Исторический факультет вопросы истории, международных отношений и документоведения

Вид материала

Документы

Содержание Погребальный обряд хантов в контексте зороастрийских традиций Проблема смерти в зороастризме

Подобный материал:

• Исторический факультет вопросы истории, международных отношений и документоведения, 3853.43kb.
• П. П. Румянцева Издательство Томского университета, 5582.87kb.
• Программа учебной дисциплины история международных отношений часть III, 280.04kb.
• И. Г. Петровского Факультет истории и международных отношений Кафедра международных, 296.66kb.
• Программа подготовки аспирантов кафедры по специальности 07. 00. 15 История международных, 185.3kb.
• Факультета международных отношений ену им., 121.8kb.
• Магистерская программа факультет гуманитарных и социальных наук Кафедра теории и истории, 128.4kb.
• А м. горького факультет международных отношений кафедра теории и истории международных, 977.97kb.
• Программа учебной дисциплины история международных отношений часть, 150.92kb.
• А. М. Горького Исторический факультет Отделение архивоведения, документоведения и информационно-правового, 143kb.

Примечания

¹ Сарычев В.А. Эстетика русского модернизма: Проблема «жизнетворчества». Воронеж, 1991. С. 18.

² Волошин М.А. Путник по вселенным / Сост., вступ. ст., коммент. В.П. Купченко и З.Д. Давыдова. М. 1990. С.12–13.

³ Бавин С., Семибратова И. Судьбы поэтов серебряного века: Библиогр. очерки. М., 1993. С. 102.

4 Из частного письма М. Волошина. 24 мая 1924 года.

⁵ Андрей Белый. Дом-музей М.А.Волошина // Воспоминания о Максимилиане Волошине: сборник. М., 1990. С. 510.

⁶ Илья Березарк. Райский уголок // Там же. С. 350.

⁷ Викентий Вересаев. Коктебель // Там же. С.450.


В.Д. Харитонова

ПОГРЕБАЛЬНЫЙ ОБРЯД ХАНТОВ В КОНТЕКСТЕ ЗОРОАСТРИЙСКИХ ТРАДИЦИЙ


Во все времена является актуальной проблема смерти. Об этом говорят мифологические сюжеты, разработка погребальных культов и проработка вопросов смерти в различных верованиях и религиях¹. Данная проблема на протяжении тысячелетий решалась многими народами. Представления о смерти у хантов вызывают определенный интерес; при более глубоком изучении их верований возможно заметить определенную связь между верованиями древних угров, к которым относятся ханты, и зороастризмом – религией древних иранцев.

В данной работе рассматриваются представления о смерти и погребальный обряд хантов, и проводятся параллели с аналогичными представлениями и обрядами у древних иранцев – зороастрийцев.

Проблема смерти в общем представлена в исторической, этнографической, философской литературе. При написании работы были использованы работы по истории и мировоззению хантов В.М. Кулемзина, Н.В. Лукиной, В.И. Молодина. Историей зороастрийцев в Иране занимались М. Бойс и Е.А. Дорошенко, поэтому в работе имеются ссылки на их труды. Также важное место в изучении данного вопроса занимают труды исследователя религий С. А. Токарева, который определяет погребальный культ как одну из ранних форм религии.

Ханты – один из древних народов Западной Сибири, широко расселившийся по Обско-Иртышскому бассейну от Васюгана на юге до Обской губы на севере. Письменные сведения о расселении хантов в Зауралье имеются с конца XVI в., времени присоединения Сибири к России. Тогда они жили по нижнему Иртышу и его притокам. В основу современного официального названия – ханты положено самоназвание народа. Оно означает 'человек', но этимология его не вполне ясна. Говоря о себе или других, ханты обычно называют местность проживания – селение, реку, район или социальную группу, дают "привязку" по почитаемому духу и т.д. В ранних письменных источниках название народа – остяки; оно прочно вошло в официальные документы, научную литературу и стало привычным в быту при общении по-русски.

Вопрос об этногенезе хантов является спорным. Решением данной проблемы занимаются многие ученых, но первая, специально посвященная ей работа, появилась сравнительно недавно. В.И. Молодин, ее автор, опирается на теорию антропологов об автохтонном формировании уральской расы и приводит их мнение о том, что самыми типичными представителями уральского типа являются обские угры. Концепцию этногенеза хантов автор строит по археологическим данным. Затрагивая вопрос об андроновском комплексе в орнаменте угров, он отмечает, что некоторые авторы преувеличивают роль этого фактора в этногенезе угров, и считает наиболее обоснованным связывать андроновскую культуру, а, следовательно, и хантов, с иранским этносом².

Также исследования дают основания говорить о возможности древних связей уральской языковой семьи с индоевропейской и тюркской, выявляют параллели между уральскими и юкагирскими, чукотско-камчатскими, эскимосско-алеутскими языками. Для угорской эпохи обнаружены языковые следы угорско-праиранских культурно-исторических связей; исследуются угорско-тюркские и угорско-пермские языковые параллели. В целом, как показывают исследования различных специалистов, шел процесс продвижения хантов в направлении северо-востока.

У хантов жизнь вообще и практически любая сфера деятельности зависела не только от бога Торума – верховного бога, но и его многочисленных помощников, сыновей, дочерей. Их представляли наездниками, скачущими на белом или красном коне и видящими, в чем нуждаются люди. Почти в каждой традиционно живущей семье можно было видеть в жилище, вырезанное из дерева или другого материала изображение коня и обязательно четыре (под каждую ногу небесного скакуна) серебряные тарелочки. Тарелочки, как и сам образ коня, отмечает В. М. Кулемзин, явно не сибирского происхождения и принимает точку зрения о проявлении таким образом влияния культур индоиранского мира³.

С родственниками, ушедшими на "другую сторону" связь живых не терялась, и живые не допускали разрыва. По сути, отношения живые-мертвые – это единый вращающийся круг. Смертью заканчивается длительная болезнь, каковы бы ни были причины ее возникновения, поэтому ханты говорят: «Болел, болел – умер» По некоторым представлениям, срок жизни каждому человеку устанавливает Торум; в этом случае хозяин нижнего мира получает приказ унести душу в мир мертвых.

Отношение к умершему было двояким: с одной стороны, проявлялась забота о нем, с другой – его боялись. Боязнь была вызвана представлением о способности умершего взять душу у кого-либо из присутствовавших, после чего последнего ждала смерть. Чем больше проходило времени с момента смерти, тем больше предпринималось мер к тому, чтобы помешать умершему или душе его вернуться в жилище. О том, что покойник представлял опасность в промежуток между смертью и захоронением, свидетельствуют и такие обычаи, как завязывание неразвязывающихся узлов на одежде покойника, связывание мертвому рук и ног лентой, которую разрезали только перед опусканием в могилу.

Тело покойника оставалось в жилище только до тех пор, пока не изготовлен гроб (это могли быть первые, вторые, третьи или четвертые сутки с момента смерти). Изготовление гроба означало, что умерший покидает средний мир и переходит в мир мертвых. Но и тогда усопший не рассматривался мертвым, он считался лишь неподвижным, неспособным жить в среднем мире. Когда умерший был уложен в гроб, кто-либо из присутствующих садился на него, и скрип гроба давал покойнику знать, что в нижний мир отправляют его не случайно.

Один из главных этапов погребального обряда – доставка умершего к месту захоронения и его погребение. Сейчас гроб с телом выносят из жилища ногами вперед, однако в прошлом из чума выносили не через вход, а с любой другой стороны, приподнимая крышку, чтобы покойник "не смог вернуться назад". Запрещалось вслух произносить его имя, иначе он мог понять это как призыв. Дверь жилища тщательно закрывалась, а на порог клали топор или нож. Гроб с телом зимой на оленях, а летом на лодках доставлялся к месту захоронения. Кладбище располагалось вниз по реке, на возвышенном берегу. Могилу копали только после того, как гроб с телом был доставлен на место. Родственники умершего (но не ближайшие) копали могилу, а остальные занимались приготовлением к погребению: снимали с нарт и ставили на землю гроб, разводили возле него костер, готовили пищу, окуривали берестяное полотнище для покрытия гроба. Могилу копали в том же ряду, где были похоронены родственники умершего, чтобы дать возможность общаться с ними в нижнем мире. У древних иранцев близкие родственники также не принимали самого активного участия в процессе похорон, они сопровождали носилки с покойным только до подножия специального сооружения, места захоронения зороастрийцев – астодана, или так называемой башни молчания высотой 4,5 м. Все дальнейшие операции по размещению умершего человека в башне молчания выполняли служители культа – насассалары.

Повсеместно у хантов существовал обычай забивать жертвенное животное. Как правило, забивался олень, на котором везли гроб с телом умершего. Мясо жертвенного животного либо употреблялось в пищу, либо жертвенное животное целиком следовало в нижний мир. Имел место обычай убивать собаку охотника и оставлять ее на могиле погребенного. Этот обычай в некоторой мере схож с обычаем иранцев, у которых собака присутствовала при умирающем, так как у зороастрийцев является священным животным. Только после того как собака съедала кусок хлеба в помещении умершего, родственникам объявлялось о смерти их близкого. Собаку в Древнем Иране любили за беззаветную преданность и верность, ее присутствие символизировало уничтожение всего грязного, порочного, безнравственного, к тому же она съедала все остатки и отбросы пищи⁴. Почитание собаки мы можем наблюдать и в обычаях хантов.

У северных хантов был обычай изготовлять изображения умерших. Считалось, что душа умерших вселяется в их изображения. Куклу делали после смерти мужчины через пять дней, женщины – через четыре. У северных хантов куклу умершей женщины держали в доме сорок дней а мужчины – пятьдесят. Затем хоронили в лесу. На Средней Оби изображение хранили четыре или пять лет (соответственно полу), а по истечении этого срока клали в гроб или сооружали для него маленький домик. В отдельных местах в конце траурного периода куклу сжигали, бросали в могилу, хоронили рядом с могилой, хранили на чердаке, в переднем углу дома. Существует мнение, что одна из душ человека после его смерти живет в этом изображении, пока не произойдет инкарнация в новорожденном. Обряд сжигания куклы указывает на особую роль огня в обрядах хантов, что имеет соответствие и у индоиранцев, у которых ни один обряд не обходился без огня, так как он являлся символом Ахура-Мазды – верховного бога зороастрийцев. Огонь, по представлению зороастрийцев, служил средством усмирения «демонов». Здесь можно наблюдать трансформацию обрядов, которая проходила на протяжении времени, а также двойственное отношение к культу огня: с одной стороны огонь не может быть осквернен, а с другой ему могли быть сделаны приношения.

В последующем, после четырех или пяти дней поминки осуществлялись нерегулярно, по требованию самих покойников, на что указывали: звон в ушах, сновидения, выпавший из рук кусок пищи. Если человек находился длительное время в тайге на промысле, то по возвращению он должен был идти на кладбище и без указанных признаков. В некоторых местах поминки осуществлялись регулярно: через сорок (пятьдесят) дней, четыре года (пять лет). В знак траура по умершему родственнику женщины носили на голове обруч из черемухового прута, а затем его оставляли на могиле. Кроме того, женщины носили на голове мягкий обод, который, ложась спать, вешали вместе с поясом. Эту головную повязку окончательно снимали весной – с прилетом лебедей, если человек умер зимой, и если летом, то повязку носили до отлета лебедей осенью.

В зороастризме церемония поминок по усопшему была также обязательна. Траур соблюдается в течение разных сроков, в зависимости от степени родства. Первые поминки происходят сразу после похорон, а затем повторяются на десятый и тридцатый день, затем через год и позднее. На поминках читались молитвы, употреблялись различные пища и напитки, жертвовались деньги в пользу бедных. Поминки у зороастрийцев устраивались для того, чтобы умилостивить духов всех родов, порадовать душу покойного и позаботиться о спасении своей души. По мнению М. Бойс, поминая близких, каждый человек несет ответственность за набожность своей души⁵.

Таким образом, традиционные обряды любого народа являются элементом его жизнедеятельности и несут известную социальную функцию. Они позволяют народу сохранить богатство вековых традиций, уникальные культурные качества, определенные моральные критерии. Интерес исследователей к этногенезу и культуре хантов обусловлен особенностями данной культуры, в частности, определенными обычаями и верованиями этого народа, связанными с представлениями о смерти, погребальным обрядом, церемонией поминок. На примере приведенного материала представляется возможным увидеть связь этих представлений с индоиранскими. Следовательно, в культуре хантов, мы можем наблюдать черты, говорящие об устойчивости разных традиций: местной сибирской и привнесенной из индоиранского мира.


Примечания

¹ См. например: Токарев С.А. Смерть // Мифы народов мира. Энциклопедия в 2 т. / гл. ред. С.А. Токарев. М., 1994. Т. 2. С. 456–457; Петрухин В.Я. Загробный мир // Там же. Т. 1 С. 452–456.

² Молодин В.И. История и культура хантов. Томск, 1995.

³ Кулемзин В.М. Знакомьтесь: ханты. Новосибирск, 1992. С. 95.

⁴ Дорошенко Е.А. Зороастрийцы в Иране (Историко-этнографический очерк) / Е.А. Дорошенко. М., 1982. С. 59.

⁵ Бойс М. Зороастрийцы. Верования и обычаи / пер. с англ. И.М. Стеблин-Каменского. – М., 1988. С. 40.


В.Д. Харитонова

ПРОБЛЕМА СМЕРТИ В ЗОРОАСТРИЗМЕ


Одной из важных черт древневосточных культур являлось то, что мировосприятие человека характеризовалось неотделимостью его как от окружающей природы, так и от собственной телесной природы. Отсутствие противопоставления субъекта и объекта, общественного и природного воспринималось как нечто единое, неразрывное и вечное. В понятие «природа» входило и понятие человеческой природы, отсюда то огромное внимание, которое в культурах Древнего Востока уделялось самому человеку: его физическому состоянию и совершенствованию возможностей психорегуляции. Все эти проблемы оказались гораздо более разработанными в мировоззрениях восточных цивилизаций (даосизм, йога, дзен-буддизм), нежели в европейской культуре.

Также всегда актуальна проблема смерти, она неизбежно стояла перед каждым человеком во все времена. Об этом говорят мифологические сюжеты, разработка погребальных культов и проработка вопросов смерти в религиях¹.

Религия народов Ирана – зороастризм – развивалась своеобразными путями и приняла формы во многом непохожие на религии других народов древнего Востока. Основная мысль зороастризма – резкий дуализм темного и светлого начал, который представляет собой необычное явление для древних религий. Такого дуализма не было в религиях Китая, Японии, Индии, он слабо заметен в религиях Египта и Месопотамии. Своим подчеркнутым дуализмом религия иранцев выделяется из других религий мира, вызывая научный интерес исследователей. Этический характер различных религиозных обрядов, также выделяет зороастризм из числа других древних религий. Особенно заметен он в погребальных обрядах и культах данной религии.

Цель работы – рассмотреть представления о смерти в зороастризме. На данный момент работа носит реферативный характер и содержит в себе ряд обобщающих сведений по теме, но в дальнейшем планируется продолжить ее как исследование.

Проблема смерти в общем рассматривается в исторической, этнографической, философской литературе. Этот вопрос представляется либо в контексте зороастризма как религии и относится к религиозным культам, либо в аспекте философских проблем бытия, проблем жизни и смерти.

Проблемой смерти в религиях Востока занимались А.А. Хисматуллин и В.Ю. Крюкова, и при написании работы была изучена их книга «Смерть и похоронный обряд в исламе и зороастризме». Важное место в изучении данного вопроса занимают труды исследователя С. А. Токарева, который определяет погребальный культ как одну из ранних форм религии. Историей зороастрийцев в Иране занимались М. Бойс и Е.А. Дорошенко.

Также необходимо отметить важнейший источник изучения древнеиранской религии – священную книгу иранцев – Авесту. Авеста – древнеиранский религиозный памятник зороастризма, возникший в 1-й пол. 1-го тыс. до н. э. Текст «Авесты» содержит свод религиозных и юридических предписаний, молитвенные песнопения, гимны зороастрийским божествам. При написании работы использовались русские переводы Авесты 1861-1996гг. Прояснить вопросы структуры и содержания Авесты помогло исследование А.О. Маковельского, имеющее одноименное со священной книгой заглавие.

Зороастризм как религиозное учение возник и первоначально развивался в первой половине I тысячелетия до н.э. на северо-востоке Ирана, в соседних с ним областях Средней Азии. Новая религия возникла на основе религиозных верований и мифологических представлений древнеиранских племен. Зороастр, провел ряд реформ, несущих в себе изменения и в духовной, и в общественной сферах жизни иранцев освятив также в своих реформах проблему жизни и смерти, которая выражалась в похоронном обряде иранцев, ритуальных очищениях, вере в загробную жизнь и развитии эсхатологических представлений религии.

Зороастр, опираясь на существовавшее уже представление о переходе душ умерших через мост Чинват, изменил суть этого представления, и теперь мост превратился в некое судилище, на котором бог Митра и его помощники с помощью весов определяли, какая душа чего заслуживает. На одну чашу весов возлагались все доброе, а на другую – все дурное. И оценка происходила не по количеству жертвоприношений, а по нравственному потенциалу (мысли, слова, дела). Если преобладало добро, то душа при помощи прекрасной девушки, бывшей олицетворением собственной совести каждого, отправлялась на небо, в сторону рая. Если преобладало зло, то душа шла дальше по мосту, ширина которого сужалась до размера лезвия клинка, с которого дэвы в виде старух стаскивали ее вниз, в преисподнюю. А в случае уравновешивания добра и зла душа направлялась в место, где нет ни ярко выраженной радости или печали².

Пребывание душ в раю или преисподней не вечно. Все ждали Последнего Суда, когда души праведников и грешников, вновь соединившиеся со своими телами, вынуждены будут пройти через реку расплавленного металла. Для праведников, по текстам Авесты, река покажется потоком парного молока, а грешники почувствуют, что это расплавленный металл. После этого грешники исчезнут, а вместе с ними уйдут в небытие все дэвы и Ангра-Майнью. Праведники же в свою очередь сольются с Ахура-Маздой, то есть станут такими же, как ои, и будут вечно жить на земле без забот, болезней, старости и смерти. Роль Мессии в Последнем суде будет играть третий сын пророка Зороастра Саошиант (Спаситель). Именно он должен будет воскресить всех мертвых, создать поток расплавленного металла и очистить мир от нечистого, обеспечив всему живущему на земле совершенство и бессмертие. Исследователь религий С.А. Токарев отмечает, что развитие эсхатологических представлений было отличительной четой религии иранцев³.

В концепции зороастризма жизнь рассматривается как благое начало, представленное Ахура-Маздой, а смерть – зло, исходящее от Ангра-Майнью. Пока правоверный жив – он олицетворяет благое начало, но если человек умирает, то его труп становится осквернением, выражением злого начала, так как его смерть есть зло. Поэтому никто из единоверцев, даже самые близкие родственники, кроме насассаларов (мойщиков трупов) никогда не смеет прикасаться к покойнику.

Обряд зороастрийцев, связанный со смертью и погребением, носил специфический характер и соблюдался строго и скрупулезно. В Авесте на вопрос правоверных зороастрийцев, как поступить с умершим зимой человеком, говориться: «В каждом доме, в каждом поселении пусть возведут три помещения для мертвых». Помещения должны быть «достаточно высокими, чтобы не задевать головы стоящего человека, вытянутых ног, протянутых рук – таково правильное помещение для мертвых». Согласно предписаниям Авесты, умирающий должен был лежать в особом помещении, отгороженном от жилых комнат родственников и близких. При этом соблюдалась определенная дистанция между умирающими и живыми людьми и некоторыми предметами, которые считались у зороастрийцев священными. Это расстояние равнялось «тридцати шагам от огня, тридцати шагам от воды, тридцати шагам от связки священных ветвей»⁴.

Так как символом Ахура-Мазды всегда являлся огонь, ни один обряд не обходился без него. Огонь находился и в помещении умирающего, но был отгорожен виноградной лозой, чтобы злые дэвы не касались огня. В тоже время и сам огонь по представлению зороастрийцев служил средством усмирения «демонов». У постели умирающего постоянно стоял ритуальный кувшин с хаомой, как символ жертвоприношения родных богу Ахура-Мазде, а также означавший их желание умилостивить божества Митру, Рашну и др., а так же ангелов-хранителей людей, чтобы душа зороастрийца-праведника переходе через мост Чинват попала в рай.

При умирающем присутствовала собака, которая у зороастрийцев является священным животным. Собаку любили за беззаветную преданность и верность, ее присутствие символизировало уничтожение всего грязного, порочного, безнравственного, к тому же она съедала все остатки и отбросы пищи. Только после того как собака съедала кусок хлеба в помещении умершего, родственникам объявлялось о смерти их близкого.

Прикасаться к покойнику могли только насассалары, они обмывали тело, надевали на него белый саван и пояс, складывали руки на груди. Для всех других прикосновение к усопшему влекло длительный обряд очищения; близкие могли только издали смотреть на покойного. В течение трех дней и трех ночей, пока покойник не был похоронен, служители культа и родственники читали молитву, соблюдая определенные запреты в отношении еды и питья. Только на четвертые сутки, когда считалось, что душа усопшего переселилась в загробный мир, с восходом солнца совершался обряд погребения в соответствии с правилами, изложенными в Авесте.

На железные носилки клали деревянный настил, а на него труп. Руководили похоронами насассалары, которые несли носилки. Похоронная процессия сопровождала носилки: служитель культа воздавал хвалу богу, вместе с ним молились присутствующие на похоронах. Процессия сопровождала носилки только до подножия специального сооружения, места захоронения зороастрийцев – астодана, или так называемой башни молчания высотой 4,5 м. Носильщики и служители культа поднимались со своей ношей на башню, помещали труп в сидячем положении на краю погребальной площадки (дахмы) и закрепляли его за ноги и волосы, чтобы звери или птицы, растерзав тело, не могли унести останки к воде или растениям. Когда птицы склевывали все мясо, а кости под влиянием солнца полностью очищались, тогда их сбрасывали в башню молчания.

Обязательна церемония поминок по усопшему. Траур соблюдается в течение разных сроков, в зависимости от степени родства. Первые поминки происходят сразу после похорон, но все родственники перед этим должны совершить обряд омовения, который начинается с мытья головы, левого, а затем правого уха, лица, шеи. Необходимо также выстирать одежду и вымыть дом. После этого в дом мог вноситься огонь.

Поминки повторялись на десятый и тридцатый день, затем через год и позднее. На поминках читались молитвы, употреблялись различные пища и напитки, жертвовались деньги в пользу бедных. На поминках присутствовали три священнослужителя: молитвой руководил дастур (главный священнослужитель, верховный жрец), другой священнослужитель растирал в ступе хаому, делал из нее напиток и раздавал его присутствующим, а третий подносил дастуру культовые предметы. Необходимым таким предметом являлся барсман – ветка ивы, которую держал в руках священнослужитель. Позже она была заменена пучком металлических прутьев.

Поминки устраивались для того, чтобы умилостивить духов всех родов, порадовать душу покойного и позаботиться о спасении своей души. По мнению М. Бойс, поминая близких, каждый человек несет ответственность за набожность своей души⁵.

Таким образом, исходя из рассмотренных реформ пророка Зороастра, представлений древних иранцев и описания погребального и сопровождающих его обрядов зороастрийцев можно говорить об уникальности зороастризма как религии.

История зороастризма еще раз свидетельствует о земном происхождении всех религий, о том, что с исчезновением условий, породивших ту или иную религию, постепенно исчезает с исторической арены и сама эта религия. Но в истории религии проявляется преемственность идей; и некоторые идеи зороастризма продолжают жить в религиозных учениях, которые сохраняют влияние в наши дни. Как национальная религия зороастризм сохранился у немногочисленной группы гебров (огнепоклонников) в Иране, а главным образом у парсов Западной Индии. Таким образом, верования, провозглашенные пророком Зороастром, все еще признаются людьми во всем мире.

Основа зороастризма – отношение хорошего и плохого, добра и зла, жизни и смерти относится к ряду проблем, всегда актуальных и представляющих интерес для человечества.