Жили-Были «Дед» и «Баба»

Вид материала

Документы

Содержание Переговоры на высшем уровне Глава 3. МИХАИЛ ГРОМОВ: КАКАЯ ПРИМИТИВНАЯ МЫШЕЛОВКА!

Подобный материал:

• Жили-были дед да баба. Была у них курочка Ряба… Замечательная сказка! Ловко сложена, 116.29kb.
• Сказка про Корку, 12.58kb.
• Как прожить в лесу без математики (сказка), 72.05kb.
• Звери: волки, белки, зайцы, 167.45kb.
• 1 страница Жили-были дед да баба…, 491.75kb.
• Конкурс: «Налоги в шутку и всерьёз» "налоговая сказка", 52.42kb.
• Жили-были дед и баба. Удеда была дочка, и у бабы была дочка. Все знают, как за мачехой, 29.81kb.
• Звучить тиха мелодія, на сцені темно. Дід І баба спляти, 132.02kb.
• Новогодняя сказка -2009, 139.58kb.
• На темы русских народных сказок, 313.63kb.

^

ПЕРЕГОВОРЫ НА ВЫСШЕМ УРОВНЕ

Они думали, что от меня так легко отделаться. Самый первый простофиля - Громов. В голове не укладывается, как таких долдонов редакторами назначают. Да его провести – что два пальца… Он в реале посчитал, если я заявление написал об уходе - все проблемы решены. Вы меня плохо знаете, господин Громов. И на вас кое-какой компромат имеется. Вы с Игорем Гальпериным, помощником президента, знакомы? 30 января не он ли вас в кабинете посетил? И что вам передавал в конверте? 50 баксов, говорите? Нет, уважаемый Михаил Борисович, за 50 баксов никто бы мараться не стал. В конверте том, как удалось выяснить, - 5000 долларов США лежало. Что и зафиксировано с помощью аудио- и видеотехники. И расписочка ваша прилагается. Как я понял, ежемесячная рента? От кого еще жалование получаете? Как с уплатой налогов? Не знали, что из взяток и черного нала налоги надо платить? Незнание законов, к вашему сведению, не снимает ответственности, только усугубляет вину. А вы говорите: заявление!

И что статью против филиппинской корпорации «Сайди» велели мне написать, с вашей стороны, доложу вам, не очень продуманное решение. Почему? Да фирма уж больно известная во всем мире, филиалы в 30 странах, на всех пяти континентах, включая далекую Австралию. Что же, думаете, они пропустят на себя такую поливу? Может, вы не внимательно читали, Михаил Борисович, в спешке? Ах, вообще, не читали! Ну, это вы зря, господин редактор! Как можно не читать такие важные материалы, вы же несете персональную ответственность за газету. Или, может быть, Пушкин отвечать теперь будет? Что вы говорите? Дал указание не печатать статью журналиста Котляра до своего возвращения из Токио, куда с президентом отбыли? Во-первых, такого журналиста нет, моя фамилия – Крячко. Евгений Крячко. Кто такой Василий Котляр - мне неизвестно. Во-вторых, сами же меня торопили. Да и заместители ваши хороши – прошляпили!

Весь Киев, да что там – Украина возмутилась: что же вы, уважаемые члены правительства, делаете? Открываете рынок шарлатанской корпорации из каких-то там Филиппин без всякой проверки! Разве неизвестно, что президент этой фирмы – международный аферист, которого разыскивает Интерпол, и против него на родине заведено уголовное дело? Откуда известно? Газета же написала, и не какая-то заштатная, а, что называется, самая официальная – «Жизнь», которую Михаил Громов редактирует. То, что статью он якобы не читал и публиковать не разрешал до его приезда из командировки - разве это принципиально? Конечно, скандал весь разгорелся из-за того, что первый вице-премьер совсем не то имел в виду, когда просил Громова посодействовать, чтобы филиппинские партнеры поскорее на украинский рынок вошли. Заказ - вполне определенный, вот только прокололся Громов, не понял замысла начальства. Его конкретно просили: дай скрытую рекламу фирме, твой процент будет учтен, как обычно. Газета что сделала? «Ославила» всемирно известную корпорацию «Сайди», мошенниками их обозвала, чуть ли не преступниками, в хищении средств заподозрила. Теперь фирмачи, ясное дело, в международный суд подают. Штраф, говорят, выставляют астрономический

А что с них станется. Вон со всей Европы собрали в Киеве своих представителей, требуют немедленной встречи с главным редактором «Жизни» Михаилом Громовым. Что ж, устроим встречу. Вчера с Сергеем Семеновичем долго за полночь сидели, обсуждали детали.

Пятницу не случайно выбрали. Во-первых, на субботу газета не выходит, так что в редакции этот день как бы скрытым выходным считается. Народу – почти никого, коридоры пустые. Очень удобно. Главное – козла того не будет, Даниловича, он день и ночь гниет в конторе, все дело загубить может. Уникальный тип! Сергей Семенович специально интересовался:

- Ты должен еще раз удостовериться, точно знать. Если заподозришь неладное, сразу мне дай знать. Я тогда по запасному варианту его нейтрализую.

То, что шеф все может, он, Евгений Крячко, убедился давно. Из тюряги его вытащил досрочно, документы выправил новые, жилье пробил, сюда, в контору, помог внедриться.

Никаких особых инструктажей не было. Сказал только, буравя его насквозь глазами-пуговицами:

- Теперь вместе работаем. Учти, если что - разговор короткий. Даже место, где раньше был, раем покажется. Не маленький, кое-чего повидал. Газеты читаешь? Криминальную хронику? Так что соображай. Если все будет нормально, не пожалеешь. Я умею ценить хорошую работу. Все от тебя зависит.

И Евгений с тех пор ни разу не пожалел о своем выборе.

В редакции, как он и предполагал, никого из начальства не было. В понедельник возвращается шеф и они использовали последнюю возможность, чтобы оторваться и погулять. Два-три человека из рядовых, которых он встретил в коридоре, в расчет можно не принимать. Главное - не было заместителей. И уже, по-видимому, не будет второй час. Встреча назначена на три. Его водитель, вырядившийся по этому поводу в белую сорочку с галстуком, застыл на пороге кабинета.

- Ты все понял, Федор? Встретишь их без пяти три у входа на комбинат печати.

- Сколько человек?

- Не знаю, может быть, восемь. Может, меньше. Смотри, чужих кого не приведи! Эти филиппинцы приметные – низенькие, смуглые, иностранцы, словом. Может, и наши будут – человека два-три, переводчики, юристы. На вахте скажешь – иностранная делегация в редакцию газеты «Жизнь». Понял?

- Чего уж не понять?

- После того, как войдут ко мне в кабинет, то есть, в кабинет Громова, приемную закроешь изнутри и будешь там дежурить, пока я с ними не выйду. На звонки не отвечать, трубку не снимать. Когда выйду, приемную откроешь и проводишь их в самый низ, на лифте, на улицу. Должен убедиться, что все уехали, никто здесь не остался. Все ясно?

- Понял! Подавальщицу запускать?

- Где она?

- За дверью ожидает.

-Давай. Здрасьте. Как вас зовут? Алина? Хорошо. Слушайте меня внимательно. Ваша задача: принести кофе, когда я вам дам знать. Будете сидеть в приемной редактора, сейчас мы туда пройдем, типа секретарши. Посчитаете, сколько персон, сварите кофе, там есть агрегат, зерна смолотые, сахар, посуда, подносы. Разнесете каждому, с улыбочкой. Ну-ка, пройдите, улыбнитесь. Так, неплохо, на вас приятно посмотреть. Ноги в порядке, попочка. Верхнюю пуговицу можете расстегнуть? Хорошо. Еще одну можете? Давайте посмотрим… Хорошо, больше не надо. Вы – секретарша редактора, а не на бульваре. После кофея сидите, никуда не отлучайтесь, в приемной до конца переговоров. Там есть телефон прямой, без диска, звонит беспрерывным зуммером. Если услышите – снимайте трубку, это я звоню, значит. Городской телефон не поднимать. Все понятно? Хорошо. Пойдемте в приемную, на месте все посмотрим.

Да, скромненько господин Громов поживает, скромненько, но не со вкусом, как говорится. Кабинетик мог быть и побогаче. Что это за телик? «Электрон», написано. Довоенный, что ли? Так его в музей пора определить.

-Эй, Федор! Вынеси его пока в приемную, а то иностранцы перепугаются. У них, как я слышал, бытовая техника – отдельным направлением в корпорации, заводы по всей Европе…

Хорошо, шеф предусмотрел все. Часы выделил – золотые, швейцарские. Браслет – тоже из золотишка. Жаль, сдавать придется после операции. Может, оставит в награду за провернутое дельце? Сказал же, не обижу, мол…

- Ну, с Богом друзья! Без двадцати три, по местам. После того, как закончим, не расходиться, шампанского попьем, я угощаю. Ты, Алина, кофе сваришь. Но уже по-дружески, по-домашнему. Вы ведь никуда не торопитесь, Алина?

- У меня рабочий день до восемнадцати ноль-ноль, так что я в вашем распоряжении.

- Ну и классненько! Думаю, за час закончим. Они тоже люди деловые, некогда бодягу разводить.

В три пятнадцать Федор завел гостей в кабинет. Как и предполагал Крячко, их было восемь человек – переводчик, шестеро филиппинцев и представитель киевской юридической фирмы «Глобус».

- Дорогие друзья, джентльмены, - обратился к гостям Крячко, как только они расселись за полированным столом для заседаний в кабинете Михаила Громова. – Рад приветствовать вас в кабинете редактора газеты «Жизнь». Моя фамилия Громов, вы уже знаете, наверное. Передайте, пожалуйста, мои визитные карточки. Всем хватило? Давайте познакомимся теперь с вами.

Переводчик старательно зачитал список прибывших в редакцию филиппинских представителей концерна. Те тоже передали свои карточки. Возглавлял делегацию, как вчера и предупреждал шеф, заведующий евробюро стран восточной Европы – шотландец, здоровый рыжий детина, кровь с молоком. Уж не борец какой? Шеф говорил, они невысокого роста. Рядом с ним – руководитель Узбекского и Украинского бюро по совместительству. Чуть дальше – юрисконсульт, киевлянин.

- Разрешите мне, уважаемые гости, несколько слов для начала.

Пока шел перевод, Крячко достал заранее заготовленный шефом текст, в котором воспевались лучшие качества несравненного гениального и непревзойденного руководителя и создателя всемирно известной трансатлантической корпорации «Сайди».

«Отсебятины никакой, текст должен зачитать слово в слово»,- напутствовал вчера шеф.

Переводчик – молодой, стильно одетый парень, лет двадцати - двадцати двух шпарил без запинки. Филиппинцы молча слушали. Постепенно их лица прояснялись.

- И тем более, учитывая все вышесказанное, досадно и неуместно выглядит не до конца проверенная публикация об одной из лучших мировых корпораций, которая, проявив инициативу, не считаясь с возможными потерями, сделала шаг навстречу и пришла на украинский рынок. Вы можете быть полностью уверены, господа, что в нашей редакции по поводу данной публикации сделаны самые решительные выводы. Не посвящая вас в детали, сообщу, что сотрудник, готовивший этот необъективный газетный материал, освобожден от занимаемой должности. Редакция приносит свои искренние и глубочайшие извинения как самому руководителю корпорации «Сайди», всем ее работникам, а присутствующим на нашей сегодняшней встрече – персональные извинения. Сейчас вам раздадут текст опровержения. После того, как вы с ним ознакомитесь и внесете коррективы, мы опубликуем в ближайшем выпуске газеты. Хочу подчеркнуть: на той же полосе и тем же шрифтом, как и злополучный ошибочный материал. Скажу больше: испытывая чувства безмерного уважения к вам, ко всему коллективу корпорации «Сайди», мы идем на беспрецедентные меры: за наш, редакционный счет, будет изготовлен второй, дополнительный стотысячный тираж этого номера газеты с текстом опровержения. После того, как мы придем к общему мнению по этому вопросу, вам предлагается план дальнейшего нашего сотрудничества. Не буду останавливаться подробно, вы получите его текст на английском языке. Предполагается, что газета дважды в неделю в течение года с возможной пролонгацией будет печатать статьи, как о самой корпорации, так и о ее продвижении на украинский рынок.

Благодарю за то, что вы так внимательно меня выслушали. Готов ответить на все вопросы и дать пояснения по предложенным вам документам.

Было заметно, что гости несколько опешили. Они пришли сюда спорить, отстаивать честное имя своей фирмы, но, оказывается, эти украинцы готовы на любые компромиссы.

- И все-таки, мистер Громов, хотелось бы поподробнее узнать: как могло такое случиться в вашей довольно респектабельной газете? Возможно, существуют силы, заинтересованные в том, чтобы, образно говоря, бросить тень, опозорить честное имя «Сайди»?

Этот вопрос шефом был предусмотрен.

- Господа, если такие силы и существуют, что, однако, маловероятно, то они здесь, поверьте, не причем. Произошел досадный сбой в компьютерной сети, которая у нас еще недостаточно отлажена. Потому мы вам и предлагаем дальнейшее сотрудничество. Если силы, о которых вы упомянули выше, и существуют, их влияние, благодаря нашей совместной работе, было бы нейтрализовано.

- Скажите, господин главный редактор, как восприняли одиозную публикацию в правительстве?

- Не скрою, господа, мне пришлось объясняться и пережить несколько неприятных минут. Сказать, что это было удивление – значит, ничего не сказать. Ведь в правительстве вашу корпорацию знают, как одну из самых развитых и передовых во всем мире, с которой можно и нужно иметь дело. Поэтому, составляя программу нашего дальнейшего сотрудничества, мы предусмотрели выступления и интервью первого вице-премьера, министра финансов, министра экономики и торговли, других членов правительства. Чтобы наш разговор был предметнее, прошу ознакомиться с планом дальнейшего сотрудничества. Подготовлен, кроме того, текст договора об освещении работы корпорации, чтобы ваш юрист ознакомился и дал заключение.

«Напор и натиск,- говорил накануне шеф. – Не давай им опомниться, как в боксе, бей в одну точку. Ты должен добиться подписания договора!».

- В обмен на опровержение мы предлагаем заключить договор на предоставление услуг редакции по освещению деятельности «Сайди» по вхождению на наш рынок.

После кофе, который подала Алина, продемонстрировав свои стройные ножки, началось обсуждение. Длилось оно не час, как предполагал шеф, и даже не два. В шесть мне пришлось отпустить Алину, ей надо было забрать ребенка из садика. Перед этим она еще раз принесла кофе. Филиппинцы курили, как сапожники, даже мне, который сам дымит, стало нехорошо. В самом углу, у второго окна, находился старый кондиционер, бакинский, гости с опаской на него поглядывали. Если бы его включить, но как? Неизвестно. Когда стало совсем плохо, выручил юрист из фирмы «Глобус»:

- Михаил Борисович, можно включить кондиционер?

- Сделайте одолжение, ради бога.

Накануне шеф дал мне миниатюрный диктофончик, рассчитанный на два часа непрерывной работы. Время истекло, а кассету поменять нет никакой возможности. Не будешь же это делать при них! Где-то только к восьми часам вечера филиппинцы начали ломаться. Разговор зашел конкретно о договоре и конкретно о суммах. Здесь меня опять здорово выручил юрист, – в своей записке, что если сейчас не объявить перерыв, он не выдержит. Действительно, больше четырех часов прошло! Когда все ушли за Федором, по опустевшим коридорам издательства, в наш позорный туалет, удалось все же поменять проклятую кассету. Ведь самое главное – записать момент, когда они торгуются и озвучивают сумму. Подловив их на этом, будем продвигаться дальше.

После перерыва, как и ожидалось, переговоры перешли в практическую плоскость. Гости выдвинули условие: договор они подпишут вслед за публикацией опровержения и статьи (которую еще надо было подготовить) о великом и мудром руководителе «Сайди», напечатанную в этом же номере газеты. Пришлось выйти и звонить шефу на мобильник. Сказал, что надо отдать распоряжение водителю в связи с задержкой переговоров.

- Пусть перечислят аванс на счет редакции – минимум десять тысяч у.е.

- В валюте не получится, у «Жизни» нет валютного счета.

- Пусть перечисляют в гривнах.

- Если не согласятся?

- Им удобно наличными, принимай. Только следов же никаких не оставляй, в смысле расписок там… Понял? Действуй, работаем!

К моему удивлению, филиппинцы предложение шефа приняли. К концу переговоров я понял смысл выражения: выжатый, как лимон. Таким был я. Но и результаты переговоров впечатляли: две кассеты компромата плюс 10 тысяч баксов наличными. От расписки удалось элегантно отскочить. Шеф будет доволен. Я налил себе большой фужер коньяку и шандарахнул его на выдохе. Закинув ноги на редакторский стол, закурил «Мальборо». В голове приятно загудело: «Вот так и делаются дела!».

Не позвонить ли шефу, не порадовать ли? По-моему, давно пора.

- Сергей Семенович? Разрешите доложить!

- Не надо сейчас. Чтобы завтра в полдевятого был у меня в офисе!

- Завтра? В субботу?

- Какая может быть суббота! Каждая минута на вес золота. Сколько – как договаривались? Без следов?

- Так точно!

- Тогда до встречи!

Да, завтра приезжает Громов. Надо спешать. Но шеф тоже - сухарь какой! Ни благодарности, ни слова сочувствия. Паши только на него, как папа Карло! Никаких дивидендов. И деньги все отберет, потом и кровью заработанные. Может, потребовать увеличения жалования? Нет, не зарывайся. Сначала надо сделать дело. Как говорится, слава тебя сама найдет.

Каша заваривается серьезная. Теперь с Громовым придется объясняться. Почему статья вышла, в то время, как он запретил, до его возвращения из Японии? Ну, это ерунда. А заставить его напечатать опровержение плюс статью о «великом кормчем» - руководителе «Сайди» - здесь есть о чем подумать. Шеф сказал, когда вышла несанкционированная разоблачительная статья: «Теперь он у нас в руках!». Не преувеличил ли? Не слишком ли поторопился? Учел ли, что Михаил Борисович – совсем без вольтов, может глупостей наделать, до самого премьера дойти, до президента! Еще бы, летают вместе.

Да, рискованное дело! Ошибки допустить нельзя. Да что – ошибки! Даже маленького сбоя! Остается уповать на патрона!

Налил себе по-новой полный фужер, выпил залпом. В дверь постучали. Кого это несет?

- Евгений Викторович, телевизор назад ставить?

- Федор, едрена мать! Так заикой меня сделаешь. Давай, тащи назад этот антиквариат. Какой-какой! Телевизор! Нет, посуда пусть остается, так задумано.


^ Глава 3. МИХАИЛ ГРОМОВ: КАКАЯ ПРИМИТИВНАЯ МЫШЕЛОВКА!