Задачи изучения дисциплины 48 1 Перечень дисциплин, усвоение которых необходимо для изучения данной дисциплины 48
| Вид материала | Документы |
- Задачи изучения дисциплины: формулирование у студентов достаточно необходимых знаний,, 123.46kb.
- Социология Общая трудоемкость дисциплины, 26.37kb.
- Опд в. 03. 2- введение в теорию ммк, 776.46kb.
- Рабочая программа по дисциплине дс. 03 Анализ финансово-хозяйственной деятельности, 105.05kb.
- В г. Брянске кафедра управления и информационных технологий н. Н. Обидовская рабочая, 148.34kb.
- Языки программирования java и java-технологии, 88.92kb.
- Примерная программа наименование дисциплины Теория игр, 146.82kb.
- Программа по дисциплине математическая логика, 31.64kb.
- Рабочая программа по дисциплине: опд. Р. 01 Финансы и кредит 080500. 62 «Менеджмент», 440.67kb.
- Рабочая учебная программа по дисциплине «Теория принятия решений» Направление №230100, 82.23kb.
© 2007 г. Р.И.Зайпулаева
«Лексико-грамматические отношения в группе» определение+определяемое» в русском и английском языках (на материале русских и английских текстов)
Еще М.В. Ломоносов отметил, как с помощью определений обогащается семантика определяемого, и продемонстрировал это на примерах, взятых из древних авторов народной речи: добрый конь, златые бразды, здравие тела, сильная рука, шумящий ветер и т.п.
Впоследствии Н.В.Карамзин, рассуждая о судьбе русского языка,укажет на одну из возможностей пополнения словаря: «давать словам некоторый новый смысл, предлагать их в новой связи…» (Н.М. Карамзин. Отчего в России мало авторских талантов. М-Л., 1969, с.115).
В 16-17 вв. в русскую литературную речь усиливается приток народных выражений и эпитетов, что расширяет »в ней область эмоциональных, живописных и красочных определений». Роль эпитета не только художественно-выразительная, но и словотворческая. Эпитет – это «однородное определение слова, либо подновляющее его нарицательное значение, либо усиливающее какое-нибудь характерное, выдающееся качество» (Н.М. Карамзин. Отчего в России мало авторских талантов. с119).
Подновить и подчеркнуть характерное в старом слове с помощью определения-один из распространеннейших путей возникновения новых наименований, новых значений. При этом в сочетании» определение+определяемое», функционирующем в речи как «сдвоенное наименование» происходят семантические модификации значений и определяемого (существительного) и определения (прилагательного).
Академик Л.В. Щеба в докладе «О второстепенных членах предложения» (1936 г.) обращает внимание на различие семантико-функциональных особенностей прилагательных :книжная торговля,счастливые слезы, пожарная тревога, и наконец, пивной вкус или пивная бутылка. В сочетании пивной вкус определение пивной означает вкус как у пива, а в сочетании пивная бутылка - бутылка определенной формы. По сравнению с определением железный в железный гвоздь(сделанный из железа) пивной (вкус) и пивная (бутылка) значат нечто иное: «Здесь, конечно, какой-то семантический скачок», - отмечает Л.В. Щерба, а несколько ранее, в статье «Опыт общей теории лексикографии» Л.В. Щерба сопоставляет филейная игла, вязальная игла, швейная игла, из которых только последнее синонимично существительному игла, два же первых являются «сдвоенными наименованиями». Следовательно, в группе «определение+определяемое» отмечается «какой-то семантический скачок «в результате которого модифицируется значение определения пивной вкус, пивная бутылка, пушечное ядро, пушечное мясо,коварный человек, коварная болезнь, мыльная пена, мыльная опера, добрый человек, доброе мнение и т.п. В результате так называемого «семантического скачка»также расширяется или сужается значение определяемого (пушечное мясо, мыльная опера) и тем самым образуется «сдвоенное наименование».
Как известно, большая часть слов и значение слов ограничены в своих связях внутренними, семантическими отношениями самой языковой системы. Эти ограничения создаются присущими данному языку законами связи словесных значений.
Наиболее ощутимы из всех семантических связей представляются связи синонимические и антонимические. Ср.: легкий - это невесомый, легковесный, воздушный, эфирный. В английском языке – light, easy, slight, mild. “Dinner at six-sous, fish, entee joint, poultry, salad, sweets, cheese, and a dessert. And a light meet supper at ten” (Jerom K. Jerom “Three men in a boat’’ p. 15). «По утрам подается рыба и жареное мясо; завтрак бывает в час и состоит из четырех блюд: в шесть - закуска, суп, рыба, птица, сладкое, сыр и десерт, в девять часов - легкий мясной ужин» (Джером К. Джером «Трое в лодке, не считая собаки»).
Противоположен по значению ряд: тяжелый, тяжеловесный, нелегкий, грузный и т.д. Синонимические антонимические связи проясняют основные значения слов, выявляют их различия и сближения, помогают очертить круг возможных употреблений, выявить объем общего значения-основу различных модификаций, семантических движений. Определение тяжелый многозначно, и почти во всех своих значениях оно противостоит определению легкий. И вот возникшие в речевой практике и закрепленные нормой устойчивые сочетания тяжелая ткань, тяжелая атлетика,тяжелая индустрия,тяжелая промышленность, тяжелые металлы, тяжелый день, тяжелый период, тяжелые мысли противостоят сочетаниям легкая ткань, легкая атлетика, легкая промышленность, легкие металлы, легкий день, легкий период, легкие мысли. В английском языке heavy, hard, htavily. ”How they pile the [oor little mast-high with clothes and big houses… with expensive entertainment that nobody enjoys, with formalities and fashions, with pretence and ostentation, and with-oh, heaviest, maddest lumber of all!…”(Jerom K.Jerom ”Three mtn in a boat” p. 27).
«Как они загромождают утлое суденышко по самые матчы дорогими платьями и огромными домами…дорогостоящими увеселениями, которые никого не веселят, условнястями и модами, притворством тщеславием и – самый грузный и нелепый хлам…» (Джером К. Джером «Трое в лодке, не считая собаки»).
Иные взаимотношения складываются между определением и определяемым, когда круг употреблений прилагательного узок и конкретно предметен. Постоянная сочетаемость одного и того же определения с одним и тем же определяемым может привести к тому, что определение как бы поглощает определяемое, «опредмечивается», субстантивируется: гнедой, каурый, вороной (конь), первый, главный (человек) мобильный, сотовый (телефон), крайний, последний (человек), бездомный, невменяемый, зеленый (неопытный) человек, выходной (день), больничный (лист).
Широкоупотребляемые «цветовые» прилагательные с забытой, стершейся внутренней формой приобретают особое обобщенно-условное значение цвета (красный, зеленый, голубой, коричневый). Такое обозначение цвета кажется иногда недостаточно точным, не передающим все оттенки, различаемые глазом. Так возникают все новые и новые цветовые определения.
В языковой практике постоянно ощущается стремление сохранить яркую предметную соотнесенность в определении, раскрыть в оценке наглядность, ощутимость того или иного качества. Поэтому сравнительно легко закрепляются наименования, внутренняя форма которых прозрачна, а цветовой признак единообразен: цвет чайной розы, слоновой кости, цвет фисташек, (фисташковый цвет), цвет горчицы (горчичный цвет), цвет воронова крыла и т.д. Широко известны, например, бунинские цветовые детали портрета или пейзажа: лицо цвета замазки; глаза дерзкие и пестрые, цвета пчелы; море цвета незабудок. И замазка, и, пчела, и незабудка ассоциируются с вполне определенной окраской. Если роза может быть и белой и красной, то незабудки всегда голубые, особо чистого и яркого тона. Цветовые определения могут продемонстрировать точность языкового выражения.
Принято считать, что прилагательные, обозначающие цвет, передают признак абсолютный, независящий от оценки говорящего: красная кровь, белый снег, голубое небо, зеленая трава.
Несмотря на то, что абсолютное значение слова не зависит от воли говорящего, цветовые прилагательные, именно в значении цвета, появляются в сочетаниях, казалось бы, противоречащих логике и установившейся традиции. Проследим цветовые определения в романе Джерома К.Джером «Трое в лодке, не считая собаки». Очень часто встречается употребление в романе таких цветовых деталей: золотисто-каштановый, светло-голубой, желто-оранжевый, нежно-розовый, багряный, кремовый, пурпурный,цвета незабудок. «I always like f little red in my things, red and black. You know my hair is a sort of golden brown, rather a pretty shade I've been told, and a dark red matches is beautifully…” (Jerom K. Jerom ”Three men in a boat” p. 58).
«^ Я очень люблю носить что-нибудь красное с черным. Волосы, у меня, знаете ли,такие золотисто-каштановые-довольно красивый оттенок, как мне говорили,и темно-красное замечательно к ним идет…» (Джером К. Джером «Трое в лодке, не считая собаки»).
“^ Harris alwaus keeps to shades or mixtures or orange or yellow, but Idon’t think he is at all wise in this…I want him to take a blue as a background with white or cream for relief” (Jerom K. Jerom ”Three men in a boat” p. 69).
«Гарри всегда предпочитает различные оттенки и комбинации оранжевого и желтого, но я с ним не согласен… Лучше бы он избрал для фона голубой цвет и к нему что-нибудь белое или кремовое» (Джером К. Джером «Трое в лодке, не считая собаки»).
“They sat on a chair in the punt and watched intently their lines, and the red sunset threw a mystic light upon the waters and tinged with fire the towering woods and made a golden glory of the piled-up clouds… The little sail stood out against the purple sky, the gloaming lay round us,wrapping the rainbow shadows” (Jerom K. Jerom ”Three men in a boat” p. 114).
«Они сидели на стульях и наблюдали внимательно за своими удочками. Багряный закат воды реки мистическим светом, зажигая огнем величавые древья и озаряя золотистым блеском гряды облаков… Маленький парус вздымался к пурпурному небу; лучи заката окутывали мир многоцветными тенями» (Джером К. Джером «Трое в лодке, не считая собаки»).
Проследим цветовые определения в диалоге двух молодых людей-героев пьесы В. Пановой «Сколько лет, сколько зим!»
«Алена (Колосенку). ^ Мы летели над облаками, там было такое голубое, голубое солнце, прямо голубое, мы и не подозревали, что делается на земле. Как вдруг объявляэт посадку в совершенно неожиданном месте. Пробиваем облака, и вдруг мрак кругом, а что-то клубится серое, серое…
Колосенок. А не точнее будет сказать, что голубое было небо, а солнце было обыкновенное, солнце как солнце и метель не серая, а обыкновенная белая?
Алена. Честное слово, солнце голубое, а метель серая-клянусь!»
Алене восемнадцать лет. Она упоена жизнью, поглощена поэзией Омара Хайяма, «не терпит быта» и т.п. Ее глаза ищут чего-то необыкновенного, оригинального, ее нелегко спустить на землю реальных отношений. Молодой инженер-строитель Колосенок пытается вернуть Алену к обычным абсолютным понятиям и представлениям. Но Алена настаивает на своем видении: голубом солнце и серой метели. Так начинается противопоставление двух разных молодых людей, так открывается их внутренний мир.
Цветовые прилагательные в необычном употреблении, как будто бы противоречащем логике вещей, создают поэтический образ.
Нарушение традиционно привычных норм употребления цветовых прилагательных в абсолютном значении воспринимаются как яркая метафора, поэтический образ, приобретающий орпеделенную стилистическую функцию (ср. голубое солнце-обыкновенное солнце, серая метель-белая метель).
Проанализированные примеры храктеризуют многоплановость отношений между абсолютным и переносным значениями цветовых прилагательных. Цветовое значение, при своей подвижности и ситуативной относительности, оказывается достаточно сильным,как бы доминирующим над переносными значениями и употреблениями. Этимологические же связи цветового прилагательного при этом постоянно подавляются и стираются.
Субстантивированные прилагательные-определения» впитывают значение определяемого. В современном русском языке обычно синонимизация зеленый рядом с молодой, юный, неопытный, неумелый (зеленый специалист, зеленая молодость). Ср: зеленое и зрелое. И синонимические, и антонимические отношения слов, сама сочетаемость слов подсказана живыми ассоциациями с реальным миром понятий, миром идей и вещей (зеленые плоды-зрелые плоды).
В субстантивирующемся определении конденсируется смыл всего сочетания,формируется новое значение. И словочетание замещается словом (больничный лист - больничный, выходной день - выходной), такое же обогащение семантики возможно и в определяемом (искусственный спутник - спутник). Словосочетание «определение+определяемое» тем самым может быть промежуточным звеном в формировании нового значения или в определении, или в определяемом.
Эти семантические движения связаны со словообразованием: образованием новых значений и новых употреблений старых слов. Однако субстантивация определения может быть и особым стилистическим приемом.
Прием усечения определительного словосочетания известен русским загадкам и пословицам: «^ Крикливо-лукаво! Куда побежало? - стрижено-брито! Тебе дела нету» и т.д.». Чем меньше мыслимых вещей, - комментирует А. Потебня, - тем легче и безошибочно можно узнать, к какой из них относится признак в слове; тем менее побуждений отделить признак от вещи, т.е. прилагательное от существительного, ибо тем легче имя будет принято за имя вещи».
Всякий раз определение побуждает в памяти определяемое, если сочетание более или менее фиксированное: Лейпцигская осенняя - Лейпцигская осенняя ярмарка, Дальневосточный симфонический - Дальневосточный симфонический оркестр, Детский музыкальный - Детский музыкальный театр, Лучшая оперативная - Лучшая оперативная группа.
Прием усечения определительных сочетаний очень распространен в газетно-журнальных заголовках, когда информация должна привлечь внимание читателя. В этих случаях нельзя говорить об абсолютном самостоятельном употреблении прилагательных, об их полной субстантивации. Они все еще остаются в функции определений в усеченном словосочетании. Многоточие, сопровождающее очень часто такое «оторванное» определение, подчеркивает неполноту, незаконченность выражения (и возмжность разных определяемых): Московский традиционный…(Московский традиционный день в кино), Великая Отечественная…(Великая Отечественная война), Сверзвуковой пассажирский…(Сверзвуковой пассажирский самолет) Юго-западный…(Юго-западный район Москвы).
Общеизвестно, что категории рода, числа, падежа в группе «определение+определяемое» соотносятся с определяемым (именем существительным). Определение-прилагательное получает эти категории присущих только имени прилагательному. В этих случаях возникают различные семантические и стилистические варианты и ограничения.
Степени сравнения, простые и сложные имеют стилистическую обусловленность. Простая сравнительная степень и сложная превосходная, как известно, свойственны разговорной речи, сложная превосходная и простая превосходная-книжной.
Вот перед нами письмо суховатой Валентины Георгиевны из рассказа С. Антонова «Допеди»: Она хотела написать ей, что ей трудно, …, что она по-прежнему надеется, что он возьмет ее к себе, чтоб ему будет легче с ней, чем с любой другой секретаршей. Но вот что у нее получилось: «Напоминаю Вам, что не передумала работать с Вами, если, конечно, на моем месте сидит менее удовлетворяющий Вас, чем я, человек… я, очевидно, не останусь здесь на осень, а перейду в другую, более стабильную организацию».
Каждое слово этого письма звучит по-канцелярски строго. Книжные формы сравнительной степени в этом письме оказываются как нельзя лучше на своем месте.
Широкие возможности и особенности суффиксации обнаруживаются при сопоставлении атрибутивных групп в русских текстах, например, в английских. Суффиксы эмоциональной оценки составляют специфическую черту русских прилагательных.
Различные оттенки, создаваемые в английском языке общим контекстом, в русском могут быть выделены самим определением в суффиксальной форме. Сопоставим неколько фраз из романа Джерома К. Джеролма «Трое в лодке, не считая собаки»: ”From the stairs they went into the drawing room,which was a large,bright room,decorated with sometwhat startling through chttrfull hahtr of a blue ground…” (Jerom K. Jerom ”Three mtn in a boat” p. 43).
«^ С лестницы они вошли в гостиную – большую, светлую комнату, окленную несколько неожиданными, но веселенькими обоями голубого цвета…» («Трое в лодке, не считая собаки». Перевод М. Салье).
“…^ I was going on thinking away all these grand,tender thoughts,when my reverie was broken in up by a shrill piping voice cryingout…” (Jerom K. Jerom “Three men in a boat” p. 68).
«…Такие возвышенные, добрые мысли мелькали у меня в голове, и вдруг моя задумчивость была прервана тоненькими, пронзительными возгласами…». (Джером К. Джером «Трое в лодке, не считая собаки». Перевод М. Салье).
В сочетании «определение+определяемое» именно определение вызывает новое осмысление определяемого, и одновременно само определение семантически трансформируется. Структурные и лексические соответствия в разных языках осложнены стилевыми и коннотативными различиями, что требует особого внимания к социальному, культурно-историческому аспекту языка.
Список литературы
1. Альфоносов В. Слова и краски. М.-Л., 1966.
2. Брагина А.А Неологизмы в русском языке. М.: Просвещение, 1973.
3. Виноградов В.В. Русский язык. М.-Л., 1947.
4. Карамзин Н.В. Отчего в России мало авторских талантов. Избран. соч. (2-х томах). М-Л., 1969.
5. Лейчик В.М. Люди и слова. М., 1982.
6. Ломоносов М.В Краткое руководство к красноречию. Полн. собр. соч. т. уп. М-Л.: Изд. АН СССР, 1952.
7. Потебня А.А. Об изменении значения и заменах существительного. Харьков, 1899. с. 60.
8. Щерба Л.В. Избранные труды по языкознанию и фонетике. Изд-во МГУ, 1958. с. 98-100.
Источники
1. Антонова С. «Допеди». М., 1987.
2. Джером К. Джером «Трое в лодке, не считая собаки». М., 2006.
3. Jerom K. Jerom “Three men in a boat” M., 1948.
4. Панова В. «Сколько лет, сколько зим!» М., 1969.
Словари
1. Жеребило Т.В. Словарь лингвистических терминов. Назрань: Пилигрим, 2005.
2. Ожегов С.И., Шведова Н.Ю. Толковый словарь русского языка. М., 2002.
Lingua – universum
№ 3 2007
