Geum.ru

Н. Б. Ковыршина Ответственный редактор

Вид материалаКнига
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   10
- палестинский беженец Абу Сабир. В основе сюжета новеллы несколько часов из жизни бедной палестинской семьи, но за этот короткий промежуток времени перед глазами читателя проходит вся жизнь - от того доброго времени, когда эти люди были счастливы, у них был свой дом, земля, до тех трагических минут, когда они, оказавшись беженцами в чужом краю, остаются без крова и средств к существо­ванию.

Герои этой новеллы еще не приходят к пониманию необходимо­сти борьбы за освобождение родной Палестины от оккупантов, но они твердо верят, что победа будет за арабами, и это придает им силы преодолевать жизненные невзгоды, преследующие их на чужбине. Вера в лучшее будущее приобретает в новелле символическую ок­раску. В один из июньских дней 1967 г., когда на Синайском полу­острове и Голанских высотах грохотали пушки, в семье Абу Сабира родится ребенок, которого называют «Интисар», что по-арабски зна­чит «победа». Автор оставляет своих героев в тот момент, когда пе­ред ними стоит жизненно важный вопрос: «Как жить дальше?» - и всем ходом развития мысли убедительно подводит к выводу, что счастье возможно для человека лишь там, где его Родина, и эта Родина дол­жна быть свободной.

Мысль о том, что человек не может жить в изгнании, вдали от родной земли и своих близких и быть счастлив, Йусуф Дамра утверждает и в новелле «Вагоны» («ал-Арабат»). В основе сюжета - судьба палестинского эмигранта, который терзается в поисках ответа на вопрос: «Как мо­жет существовать человек, который потерял Родину?».

Герой новеллы, оторванный от родной земли, бесконечно одинок. Неустроенность, нищета, ностальгия, память о молодой любви, о рас­ставании в страшный час бегства, смертная тоска - таковы спутники его настоящего.

Надо отметить, что эта новелла во многом автобиографична: как и герой новеллы, Йусуф Дамра в пятнадцатилетнем возрасте вы­нужден был покинуть родину и жить на чужбине. Авторская позиция при этом бескомпромиссна. Герой рассказа «Вагоны» понимает, что у палестинца есть лишь единственный путь - путь борьбы за освобож­дение родины. В нем растет ненависть к тем, кто отобрал у него кров, лишил его близких, он возвращается на родину полный твер­дой решимости начать новую жизнь.

К этому выводу приходит и герой новеллы «Худра и кровь, пролитая не напрасно» («Худра ва дамм ла йадиу»). Герой этой новеллы - рабочий Аввад, промучившись три долгих года вдали от Родины, возвращается домой, чтобы включиться в борьбу за ее освобождение, занять место своего погибшего друга Кахира.

Писатель, строго осуждая заблуждения людей, впавших в песси­мизм, запуганных и отчаявшихся, тем не менее, борется за их «прозрение», стремится пробудить их веру в лучшее будущее, призвать к борьбе с врагом, отнявшим родину.

Йусуф Дамра не упрощает художественного решения поставлен­ной проблемы. Выбор его героями жизненной позиции дается писате­лем глубоко психологически мотивированно. Герои приходят к правиль­ному осмыслению своего места в жизненной борьбе не сразу, а в результате преодоления многих трудностей. Нередко принять оконча­тельное решение помогает трагический случай. Так, герой новеллы «Стальной круг» («Даира ал-фулаз») еще совсем мальчик, взрослеет букваль­но на глазах. Израильские солдаты убили его старшего брата, и теперь ему предстоит занять его место в рядах сопротивления и с винтовкой в руках защищать «порог родного дома». А герой новеллы «Родина и Лиза» («ал-Ватан ва Лиза») приходит к пониманию никчемности своего существования, потеряв единственного друга Абд ар-Рахмана. Мученическая смерть в Эль-Халиле борца за счастье палес­тинского народа пробуждает в душе героя чувство гражданственности, любви к Родине и приводит к пониманию необходимости изме­нить жизненную позицию и вступить в борьбу с врагами.

В новеллах «Худра и кровь, пролитая не напрасно», «Родина и Лиза», «Вагоны» Йусуф Дамра выступает как реалист, показывает, что арабам, и прежде всего палестинцам, приходится жить в условиях, которые с точки зрения современного человека, мыслящего и тонко чувствующего, никак нельзя признать нормальными, когда остаются нерешенными кардинальные, насущные вопросы человеческого бытия, социального устройства, взаимоотношений между людьми и т.п.

В попытке воссоздать многостороннюю картину мира Йусуф Дам­ра обращается к различным художественным приемам и, прежде всего, приемам, почерпнутым из арсенала романтической эстетики. Романти­ческий образ Родины предстает перед героем новеллы «Вагоны». Ему, страдающему вдали от Родины, Палестина кажется «райским садом, в котором живут молодые гурии, где голубое небо, а в нем парящие небесные птицы. Они садятся ему на плечи и поют нежные песни любви». Однако символические образы, почерпнутые из романтической поэти­ки, вписываются у Йусуфа Дамры в реалистический контекст и служат задаче художественного противопоставления «высокой мечты» или светлых воспоминаний героя и тяжелой действительности, которая его окружает.

Йусуф Дамра талантливо использует жанровые возможности «ма­лой прозы». Большинство его новелл имеет четкий сюжет, согласующееся с общей идейной заданностью рассказа композиционное построение. Писатель старается всячески избегать каких бы то ни было отступлений от основного сюжетного стержня, и потому роль отдельных побочных сюжетных ситуаций в новеллах весьма незначительна. Внимание читателя концентрируется на одном цент­ральном эпизоде, который лежит в основе новеллы. Йусуф Дамра вво­дит читателя в суть происходящих событий сразу с первого предложения, но главный упор он делает на концовке, которая и несет основную смысловую нагрузку. Обычно концовка в новеллах Йусуфа Дамры не подводит итога событиям жизни героя, нередко даже не завершает изображенный писателем эпизод. Писатель как бы не досказывает конца истории, словно оставляя за читателем право самому объяснить случившееся и сделать вывод, который подсказан всем ходом по­вествования («Теплые воды залива») или больше того - спроецировать вывод на будущее («Вагоны»).

Йусуф Дамра, как ищущий писатель, стремится осветить жизнь в ее многообразии и движении, что обуславливает его особый интерес к свободной композиция новеллы. По­иски писателя в этой области иллюстрирует новелла «Худра и кровь, пролитая не напрасно», в художественном построении кото­рой мы видим переплетение воспоминаний о минувших событиях с собственно развитием сюжета. Новелла охватывает небольшой про­межуток времени - от взлета самолета до возвращения героя новеллы - Аввада в палестинский лагерь к матери. Но за эти несколь­ко часов, которые необходимы герою, чтобы добраться до дома, пе­ред глазами читателя проходит вся его жизнь. В новелле четко различаются две линии повествования: а) полет, восприятие Аввадом окружающего его мира - внешняя сторона повествования; б) внутренний мир героя, его воспоминания о Родине, матери. При­чем внешняя сторона повествования (то, что происходит в насто­ящее время, те ассоциации, которые возникают у героя во время перелета в самолете) служит для раскрытия его внутреннего ми­ра, возвращения его прошлого, возникающего перед ним в воспоминаниях. Подобное построение новеллы позволяет писателю раскрыть психологию его героя, показать, как уживаются в человеке мысли и чувства прошлых дней и дней сегодняшних, как взаимодей­ствуют они, как могут повлиять воспоминания на поступки и пове­дение человека, живущего в настоящем.

Интересно художественное решение и новеллы «Вагоны». Раз­личные эпизоды жизни проносятся в воспоминаниях героя, подобно вагонам несущегося поезда. Примечательно, что новелла «Вагоны» дала символическое название всему сборнику. Подобно тому, как мелькают вагоны поезда, так и перед глазами читателя проходят судьбы различных людей и, прежде всего, главного героя, потерявшего всех близких. Образ поезда олицетворяет стремительное движение жизни, объединяющей судьбы героев новеллы. Они индиви­дуальны и неповторимы, но в тоже время связаны общей историей, стремительностью времени, судьбой родной страны.

Примечательны языково-стилистические особенности новелл Йусуфа Дамры. Язык ранних новелл писателя, начавшего, как и многие современные иорданские новеллисты, свое творчество со стихов, от­личается подчас особой приподнятостью, например: «С тех пор, как он узнал, что море спит на западе его деревни, а река течет на востоке от нее...» (новелла «Страх»). На тесное переплетение язы­ка прозы с языком поэзии в творчестве Йусуфа Дамры указывает Абдаллах Ридван, отмечая, что писатель «создает свой собственный язык, для которого характерна поэтичность» . В дальнейшем писатель упорно стремится к простоте и лаконичности изложения. Авторская характе­ристика героев в большинстве рассказов отсутствует. Йусуф Дамра показывает героев главным образом через их язык или «фиксирует» без соответствующего авторского комментария их поступки. Например: «Я не ответил. А она падала. Я упал навзничь рядом с ней… Она поднялась. Я поднялся. И мы снова побежали. Я был недоволен…».

Короткие фразы придают действиям, о которых говорится в новелле, подвижный, динамичный характер, сообщают стилю писателя предельную ясность и четкость. Также часто писатель прибега­ет к приему внутреннего монолога. Речь автора и речь персона­жей не противопоставлены друг другу, а взаимно проникают одна в другую, что способствует стиранию граней между словами автора и словами (мыслями) персонажа. Например, в новелле «Вагоны»: «Он никогда не был в Яффе. Мать часто рассказывала об этом городе, и ему казалось, что он гуляет по улицам Яффы. Вот улица ар-Радио в Рамаллахе. Лев, из пасти которого бьёт фонтан ... Когда они пили чай, она спросила его: «Ты тоскуешь о Родине?» Он кивнул головой: «О, если бы мы были там!» Он все разглядывал карту. Как же вер­нуться туда? Он встал...» и т. д.

Этим приёмом достигается переключение писателя в сферу восприятия и мыслей своего героя, благодаря чему характер героя оказывается раскрытым как бы изнутри.

Специфические композиционные принципы построения новеллы, характерные особенности поэтической стилистики и языка, выража­ющиеся в предельной лаконичности и точности описания, лексиче­ском богатстве и эмоциональности - все это способствует более острому воспроизведению раскрытой в новеллах Йусуфа Дамры «прав­ды жизни», сообщает им особую силу художественного воздействия.

Анализ содержательной и художественной сторон творчества Йусуфа Дамры позволяет сделать вывод, что основная доминанта рас­сказов этого писателя реалистическая; используемые Йусуфом Дамрой разные по своему характеру художественные приемы подчи­нены основной идее произведений, служат, прежде всего, объективному отражению реальной действительности. В том числе прием так называемого потока сознания, т.е. нарушение временной последовательности событий («Худра и кровь, пролитая не напрасно»), смешение яви со сном («Вагоны»), действительно происходящего с воображаемым («Луна намного красивее»), прием открытой концовки («Тёплые воды залива») и т.д.

Палестинская проблема находит свое отражение и в творчестве Махмуда Шукейра. Особо следует остановиться на сборнике «Палестинский мальчик» («ал-Валад ал-филастини 1977). В него вошли 11 новелл: «Три очень короткие новеллы» («Салас кисас касира джиддан»), «Родина» («ал-Ватан»), «Мужчина встает среди живых» («ар-Раджул кама мин бейна ал-ахйа»), «Визит» («аз-Зийара»), «Солдат и игрушка» («ал-Джундий ва ал-луаба»), «Палестинский мальчик» («ал-Валад ал-филастини»), «Мужчина и женщина» («ар-Раджул ва ал-мара»), «Земля» («ат-Тураб»), «Решение» («ал-Карар»), «Бегство» («ал-Хурудж»), написанных Махмудом Шукейром до его высылки оккупаци­онными властями в 1975 году в Иорданию. Поднимая проблему сопро­тивления палестинского народа израильским агрессорам, Махмуд Шукейр рассматривает ее в разных ракурсах. Главными героями но­велл становятся дети. Детская тема была начата писателем еще в новеллах первого сборника «Чужой хлеб», и в частности, в новелле «Когда вернется Исмаил?», в которой ярко воссоздана обстановка в деревне перед ее захватом израильскими солдатами, передан панический ужас женщин и детей. Герой новеллы, маленький мальчик Исмаил ищет спасения от вражеских пуль, но погибает, сраженный автоматной очередью. Мать мальчика не может поверить в смерть сына и продолжает ждать его возвращения в одном из палестинских лагерей. Продолжая эту тему в новеллах сборни­ка «Палестинский мальчик» писатель рассказывает уже не только об ужасах израильских налетов и скитаниях палестинских беженцев, но и о начале борьбы с оккупантами, когда наравне с отцами и старшими братьями встают на защиту Родины дети. Таков герой новеллы «Джамал аз-Зейн», погибший от огня израильских солдат, стрелявших по безоружным людям, таковы и герои рассказа «Палестин­ский мальчик». Сначала они испытывают ужас перед непонятным сло­вом «война», не могут осознать того, что происходит вокруг, «поче­му солдаты сжигают дома? Бросают людей в тюрьмы? Почему они убивают детей?» Но постепенно в детских сердцах начинает рас­ти ненависть к тем, кто напал на их родную землю, «арестовал от­ца, сжег дом», и они решают своими силами бороться с врагом. Чтобы не пропустить танки, они заваливают улицу камнями. Их реши­мость не ослабевает при виде вооруженных солдат, они готовы от­дать и отдают свои жизни. А те, кто остается в живых, клянутся отомстить за погибших. Таким именно мальчишкам, как утверждает Махмуд Шукейр, принадлежит будущее.

Создавая реалистические картины сопротивления палес­тинского народа израильской агрессии, Махмуд Шукейр широко исполь­зует документальный материал. Так, в новелле «Земля» он приводит тексты приказов оккупационных властей, которые художественно «вмонтированы» в рассказ о захвате палестинской деревни израильскими солдатами. Он показывает рост сознательности и активности участников ПДС, их высокое чувство патриотизма. Писа­тель раскрывает, что понятие «свобода» для арабов и израильтян не однозначно. Оккупанты вкладывают в понятие свободы «бегст­во, выход» арабов с родной земли, а для арабов «свобода» - это путь борь­бы, вооруженного сопротивления агрессорам. Так, герой новеллы «Бегство» призывает жителей деревни не покидать дома, оставаться на оккупированной территории. Для него главное – «сопро­тивляться и выстоять».

Для творческого почерка Махмуда Шукейра характерно использо­вание элементов романтической символики. Например, свободолюбивый палестинец видится писателю «вольной птицей, томящейся в клетке» (новелла «Родина»). Прием романтической символики, к которому об­ращается Махмуд Шукейр, усиливает антиимпериалистический пафос его рассказов. В то же время, как справедливо утверждает иорданский критик Халил ас-Савахири, «основным принципом, которому служит Махмуд Шукейр, является показ суровой правды жизни» [ас-Савахири 1977], реализм.

Махмуд Шукейр использует новые композиционные принципы построения новеллы, в частности, делит ее на отдельные главы, разные по объему, каждая из которых, будучи посвящена определен­ному эпизоду из жизни героя, в общей композиционной структуре новеллы представляет собой своеобразную автономию и может рассматриваться как самостоятельное произведение. Так, в первой части новеллы «Родина», состоящей из пяти частей, повествуется о нападении героя новеллы на израильского солдата, вторая и третья части посвящены событиям, происходившим с героем во вре­мя его пребывания в тюрьме. Четвертая - жизни героя в Ливане. В пятой части рассказывается о его трагической попытке вернуться на Родину. Эта часть представляет собой самостоятельный эпизод и может даже рассматриваться как отдельное произве­дение. В то же время вся новелла сохраняет внутреннее единство - час­ти связаны общим героем и последовательностью развития основной сюжетной линии повествования.

Подобное композиционное построение характерно для трёх ко­ротких новелл, объединенных писателем в одну на основе общей тематики («Три короткие новеллы»). В центре первой новеллы - бе­седа автора с двумя палестинцами, участниками палестинского движения сопротивления. Писатель подчеркивает, что его герои верят в правоту своего дела и это придает им силы. Во всех их движениях «спокойствие» и «легкость», и в то же время твёрдость и уверенность. Ночью им предстоит бой, и ничто не может заставить их свернуть с избранного пути. Если потребуется, они отдадут этой борьбе свои жизни. Во второй новелле рассказывается о произволе израильских властей. Они арестовывают человека и обвиняют его в шпионаже только на основании того, что у него нет паспорта. А когда в тюрьме заключенные начинают петь песни о Родине, захваченной врагом, надзиратели заставляют их замолчать. В последней новелле Махмуд Шукейр пытается показать, что эта агрессивная война не нужна простым израильским солдатам. Им приходится дни и ночи охранять тюрьмы, «мерзнуть в дозорных башнях». Заключенные поют в своих камерах «о доме, детях, солнце», и солдатам становится не по себе, им кажется, что скоро наступит «конец света».

Прием разбивки новеллы на отдельные небольшие по объему главы (одна - две странички) позволяет писателю выделить наиболее яр­кие события, определяющие жизнь его героев, глубже проникнуть в природу их характера.

Значительное место в развитии иорданской новеллы 70-80-х гг. занимает творчество Халиля Хусейна Салама ас-Савахири (р.1940), начавшего свою литературную деятельность в конце 50-х гг. и возглавлявшего в 1984 г. Союз иорданских пи­сателей. Его ранние стихи, новеллы, публи­цистика (впоследствии составила отдельные книги «Время оккупации» («Заман ал-ихтилал» 1979), «Земля и феникс» («ал-Ард ва ал-анка»1982), «Свидетельст­ва завоевателей» («Ахадис ал-гузат» 19 82), «Дети РПГ15» («Атфал ал-ар би джи» 1983) печатались в газетах «ал-Джихад», «аш-Шааб», журналах «ал-Уфук ал-джадид», «Афкар». Расцвет творчества Халиля ас-Савахири насту­пает в конце 60-х - начале 70-х гг. Первый сборник его рассказов «Кафе ал-Башура» («Макха ал-Башура»), принесший заслуженную извест­ность писателю, выдерживает три издания (Дамаск 1975, Кувейт 1980, Иерусалим 1982). Рассказы этого сборника написаны с июля 1967 г. по июнь 1969 г. и посвящены периоду после израильской оккупа­ции арабских земель 1967 г. Рассказы связаны между собой общими героями и местом действия - кафе «ал-Башура». Это - известное ка­фе в старой части Иерусалима, излюбленное место отдыха арабов. Сюда приходят и герои Халиля ас-Савахири - люди разных национальностей, разных профессий и разных политических убеждений - и патриоты, и предатели, перешедшие на службу к оккупантам, арабы и израильтяне. Из новеллы в новеллу автор шаг за шагом про­слеживает становление сознания людей, неожиданно оказавшихся в жесточайших условиях израильской оккупации. Одни слепо надеются на добровольный уход Израиля с оккупированных земель, другие превращаются в предателей, хотя их мучают сомнения и угрызения совести, третьи находят в себе силы и мужество противостоять оккупантам. Многие, как Махмуд ал-Басс, вместе с семьями эмигрировали в араб­ские страны, другие остались, отказавшись покинуть Родину. Среди оставшихся был и главный герой новеллы «Первый день» («Аввал йаум») Ота Абу Джалда, который, подобно герою повести Г.Канафани «Что ос­талось вам», приходит к выводу, что бежать из своей страны, как бы там ни было трудно - это не выход! Ота Абу Джалда считает, что «эмиграция равносильна гибели», что «это - бесчестие и позор». Эта категория людей слепо надеялась, что положение вскоре изме­нится и Израиль через месяц или два вынужден будет уйти с окку­пированных земель. Когда израильские власти начали обмен паспор­тов, требуя от арабов принять новое гражданство, Ота Абу Джалда стал призывать жителей деревни не подчиняться оккупантам, не превращаться в «изменников родины». Он говорил, обращаясь к ним: «Завтра израильтяне уйдут, неужели вы хотите, чтобы нас, арабов, называли предателями родины, чтобы мы стали израильтянами? Однако шло время, а израильские солдаты продолжали хозяйни­чать на захваченных землях. Отказавшись получать новый паспорт, Ота Абу Джалда лишается работы. Все его попытки найти заработок в Иерусалиме безуспешны. Ни голод, ни побои, ни тюрьма не могут заставить Ота Абу Джалду отступить. Он не желает признавать мир, в котором человека насильно лишают гражданства, Родины, переворачивают его жизнь. Однако позиция пассивного стороннего наб­людателя обрекает героя новеллы на поражение. В конце концов, Ота Абу Джалда, как и большинство жителей деревни, вынужден смирить­ся со своим новым положением и подчиниться распоряжениям окку­пационных властей.

Выжидательную позицию занимает другой герой новеллы «Кафе ал-Башура», представитель мелкой буржуазии, владелец этого кафе Абу Балта. Захват Израилем Западного берега реки Иордан отрица­тельно сказался и на положении имущих классов. В 1948 г. Абу Балта вместе с другими арабами участвовал в уличных столкновениях с сионистами. А теперь он вынужден терпеть унижения, прислуживать им, снабжать водкой, пивом, хотя раньше в его кафе не было ничего, кроме чая и кофе. Когда его сосед, хозяин галантерейного магазина, предлагает ему принять участие в забастовке против непомерно высоких налогов, Абу Балта сначала отказывается, но потом, став свидетелем расправы с бастующими, приходит к пониманию необхо­димости борьбы.

Халил ас-Савахири отразил стихийно растущее в массах чувст­во протеста против оккупантов. Стремление разобраться в окружа­ющей действительности, найти свое место в жизни характерно и для молодежи. Так, герои новеллы «На пути в Иерусалим» («Фи ат-тарик ила ал-Кудс») Мухаммед Ахмед пытается понять, чем отличаются арабы от евреев, почему в полицейском участке, куда он отправляется с отцом за удостоверением личности, есть перегородка, отделяющая места для евреев и арабов, почему он в пятнадцать лет должен работать на сионистов, в то время как их дети гуляют и развлекаются в парках, за что они издеваются над ним, и почему его избил полицейский, когда он решил искупаться в бассейне вместе с другими детьми. «Недоумение», «непонимание» происходящего в стране - так можно определить позицию Фараджа ал-Хамшари («Фарадж ал-Хамшари») и Сулеймана («Запах табака» «Нафс танбак»). Один старался помочь полиции собрать листовки, а другой ради любопытства, не умея читать, поднял одну из бумажек, разбросанных на рынке рядом с кафе «ал-Башура», и эти их действия не остаются безнаказанны­ми. Халил ас-Савахири показывает, как постепенно «недоумение» людей сменяется чувством протеста против несправедливости, ведь они никому не делали зла, недаром Сулейман убеждает жену, что оккупанты подобны змее: «если ее не трогать, она не укусит». Од­нако действительность жестоко опровергает их точку зрения - невмешательство в происходящие события, миролюбие, повиновение сменяются ненавистью к захватчикам.

Ота Абу Джалда, Абу Балта, Сулейман, Фарадж ал-Хамшари - представители разных слоев населения оккупированного берега Иордана, но всех их объединяет одно: они - жертвы израильской агрессии. Оказавшись в тяжелых условиях оккупации, эти люди не могут оставаться сторонними наблюдателями, они оказываются втя­нутыми в происходящие события и постепенно приходят к идее противоборства, активному возмущению политикой оккупационных властей. Таков и герой новеллы «Кто прошел здесь» («ал-Лазин марру мин хуна») Азиз ал-Хашалмуни - рабочий пекарни, оказавший помощь трем воору­женным людям (федаям); за это он попадает в тюрьму и умирает под пытками, не выдав тех, кто ему доверился.

Следует подчеркнуть, что Халил ас-Савахири, раскрывая в своих новеллах отношение различных слоев арабского общества к окку­пации Израилем арабских земель и оккупационным властям, концентри­рует свое внимание, прежде всего, на пробуждении у арабского насе­ления политической активности, постепенном вызревании в сознании людей идеи о необходимости сопротивления агрессии. Образы участни­ков демонстрации, студентов, распространяющих листовки, вооружен­ных федаев декларативны и расплывчаты. Так, в новелле «Старос­та» («ал-Мухтар») писатель говорит об Абу Мухтине, отказавшемся сдать оружие и убитым старостой, как бы скороговоркой. Вслед за героем новеллы «Фарадж ал-Хамшари» он пытается направить внимание читате­ля на тех, кто разбрасывает листовки на улицах города. На жесто­кую конспирацию участников ПДС содержатся намеки в новелле «Кто прошел здесь». В образах ночных посетителей рабочего пекарни, имена которых остаются неизвестными, угадываются участники Палес­тинского движения сопротивления.

В новелле «Зрители» (ал-Мутафарриджун») Халил ас-Савахири создает образ женщины-участницы антиизраиль­ской демонстрации. Это - Умм Ахмад, потерявшая мужа и сына во время арабо-израильских войн 1948 и 1967 гг. Умм Ахмад становится во главе демонстрации женщин, вышедших на улицы Иерусалима с вен­ками, чтобы возложить их на могилы своих мужей и сыновей - жертв войн 1948, 1967 гг. Многие участницы демонстрации, как и сама Умм Ахмад, затоптаны лошадьми полицейских. Но их смерть вызвала нена­висть и гнев в сердцах людей, оказавшихся очевидцами этой траге­дии. «Зрители» перестают быть только «зрителями», они негодуют и готовы к действию.

Галерее образов палестинцев, борющихся или вступающих на путь борьбы, Халил ас-Савахири противопоставляет изменников родины, предающих своих соотечественников. Так, из новеллы в новеллу переходят образы старосты и его окружения, которые ради наживы и в борьбе за власть не гнушаются любыми средствами. Халил ас-Савахири прослеживает путь постепен­ного превращения этих людей в предателей. Стремление к власти, страсть к деньгам вынуждают одного из жителей деревни, героя новеллы «Староста», искать помощи у мэра города Иерусалима. Добив­шись назначения на должность старосты, он получает новую печать - символ власти и тем самым добровольно признаёт оккупацию арабских земель. Одно предательство, как показывает автор, влечет за собой другое. Староста выдает израильтянам тех, кто не сдал ору­жие. Предателем становится Мухаммед ал-Азар, пытающийся убедить людей в бессмысленности борьбы с оккупантами, уговаривающий хозяина кафе «ал-Башура» Абу Балта отказаться от участия в де­монстрации частных собственников против налоговой политики ок­купационных властей («Кафе ал-Башура»); тот же Мухаммед ал-Азар в новелле «Запах табака» осуждает крестьянина Сулеймана за то, что тот осмелился отправиться «в поисках правды» в Иерусалим. Пособниками оккупантов являются также Али ал-Фарр и Мухаммед ал-Азар, сторонники старосты, повсюду сопровождающие его. Пре­дателем становится Фуад Эфенди, хозяин пекарни, выдавший полиции Азиза ал-Хашалмуни, узнав, что Азиз поменял трем федаям иордан­ские динары на израильскую валюту («Кто прошел здесь»).

Палестинская проблема продолжает оставаться в центре вни­мания Халиля ас-Савахари и в 80-е гг. В опубликованной в 1982 г. в журнале «ал-Катиб» новелле «Ночной гость» («Заир ал-маса») он де­лает своим главным героем непосредственного участника ПДС. Этот герой - Абу Салих - приходит в ряды федаев под воздействием личной трагедии - гибели сына. Однако справедливая жажда мести служит лишь толчком для идейного становления героя, его вступления на путь борьбы. Освобождение Палестины становится целью всей его жизни. Ради этого он оставляет семью. Все его помыслы связаны с Родиной, которая для него воплощает «прошлое, настоящее и будущее».

Халил ас-Савахири - один из талантливейших новеллистов совре­менной Иордании. В новеллах сборника «Кафе ал-Башура» он не только воссоздал широкую панораму жизни палестинцев на оккупированном бе­регу реки Иордан, но и проявил умение довести образы своих героев, представителей различных слоев палестинского общества до обобщения, передать диалектику сознания палестинца от неосознанного стихийного протеста до превращения его в созна­тельного, убежденного борца.

Палестинская тематика оказывается также в центре внимания молодого иорданского новеллиста Мустафы Салиха Мустафы (р.1947). В 1982 г. девять рассказов Мустафы Салиха были объединены в сбор­ник «Саранча» («ал-Джарад»): «Побежденные» («ал-Махзумун»), «Блеск мертвых глаз» («Мида ал-уйун ал-майита»), «Саранча» («ал-Джарад»), «Перелетные птицы уми­рают на чужбине («ат-Туйур ал-мухаджира тамуту гариба»), «Трудные дни» («ал-Айам ас-сааба»), «Глава из неоконченного романа» («Фасл мин ривайа лам йатимм»), «Тот октябрьский вечер» (Зат маса тишрини»), «Земля горького меда» («Ард ал-асал ал-мурр»), «Негодяи» («ал-Авгад»). В своих новеллах Мустафа Салих пытается рассказать о судьбах палестинцев, которые были вынуждены покинуть Родину. В лучшей из этих новелл - «Перелетные птицы умирают на чужбине» - раскрыто стремление человека вернуться на Родину. Герой мечтает о возвращении на родную землю, хотя его и мучает страх оказаться в тюрьме. Но еще мучительнее для него выслушивать оскорбления преподавателя университета, который обвиняет всех эмигрантов в измене родине, в бездейст­вии и пустом препровождении времени. Даже любимая девушка от­вернулась от него и уехала в Ливан, где в то время находился центр палестинского движения сопротивления. Глубокая печаль, ост­рое чувство неудовлетворённости - лейтмотив этой новеллы. Главный герой бесконечно одинок. Автор, стремясь понять и объяс­нить природу отчуждения, одиночества человека, говорит о причинах как субъективных, так и объективных. Исследуя причины объективно­го характера, препятствующие преодолению человеком состояния одиночества, Мустафа Салих указывает, прежде всего, на оккупацию Израилем арабских земель, что лишило палестинцев родины, разлу­чило с родными и близкими. Человек, покинувший родину, по мнению автора, подобен перелетной птице, которую раненой подобрал на берегу моря герой новеллы. Как одинока она вдали от родных мест, так и герою чуждо все, что окружает его в теперешней жизни.

Мустафа Салих прибегает к широко распространенному в иор­данской новеллистике приему воспоминаний, которым предается его герой. Таким образом автор знакомит с предысторией персонажа. Причём, воспоминания, которые помогают восстановить прошлое героя, включают в себя разрозненные эпизоды, происходившие с ге­роем в разное время, но особенно запечатлевшиеся в его душе. Здесь и прощание с отцом, его наставления, воспоминания о заня­тиях в университете, о первой любви. Все это вплетается в ткань повествования достаточно органично - прошлое незримо присутст­вует в сегодняшней жизни.

Заслуга Мустафы Салиха в том, что он сумел показать изменение психологии палестинского интеллигента, мечтающего о возвращении на родину и постепенно приходящего к понима­нию того, что это желание осуществимо только через борьбу с из­раильскими захватчиками.

Писателем «печали и боли» палестинского народа называют иорданские критики новеллиста Ибрагима ал-Абси (р. 1945 г.). Ибрагим ал-Абси издал два сборника новелл: «Пепельный дождь» («ал-Матар ар-рамади» 1977) и «Третий выбор» («ал-Хийар ас-салис» 1982). В новеллах, объединенных в сборник «Пепельный дождь», Ибрагим ал-Абси рисует трагические картины страданий, в которых живут палестинские эмигранты. Писатель пытается проникнуть в глу­бины человеческой души, показать внутренний мир человека, лишив­шегося родины, погружённого в острые ностальгические пережива­ния. Согласно представлениям писателя, тоска и печаль, пронизывающие его творчество, - «вот правда жизни». «Как я могу проповедо­вать радость, если живу под страхом смерти?»- говорит Ибрагим ал-Абси.

В рассказах много символических образов, переосмысленных пи­сателем. Так, Ибрагим ал-Абси отказывается от общепринятого зна­чения символа «дождя», как блага, «дарящего плодородие». По вы­ражению автора, «дождь .для людей, живущих в условиях лагерей для беженцев, - это явление лишь усугубляющее их страдания, несущее с собой холод, грязь, страх перед наводнением, бессонные ночи».

Эта же тема эмиграции, «беженства» находит свое продолжение в новеллах сборника Ибрагима ал-Абси «Третий выбор», например, в новелле «Пятно света» («Букат ад-дав»). В раннем детстве во время одного из нападений израиль­ских солдат на родную деревню героя погибла его мать, и с тех пор его мучает страх. Он бросил дом, сестер, начал скитаться по разным городам, нигде не находя покоя. Автор раскрывает внутрен­ний мир героя, проникая в самые потаённые уголки его сознания. Ибрагим ал-Абси осуждает своего героя за бессилие и покорность судьбе. Основную идейную нагрузку несёт диалог между героем и призраком, возникшим из пятна света. Во время беседы призрак пытается заставить собеседника действовать, бороться, дабы найти себя. Как утверждает писатель, избавиться от страха можно лишь в борьбе, но герой рассказа безволен и слаб.

Иную позицию занимает герой новеллы «Третий выбор», сумев­ший избавиться от мучительного чувства бессилия и страха и всту­пивший на путь борьбы. Действие новеллы «Третий выбор» происхо­дит в сороковые годы в Палестине, бывшей в то время подмандат­ной территорией Великобритании. В установлении опеки над Палестиной значительную помощь англичанам оказывали сионисты, провоз­гласившие своей целью «возвращение евреев в Палестину». Описыва­емые в новелле сороковые годы можно охарактеризовать как период вытеснения арабов, не всегда мирными средствами. Осуществление сионистских лозунгов «завоевания земли» и «завоевания труда» вело к обез­земеливанию арабских феллахов, к отказу от использования на предприятиях, принадлежащих евреям, арабской рабочей силы. Вот почему восстания палестинских арабов были направлены как против произвола мандатных властей, так и против сионистской колониза­ции. Страх перед англичанами, ненависть к сионистам - такие чувст­ва владели палестинцами, что и нашло отражение в новелле Ибрагима ал-Абси. Герой новеллы - палестинский крестьянин Абдаллах - берется за оружие против тех, кто лишил его смысла «жизни: ото­брал жену и землю». Так, в творчестве Ибрагима ал-Абси находит свое отражение постепенное становление сознания палестинцев, от отчаяния первых лет после израильской агрессии 1948 г. до вооруженного сопротивления, развернувшегося во второй половине 60-х гг.

Вместе с тем, в рассказах этого сборника звучат и экзистенциалистические мотивы трагической обреченности, страха и бессилия, бессмысленности существования в чужом враждебном мире. По образному заме­чанию Абд ар-Рахмана Йаги, «девять новелл сборника «Пепельный дождь» напоминают симфонию печали и скорби». А герои подобны «непогребенным мертвецам».

Палестинская тематика составляет основу новелл Ибрагима ал-Хатиба (р. 1948 г.), проникнутых глубоким гуманизмом. Писателя остро волнует жизнь палестинцев и иорданцев на оккупированной территории. Так, в новелле «Масличное дерево» («Шаджара аз-зайтун») Иб­рагим ал-Хатиб повествует о тех изменениях в жизни палестинских крестьян, которые произошли после оккупации Израилем Западного берега реки Иордан. Название новеллы символично. Масличное дере­во палестинскими крестьянами всегда воспринималось как символ достатка. Но пришли израильские солдаты, согнали крестьян с их земли, стали устанавливать новые порядки и все изменилось. Так произошло и с героем этой новеллы: когда-то у него была земля, которую возделывали ещё его предки, но теперь у нее появился новый хозяин. Он требует срубить дерево, более ста лет назад посаженное дедом крестьянина; в тени этого дерева любил сидеть и его отец. Герой оказывается перед выбором: либо срубить дерево и тем самым предать память отца и своих предков, либо остаться без работы и тогда нечем будет кормить мать и трех сестер. Герой новеллы вынужден выполнить требование хозяина, потому что у него нет другого выхода. Но жизнь воскресает вновь в молодом масличном деревце, которое он посадил на место срубленного. Символическая концовка новеллы олицетворяет живущую в сознании крестьян надежду на торжество справедливости и добра.

Ибрагим ал-Хатиб рисует в своих новеллах яркие эпизоды борьбы участников Палестинского движения сопротивления. При этом писатель стремится сохранить верность жизненным фактам, поэто­му нередко его рассказы по точности воспроизведения материала близки документальному произведению. Достаточно назвать новеллу «И смеялась виноградная лоза» («Ва дахикат шаджара ал-карма»), посвя­щенную событиям израильской агрессии 1967 г. и борьбе палестинцев в рядах ПДС против оккупантов. В эту борьбу активно вклю­чается главный герой новеллы. Писатель стремится сохранить документальную точность в описании эпизода вооруженного столкновения героя с израильскими солдатами - сюжетом для новеллы послужила история уничтожения одним из бойцов ПДС вражеской бронемашины. Однако это событие получает художествен­ное решение. Новелла начинается с описания нетерпеливого ожи­дания героем появления вражеской колонны. В течение нескольких минут в его сознании проносятся тысячи мыслей и чувств. Это и радость единения с природой, и воспоминания о первой любви, и тут же мысли о наставлениях командира и своих боевых товарищах. Предыстория событий сливается с сиюминутным настоящим. Подробные описания позволяют писателю не только раскрыть основной конфликт, но и передать эмоциональное восприятие изображаемого события, подчёркивают картины пейзажа, характерные детали обстановки, ко­торые проходят через всю новеллу, повторяясь несколько раз, при­обретая символическую окраску. Таков образ виноградной лозы, которая становится не только живым свидетелем подвига героя новеллы, но и активным его помощником, укрывая от преследователей. Острый сюжет, к которому обратился писатель, мастерское использование средств поэтической стилистики, короткие отрывочные фразы в сцене боя и неторопливое спокойное повествование в раскрытии прошлого ге­роя и его воспоминаний помогают автору «живописать» событие, сделать рассказ художественно убедительным.

Как показывает изучение жизненного и творческого пути круп­нейших иорданских новеллистов конца 60-х - начала 80-х гг., веду­щая в их творчестве палестинская проблематика получает глубо­кое и многогранное освещение. Иорданские писатели 70-80-х гг. – «дети катастрофы», постигшей палестинский и иорданский народы, для их произведений характерна, прежде всего, антиизраильская направленность. Творчество каждого из этих писателей - явление индивидуальное, у каждого писателя - свой самобытный стиль, свой авторский почерк. Это на­глядно выявляется, например, в выборе писателями того или иного аспекта палестинской проблемы, разнообразии тематики произведений и героев. Так, в новеллах Йусуфа Дамры даны глубоко реалистические картины жизни палестинских беженцев в Иордании; в центре внимания Халиля ас-Савахири и Махмуда Шукейра оказывается жизнь различных слоев палестинского общества на оккупированной тер­ритории и т.д. В творчестве Фахри Каавара основной становится традиционная тема преодоления пережитков прошлого в сознании людей.

Ускоренное развитие литературы обусловливает проник­новение в творческую практику современных иорданских писателей художественных приемов, относящихся к различным литературным течениям и направлениям. Так, новеллам Махмуда Шукейра, отмеченным резкой критической направленностью, свойственны в то же время черты романтической эстетики, в частности, использование романтической символики, а в новеллах Йусуфа Дамры и в ранних рассказах Ибрагима ал-Абси мы видим сосуществование реалистических и модернистских приёмов, использу­емых в разных, подчас прямо противоположных целях. При всем этом писатели стремятся к достоверному отобра­жению действительности. Хотя некоторые молодые писате­ли ещё находятся в стадии поиска более чётких мировоззренческих и творческих позиций, в целом иорданские новеллисты мало склонны к разного рода формальному экспериментированию. Основной, ведущей тенденцией развития иорданской прозы на современном этапе является дальнейшее утверждение и обогащение реалистических принципов.

Палестинская те­матика стала краеугольным камнем в творчестве большинства прозаиков Иордании, многие из которых были очевидцами событий 1948, 1967 гг., испытали на себе их последствия. На эту характерную особенность указывают в своих работах и иорданские критики. Так, Амина Удван подчеркивает, что «современная новелла в Иордании отражает палестинский вопрос и арабо-израильскую борьбу 1948, 1967 гг., а также все те ужасы и невзгоды, которые пришлось пере­жить палестинскому народу». Хусейн Джума в статье «Палестинский вопрос в современной иорданской литературе» пишет, что «палестин­ский вопрос и проблема беженцев, изгнанных со своих земель, являются главными темами современной иорданской литературы» [Джума 1975: 104].

Иорданские новеллисты затрагивают различные стороны пале­стинской проблемы. Они стремятся ответить на вопросы о причинах поражения арабов в воине 1967 года, показать жизнь палестинцев до 1967 года и после поражения, когда палестинцы превратились в беженцев без родины и жилья, их горе, обостренное чувством ностальгии. Герои писателей - борцы за свободу, выразители народного духа, его стремлений и чаяний, горячо любящие свою родину. Провоз­глашая лозунг «смерть во имя жизни», они становятся активными участниками движения за освобождение родной земли от израильской оккупации.

Для них – на определенном этапе – новая действительность, отражается ли она в человеческих поступках или в успевших прижиться языковых оборотах, - самоценна своей «натуральностью», и они переносят ее в прозу в виде словесных сколков, фотографий, но не панорамных, эпических «реальных» изображений. Многим романам на палестинскую тематику чужда «открытая» романная конструкция, способствующая широкому отражению большого круга многогранных жизненных явлений.

Произведения иорданских писателей на палестинскую тематику про­никнуты глубоким гуманизмом, стремлением к миру, отличаются непод­дельной искренностью, патриотизмом, любовью к родине, которая для них «не только географическое понятие - земля, деревья, небо», родина - это народ. Поэтому о писателях 70-80-х гг. говорят как о «защитниках палестинского народа, патриотах своей родины».