Geum.ru

Амурского государственного университета политика и право

Вид материалаУченые записки

Содержание


О практике применения дисциплинарных взысканий по совокупности дисциплинарных проступков
Подобный материал:
1   ...   5   6   7   8   9   10   11   12   ...   19

^ О ПРАКТИКЕ ПРИМЕНЕНИЯ ДИСЦИПЛИНАРНЫХ ВЗЫСКАНИЙ ПО СОВОКУПНОСТИ ДИСЦИПЛИНАРНЫХ ПРОСТУПКОВ


Неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей влечет за собой дисциплинарную ответственность.

В качестве дисциплинарных взысканий, которые могут быть применены работодателем, закон установил замечание, выговор и увольнение по соответствующим основаниям (ст. 192 ТК РФ).

Поскольку привлечением лица к дисциплинарной ответственности могут быть существенно затронуты установленные законом и в первую очередь Конституцией Российской Федерации, основные права и свободы гражданина, трудовое законодательство достаточно четко регламентирует условия и порядок наложения дисциплинарных взысканий.

Так, в ст.193 ТК РФ указывается, что до применения дисциплинарного взыскания работодатель должен затребовать от работника объяснение в письменной форме. В случае отказа работника дать указанное объяснение составляется соответствующий акт. Отказ работника дать объяснение не является препятствием для применения дисциплинарного взыскания. Дисциплинарное взыскание применяется не позднее одного месяца со дня обнаружения проступка, не считая времени болезни работника, пребывания его в отпуске, а также времени, необходимого на учет мнения представительного органа работников. Дисциплинарное взыскание не может быть применено позднее шести месяцев со дня совершения проступка, а по результатам ревизии, проверки финансово-хозяйственной деятельности или аудиторской проверки - позднее двух лет со дня его совершения. В указанные сроки не включается время производства по уголовному делу. За каждый дисциплинарный проступок может быть применено только одно дисциплинарное взыскание. Приказ (распоряжение) работодателя о применении дисциплинарного взыскания объявляется работнику под расписку в течение трех рабочих дней со дня его издания. В случае отказа работника подписать указанный приказ (распоряжение) составляется соответствующий акт.

Однако практика судов знает множество случаев, когда из-за нарушения процедуры или условий наложения дисциплинарных взысканий последние признавались незаконными даже при наличии достаточных оснований для привлечения соответствующего лица к ответственности. С другой стороны нарушения процедуры привлечения к дисциплинарной ответственности, как правило, ведут к необоснованным наказаниям282.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в своем Постановлении от 17 марта 2004 г. N 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового Кодекса Российской Федерации»283 (п.п. 33 – 52) недвусмысленно обращает внимание на неукоснительное соблюдение именно порядка привлечения к дисциплинарной ответственности. В п.53 названного Постановления Пленума также указывается, что, гарантируя каждому судебную защиту его прав и свобод, государство обязано обеспечить осуществление права на судебную защиту, которая должна быть справедливой, компетентной, полной и эффективной284. Учитывая это, а также принимая во внимание, что суд, являющийся органом по разрешению индивидуальных трудовых споров, в силу части 1 статьи 195 ГПК РФ должен вынести законное и обоснованное решение, обстоятельством, имеющим значение для правильного рассмотрения дел об оспаривании дисциплинарного взыскания или о восстановлении на работе и подлежащим доказыванию работодателем, является соблюдение им при применении к работнику дисциплинарного взыскания вытекающих из статей 1, 2, 15, 17, 18, 19, 54 и 55 Конституции РФ и признаваемых Российской Федерацией как правовым государством общих принципов юридической, а следовательно, и дисциплинарной ответственности, таких как справедливость, равенство, соразмерность, законность, вина, гуманизм. В этих целях работодателю необходимо представить доказательства, свидетельствующие не только о том, что работник совершил дисциплинарный проступок, но и о том, что при наложении взыскания учитывались тяжесть этого проступка, обстоятельства, при которых он был совершен, предшествующее поведение работника, его отношение к труду. Если при рассмотрении дела о восстановлении на работе суд придет к выводу, что проступок действительно имел место, но увольнение произведено без учета вышеуказанных обстоятельств, иск может быть удовлетворен285.

Столь щепетильное отношение законодателя и высшего судебного органа страны к порядку наложения дисциплинарных взысканий в правоприменительной практике нередко приводит к ошибочному пониманию и трактовке действующего трудового законодательства. Казалось бы, проблем по данному вопросу не должно возникать: если работник совершил дисциплинарный проступок (например, допустил прогул), то работодатель, действуя в рамках закона, вправе применить к нему дисциплинарное взыскание (например, объявить выговор). Однако вопросы все же возникают.

Встречаются случаи, когда работодатель применяет одно дисциплинарное взыскание сразу за несколько дисциплинарных проступков, за каждый из которых возможно применить отдельное дисциплинарное взыскание. Есть же случаи, когда в одном приказе руководитель предприятия за два нарушения трудовой дисциплины налагает два взыскания. Имеются и другие сочетания количества наложенных взысканий с числом совершенных дисциплинарных проступков.

Насколько можно признать такие действия работодателя правомерными? Применение дисциплинарных взысканий за совокупность дисциплинарных проступков заслуживает отдельного тщательного исследования. Мы же рассмотрим ситуацию по материалам конкретного гражданского дела.

Проблема заключается в том, что трудовое законодательство и непосредственно Трудовой Кодекс РФ не содержат правовых норм, регулирующих порядок наложения дисциплинарных взысканий за несколько дисциплинарных проступков.

В других отраслях права эта проблема решена. Так, ст.69 УК РФ предусматривает, что при совокупности преступлений наказание назначается отдельно за каждое совершенное преступление. Затем в порядке, установленном этой же статьей окончательное наказание назначается путем поглощения менее строгого наказания более строгим либо путем частичного или полного сложения назначенных наказаний286.

Несколько иначе назначение административного наказания за совершение нескольких административных правонарушений предусмотрено в ст. 4.4 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях. При совершении лицом двух и более административных правонарушений административное наказание назначается за каждое совершенное административное правонарушение. При этом по общему правилу административное наказание назначается в пределах санкции, предусматривающей назначение лицу, совершившему указанное действие (бездействие), более строгого административного наказания287.

Как уже было отмечено, трудовому праву не знаком институт назначения дисциплинарных взысканий по совокупности дисциплинарных проступков. В теории трудового права данной проблеме также не уделено должного внимания. С тем, чтобы выяснить каким образом этот вопрос решается на практике, обратимся к конкретному примеру.

Состоявший в трудовых отношениях с Серышевской центральной районной больницей врач отоларинголог Н. приказом главного врача больницы был уволен за прогул и появление на работе в рабочее время в состоянии алкогольного опьянения. В приказе о расторжении трудового договора и в трудовой книжке уволенного соответственно была сделана ссылка на подпункты «а» и «б» п. 6 ст. 81 ТК РФ.

Государственная инспекция труда в Амурской области, считая такое увольнение незаконным, внесла предписание об отмене приказа об увольнении и восстановлении Н. на работе в прежней должности. В качестве мотивов инспекция сослалась на то, что расторжение трудового договора с работником производится по одному конкретному основанию, а не по нескольким, и что в данном случае неизвестно по какому конкретно основанию с Н. прекращены трудовые отношения.

Не согласившись с данным предписанием инспекции труда, администрация Центральной районной больницы обратилась в суд с требованием о признании его незаконным и отмене.

Белогорский городской суд, рассмотрев заявление больницы, принял решение об оставлении его без удовлетворения. Свое решение суд аргументировал тем, что действующее законодательство не предусматривает возможности увольнения работника за два дисциплинарных проступка, каждый из которых выделен законодателем в отдельное основание расторжения трудового договора (п. 6 ст. 81 ТК РФ). Посчитав действия администрации больницы незаконными, так как ею в отношении Н. был нарушен порядок увольнения, суд нашел предписание Государственной инспекции труда в Амурской области законным и обоснованным.

Иную позицию по данному делу занял Президиум Амурского областного суда. Предписание Государственной инспекции труда в Амурской области он признал незаконным, а заявление администрации больницы, подлежащим удовлетворению. Президиум исходил из того, что вывод суда первой инстанции был основан на неправильном толковании норм материального права.

Действительно, в силу ч. 5 ст. 193 ТК РФ за каждый дисциплинарный проступок может быть применено только одно дисциплинарное взыскание. Между тем в Трудовом кодексе РФ отсутствует указание на то, что увольнение в любом случае может быть произведено только по одному конкретному основанию. В нашем случае основанием для увольнения Н. послужили два самостоятельных дисциплинарных проступка: прогул и появление на работе в состоянии алкогольного опьянения. По каждому из указанных нарушений законодательство предусматривает и самостоятельное основание прекращения трудового договора (подпункты «а» и «б» пункта 6 ст. 81 ТК РФ). Факт совершения обоих дисциплинарных проступков сторонами не оспаривался. Таким образом, расторжения трудового договора по инициативе работодателя в данном случае не противоречит закону, поскольку увольнение Н. имело место за два дисциплинарных проступка по соответствующим каждому из нарушений основаниям. Президиум признал доводы предписания и судебного решения не соответствующими требованиям закона и заявление об его отмене удовлетворил.

По нашему мнению, позиция Президиума Амурского областного суда, высказанная по данному конкретному делу, является убедительной. Причем ее безусловные плюсы выражаются не столько в том, что она подробно мотивирована и логически выверена, сколько в том, что на основе норм трудового законодательства дан положительный ответ на вопрос о праве наложения дисциплинарных взысканий по совокупности дисциплинарных проступков. Особую ценность этот ответ приобретает оттого, что дан он не в ходе какой-то теоретической дискуссии, а им разрешается конкретный трудовой спор.

К высказанным Президиумом Амурского областного суда необходимо привести еще ряд по нашему мнению заслуживающих внимания доводов.

Во-первых, отказ в праве наложения дисциплинарных взысканий по совокупности дисциплинарных проступков произвольно сужает предоставленные работодателю полномочия, предусмотренные ст. 81 ТК РФ, поскольку сам закон не содержит на этот счет ни каких ограничений и оговорок.

Во-вторых, такой подход лишает работодателя возможности в полной мере отреагировать на нарушения дисциплины труда со стороны работника, поскольку (как видно из указанного выше случая) делает бессмысленным наложение дисциплинарного взыскания, которое все равно будет признано незаконным, а работник, фактически совершивший дисциплинарный проступок, освобожден от ответственности. Но ведь реакция работодателя на неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его вине возложенных на него трудовых обязанностей является необходимой мерой, позволяющей не только наказать нарушителя трудовой дисциплины, но и предупредить совершение дисциплинарных проступков другими работниками предприятия. Потеряв данную функцию, дисциплинарное взыскание рискует оказаться бессмысленным.

В-третьих, увольнение врача Н. лишь по одному основанию, к примеру, за прогул288, при наличии других дискредитирующих данных вряд ли способствовало бы правильному определению его деловых и моральных качеств по новому месту работы.

И, наконец, возможность наложения дисциплинарных взысканий по совокупности дисциплинарных проступков не только не противоречит трудовому законодательству, но и обеспечивает возможность в полной мере реализовать положения ст.193 ТК РФ, предусматривающей порядок и условия привлечения к дисциплинарной ответственности. Так, до применения взыскания за каждый из входящих в совокупность проступков работодатель не лишен возможности затребовать от работника объяснение в письменной форме по каждому нарушению трудовой дисциплины, а в случае отказа работника дать указанное объяснение составить соответствующий акт.

Отсутствуют препятствия для соблюдения месячного со дня обнаружения проступка срока применения дисциплинарных взысканий. Это же касается и невозможности наложения взысканий позднее шести месяцев со дня совершения проступка.

Не нарушается здесь и принципиальное положение о том, что за каждый дисциплинарный проступок может быть применено только одно дисциплинарное взыскание. Дело в том, что в нашем случае каждому основанию увольнения корреспондирует самостоятельное дисциплинарное нарушение. При этом за любое из них (прогул и появление на работе в состоянии алкогольного опьянения) Н. мог быть уволен по инициативе администрации.

Приказ (распоряжение) работодателя о применении дисциплинарного взыскания объявляется работнику под расписку в течение трех рабочих дней со дня его издания. В случае отказа работника подписать указанный приказ (распоряжение) составляется соответствующий акт. Здесь так же нет положений, которые невозможно соблюсти при наложении взысканий по совокупности проступков.

Немаловажным является и то, что возможность наложения дисциплинарных взысканий по совокупности проступков наилучшим образом позволяет реализовать положения уже упоминавшегося п.53 Постановления Пленум Верховного Суда Российской Федерации от 17 марта 2004 г. N 2 «О применении судами Российской Федерации Трудового Кодекса Российской Федерации»289.

Работодателю в таких случаях будет проще доказать, а суду всестороннее и полнее разобраться не только в том, что работник совершил дисциплинарный проступок, но и в том, что при наложении взыскания учитывались тяжесть этого проступка, обстоятельства, при которых он был совершен, предшествующее поведение работника, его отношение к труду290.

В заключении необходимо отметить, что возникший спор в первую очередь подтверждает необходимость дальнейшей работы над совершенствованием трудового законодательства. Не меньших усилий еще так же требуется для уяснения смысла многих положений ТК РФ, в том числе и тех, о которых было сказано в настоящей работе. Большую помощь здесь могли бы оказать соответствующие разъяснения Пленума Верховного Суда РФ.



Губарев Н.В.


Проблемы условно-досрочного освобождения

от отбывания наказания


Возникновение института досрочного освобождения относится к тридцатым годам IX века, когда английские губернаторы Австралии в колонизаторских целях начали по своему усмотрению условно освобождать уголовных преступников, чтобы, с одной стороны, предоставить в распоряжение вольных колонистов дешевую рабочую силу, с другой, освободиться от заботы о содержании лиц, число которых постоянно увеличивалось. Угроза возвращения в места лишения свободы служила некоторой гарантией, сдерживающей силой, от повторения преступлений и одновременно средством закабаления в условиях относительной свободы.

В законодательства большинства стран Европы и Америки институт условно-досрочного освобождения был введен в течение последней четверти IX столетия. В царской России закон об условно-досрочном освобождении принят намного позже других стран (22 июня 1909 г.), после почти десятилетних дебатов и ожесточенного сопротивления наиболее реакционных и черносотенных элементов291. Объясняя необходимость введения этого института, русский ученый Ю.В. Александровский писал, что «закон об условно-досрочном освобождении исходит не из соображений гуманности или желаний ослабить репрессию; наоборот, он исходит из совершенно правильной мысли - удержать преступника от совершения на свободе новых преступлений дополнительной угрозы отбытия неотбытого еще наказания»292. Значит досрочное освобождение, само по себе может выступать как в качестве одного из инструментов сдерживания от противоправных действий, так и одним из средств «исправления исправимых элементов»293.

Что же касается законодательного регулирования (речь в данном случае идет об условно-досрочном освобождении, замене наказания более мягким), то пожалуй нет другого такого института, который бы так часто подвергался изменениям. Поэтому вопрос (реализации осужденным в полном объеме права на защиту своих законных интересов при рассмотрении вопроса о досрочном освобождении) обоснованности применения досрочного освобождения, правильного определении момента, когда осужденный созрел для досрочного освобождения, т.е. исправился и доказал свое исправление в период отбывания наказания, как и прежде является актуальным и требующим исследования.

Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 26 ноября 2002 г. № 16-П «О конституционности положений статей 77-1, 77-2, частей 1 и 10 статьи 175 УИК РФ и статьи 363 УПК РСФСР (397 УПК РФ) за осужденным признано право непосредственного обращения в суд с ходатайством об условно-досрочном освобождении от наказания, и что не маловажно в настоящее время это право закреплено на уровне Закона.

Правом на условно-досрочное освобождение могут воспользоваться все осужденные - как несовершеннолетние, так и взрослые.

В соответствии с изменениями и дополнениями в уголовно-исполнительном законодательстве в редакции Федерального закона от 8.12.2003 года № 162-ФЗ значительно упрощена процедура рассмотрения вопроса условно-досрочного освобождения осужденных к лишению свободы, изменен порядок обращения294. Если ранее вопрос условно-досрочного освобождения рассматривался административной комиссией исправительного учреждения, в котором содержится осужденный, то теперь для его решения осужденный обращается непосредственно суд.

В соответствии с пунктом 1 статьи 175 УИК осужденный, к которому может быть применено условно-досрочное освобождение, а также его адвокат (законный представитель) вправе обратиться в суд с ходатайством об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания.

Таким образом, условно-досрочное освобождение возможно как по ходатайству осужденного, так и по инициативе его законного представителя. Нормы статей 397 и 399 УПК РФ закрепляют это положение. Однако, следует отметить, что в случае обращения законного представителя с ходатайством об условно-досрочном освобождении осужденного, сбор и направление в суд исправительным учреждением необходимых документов по данному вопросу (характеристика, личное дело осужденного и иные документы) допускается только по запросу суда.

Новеллой является и обязательность условно-досрочного освобождения при наличии определенных условий, установленная частью 1 статьи 79 Уголовного кодекса РФ, которая определяет: «лицо, отбывающее содержание в дисциплинарной части или лишение свободы, подлежит условно-досрочному освобождению, если судом будет признано, что для своего исправления оно не нуждается в полном отбывании назначенного судом наказания».

В то же время, в этой статье сохранены нормы, определяющие необходимость отбыть установленную законом часть срока наказания для рассмотрения вопроса об условно-досрочном освобождении (1/3 – для лиц осужденных за преступления небольшой и средней тяжести, 1/2 - для лиц осужденных за тяжкие преступления, 2/3 - для лиц осужденных за особо тяжкие преступления и для ранее освобождавшихся условно-досрочно, если условно-досрочное освобождение было отменено по основаниям, предусмот­ренным частью 7 статьи 79 УК). При этом фактически отбытый срок лишения свободы остался прежним и не может быть менее 6 месяцев.

Претерпела некоторые изменения статья 93 Уголовного кодекса, касающаяся условно-досрочного освобождения несовершеннолетних, осужденных за тяжкие преступления. Теперь условно-досрочное освобождение от отбывания наказания этой категории лиц стало возможным после фактического отбытия не менее 1/3 срока наказания. Для малолетних, осужденных за преступления небольшой или средней тяжести, особо тяжкие преступления, критерии остались прежними, и составляют соответственно не менее 1/3 и 2/3 назначенного срока наказания.

Фактически отбытая осужденным часть срока наказания исчисляется из всего срока наказания. При снижении наказания актом амнистии, помилования либо определением суда (в случае изменения приговора) суд исчисляет фактическую часть срока отбытого наказания, исходя из срока, установленного актом амнистии, помилования или судебного постановления.

Изменился и порядок рассмотрения вопроса об условно-досрочном освобождении. Теперь осужденный обращается с просьбой рассмотреть возможность о его условно-досрочном освобождении не к начальнику исправительного учреждения, а непосредственно в суд. Сдает ходатайство (а также другие имеющиеся у него документы - различные справки, ходатайства и др.) начальнику отряда, приложив копии приговора и иных судебных документов. После приема ходатайства осужденного об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания администрация учреждения или органа, исполняющего наказание, не позднее чем через 10 дней должна направить в суд указанное ходатайство вместе с характеристикой на осужденного.

До истечения указанного срока, осужденного приглашают на заседание административной комиссии исправительного учреждения, которая, заслушав рекомендации начальника отряда, рассмотрев представленные материалы и личное дело ходатайствующего, решает, поддержать данное ходатайство или нет. Заключение административной комиссии учреждения о целесообразности или нецелесообразности применения условно-досрочного освобождения отражается в характеристики на осужденного.

В характеристике должны содержаться данные о поведении осужденного, его отношении к учебе и труду во время отбывания наказания, об отношении осужденного к совершенному деянию, о частичном или полном возмещении ущерба, причиненного в результате преступления, характеризующие степень его исправления, а также заключение администрации о целесообразности условно-досрочного освобождения. Следовательно, основанием для применения условно-досрочного освобождения, равно как и для замены неотбытой части наказания более мягким, является исправление осужденного295. В характеристике могут отражаться иные сведения, свидетельствующие степени исправлении осужденного.

Кроме того, к характеристике могут прилагаться иные документы (справка о поощрения и взысканиях, справка о возмещении ущерба, о состоянии здоровья осужденного) имеющие существенное значение для дела.

Таким образом, осужденные могут быть освобождены условно- досрочно при наличии следующих критериев:
  • если осужденный отбыл установленную законом часть срока наказания;
  • если осужденный обратился с ходатайством об условно-досрочном освобождении;
  • если осужденный для своего исправления не нуждается в дальнейшем отбывании наказания в условиях изоляции.

При этом последний, по нашему мнению, по смыслу статьи 175 УИК РФ, также делится на три элемента:
  • если осужденный положительно характеризуется ( занимается

общественно-полезной деятельностью, не допускал нарушений закона) и на момент рассмотрения вопроса об условно-досрочном освобождении не имеет взысканий;
  • если осужденный добросовестно относится к учебе и труду во время

отбывания наказания;
  • если осужденный частично или полностью возместил ущерб,

причиненный преступлением;

Следовательно исправление осужденного, как характеризующий критерий, содержит в себе комплекс выше перечисленных элементов. Только при их наличии суд может принять единственно правильное решение. Закон считает возможным применение УДО, если судом будет признано, что для своего исправления лицо не нуждается в полном отбытии назначенного судом наказания.

«Иными словами, это означает признание факта исправления осужденного»296.

Таким образом, исправление осужденного становится одним из главных критериев. Осужденный обращаясь с ходатайством об условно-досрочном освобождении, а также его адвокат (законный представитель) отражает в нем сведения, свидетельствующие о том, что для дальнейшего исправления осужденный не нуждается в полном отбывании назначенного судом наказания, поскольку в период отбывания наказания он частично или полностью возместил причиненный ущерб или иным образом загладил вред, причиненный в результате преступления, раскаялся в совершенном деянии, В ходатайстве также, могут содержаться иные сведения, свидетельствующие об исправлении осужденного. Другими словами ходатайство должно содержать доказательства исправления осужденного.

Существовавшая ранее практика, регулируемая нормами УК РСФСР, допускала условно-досрочное освобождение при условии, что осужденный доказал свое исправление, и в отличие от УК РФ исключал применение условно-досрочного освобождения к осужденным за некоторые особо тяжкие преступления. В настоящее время созданы стимулы даже для осужденных к пожизненному лишению свободы. При этом цели наказания остались прежними, поэтому претендент на условно-досрочное освобождение должен доказать суду, что стал законопослушным. Подобный взгляд на обозначенную проблему отчасти совпадает с позицией В. Вырастайкина, который в своей работе подчеркивает, что именно «осужденный должен убедить суд, что не нуждается в дальнейшем отбывании наказания, что стал законопослушен»297. Однако расходится в главном, автор считает, что предоставление доказательств это обязанность осужденного. Мы же считаем, что предоставление доказательств своего исправления это безусловное право осужденного, основанное на нормах Конституции РФ298.

Уголовно-процессуальный закон не содержит прямого указания на то что, обязанность доказывания исправления осужденного возлагается на самого осужденного или даже его представителя. Нет такой нормы и в Уголовно-исполнительном кодексе. В нем говорится лишь о необходимости изложения сведений свидетельствующих об исправлении ходатайствующего. Именно так, по нашему мнению, нужно понимать директиву законодателя, заложенную в части 1 статьи 175 УИК, указывающую на то, что: «В ходатайстве должны содержаться сведения…». Следовательно, утверждение, что доказывание это обязанность осужденного не верно по сути и содержанию. На это указывает и Постановление Конституционного Суда России от 26 ноября 2002 года № 16-П, которым за осужденным признается право непосредственного обращения в суд с ходатайством об условно-досрочном освобождении от наказания299.

Вместе с тем, для полного и объективного рассмотрения вопроса об условно-досрочном освобождении, исходя из общих правил судопроизводства осужденный или его адвокат (законный представитель) должны доказать те обстоятельства на которые ссылаются в своем ходатайстве, используя любые не запрещенные законом средства. В этом случае осужденный, вправе знакомиться с представленными в суд материалами, участвовать в их рассмотрении, заявлять ходатайства и отводы, давать объяснения, представлять документы. И на это прямо указывает часть 3 статьи 399 УПК РФ.

Выходит, участие осужденного при рассмотрении его вопроса в суде является обязательным. В противном случае он лишается возможности отстаивать свои права и законные интересы лично. Право осужденного на непосредственное участие в судебном процессе подтверждается упомянутым выше Постановлением Конституционного Суда в котором указывается, что реализация конституционного права осужденного на прошение о смягчении наказания, охватывающая и решение вопроса об условно-досрочном освобождении от наказания предполагает обязанность государства обеспечить рассмотрение судом соответствующего обращения осужденного на основе состязательности и равноправия сторон. На необходимость судебного разбирательства с соблюдением принципа состязательности указывает в своей статье В. Горобец, в которой по нашему мнению выражается обоснованное суждение о том, что именно суд должен создать необходимые условия для реализации принципов состязательности и равноправия сторон, защищенных статьей 123 Конституции РФ300.

Однако, по оценке В. Спицина, действующее уголовно-процессуальное законодательство однозначно не регламентирует этот вопрос301. Действительно, если мы обратимся к полной редакции части 3 статьи 399 УПК РФ то обнаружим, что это норма не содержат исчерпывающего ответа в пользу осужденного, а относит решение вопроса о возможности участия осужденного в судебном заседании к компетенции суда. Из этого следует, что закон допускает в отдельных случаях возможность рассмотрения дела без вызова осужденного. А значит, решение о дальнейшей судьбе осужденного суд праве вынести заочно, без предоставления ему возможности участвовать в процессуальных действиях (предоставлять доказательства, давать объяснения и т.д.). По всей видимости, при разработке норм УПК РФ законодатель не достаточно уяснил смысл статьи 123 Конституции РФ, очень четко выделяющей принцип состязательности, как обязательный для любого процесса. По мнению А. Давлетова, «Конституционный смысл ч.3 ст. 123 заключается в следующем. Данная статья помещена в раздел Конституции, озаглавленный «Судебная власть». Уже одного этого, думается, достаточно, чтобы утверждать, что под судопроизводством основной закон имеет в виду сугубо судебную деятельность. Кроме того, говоря о судопроизводстве Конституция не подразделяет его на отрасли. Значит состязательность, есть обязательное свойство любого вида судопроизводства»302.

Суд, придя к выводу о возможности рассмотрения вопроса, назначает дело к судебному разбирательству. Для быстрого и правильного разрешения вопросов, возникающих при исполнении наказания, необходимо, чтобы суд располагал всеми необходимыми материалами. Разумеется, заранее, до начала судебного разбирательства, невозможно исчерпывающе определить весь доказательный материал по делу. Поэтому, учитывая особую важность вопросов, связанных с исполнением приговора, необходимости более глубокого изучения личности осужденного, его присутствие в судебном заседании обязательно, что является гарантией предоставления права на защиту. Противное решение вопроса означает нарушение права осужденного на защиту. Осужденный должен всегда иметь возможность предоставить суду устно или письменно свои соображения, а также возбудить ходатайство, гарантирующее ему право на защиту. Ибо право быть выслушанным в суде – одна из важнейших гарантий реализации принципа состязательности в отправлении правосудия303.

Однако в судебной практике имеют место случаи, когда в одно судебное заседание назначается большое количество дел. На это указывает и В. Вырастайкин, в своей публикации304, такая практика применяется и судами Амурской области. Не секрет, что при этом используются заранее заготовленные бланки. Конечно же, такие замечания не раскрывают полной картины в работе судебной системы Российской Федерации при рассмотрении некоторых вопросов досрочного освобождения, но все же дают основание полагать, что такая практика носит массовый характер. Разумеется, в таких случаях рассчитывать можно лишь на поверхностное рассмотрение дела. Такая практика на наш взгляд, серьезно нарушает права и законные интересы осужденных, идет в разрез с принципом состязательности сторон, провозглашенным статьей 15 УПК РФ, делает его обычной формальностью. Вместе с тем, указанная норма противоречит требованиям части 2 статьи 45 Конституции РФ, где четко определено - каждый вправе защищать свои права и свободы всеми способами, не запрещенными законом.

Думается, что решение о необходимости участия в судебном заседании должен принимать не суд, а непосредственно осужденный, как полноценный участник уголовного судопроизводства, которому должно быть предоставлено такое право. Поэтому, для реализации осужденными в полном объеме прав предоставленных законом статью 399 УПК РФ необходимо привести в соответствие с нормами главного Закона страны. С этой целью предлагаю часть 3 статьи 399 УПК РФ изложить в следующей редакции:

«В судебном заседании вправе участвовать осужденный, в отношении которого рассматривается ходатайство, при наличии его заявления об участии в судебном заседании.

В случае, когда в судебном заседании участвует осужденный, он вправе знакомиться с представленными в суд материалами, участвовать в их рассмотрении, заявлять ходатайства и отводы, давать объяснения, представлять документы».

Кроме того, часть 1 статьи 175 УИК после слов «свидетельствующие об исправлении осужденного» необходимо дополнить предложением следующего содержания: «Ходатайство должно завершаться просьбой осужденного о рассмотрении дела с его участием или в его отсутствие».

Чердаков С.В., Караван И.А.