Geum.ru

Ч. С. Кирвеля Утверждено Министерством образования Республики Беларусь в качестве учебник

Вид материалаУчебник

Содержание


Принципы рационалистической методологии лейбница
Подобный материал:
1   ...   17   18   19   20   21   22   23   24   ...   72

Другая особенность трактовки интуиции Спинозой состоит в понимании интуиции как формы целостного знания, постигающего всю мировую связь при-чин и следствий. Свойства разума, интеллекта состоят, по его мнению, в способ-ности к образованию двоякого рода идей. Некоторые идеи он образует абсолютно, а некоторые выводит из других идей. Последние — идеи количества — всегда ограниченные и зависят от влияния чувственных идей. Творческая же суть че-ловеческого духа с наибольшей силой проявляется тогда, когда он полностью действует из собственных глубин. Именно в такой момент он рождает самую верховную из всех своих идей — идею актуальной, завершенной, раз и навсегда данной бесконечности.

Вслед за Декартом Спиноза рассматривает эту идею как самую яркую и от-четливую. Ясность ее интуитивна, ибо она не требует для своего определения никакой другой общей идеи. Эта главная идея кладет начало всем другим иде-ям и составляет самый глубокий фундамент достоверного знания. Отталкива-ясь от нее, можно постичь «всю природу, как она реально существует в себе».

Идея актуальной бесконечности тождественна в системе Спинозы идее Бога. Приоритет интуитивно постигаемой идеи актуальной бесконечности означает и признание первенства Бога как последней основы бытия и истинности, т.е. как субстанции мира. Таким образом, гносеология Спинозы является логичес-ким фундаментом его метафизики.

Этика Спинозы. Этическая проблематика в философии Спинозы рассмат-ривается в тесной связи с пониманием мыслителем субстанции (Бога). В центре его внимания находится вопрос свободы. Спиноза считал, что в субстанции необходимость и свобода тождественны: Бог (субстанция) свободен, ибо все, что он совершает, исходит из его собственной необходимости. Отсюда Спиноза делает вывод, что в природе (а в нее входит и человек) господствует детерми-низм, т.е. необходимость.

Человек, однако, согласно Спинозе, модус особого вида. Для него харак-терна протяженность, как и для других тел, но в то же самое время ему присуще и мышление, т.е. разум. Человеческая воля ограниченна, хотя многие убеждены в том, что их воля свободна и все их поступки зависят от их собственного соиз-воления. Спиноза считает, что люди обычно осознают свои желания, не пони-мая причин, их вызывающих. Отсюда их убеждение в свободе своей воли. Спиноза утверждает, что свободы воли как таковой нет, ибо нет самой воли как особой

' Спиноза Б. Избранные произведения: В 2 т. М., 1957. T.I. С. 440. Там же. С. 168.

209

способности человеческой души. С позиции сугубого рационализма автора «Этики» «воля и разум... — одно и то же»'.

Поведение человека находится под влиянием инстинкта самосохранения (влечение человека к поддержанию своего существования) и вытекающих из него аффектов, основными из которых являются радость, печаль и желание. Имен-но к этим аффектам Спиноза сводит всю бесконечно сложную эмоциональную жизнь человека.

Автор «Этики» подчеркивает огромную власть аффектов над людьми. За-полняя у подавляющего большинства людей все сознание, аффекты подавляют их действительно сознательные стремления и действия, связанные с высшей ступенью познания. Бессилие человека перед лицом своих аффектов, в кото-рых выражается не столько его сила, сколько слабость, зависимость от цепи мировой детерминации, Спиноза назвал рабством. Автор «Этики» писал: «...мы различным образом возбуждаемся внешними причинами и волнуемся, как волны моря, гонимые противоположными ветрами, не зная о нашем исходе и судьбе*.

Однако вывод о скованности человеческой деятельности аффектами — это не окончательный вывод Спинозы о свободе. Если четвертая часть «Этики» называется «О человеческом рабстве или силах аффектов», то ее пятая, заклю-чительная часть озаглавлена «О могуществе разума или человеческой свободе».

Отрицание свободы человеческой воли сочетается у Спинозы с утвержде-нием возможности человеческой свободы. Так как человек, по мнению фило-софа, разумное существо, размеры его свободы определяются степенью разумного познания. Свобода и необходимость, по Спинозе, не противоположные понятия. Противоположностью необходимости, согласно Спинозе, является не свобода, а произвол.

Проблема человеческой свободы состоит, таким образом, в освобождении от влияния аффектов, в ясном и точном познании цепи мировой детерминации. Так Спиноза приходит к пониманию свободы как познанной необходимости. С одной стороны, здесь речь идет о познании субстанции как источника и при-чины всего существующего, а с другой стороны — о познании аффектов с це-лью добиться господства над ними.

Спинозовское учение о свободе носило ярко выраженную этическую ок-раску. Свои основные этические идеи философ не санкционировал Богом как выс-шим источником моральных норм и ценностей. Не отрицая значения Библии как источника нравственных правил, автор «Этики» и «Богословско-полити-ческого трактата» вместе с тем подчеркивал, что они могут быть независимо от нее «доказаны из общих понятий». «Свободные люди», руководствующиеся разумом, живут только по такой морали.

Спиноза призывал к реалистическому рассмотрению человеческой природы. Всякий, кто стремится разработать не абстрактные и ханжеские теории морали, а действенную моральную доктрину, должен «не осмеивать человеческие по-ступки, не огорчаться ими и не клясть их, а познавать».

«Рычагом и нервом» всех человеческих поступков Спиноза считал «расчет выгоды», ибо в обществе люди руководствуются прежде всего собственными

* Спиноза Б. Избранные произведения: В 2 т. М., 1957. T.I. С. 447.

2 т'а wa f f

Там же. С. 506. Там же. С. 106. Там же. С. 288.

210

интересами. Добро представляет собой, в сущности, ту или иную пользу и яв-ляется разновидностью удовольствия, а зло — конкретный вред, приводящий к неудовольствию. В этом плане Спиноза опирался на эпикурейскую мораль и под-черкивал значение удовольствий и наслаждений для нормальной человеческой жизни, однако он отвергал вульгарный гедонизм, т.е. стремление к наслажде-нию ради него самого.

В его идеях сквозит и стоическая традиция. В соответствии с ней сформули-рована заключительная теорема «Этики»: «Блаженство не есть награда за доб-родетель, но сама добродетель»'. В этих словах виден идеал свободного человека, в котором наиболее полно проявляется человеческая природа, ибо ее сущность сконцентрирована в разуме.

Социально-политические воззрения. С этикой Спинозы тесно связаны его соци-ально-политические взгляды, содержащиеся в «Богословско-политическом трак-тате». Он, как и Гоббс, исходит из естественного состояния общества, которое понимает как период, когда преобладает не разум, а закон природы. Этот закон ведет каждого человека к тому, чтобы он заботился лишь о своем личном успехе и своих потребностях, вытекающих из его природы и инстинкта самосохранения.

Общество и государство возникают для того, чтобы люди могли обеспечить свою собственную безопасность, а также взаимную помощь (общественный до-говор). Однако выход из естественного состояния Спиноза связывал не только с заключением общественного договора. Он считал, что в этом процессе сыгра-ло свою роль и разделение труда между людьми в силу разнообразия их потреб-ностей и различия способностей. Эгоизм людей, всегда преследующих свои личные материальные интересы, является фактором перехода в гражданское состояние и не может вести к распаду общественных связей.

Спиноза согласен с Гоббсом в различении основных форм государства — демократия, аристократия и монархия, но философ не признает ни абсолют-ную, ни конституционную монархию. Наилучшей формой государства он счи-тает демократию, т.е. ту, в которой все граждане участвуют в управлении. В согласии со своей этикой он требует, чтобы государство было устроено разум-но. Государство, которое стремится лишь к тому, чтобы его граждане не жили в постоянном страхе, будет скорее безошибочным, чем добродетельным. Но лю-дей нужно вести так, чтобы им представлялось, что они не ведомы, а живут по своей воле и решают свои дела совсем свободно; чтобы они были удерживаемы в опре-деленных рамках лишь любовью к свободе, стремлением увеличивать благопо-лучие и надеждой на достижение почетных государственных должностей.

У Спинозы государство есть республика, обязанная обеспечить гражданам всю полноту их естественных прав, развитие их способностей и просвещение, свободу мысли, совести и слова. «Цель государства в действительности есть свобода» и создание условий, позволяющих «каждого освободить от страха, дабы он жил в безопасности, насколько это возможно». Границы же свободы полагаются только уровнем развития знаний, которых всегда хватит на всех. Таким образом, обосновать свободу человека и указать пути ее достижения — вот цель рассуждений философа.

' Спиноза Б. Избр. произв.: В 2 т. М., 1957. T.I. С. 617. Там же. С. 261.

211

Судьбы спинозизма. Влияние великого голландского мыслителя на филосо-фов последующего поколения было значительным и многообразным. Его мысли о субстанции, ее атрибутах и модусах, его монизм и пантеизм находились в цен-тре дискуссий и споров. Спиноза то объявлялся эталоном атеизма, то филосо-фом, который произвел величайшую религиозную революцию. Альберт Эйнштейн трактовал автора «Этики» как одного из творцов «космической ре-лигиозности».

В 80-е гг. XVIII в. философия Спинозы встретила восторженный прием в Германии, где его идеями увлекались Лессинг, Гете, Гердер. Своим пантеизмом он подготовил почву для философии Шеллинга и Гегеля. В философии Спино-зы находили элементы материализма и диалектики Маркс и Энгельс.

ПРИНЦИПЫ РАЦИОНАЛИСТИЧЕСКОЙ МЕТОДОЛОГИИ ЛЕЙБНИЦА

В истории философии не так уж много примеров сочетания в деятельнос-ти и произведениях одного и того же лица эпохальных научных открытий и глубочайших философских идей, составляющих узловой пункт историко-фило-софского процесса. Среди таких мыслителей выделяется грандиозная фигура немецкого философа и ученого Готфрида Вильгельма Лейбница (1646—1716).

Родился мыслитель в Лейпциге в семье про-фессора морали местного университета. В годы учебы в Лейпцигском университете Лейбниц со-четал изучение юриспруденции с занятиями ло-гикой и математикой. Заканчивая философский факультет, он защитил «Диссертацию о комби-наторном искусстве», в которой изложил идеи будущей математической логики.

Философ много занимался юридически-за-конодательной работой, например вопросами упорядочения права Майнцского государства, вопросами экономики, своими статьями по про-блемам истории способствовал преодолению опи-сательного и эмпирического характера тогдашней историографии, выступал с публицистическими произведениями политического и богословского характера. Лейбниц ратовал за объединение хри-стианских церквей.

Занимался он и вопросами организации научного труда: разработал про-ект прусской королевской Академии наук, которая была основана по его пред-ложению, план организации Академии наук в Санкт-Петербурге, который был реализован после его смерти в 1725 г., неоднократно встречался с русским царем Петром I. Философ решал и проблемы технического характера: выработал про-ект осушения долины в Гарце.

В философии Лейбница отразились почти все философские интенции его времени. Он был знаком с философией Декарта, Спинозы, с философскими трудами представителей сенсуалистической и эмпирически ориентированной английской философии, в частности с работами Дж. Локка.

212

Наследие Лейбница многогранно: своим научным и философским кор-респондентам он отправил свыше 15 тыс. писем. К главным философским про-изведениям, написанным Лейбницем, относятся: «Рассуждения о метафизике» (1686), «Новые опыты о человеческом разуме» (1705), «Теодицея» (1710), кото-рую он считал своим основным произведением, «Монадология» (1714, издана только в XIX в.).

Несмотря на огромный вклад в развитие науки того времени, на его смерть (1716) никак не откликнулись ни Берлинская Академия наук, президентом кото-рой он был в течение ряда лет, с момента ее организации, ни Лондонское Коро-левское общество, большинство членов которого враждебно относились к Лейбницу из-за спора о приоритете в открытии дифференциального и интегрального исчис-ления. Только Парижская Академия наук дала высокую оценку заслугам мыслителя. Со временем, однако, выявилась глубина его научных и философский идей, ока-завших большое влияние на научный мир. Впоследствии французский философ Дидро писал в своей знаменитой «Энциклопедии», что для Германии Лейбниц стал тем, чем для Древней Греции были Платон, Аристотель и Архимед вместе взятые.

Лейбниц разработал своеобразную историко-философскую концепцию, в рам-ках которой он пришел к выводу, что различные философские учения нельзя счи-тать лишь совокупностью заблуждений, как это сделали многие философы, начиная с древности. В одном из писем Лейбниц писал: «Большинство школ правы в зна-чительной части своих утверждений, но заблуждаются в том, что они отрицают»'. Он считал, что необходимая сторона любой значительной философской докт-рины — критическое усвоение идей и учений прошлого и современности.

Лейбницу принадлежит и попытка классификации философских учений:

он одним из первых начал применять термины «материалисты» (для характеристи-ки философских направлений, восходящих к Эпикуру) и «идеалисты» (для харак-теристики тех философов, идеи которых восходят к Платону). Сам философ считал, что его доктрина преодолевает односторонность обоих этих направле-ний, хотя иногда демонстрировал свою приверженность традиции Платона.

Ядром любой философии Лейбниц считал метафизику как сугубо умозри-тельную ее часть, необходимую для обоснования всякого знания, в особенности научного. Несмотря на то что успехи научного знания и его тесная связь с мате-матикой и экспериментом в его время породили у многих философов и ученых пренебрежение к метафизике как к бесплодному умозрению, Лейбниц считал, что метафизика неоходима, ибо она — наиболее глубокая разновидность знаний. Необходимость метафизики обосновывается степенью обобщенности человечес-ких знаний. Философ отмечал: «Существуют три степени понятий, или идей:

обыденные, математические и метафизические понятия». Научное знание не отменяет метафизику, оно даже предполагает ее: «Хотя все частные явления могут быть объяснены математически... тем не менее общие начала телесной природы и самой механики носят... метафизический характер».

Лейбниц не просто защищает метафизику от тех, кто видит свет только в «математических изучениях». Он указывает, что в действительности «люди на каждом шагу пользуются метафизическими терминами и обольщаются мыс-

' Лейбниц Г.В. Сочинения: В 4 т. М., 1982—1983. Т. 1. С. 531. Там же. Т. 2. С. 211. Там же. С. 144.

213

лью, что понимают то, что научились только произносить»'. Следовательно, от метафизики, в сущности, не может освободиться ни один человек (хотя пользу-ются ею, конечно, в самой различной степени).

Все дело, однако, в том, что это за метафизика. Лейбниц считал устарев-шими и неудовлетворительными многие положения метафизических учений как прошлого, так и современности: «в этой области еще более, чем в самой математике, нужны ясность и достоверность, ибо математические истины в самих себе несут свою проверку и подтверждение, в метафизике же мы лишены этого преимущества». Она должна быть перестроена в соответствии с новыми от-крытиями в области естествознания, и равным образом в соответствии с теми методологическими познавательными принципами, которые Лейбниц считал единственно истинными.

Наиболее общие положения рационалистического метода в его картези-анской формулировке состояли в требовании досконального анализа исследуе-мых вопросов (или предметов) и осмысления результатов анализа до предельной ясности, не допускающей никаких сомнений в их истинности. Исходные поло-жения трактовались как интуитивные, как исконное достояние самого мысляще-го ума. С них начиналась непрерывная цепь дедуктивно-логического следования к более частным положениям, истинам. Интуиция представляет собой цент-ральное положение рационалистической методологии, так как Декарт полагал, что в ней концентрируется естественный свет, присущий самому человеческо-му уму.

Данная методология была связана с философской традицией, идущей от ан-тичности, традицией, согласно которой человеческий разум как носитель интуи-тивных истин представляет собой высшую инстанцию познавательной деятельности. Внечувственный характер человеческого разума делал его определяющим источ-ником метафизики. Ведь ее категории и понятия претендовали не только на все-общность и тотальность, но и на вечность.

Лейбниц во многом изменил рационалистическую методологию Декарта. Дальнейшее проникновение в методы математического естествознания, логи-ческие изыскания самого мыслителя делали такое изменение неизбежным. По сравнению с Декартом у Лейбница возрастает аналитический компонент рационалистической методологии, которая им более четко осмысливается и более тесно увязывается с положениями логики.

Ядром рационалистической методологии является понимание интуиции как исходного основания всякого знания. С точки зрения Декарта, интуиция сводилась к «ясному и внимательному уму», не оставляющему никакого сомне-ния в своей истинности в силу самой этой ясности. Однако в этих положениях заключалась определенная доля субъективизма вследствие неопределенности того, что следует считать «ясным и отчетливым». Согласно же Лейбницу, инту-итивные истины — это те первичные истины, которые основываются на законе тождества. Их выражают аналитические суждения, в которых предикат только раскрывает признаки, уже заключенные в понятии субъекта, но становящиеся очевидными в понятии предиката. Этот логический механизм освобождает ин-туитивные истины от всякого субъективизма.

•1МЗ. Т. 1. С. 245.

' Лейбниц Г.В. Сочинения: В 4 т. М., 1982- Там же. С. 421.

214

К этим истинам тесно примыкают и даже выводятся из них математические истины, которые основываются на логическом законе противоречия, демонст-рирующем, что в математических истинах связь субъекта и предиката является необходимой, ибо ничто противоположное такой связи мыслить невозможно. В силу этого математические истины, в достижении которых интуиция перера-стает в дедукцию, легко сводимы к математическим суждениям. Такие истины присущи самому разуму, с опытом они совершенно не связаны и уже в силу этого выступают как истины необходимые, вечные.

Для научного осмысления сферы человеческого опыта, без которого не-мыслимы, по мнению философа, ни наука, ни сама жизнь, необходимо примене-ние закона достаточного основания. Лейбниц первым сформулировал данный закон и признал его важнейшим. Согласно этому закону, все существующее и происхо-дящее существует и происходит на основании чего-нибудь. Ученый, исследую-щий данные опыта, обязан раскрыть зависимость тех ияи иных фактов от других и в результате своего исследования установить определенные правила. Такое познание в отношении своей всеобщности не достигает статуса вечных и необ-ходимых истин логико-математического типа. Истины факта, достигаемые в та-ком познании, носят более или менее случайный характер. В этом их недостаток, но в то же время и достоинство — они шире вечных истин. На этом основании можно сделать вывод: этот рационалистический метод Лейбница менее априо-ристичен, чем метод Декарта: в нем большую роль играет опытное начало.

Но сколь бы ни велика была ценность истин факта, все же это ценность практического свойства. В теоретическом отношении истины разума несравненно выше их. Вечные истины невозможно мерить случайными истинами и тем более сводить первые ко вторым. Напротив, теоретическая ценность истин разума пря-мо пропорциональна той степени аналитичности, которая здесь возможна. И пос-кольку полная аналитичность достигается только в одноименных суждениях, основывающихся на законе тождества, именно в сведении к ним Лейбниц ви-дел идеал всякой теории. На путь такого сведения всегда встает ученый, иссле-дующий сложнейшие связи, которые существуют в необъятной сфере случайных истин. Но бесконечная сложность условий, существующих в этой сфере, ни-когда не позволяет завершить анализ и довести его до конца. Будучи не в силах довести анализ до самых первых, совершенно необходимых истин, ученый ог-раничивается тем, что доводит его до более или менее общих положений.

Закон достаточного основания, который выступает как закон эмпирического исследования, вместе с тем носит рационалистический характер, так как имеет и второй аспект: под фактами можно понимать не только предметы и события внешнего опыта, но и мысли самого субъекта, в особенности те или иные его суж-дения. В этом втором смысле закон достаточного основания иногда называют законом достаточного обоснования, ибо ни одно из наших заключений не должно быть произвольным, лишь строго обоснованные заключения могут быть при-знаны истинными.

Для методологии Лейбница, как и для рационализма его эпохи вообще, весьма характерно, что упомянутые аспекты данного закона различались слабо. Анализ фактов и событий внешнего мира, с одной стороны, и анализ самих мыслей с точки зрения их обоснованности — с другой, обычно отождествля-лись, что приводило и к отождествлению реальной причины того или иного

215

события с логическим обоснованием соответствующей ему мысли. Эта важней-шая особенность рационалистической методологии века Лейбница определяет-ся термином «панлогизм».

Для построения своей философской системы Лейбниц сформулировал также ряд принципов (их совокупность выступает как метод). Он рассматривал их как средство созидания всего философского знания. Характер взаимоотно-шений между принципами и их соподчинениями, сам метод и его связь с мето-дологией до настоящего времени вызывают большие споры.

Каковы же эти принципы?

1. Принцип всеобщих различий. Лейбниц не был согласен ни с атомистической картиной мира, в которой элементы действительности — это однородные и бес-структурные частицы, ни со схематикой монистического идеализма. Он утвер-ждал, что в мире все неповторимо, любые вещи и процессы уникальны.