Жили-Были «Дед» и «Баба»

Вид материала

Документы

Содержание Из личной жизни татаринова дмитрия

Подобный материал:

• Жили-были дед да баба. Была у них курочка Ряба… Замечательная сказка! Ловко сложена, 116.29kb.
• Сказка про Корку, 12.58kb.
• Как прожить в лесу без математики (сказка), 72.05kb.
• Звери: волки, белки, зайцы, 167.45kb.
• 1 страница Жили-были дед да баба…, 491.75kb.
• Конкурс: «Налоги в шутку и всерьёз» "налоговая сказка", 52.42kb.
• Жили-были дед и баба. Удеда была дочка, и у бабы была дочка. Все знают, как за мачехой, 29.81kb.
• Звучить тиха мелодія, на сцені темно. Дід І баба спляти, 132.02kb.
• Новогодняя сказка -2009, 139.58kb.
• На темы русских народных сказок, 313.63kb.

^

ИЗ ЛИЧНОЙ ЖИЗНИ ТАТАРИНОВА ДМИТРИЯ

Как все поворачивается неудачно, раком становится. Сколько раз мы с пацанами в самом центре города под белы рученьки тормозили «пассажиров», предъявляя милицейские удостоверения, вежливо приглашали пройти в машину для выяснения. И никогда не думал, что однажды так задержат меня самого. И где? На Крещатике, можете себе представить! Случилось это 15 мая, часов в двенадцать, может, начало первого, но точно – до часу дня. Потому что ровно в тринадцать у меня запланирована встреча с майором Ивченко Степан Васильевичем из СБУ. Васильич забил стрелку на нашем месте, возле Золотоворотского скверика. Ему удобно там встречаться именно в это время. В перерыв, во-первых, отпрашиваться у начальства не надо, то есть, «светить» агента. Во-вторых, близко от конторы, так что и пообедать успеет в их столовке, где все задешево. Сидят-то они допоздна, раньше восьми вечера с работы не уходят, ровно в девять утра надо быть на месте. Дисциплина!

Я по обыкновению вышел из дому раньше, несколько раз менял метро, пока не убедился, что хвоста нет. На «Крещатике» прошел подземный переход, но по Прорезной не стал подниматься, хотя так ближе, но я располагал временем и пошел к ЦУМу, чтобы через Богдана Хмельницкого выйти к «точке». Не доходя до поворота на Пушкинскую, со стороны универмага, остановился прикурить сигарету, повернулся назад, как бы пряча сигарету в ладонях от ветра, на самом деле, чтобы повторно провериться: никто ли не пасет? В это время из машины, что стояла на тротуаре, вышли двое в форме, один махнул мне рукой, как бы приветствуя, окликнул:

- Татаринов, Дмитрий?

И пока я вспоминал, кто это из моих знакомых мог быть, второй поднес ксиву к самым глазам:

- Капитан Родин, уголовный розыск. Попрошу в машину, посоветоваться нужно…

Я на автопилоте делал все, что мне говорили, задавал какие-то вопросы, когда машина рванула с места, мелькнула совершенно глупая мысль: «Меня повязали, как пацана!». И еще более глупая, чем первая: «Хорошо, успел увидеть, как расцвели каштаны в этом году».

Вот, собственно, и все. Привезли сначала в хорошо знакомое помещение на ДВРЗ, в камеру. Минут через пятнадцать-двадцать ворвались костоломы в масках, чуть позже в распахнутые настежь двери зашел их начальник со словами: «Мне маска не нужна!», и началось избиение. Вскоре я потерял сознание. Так продолжалось каждый день до суда, где мне за административное нарушение «выписали» пятнадцать суток. Потом – опять зверства. Пытали током, удушением через противогаз, избивали ногами, подвешивали на ломе.

- У тебя выхода нет, - говорил тот, что без маски, - признайся в убийствах, которые ты совершал, и дальше будем говорить с тобой нормально.

То есть, потребовали, чтобы я оговорил себя, признался в «чужих»убийствах, им так было выгодно. Тот, что без маски, предупредил: не будешь слушаться, мы тебя покалечим! Ты знаешь, внушал мне, как это делается - убьем руками уголовников или сокамерники отравят, если не дашь показания в том виде, как нам нужно.

Я давно понял, чего они хотят. Это все работа Валерия Анищенко. Когда узнал, что я записывал его на магнитофон, как он рассказывал об убийстве Гонгадзе, сразу порешил меня сдать в каталажку. Вспомнил, как после перезахоронения тела под Таращей, сидели в придорожном кафе на Белоцерковской трассе, он быстро «закосел», выболтал все, а в кармане у меня крутился диктофон. Его мне дал Васильич, с которым я на связи почти три года.

Я записал Валерия, как он участвовал в убийстве парня, занимающегося торговлей контрабандными сигаретами, а также в инсценировке смерти от алкогольного опьянения охранника одного народного депутата. Почему я это делал? Конечно же, не для того, чтобы выслужиться перед Ивченко из СБУ. Анищенко, когда я отказался участвовать в убийстве его бывшей жены и тещи и стал невольным свидетелем убийства Валентины, которая под универмагом «Украина» меняла валюту, сказал, что если я «пикну» хоть слово, уничтожит мою семью, а знакомые менты обвинят меня же во всех совершенных им убийствах.

Вот и сдержал свое слово. И все пока идет так, как он и говорил. Когда я начал давать первые показания о деле Гонгадзе и убийстве охранника депутата, мне сказали, что если я не заткнусь и не забуду обо всем, что касается высокопоставленных людей, то они быстро расправятся со мной и всей моей семьей. Если же я буду говорить, что надо им, подтверждать обвинения, которые они мне предъявляют, то они сделают меня своим агентом, внедренным в банду, и впоследствии освободят. Чтобы я все понял, один сказал мне: «Тебе Валентина передает привет!»

Теперь понятно: привет с того света - прессуют так. Что касается их обещаний, то я хорошо знаю им цену. Они не стоят ровным счетом ничего. Им важно, чтобы я оговорил себя и они быстро со мной расправятся. Спасение мое – только в той информации, которой владею. И я стал играть на этом. Причем, про дело Гонгадзе и все другие, как они называли, политические дела, я настаивал, что буду говорить только под протокол. После каждого такого моего заявления они отказывались фиксировать мои показания, избиения возобновлялись. За время административного ареста ко мне пять раз вызывали «скорую» - 22 мая (трижды), 24 и 28 мая. Дважды я попадал в больницу, уже находясь в Лукьяновском СИЗО. Когда административный арест закончился, прокуратура Шевченковского района возбудила уголовное дело по статье 115 часть 2 и санкционировала взятие под стражу.

После больницы мне удалось получить медицинскую справку, в которой зафиксированы посттравматические нарушения в организме, правосторонняя пневмония, неподвижность рук и ног, а также невозможность их лечения. Эту справку я отдал адвокату, чтобы он показал ее журналистам. Не прошло и двух недель, как после очередных избиений и вызова «скорой» меня госпитализировали в больницу скорой помощи. Там сделали операцию по поводу брюшной полости, повторную, затем еще одну. Врачи не гарантировали никаких шансов. Все это время в палате дежурили милиционеры, я был прикован наручниками к кровати. В больнице пробыл почти полгода и вышел оттуда инвалидом. «Ты не жилец!» - сказали мне при выписке.

Боли в животе мучили постоянно, часто я терял сознание, был бессилен давать показания, самое главное – не мог больше терпеть допросов с пристрастием. Ко мне продолжал ходить следователь прокуратуры, беседовал один на один. Уговаривал дать показания по Гонгадзе или назвать хотя бы фамилии тех, кто вместе с Анищенко задерживал его на бульваре Леси Украинки и сообщить, где я храню материалы, собранные по распоряжению С.С.П. В этом деле я занял четкую позицию: до суда ничего не скажу. Адвокат Волга растолковал - стоит отдать им информацию, их интересующую, как они сразу меня убьют. «Тяни, сколько можешь, это твой единственный шанс!» - говорил Волга. Как я понял, им про перезахоронение трупа без головы ничего не известно. Когда следователь уходил, за меня принималися «свои», начинались угрозы и побои, заставляли, чтобы я писал под диктовку против себя якобы о совершенных убийствах и т.д. «Если не сделаешь это, завтра переводим на общий корпус, где работники СИЗО тебя спровоцируют на конфликт, после чего убьют».

Тогда я решил написать все, что мне известно и через адвоката передать журналистам. Я также написал на имя генерального прокурора и своей матери.

Когда в очередной раз попал в больницу, мне сказали, что те, кто ведет мое дело, не дождутся судового решения, чтобы начать пытать по-настоящему. Они хотят получить от меня материалы по Гонгадзе и потом убить, инсценируя как смерть от болезни.

12 июня 2003 г. в период с 8 до 8.30 в корпус дежурной части СИЗО, где я находился в ожидании конвоя для отъезда в прокуратуру, ко мне подошел мужчина из числа подследственных. Он сообщил, что меня убьют в СИЗО, если не буду давать на следствии те показания, которые требуют, а также, если я дам показания по ряду преступлений, о которых мне не рекомендовано говорить. Тогда я подумал о том, что до суда вряд ли доживу, значит, вся наша игра с адвокатом обречена на провал. Впрочем, мне все до лампочки, как говорится. Я не могу больше переносить пыток и издевательств. Единственная надежда была на С.С.П. Он пообещал меня вытащить, но, наверное, забыл это сделать. Ничего, я на него заначил. Сказал следователю, что он знал о документах, которые у меня на даче спрятаны, пусть они поспрашивают, а он покрутится. Хочу еще через адвоката передать С.С.П. записку, будто все мои документы в Москве у надежного человека, и он после моей смерти обнародует их. Там все про наши отношения с генералом. Не только мне одному босыми ногами по углям ходить.

Когда последний раз меня привезли в прокуратуру из тюремной больницы, мой вид, видимо, настолько напугал следователя, что он спросил: «Откуда синяк под глазом?» Я ответил: «Споткнулся, упал». Потом сказал ему:

- Чувствую, что скоро мне конец. Когда умру, то после моей смерти, в среду, в девять часов вечера, откройте форточку, я к вам прилечу!


Х Х Х


«1 августа 2003 г. в больнице «скорой помощи» скончался главный свидетель по делу журналиста Георгия Гонгадзе. Арестованный 15 мая минувшего года за административное нарушение, он за это время не был признан виновным и осужден. После ареста в прессе появились многочисленные материалы, в которых его называли руководителем т.н. банды оборотней, причастным к заказным убийствам многих людей. Уже через два дня после смерти его тело было кремировано. Генпрокуратура Украины приняла решение не комментировать факт его смерти.

Институт массовой информации, который представляет в Украине интересы международной правозащитной организации «Репортеры без границ», через неизвестного посредника получил письма с припиской: «Вскрыть после моей смерти». В них, среди прочего, идет речь о разоблачении лиц, совершивших убийство журналиста Г. Гонгадзе. Утверждается, в частности, что к убийству причастны сотрудники милиции, а также сообщается, что доказательства резонансного преступления собирались совместно с сотрудниками СБУ. В письме называется ряд фамилий, однако Институт массовой информации принял решение их не обнародовать.

Отвечая на вопрос о готовности на 22 августа, как обещалось ранее, результатов судебно-медицинской экспертизы об установлении причин смерти главного свидетеля в деле Гонгадзе, пресс-секретарь генпрокуратуры сообщила, что на данный момент результаты экспертизы пока не поступили, как и результаты психологической и графологической экспертизы писем. «Фактически чего-то нового, явного, чего мы не знали в деле Гонгадзе – в письмах не изложено» - сообщил на прошлой неделе заместитель Генерального прокурора, курирующий дело убитого журналиста».

(22 августа 2003 г., из сообщений СМИ).


«Как известно, 16 июня 2004г. британская газета «Индепендет» опубликовала данные по делу о гибели журналиста Георгия Гонгадзе. В числе прочего, газета обнародовала выводы экспертов о причине смерти 1 августа 2003года в СИЗО ключевого свидетеля в деле Гонгадзе. Со ссылкой на материалы дела, газета утверждает, что свидетелю кололи препарат тиопентал, что и привело к смерти. Статья в «Индепендент» застала генпрокуратуру врасплох. Через два дня после публикации пресс-секретарь генпрокуратуры сделал неожиданное заявление: оказывается, некий гражданин К. сознался в том, что он отрезал голову Гонгадзе».

(20 июня 2004г., из сообщений СМИ).

ЭПИЛОГ


Несколько слов о судьбах наших героев.

Дмитрий Татаринов, как известно, умер в СИЗО. Постепенно шумиха вокруг него и его писем утихла, сошла на нет. Чем больше проходит времени, тем меньше к ним интерес. После оранжевой революции, выборов-2006 и известных событий 2007 года намело столько новых дел, что вряд ли кому взбредет копаться в старых. Тем более, что схема, предложенная обществу, очень удобна: в Украине все украл Лазаренко, убил всех – генерал Пукач. Это, похоже, устраивает общество.

Бывший адвокат Татаринова Андрей Волга стал народным депутатом по списку Блока Юлии Тимошенко, сейчас обеспечивает юридическое сопровождение законопроектов своей политической силы, является заместителем председателя Комитета по правовой политике. Лицензию ему восстановили через полгода после смерти подзащитного Татаринова. Немаловажную роль сыграл отец, известный в Киеве адвокат Анатолий Андреевич Волга, к сожалению, скоропостижно скончавшийся год назад. Хоронили с почестями, на Байковом кладбище собрался цвет правовой науки, почтил вице-спикер парламента, сказавший прощальное слово. Андрей Анатольевич ездит теперь с охраной, на «Мерседесе». Впрочем, кого этим удивишь?

В нардепы прошел и журналист Крячко, он же - Василий Котляр. Правда, в Центризбиркоме пытались снять его с дистанции из-за судимости и путаницы с фамилиями, но вмешательство уважаемых людей сыграло свою роль. Его телепередача на первом национальном «Правовой всеобуч Евгения Крячко» пользуется популярностью и имеет высокий рейтинг. Крячко называют одним из вероятных кандидатов на должность президента общественного телевидения. Так что, можно сказать, он обошел своих бывших газетных начальников.

Редактор «Слова» Владлен Мирошниченко в министерстве информации больше не работает. Его, как и многих представителей «старой школы», накрыло волной после оранжевой революции, когда в правительстве появилось много неподготовленных, случайных людей, дилетантов. Тем более, что к тому времени ослабли позиции генерала Приходько, он ничем не смог помочь, и Влад в который раз проклинает тот день, когда судьба прибила его к Приходько. За границей почти не бывает, в президентском самолете его место занято – на небосклоне украинской журналистики зажглись новые звезды. Так что Владу до пенсии добыть бы. С Михаилом Громовым делят скромный деревянный домик в Конча-Заспе, один на две семьи, по выходным рыбачат, играют в шахматы, иногда выпивают.

Громов вынес удары судьбы, по мере возможности соблюдает советы врачей и диету. Хотя при его образе жизни, это не легко. По-прежнему, редактирует «Жизнь», недавно у них в конторе был двойной праздник - провожали спецкора Крячко на постоянную работу в парламент и обмывали Госпремию Громова. Михаил Борисович стал лауреатом «за лучшие достижения в области публицистики». Кстати, С.С.П. им доволен больше, чем Владом. «Михаил – основательней, глубже. Влад – все по верхам бороздит, почести любит, тщеславный».

Макс Зацерковный больше не возглавляет Телерадио. Будучи в командировке в Страсбурге, познакомился с членом Европарламента, известной правозащитницей Паолиной Сантароз, на которой весьма удачно женился. Они живут на три дома – в Париже, где у жены просторная квартира на Монпарнасе, с видом на Эйфелеву башню, в Милане - там у Паолины семейная недвижимость на двоих с сестрой, ну и в Киеве, на Оболони. Свою двухкомнатную, на «новых Липках», с прекрасным видом на Днепр, они решили сдавать в наем, сейчас в ней живет советник-посланник из посольства Таджикистана. Тем более, что цены на недвижимость растут, как на дрожжах. В Киеве, если и бывают, то редко и недолго, наездами. Останавливаются, как правило, в новых современных отелях, сервис там в последнее время приближается к европейским стандартам, а цены этот стандарт даже обошли. Иногда Максу приходится выполнять отдельные поручения С.С.П., но со временем их становится все меньше - генерал практически свернул внешнеэкономическую деятельность. Всего-то две оффшорки осталось.

Редактор «Желтой газеты» Сергей Закусила продал свой газетный бизнес и подался в Штаты. Долгое время о его судьбе ничего не было известно. Во время предвыборной гонки-2006 он «всплыл» на страницах одного малотиражного издания, публиковал там тематические колонки «А как у них?». Его хотели даже зарегистрировать кандидатом в нардепы от блока «За Ющенко!». Но вскоре сам блок сняли с дистанции по суду. Оказывается, нельзя использовать имя политика без его согласия. Но и без того Сергею ничего бы не светило – последние годы жил за пределами Украины, а Центризбирком, как известно, очень строг и принципиален. Говорят, в Америке обжился, держит сеть бензиновых заправок, преуспевает. Вот только наших соотечественников – ни русских, ни украинцев – не принимает к себе на работу. Подозревает всех в воровстве, говорит, они бензин разбавляют водой.

Выбился в люди и независимый журналист Олег Западня. Он выгодно переуступил свой Интернет-сайт «Криминал и право», пока тот еще держался на плаву. Защитил кандидатскую диссертацию в Академии внутренних дел, куда поступил не без помощи влиятельных людей. Поговаривают, каким-то образом ему удалось заполучить архив главаря банды оборотней Дмитрия Татаринова – письма, кассеты, копии документов. То ли перекупил у кого-то, то ли раскопал на даче, на Русановских садах, опередив группу генерала Приходько и ментуру. Но обладать – не значит реализовать. Одно время ходили упорные слухи, что Западня продал архив тому же генералу. Сейчас преподает азы криминального сыска, в котором большой дока. Курсанты от него без ума, особой популярностью пользуются приводимые бывшим независимым журналистом рассказы и примеры из практики.

Генералу Приходько пришлось пережить ряд неприятных минут в связи с вновь открывшимися обстоятельствами в деле Гонгадзе, а также расследованием убийства Вячеслава Черновола и смерти Дмитрия Татаринова. Депутаты настояли, чтобы прокуратура вернулась к письмам Татаринова, опубликованным когда-то в газете «Кто виноват». Генерал, понятно, опроверг все подозрения и формально оправдался. Но политическая карьера пострадала. Неудача постигла его на выборах в парламент, где партия, которую он возглавлял, набрала всего 0,1 процента голосов.

После фиаско блока «За волю и народ!» – вторая громкая сенсация выборов. Генерал подал апелляцию, однако, безуспешно, пришлось смириться. Окончательно раскиснуть не дала Фаина, доказав тем самым его своевременный и правильный выбор. Как известно, бывших генералов не бывает. Плохо они знают Приходько - сейчас у него на выходе несколько спецопераций, так что кое-кому мало не покажется! Причину своих неудач последнего времени он видит в том, что не догадался на время избирательной кампании оставить Фаину Шумскую. Может, и стоило ненадолго вернуться в семью, к верной боевой подруге, которая и без того много крови попила, когда он, по требованию Фаины, официально оформлял развод.

Шумская – гранд-дама в самом соку. Имеет два евробутика женской одежды в самом центре города - подарок генерала на годовщину свадьбы. Очень хотел, чтобы она взяла его фамилию – Приходько. А дудки вам, осталась Шумской! Из газеты давно ушла, надоела бессмысленная колготня, зато плодотворно работает на телевидении. Ее новый цикл «Аудиенции» предполагает беседы с популярными политиками и общественными деятелями европейских государств, пользуется успехом, собирает довольно высокие рейтинги. Работой довольна, появилась возможность ездить по миру, встречаться в гостиницах Брюсселя, Милана, а иногда и Парижа, с Максом Зацерковным, к которому ее по-прежнему тянет, как магнитом

Ну, и, наконец, Виктор Цветков. Он исчез из публичной жизни. С трудом узнал его, встретив недавно на Европейской площади, у отеля «Днепр». Подался, высох, постарел лицом, на котором много морщин. Так выглядят люди, принимающие депрессанты или злоупотребляющие алкоголем. Видимо, совсем себя загнал, самоедством занимается. Мы с друзьями сидели на открытой террасе под яркими голубыми зонтиками, наслаждаясь первой осенней прохладой после бесконечно изнурительного знойного лета. Известно, какая публика там собирается – бизнесмены, игроки в казино, люди при деньгах, отельные шлюхи в поисках богатых «папиков». И вдруг кто-то тенью, бочком прошмыгнул, пряча лицо – тычет из-под полы помятые книжечки в мягких захватанных обложках: - «История украинского козачества», «Евреи в Украине», «Орден масонов и Украина» - возьмите, мол недорого…

Не сразу и узнал бывшего успешного редактора популярной когда-то газеты. Говорили, разошелся с женой, ушел с работы, пополнил ряды лузеров, но чтобы так опуститься… Как-то по радио случайно услышал, что он теперь – ревнитель и защитник украинской старины, член «Просвиты», их делегацию даже президент Ющенко принимал. Вечный студент – во второй раз поступил в университет, на исторический факультет, заочно. В его-то годы! Про таких говорят: сбрендил умом. Хотел тогда, в «Днепре», окликнуть, денег дать или книжку какую купить, чтобы за подачку не обиделся. Узнав меня, резко выскочил на улицу, смешался с толпой на остановке 62-го автобуса.

В годы нашей с ним молодости 62-й, соединяющий Подол с Печерском, считался образцовым коммунистическим маршрутом. Как сейчас - не скажу, давно не пользовался. Надо бы спросить кого-то из друзей, кто регулярно ездит. Да и друзей таких что-то не припоминаю.

А Витька Цветков, Цвет, Цветик - всегда был стеснительным и излишне деликатным, еще с тех пор, когда учились с ним в параллельных классах 92-й школы, на Ленина, первой украино-английской, самой элитной тогда в Киеве…


Постскриптум. Когда дописал, по Интернету пришло известие: у себя в парадном на Русановской набережной, в лифте, двумя выстрелами в упор застрелен подполковник милиции в отставке Иван Пантелеймонович Хоречко. Только на пенсию вышел человек, на заслуженный отдых, двух месяцев не прошло! Совсем хулиганье обнаглело…


2006 г., Киев.