Н. Б. Ковыршина Ответственный редактор
| Вид материала | Книга |
- М. Л. Энтин (руководитель проекта, ответственный редактор), М. Е. Юрьев, 2654.81kb.
- Вспомогательные исторические дисциплины в пространстве гуманитарного знания, 60.56kb.
- А. С. Панарин (введение, разд. I, гл. 1-4) (ответственный редактор); профессор, 6034.52kb.
- А. Н. Соловьева Ответственный редактор: доктор филологических наук, профессор пгу имени, 5937.63kb.
- Оппозиция, 4805.58kb.
- Б. Б. Бадмаев (ответственный редактор), М. А. Ербаева, О. В. Брандлер, 1338.44kb.
- Гриневич Геннадий Станиславович – Праславянская письменность, 8050.06kb.
- Н. А. Акатова ответственный редактор, 524.95kb.
- Кодексу российской федерации (постатейный), 15526.4kb.
- Б. М. Бернштейн За чертой Апеллеса, 679.73kb.
Проза Иордании
Н.Б.Ковыршина
Ответственный редактор
доктор филологических наук, профессор В.Н.Кирпиченко
Рецензенты
доктор филологических наук, профессор кафедры русской и зарубежной литературы РУДН
А.Г.Коваленко
кандидат филологических наук, доцент кафедры арабской филологии ИСАА при МГУ им. М.В.Ломоносова
В.В.Сафронов
Книга «Проза Иордании» - первое на русском языке монографическое исследование, посвященное иорданской литературе, и, прежде всего – ее прозе. История развития основных прозаических жанров рассматривается в общем контексте социальной и духовной жизни иорданского общества 20-80-х годов ХХ века. Историко-типологический подход к предмету исследования сочетается в книге с конкретным историко-литературным анализом.
Книга предназначена для широкого круга специалистов, интересующихся современной арабской литературой вообще, и иорданской прозой в частности, а также для студентов высших востоковедных учебных заведений.
В в е д е н и е
Литература Иордании является неотъемлемой частью общеарабской литературы существующей на арабском языке и имеющей единую традицию, восходящую к раннему средневековью. Сходные черты литературного процесса в Иордании и других арабских странах обусловлены во многом их близкими историческими судьбами. Подобно другим арабским странам территория современной Иордании входила с 7 века в состав Арабского Халифата, а затем – Османской империи, и вплоть до начала ХХ века современные Сирия, Иордания, Ливан и Палестина представляли собой единый географический и культурно-исторический комплекс под общим названием «Сирия» или «Великая Сирия» («аш-Шам»).
Возникновение самостоятельного иорданского государства приходится на начало ХХ века. Этот процесс протекал в сложной обстановке крушения Османской империи, подъёма арабского освободительного движения, борьбы европейских держав, прежде всего Англии и Франции, за османское наследие. В 1921 году территории к востоку от реки Иордан были выделены в особую административную единицу, подмандатную Англии, - Трансиорданский эмират. Возглавил новое государство эмир Абдалла бен Хусейн - сын шерифа Мекки Хусейна бен Али из рода хашимитов, считающих себя прямыми потомками основателя ислама пророка Мухаммеда. Вследствие того, что после крушения Османской империи объединения арабских территорий (Ирак, Сирия. Ливан, Палестина) в рамках единого государства не произошло, вся последующая политика правительства Трансиордании во главе с эмиром Абдаллой была направлена на достижение политической независимости этой малонаселённой территории (в начале века - около 300 тысяч человек), жителями которой в подавляющем большинстве были неграмотные, далёкие от цивилизации бедуинские племена.
Наиболее тесные взаимоотношения сложились у иорданцев с соседствующим с ним народом Палестины. Эти народы объединяла их совместная борьба против колонизаторов-англичан, усилившаяся в 30-ые годы (1933, 1936-1939), затем – против проникновения сионистов на Ближний Восток, и в 1948 и в 1967 годах в войнах с Израилем.
В 1946 г. эмират Трансиордания был переименован в Иорданское Хашимитское королевство (Иорданию), ставшее полностью независимым государством с наследственной монархией во главе с королем Абдаллой. Образование государства Израиль, поражение арабов в войне 1948 г., провозглашение в декабре этого же года эмира Абдаллы королем Палестины привело к вхождению в состав Иорданского Хашимитского королевства восточных областей Палестины (Западный берег реки Иордан). Превращение отсталой английской колонии в самостоятельное государство, приведшее к кардинальным преобразованиям в иорданском обществе, – первый период истории Иордании (1921-1948).
С приходом эмира Абдаллы к власти в Трансиордании были сделаны первые шаги по созданию армии, расширению торговли, строительству школ [аз-Зубийани, б/г]. Если в 1921 г. в стране было всего 10 начальных школ, где преподавание велось, к тому же, на турецком языке, то к 1923 г. их насчитывалось уже 44. Была открыта первая средняя школа в г. Салте. В том же году было сформировано первое образовательное государственное учреждение – Министерство знаний (Визара ал-маариф) и Научное общество (ал-Маджма ал-илмий), которое занималось вопросами науки и литературы, а также изучением и распространением литературного арабского языка, сохранением исторических памятников. Устанавливаются связи Трансиордании с другими арабскими государствами в области высшего образования - в 1927 г. три первых иорданских студента были направлены в Американский университет в Бейруте.
С развитием образования, ростом общественного самосознания было связано появление в стране прессы. Первой иорданской газетой стала «аш-Шарк ал-араби» (1923), переименованная в 1926 г. в «Официальную газету правительства восточной части Иордании» («ал-Джарида ар-расмийа ли хукума шарк ал-урдунн»), а после провозглашения независимости в 1946 г. – «Официальную газету Иорданского Хашимитского королевства» (ал-Джарида ар-расмийа ли-л-мамлака ал-урдуннийа ал-хашимийа»). Ее главным редактором был просветитель Мухаммед аш-Шарики (1898-1970). Другим официальным органом стала газета «ал-Урдунн», издававшаяся сначала (1923 г.) в Хайфе, а с 1927 г. и по настоящее время выходящая в Аммане. Среди других первых печатных изданий следует выделить газету «ал-Джазира», выходившую сначала в Дамаске, а с 1939 г. в Аммане, главным редактором которой был Тайсир аз-Зубийани, и журнал «Маджалла ар-рабита» (1944-1946), издававшийся Махмудом Сейфом ад-Дином ал-Ирани в Аммане1. Пресса становится главным каналом распространения публицистики, с которой начинается формирование литературы нового типа, поднимающей новые общественные задачи. Ее развитию способствуют и начавшие еще раньше появляться в Палестине и Иордании первые переводы с западноевропейских и русского языков (Х.Бейдас, М.С.ал-Ирани, И.ан-Наури и др.), открывающие новые перспективы общественного и культурного прогресса в стране.
Новые тенденции общественно-культурного развития страны утверждались в русле захватившего ряд арабских стран движения «ан-нахда» (возрождение через культуру – Н.К.), просветительского по своей сути. Однако по сравнению с другими, более развитыми арабскими странами – Египтом, Сирией, Ливаном, где движение «ан-нахда» началось ещё в середине Х1Х в., в Иордании оно значительно запоздало и пришлось на вторую четверть (20-40-е годы) ХХ в. «До начала 20-х годов ХХ века, - пишет иорданский литературовед Самир Китами, - на территориях, вошедших в состав Иордании, не было политических, материальных и человеческих ресурсов для процесса «ан-нахда» [Китами 1981: 20].
В подъеме социально-экономических и культурных условий жизни в Иордании активнейшее участие принимали притекавшие в страну многие представители других арабских стран и, прежде всего, палестинцы. Подобно главе государства, эмиру Абдалле, не являвшемуся исконным жителем Иордании, другие шесть членов первого иорданского правительства, за исключением одного - Али Хулки аш-Шараири, - не были коренными иорданцами.
Эмир Абдалла был не только крупным политическим деятелем, главой государства, но и поэтом, и, как справедливо считают иорданские литературоведы Иса ан-Наури, Самир Китами, Абд ар-Рахман Йаги и др., основоположником литературного движения в Иордании. По словам Исы ан-Наури, «с выходом сборника его (эмира Абдаллы – Н.К.) стихов в Иордании начинается литературное движение; эмир часто говорил стихами, состязался с поэтами Иордании, а также с поэтами, приезжавшими из других стран» [ан-Наури 1980: 5]. Он окружил себя просвещенными людьми, поэтами и писателями, под его руководством в стране проходили первые литературные встречи. Среди их участников были Фуад ал-Хатиб, которого называли «сподвижником и поэтом эмира»; Мустафа Вахба ат-Телл – исконный иорданец, родившийся в г. Ирбид, автор поэмы на иорданском диалекте, где он «воссоздал полную географическую карту Иордании с названиями городов, растений, животных»; поэт-лирик, врач по образованию Субхи Абу Ганима.
На начальном этапе развития иорданской литературы проза, как это было и в арабской классике, значительно уступает поэзии. Первые опыты новой прозы, представленные малыми прозаическими жанрами, связаны с именами писателей-палестинцев - Халиля Бейдаса, Искандера ал-Хури ал-Битиджали, Махмуда Сейфа ад-Дина ал-Ирани, Мухаммеда Адиба ал-Амири и др. Ранние произведения «малой прозы» объединяет общая тенденция обращения к новой, социальной проблематике, критика деспотизма, косности, любых форм внутреннего и иноземного порабощения. Утверждение просветительских идеалов сопровождается расширением тематического и жанрового диапазона литературы. Дидактическое начало находит свое выражение как в уже знакомых старой литературе жанрах басни, притчи, назидательного «примера», восходящих зачастую к мифологическим и фольклорным истокам, так и в новых по своей художественной структуре жанрах короткого рассказа, новеллы, повести, также нередко использующих старые проповеднические традиции, устные и письменные. Сохраняя преемственность к арабской классике, развивающаяся иорданская литература апеллирует и к идейно-художественным завоеваниям западноевропейской литературы. И этот начавший формироваться «симбиоз» традиций общеарабского наследия с разнообразными формами рецепции европейской литературы, складывающийся в условиях иорданской действительности, составил одну из основных черт, определивших национальное своеобразие иорданской литературы.
К начальному периоду истории иорданской литературы относятся и первые опыты освоения романного жанра, при создании которых многие иорданские прозаики опирались на собственную новеллистическую практику.
События 1948 года, военные столкновения с Израилем вызвали мощный подъем национального самосознания, консолидацию сил иорданцев и палестинцев, изгнанных со своей родины и эмигрировавших в Иорданию. Новая могучая волна эмиграции, вобравшая в себя более половины населения Палестины, изменила не только численность жителей Иордании, но и внутреннюю структуру их социального состава - «к 400 тысячам отсталых, находящихся под влиянием феодальных верхов феллахов и кочевников было присоединено около миллиона рабочих, ремесленников, крестьян, представителей интеллигенции и национальной буржуазии» [Новейшая история арабских стран Азии (1917-1985) 1988: 169]. Иордания приняла палестинских беженцев, уравняв их в правах с коренными жителями. Все эти события, послужившие мощным стимулом подъема общественных сил, вызвали к жизни новые явления в культуре и литературе страны, обусловили более интенсивные темпы ее развития.
На передний план в творчестве иорданских писателей и поэтов выдвигается палестинская проблема. Национальная трагедия воспринимается как трагедия личная. Основными темами иорданской прозы становятся героизм, патриотический долг, страдания, связанные с невосполнимыми потерями близких людей, родины. Появляется новый тип героя, становление личности которого происходит в период общественных потрясений, ускоряющих подъем национального самосознания в обществе.
С новой силой палестинская проблема поднимается в связи с войной 1967 г. и поражением в ней арабов. Оккупация Израилем Западного берега реки Иордан вызвала новый приток палестинских беженцев, в результате чего население Иордании увеличилось по сравнению с 1947 годом почти в 8 раз [Джуграфийа ал-Урдунн 1978: 37-38]. В Иорданию переселились многие палестинские писатели, поэты, журналисты, деятели культуры, а молодое поколение писателей-палестинцев (дети эмигрантов начала ХХ века) уже родилось и выросло в Иордании; их творчество неразрывно связано с жизнью иорданского общества, они входят в созданный в 1974 г. Союз иорданских писателей («Рабита ал-куттаб ал-урдуннийин»). Поэтому можно с полным на то основанием рассматривать творчество писателей, палестинцев по происхождению, выросших и живущих в Иордании, в рамках именно иорданской литературы. Таким образом, в понятие «иорданская литература» включается творчество арабоязычных писателей, как иорданцев, так и палестинцев по происхождению, проживавших или ныне проживающих на территории современного Иорданского Хашимитского королевства. И это также – одна из важнейших сторон ее национальной специфики.
Прозаические жанры продолжают оставаться значимыми в иорданской литературе на всем протяжении рассматриваемого в книге периода ее развития.
К новеллистическому, а позднее и к романному жанру обращаются многие авторы, ранее предпочитавшие поэтическое творчество (Халил ас-Савахири, Ибрагим ал-Абси, Йусуф Дамра, Муайид ал-Атили и др.), на что всегда обращают внимание иорданские критики. Крупнейшие иорданские прозаики, многие из которых начинали свое творчество с «малых» прозаических жанров, пишут с одинаковым успехом и романы, и новеллы (Хусни Фариз, Иса ан-Наури, Фуад ал-Касус, Фахри Каавар, Джамал Наджи).
Процесс развития иорданского романа, в котором в разных формах совмещаются или выделяются характеристические черты философского, автобиографического, мифологического, социального, политического и психологического романа, протекает весьма интенсивно. С начала 70-х годов роман занимает лидирующее положение в иорданской прозе. Динамика его развития определяется не только его количественным ростом (с конца 60-х по середину 80-х годов в Иордании вышло свыше 50 крупных произведений романного жанра), но, что самое главное, – иорданский роман завоевывает все новые идейно-эстетические и художественные высоты. Писатели силой своего таланта – а истинный талант всегда опережает время и процессы в нем – успешно добиваются психологизации повествования посредством образного осмысления жизненных явлений, внутреннего мира человека, его духовной эволюции.
Первыми обратились к исследованию палестинской и иорданской литературы отечественные арабисты – академики А.Е.Крымский и И.Ю.Крачковский. Рассматривая историю развития арабских литератур средневековья и нового времени, они проследили трансформацию позднесредневековой литературы в литературу нового качества, впервые введя в науку понятие «новая литература», выделили характеристические черты начального периода движения «ан-нахды», к которой восходят многие явления литературного процесса ХХ века в арабских странах. В этой же связи ими специально изучались первые литературные контакты арабов с Россией и Западной Европой, история ранних переводов русской и западной литератур на арабский язык, появление и развитие новых жанров арабской литературы и, прежде всего, новеллы и романа. Среди наиболее крупных арабских писателей ученые особо выделяют Халиля Бейдаса, который явился, как позднее будет установлено иорданскими и отечественными критиками, основоположником и иорданской, и палестинской литератур.
И.Ю.Крачковский специально останавливается на самоотверженной издательской, публицистической и переводческой деятельности Х.Бейдаса. По словам ученого, «Х.Бейдас успешно соединил педагогическую работу с журналистикой», что вплотную подводило писателя к злободневным темам и новым образам, а также к решению одной из актуальнейших задач его времени – проблеме языка. В этой же связи рассматривается и переводческая деятельность Х.Бейдаса, который, по выражению А.Е.Крымского, «просто засыпал арабских читателей переводами с русского» [Крымский 1971: 315]. Характеристика этих переводов позже была дана А.А.Долининой [Долинина 1954, 1956, 1961, 1966].
Об издательской деятельности Х.Бейдаса, о его журнале «ан-Нафаис» И.Ю.Крачковский писал, что Халил Бейдас сумел придать своему журналу «ничтожной подписной ценой и удачным подбором материала громадную популярность и благодаря этому … сделать русских писателей известными среди самых широких кругов арабского населения» [Крачковский 1956: т.3]. По словам А.Е.Крымского, «каждая книжка этого журнала являла собою самые яркие воздействия русской литературы» [Крымский 1971: 315].
Некоторые замечания, касающиеся иорданской литературы, можно найти в статьях Г.Ш.Шарбатова об арабской новелле, где российский ученый, делая акцент на специфике литератур в разных арабских странах и связывая ее с национально-историческими условиями их формирования, отмечает, что иорданская литература вышла на «общеарабскую арену» позже, чем египетская или сирийская, но в то же время она «намного старше суданской». Г.Ш.Шарбатов также относит ее возникновение ко времени появления первых произведений Халиля Бейдаса и Искандера ал-Хури ал-Битиджали. Среди представителей молодого, в основном послевоенного поколения писателей, которые, однако, уже «успели приобрести широкую известность», Г.Ш.Шарбатов называет М.С.ал-Ирани, Ису ан-Наури, Фуада ал-Касуса и др. [Шарбатов 1960].
Более подробное освещение современная иорданская литература получила в статье «Литература» (1964, М.) Н.Россошанского, который впервые поставил вопросы, касающиеся специфики просветительского этапа в литературе Иордании, и связал этот этап с деятельностью Халиля ас-Саккакини, Халиля Бейдаса, Искандера ал-Хури ал-Битиджали, Махмуда Сейфа ад-Дина ал-Ирани, Мухаммеда Адиба ал-Амири. Н.Россошанский привел взгляды этих писателей на проблемы литературного творчества, затронул и некоторые особенности поэтического мастерства Исы ан-Наури, Халиля Зактана и др.
Первые переводы иорданских писателей были сделаны А.А.Долининой. Рассматривая рассказ «Слепой певец» Исы ан-Наури, исследовательница отмечает гуманизм писателя, его внимание к внутреннему миру героя, стремление показать «красоту чувств простого человека» (1966, М.). А.А.Долинина впервые указала также на романтический характер творчества Исы ан-Наури. Литературоведческие исследования Исы ан-Наури получили положительную оценку А.Н.Имангулиевой, которая, рассматривая религиозные и философские взгляды Михаила Нуайме и ар-Рейхани, также опирается на высказывания Исы ан-Наури.
Других специальных трудов по иорданской литературе в отечественной арабистике нет.
Для исследования литературного процесса в Иордании весьма существенную роль играют труды, посвященные общим проблемам развития арабских литератур. К таким проблемам можно отнести, например, просветительскую проблематику (Долинина А.А., Усманов Н.К.), историю формирования литературных жанров (Кирпиченко В.Н., Али-Заде Э.А., Акбарова М.Х.), направлений – романтизма (Долинина А.А.), реализма (Намитокова З.А., Кирпиченко В.Н.), литературных взаимосвязей разных стадиальных уровней (Куделин А.Б., Кирпиченко В.Н.) и т.д.
Особое значение для изучения иорданской литературы представляют исследования монографического характера об отдельных арабских литературах: египетской (Тимофеев И.В., Борисов В.М., Кирпиченко В.Н.), иракской (Чуков Б.В.), тунисской (Али-Заде, Асаддулин Ф.А., Прожогина С.В., Юнусов К.О.), сирийской (Али-Заде Э.А.), алжирской (Демкина О.Н.), ливийской (Асадуллин Ф.А.), марокканской (Власова О.Н., Дербисалиев А.Б.) и др.2, выявляющие типологические общности литературного процесса в арабских странах при раскрытии национального своеобразия отдельных литератур.
Высокий уровень исследований российских востоковедов подчеркивается арабскими учеными, отмечающими «подлинно научный подход к рассмотрению проблем литературного развития арабских стран и высокий уровень исследований А.А.Долининой, В.Н.Кирпиченко, И.М.Фильштинского [ал-Бухус ас-суфийатийа (Советские исследования) 1979: 177-178].
В трудах западных востоковедов иорданская литература не выделяется из общеарабской и отдельно не рассматривается. Однако многие наблюдения над процессами развития арабских литератур Х.А.Р.Гибба, К.Броккельмана, А.Переса, В.Монтея и др. также могут представлять интерес; полезными оказываются содержащиеся в их работах сведения об арабских писателях и некоторых общих вопросах истории арабской литературы нового времени. Однако, судя по работам литературоведов Иордании, труды западных арабистов им неизвестны - ссылки на эти труды у них отсутствуют.
В Иордании первые попытки изучения собственной литературы принадлежали самим писателям-просветителям, ставшим и её первыми теоретиками, и, прежде всего, Халилю Бейдасу. Осмысляя новые тенденции литературного развития, он обратился к проблемам общественного назначения и воспитательной роли литературы, литературным контактам с Западной Европой и Россией, развития новых прозаических жанров. Размышления Х.Бейдаса о задачах писателя и о характере новой прозы, обычно, согласно просветительской традиции, предварявшие публикации его произведений, а вслед за ними и первые критические отклики на них, открывают собой первую страницу в истории изучения иорданского романа и новеллы.
Халил Бейдас утверждал связь литературы с жизнью. «Действительность, - писал Х.Бейдас, - надо показывать такой, как она есть» [Йаги Х. 1973: 127-130]. Новелла и роман должны «соответствовать истине и действительности» и «носить назидательный характер», ибо «ценность произведения в его полезном содержании» [там же]. Он требовал от писателя изучения жизни, среды, в которой живут его герои. «Писатель, - отмечал Х.Бейдас, - должен быть не только близок своим героям, изучать их, но и жить с ними, иначе он не сможет воспроизвести их в своих произведениях; он должен проникать в самые глубины души и сердца человека, пытаясь раскрыть волнующие его чувства». Если писатель живет «среди народа, изучает его, является одним из них», только тогда у него появляется «сила и талант изображения, искусство описания, правильное литературное видение каждого события» [Бейдас 1924: 10-11].
Халил Бейдас высоко ставил роман, считая его «серьезным и высоким жанром по сравнению с другими, благодаря его культуре, распространению, популярности, нравственному воздействию на читателя». И далее: «людей привлекает роман, так как он развлекает их в часы досуга, исправляет их недостатки, улучшает нравственность» [там же]. Считая, что писатель-прозаик должен знать произведения классиков мировой литературы, так как "проза на Востоке в современном понимании возникла сравнительно недавно, под большим влиянием западных литератур» [Бейдас 1924: 12], Х.Бейдас, будучи талантливым переводчиком, призывал осуществлять переводы с западноевропейских и русского языков.
Просветительские взгляды Х.Бейдаса получили свое дальнейшее развитие у М.С.ал-Ирани (1914-1974). В своих статьях, предваряющих выходившие в разное время (1937, 1955, 1962) сборники его новелл, он не уставал повторять, что «культура перестала быть роскошью и наслаждением, что она вышла за стены дворцов» [ал-Ирани 1937: 5]. Пытаясь показать тесную связь современной культуры с жизнью, он говорил, что «культура – это эхо общества, со всеми его надеждами и мечтами, стремлениями и желаниями». Призывая осваивать передовой мировой опыт, ал-Ирани подчеркивает действенную силу литературы, которая должна стать «бушующим потоком, что вольется в великую реку освободительного движения» [там же: 5-6].
«Новеллисты, - считал ал-Ирани, - обязаны брать своих героев из окружающей действительности, сама жизнь является источником вдохновения для писателей, основным стимулом творчества, и потому значение писателя, его заслуги перед обществом определяются, прежде всего, способностью отражать жизнь» [ал-Ирани 1955: 4-5]. «Писатель-реалист, - утверждал ал-Ирани, - должен смотреть вперед и в своих произведениях показывать народу пути избавления от оков бедственного положения, … он должен служить своему народу, связывать свое творчество с судьбами угнетенных и притесняемых» [Йаги Х. 1981: 204-205].
Творческие установки Х.Бейдаса и М.С.ал-Ирани продолжал развивать и крупнейший иорданский поэт, прозаик и литератор Иса ан-Наури [сборники «Литераторы Востока и Запада» («Удаба мин аш-шарк ва-л-гарб» 1966), «Исследования по зарубежной литературе» («Дирасат фи-л-адаб ал-аджнабийа» 1976), «На пути к современной критике» («Нахва накд адаби муасир» 1982) и др.].
Один из центральных вопросов, к которому обращается Иса ан-Наури в своих статьях, - специфика литературного творчества. Отмечая, что литератор исходит в своем творчестве из мировоззренческих принципов, он считает, что человеческая сущность писателя шире и многообразнее, чем его политическое лицо, основа творчества – художественное видение мира, а не стремление «подстроиться под политику» [ан-Наури 1978].
Иса ан-Наури утверждает также, что «писатель может отражать действительность, в которой он живет и которая его окружает», но при этом использовать также воображение, фантазию. Во взглядах на природу творческого процесса, Иса ан-Наури солидарен с другим иорданским критиком, занимающимся преимущественно вопросами поэзии, - Абд ар-Рахманом Йаги. Говоря о том, что писатель черпает образы и сюжеты для своих произведений из реальной жизни, Абд ар-Рахман Йаги представляет художественное творчество и как «процесс, который совершается в художнике под влиянием действительности», и в то же время как процесс «глубоко личный» [Йаги А. 1975: 47]. К проблеме специфики творческого процесса относятся и рассуждения Исы ан-Наури о неправомерности самооценки писателя, где неизбежен субъективизм, к тому же задачи, которые ставит перед собой писатель, часто не находят «необходимой художественной реализации» [ан-Наури 1982].
Развивая взгляды Халиля Бейдаса о необходимости знания русской и западноевропейской литератур, Иса ан-Наури, перечисляя имена писателей, повлиявших на становление и развитие арабской прозы, называет наряду с Ги де Мопассаном Л.Н.Толстого, Ф.М.Достоевского, А.П.Чехова [ан-Наури 1976].
Значительным явлением иорданской литературной жизни 60-ых годов стала книга Хашима Йаги «Новелла в Палестине и Иордании 1850-1965» («ал-Кисса ал-касира фи Филастин ва-л-Урдунн»), в 1966-ом году - первое издание, в 1981-ом году - второе издание. Пытаясь проследить истоки зарождения «малой прозы» на Ближнем Востоке, Хашим Йаги особенно выделял роль публицистики, ориентировавшей иорданских прозаиков на обращение к социальным проблемам действительности. «Социальная направленность, - подчеркивает Х.Йаги, - обусловила «тесную связь прессы и новеллистики» [Йаги Х. 1981: 126].
Хашим Йаги поднимает в своей книге широко дискутируемую в арабском мире проблему литературных школ и направлений, на материале иорданской литературы впервые поставленную Насир ад-Дином ал-Асадом в его книге «Литературные направления в Палестине и Иордании» («ал-Иттиджахат ал-адабийа ал-хадиса фи Филастин ва ал-Урдунн», Каир, 1957). Вслед за ал-Асадом Хашим Йаги выделяет три основные литературные школы в Палестине и Иордании: романтизм, символизм и новый реализм (или, как он его ещё называет, социалистический реализм). Эти три школы Хашим Йаги различает по их «отношению к человеку, обществу, природе, бытию или жизни, искусству» [Йаги Х. 1981: 111-121].
Иорданской новелле посвящена кандидатская диссертация Хусейна Джумы «Палестинская и иорданская новелла в ХХ–ом веке», защищенная в 1973 г. в МГУ. Опираясь, прежде всего, на достижения российского литературоведения, а также обобщая наблюдения современных ему иорданских критиков, Хусейн Джума рассматривает вопросы жанровой дефиниции новеллы, соотношения содержания и формы в художественном произведении, взаимодействия творческих методов. Анализируя творчество наиболее крупных иорданских писателей, он особенно подробно рассматривает их произведения на палестинскую и социальную тематику. Интересны приведенные в работе мнения арабских литературоведов об источниках новеллистического жанра в иорданской литературе, где в одних случаях акцент делается на старые традиции (новелла – усовершенствованная форма «классических» повествовательных жанров), в других – на определяющие воздействия западной литературы (новелла пришла с Запада). Авторская позиция: «современная арабская новелла – результат синтеза элементов старых традиционных жанров с новыми тенденциями исторического развития западной литературы, новаторски осмысленными современными арабскими писателями» [Джума 1973: 13].
Х.Джуме принадлежит также книга «Взгляды на будущее романа» («Назарат фи мустакбал ар-ривайа», Амман, 1981) – перевод с русского языка нескольких статей из сборника «Судьбы романа» (М., 1975). Приведенные в книге работы А.Зегерс, Ж.Дютура, М.Бютора и др. Х.Джума предваряет вводной статьёй, где, опираясь на взгляды В.Г.Белинского, пытается дать характеристику жанра романа, отмечая влияние на становление романа героической поэмы, драмы и лирики, важнейшей чертой его считает «объемное изображение личности человека на фоне материальной жизни, времени, в которое живет художник, а также ярчайшие картины исторических эпох, часто в вымышленной форме, поскольку роман не является дословным текстом действительности» [Джума 1981: 5].
Успехи иорданского литературоведения особенно заметны с конца 70-х годов ХХ в. В поле зрения иорданских литературоведов находятся общие проблемы иорданской литературы (Амина Удван, Ахмед ал-Муслих, Самир Китами), в контексте которых рассматривается и иорданская проза. Отмечается возрастающий интерес писателей к романному жанру, но в этой же связи многие литературоведы выступают и «в защиту» новеллистики (Талаат Шаннаа, Тауфик Абу ар-Рибб, Амина Удван и др.). Иорданский роман, рассмотрению которого посвящён ряд интересных исследований (Аднан Али Халид, Халид ал-Карки, Самир Китами), определяется в основном как жанр молодой, но развивающийся достаточно интенсивно. Молодое поколение «открывает новые перспективы этого жанра» [Китами 1981: 141].
В современной иорданской критике, которую литературовед Фахри Салих предлагает разделить на «серьезную», поднимающую важные литературоведческие проблемы (Хашим и Абд ар-Рахман Йаги, Амина Удван, Х.Джума, Х.ал-Карки, С.Китами), и «журналистскую», отличающуюся известной поверхностностью [Салих 1988], значительное место отводится освещению вопросов современной литературной периодизации, спорам о художественных направлениях, роли символизма, трактуемого, кстати сказать, весьма произвольно (А.Удван, М.Шукейр, Х.ас-Савахири), и принципах реализма, который, по мнению большинства иорданских критиков, является основным творческим методом иорданской литературы (А.Йаги, Х.ал-Карки и др.), исследуется характер взаимосвязи современных арабских литератур, например, египетской и иорданской (Х.ас-Савахири, А.Ридван), воздействия на иорданскую литературу западноевропейской и русской классики (А.А.Халид, А.ал-Муслих, Т.А.ар-Рибб, Мустафа Валид), использование современными авторами традиций национального фольклора и др. Вопросы специфики иорданской прозы рассматриваются ими также, главным образом, в плане её тематики, концентрирующейся преимущественно вокруг наболевшей палестинской проблемы. Эта проблема остается важнейшей в творчестве современных писателей Иордании [См. подробнее о литературоведческих исследованиях в Иордании: Ковыршина 2002: 76-83].
Отметим ценный фактический материал библиографического характера, содержащийся в работах иорданских исследователей, вводящих в научный оборот малоизвестные данные об иорданских писателях и их творчестве.