит спокойно, уверенно, в нем не слышно ни печали, ни отчаяния» [там же 118]. Терпение, удивительная сила воли, страстное желание увидеть солнце оказались сильнее боли, победили её, и к девушке вернулось зрение. Создавая образы этих девушек, различ­ных по своему положению в обществе, одна из которых ведет зат­ворнический образ жизни и может лишь плакать в тяжелых испыта­ниях, выпавших на ее долю, а другая способна отстоять свое счастье, преодолеть все трудности, Иса ан-Наури превозносит силу духа шведской девушки, которая оказалась «сильнее боли, победила страх тьмы, и поэтому к ней вернулся свет». Чудо совершили не врачи, их знания и опыт, а «сила духа»,- утверждает писатель. Этой всепобеждающей силы духа лишена другая героиня рассказа. В ее слабости и безволии отразилось многовековая униженность восточной женщины, ее беззащитность в семье и обществе.

Однако в творчестве Исы ан-Наури 70– 80-х г.г. можно обнаружить не только стремление приобщиться к буржуазной цивилизации Запада, превознесение ее достижений, но и антивоенную направленность. В этой связи он затрагивает ставшую наиболее острой и злободневной в современной иорданской литературе палестино-израильскую проблематику. Так в новелле «Красота под обломками» («Джамал тахта ал-анкад» 1974) писа­тель, рассказывая о романтической любви двух молодых людей Хил­ды и Рамзи, полных сил, красоты, показывает, как суровая действи­тельность разрушает их мечты о счастье. В результате террористи­ческого акта израильтян гибнут ни в чем неповинные люди и среди них Хилда, обезображенное тело которой обнаружили лишь через десять дней в развалинах здания.

Успехи в разработке социальной тематики, художественные находки в новеллистике значительно помогли Исе ан-Наури в освоении романной формы. Здесь следует особо остановиться на романе «Ночь в поезде» («Лейла фи-л-китар» 1974).

Творчеству И.ан-Наури свойственны противоречия, характерные для человека, ощущающего себя как бы на рубеже культур. Писатель в значительной степени черпает свои мировоззренческие установки из традиций Востока, из опыта предшествующих поколений, из литературы прошлого. Вместе с тем, И.ан-Наури освоил новые идейно-эстетические и духовные ценности Запада, пытаясь осознать специфику «западного менталитета». В его произведениях проявляет себя некий внутренний разлад с окружающей действительностью, что обусловливает налёт отрешённости и пессимизма. В то же время писатель не отступает от своих реформаторских идей по перестройке общества и сознания людей. Роман «Ночь в поезде» следует считать вершиной творчества Исы ан-Наури. В центре повествования - столкновение двух полярных героев, представителей разных миров - Востока и Запада. События развертываются в маленьком купе поезда, следующего из Сицилии в Неаполь, где встречаются симпатичный молодой араб Саид - носитель восточных представлений о добродетели и нравственности, и красивая итальянка Лучия – эмансипированная, раскованная в своих взглядах на жизнь, взаимоотношения мужчины и женщины. «Роман, - как пишет Иса ан-Наури, - не для быстрого чтения и не для развлечения. В нем решается важнейшая проблема, будоражащая умы: понимание нравственности и секса на Востоке и Западе. Факты, которые я привожу в диалоге между Саидом и Лучией, а также события, поданные через внутренний монолог восточного мужчины, - все это характерные черты Запада и Востока, представленные через душевные противоречия восточного мужчины, познавшего Запад» [ан-Наури 1974: 25]. Христианин Иса ан-Наури – первый иорданский писатель, обратившийся к проблемам «сексуальной революции» на Западе и её влияния на «высокую мораль Востока». Здесь со всей очевидностью проступает различие «мусульманских и христианских представлений», что обусловливает появление особого типа героя, особого ракурса концепции личности, даже специфики авторского сознания. Чувства Саида – это неразрешимый узел противоречий любого мужчины на Востоке, которого привлекает Запад свободой взаимоотношений между полами, где нет запретов на секс. В то же время Саид, как восточный человек, подавляет свои чувственные желания, считая их порочными и заявляя: «Я не привык сидеть один на один с чужой женщиной, а не с женой. То, что я нахожусь сейчас с тобой в закрытом помещении – большой грех для меня» [там же 26]. Отношение к жизни в соответствии с понятиями порядочности и непогрешимости мешают ему удовлетворить сексуальный голод. Он «душит в себе страсть», избегает смотреть на Лучию, которая для него недосягаема , как «запретный плод», так как она замужем, и у нее двое детей в Вероне. Женщина проще смотрит на жизнь. Прошло три недели, как она покинула мужа, поехав навестить родителей. «Я знаю, что муж не был лишён женского общества во время разлуки со мной, он наслаждался каждым мгновением, а не пассивным ожиданием. Он вправе так поступить, поскольку зов тела – необходимость, с ним трудно бороться. Я поступлю, как он, и осуществлю мое право на секс, не буду ждать встречи с мужем» [там же]. В ответ Саид замечает: «А моя жена так не делает. Она ждет меня, как бы долго я ни отсутствовал, а я тоже не могу предать ее, так как это позволит ей впоследствии предать меня» [там же 27]. Положение героя очень непростое. Лучия пытается его соблазнить, пуская в ход разные уловки, а герой, в свою очередь, мобилизует все силы, чтобы «подавить возбуждение в теле и душе». Но «если душа готова сопротивляться, то тело слабо в этой битве», - утверждает автор [там же 34]. Саид, на первый взгляд, выходит победителем из диалога о сексуальном голоде, взаимоотношении мужчины и женщины, свободной любви и святости брачных уз. Он заявляет: «Назови это, как хочешь, но в понимании нравственности между нами большие различия. Мы называем развратом то, что вы именуете любовью. У нас измена, а у вас свобода личности. Вы не включаете позорные сексуальные поступки в понятие нравственности, а мы считаем нравственность основой, которой определяется поведение порядочного человека, строятся правильные общественные отношения» [там же 30]. «Подобное понимание нравственности, - возражает ему женщина, - присуще отсталым народам, стоящим в преддверии цивилизованности. Они тоже считали подавление желаний и сексуальное невежество величайшими добродетелями» [там же]. В этом споре Саид уповает на религию: «Ты считаешь религии чем-то отсталым и ненужным, так как проповедуемые ими принципы идут вразрез с твоим мнением в вопросе о сексе и плоти?» [там же 32]. В ответ Лучия выражает собственную жизненную позицию: «Да ну их, эти религии! Споры в них безрезультатны. Они подавляют человека, ориентируют его на глухое и немое божество, как того требуют педанты и консерваторы. Они против сексуальной свободы, как условия высвобождения от замкнутости в обществе. Они порождают запреты, накладывают оковы, называя это благородством, нравственностью и моралью» [там же]. Сексуальная свобода снимает все ограничения в поведении человека на Западе, раскрепощает его душу.

Иса ан-Наури ставит общественно значимую проблему: понимание секса и нравственности на Востоке и на Западе. Он делает это открыто и смело, что вызвало ряд критических откликов на этот роман, особенно со стороны известного литератора Абд ар-Рахмана Йаги, который считает для себя и других невозможным обсуждать эту проблему открыто, так как взаимоотношения двоих людей - их внутреннее дело. А.Йаги выступает в защиту нравственности на Востоке, отмечая, что не обязательно писать целый роман об этом, достаточно было бы одной главы. В защиту своего романа выступил сам писатель, который гордится этим произведением: «Когда мой роман получит беспристрастную оценку, история литературной критики назовет его заметным явлением в жанре современного арабского романа» [ан-Наури 1980 ар-Рай]. На наш взгляд, частная беседа между Саидом и Лучией имеет общественное звучание. Победа восточного человека над соблазном неестественна в действительности. Мы солидарны с автором, утверждающим во всеуслышание: «Разве возможно, чтобы восточный мужчина оказался в таком положении на самом деле? Что это: хороший поступок или импотенция? Разве это соответствует природе человека? Проблема здесь общечеловеческая, а не только Саида и Лучии» [ан-Наури 1974: 52]. Герой подобно «голодному животному, от которого далеко отставили миску с едой, он хочет к ней приблизиться, но цепь тянет его назад». Саиду трудно справиться с обуревающими его желаниями: «Я вел себя с ней (Лучией – Н.К.) так, как диктовала мне совесть, основанная на нравственных понятиях моего народа, которыми я жил до сегодняшнего дня» [там же 79]. Вера героя в правильность собственных взглядов на отношения между мужчиной и женщиной и кажущаяся ему ошибочность позиции по этому вопросу представительницы иного мира вызвана рядом причин, прежде всего, впитываемым с детства взглядом на женщину, как «человека второго сорта», обязанную беспрекословно подчиняться мужчине. С другой стороны, как нам известно, сказки «1001 ночи», позволяли Западу на протяжении долгого времени строить свои представления о Востоке и его жителях на образцах этих сказок, в которых возвышенная любовь соседствует с коварством и неверностью жён. Эти сюжеты формировали предвзятое отношение к арабам со стороны европейцев в вопросах морали. Иса ан-Наури исходит в своём романе из мотивов, отличных от поступков и соображений, определяющих поведение «раскрепощённых» европейцев, хотя и не является защитником «мусульманской» морали, оставаясь в рамках просветительской идеологии и «высокой нравственности».

Сталкивая две полярные точки зрения на нравственность, Иса ан-Наури старается выявить национальные, социальные и духовные корни разных взглядов на семейную мораль.

В романе «Ночь в поезде» писатель обращается к поиску художественной формы, дающей возможность отразить характер изменяющейся жизни и усложнившегося внутреннего мира человека. Это произведение – новаторское и по своей проблематике, и по своему построению: напряженный конфликт, динамичный сюжет, всего два героя, сталкивающиеся в закрытом пространстве купе поезда, их развернутый диалог, вытесняющий событийный план. Кажущаяся изолированность от людей, времени и места вместе с тем подчеркивает остроту решаемой автором задачи, волнующей представителей западной и восточной цивилизаций. Особыми художественными приёмами и, в первую очередь, через отстраненное изображение ситуации, увиденной глазами двух антиподов, представителей разных наций, взглядов, систем воспитания, писатель добивается максимальной концентрации внимания на конфликте противоположных характеров, превращая их личностные проблемы в общественно-значимые.

Иса ан-Наури как творческая личность отражает свое время, свою действительность, которая представляет собой значительный временной период в его литературной деятельности с конца 40-х до конца 80-х гг. Сначала, как нам представляется, это был не совсем осознанный процесс, во многом определявшийся влиянием на автора таких крупных арабских писателей, как, прежде всего, Михаил Нуайме, Джебран Халил Джебран, Халил Бейдас. Затем по мере духовного и творческого роста писатель все более сознательно начинает понимать свою роль свидетеля событий эпохи, обращаясь к документальным материалам о жизни как палестинцев («Дом за границей», «Новые раны»), так и других народов («Марс укрощает свое чрево»). В 70-е гг. (роман «Ночь в поезде», сборник «Новые рассказы») И.ан-Наури затрагивает сложнейшие проблемы, касающиеся характера, изменений личностного сознания его современников, что знаменует новый этап творческой эволюции писателя.

В творчестве И.ан-Наури синтезируются традиции арабской литературы и литератур западных, что является свидетельством творческой зрелости писателя, обеспечивает ему признание и известность в других странах.

Общественной проблематике посвящены произведения Фахри Каавара (р.1945). Причем, писателя преимущественно интересует национальное общество Иордании, а не арабо-мусульманский мир в целом, что объясняется его происхождением – Ф.Каавар является исконным иорданцем. Он - автор шести сборников рассказов «Три голоса» («Саласат асват» 1972), «Запрещено играть в шахматы» («Мамну луаба аш-шатрандж» 1976), «Почему Сузи так много плачет?» («Лимаза бакат Сузи касиран?» 1973), «Черепаха и дети» («Сулахфа ва атфал» 1979), «Бочонок» ( «ал-Бармил» 1982), «Я – патриарх» («Ана патриарк» 1982).

Автор исследует общесоциальные проблемы (человек и общество, место женщины в системе взаимоотношений между людьми, мир ребенка при столкновении с реалиями жизни и т.п.) в связи с особенностями национального развития Иордании. Общество изображено Ф.Кааваром религиозным и невежественным, живущим иллюзиями и суевериями. Пафос большинства его произведений резко критический, направлен против традиционных устоев, когда простые люди на определённом этапе движения по пути цивилизации вдруг оказываются вне рамок старого патриархального бытия и осознают свою неспособность приспособиться к новым явлениям и представлениям об окружающем их мире. Писатель пытается показать отчужденность человека, его трагедию в век «неприглядной» действительности.

Тема гибели человека в прогрессирующем в своем развитии обществе разрабатывает­ся писателем во многих новеллах. Так в новелле «Золото севера» («Суфр ала-ш-шимал» 1973), Фахри Каавар создаёт образ своего современни­ка, ничем не примечательного на первый взгляд человека. Герой новеллы Марзук продолжает традицию своих предков, работает плотником. Но ему ненавистна эта профессия, потому что она не прино­сит ему ни материального благополучия, ни духовного успокоения. С развитием цивилизации человек вынужден расстаться со старыми представлениями о патриархальных отношениях в социальном бытии. Состояние покоя и безмятежности своего существования уходят из жизни, духовного мира.

Глубокая неудовлетворенность действительностью характерна и для ге­роя новеллы «Вечером в четверг» («Маса ал-хамис»), работающего уче­ником в автомастерской. Вся радость жизни сосредоточена в любви к девушке, с которой он может встречаться в единственно свободное от работы время - вечером в четверг. Но хозяин лишает его даже этой единственной радости, не отпускает на свидание с любимой.

В описании трудностей в жизни своих героев, обычных тружеников, Ф.Каавар избегает идеализации их мыслей и представлений, пытаясь реалистически правдиво передать их внутренние переживания. Мысль о том, что слабый безвольный человек не в силах выжить в обществе, что он обречен на поражение и неминуемо должен погибнуть, Фахри Каавар утверждает в повести «Дни Фархана Фариха Саида» («Йаумиат Фархан Фарих Саид» 1982). Герой повести с детства и до самой смерти переживает глубокий душевный кризис. Он несчастлив в родном доме, семейной жизни. Мечтал стать поэтом, но обстоятельства не позволили воплотить мечту в жизнь. Все его начинания терпят крах, поэтому повесть пронизана настроениями безысход­ности и отчаяния. Такова судьба и многих других героев Фахри Каавара - они пассивны, не в силах постоять за себя и вызывают чувство сострадания.

Вместе с тем, в произведени­ях писателя можно встретить и сильных героев, готовых к отпору, способ­ных противостоять злу и несправедливости, царящим в современном мире. Так герой новеллы «Умер незнакомый мужчина» («Мата раджул ма») стремится жить полной жизнью, быть свободным. Активная позиция автора и героя ясно выражена в словах: «Я не хочу всю жизнь прожить под властью кошмаров. Не хочу умереть, подобно актёру на сцене. Хватит играть плохие роли! Посмотри, как прекрасна жизнь, свободная от них» [Каавар 1976].

Фахри Каавар старается вникнуть в суть жизненных противоречий как тех, что возникли по вине общества, так и тех, которые кроются в личных человеческих качествах, показывая при этом обусловлен­ность характера средой. Условия жизни, бессмысленные традиции калечат человека, лишают его радости. В качестве примера достаточно привести новеллу «Пещера Сандийана» («Махара ас-Сандийана» 1973), открывающую сборник «Почему Сузи много плачет?». В новелле показана власть суеверий над сознанием жителей одной из арабских деревень. Для обличения пороков общества, освобождения его членов от темноты и невежества, Фахри Каавар обращается к мифу, легенде. В новелле повествуется о печальной судьбе молодого крестьянина Салима, полюбившего дочь старосты Рабиа. Чтобы завоевать ее любовь, Салим мечтает совер­шить нечто необычное, избавить себя и жителей от страхов перед призраками, которые по народному преданию населяют пещеру Сандийана. Салим один отправляется в пещеру, но попытка героя заканчивается поражением: он теряет разум. В новелле описана удушли­вая атмосфера отсталого арабского общества, его ограниченность, лишающая людей возможности свободно мыслить и чувствовать. Вы­ступая против засилья вековых предрассудков, обращающих людей в духовное и физическое рабство, писатель показывает животный страх Салима перед духами, лишающий этого сильного молодого че­ловека возможности здраво мыслить и действовать. Ужас охватыва­ет героя новеллы, когда, как ему показалось, что кто-то схватил его за подол рубахи, который он сам вбил вместе с колышком в землю. Анекдотическая ситуация превращается в трагедию, вызывая сострадание к бедному человеку с его порабощенным суеверными страхами сознанием.

Фахри Каавар беспощадно бичует невежество, темноту, в кото­рой живет до сих пор большая часть людей. Мы находим в его новел­лах страстное обличение социальных и идеологических порождений феодального прошлого, доставшихся по наследству современному иор­данскому обществу. Так в новелле «Почему Сузи много плачет?» Фахри Каавар поднимает проблему взаимоотношений между родителями и детьми. Старшее поколение живет, слепо следуя традициям домостроя, и, по мнению родителей, их дочь Сузи также должна им подчиняться: не выходить одна из дому, не беседовать и не смеяться с незнакомыми мальчишками, даже если они вместе учатся. Чтобы спасти честь семьи, они заставляют девочку бросить школу и обрекают ее на затворничество. В защиту Сузи пытается вы­ступить ее брат, в котором можно найти характерные черты предста­вителя молодой арабской интеллигенции. Полученное им образование, стремление быть на уровне современных требований не идут дальше разговоров и чтения последней страницы газеты, где печа­таются разного рода объявления и некрологи. В своем сознании он не может преодолеть предрассудков прошлого. Он любит образованную женщину, свободную от этих предрассудков, но не решается жениться на ней, понимает несправедливость решения родителей забрать Сузи из школы, но не в силах противостоять родителям. Душевный кризис, покорность родителям обрекают его на прозябание. Это слабый, безвольный человек, не способный изменить мир. Такими представляются писателю арабские интеллигенты. Они мечтают, говорят о свободе, равенстве, надеются на изменения к лучшему, но бездействуют. Пассивную позицию в решении своей судьбы занимает и героиня новеллы Сузи. Бесправное положение женщины, всецело подчиненной власти родителей, а впоследствии - мужа, позволяют ей лишь оплакивать свою несчастную жизнь.

Актуальность проблематики, проникновение в суть происходящих событий, раскрытие внутреннего мира современного человека сбли­жают Фахри Каавара с писателями других арабских стран. Так герой новеллы Фахри Каавара «Почему Сузи много плачет?» своей нере­шительностью, безволием, пассивным отношением к жизни соотносится с героем рассказа сирийца Адиля Абу Шалаба «Годы, которые мы счи­таем», а глубокий психологизм в изображении духовного мира ре­бенка роднит Фахри Каавара с известной палестинской писательницей Самирой Аззам («У него умер отец»). Неслучайно творчество Фахри Каавара вызывает интерес во многих арабских странах, о чем ясно свидетельствуют многочисленные заметки и статьи, публи­куемые на страницах арабских газет и журналов. Так кувейтец Фарук Вади называет Фахри Каавара «лучшим новеллистом молодого поколения иорданских писателей, а египетский прозаик старшего поколения Мухаммед Абд ал-Халим Абдалла, лично знавший Фахри Каавара, считал, что молодой иорданский новеллист по своему мастерству сближается с пи­сателями «новой волны» в Египте [Каавар 1973: 63]. Творчество Фахри Каавара высоко оценивается и иорданскими критиками. По словам Мустафы Мухаммеда ал-Фарра, для новелл Фахри Каавара «характерна занимательность сюжета, сатирическая направленность, что находит свое проявление в высмеивании пережитков прошлого в сознании людей, глубокий психологизм проник­новения в духовный мир героев, критика социальной действитель­ности». А Халил ас-Савахири считает, что в своих творческих по­исках Фахри Каавар обращается к изучению опыта русской литера­туры и, прежде всего, творчества Чехова [ас-Савахири 1977]. Фахри Каавара роднит с замечательным русским новеллистом страстный протест против всякого угнетения и несправедливости, критика ограниченности и невежества. Изображая простых людей в обстановке будней и повсед­невных событий Фахри Каавар, подобно А.П.Чехову, осуждает их за рабски слепое подчинение злой силе, которую олицетворяют для иор­данского писателя бессмысленные предрассудки прошлого. Талантли­вый иорданский новеллист создаёт свой образ «человека в футля­ре», смотрящего на жизнь сквозь установки – «разрешено» и «запрещено» традицией. К этой категории людей можно отнести и большинство героев новеллы «Почему Сузи много плачет?», кото­рых писатель критикует за узость интересов, обывательскую ограни­ченность и пассивность.

Чеховское влияние ощущается и в стремлении Фахри Каавара постигнуть природу характеров своих героев, мучительно стара­ющихся вникнуть в смысл жизни, понять свое назначение в обществе, Фахри Каавар учится у А.П.Чехова новаторству литературной формы, мастерству слова. Его короткие рассказы, подобно чеховским, необык­новенно емки по содержанию, написаны просто, сжато, лаконично, в них чеховское внимание к детали, поиски «единственно нужного слова».

Несомненной заслугой Фахри Каавара является способность вычленить в реалиях патриархального общества новые приметы современности, показать новых людей, дерзающих строить свою жизнь по-иному