Книга предназначена, в первую очередь, для специалистов сферы психического здоровья психиатров, психологов, социальных работников, а также для врачей-интернистов, студентов старших курсов
| Вид материала | Книга |
Содержание2.2. Общество, государство и стресс Заболеваемость населения Армении по группам болезней с Общая заболеваемость населения Армении по отдельным |
- Ефремов В. С. Основы суицидологии, 8053.23kb.
- Книга предназначена для специалистов (психиатров, психологов, этнографов) и широкого, 1558.31kb.
- Пособие предназначено для врачей психиатров-наркологов, психиатров, а также врачей, 2459.51kb.
- Программа профессиональной переподготовки «возрастно-психологическое консультирование», 33.84kb.
- О. П. Щепин [и др.]; под ред. О. П. Щепина. М. Национальный нии общественного здоровья,, 119.17kb.
- Книга предназначена для научных работников, аспирантов и студентов старших курсов, 58.56kb.
- Методические рекомендации Пенза 2005 министерство здравоохранения российской федерации, 429.71kb.
- С. Х. Нафиев > И. А. Мухамедзянов квалификация преступлений учебно-практическое пособие, 3946.99kb.
- Александр Паничев Бикин Тайга и люди, 2906.68kb.
- Республики Беларусь «утверждаю», 344.94kb.
2.2. Общество, государство и стресс
Катастрофические землетрясения всегда приносят с собой невосполнимые и неоценимые массовые людские и много миллиардные материальные потери. Не явилось исключением в этом аспекте и Спитакское землетрясение. Для такой маленькой страны, какой является Армения, катастрофа оказалась «вселенской» по своей значимости и последствиям.
Однако, справедливости ради, следует заметить, что история человечества знала катастрофы более масштабные и «результативные», когда уходили в небытие миллионы людей, целые народы и даже страны. Но Спитакское землетрясение стало для республики судьбоносной не только потому, что армяне малочисленный народ, а Армения - маленькая страна. Причины этого кроются, на мой взгляд, в несколько иной плоскости.
Cтихийные бедствия создают опасные и порой несовместимые с жизнью ситуации, создающие для любого общества большие проблемы, требующие порой немедленного решения. Однако, практически ежедневно ощущая на себе (как гражданин) его последствия, мы, как врачи, как специалисты, работающие в сфере психического здоровья и психиатрии, задаемся вопросом «а вправе ли мы, можем ли мы однозначно дифференцировать последствия катастрофы от последствий той стрессогенной и стрессонасыщенной ситуации, которая имеет место в Армении в течение последнего десятилетия?».
Новейший период нашей истории характеризуется кризисностью в сфере материального, духовного, политического и социального бытия. Общественно-политический надлом в середине 80-х годов, начавшийся с перестройки и ускорения, привел к эустрессовому состоянию нашего общества в виде подъема национального самосознания, формирования идеи национального единства, формированию национальной идеи и реализации национально-освободительных тенденций.
Неустойчивость системы (а именно Советского государства), в которой происходили адаптативные изменения, направленные на обеспечение гомеостаза, была обусловлена аморфностью целей, к которым она (система) стремилась, неадекватностью механизмов, которыми она пыталась двигаться к цели, противоречиями между мотивациями разных элементов этой системы. В конце концов, в результате конфликтов внутри самой системы состояние эустресса переросло в дистресс, чему в огромной степени способствовали ряд внешних факторов - политические, геополитические, экономические санкции, целый ряд антропогенных и природных катастроф.
В маленькой комнатушке большой «коммунальной квартиры» под названием Советский Союз, произошел неимоверной силы взрыв, который, фактически, расшатал этот «колосс на глиняных ногах» и положил начало новейшей истории народов СССР, в том числе, и армянского. Вся драматичность Спитакского землетрясения 1988 года заключалась не столько в силе толчка и его последствиях, сколько в том, что оно (землетрясение) совпало во времени с ломкой общественно-политической формации с не имеющим в истории прецедентом перехода от социализма к капитализму. С этого начался первый этап периода «экстремальности» новейшей истории, который выделен как этап деструктивности, включающим 1988 - 1991 г.г. Характеристика каждого этапа проводится на основе оценки трех составляющих - экономики, политики и здоровья (в основном, психического) (Сукиасян С.Г., 1999).
Полному или частичному разрушению подверглись промышленность, сельское хозяйство, коммуникации, общественное и индивидуальное здоровье, пошатнулись структуры власти и т.д. По данным Азнауряна А.В. и соавт2. 40% всей территории республики оказалось разрушенной; погибло 25 тыс. человек, получили ранения 32,5 тыс., из под завалов были извлечены 40 тыс. человек. Без крова остались 530 тыс. Экономический ущерб, нанесенный землетрясением республике, составил 13 млрд. советских рублей. Огромные потери понесла вся система здравоохранения - были разрушены полностью или частично 500 медицинских учреждений, финансовые потери составили 550 млн. руб.
Землетрясение способствовало обострению уже существующих патологических состояний, усугублению латентно протекающих заболеваний и манифестации новых. Непосредственно после землетрясения выявился резкий рост заболеваемости3. Практически у всех жителей в зоне землетрясения отмечались стрессовые (реактивные) психические нарушения той или иной продолжительности, интенсивности и структуры. У пострадавших, доставленных в лечебные учреждения страны, отмечались более выраженные расстройства и доминировали сочетанные формы поражений. Среди извлеченных из под завалов чаще отмечались «синдром длительного сдавления» мягких тканей, конечностей. Не уступали по частоте и интенсивности черепно-мозговые травмы, переломы позвоночника и таза, множественные и сочетанные повреждения опорно-двигательной системы. Пострадавших с повреждениями внутренних органов было значительно меньше, поскольку они в основной массе погибали под завалами и в больницы практически не доставлялись4,5.
Что касается соматической заболеваемости, то следует отметить, что число первичной обращаемости из зоны бедствия значительно возросло практически по всем болезням уже спустя 3 месяца после землетрясения6. По официальным данным7 заболеваемость населения с впервые установленным диагнозом (на 100 тыс. населения) с 20946,3 в 1988 году подскочила до 28526,6 в 1989 году (рост почти на 40%), а в последующем (вплоть до 1995 года) проявляла тенденцию к снижению (15496,9). В 1996 году опять проявилась тенденция к росту (16040,1). Данные по отдельным группам болезней представлены в таблице 1.
Таблица 1
Заболеваемость населения Армении по группам болезней с
диагнозом, установленным впервые в жизни за 1988 - 1996 г.г.
(на 100 тыс. населения)
| Год Болезни | 1988 | 1989 | 1990 | 1991 | 1994 | 1995 | 1996 |
| 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 |
| Общая заболеваемость | 20946,3 | 28526,6 | 278287,4 | 25999,0 | 16177,9 | 15496,9 | 1604,1 |
| Инфекционные и паразитарные болезни | 710,4 | 877,3 | 772,7 | 647,9 | 791,1 | 703,5 | 843,7 |
| Новообразования | 289,7 | 225,9 | 219,7 | 198,4 | 192,5 | 178,0 | 174,9 |
| Сахарный диабет | 136,9 | 151,7 | 183,6 | 150,9 | 65,2 | 68,0 | 73,7 |
| Психические болезни | 251,9 | 273,6 | 311,0 | 280,5 | 157,3 | 149,9 | 173,6 |
| Гипертоническая болезнь | 230,7 | 504,6 | 486,2 | 331,9 | 131,0 | 120,3 | 146,6 |
| Инфаркт миокарда | 41,7 | 43,0 | 45,2 | 45,7 | 37,7 | 37,5 | 38,9 |
| Цереброваскулярные заболевания | 98,4 | 179,4 | 147,9 | 131,7 | 108,7 | 112,6 | 114,4 |
| Болезни органов дыхания | 8595,7 | 12449,6 | 11980,7 | 11160,2 | 5892,5 | 6085,1 | 6215,8 |
| Язвенная болезнь желудка и ДПК | 124,9 | 102,8 | 115,4 | 114,0 | 80,1 | 76,9 | 86,3 |
Как следует из таблицы, пик показателей первичной заболеваемости практически по всем группам приходится на 1989 - 1990 годы. По всем группам отмечается повторная волна повышения в 1996 году.
Что касается общей заболеваемости населения, то аналогичная тенденция сохраняется со смещением пика показателей на 1 - 2 года (таблица 2).
Таблица 2
Общая заболеваемость населения Армении по отдельным
болезням за 1988-1996 годы (на 100 тыс. населения)
| Год Болезни | 1988 | 1989 | 1990 | 1991 | 1994 | 1995 | 1996 |
| Общая заболеваемость | 50508,0 | 62598,0 | 62665,0 | 58764,0 | 39197,1 | 35944,1 | 35832,0 |
| Инфекционные и паразитарные болезни | 1240,3 | 1574,7 | 1599,9 | 1386,2 | 1538,6 | 1333,4 | 1506,6 |
| Новообразования | 1144,0 | 1115,6 | 1152,4 | 1118,0 | 1085,5 | 1084,6 | 1025,0 |
| Сахарный диабет | 1219,0 | 1275,5 | 1434,1 | 1495,6 | 1568,8 | 1349,5 | 1306,8 |
| Психические болезни | 2836,5 | 2887,6 | 2977,6 | 2835,1 | 2304,5 | 2126,1 | 2198,2 |
| Гипертоническая болезнь | 1733,7 | 3300,1 | 3533,3 | 2568,5 | 1294,5 | 1198,7 | 1201,5 |
| Ишемическая болезнь сердца | 3157,5 | 3196,2 | 3005,7 | 3027, | 2827,3 | 2492,3 | 2377,5 |
| Инфаркт миокарда | 65,6 | 67,0 | 71,0 | 79,6 | 55,7 | 54,3 | 59,3 |
| Цереброваскулярные болезни | 462,2 | 673,4 | 682,5 | 647,3 | 594,4 | 547,7 | 562,3 |
| Болезни органов дыхания | 13431,2 | 16843,5 | 16419,6 | 15284,2 | 8297,8 | 8145,4 | 8073,6 |
| Язвенная болезнь желудка и ДПК | 1011,2 | 1053,7 | 1072,0 | 1036,9 | 855,8 | 797,7 | 759,5 |
На фоне очевидных и реальных разрушений, нанесенных землетрясением и в ожиданиях их восстановления всего за 2 года, мы столкнулись с кризисом в промышленности, сельском хозяйстве, энергетической системе, коммуникациях (связь, транспорт, договора и т.д.), с крушением государства, изменением формации.
Анализируя психопатологические и психологические аспекты сложившейся после землетрясения ситуации, надо заметить, что для этапа деструктивности были характерны острые стрессовые психические нарушения. В остром периоде (то есть сразу после землетрясения) структура психопатологических проявлений определялась фобическими, деп рессивными, гиперкинетическими, астеническими, истерическими реакциями и реакциями оцепенения, то есть в целом достаточно примитивными, однотипными реакциями, в которых «смывалось» личностное своеобразие пострадавшего. Эти реакции были связаны с восприятием и эмоциональной переработкой пострадавшей личностью всего им пережитого. Мотивами подобных переживаний были потери родных, инвалидизация, постоянное ожидание повторных толчков. В подавляющем большинстве такие реакции раз решались позитивно. В части случаев, в силу ряда эндогенных и экзогенных условий (среди них преморбидные особенности, особенности динамики восстановительных работ, степень и форма оказания помощи и т.д.), острые реакции приобретали затяжной характер.
И тогда на почве неспецифических астенических и депрессивных проявлений формировались невротические и неврозоподобные состояния, в структуре которых доминировали истерические, сенестопатические, ипохондрические, астенические синдромы и симптомокомплексы с обилием тревожно-фобических, психовегетативных, функционально-соматических приступов. По мере развития ситуации и патологического состояния роль собственно «реактивного фактора» постепенно снижалась, и возрастала патогенетическая и патопластическая роль таких факторов как особенности преморбидной личности, возраст, пол, внешние условия и т.д. В хроническом периоде постстрессовых нарушений доминировали состояния «вялой», заторможенной депрессии, признаки психопатизации личности и целый ряд соматических и псевдосоматических сенсаций.
Постепенно вызревал второй этап десятилетия - этап регрессии, который хронологически можно ограничить 1992 - 1995 г.г. Содержание этого периода составляют война, блокада, экономический коллапс. Проблемы, вызванные землетрясением, постепенно отходили на задний план. (Об этом свидетельствует также резкое снижение обращаемости в больницы жителей из зоны бедствия. Хотя этот факт имеет и множество других объяснений).
Сложившаяся на тот период в Армении социально-психологическая ситуация привела к коренной ломке общественного сознания, доминирующего уклада жизни и морально-нравственных ориентиров всего населения. Имеющиеся до этого проблемы обострились, стали возникать проблемы новые, необычные, чуждые нашему менталитету и образу жизни. Особенностью этапа явилось состояние тотальной дезадаптации практически всех и во всем. Проявления такой дезадаптации и последующее состояние психоэмоционального напряжения Ю.А. Александровский (1992) назвал «социально-стрессовыми расстройствами». Понятие было предложено им по аналогии с понятием «посттравматическое стрессовое расстройство» с той разницей, что при этом «жизненная катастрофа» как бы растягивается во времени, необходимом для осознания происходящего. Другой особенностью этапа регрессии явились патоморфологические изменения клинических проявлений посттравматических расстройств: они как бы «стерлись» и оказались под более мощным пластом тех расстройств, которые были вызваны реалиями текущего дня. А реалии оказалась более, чем мрачными.
Продолжалось разрушение духовной, культурной, средовой организации жизни общества. Одновременно, проблемы роста национального самосознания трансформировались в межнациональный конфликт, рухнула прежняя политическая система, развалилась экономика (особенно ощутимо проявлялся энергетический кризис), началось преступное, не цивилизованное расслоение общества. Многое из того, что было характерно на этом этапе, началось давно, еще в 1987 - 1988 г.г. Затяжной, непрерывный характер этих «событий-причин» создали в обществе ситуацию крайнего напряжения, которая привела к различным противоречиям, конфликтам и пертурбациям на уровне личности, семьи и общества. В их основе лежали переосмысление жизненных ориентиров, крушение устоявшихся норм и традиций, отсутствие перспективы, смена или же отсутствие идеологических, национальных, культуральных норм, ценностей и представлений.
В условиях общественно-политического и экономического кризиса в Армении наметился значительный рост конфликтности и неустойчивости в семье. В этом аспекте интерес представляют исследования, проведенные нашим сотрудником Егоян В.Л. (1996). Было показано, что в условиях кризиса латентный конфликт в семьях переходит на уровень открытого конфликта, который может принимать как конструктивные, так и деструктивные формы. Резкое перераспределение ролевых вкладов в семье приводит к увеличению напряженности в межличностных отношениях во всех без исключения семьях. В семьях, где имела место физиологическая несовместимость супругов и других членов семьи, т. е. несходство их темпераментов, противоречия уходят на задний план перед лицом необходимости пережить трудное время, что сплачивает семью. По данным автора 39% опрошенных отмечали особенности поведения супругов, которые досаждали и раздражали их в «мирное» время, но которые они просто перестали замечать сейчас, в «совместной борьбе за выживание». И, наоборот, в семьях, где наблюдалась характерологическая (и ценностная) несовместимость, терпимые ранее проблемы в условиях кризиса обострялись на фоне общей неустроенности и неуверенности, что часто приводило к разводу и разладу семьи.
На этом фоне стали проявляться всевозможные отклонения в психическом здоровье - от девиантных форм поведения, от психологически понятных форм реагирования до клинических (невротических и психотических) состояний. Иными словами, формировались не клинические и клинические проявления социально-стрессовых расстройств. Из клинических проявлений чаще всего отмечались различные психофизиологические реакции в виде лабильности, эмоциональности, вегетативных проявлений; адаптативные психогенные реакции, проявляющиеся невротическими (астеническими, депрессивными, истерическими) расстройствами, динамика которых зависела от динамики общественных процессов; неврозы, в которые часто трансформировались адаптативные реакции и приводили к развитию патологического характера и личности; достаточно редко отмечались психогенные психозы транзиторного характера и возникали исключительно на соответствующей «почве».
Неклинические формы социально-стрессовых расстройств проявлялись в основном в поведенческих особенностях. Проявлялся интерес к различного рода слухам; поведение людей определялось местническими и субгрупповыми структурами и интересами; в мышлении людей доминировали мистические, астрологические, религиозные суждения; нарастало недоверие практически ко всему и всем; обнажался цинизм, юмор приобретал мрачный и ироничный оттенок; ценность жизни ограничивалась «сегодня и здесь», а будущее «укорачивалось» до текущего момента. Стали распространяться всевозможные секты - от «пятидесятников» до «свидетелей Иеговы» - явление, которое по своей сути явно диссонирует с менталитетом армян, как нации, первой принявшей христианство в качестве государственной религии, и армянского общества, как мононационального, монорелигиозного.
Навязанная средой система социализированного поведения переплетается с личностью и формирует ее вторую природу - сущность человека, которая не является врожденной, соответствующей его биологической сущности, а, наоборот, является результатом жизненных событий и влечений. Внешние формы поведения, обнаруживаемые в экстремальных условиях, при целенаправленном анализе оказываются не присущими только личности, а следствием «пройденного жизненного пути», несущего влияние всех актуальных социальных институтов – семьи, школы, улицы. То есть имеет место навязывание новых функций, ролей, обязанностей. И если они не соответствуют внутренней сути первого (или прежнего) «Я», то неизбежны конфликты, если это «Я» оказывается недостаточно гибким, конформным, богатым. Конфликты в семье или с обществом носят преимущественно ролевой характер и воспринимаются как «фаталистически предопределенные». Именно такого рода конфликты чаще наблюдаются в обществе, часть которых приводит к клиническому исходу - это конфликт между своей сутью и поведенческим стереотипами, между стереотипами раннего детства (отцовского дома) и приобретенными позже (новая семья), между чувством долга и реально сложившимися обстоятельствами, между устоявшимися ценностями, ориентирами и навязываемым новым чуждым мировоззрением и т. д. Характерной иллюстрацией выше сказанного является наблюдение, приведенное С.Г. Сукиасяном (1996) в одной из прежних работ.