Geum.ru

Модели широко известно в нашей стране и за рубежом

Вид материалаДокументы

Содержание


День четвертый
День пятый
Огни больших городов
Подобный материал:
1   ...   9   10   11   12   13   14   15   16   ...   37

"Касабланка" - "You must remember this - the kiss is just a kiss..."*.

Интересно, что многие модели-манекенщицы вовсе не торопятся домой, а

остаются смотреть показы, в которых не заняты. Вика Багрянцева вообще

заявила, что для нее это праздник, о котором она всю жизнь мечтала, хотя и

не знает еще, сколько ей за него заплатят!

ДЕНЬ ЧЕТВЕРТЫЙ

Сегодня люберецким качкам на дверях особенно тяжело - столпотворение по

поводу Юдашкина или Аллы Борисовны?! Она и начинает "Балет" - симфонического

оркестра Гостелерадио и не слышно за ее вокалом! В зале черт-те что -

ругаются Очень Важные Персоны, ругаются билетерши. Ругаются сидящие не на

своих местах. И на подиуме будто тоже ругаются - здесь все существующие

стили в природе, на любой вкус! эй, подходи-налетай, кому что нравится! всем

угодим! Музыкальное оформление такое же - здесь и Бьорк, и джаз, и

"Умирающий лебедь" Сен-Санса, как раз под "лебедь" в желтом. Манекенщицы,

надо сказать, выдрессированы что надо. Андрей Медведев их блюдет, видимо, за

кулисами с плеткой. Беременная Пугачева выглядит несколько испуганно. От

изобилия фотокамер или моделей Юдашкина? У меня, впрочем, у самой живот

разболелся после этой мешанины, и на "Нину Риччи" просто нет сил. Тем более

начинается все с концерта для фортепьяно в пальто всех оттенков красного.

Уф, скорее-скорее в свое черное пальто, присланное в гуманитарной посылочке

совестливой немкой моей мамочке-блокаднице!

ДЕНЬ ПЯТЫЙ

"Слава Зайцев, и никто иной... никто, кроме Зайцева... Только Слава наш

Зайцев... - заливается Березин, представляя коллекцию "Грезы", - женщины его

детства страдали пустотой!", и поэтому на подиуме начинается столпотворение.

Все куда-то бегут, кого-то боятся и ждут. А, вон увидели что-то будто - и

как рванут врассыпную. "Барышня и хулиган" Маяковского бледнеют рядом -

"хулиганы" Зайцева сразу стали срывать с девиц одежды. Все это похоже на

балет или пантомиму. Вот только забыли нам дать либретто!

Простолюдины смешались с помещиками, лен с тафтой! Мужские головные уборы

как раз бы женщинам! Дуэлянты времен Пушкина вдруг как пошли врукопашную...

Главная манекенщица Зайцева изображает главную помещицу. Но вполне такую

либеральную - крепостных своих она одаривает улыбками, как и зрителя, и

прямо-таки лебедем, Одеттой, плавает по подиуму. А Лужок наш, хозяин Юрий

Михайлович, как прыгнул с этого подиума, только лысина и засверкала. Но

ничего, остался жив, видели его зубастую улыбку и на выходе.

Новым русским дизайнерам, пятерым, выделили второе отделение. Бедные. В

прямом смысле - используют очень дешевые ткани и материи. Противной

просто-таки фактуры сети Надточий, и серебро-стрейч тоже дешевка.

Вологодские кружева Романюк довольно стандартны. Трикотаж Филипповой не

сравнить, конечно, с сонирейкелевским. Кожа у зубцовских моделей

поблескивает на спине. Авангардист Шаров, конечно, это не Готье, хоть и

вполне выдержан в своем бюджете. А интересно, платье из карпа Селитской

пахнет?!

Охранник под номером 008 - это, конечно, не агент 007: ни костюмчиком, ни

рожей, ни манерами не вышел молодец! Гонит нас на выход! Но мы все-таки его

запечатлели напоследок. Мои верные фотографши Касимова и Горностаева всегда

наготове.

Во Франции, в Руане, тем временем начался суд над шестью советскими

моряками, причастными к делу об убийстве африканцев-беженцев, обнаруженных

на их судне в 92-м году. В ноябре месяце. Это как раз тогда меня в Москве

обокрали! Все прекрасные одежды сперли! Небось до сих пор донашивают. А

морячкам нашим одежды были не нужны - они сидели в тюряге в казенном.

Правда, Карден вот разработал своеобразную казенную одежду. Для армии КНР!

Кто ж оденет наших солдатиков? Неужто Версаче?

Декабрь 1995 г., Москва


ОГНИ БОЛЬШИХ ГОРОДОВ


ВЕЧНОЕ ВОЗВРАЩЕНИЕ

Возвращаясь в Париж, ощущаешь будто попал в комфортабельный сон, в

обустроенную кому, в красивую смерть. И как после Америки, помню, все

казалось кукольным и этим умиляло, так и после Москвы Франция кажется

невзаправдашней, выдуманной, киношной. Но уже не умиляет. Злит.

Этого никогда не поймет обыватель. Ни в каком не в позитивном смысле

этого слова! Есть один-единственный смысл обывателю! И он-то как раз и

жаждет этого обустроенного сна, он-то как раз и боится движения - не дай бог

его слоники на этажерке разобьются! - век назад. Не дай-то бог в его местном

супермаркете макаронные продукты переместят в другой отдел - сегодня - он с

ума сойдет!

"Я в Париже. Я начал жить, а не дышать", - эпиграф к пушкинскому "Арапу

Петра Великого" из дневника путешественника Дмитриева. Сколько русских

"путешественников" сегодня с жаром подхватят эти полуторавековой давности

слова. Эти дмитриевы и тогда и сегодня желают шествовать по пути, а не жить

его. Покачиваться на тихих волнах, лежа на спине, на море жизни. Это

чеховские "маленькие человеки" с их маленькими проблемами, возведенные до

уровня мировой классики. Господи, да посмейте же быть не маленькими!.. Не

могут. Поэтому - Париж. Пусть из окна польского автобуса, пусть из-за тюков

с барахлом на продажу, все-таки Париж. Поживем!

Включи телевизор на целый день и узнаешь, пусть и галопом, чем живет

Франция. Президентская кампания началась! Последователи де Голля (РПР)

разделились. Ой-ей-ей, что же это будет?! Да ничего. Если на время правления

одного из них не выпадет историче-ски важных в мировом значении событий, то

и помнить их уже через десять лет никто не будет. Вот поэтому Леонид Ильич

Миттеран и обеспечивал себя вечным присутствием - Оборонная арка, прозрачная

пирамида в Лувре, Национальная библиотека новая: все это его творения, можно

сказать, потому что он дал добро, при нем. А вот при Шираке, мэре Парижа и

кандидате в президенты, разве что удалось закон о штрафах владельцам собак

провести. Да и то неудачно - дерьма собачьего на улицах Парижа не убавилось!

Кампания Ширака основной своей задачей видит объединение Франции,

сближение всех слоев населения: "В единстве наша сила!" И Ширак идет в

народ! Он, народ этот, всегда какой-то слишком приличный в телерепортажах.

Никогда не закричит "мэрд!"* в камеру, что постоянно делает в ее отсутствие.

Ширак придумывает народу работы, новые посты. Вот, например, пост охранника

детской игровой площадки. Здоровенные, испитые пролетарии с

кулачищами-бочонками, всю жизнь сталь отливавшие... выискивают в песочнице

поломанные игрушки, подбирают с дорожек бумажки, ой, вот нашел потерянную

детскую рукавичку! Жуткое это зрелище называется человечностью, заботой о

безработных. Тьфу, аж блевать тянет. Эти пролетарии, небось, после такой

работы напиваются и проклинают Ширака, телерепортаж, который видели все их

бывшие товарищи по заводу, - во, опозорились-то! Тридцать лет давал стране

сталь, а на тридцать первом стал не нужен, а до пенсии еще ползти и ползти,

вот и ползай теперь в песочнице, пролетарий наш дорогой.

Правовое государство Франция! Афера того-то... Дело сего-то... Магистр

такой-то... Судья эдакий... Адвокат тот-то... Тощища. Мечта С. Ковалева. Все

по закону! По закону не положено вселять людей в квартиры, непригодные для

жилья. Ну-ка, чтобы все по закону, приведем их в должное состояние!

Существуют компании, специализирующиеся по ломке жилищ! С кирками и ломами

приходят они по вызову владельцев квартир и... крушат, ломают, разбивают

первым делом санузел. А потом замуровывают двери и окна. Ну и у владельца,

конечно же, нет денег на ремонт, не может он сдать квартиру в таком

состоянии. В таком состоянии их уже в Париже десятки тысяч. Отец Петр, еле

живой уже старик, друг всех обездоленных начиная еще с пятидесятых годов, по

всем телеканалам называет таких владельцев негодяями... Интересно, как

владельцы его называют? Как они потрясают неоплаченными квитанциями за жилье

еле-еле изгнанных съемщиков!.. Зимой не выгонишь, пусть и не платят, с

детьми вообще никогда не выгонишь, беременную не выгонишь, а они сразу и все

беременны, беженцы из Африки, с Гаити. У них в семье четыре ребенка, а на

белую французскую семью сегодня приходится... половина ребеночка! Во Франции

вторая, после католической, религия - ислам. Ну, лет через двадцать будет

первой. Может, поэтому они и готовятся к мировому господству мусульман,

исключительно их защищая и в Боснии-Герцеговине, и в России.

Чеченские репортажи в духе холодной войны. Правда, тогда они были

направлены против системы, якобы. Сегодняшние убеждают, что то был блеф.

Антирусские, неприкрытые даже из приличия, высказывания, анализы, экспертные

заключения соединяют в себе животную (животу страшно! за жизнь свою

животную, желудочную, боязно!) ненависть к русскому миру. И стоит только

публично объявить о ней русскому же, как тут же его записывают в герои и

сулят награды. Минкины в Москве "не забыли" о придуманной расистами

русофобии. Ишь ты! Почему же медведевы, максимовы, синявские - согласитесь

уж, что ряд имен из рук вон дикий и несоединяемый! - в Париже чуть не

плачут, глядя на все эти телевизионные фабрикаты антирусской мрази. И как в

Румынии начали, так и в Чечне - деток окровавленных, побольше детишек

изувеченных, мертвеньких желательно, нельзя ли с откусанной дикой собакой

ножкой! Мальчика, юношу дайте нам русского - мертвого! И мамашу, мамашу его

обезумевшую! Как еще не приехала? Скорее ее в автобус, на войну, пусть

присутствует! Как в работе живописца прошлого столетия - сражения 1812 года

наблюдают с пригорка обыватели на пикничке. Эти же обыватели, только в

солдатской форме, в 1903 году, катясь в поездах через Сибирь на Японскую

войну, недоумевали: "И зачем нам так много России? - и твердо заключали: -

Мы б сюда не поехали!" Да уж, конечно, в своей Тверской губернии-то дорогу

не проложить, не то что в Сибири. Ну вот Дмитрий Корчинский, председатель

УНА УНСО*, и прав, пожалуй, - Москва издохла, так что объединять славянские

народы надо вокруг Киевской Руси. А то, что бойцы из УНА УНСО находятся в

Чечне, - по его понятиям, правильно: защищать Родину надо на "чужих

огородах"! Какую Родину и от кого, он не говорит, ну да и ослу понятно.

Правда, С. Ковалев не осел вот...

Папу Римского возят по миру под стеклянным колпаком... Он из-под него

умудрился-таки лишить сана отца Гайю - современный вариант отца Петра. Друг

гомиков и наркоманов, обездоленных и сумасшедших. Вся Франция встала на

дыбы! Несколько лет назад похожего на отца Гайю священника-гомосексуала

кокнули, но он не был такой медиатизированной фигурой, так что замяли

историю... А с отцом Гайю не замнешь - он все время на экранах, у всех дома,

прямо в кровати можно сказать! И он, как Филарет когда-то, шокирует Церковь

своим "простонародным" языком и народными темами. Филарет, правда, цитаты из

Библии опростонародил, а отец Гайю лепит в прямой эфир о презервативах, о

необходимости поставлять наркоманам разовые шприцы... И вроде правильно все,

но вот именно, что слишком уж правильно, верно, прогрессивно и гуманно...

Прикарманили, приватизировали добро!

И чего это Шаталов в своей графоманской ("Графоман") телепередаче

говорит, что я не самостоятельная?! Оттого, мол, что по ночным клубам не

хожу. Глюпий, ей-богу, ви, Сашя, как говорят французы. Я хожу, но только

когда мне платят за это! А чего так-то, задаром, ходить? На Укупника, что

ли, смотреть? Да за это втройне должны платить! Вот я побывала в самом

сейчас мoднoм клубе-ресторане Парижа - "Контуар" в Ле Алле, что-то вроде

отошедшего из моды "Бань-Дюш". Побывала... Я тaм выступала, разумеется, за

деньги, и это они, посетители, пришли на меня пoсмoтpeть и теперь могут

говорить, что побывали. Ох, уж их там собралось видимо-невидимо,

самых-самых. Сбежались на русский Новый старый год! Абракадабра, вообще...

Там были все, кто диктует моду, стиль, эстетику, язык! Ну и, как всегда и

везде, - семнадцатилетние поблядушки, мечтающие, чтобы их сняли, дамы

забальзаковского возраста, которые сами снимают, ну и неизвестные всякие,

пришедшие с уже их снявшими (пожизненно или на одну ночь, не важно). Вы,

Шаталов, хотите, чтобы я была в их числе? Я предпочитаю стоять на сцене, что

мне удается по-следние пятнадцать лет. Цыган Алешка Дмитриевич про этот

"Контуар" бы сказал: "Бардак и пивная лавочка". Дикари стилисты, тычущие

пальцами на гитару, пьяные итальянские принцессы, разевающие гаражи в

воплях: "Баляляйка!" - и какие-то сволочи, шутящие после русской песни: "А

теперь чеченскую!" Почти получили от меня в рыла; еле оттащили музыканты, не

желающие терять денежку, правда, тоже сказавшие свое "фэ": "Ты вообще не

знал неделю назад, где это находится, шутник!"

Шуточками заполнены все телепрограммы. Сообщили что-то страшное,

трагедийное, пусть и местного масштаба, и тут же шуточку. Испугали и тут же

пошутили... И в конце концов все таким несерьезным, неважным и мелким

кажется, таким шуточно-шутов-ским, что ловишь себя на мысли: желаю зла

Франции и этому миру шуточек!

"Так и надо!" - повторяешь радостно в уме на сообщения о возросшем числе

безработных, бомжей-клошаров, больных СПИДом, обанкротившихся и потерпевших

автокатастрофы во время праздничных каникул. "Так и надо!" всем тем, кто не

найдет удовлетворения в потреблении, потреблении и еще раз в потреблении.

Потому что это все, что может предложить мир. А удовлетворения не будет,

потому что никогда не потребить всего потребляемого! И никогда, значит, не

наступит этого финала, когда можно радостно выдохнуть. Нет! Потребляй! До

скончания своих дней!

Какое это преодоление себя - вечные возвращения в Париж. Только бы не

поддаться этой вышученной и в то же время благозвучной колыбельной. Только

бы не заснуть! Но слава богу, впереди Москва!

В Москву я всегда попадаю не сразу. Через Питер. И каждый раз в аэропорту

Пулково-II нововведения: значит, Собчак недавно из-за границы. Съездит в

Париж, увидит что-то оригинальное и скорее на родную землю переносит. Не все

получается по-заграничному, правда. За тележку для багажа дерут доллар. В

Париже - бесплатно. Ну, там в голову никому не придет эту самую тележку

стащить. Разве что клошару. В Питере же много людей, похожих на клошаров -

старых, потрепанных...

При покупке железнодорожного билета в столицу выдают памятку пассажиру.

Она на русском и английском языках. Но русскоязычные пассажиры, видимо, и не

читают ее - кучи таких памяток брошены в урны, валяются на мерзопакостном

мокром полу вокруг. Может, и правильно делают, что не читают. Прочтя эту

бумажку, расхочется куда-либо ехать. Кошелек не доставай! За вещами следи в

оба! У случайных билет не приобретай, но и, покупая в кассе, не очень

доверяй! Следи, чтобы за тобой никто не следил, когда кладешь вещи в камеру

хранения! Носильщик без значка - это уже не носильщик, а вор. Залезая в

вагон, тайком достань билет, чтобы никто не видел, что у тебя еще в кармане.

Все свои тюки и чемоданы держи в поле зрения, а если захочешь пописать

пойти, ори - зови проводника, чтобы он охранял твои вещи. (За какую сумму,

не сказано.) Вообще же, рекомендуется прикинуться глухонемым, чтобы никто не

смог узнать, кто ты и сколько зарабатываешь. На ночь, конечно, надо

запереться на замок и на защелку, но не для того, чтобы потреблять

алкогольные напитки или играть в азартные игры! А чтобы всю ночь не спать и

трястись от страха, помня, что на помощь всегда придет МВД России.

С билетом на скорый поезд ЭР-200 дают страховую квитанцию. Правда,

непонятно, что застраховано - жизнь или кошелек, то есть вещи... Если жизнь,

то почему не спросят, в какую сумму я ее оцениваю? А, у всех одинаковая -

1640 рублей.

"Чарли Чаплин был дурак! Он надел чужой башмак! Чарли Чаплин был

дурак..." - вот она, детская непосредственность. Семья ингушей из двух

женщин, мужчины и троих детей занимает четыре места, ну и дети, разумеется,

носятся по всему вагону. У них свой русский язык. Тараторят что-то на

ингушском, потом вдруг голосом диктора: "Война окончена... война окончена...

война окончена... спасательная группа... спасательная группа..." Мальчик

постарше на всю ивановскую считает. Как только доходит до цифры 100, словно

робот, неизменно повторяет: "Сто... килограммов взрывчатки!" - и по новой,

до следующих ста килограмм. Самый маленький изображает, видимо, им лично

виденное - по ТВ ли, в жизни? Ложится на спину, подтягивает коленки к животу

и тонюсеньким голоском шепчет: "Помогите... помогите... помогите Христа

ради..." Приближаемся к столице.

Москва как остров. Здесь живешь, как в отдельном государстве. И тот же

Питер кажется где-то у черта на куличках. Да и кого в Москве волнуют эти

"кулички"! Какая-то наглая самодостаточность, нетерпимость ко всему извне,

не надменность, а базарная ловкость - хап! хап! все себе! отвали с дороги,

Москва прет! Ну и сам тоже начинаешь переть. Дышишь в затылок на эскалаторе,

не оставишь пару ступенек пустыми, чтобы не в затылок, а просто - дышать;

лезешь, как сардина, в вагон - не дождешься следующего поезда. Да чего там,

следующий будет таким же насардиненным! И все читают о душе! Залезли в

вагон, приземлили седалища и скорее, скорее о душе позаботиться. "Дом души",

"Душа и тело", "Изгнание злых духов" либо про каких-то Робертов, Джэксонов и

миссис Глэдис. К кому ни заглянешь в чтиво, обязательно нарвешься на "миссис

Глэдис подала руку вошедшему... Джэксон налил себе виски... Роберт снял

брюки..." С другой стороны, понятно - в домах у людей все в основном Пушкин.

С ума можно сойти от этих томов сочинений! Пушкин в мягкой оболочке, Пушкин

в красном, Пушкин в изгнании, Пушкин в Михайловском, о Пушкине, про Пушкина,

с Пушкиным!.. Интересно, кто-нибудь помнит строки из Пушкина на станции

метро "Пушкинская"? Так же наверняка и с книжками... Тем более что Александр

Сергеевич к концу жизни стал страстным государственником, поэтом и певцом

империи. А согласно американской прессе, цитируемой по радио, "русский народ

не выказывает особого интереса к восстановлению империи". Так что имперский

наш певец исключительно памятником служит, памятью то есть, былому величию.

А сегодня "российские политики не понимают, что России сначала надо

достигнуть того величия, на которое она претендует" (Владимир Буковский).

Россия претендует, политики не понимают, а народ не выказывает... Величие

для Буковского, бессознательно уже, воспринимается только через экономику,

измеряется атлантическими мерами. Количеством взрывного вещества, которое

страна может сбросить единовременно на другую страну. Можете вы сделать

"ковровое покрытие" из бомб, значит, ВЕЛИКИЕ. Прав ингушский мальчик! Сто

килограммов взрывчатки! Буковский всю жизнь посвятил тому, чтобы эти

килограммы советской взрывчатки сокращались, а теперь оказывается, что в них

было Величие. И вот уже шесть месяцев, а то и больше, собираются, готовятся

к празднованию Великой Победы полувековой давности. Еще один памятник

былому. Все они невероятно подчеркивают ничтожность настоящего. А вообще-то

ВЕЛИЧИЕ заключалось всегда в КУЛЬТУРЕ, которую люди оставляли после себя. А

если "нет устоев, на которые можно опереться, если нет основ законности, к

которым можно прибегнуть, если любым, даже крайним взглядам нет уважения, на

которое можно рассчитывать в полемике... КУЛЬТУРЫ НЕТ" (Хосе

Ортега-и-Гассет). Но есть много килограммов... У них. В том, что у них нет

культуры, можете не сомневаться. Устоем общества всегда была семья, а

вседозволенный гомосексуализм сводит ее на нет. Законность действует на всех

по-разному; а уж об уважении ваших крайних взглядов... вы сразу

записываетесь в фашисты и антисемиты!

Возвратившись в Москву, первые полтора-два месяца ощущаешь себя на поле