Geum.ru

Е. Ф. Язькова Допущено Министерством образования Российской Федерации в качестве учебник

Вид материалаУчебник

Содержание


Кризис коммунистических режимов
Антикоммунистическое восстание в Венгрии.
Рабочее движение в годы «холодной войны».
Подобный материал:
1   ...   7   8   9   10   11   12   13   14   ...   25
§ 1. Курс на строительство социализма

В конце 40-х годов коммунистическое руководство почти всех Народно-демократических стран Европы объявило своей целью строительство социализма. Под мощным давлением советского руко­водства всем им была навязана сталинская модель государственно-бюрократического социализма1.

Курс на строительство социализма, в понимании руководителей коммунистиче­ского движения того времени, означал обобществление орудий и средств произ­водства, установление диктатуры проле­тариата, осуществляемой коммунистиче­скими партиями, проведение «культурной революции», т.е. «перевоспитание» в этом духе населения.

В 1948-1949 гг. в большинстве евро­пейских стран Народной демократии был проведен ряд мер, имевших целью ликви­дацию частной собственности на средства производства и замену ее коллективной-государственной и кооперативной-собственностью. Самыми важными из них были завершение национализации про­мышленности и коллективизация сельско­го хозяйства. Были полностью национали­зированы все частные банки, крупные, средние, а порой и мелкие промышленные предприятия. Мелкие и мельчайшие ре­месленные и торговые предприятия при­нудительно кооперировались. Под нажи­мом государства крестьяне объединялись в сельскохозяйственные кооперативы раз­личного типа: от товариществ по совмест­ной обработке земли до кооперативов высшего типа с обобществлением всех

1 Руководители Югославии и Болгарии счита­ли, что в их странах строительство социализма началось еще в 1946 г., немедленно после при­хода коммунистов к власти. В Германской Де­мократической республике курс на строитель­ство социализма был провозглашен позже - в 1952 г.

средств производства, по образцу совет­ских колхозов.

В результате этих преобразований доля государственного сектора в промышлен­ности еще более возросла. В начале 50-х годов в Польше, Чехословакии, Румынии и Албании она превышала 90%, в Венгрии и Болгарии достигла 80%. Гораздо мед­леннее шел процесс коллективизации сельского хозяйства, начавшийся в боль­шинстве стран в 1949 г. Часто он осущест­влялся принудительно. Быстрее всего осуществлялась коллективизация в Болга­рии. Уже в конце 1952 г. на долю болгар­ских сельскохозяйственных кооперативов приходилось 60% сельскохозяйственных угодий, а к концу 1957 г. - более 86%. В других странах Народной демократии темпы коллективизации были более низ­кими. В Чехословакии в 1955 г. сельскохо­зяйственным кооперативам принадлежало 32% обрабатываемой земли, в Венгрии -32%, в Румынии - 26%, в Албании - 13%. В Польше, где часть руководства во главе с генеральным секретарем Польской рабо­чей партии В. Гомулкой считала коллек­тивизацию преждевременной, массовой коллективизации не проводилось. В 1954г. только 7% польских крестьян состояло в сельскохозяйственных кооперативах.

По примеру Советского Союза евро­пейские страны Народной демократии взяли курс на ускоренную индустриализа­цию и на первоочередное развитие тяже­лой промышленности, даже если для этого не было необходимых условий. В соответ­ствии с пятилетними планами под управ­лением государства во всех народно - де­мократических странах началось бурное хозяйственное строительство. Реконст­руировались старые и создавались новые предприятия, обновлялась и расширялась дорожная сеть, строились новые плотины, гидростанции, водохранилища. При по­стоянной помощи СССР были построены сотни новых крупных промышленных предприятий, в том числе крупнейшие

металлургические и химические комбина­ты в Польше, Болгарии и ГДР, машино­строительные, автомобильные и трактор­ные заводы в Чехословакии, Венгрии, Ру­мынии. Заново создавались целые отрасли промышленности, например, судострое­ние в Польше, приборостроение и автомо­билестроение в Венгрии, текстильная и деревообрабатывающая промышленность в Албании. Чтобы координировать народ­но - хозяйственные планы и экономиче­скую деятельность, Албания, Болгария, Венгрия, Польша, Румыния, Чехословакия и Советский Союз в 1949 г. создали Совет экономической взаимопомощи (СЭВ). В 1950 г. в него вступила ГДР.

Темпы промышленного развития в странах Народной демократии значитель­но возросли, достигая иногда 10-15% в год. К концу 50-х годов объем промыш­ленного производства в ГДР и Чехослова­кии в два раза превышал довоенный уро­вень, в Румынии и Венгрии - в 3-3,5 раза, в Польше - в 4 раза, в Болгарии - в 5 раз, а в Албании, где до войны не было крупной промышленности, - в 11 раз.

В связи с быстрым развитием про­мышленности стремительно увеличива­лась численность городского населения, росли кадры рабочего класса, сокращалась численность крестьянства, исчезала бур­жуазия. Прежние аграрные страны пре­вращались в аграрно-индустриальные. Уровень жизни населения постепенно по­вышался, хотя и отставал от темпов роста промышленности.

Напротив, сельское хозяйство развива­лось медленно, его производительность оставалась низкой. Мелкие крестьянские хозяйства,-еще преобладавшие в большин­стве стран Народной демократии (за ис­ключением Болгарии), не могли полно­стью обеспечить потребности населения. Сельскохозяйственные кооперативы часто оказывались убыточными.

Ускоренное осуществление индуст­риализации и курс на обязательное созда­ние основных отраслей тяжелой промыш­ленности без учета международного раз­деления труда и при административных методах государственного управления хозяйством привели к серьезным напря­жениям и диспропорциям в экономике. Основные капиталовложения направля-

лись на производство средств производст­ва, тогда как легкая и пищевая промыш­ленность, сельское хозяйство, жилищное строительство, непроизводственные от­расли хозяйства оставались без необходи­мых средств. Фактически проводился курс на ликвидацию частной собственности, независимо от ее размеров и характера. Мелкие торговцы, ремесленники, вла­дельцы частных коммунальных предпри­ятий ставились в невыгодное положение, облагались непосильными налогами, а то и подвергались экспроприации. Все это негативно сказывалось на обслуживании населения, сокращалось производство многих потребительских товаров, слабели связи рабочего класса со средними слоями населения.

Особую политику проводили руково­дители Югославии. Отказываясь следо­вать советскому примеру, они объявили, что их цель - создание системы «само­управленческого социализма». Началось создание системы самоуправляющихся трудовых коллективов, осуществляющих выполнение производственных планов на основе хозяйственного расчета. По закону 1950 г. промышленные и торговые пред­приятия передавались в управление тру­довым коллективам, возглавляемым рабо­чими советами.

Правительство Югославии отказалось от проводимой им ранее политики коллек­тивизации сельского хозяйства, и боль­шинство сельскохозяйственных коопера­тивов (за исключением снабженческо-сбытовых) распалось. Была разрешена сво­бодная продажа и аренда земли, использо­вание в определенных пределах наемной рабочей силы. Для предотвращения кон­центрации земельной собственности зе­мельные владения ограничили максиму­мом в 15 гектаров.

Система «самоуправленческого социа­лизма» в определенной мере стимулиро­вала промышленное и сельскохозяйствен­ное производство. Товарно-денежные от­ношения использовались как важный ры­чаг подъема производительности труда и повышения конкурентоспособности юго­славских товаров. Вместе с тем усилились тенденции к хозяйственной и политиче­ской разобщенности, а затем и к сепара­тизму отдельных регионов. Управляющие

предприятиями рабочие советы нередко оказывались недостаточно компетентны­ми в осуществлении экономической и фи­нансовой деятельности.

В начале 50-х годов в Югославии была создана система местного самоуправле­ния. Права союзных республик были рас­ширены. Но большие полномочия сохра­нялись за федеральными органами власти во главе с президентом Югославии, кото­рым был избран Иосип Броз-Тито. Чтобы подчеркнуть самостоятельность югослав­ской компартии и ее отличие от других коммунистических партий, ее в 1952 г. переименовали в Союз коммунистов Юго­славии.

Политическое развитие стран Народ­ной демократии в конце 40-х-начале 50-х годов характеризоволись процессом даль­нейшего укрепления единовластия ком­мунистических партий. С этой целью бы­ло проведено объединение коммунистиче­ских и социал-демократических партий на основе принципов марксизма - ленинизма под фактическим руководством коммуни­стов. В 1948 г. состоялись объединитель­ные съезды коммунистов и социал-демо­кратов в Румынии, Польше, Болгарии, Венгрии и Чехословакии. В Румынии в результате объединения бала создана Ру­мынская рабочая партия, которую возгла­вил лидер коммунистов Георге Георгиу-Деж. В Венгрии коммунисты и социал-демократы объединились в Венгерскую партию трудящихся, во главе которой стал руководитель коммунистов Матиас Рако-ши. В Польше в результате объединения Польской рабочей партии и Социалисти­ческой партии образовалась Польская объединенная рабочая партия, где руково­дящую роль играли коммунисты Болеслав Берут и Владислав Гомулка. Компартия Чехословакии и после объединения сохра­нила прежнее название и прежнее руково­дство во главе с Клементом Готвальдом. Наконец, Болгарская рабочая партия (коммунистов) вновь стала называться коммунистической партией. Ее руково­дство по-прежнему возглавлял Георгий Димитров.

Новые парламентские выборы, прове­денные в конце 40-х-начале 50-х годов в условиях явного преобладания коммуни­стов, обеспечили им большинство голосов

избирателей-и большинство мест в парла­ментах. Во всех странах Народной демо­кратии коммунисты возглавляли прави­тельства. Происходил процесс слияния государственного и партийного руково­дства. Коммунистические партии стано­вились частью государства, его главной руководящей силой. Это руководящее по- -ложение компартии было юридически закреплено в новых конституциях. Все остальные, еще сохранившиеся политиче­ские партии больше не могли претендо­вать на власть и следовали за коммуни­стами.

Во всех странах Народной демократии развернулась культурная революция. Была ликвидирована неграмотность, значитель-' но увеличилось количество школ, киноте­атров, библиотек, музеев, спортивных со­оружений. Однако вся общественно-политическая и культурная жизнь была поставлена под контроль коммунистиче­ских партий и государства. Её перестраи­вали по советскому образцу, не считаясь с национальными особенностями и тради­циями.

Руководители стран Народной демо­кратии называли свои страны социалисти­ческими, а установленный там политиче­ский строй - диктатурой пролетариата. Фактически же там была создана диктату­ра коммунистических партий, тоталитар­ный режим советского типа, отличавший­ся от советского образца сохранением внешних форм западноевропейского пар­ламентаризма.

Установление единовластия коммуни­стических партий сопровождалось массо­выми репрессиями против всех несоглас­ных. Жестоко преследовались все против­ники коммунистического режима, а также коммунисты, вызывавшие подозрение ру­ководства, особенно заподозренные в симпатиях к Югославии.

В 1949-1952 гг. правительства Венг­рии, Болгарии и Чехословакии с ведома и согласия сталинского руководства органи­зовали фальсифицированные судебные процессы, в результате которых многие руководители стран Народной демокра­тии, видные деятели коммунистического движения были обвинены в связях с «фа­шистской кликой Тито», измене и шпио­наже. Среди них были заместитель гене-

рального секретаря Венгерской партии трудящихся Л.Райк, секретарь ЦК Болгар­ской коммунистической партии Т.Костов, генеральный секретарь Коммунистиче­ской партии Чехословакии Р. Сланский. Они были приговорены к смертной казни. Во всех странах Народной демократии начались «чистки» подозреваемых в сим­патиях к Югославии и вообще всех зани­мающих самостоятельные позиции. Жерт­вами этих «чистою> стали многие руково­дящие деятели компартий этих стран, в том числе бывший генеральный секретарь румынской компартии Ш. Фориш, члены политбюро ЦК Румынской рабочей пар­тии Л. Патрашкану и В. .Лука, замести­тель генерального секретаря Венгерской партии трудящихся Я. Кадар, генеральный секретарь Польской рабочей партии В.Гомулка и многие другие.

§ 2. СССР и социалистические страны Европы во второй половине 50-х годов

После смерти Сталина новое руково­дство СССР попыталось укрепить и рас­ширить экономические и политические связи Советского Союза с другими социа­листическими странами; обеспечить их экономическую интеграцию и координа­цию внешней политики. По инициативе СССР был создан коллективный военно-политический блок социалистических стран, аналогичный Североатлантическо­му блоку. 14 мая 1955 г. на совещании в Варшаве руководители 8 государств - Ал­бании, Болгарии, Венгрии, Германской Демократической Республики, Румынии, Польши, Чехословакии и Советского Союза - подписали коллективный Вар­шавский договор о взаимной помощи. По примеру НАТО, были созданы единые вооруженные силы и единое командова­ние Варшавского договора во главе с представителями СССР.

Югославия не вошла в Варшавский пакт, однако новое руководство СССР хотело нормализовать советско-югослав­ские отношения. В июне 1955 г. советская партийно-правительственная делегация во главе с Хрущевым посетила Югославию. Она признала необоснованность обвине­ний, выдвинутых ранее Советским Сою­зом и другими социалистическими стра-

нами против Югославии, и подписала со­ветско-югославскую декларацию, в кото­рой СССР и Югославия выразили стрем­ление развивать отношения друг с другом в духе дружественного сотрудничества.

Кризис коммунистических режимов

Уже в первой половине 50-х годов в ряде европейских социалистических стран на­зрел глубокий экономический и общест­венно-политический кризис. Ускоренная индустриализация и коллективизация сельского хозяйства привели к экономиче­ским диспропорциям. Ликвидация мелких торговых и ремесленных предприятий ухудшила обслуживание населения; кол­лективизированное сельское хозяйство оказалось мало продуктивным. Репрессии против инакомыслящих, тоталитарный режим, отсутствие политических свобод, слепое следование примеру Советского Союза, пренебрежение национальными обычаями и традициями вызывали у насе­ления раздражение и недовольство, кото­рое после смерти Сталина начало приоб­ретать открытый характер.

В июне 1953 г. ЦК Венгерской партии трудящихся подверг критике проводимый М. Ракоши курс на ускоренную индуст­риализацию и его антидемократические методы руководства. Ракоши был смещен с поста премьер - министра. Его место занял видный деятель руководства ВПТ Имре Надь, выступавший за демократиза­цию общественной жизни и ускоренное развитие сельского хозяйства. В Герман­ской Демократической Республике в июне 1953 г. в ответ на очередное повышение норм выработки рабочие-строители Вос­точного Берлина начали забастовку, кото­рая сопровождалась антиправительствен­ными демонстрациями и охватила некото­рые другие города ГДР. Правительство ГДР обратилось за помощью к Советско­му Союзу. Находившиеся на территории ГДР советские оккупационные войска вы­двинули на улицы Берлина танки и разо­гнали демонстрантов.

Очень большое влияние на положение дел в социалистических странах и в ком­мунистическом движении оказал XX съезд Коммунистической партии Советского Союза, на котором новые руководители СССР во главе с Н.С. .Хрущевым разобла­чили культ личности Сталина, признали

факты фальсификации судебных процес­сов и жестоких репрессий против населе­ния, осуществленных сталинским режи­мом. Когда доклад Хрущева, первона­чально сохранявшийся в тайне, стал из­вестен в европейских" социалистических странах, он вызвал там бурю негодования против коммунистов. Почги во всех этих странах прежнее руководство, тесно свя­занное со Сталиным, было вынуждено уступить свои посты новым политическим деятелям. В Польше и Венгрии начались массовые антисоветские и антикоммуни­стические демонстрации.

В июне 1956 г. рабочие польского го­рода Познань организовали крупные за­бастовки и демонстрации с требованием повысить заработную плату и улучшить условия труда. Польское правительство двинуло против них полицию и войска, которые стреляли в демонстрантов. 74 человека погибло, свыше 500 были ране­ны. Расстрел демонстрантов в Познани еще более усилил общественно-полити­ческий кризис в польском обществе, в правительстве и в руководстве правящей Польской объединенной рабочей партии. В октябре 1956 г. прежнее руководство ПОРП было вынуждено уйти э отставку. На пост первого секретаря ПОРП и факти­ческого руководителя государства избрали Гомулку, который в 1949-1954 гг. нахо­дился под арестом. Руководители СССР во главе с Хрущевым, прибывшие на встречу с Гомулкой, опасаясь антикоммунистиче­ского восстания, дали приказ подтянуть к Варшаве находившиеся в Польше совет­ские войска, но потом по просьбе Гомулки остановили их.

Гомулка объявил о намерении устано­вить равноправные отношения с СССР, повысить роль парламента и обществен­ного самоуправления, оживить деятель­ность партий, нормализовать отношения с католической церковью, отказаться от принудительной коллективизации сель­ского хозяйства. Намеченная им програм­ма встретила поддержку значительной части польского общества, и обновленное руководство ПОПР сумело удержать власть в своих руках.

Антикоммунистическое восстание в Венгрии.

Более драматично развивались события в Венгрии, где массовые демон-

страции с требованием реабилитации каз­ненного в 1949 г. Райка и других жертв фальсифицированных судебных процес­сов переросли в вооруженное восстание против коммунистического режима.

23 октября 1956 г. по инициативе сту­дентов строительно-технического универ­ситета в столице Венгрии Будапеште на­чалась демонстрация с требованием выво­да советских войск из Венгрии, реабили­тации жертв коммунистических репрес­сий, суда над руководителями Венгерской партии трудящихся и проведения свобод­ных выборов на многопартийной основе. В ходе демонстрации произошли столкно­вения демонстрантов с полицией и силами государственной безопасности, которые завершились вооруженным восстанием. Повстанцы при поддержке части полиции и военных разгромили помещения пар­тийных комитетов и органов государст­венной безопасности, повесили или рас­стреляли многих партийных активистов и работников госбезопасности и фактически овладели Будапештом. В других городах стали создаваться народные революцион­ные комитеты и рабочие советы, заменяв­шие прежние органы власти. 24 октября 1956 г. премьер-министром вновь стал Имре Надь, который в 1953-1955 г. уже возглавлял правительство Венгрии, но был смещен со своего поста, а затем исключен из ВПТ за «ревизионизм».

Надь встал на сторону повстанцев ,и принял их основные требования. Он рас­пустил органы государственной безопас­ности, сформировал правительство с уча­стием возобновивших свою деятельность буржуазных партий, потребовал вывода советских войск, отказался от участия в Варшавском договоре, провозгласил Вен­грию нейтральной страной и обратился за помощью в Организацию Объединенных Наций.

Считая, что в Венгрии победила контрреволюция, и опасаясь перехода страны на сторону НАТО, советское пра­вительство с одобрения руководителей всех социалистических стран (включая Югославию и Китай) приняло решение подавить восстание вооруженной силой. С этой целью в Москве сформировали пра­вительство во главе с Я.Кадаром, который в 1951 г. был приговорен к пожизненному

тюремному заключению и только в 1954 г. реабилитирован. Правительство Кадара назвало себя Венгерским революционным рабоче-крестьянским правительством; зая­вило, что дело социализма в опасности и обратилось к Советскому Союзу с прось­бой о помощи.

4 ноября 1956 г. советские войска на­чали военные действия против повстанцев и после упорных боев разгромили их. Со­ветские войска потеряли 640 человек уби­тыми и более 1200 ранеными. Потери вен­герского населения составили более 2600 человек убитыми и около 20 тыс. ранены­ми.

Руководство страной перешло к прави­тельству Кадара. Венгерская партия тру-

дящихся самораспустилась. Ей на смену пришла Венгерская Социалистическая рабочая партия во главе с Кадаром, куда после чистки приняли часть коммунистов - бывших членов ВПТ. Надь, первона­чально укрывшийся в помещении юго­славского посольства, был вывезен в Ру­мынию, затем выдан правительству Када­ра, предан суду и в 1958 г. казнен за «из­мену родине и организацию заговора с целью свержения народно-демократиче­ского строя».

Советский Союз сохранил контроль над европейскими социалистическими странами (за исключением Югославии), но морально-политический авторитет СССР был подорван.


Глава 5 Страны Латинской Америки после второй мировой войны

§ 1. Основные тенденций социально-экономического и политического раз­вития

Особенности развития ' латиноаме­риканских государств в послевоенный период.

Латиноамериканские республики и после войны оставались периферийным звеном мирового капитализма. Сохраня­лись экономическая зависимость от веду­щих капиталистических держав, преобла­дание агроэкспортной и сырьеэкспортной направленности хозяйства, господство латифундизма в деревне. Но все же к это­му времени странами региона уже был пройден значительный путь капиталисти­ческого развития. Росла и крепла местная промышленность, сформировались классы зрелого буржуазного общества. Повысил­ся образовательный уровень населения.

Наиболее развитыми государствами региона были Аргентина, Уругвай и Чили, раньше других вступившие на путь бур­жуазного прогресса. Это были страны с преобладанием городского населения, со сложной социальной структурой, много­численным рабочим классом. По уровню развития капитализма они приближались к странам Южной Европы. К этой же группе можно отнести Бразилию и Мексику, раз­витие которых в послевоенные десятиле­тия отличалось большим динамизмом. В дальнейшем к ним подключились Венесу­эла и Колумбия. В сумме эти семь респуб­лик сосредоточили 3/4 населения и 80-85% экономики Латинской Америки и, следо­вательно, в решающей степени определя­ли облик и уровень развития региона.

Вторую группу составляли Перу, Эк­вадор, Боливия и небольшие государства Центральной Америки и Карибского бас­сейна. В них была слабее обрабатывающая промышленность, преобладали сельское хозяйство или добывающая промышлен­ность, заметнее были докапиталистиче­ские пережитки, хотя эти страны уже прошли определенный путь капиталисти­ческой эволюции.

В третью группу - наиболее отсталых стран региона - входили Гаити, Парагвай и некоторые территории Карибского бас­сейна. Здесь доминировало сельское хо­зяйство со значительными докапиталисти­ческими пережитками, отсутствовала раз­витая промышленность, были высоки не­грамотность, нищета и забитость основ­ных масс населения. Но их удельный вес в Латинской Америке был очень мал.

Имея сходные черты и с высокоразви­тыми, и со слаборазвитыми государства­ми, страны Латинской Америки стали сре­доточием широкого диапазона противоре­чий, как присущих зрелому капиталисти­ческому обществу, так и между передо­выми капиталистическими формами и консервативными структурами, особенно в аграрном секторе. К ним добавлялись противоречия между национальным и_ иностранным капиталом, между олигар­хической буржуазно-помещичьей верхуш­кой общества и остальными слоями насе­ления. Это объясняло неоднозначность и калейдоскопичность социально-полити­ческих процессов в странах Латинской Америки.

Политическая обстановка в регионе в послевоенный период характеризовалась неустойчивостью, большим весом наси­лия, слабостью, хрупкостью конституци­онных, демократических форм власти, партийно-политических структур. Сохра­нялась живучесть патерналистско-кауди-льистских традиций, в том числе в форме популистских движений и партий. Боль­шую роль играли «неформальные факторы власти» - олигархические группировки, предпринимательские организации и иные «группы влияния».

Важную роль арбитра и гаранта поряд­ка приобрела армия. Вооруженные силы оказывали давление на конституционные правительства, совершали государствен­ные перевороты, сменяя одно правитель­ство другим или устанавливая военную диктатуру. Часто вмешательство армии в политическую жизнь обусловливалось

интересами господствующих классов. Но у военного руководства были и свои, кор­поративные интересы, которые порой приходили в столкновение с интересами правящих группировок. В вооруженных силах имелись и патриотически настроен­ные круги, стремившиеся ослабить пози­ции консервативных сил и иностранных монополий. Но даже сочувствовавшие народным массам офицеры обычно упова­ли на военно-авторитарные методы пре­образований и с недоверием относились к рабочим организациям и левым партиям. В странах с более устойчивыми конститу­ционными режимами и партийно-полити­ческими структурами (Чили, Уругвай, Мексика) армия, как правило, оставалась в стороне от прямого участия в политике, и каудильистские тенденции были выраже­ны слабее.

Заметную роль в общественной жизни сохраняла католическая церковь. В Латин­ской Америке проживала почти половина католиков всего мира. Католическая цер­ковь распространяла свое влияние на 90% населения региона. На традиции католи­цизма по-прежнему опирались консерва­тивные партии и течения, часто блокиро­вавшиеся с церковной иерархией. К хри­стианской социальной доктрине апелли­ровали усилившиеся после второй миро­вой войны христианско-демократические партии и христианские профсоюзы, неко­торые левые организации.

После войны заметно стало расти влияние протестантских христианских церквей, до того преобладавших лишь в некоторых англоязычных колониях Ка­рибского бассейна. Но число протестантов в Латинской Америке все еще не превыг шало нескольких процентов населения.

В районах с компактным индейским населением сохранялись значительные элементы индейского традиционного об­щества, общинного устройства. Общин­ные традиции сохранились в некоторых странах с преобладанием выходцев из Африки и Азии (Гаити, Гайана)

Вся история стран Латинской Америки после второй мировой войны была напол­нена борьбой сторонников консерватив­ной, реформистской и революционной перспектив общественного развития. В ходе их противоборства шли поиски путей

решения острых экономических, социаль­ных и политических проблем, преодоле­ния противоречий зависимого капитали­стического развития, модернизации мест­ного общества, ликвидации отставания от высокоразвитых государств.

Первый этап послевоенной истории Латинской Америки (середина 40-х - вто-ра!я половина 50-х годов) в экономическом плане характеризовался быстрым ростом местной промышленности, особенно в ведущих странах, стимулируемым про­текционистской государственной полити­кой. Одновременно усилились позиции США в регионе в ущерб европейским державам. Политическое развитие латино­американских республик в первые после­военные годы характеризовалось успеха­ми демократических и левых сил. Однако с конца 40-х годов, с наступлением «хо­лодной войны» и ростом военно-политического сотрудничества с Вашинг­тоном, наблюдалось усиление реакцион­ных тенденций в политике правящих классов, значительно расширилась зона диктатур. В то же время в некоторых странах были предприняты реформист­ские и революционные преобразования, натолкнувшиеся на противодействие кон­сервативных сил.

«Импортзамещающая индустриали­зация» и ее последствия. Вторая мировая война привела к резкому сокращению притока промышленных товаров и ино­странных капиталов в Латинскую Амери­ку, особенно из Европы. Объем латино­американского импорта упал к 1943 г. до 64% довоенного уровня. Но одновременно сильно выросли цены на аграрно-сырь-евую продукцию латиноамериканских стран на мировом рынке. Стоимость лати­ноамериканского экспорта увеличилась с 1938 до 1948 г. почти в 4 раза. Это позво­лило государствам региона накопить зна­чительные средства и направить их на развитие местного производства, стиму­лируемого нехваткой импортных товаров.

В таких условиях большие масштабы принял начавшийся еще с 30-х годов про­цесс «импортзамещающей индустриали­зации», т.е. замены импорта многих про­мышленных товаров их производством на месте. Это дало толчок более широкой индустриализации. В первую очередь по-

лучили развитие отрасли легкой, пищевой, нефтедобывающей промышленности. В ведущих по уровню экономического раз­вития странах происходило становление новых отраслей: металлургической, неф­теперерабатывающей, энергетической, химической. Выпуск промышленной про­дукции в регионе в 1958 г. превысил дово­енный уровень почти в 3 раза. Латинская Америка давала 1/5 мировой добычи неф­ти (из них около 80% - Венесуэла). В не­сколько раз увеличилось производство электроэнергии. Был сделан заметный шаг по пути превращения ведущих стран Ла­тинской Америки в промышленно-аграрные.

Важным фактором промышленного роста стала усилившаяся роль государства в экономике, особенно в создании пред­приятий тяжелой промышленности, за счет чего был создан влиятельный госу­дарственный сектор. В ряде стран в 30 -50-е годы прошла волна национализации иностранных компаний в стратегически важных отраслях экономики - добываю­щей промышленности, транспорта и др. (Мексика, Бразилия, Аргентина, Боливия). Политика «импортзамещающей индуст­риализации» сознательно стимулирова­лась протекционистской таможенной, на­логовой, кредитной политикой государст­ва. На долю государства в послевоенные годы в Мексике приходилось более трети всех инвестиций, в Бразилии - от 1/6 до 1/3.

«Импортзамещающая индустриализа­ция» в 40-50-е годы охватила главным образом более развитые страны - Арген­тину, Мексику, Бразилию, Чили и Уруг­вай. В нее включились также Венесуэла и Колумбия, в меньшей степени Перу. Страны Центральной Америки и Кариб­ского бассейна, а также Парагвай и Боли­вия были пока слабо затронуты этим про­цессом. Усилились новые, динамичные группы промышленной буржуазии, требо­вавшие своего «места под солнцем» за счет традиционных группировок буржуаз­но-помещичьей олигархии.

«Импортзамещающая индустриализа­ция» привела и к другим социальным сдвигам. Удельный вес городского насе­ления в Латинской Америке вырос за 1940-1960 гг. с 34 до 48%. В Уругвае и Аргентине он превысил 70%, в Чили и

Венесуэле - 60%. В большинстве же стран Центральной Америки, в Парагвае, Боли­вии и Эквадоре от 70 до 90% населения все еще проживало в сельской местности. В 40-е годы почти вдвое увеличились ря­ды промышленного пролетариата. Осо­бенно заметно выросли кадры фабричного пролетариата. Но около половины про­мышленных рабочих было занято на мел­ких предприятиях. Всего латиноамерикан­ский пролетариат (вместе с сельскохозяй­ственными рабочими) в 50-е годы насчи­тывал более 20 млн. человек - треть эко­номически активного населения.

В 40-е годы несколько уменьшилась зависимость латиноамериканских госу­дарств от иностранного капитала, чему способствовала протекционистская поли­тика и национализация собственности иностранных компаний. Во время войны практически полностью лишилась своих капиталов в Латинской Америке Герма­ния. Капиталовложения Великобритании сократились более чем вдвое. Инвестиции США в годы войны увеличились, но не­значительно.

Однако «импортзамещающая индуст­риализация» не смогла создать достаточ­ные условия для самостоятельного эконо­мического развития латиноамериканских республик. Сохранилась высокая степень зависимости их экономики от экспорта продукции сельского хозяйства и сырья и от конъюнктуры мирового капиталистиче­ского рынка, которая в 50-е годы стала меняться в неблагоприятную для Латин­ской Америки сторону. Возросла зависи­мость развивающейся промышленности от импорта дорогостоящих машин и обору­дования.

В условиях ослабления позиций евро­пейского капитала США стали основным инвестором даже в тех странах, где до то­го преобладали британские корпорации. В послевоенные годы приток американских инвестиций усилился. Капиталовложения США в регионе увеличились с 4,3 млрд. долл. в 1945 г. до более чем 12 млрд. долл. в конце 50-х годов. В 50-е годы возобно­вился приток европейских капиталов.

Определенный прогресс наблюдался в сельском хозяйстве. За полтора послево­енных десятилетия в шесть раз увеличился тракторный парк. Но по уровню продук-

ции на одного занятого в сельском хозяй­стве страны Латинской Америки далеко отставали от передовых капиталистиче­ских государств. Индустриализация в большинстве случав не сопровождалась быстрым ростом сельскохозяйственной продукции. Почти повсеместно по-прежнему преобладал латифундизм. По данным переписей 50-х годов, 47% всех хозяйств региона (размером не более 5 га) имели лишь 1% сельскохозяйственных угодий, а 100 тыс. крупных помещиков, владельцев хозяйств площадью свыше 1 тыс. га (1% всех хозяйств), распоряжались 62,5% сельскохозяйственного земельного фонда, значительную часть которого не использовали. Засилье агроэкспортного латифундизма с сохранением экстенсив­ных форм ведения хозяйства, недостаточ­ным вовлечением земельного фонда в оборот, с нищенскими условиями сущест­вования миллионных масс безземельного и малоземельного населения, ограничива­ло емкость внутреннего рынка и эффек­тивность «импортзамещающей индуст­риализации».

Усиление демократических и левых тенденций в первые послевоенные го­ды. Обстановка, сложившаяся в мире в ре­зультате разгрома фашизма в ходе второй мировой войны, благоприятствовала де­мократическим и левым силам. Социаль­ные последствия «импортзамещающей ин­дустриализации» также вели к сдвигам в соотношении классовых и политических сил. Наиболее консервативные и реакци­онные группировки господствующих классов оказались в определенной изоля­ции.

В результате народных восстаний в 1944 г. были свергнуты диктатуры в Саль­вадоре, Гватемале и Эквадоре. В 1945 г. были восстановлены демократические свободы в Бразилии и Аргентине. Консер­вативные диктаторские режимы сохрани­лись лишь в нескольких сравнительно от­сталых странах (Доминиканская Респуб­лика, Никарагуа).

В Чили на президентских выборах 1946 г. победил кандидат Демократиче­ского альянса радикал Гонсалес Видела, получивший 40% голосов. В ноябре 1946 г. он сформировал правительство, в кото­рое вместе с радикалами и либералами

вошли 3 министра-коммуниста. На муни­ципальных выборах в апреле 1947 г. чи­лийские коммунисты получили 16,5% го­лосов - больше, чем любая другая партия.

В Колумбии в 1946-1948 гг. активизи­ровалось массовое движение под лозунга­ми демократических и антиимпериалисти­ческих преобразований во главе с левым либералом Х.Э. Гайтаном. В те же годы в Аргентине правительство Перона нацио­нализировало ряд иностранных компаний, улучшило положение трудящихся. Меры по демократизации страны, стимулирова­нию национальной экономики, расшире­нию прав трудящихся осуществлялись в Венесуэле.

К концу второй мировой войны все страны Латинской Америки стали участ­никами антифашистской коалиции. В 1942-1946 гг. большинство из них устано­вило дипломатические отношения с СССР.

Усилились позиции коммунистов в по­литической жизни. Общая численность латиноамериканских компартий с 1939 по 1947 г. увеличилась более чем в 4 раза - с 90 тыс. до 370 тыс. человек. В 1947 г. коммунисты заседали в парламентах 12 республик региона. В Чили, Бразилии, Эквадоре, на Кубе, в Коста-Рике за ком­партии голосовало до 10% и более избира­телей. Помимо Чили коммунисты входили в правительства Кубы и Эквадора, сотруд­ничали с правительством Коста-Рики.

В профсоюзном движении Латинской Америки ведущие позиции завоевала соз­данная в 1938 г. Конфедерация трудящих­ся Латинской Америки (КТЛА), в которой преобладали левые течения. Она объеди­нила до 4-5 млн. человек. В нее входили национальные профцентры 13 стран. Име­лись и автономные левые профсоюзы. В ряде стран рабочий класс в эти годы до­бился важных успехов в разработке тру­дового законодательства и улучшении своего положения (Аргентина, Гватемала, Коста-Рика, Венесуэла).

Наступление правых сил в годы «холодной войны» (конец 40-х - середи­на 50-х годов). В 1947-1948 гг. обстановка в Латинской Америке изменилась в пользу правых сил. Это было связано в первую очередь с поворотом к «холодной войне». Широкое распространение получили при­зывы к борьбе с экспансией «междуна-

родного коммунизма». К этому добавля­лось стремление США, опираясь на завое­ванные позиции в экономике региона, подчинить латиноамериканские страны своему политическому влиянию, превра­тить их в надежный стратегический тыл.

Еще в годы войны США добились соз­дания в Латинской Америке сети своих военных и военно-морских баз. В 1942 г. был создан межамериканский совет обо­роны. С наступлением «холодной войны» необходимость военно-политического сотрудничества стран континента мотиви­ровалась угрозой со стороны «междуна­родного коммунизма». В сентябре 1947 г. в предместье Рио-де-Жанейро США и 20 латиноамериканских республик подписа­ли Межамериканский договор о взаимо­помощи (договор Рио-де-Жанейро). Его участники обязались сотрудничать друг с другом в вопросах обороны и принимать коллективные меры вплоть до использо­вания вооруженных сил в случае хгрозы военного нападения на одного из участни­ков или при возникновении угрозы миру в Западном полушарии. Тем самым был оформлен первый военно-политический блок в послевоенном мире. Межамерикан­ский совет обороны, состоявший из пред­ставителей генеральных штабов, стал главным органом военного сотрудничест­ва участников договора.

IX межамериканская конференция в Боготе в 1948 г. завершила создание поли­тического союза участников договора Рио-де-Жанейро в виде Организации амери­канских государств (ОАГ). Целями ОАГ были объявлены поддержание мира и безопасности в Западном полушарии, уре­гулирование споров между участниками, развитие политического, экономического и культурного сотрудничества. Верхов­ным органом ОАГ стали межамерикан­ские конференции на высшем уровне. По­стоянным исполнительным органом был совет ОАГ в Вашингтоне, состоявший из представителей стран-участниц. Конфе­ренция в Боготе приняла декларацию о «сохранении и защите демократии в Аме­рике», давшую право ОАГ принимать ак­ции против «коммунистической опасно­сти» в той или иной стране региона.

Оформление военно-политического союза США и Латинской Америки на ан-

тикоммунистической основе закрепило гегемонию США в Западном полушарии и создало благоприятные условия для пере­хода правых сил в наступление по всему континенту. В 1947 г. была запрещена компартия Бразилии. В апреле 1947 г. бы­ли удалены из правительства и затем под­верглись репрессиям коммунисты Чили. Начались преследования коммунистов и левых активистов в рабочем движении других стран. Предлогом для этого слу­жили обвинения в адрес компартий и их членов в том, что они являлись агентами Москвы. Повод для таких обвинений соз­давали гегемония в международном ком­мунистическом движении сталинского руководства компартии СССР, его стрем­ление использовать движение для подрыва позиций США и мирового капитализма.

Под предлогом борьбы с коммунисти­ческой угрозой преследованиям нередко подвергались левые и демократические силы, не связанные с коммунистами, но выступавшие с антиолигархических и ан­тиамериканских позиций, в защиту соци­альных требований трудящихся, а то и просто конкуренты правящих группиро­вок. Это вело к серьезным нарушениям де­мократических свобод и создавало почву для утверждения авторитарных режимов.

В апреле 1948 г. в Боготе был убит по­пулярный лидер левых либералов Колум­бии Гайтан. Его убийство вызвало народ­ное восстание, подавленное войсками. В ответ на массовые репрессии и убийства в сельской местности началось партизан­ское движение под руководством либера­лов и коммунистов. Почти на 10 лет Ко­лумбия оказалась втянутой в гражданскую войну, стоившую 200 тыс. жизней.

В ходе гражданских войн были раз­громлены левые силы в Парагвае и Коста-Рике. В результате военных переворотов в конце 40-х - начале 50-х годов были уста­новлены диктаторские режимы в Перу, Венесуэле, Панаме, Боливии, на Кубе. В 1954 г. в Парагвае на несколько десятиле­тий утвердилась диктатура генерала Стресснера. В том же году была подавлена революция в Гватемале, произошел пере­ворот в Гондурасе, пало в результате ре­акционного заговора правительство Вар-гаса в Бразилии. В 1955 г. было свергнуто правительство Перона в Аргентине.

«Холодная война» и установление во­енно-политического союза с США отрази­лись и на внешней политике стран региона К середине 50-х годов нормальные дипло­матические отношения с СССР поддержи­вали лишь Мексика, Аргентина и Уругвай. В ООН представители латиноамерикан­ских республик, как правило, послушно голосовали в поддержку США и стран НАТО.

Сложившаяся обстановка привела к распространению теории «географическо­го детерминизма». Согласно ей, само гео­графическое положение Латинской Аме­рики и ее тесная зависимость от могуще­ственного северного соседа заранее обре­кали на неудачу любую попытку противо­стоять США. Отсюда делался вывод, что позитивные перемены здесь возможны лишь на основе компромисса и сотрудни­чества с США. (

Атмосфера «холодной войны», воен­ные перевороты 1948-1955 гг. и утвержде­ние в ряде республик военных диктатур усилили роль армии в политической жиз­ни.

В то же время в годы «холодной вой­ны» развернулись революционные про­цессы в Гватемале и Боливии, началась борьба кубинских революционеров во главе с Ф.Кастро. Давлению США и ино­странных монополий пытались противо­стоять правительства Перона в Аргентине и Варгаса в Бразилии. Стремление к само­стоятельности во внешней политике про­являла Мексика.

Рабочее движение в годы «холодной войны».

Атмосфера антикоммунизма по­ставила в особо трудные условия компар­тии и левые рабочие организации Латин­ской Америки. Тысячи коммунистов и рабочих активистов были убиты или заму­чены в тюрьмах. Легальными компартии остались в очень немногих странах (Мек­сика, Уругвай). Их влияние и численность сократились.

Осложнилась обстановка в профсоюз­ном движении. Левые профсоюзы подвер­гались преследованиям. В противовес КТЛА в 1951 г. при участии профсоюзных лидеров США была создана реформист­ская Межамериканская региональная ор­ганизация трудящихся (ОРИТ), примк­нувшая к Международной конфедерации

свободных профсоюзов (МКСП). Наряду с латиноамериканскими профсоюзами в ОРИТ вошла Американская федерация труда, занявшая там ведущие позиции. ОРИТ являлась проводником идей пан­американизма в рабочем движении. Она выступала за классовое сотрудничество и придерживалась антикоммунистических позиций. Профсоюзы ОРИТ добивались улучшения положения трудящихся, вы­ступали против диктатур, за восстановле­ние демократических свобод, что способ­ствовало росту их престижа. В ОРИТ во­шли влиятельные реформистские проф­союзы, а в 1953 г. к ней присоединилась Конфедерация трудящихся Мексики с 1,3 млн. членов, ранее входившая в КТЛА. К концу 50-х годов общая численность профсоюзов ОРИТ в Латинской Америке превысила 4 млн. человек.

В 1954 г. возник еще один региональ­ный профцентр реформистского направ­ления - Латиноамериканская профсоюзная христианская конфедерация, вошедшая в Международную конфедерацию христи­анских профсоюзов. Создание новых объ­единений привело к расколу профсоюзно­го движения и подрыву позиций КТЛА, которая к концу 50-х годов распалась. Многие профсоюзы и национальные профцентры стали автономными, не при­мыкая ни к одному из существующих ре­гиональных объединений (Всеобщая кон­федерация труда Аргентины, Единый профцентр трудящихся Чили, Боливий­ский рабочий центр).

Усиление реакционных тенденций в политике правительств, наступление гос­подствующих классов на права и условия жизни трудящихся в годы «холодной вой­ны» вызвали нарастание забастовочной борьбы Если в 1945-1948 гг. в Латинской Америке ежегодно бастовало от 0,6 до 1,5 млн. человек, то в 1955-1956 гг. - более 9 млн.

Значительные размеры приобрело движение против вовлечения стран регио­на в милитаристскую политику США. Массовые выступления протеста помеша­ли Соединенным Штатам Америки при­влечь латиноамериканские страны к уча­стию в военных действиях в Корее. Толь­ко Колумбия направила туда небольшой воинский контингент.