Ч. С. Кирвеля Утверждено Министерством образования Республики Беларусь в качестве учебник
| Вид материала | Учебник |
- Ч. С. Кирвеля Утверждено Министерством образования Республики Беларусь в качестве учебник, 11025.23kb.
- Ч. С. Кирвеля Утверждено Министерством образования Республики Беларусь в качестве учебник, 4608.44kb.
- Общие положения, 718.16kb.
- Иностранный язык Хадасевич, 257.14kb.
- А. А. Реформaтcкий введение в языковедение рекомендовано Министерством образования, 6949.97kb.
- С. П. Карпова Рекомендовано Министерством образования Российской Федерации в качестве, 5927.01kb.
- С. П. Карпова рекомендовано Министерством образования Российской Федерации в качестве, 4269.97kb.
- В. И. Королева Москва Магистр 2007 Допущено Министерством образования Российской Федерации, 4142.55kb.
- Ю. А. Бабаева Допущено Министерством образования Российской Федерации в качестве учебник, 7583.21kb.
- О. А. Кривцун эстетика Рекомендовано Министерством общего и профессионального образования, 6381.8kb.
История ФИЛОСОФИИ
Пол редакцией доктора философских наук, профессора Ч.С. Кирвеля
Утверждено Министерством образования Республики Беларусь в качестве учебника для студентов
философских и социально-гуманитарных специальностей высших учебных заведений
2-е издание, исправленное
МИНСК "НОВОЕ ЗНАНИЕ" 2001
ГЛАВА 10
Формирование и развитие неклассической философии
ОСНОВНЫЕ ЧЕРТЫ НЕКЛАССИЧЕСКОЙ ФИЛОСОФИИ
Философия любого исторического периода представляет собой самосознание эпохи: в ней и через нее эпоха проясняет, осмысливает свои основные черты и особенности. В содержании философских течений и концепций, в самом способе философствования нередко отражаются явления и процессы, во многом определяющие перспективы развития конкретных цивилизаций или человечества в целом. Философская мысль, опережая свое время, предвосхищая тенденции исторического процесса, часто формулирует, теоретически оформляет идеи и умонастроения, присутствующие в духовной жизни общества, определяющие психологический тонус эпохи, но не обнаруженные и не понятые сознанием большинства современников. Такая характеристика в значительной степени относится к философии второй половины XIX в. Крупнейшие мыслители этого периода пытались осмыслить сущность и причины начавшегося кризиса западной цивилизации, его последствия для бытия человека, необходимость переоценки господствующих ценностей и культуры, основанной на них, чтобы найти, если возможно, новые смысложизненные ориентиры и новые способы «включения» человека в мир, как природный, так и социальный. В развитии европейской философской мысли этот период является началом формирования нового типа философии — философии «неклассической». Для обозначения указанного этапа в развитии европейской философии употребляется и другое понятие -«постклассическая философия». Однако оно определяет лишь хронологические ориентиры, в то время как название «неклассическая философия» дает содержательную характеристику философской мысли второй половины XIX — XX вв., подчеркивая стремление ее представителей «преодолеть» классическую философскую парадигму и противопоставить ей в качестве альтернативы свою неклассическую.
Отношение неклассической философии к предшествующей философской традиции отличается сложностью, противоречивостью и неоднозначностью. Однако его крайние точки все же можно определить как «традиционалистскую» и «критическую» ориентации.
Согласно «традиционалистской» ориентации, дальнейшее развитие философской мысли возможно только через возврат к классическому наследию, поскольку это является необходимым условием сохранения самой философии и ее статус в условиях духовного кризиса и поиска новых ценностей и смыслов.
375
'лгновные черты неклассической философии
К философским течениям, открыто провозгласившим необходимость со-хранения классической традиции, относятся неокантианство, возникшее в 60-е годы XIX в. под лозунгом «Назад к Канту!», неогегельянство, появившееся примерно в это же время под лозунгом «Назад к Гегелю!», а также неотомизм - одно из влиятельнейших религиозных течений, зародившееся в 70-е годы XIX в. Однако, призывая вернуться к классическому наследию, сторонники «традиционалистской» ориентации чаще всего использовали его как основу для разработки новых подходов, принципов и решений. «Традиционалистская» ориентация не стала доминирующей в «неклассической» философии, хотя ряд ее идей в области гносеологии, в переосмыслении диалектического метода, в понимании сущности и роли ценностей в значительной степени повлиял на облик, содержание,
направленность развития неклассической философии.
Определяющим типом отношения к философской традиции стало критическое отношение. Диапазон последнего весьма широк: от «умеренной» критичности, не отрицающей роли предшествующего наследия, до радикально-нигилистической позиции, возникшей на основе отождествления начавшегося кризиса западной цивилизации с кризисом классической философии. Такое отождествление не было случайным. Одной из специфических особенностей западной цивилизации, начиная с античности, является то, что философия в значительной степени определяла и определяет содержательное наполнение, ценностные основания и направленность развития самой культуры. Вместе с тем радикально-нигилистическое отношение к философской классике, претензия на абсолютное размежевание с ней в действительности не исключали обращения к наследию
прошлого как к теоретическому истоку.
Ориентация на критическое отношение к философской традиции, объединяя различные, порой диаметрально противоположные направления и течения, завершилась формированием программ, предлагающих свой вариант переосмысления и «преодоления» классического наследия: 1) критико-рефлексивной и 2) критико-антропологической. Различие между этими программами обнаруживается прежде всего в выборе центральной проблемы и исходных принципов, опираясь на которые, по мнению сторонников той или иной программы, можно не только преодолеть классические традиции, но и прийти к новой проблематике и принципиально иным способам философствования.
Основы критико-рефлексивного отношения к философской классике были заложены еще ранним позитивизмом в 30-е годы XIX в. Позже, уже в XX в., они были дополнены идеями неопозитивизма и современной философии науки. Критико-рефлексивная программа исключила из проблемного поля философии целый ряд традиционных проблем, имеющих мировоззренческий смысл, выбрав в качестве основного вопрос о соотношении науки и философии и сведя последнюю к логике и методологии научного познания. Признавая гносеологическую активность субъекта в качестве главного измерения человеческого бытия, сторонники данной программы ограничили сферу компетенции человеческого разума сферой науки, существенным образом пересмотрели традиционное понимание структуры и содержания познавательного процесса, соотношение абсолютного и относительного в познании, статус самого разума, роль познающего субъекта и др. Вместе с тем в рамках критико-рефлексивной программы основным способом философствования оставался принцип логической доказательности, продолжали предприниматься попытки максимально приблизить философию и по содержанию, и по форме изложения к математическому естествознанию, философские концепции строились по образцу естественнонаучных теорий.
Критически осмысливая традиции философской классики, сторонники критико-антропологической программы не только определили в качестве центральной философской проблемы проблему человека, но и сделали вывод о неспособности разума постичь сущность человеческого бытия. В их концеп циях человек рассматривается не как существо познающее или социально-практическое, а как существо чувствующее, переживающее, свободно созидающее себя. Активность личности - это активность, направленная не вовне, на природу, социум, а активность, обращенная внутрь самого индивида, т.е. активность как самосозидание. Иррациональное измерение человеческого бытия приобретает статус основного, а сама критико-антропологическая программа таким образом становится иррациональным вариантом отношения к классической традиции. В рамках критико-антропологической программы формируется новый тип философствования, основанный на сближающем философию с искусством синтезе логико-понятийной и художественно-образной форм изложения, тип философствования, использующий иронический и афористический стили, содержащие в себе значительный элемент недосказанности и открытости для свободной интерпретации. Во второй половине XIX в. программа подобного рода была представлена в философии С.Кьеркегора, Ф.Ницше, А.Шопенгауэра, А.Бергсона и других мыслителей, которые являются представителями «философии жизни». В XX в. эта программа получила свое дальнейшее развитие, прежде всего в философии экзистенциализма.
Неклассическая философия приобрела самостоятельность в полемике с философской классикой. В связи с этим ее сущностью черты отчетливо проступают именно в контексте сравнительного анализа этих двух этапов развития европейской философской мысли.
В рамках классической традиции философия рассматривается как метафизика — учение о сверхчувственных принципах и предельных основаниях бытия. Проблема существования всеобщего, проблема сущности мира и человека, универсальных методов познания, всеобщих принципов истории и т.д. являются основными темами философских размышлений. Неклассическая философия отказывается от традиционной метафизики, от поиска универсалий. Она проявляет интерес к единичному, к его своеобразию, указывает на несводимость его к общему, стремится воссоздать полноту, многогранность, уникальность отдельных видов и сторон бытия. Вместе с тем стремление к целостному философскому осмыслению конкретной проблемы нередко приводит представителей философии неклассического периода к эклектизму (от греч. ekiego — выбираю) — механическому соединению противоречащих друг другу исходных принципов в рамках одной философской системы.
Классическая философская парадигма ориентируется на построение объяснительных моделей объективной и субъективной реальности, неклассическая занята поиском путей преобразования мира и человека, созданием проективных моделей. Ее волнуют не столько вопросы: что есть мир, что есть человек, сколько проблема: что нужно предпринять, чтобы остаться человеком в этом бесчеловечном мире, как сделать мир более человечным и т.д.
377
ювные черты неклассической философии
Всю человеческую сущность классическая философия сводит к познавательной способности постигать сущности, тем самым замыкая сущность человека границами его разума. Неклассическая философия либо выводит сущностные характеристики человека за пределы разума, помещая их в сферу бессознательного (психоанализ), в область волевых актов и процессов (волюнтаризм), в сферу интуиции (интуитивизм) и т.д., либо вообще утверждает, что у человека нет сущности, поскольку он находится в процессе постоянного становления и самосозидания (экзистенциализм). Представители классической философии делают вывод об абсолютной свободе личности, определяя ее как познанную необходимость, выводя ее из разума, который неограничен в своих творческих возможностях, понимают свободу как свободу без границ, как «негативную» свободу — свободу от внешних ограничений. В рамках неклассической философии диапазон отношения к свободе широк: от признания ее основной онтологической характеристикой человека, являющейся необходимым условием творчества, самосозидания, от «позитивной» свободы — свободы определения личностью своих внутренних границ (экзистенциализм) до вывода о принципиальной невозможности свободы в силу абсолютной детерминированности человека и его бытия объективными (экономическими, политическими, культурными и другими) структурами (структурализм и постструктурализм), которые манипулируют его сознанием и за рамки которых он не в состоянии вырваться.
Представители классической философии считали, что свобода - это цель,
к которой постоянно стремится человек. В неклассической философии появляется противоположное утверждение: человек в той или иной степени пытается убежать от свободы в силу тяжести бремени ответственности (Э.Фромм).
Наиболее активно неклассическая философия выступает против новоевропейского рационализма. Дело в том, что последний не только определяет содержательные и функциональные характеристики разума, но и сам становится принципом решения философских проблем. Преодоление классического рационализма, а вместе с этим и поиск новых способов осмысления философских проблем начинается неклассической философией с критического пересмотра
статуса разума.
В рамках классической традиции разум понимается как «разумность» природы, истории и человеческой деятельности, откуда следуют и его различные Функциональные характеристики. Прежде всего разум рассматривается как инструмент познания, как познавательная способность, имеющая сверхопытную сущность, т.е. сущностные черты, не выводимые из опыта и не сводимые к нему. Возможности разума в качестве познавательной способности признаются безграничными. Разум рассматривается как абсолютная ценность, как средство изменения и совершенствования мира и человека. Вместе с тем его сущность сводится к процедуре объяснения через установление причинно-следственных связей. Определение разума как самостоятельной субстанции означает наделение его неиссякаемым потенциалом творчества, признание его автономности и недетерминированности. В структуре психики классическая философская парадигма высоко
оценивает только то, что можно поставить под контроль разума.
В качестве альтернативы новоевропейскому рационализму неклассическая философия предлагает иррационализм и неорационализм. Иррационализм (лат. irrationalis — неразумный, бессознательный) — это направление в филосо-
378
Формирование и развитие неклассической философг
фии, считающее, что разум не способен охватить все многообразие духовно" и материальной действительности. Настаивая на ограниченных возможностях рационально-рассудочных форм человеческого духа, обращая внимание на внерациональные формы его проявления (интуицию, волю и т.д.), иррационализм исходит прежде всего из признания алогичности самой действительности. Неорационализм в свою очередь отвергает тезис об автономности разума, а также априорные схемы обоснования знания и выдвигает в качестве основной идею исторически возникающих и меняющихся предпосылок познания.
В классической философской традиции доминирует внеисторический подход к пониманию разума и результатов его деятельности, господствует идея возможности достижения абсолютного знания, возникает дихотомия научного и вненаучного познания. Хотя в гегелевской концепции уже присутствует принцип историзма, но для философской классики в целом он не характерен. Неклассическая философия углубляет и расширяет принцип историзма, демонстрирует отказ от убеждения, что можно достичь абсолютного знания, настаивая на исторической относительности последнего. Признавая подвижность границ между абсолютным и относительным в любой форме знания, в том числе и научного, неклассическая философия делает вывод, что у науки нет преимущества перед ненаукой. Отказываясь от принципа монизма в понимании истины, неклассическая философия предлагает идею плюрализма истин.
Согласно философской классике, между знанием, представленным в логической форме, и окружающим миром есть внутренняя согласованность, поскольку последний наделен внутренним порядком. Остается только найти метод согласования — универсальный метод познания. Для неклассической философии сам мир и знания о мире — совершенно не связанные между собой сферы, и универсального метода познания нет. Если связующее звено и есть, то оно находится за пределами этих сфер в системе ценностей, интересов и т.д.
Новоевропейский рационализм представляет собой тип научной рациональности, которая в качестве исходных принципов выбирает данные науки, считая их абсолютными истинами. Эта научная рациональность дополняется рациональностью экономической, цель которой — получение максимальной прибыли, и рациональностью политической, предлагающей технологии эффективного осуществления власти. Часть представителей неклассической философии не отрицают рационализм как принцип и выступают прежде всего против новоевропейского рационализма, предлагая идею множественности типов рациональности и рассматривая научную рациональность как один из этих типов (К.Хюбнер, Г-Ленкю). Классическая философия провозглашает безграничную вер в науку. В рамках неклассической философии существует неоднозначное отношение к ней, представленное двумя крайними ориентациями: сциентизмом и антисциентизмом. Сциентизм (лат. scientia — знание, наука) представляет собой мировоззренческую позицию, согласно которой научное знание (главным об разом естественнонаучное) является высшей ценностью культуры и достаточным условием ориентации человека в мире. Антисциентизм не только убежден в том, что наука не способна помочь человеку в решении его глубинных, смысложизненных проблем, но и в том, что она несовместима с подлинно человеческой сущностью, разрушает ее.
_______________________________379
Неклассическая философия значительно расширяет проблемное поле философии, вводя в него ряд новых тем, таких, например, как коммуникация, понимание, мир повседневности, глобальные проблемы, человек и техника.
Таким образом, период в развитии европейской философской мысли начиная со второй половины XIX в. и до сегодняшнего дня является своеобразным сложным, внутренне противоречивым, существенно отличающимся от предшествующего - классического - этапа. С одной стороны, он является отражением кризиса западной цивилизации и культуры, с другой - представляет собой попытку осмысления этого кризиса и поиска новых цивилизационных оснований, позволяющих его преодолеть. Последнее подтверждается не столько наличием новых проблем, рассматриваемых неклассической философией, сколько появлением новых способов видения мира и человека, новых способов построения и обоснования самого философского знания.
НЕОКАНТИАНСТВО
Одним из влиятельных течений, представляющих «традиционалистскую» тенденцию в развитии неклассической философии, является неокантианство, возникшее в последней трети XIX в. и просуществовавшее до первой трети XX в. Его представители пытались решать философские проблемы, сознательно ориентируясь на положения кантовской философии, используя их в качестве исходных точек при построении своей теоретической концепции. Знаменитый лозунг неокантианства «Назад к Канту!» был провозглашен в 1865 г. Отто Либ-
маном (1840 - 1914).
К неокантианству иногда причисляют все школы, признававшие необходимость возврата к кантовской философии. Однако в строгом смысле к нему относятся только три из них: а) физиологическая школа (Иоганн Мюллер (1801— 1858), Фридрих Альберт Ланге (1828-1875), Герман Гельмгольц (1821—1894);
б) марбургская школа (Герман Коген (1842—1918), Пауль Наторп (1854—1934), Эрнст Кассирер (1874-1945) и др.); в) баденская школа (Вильгельм Виндельбанд (1848-1915), Генрих Риккерт (1863-1936) и др.).
Во второй половине XIX в. внимание к кантовской философии не было случайным. Вопрос «Как и почему возможна наука?», впервые сформулированный И.Кантом, вновь стал актуальным. Объясняется это тем, что в конце XIX в. начался процесс становления науки неклассического типа, для которой характерно появление новых теорий, созданных не столько на основе экспериментальных исследований, сколько путем логических построений из уже существующих. Отсюда и интерес к проблеме достоверности и истинности таких теорий, а также научного знания в целом. Интенсивный рост научных знаний сопровождался накоплением фактов, необъяснимых в рамках существовавших научных теории. Нужны были принципиально новые теоретические модели, для построения которых имевшиеся научные методы не могли быть использованы. Науку
охватил методологический кризис.
Ситуация, возникшая в науке (главным образом в естествознании), требовала своего философского осмысления. В свое время Кант не только поставил вопрос о том, как возможна наука, но и предложил свой вариант его решения. Воспользоваться им и попытались неокантианцы.
380
Формирование и развитие неклассической философ»
Первые шаги в этом направлении сделала «физиологическая школа», представители которой стремились доказать истинность основных положений кантовской теории познания, используя достижения в области физиологии. В частности, их интересовал вывод Канта о том, что «вещь в себе» (т.е. вещь в своем объективном существовании) и «вещь для нас» (т.е. как она представлена в нашем сознании) не тождественны и не имеют между собой ничего общего. В подтверждение этого вывода знаменитый физиолог И.Мюллер сформулировал так называемый закон специфических энергий внешних чувств, согласно которому ощущение не доводит до сознания человека качества или состояния внешних тел. Ощущение вызывается внешними причинами, но до нашего сознания доводится не содержание воздействующего объекта, а качество или состояние наших нервов. Согласно закону Мюллера, одно и то же внешнее раздражение по-разному воспринимается разными органами чувств, и наоборот: разные внешние раздражители одинаково воспринимаются одним и тем же органом чувств. Исходя из этого закона представители «физиологической школы» сделали вывод о том, что наши ощущения и весь наш опыт обусловлены физиологической организацией. Несомненно, индивидуальные особенности познающего субъекта влияют не только на форму, но и на содержание гносеологического образа. Однако в содержании образа (как чувственного, так и логико-понятийного) всегда присутствует информация об объективных свойствах и связях познаваемого предмета, хотя и в преобразованном виде.
Еще дальше в своих выводах пошел Г.Гельмгольц. Он назвал ощущения символами, знаками внешних явлений, считая, что между ощущениями и вещами нет не только сходства, но даже и аналогии. По его мнению, ощущения, будучи символами, только указывают на определенные предметы и явления, не раскрывая ни их содержания, ни их сущности. «Вещь в себе» (объективный мир), как и у Канта, остается у Гельмгольца принципиально непознаваемой.
Объявив себя верными последователями Канта, неокантианцы поставил] цель — не только разъяснить идеи немецкого философа, но и устранить противоречивость, непоследовательность его теории познания. Детальным анализе» кантовского варианта гносеологии занялась марбургская школа, исследовавшая механизм и структуру познавательного процесса, статус субъекта познавательной деятельности, соотношение субъекта и предмета познания и т.д. Следую отметить, что И.Канта интересовал не процесс познания вообще, а научно познание и главным образом теоретическое естествознание. Согласно его воззрениям, процесс теоретического познания начинается с чувственного созерцания, которое предполагает воздействие вещей на органы чувств. Сами же вещи существуют объективно, независимо от сознания познающего субъекта. «ВеЩ1 в себе» и «вещь для нас» не тождественны. Дуализм «вещи в себе» и «вещи для нас» (явления), характерный для кантовской концепции, — первое, что должно быть преодолено, по мнению представителей марбургской щколы. Напомним в связи с этим некоторые положения философии Канта.
Обращая внимание на специфику научного знания, состоящую в том что научные положения общезначимы и не зависят от индивидуальных познавательных способностей субъекта, Кант ставил вопрос о том, откуда берется эти универсальный элемент познания или, как он его называл, элемент трансцендентальности. Согласно немецкому философу, сам по себе предмет не обладает
еокантианство___________________________________ 381
общезначимостью, общезначимость есть лишь в знании о предмете. Поэтому ее появление И.Кант связывал со структурой познавательного процесса и структурой познающего субъекта. В кантовской структуре процесса познания имеются три уровня: чувственное созерцание, рассудок и разум. Основу структурной организации познающего субъекта, его познавательных способностей составляют априорные формы, т.е. формы, присущие субъекту до всякого опыта. Именно они определяют необходимость и общезначимость познания. Для каждого уровня познания существуют свои априорные формы. Для созерцания - это априорные формы созерцания (пространство и время), для рассудка - это понятия, категории, для разума — идеи. Обнаружение способа соединения факта (явления) с априорной формой - это, по мнению Канта, задача трансцендентального метода. Пересмотреть предложенную немецким мыслителем структуру познавательного процесса и структуру познавательных способностей субъекта - такова вторая задача, которую определили для себя неокантианцы.
Исходный тезис неокантианцев состоит в том, что теоретическое познание не включает в себя ощущение. Согласно Г.Когену, представителю марбургской школы, в теоретическом познании мы обнаруживаем действительность не в ощущениях, а в мышлении. Для мышления, утверждает другой представитель этой же школы П.Наторп, никакого другого бытия, кроме бытия, представленного в мысли, не существует. Из кантовской модели познавательного процесса устраняется первая ступенька — созерцание. Пространство и время
- априорные формы, соответствующие созерцанию, приобретают иной гносеологический статус — статус априорных форм рассудка, т.е. категорий.
В рамках неокантианства пересматривается и кантовская трактовка предмета науки. Согласно Канту, предмет науки дан, так как процесс познания начинается с ощущений. Согласно неокантианству, процесс познания начинается с мысли о том, что нечто существует. Предмет, выраженный в понятиях науки, — это предмет, уже связанный с сознанием, осознанный в категориях логического мышления. В силу этого предмет науки «не дан», он лишь «задан». Процесс познания состоит в том, что неизвестное нам нечто (X) последовательно определяется посредством ряда актов категориального синтеза. Неизвестное (X) превращается в предмет познания благодаря априорным формам познания — категориям, которые открывают в этом все новые и новые грани. Таким образом, предмет познания — это не вещь, а задача познания, решение которой представляет собой ряд приближений, Уводящих в бесконечность. Этот процесс никогда не может быть завершен. В трактовке неокантианцев «вещь в себе» — это «предельное понятие», это цель, к которой стремится познание. Предмет науки, познания - не вещь, как у Канта, а понятие о предмете. «Вещь в себе» — всего лишь методологическое начало для конструктивной деятельности мышления, это регулятивный принцип, а не объективный мир, как у Канта.
Г. Коген* (1842-1918)