Geum.ru

Ч. С. Кирвеля Утверждено Министерством образования Республики Беларусь в качестве учебник

Вид материалаУчебник

Содержание


Историческое значение эпохи возрождения
Подобный материал:
1   ...   13   14   15   16   17   18   19   20   ...   72

В целом предложенный Бэконом метод предусматривает последователь-ное прохождение ряда этапов исследования: 1) наблюдение фактов; 2) система-тизация и классификация фактов; 3) отсечение ненужных фактов; 4) разложение явления на составные части; 5) проверка фактов на опыте; 6) обобщение фактов. Иначе говоря, в процессе наблюдения исследователь собирает факты, с помо-щью экспериментов их проверяет, затем делает обобщающие выводы.

Для того времени такой подход к познанию мира был принципиально но-ваторским. Не случайно в противоположность дедуктивно-силлогической мето-дологии, опирающейся на логические произведения Аристотеля, получившие в средневековье греческое название «Органон», Бэкон свое главное произведение, утверждающее эмпирико-индуктивную методологию, назвал «Новый Органон».

Следует, однако, подчеркнуть, что, критикуя дедуктивный метод и разра-батывая метод индукции, философ неоправданно противопоставляет эти мето-ды друг другу. В действительности оба метода не исключают, а дополняют друг друга и в равной мере необходимы в процессе познания.

179

Очищение человеческого сознания от «идолов» (призраков). Развивая свое уче-ние о методе, Бэкон пришел к выводу, что разуму, для того чтобы он не отрывался от фактических данных, нужны скорее не крылья, а свинцовые гири. Дело в том, что человеческий разум имеет склонность к природе вещей примешивать свою собственную природу, отображая эти вещи, подобно кривому зеркалу, в иска-женном и искривленном виде, т.е., хотя природа и познаваема, на пути позна-ния имеется много препятствий, заблуждений, вытекающих из особенностей человеческого разума. В связи с этим Бэкон разрабатывает специальную мето-дику, позволяющую избежать заблуждений или, как он их называет, «идолов». Бэкон различает четыре вида заблуждений — четыре вида «идолов» (ложных образов), или призраков. Это — «идолы рода*, «идолы пещеры», «идолы рын-ка» (площади), «идолы театра».

«Идолы рода» свойственны всем людям, поскольку являются следствием ограниченности человеческого ума и органов чувств. К ним относится, напри-мер, склонность к антропоморфизму (перенос человеческих качеств и свойств на окружающий мир). Свое выражение призраки рода находят в телеологичес-ком истолковании природы, т.е. в приписывании природе не свойственных ей конечных целей. Сюда следует отнести и свойственные человеческому уму стремления к обобщениям, не обоснованным достаточным количеством фактов, и склонность к вере. В силу идолов рода человеческий ум от самых незначи-тельных фактов воспаряет к широким обобщениям. К тому же вера у людей обычно сильнее, чем доказанность того, во что они верят.

Идолы рода самые устойчивые. Полностью искоренить их невозможно, но можно нейтрализовать, сведя к минимуму их вредоносное действие.

«Идолы пещеры» — индивидуальные заблуждения, происходящие от того, что каждый человек имеет свой внутренний субъективный мир («свою пеще-ру»), сужающий его поле зрения. Другой человек также смотрит на окружаю-щую действительность со своей субъективной точки зрения, через призму своей «пещеры» и т.д. «Идолы пещеры» вытекают из прирожденных свойств индивида, его образования, воспитания и т.п.

«Идолы рынка» — заблуждения, возникающие из неточности нашего язы-ка. Человек свое знание выражает в слове, а оно не всегда достаточно точно и однозначно соответствует действительно существующему предмету. Люди ча-сто в одни и те же слова вкладывают различное понимание, что ведет к безре-зультатным, пустым спорам и затрудняет познание вещей.

«Идолы театра» - это, с одной стороны, гипостазирование, т.е. наделе-ние самостоятельным бытием какого-либо отвлеченного понятия, свойства, идеи (например, «числа» в пифагореизме или когда героя литературного произведе-ния принимают за реальную личность), а с другой — вера в ложные авторитеты, в частности вера в абсолютную истинность устаревших философских систем, которые в силу своей искусственности напоминают театральное представление. Такого рода поклонение оборачивается предвзятым отношением к действи-тельности и мешает верному отражению реальности.

Чтобы избежать этих заблуждений, необходимо строго руководствоваться предлагаемым Бэконом экспериментально-индуктивным методом. При этом экс-перимент устраняет заблуждения чувств (призраки рода и пещеры), а индукция устраняет заблуждения разума (призраки рынка и театра). Иначе нам не устра-нить элемент случайности и произвольности в процессе познания.

180 Метод эксперимента и научно-технический утопизм. Естественнонаучный

эксперимент, методика проведения которого усиленно разрабатывалась Бэко-ном с целью замены чистого созерцания целенаправленным наблюдением иссле-дуемого явления в специально созданных и многократно воспроизводимых условиях, как бы задает идеал человеческому отношению к природе. Это от-ношение можно было бы назвать проектно-конструктивным. В эксперименте создаются такие условия, когда субъект может контролировать все факторы, вли-яющие на протекание исследуемых процессов и, соответственно, точно предска-зать результаты того или иного действия. В принципе этот идеал допускает возможность полного контроля над природными процессами. Однако последо-вательное внедрение в практику экспериментального метода исследования со-здает соблазн не ограничивать сферу действия эксперимента только природными процессами, а распространить его на общественную и индивидуальную жизнь людей, т.е. на мир в целом. В конечном счете это ведет, с одной стороны, к пониманию природы в качестве простого ресурса человеческой деятельности, к идее безгра-ничной ее «переделки», покорения, а с другой стороны — к установке на проек-тирование и конструирование социальных процессов, а возможно, и самого человека. Не случайно Бэкон выступил родоначальником научно-технического утопизма. В своей утопии «Новая Атлантида» он впервые в западно-европейской мысли изложил проект государственной организации науки. Причем прерогативу <Дома Соломона» (научно-технического центра утопического общества) составля-ют не только организация и планирование научных исследований и технических изобретений, но и распоряжение производством и природными ресурсами страны, внедрение в хозяйство и быт достижений науки и техники. Бэконовский «Дом Соломона» послужил прообразом научных обществ и академий.

Утопический проект Бэкона заключает в себе две радикальные посылки. Первая — уверенность во всесилии человека, в его безграничных возможностях, некий вид титанизма, непосредственно унаследованный от гуманистов Возрож-дения'. Вторая — предположение о чрезвычайной пластичности мира, его под-верженности внешним воздействиям, допустимости произвольной переделки мира и человека, если это требуется для реализации идеала, проекта, модели.

«Новая Атлантида» Бэкона представляет со-бой хороший пример абсолютизации научного разума. В ней весьма рельефно наблюдается сме-щение акцентов с веры на разум как гарант пост-роения совершенного общества (что в достаточной

' Как известно, такие крупные деятели эпохи Возрожде-ния, как Томас Мор (1478—1535) и Томазо Кампанелла (1568—1527), явились авторами знаменитых утопий: «Зо-лотая книга, столь же полезная, как и забавная о наи-лучшем устройстве государства и о новом острове Уто-пия» (1516) и «Город Солнца» (1602). Причем Мор дал миру термин «утопия», который впоследствии стал ис-пользоваться для обозначения всевозможных проектов и моделей воображаемого идеального общества, страны, государства. Утопии Мора и Кампанеллы были ответной реакцией гуманистической философской мысли на тра-гические противоречия эпохи Возрождения, в частно-сти, на ужасы «первоначального накопления капитала*.

181

степени было характерно для утопий Мора и Кам-панеллы), а также на науку и технику, способ-ные решить как технические, так и социальные проблемы. В целом утопизм воспринял и значи-тельно усилил заложенное гуманизмом эпохи Возрождения понимание человека как существа, открытого для рационального совершенствования. Правда, в утопизме центр тяжести все больше смещался от личности — субъекта самосовершен-ствования — к обществу как объекту совершен-ствования и средству преобразования личности, т.е. начинала превалировать социоцентрическая ориентация.

Итак, Бэкон сформулировал программу раз-вития эмпирической науки в противовес априор-но-спекулятивной науке средневековья. Однако, несмотря на то что его программа была крайне радикальной в лозунгах, в деталях она еще оставалась компромиссной, связанной с традицией в большей степени, чем полагал он сам. В своем стремлении овладеть природным и социальным миром Бэкон не раз демонстрировал готовность обра-титься к магии. Недаром он «практическую» часть науки делит на механику и магию. Под магией он, правда, понимает умение воздействовать на материю путем знания ее скрытых и таинственных форм, которое возникает в условиях точного эмпирического, чувственного и вполне индуктивного исследования ре-альных вещей окружающего мира. Его магия носит научно-технический характер, представляет собой достижение чудес научно-техническим путем. Бэкон фак-тически предвосхитил будущее научно-техническое могущество человека не только XVII и XVUI вв., но и последующих эпох, поскольку он мечтал о том, как опреде-ленного рода лучи будут проникать сквозь любую непроницаемую среду, как са-молеты будут двигаться со скоростью, превышаю- щей скорость распространения звука; как танковый бой будет развивать такую силу огня и производить такой шум, в сравнении с которым самая большая гро-за в атмосфере покажется наивным ребячеством'.

Программа развития эмпирической (опыт-ной) науки, сформулированная Бэконом, полу-чила развитие в трудах его многочисленных после-дователей.

Прежде чем перейти к следующему парагра-фу, посвященному рассмотрению исторической судьбы духовного наследия эпохи Возрождения, отметим, что мы коснулись лишь самых типич-ных мыслителей эпохи Возрождения, оставив при этом без внимания множество других известных имен. Так, не стали предметом нашего анализа блестящие произведения нидерландского мыс-лителя Эразма Роттердамского (1469—1536)

' См.: Лосев А.Ф. Эстетика Возрождения. М., 1978. С. 492.

182

неоспоримого «властителя дум» гуманистически мыслящей европейской интеллигенции той поры, а также проблемы гуманистической антропологии, поднятые в знаменитых «Опытах» французского мыслителя Мишеля Монтеня (1533—1592), идеи мистического пантеизма Якоба Бёме (1575—1624), концепция общественного договора Гуго Греция (1583 — 1645), которая составила основу прак-тически всех теорий государства и права, выдви-нутых впоследствии философией Нового времени, включая политическую программу Великой фран-цузской революции и ряда других философских учений и концепций того времени.

Философские взгляды как названных мыс-лителей, так и некоторых учений, которые мы рас-сматривали лишь в самом общем виде, не стали предметом сколько-нибудь подробного анализа

отчасти ввиду ограниченности объема курса, а отчасти намеренно: многие воп-росы, связанные с духовным наследием эпохи Возрождения, будут рассмотре-ны в ходе изучения других дисциплин (политологии, истории и теории мировой культуры, истории религии и атеизма, этики).

ИСТОРИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ ЭПОХИ ВОЗРОЖДЕНИЯ

Два с половиной столетия Возрождения знаменуют собой разрыв со сред-невековой традицией и переход к Новому времени. Однако было бы неверно сводить роль философии этой эпохи только к разрушению или изживанию сред-невековой схоластики. Мыслителями XIV — XVI вв. была создана своя картина мира и человека, глубоко отличная от средневековой.

В эпоху Возрождения на смену учению о сакральной структуре мирозда-ния, о противопоставлении бесконечности Бога конечности мира, вечности — временному и тленному бытию приходит новое представление об однороднос-ти физического пространства вечной и бесконечной Вселенной. В новом физи-ческом космосе нет разделения на тленную землю и нетленную небесную субстанцию. Мыслители Возрождения снимают деление мира на конечный зам-кнутый материальный мир и окружающую его нематериальную бесконечность. Конечное предстает как проявление бесконечного, мир земной и мир челове-ческий вписываются в бесчисленное множество миров в беспредельном про-странстве. Вечность из атрибута божества превращается в атрибут бесконечной Вселенной, а антитеза вечного и временного утрачивает прежний смысл: всякое данное мгновение и есть проявление и осуществление вечно текущего бытия'.

Упразднение иерархической картины мира приводит и к включению че-ловека в общий природный ряд, в котором он если и «обожествляется», то уже наравне со всей отождествляемой с божественным первоначалом природой.

' См.: Горфдикель А.А. Философия эпохи Возрождения. М., 1980. С. 345.

183

Именно этим отличается гуманистический антропоцентризм от средневекового. Обожествление человека означает не только его возвышение, но и взрыв, слом иерархии бытия.

Возрожденческая философия упраздняет статическую гармонию мира и за-меняет ее новой, динамической гармонией, в которой неподвижность не явля-ется основой совершенства, а движение и изменчивость рассматриваются как коренные особенности мироустройства и условия его красоты. Выстроен-ная таким образом картина мира послужила главнейшей предпосылкой перехо-да к новому экспериментально-математическому естествознанию, к эпохе клас-сической механики и новой философии XVII в.

Можно однозначно утверждать, что в эпоху Возрождения свершилась ми-ровоззренческая революция, которая подточила устои повсеместно господство-вавшего традиционного общества* и выдвинула принципиально новую систему ценностно-мировоззренческих установок и ориентиров, ставшую духовной ос-новой формирования иного, неизвестного ранее цивилизационного типа разви-тия человечества — техногенной цивилизации. Последние столетия человеческой истории определялись именно прогрессом этой цивилизации, которая активно завоевывала себе все новые и новые пространства Земного шара.

О каких, собственно, ценностных установках и мировоззренческих ори-ентирах идет речь?

Из многих изменений, имевших место в сознании человека возрожден-ческой эпохи, отметим самые главные.

1. Возникновение идеи преобразования и подчинения человеком окружаю-щей действительности. В соответствии с этой идеей индивид понимается как ак-тивное, деятельное существо. Он уже не просто имеет право, а может и должен творчески перевоссоздать на основе своего разума противостоящую ему при-родную среду, подчинять ее своей власти. Причем деятельностно активный идеал отношения человека к природе постепенно распространяется и на всю среду социальных отношений, которые тоже могут и должны быть целенаправленно преобразованы.

Ничего подобного предшествующие стадии развития человечества не зна-ли. В традиционных обществах деятельностное отношение к миру понималось и оценивалось с принципиально иных позиций. Здесь принципу преобразую-щего деяния противостоял принцип невмешательства в протекание природных процессов, ориентировавший человека на приспособление к внешним природным условиям. Соблюдение данного принципа в условиях аграрной цивилизации име-ло большой смысл, поскольку от этого прямо зависели результаты земледель-ческого труда. Вместе с тем принцип невмешательства оказывал значительное влияние на способ включения индивида в социальные структуры, в обществен-ную жизнь. Он выражал установку на адаптацию к сложившейся социальной среде, исключал стремление к ее целенаправленному преобразованию, требо-вал самоконтроля и самодисциплины индивида, включавшегося в ту или иную среду, общественную группу (касту, сословие и т.д.).

Начавшая формироваться в эпоху Возрождения идея преобразования и по-корения мира становится доминантой всего развития западноевропейской ци-

184

вилизации вплоть до наших дней, выступает как важнейшая составляющая смыс-лового содержания, определившего само существование и эволюцию техноген-ных обществ.

2. С ценностной установкой на преобразующую деятельность тесно связано и возникающее в эпоху Возрождения понимание природы как упорядоченной и закономерно устроенной системы, познав которую человек способен получить власть над внешними объектами и процессами, поставить их под свой контроль. Здесь пафос перевоссоздания мира порождал особое отношение к идеям гос-подства, силы и власти. Сама преобразующая деятельность начинает расцени-ваться как процесс, обеспечивающий власть человека над предметом, господство над внешними обстоятельствами, которые человек призван подчинить себе.

3. Следующей важнейшей составляющей в интересующей нас ценностной си-стеме координат является особая ценность рационально-научного взгляда на мир. Научное отношение к миру с нарастающей силой (особенно в XVII в.) стало рассматриваться как базисное для преобразования окружающей действитель-ности. Оно создавало уверенность в том, что человек способен разумно устроить свою природную и социальную среду. Можно даже говорить о формировании нового типа рациональности, включающего в себя наряду с научной рацио-нальностью рациональность экономическую, цель которой — получение мак-симальной прибыли и накопление наибольшего количества материальных благ, рациональность политическую, ориентирующую господствующие силы обще-ства на разработку и внедрение в жизнь эффективных политических техноло-гий, и т.п.

4. Важнейшей чертой мировоззрения людей эпохи Ренессанса явилось фор-мирование положительной установки на «новое», отношение ко всякого рода новшествам как к чему-то желательному, ожидаемому и полезному. «Новое» стало рассматриваться как высшая ценность. Отсюда наличие в культуре этой эпохи ярко выраженного слоя инноваций, которые взламывают и перестраива-ют сложившуюся культурную традицию. Традиционное же общество, напро-тив, характеризовалось настороженным отношением к инновациям и резким изменениям. Человек этого общества наделяет «новое» отрицательной оценкой и воспринимает всякие резкие изменения как разрушение, видит в них нару-шение сложившегося порядка и стабильности, опасность хаоса и развала. Рас-смотрение ренессансным человеком нового как высшей ценности послужило одной из значимых предпосылок формирования в Западной Европе чрезвычай-но динамического общества, в котором радикальные изменения даже на протя-жении жизни одного-двух поколений стали обычным делом.

5. Значительным изменением в общественном сознании в эпоху Воз-рождения явилась существенная переоценка значимости временного фактора. Если в большинстве традиционных обществ время понималось и пережива-лось как циклическое, а золотой век относился не к будущему, а к прошлому, в котором жили герои и мудрецы, положившие начало традиции, то в рассмат-риваемую нами эпоху время начинает переживаться как необратимое движение от прошлого через настоящее в будущее. Не случайно первые механические часы, созданные еще в XIII в., устанавливаются на башнях итальянских горо-дов в последующих веках. Они били каждый час. В конце XV в. были изобрете-ны часы переносного типа. В новых условиях время стало восприниматься все

185

более дифференцирование), приобретая все большую ценность. Новое отноше-ние ко времени не только стало одним из важнейших показателей возрастания личностного начала в жизни возрожденческих городов, но и ознаменовало со-бой формирование и распространение в сознании широкого круга людей идеи необратимого прогресса, движения вперед, прогрессивно-поступательного раз-вития во всех сферах жизнедеятельности людей. Напомним, что эта идея ни-когда не была доминирующей в предшествовавших Ренессансу культурах.

Все эти мировоззренческие установки и ориентиры конкретизировались и получили развитие в целом ряде других ценностей и менталитетов техноген-ной цивилизации'.

Во избежание упрощения и излишней схематизации рассматриваемого воп-роса следует подчеркнуть, что некоторые предпосылки формирования техно-генной цивилизации имели место и в достижениях культуры античности и средневековья. В античности наблюдался процесс становления рационалис-тического подхода к объяснению и пониманию действительности, приобрете-ния опыта демократической регуляции социальных отношений, а в средние века утверждалось особое понимание человека как созданного по образу и по-добию Бога, культ человека-Бога (Христа), а также трактовка человеческого разума как малой копии разума божественного, способной в силу этого уяснить тайну творения, понять божественный промысел, реализованный в мире, и т.д. Однако действительный «смысловой код» техногенной цивилизации сформи-ровался именно в эпоху Возрождения, именно с эпохи Возрождения началось победоносное шествие этой цивилизации по планете.

Экспансия техногенной цивилизации сопровождалась ее постоянным столк-новением с традиционными обществами. Одни из них, несмотря на свою уникаль-ность и неповторимую культуру, были уничтожены или поглощены техногенной цивилизацией. Другие, испытав на себе давление западной технологии, пошли по пути частичного заимствования, но пути сохранили некоторые традицион-ные черты, превратившись в своего рода гибридные образования. Третьи стали или продолжают становиться всего лишь сырьевыми придатками, рынками де-шевой рабочей силы, территориями для размещения вредных производств и от-ходов технологически развитых стран Западной Европы и Северной Америки.

Потрясающие воображение успехи западной цивилизации в технико-тех-нологических достижениях, в материальном производстве, в обеспечении насе-ления огромным количеством неизвестных ранее потребительских товаров и услуг, ее победоносное шествие по всему земному шару порождали представление, что именно она и является магистральным путем развития человечества. Еще несколь-ко десятилетий назад мало кто предполагал, что тот путь, на который начиная с эпохи Возрождения вступило человечество, является тупиковым, что дальней-шее развитие техногенной цивилизации окажется опасным для выживания чело-века как биологического вида, грозит людям неизвестными ранее испытаниями и бедами.

Сейчас многие с тревогой заговорили о будущем человеческой цивилиза-ции, о переживаемом ею кризисе. Но при этом далеко не все задумываются о том, что корни этого кризиса (антропологического, экологического, демогра-