Чеховский вестник №18

Вид материала

Документы

Содержание Кель Бьорнагер, Орхусский Университет, Дания Айхенвальд, Ю.И.

Подобный материал:

• Чеховский вестник №20 Москва, 2006, 6250.92kb.
• Чеховский вестник №23, 5977.9kb.
• «Чеховский дар» продолжает свой путь, 15.79kb.
• Научная литература «Вестник Московского государственного университета леса – Лесной, 1372.53kb.
• Развитие России во второй половине 19 века, 38.64kb.
• Военно-исторический журнал 1 Вокруг света 2 Вопросы гематологии, онкологии и иммунопатологии, 52.83kb.
• Вестник тгасу №1, 2005, 149.04kb.
• Российская Академия Театрального Искусства (гитис). диплом, 54.2kb.
• Договор об условиях и порядке передачи авторских прав на статью, 41.13kb.
• «Государственный вестник», 636.98kb.

Кель Бьорнагер, Орхусский Университет, Дания

Конференции


Острые углы круглого стола

Впечатления участника


Традиционные «Чеховские чтения» в Ялте, прошедшие в апреле 2005-го года, были отмечены своеобразным новшеством. Несмотря на напряжённую научную и обширную театральную программу, один из дней конференции был выделен по просьбе Чеховской комиссии для проведения круглого стола «Чехов читаемый, изучаемый, цитируемый». Составители программы дали некоторое уточнение, обозначили направления: Чехов школьный, Чехов вузовский, Чехов музейный. Координаторами круглого стола были назначены Владимир Янович Звиняцковский (Киев) и Лия Ефимовна Бушканец (Казань).

В программу заседания были включены два заранее заявленных доклада: «А. П. Чехов в учебниках для школы» (А.С. Собенников (Иркутск)) и «А.П. Чехов глазами студентов (с использованием новых информационных технологий)» (И. А. Хромова, (Иваново)).

Принять участие в дискуссии должны были 13 человек, среди них: И.Н. Сухих (Санкт-Петербург), М. В. Теплинский (Ивано-Франковск), И. Е. Гитович (Москва), О. М. Скибина (Оренбург), Н. Ф. Иванова (Великий Новгород), Л.Е. Тагильцева (Новосибирск), А. Г. Головачёва (Ялта), В. И. Глушаков (Одесса) и др.

Отношение к этому необычному заседанию у участников конференции уже заранее сложилось неоднозначное – кто-то предвкушал насущно необходимую дискуссию, кто-то посчитал этот день свободным от научных докладов и решил использовать его для отдыха поближе к морю. И только вмешательство учёного секретаря Чеховской комиссии И. Е. Гитович помогло всё-таки состояться этому заседанию, однако ведущие были поставлены мореманами в жёсткие временные рамки – два часа и ни минутой больше.. Выступающим отводилось регламентом только 10 минут, не взирая на лица, на остроту поставленной и раскрываемой проблемы, о чём и предупредил присутствующих В. Я. Звиняцковский.

Первым по праву ведущего взял слово сам Владимир Янович и попытался осветить эту проблему так, как он её видит. Он говорил о кризисе гуманитарного образования во всём мире, а Украина представляется ему своеобразной моделью в силу обстоятельств и ряда социальных условий.

Вопросы – что делать? кто виноват? когда это кончится? – легко объясняются, но безрезультатны. Низкая заработная плата учителя, преподавателя, низкий социальный статус остаются, а вина всё равно возлагается традиционно на них. Никакие программы и учебники не решат этой проблемы, и это касается как Украины, так и России.

Далее он поделился своим практическим опытом, заявив, что ему «всё равно, на каком материале демонстрировать мускулатуру метода, на каком материале воспитывать читателя – Чехов или Потапенко, – лишь бы это было интересно детям». Владимир Янович понял это давно, лет 10-12 назад, и стал создавать экспериментальные учебники, стараясь максимально ориентироваться на интересы детей.

Он объяснил, что в настоящее время в свете последних политических событий в школах Украины идёт отказ от «интеллигентских предрассудков», отказ от «великой русской литературы», от её великой миссии народа-борца. Сегодня это не великая русская литература, а зарубежная литература (в скобках заметим, что русская литература – часть мировой литературы, и ничего страшного в этом нет, неразумно другое – попытка в сегодняшней конъюнктуре её «сбросить с корабля современности»). В старших классах украинских школ изучается историко-литературный процесс. В.Я.Звиняцковский отметил, что есть масса блестящих переводов произведений мировой литературы на украинский язык, хорошо понимаемых и принимаемых учениками (например, Метерлинк в прекрасном переводе Л. Украинки, Чехов в переводе самого выступающего), что даёт возможность органично включать русскую литературу в мировой литературный, культурный процесс. Так, Владимир Янович поделился своим опытом преподавания Чехова. Знакомя учеников с системой Станиславского, с его работой над постановкой «Синей птицы», Звиняцковский показывает, что даёт Станиславскому такой опыт работы, и органично переходит к системе работы над «Вишнёвым садом», т.е. «постепенно, ненавязчиво и органично» вводит ребёнка в мир литературы. Выступающий уверен в положительном опыте такого подхода, это небезынтересный опыт в пределах 14000 школ с украинским языком. И пусть, они не знают, кто интереснее – Гончаров или Островский? – нет ни того, ни другого писателя в программах, ученики прекрасно могут на украинском языке рассказать о Чехове, его роли и месте в мировом процессе.

Совсем по-другому выступающему видится ситуация в русскоязычных школах на Украине – «павший духом учитель, никому не нужный со своими стереотипами о великой миссии русской литературы, с совершенным отсутствием контакта с современными школьниками». Эти наблюдения и выводы сделал В. Я Звиняцковский, наблюдая за состоянием преподавания литературы в Киевских и Донецких школах с русским языком обучения, где, по мнению выступающего, «состояние преподавания и изучения русской литературы из рук вон плохое. Там нет зарубежной литературы, там увлекаются «углублённым» изучением, литературы, это когда на один текст отводится 8-10 часов». По его мнению, это не углублённое, а «расширенное» изучение, но он за «расширенный контекст и более широкое представление о Чехове». «Мы не пойдём к старому чеховедению и старым концепциям воспитательной миссии русской литературы», – заявил выступающий, – наш опыт – просто модель, к которой вы придёте». Как сказал бы Чехов, поживём – увидим.

Естественно, что такое яркое и полемичное выступление не могло оставить аудиторию равнодушной. Владимир Янович коснулся острой проблемы – преподавание русской литературы в школах Украины (которая могла бы составить предмет обсуждения целого отдельного круглого стола). Многие положения докладчика вызывали вопросы, недоумение, несогласие, но за ограниченностью времени сам ведущий, использовав отведённое регламентом ему время, свернул полемику, предоставив слово А. С. Собенникову для доклада «А. П. Чехов в учебниках для школы». Выступающий отметил, что А. П. Чехову не повезло, потому что школьные учебники написаны не известными чеховедам «случайными людьми», нет среди авторов ни В. Б. Катаева, ни А. П. Чудакова. Статьи о писателе представляют собой набор штампов. Образ писателя складывается из традиционно упоминаемого пенсне и палки, а круг рассматриваемых произведений практически не меняется десятилетиями, и, главное, не меняется установка. Остаётся набившая не одному поколению оскомину тема интеллигенции, тема народа, остаются закостеневшие стереотипы. Чехова «проходят», но не читают. Школьники всё так же считают, что рассказы писателя посвящены самодержавной России, что Чехов – социальный писатель, сатирик, а не юморист. «Сколько можно читать «Унтера Пришибеева»?» – задал риторический вопрос докладчик (и тут же из зала прозвучала реплика: «А чем он плох?», оставленная без внимания, но свидетельствующая о существовании и другого мнения). «Чехов должен быть представлен разнообразнее. Надо активнее вводить в школьную программу пьесу «Чайка», а не «Вишнёвый сад», который дети не воспринимают», – продолжал Анатолий Самуилович (но воспримут ли дети «Чайку» – большой вопрос). Его несколько расплывчатое (упомянут – и то вскользь – был только один автор учебника – Ю. В. Лебедев) выступление было прервано нетерпеливо-темпераментной репликой-вопросом О. М. Скибиной:

- Назовите учебники. Я могу назвать все четыре, по которым работают сегодня школы и гимназии и охарактеризовать.

В своём чётком, энергичном выступлении Ольга Михайловна, действительно, дала характеристику некоторым наиболее популярным на сегодняшний день программам (В. Я. Коровиной, Т. Ф. Курдюмовой, В. Г. Маранцмана и А. Г. Кутузова) и учебникам. Её очень волнует, что творчество Чехова изучают в конце учебного года в 10 классе, наспех, обзорно из-за нехватки времени, ушедшего на фундаментальное изучение творчества Достоевского и Толстого. Чехов в школьном представлении «выпадает» из ряда писателей-современников. Кутузовский учебник, например, предлагает начинать изучение литературы в 11 классе с творчества Чехова, затем следуют статьи о Бунине, Куприне, Горьком. Главу «Художественный мир Чехова» (около 100 страниц) написала И. Мурза, и, по мнению выступающей, написана она неплохо. Ольга Михайловна испытывает настоящую тревогу о состоянии сегодняшнего преподавания литературы в связи с отменой экзамена по литературе, сочинения, вытесненными ЕГЭ, картина школьного литературного образования в связи с этим видится ею очень пессимистично.

Аудиторию, внимательно слушавшую выступление, интересовало, за какое время должны школьники прочесть и понять 100 страниц школьного учебника? (в гуманитарных классах – 10 часов (какая роскошь!), в обыкновенных – 6 часов!). Как объясняется само понятие – «художественный мир писателя»?

Направление, заданное ведущим В. Я. Звиняцковским и неизбежно продолженное следующими выступающими, готово было увести разговор в сторону от заявленной темы круглого стола.

Выправлять ситуацию взялась И. Е. Гитович, одна из активных инициаторов самой идеи проведения круглого стола. Она рассказала, как 5 лет назад идея такого разговора возникла – возникла из наших профессиональных сомнений и вопросов, задаваемых друг другу, её долго и тщательно прорабатывали. Учебники, программы – это всё замечательно, но когда замышляли «круглый стол», когда говорили о том, что волновало, начиналось всё с мыслей о тех учениках, которым предназначены учебники, но которые – независимо от этого – читают, или, что гораздо чаще – не читают Чехова. Ирина Евгеньевна отметила, что ей дорога озвученная здесь мысль – школа прежде всего должна воспитывать читателя. У неё свой взгляд на эту проблему, для неё очень важно воспитание языковой личности, и тогда не так важно, читать ли ученикам «Унтера Пришибеева» или «Вишнёвый сад», гораздо важнее знать – зачем им читать, каково их отношение к языку вообще и художественному языку, в частности, его логике, слову, которое – вопреки сегодняшней практике и опыту – не может быть безответственным. Начинать, по мнению Ирины Евгеньевны, надо с этого – с пробуждения вопроса в человеке –зачем лично ему язык, слово, книги, а потом уже воспитывать интерес к тому или иному писателю или истории литературы. Человеку (школьнику, потом студенту), для которого эти вопросы не существуют, которому именно поэтому ничего не интересно, всё равно, какой учебник вы ему дадите. Преподавателей хороших мало, хорошая же книга, если дойдет до человека, может что-то задеть в нем, заменить плохого педагога и помочь ему захотеть учиться. Далее выступающая обратилась к привезённой ею и предназначенной для «Чеховского вестника» рецензии на школьные учебники Эрнеста Орлова, тогда выпускника МГУ, который одновременно стал преподавать в средней школе. Сам недавний ученик, он точно отметил особенность языка школьных учебников – «мешанина из стереотипов и ермиловско-бердниковских клише и одновременно каких-то наспех усвоенных новаций, сплошная языковая эклектика, сквозь которую не пробраться к смыслу текста». Главы о Чеховев школьных учебниках и пособиях , считает он, дают очень приблизительные знания о самом писателе, биографические данные в них неточны, ни с чем не связаны, это всё и ударяет по ученикам, потому что такие обрывочные сведения интереса к писателю пробудить не могут. Здесь возникает, по мнению, И. Е. Гитович, не только и не столько проблема школьного или вузовского образования, но проблема наших профессиональных чеховедческих занятий и интересов.

За последние 10-15 лет Чехов, да и сама классическая литература, выпали из активного чтения, не будем лукавить, все это прекрасно знают. С этого и надо начинать – надо понять, что происходит, почему так происходит, что можно сделать в этой ситуации. «Круглый стол» нужен нам, нашему чеховедению, это нам надо знать, в каком контексте оно реально существует, для кого существует, для чего вообще нужно.

Разговор продолжила Л. Е. Бушканец, остановившись на проблеме преподавания Чехова в вузе и школе. Её опыт преподавания в гимназии и университете показывает, что Чехов – самый сложный и непонятный писатель для школьников и студентов. Они знают, что и как говорить о Толстом, о Достоевском, умеют выделять проблемы, идеи, но не знают, что и как говорить о Чехове, теряясь в обилии небольших рассказов, в которых зачастую не видят ни определённой темы, фабулы, ни определённой идеологии. О чём рассуждать? Парадигма преподавания, устоявшаяся в школе и вузе, совершенно неприменима к Чехову. Толстой и Достоевский оказываются сегодня ближе современному молодому читателю, для них Чехов – писатель жёсткий, непонятный. Это сложная проблема, но на каком-то уровне она может быть понята и объяснима. Сложное личностное становление писателя с непростой биографией, разночинным прошлым, с его этикой для эмоционально незрелых, порой инфантильных молодых людей остаётся непонятным и чуждым, а Чехова не всегда удаётся «заштамповать», подогнать под традиционные стереотипы и определения. Видимо, сегодняшней молодёжи не хватает внутренней интеллектуальной, эмоциональной зрелости, и здесь приходится говорить не только о недостатках в системе образования, о проблемах с учебниками, учениками. В данной ситуации остро встаёт вопрос о том, что чеховеды в этой непростой ситуации оказываются в стороне, и закономерно возникает вопрос о смысле существования самого чеховедения, его академической замкнутости.

Несколько сгладить остроту поставленной проблемы попытался И.Н.Сухих. Он начал своё выступление, как всегда, необычно: «Давайте представим, что прекрасный учебник по русской литературе ХIХ века с последней главой о Чехове, устраивающий всех, создан. Модельная ситуация. Что дальше? Проблема в том, что вопросы, поставленные круглым столом, уходят в такие перспективы, дали, решение которых практически невозможно. Наши новации и предложения упираются не только в кризис гуманитарной культуры, образования, но и в нашу действительность. Вы принесёте замечательный учебник в Федеральный Учебный Совет, и там вам скажут, что в Стандарте чеховский «Хамелеон», а «Шуточки» нет, принесёте главу о «Чайке», а там «Вишнёвый сад». Нужно реально представлять ситуацию, что на пути между нами, чеховедами, и реальным образованием стоит множество культурных барьеров, но и это только одна сторона проблемы». Другая проблема, по мнению выступающего, – проблема нашей «собственной состоятельности». Это сложно. На самом деле, больше 4-6 часов даже русская школа на Чехова отвести не может, не получается, и только в профильных классах с трудом можно найти 10 часов. Учитель должен уложиться в 6 часов. 6 часов – и это всё. Нужно реально представлять учебное время, в которое необходимо уложить и биографию писателя, и анализ «Вишнёвого сада». Это проблема. Можно, конечно, читать учебник и без учителя. Или, – хочется добавить, продолжая мысль Игоря Николаевича, – читать просто хорошие книги о Чехове (или других писателях).

Далее И.Н.Сухих говорил о том, что, к сожалению, мы не можем транслировать наше общее знание о Чехове в аудиторию не очень подготовленную. Но что утешает? При всех проблемах на самом деле не всё так безнадёжно на уровне учителя. Есть прекрасные преподаватели-методисты, которые могли бы украсить нашу аудиторию, которые лучше нас освоили современные технологии, знают наши статьи. Нужна обратная связь. Первый широкий адресат нашей научной аудитории – учительство, которое поддаётся образованию. Ряд издательств, например, «Дрофа», издают новые учебные пособия, например, серию «Писатели в школе», существует и книга «Чехов в школе». Чехов, по мнению выступающего, – один из находящих живой отклик в сердцах людей писатель. Картина сегодняшнего дня, как считает И. Н. Сухих, хоть и печальна, но не безнадёжна.

Интересными, но в чём-то неизбежно дублирующими, как бывает в живой дискуссии, были выступления Н. Ф. Ивановой «Непонятный Чехов» и И. А. Хромовой «Чехов глазами студентов».

Что знают о Чехове и как воспринимают Чехова студенты сегодня? Картина, полученная двумя вузовскими преподавателями в результате анкетирования студентов-филологов и студентов технического университета, получается крайне удручающая. И за смехом, возникающим после чтения ответов студентов, вроде – «Чехов родился в Ялте и был сослан на Сахалин», «Чехов – это псевдоним, настоящая фамилия его – Пешков» – возникают «невидимые миру слёзы». И если филологи 3 курса, приступающие вновь к ознакомлению с творчеством писателя, выйдут в жизнь с определёнными знаниями и представлениями, наша будущая техническая интеллигенция, к сожалению, в своём большинстве, пройдёт по жизни со скудным школьным представлением о писателе в пенсне, написавшем «Каштанку» и скучный «Вишнёвый сад». Судя по анкетам, это наиболее часто вспоминаемые студентами чеховские произведения…. Что делать? Продолжать наблюдать, изучать, пассивно констатировать эту ужасающую картину? Как мы можем изменить эту ситуацию? Обращаться в Министерство образования? Требовать изменить программы обучения? Саму концепцию образования?

Интересна была реплика-предложение Н. В. Капустина, заметившего, что академическое чеховедение иногда начинает испытывать определённые сложности с темами научных конференций. Может, стоит провести такую – «Академическая наука, чеховедение – школе»? Ориентировать науку на школу? Давать определённое место методике преподавания Чехова в школе в «Чеховских вестниках»? «Чеховианах»?

Вот ряд острых вопросов, требующих отдельного обсуждения, решения.

Естественно, что остановиться подробно на каждом выступлении, реплике, прозвучавших на заседании «круглого стола», невозможно. Мы обратились к наиболее острым и интересным, на наш взгляд. Вообще же это заседание обнажило и озвучило такое множество острых вопросов и проблем, требующих обсуждения и решения, что стало понятно – подобные «круглые столы» необходимо вводить в практику конференций или проводить их как самостоятельные научные мероприятия.. Нам тоже «нужны новые формы»...

Однако подготовка таких заседаний должна вестись очень тщательно и продуманно. На ялтинском круглом столе – в силу ряда причин – у ведущих не была выработана единая рабочая концепция . Не смогли они и заранее обсудить предстоящее заседание, не знали, кто и о чём будет говорить, кому и за кем предоставить слово, чтобы избежать повторов. Можно было бы избежать и неподготовленных, непродуманных выступлений, излишней ложной патетики, ограничить выступления не по теме. Можно было бы предвидеть, к каким рабочим итогам-выводам приведёт заседание, хорошо было бы наметить и обозначить дальнейшую проблематику «круглых столов».

Но опыт, даже в чём-то и не совсем удавшийся, тоже опыт. Мы начали его получать. И, как сказал В. Б. Катаев в конце заседания, это был, действительно, один из интереснейших дней конференции.

Два уже состоявшихся круглых стола – осенью 2004 года в Таганроге и в апреле 2005 года Ялте – показали их мобильность, актуальность, нашу потребность в такой – новой для нас – форме работы, которая может дополнить традиционную – конференции. Нам просто самим надо активнее преодолевать инертность и искать продуктивные формы профессионального диалога.

Н. Ф. Иванова (Великий Новгород)


Библиография работ о Чехове за 2002 год (вторая часть)


«Библиография» составляется при финансовой поддержке РГНФ в рамках научно-исследовательского проекта РГНФ («Библиография работ об А.П.Чехове на русском и иностранных языках за 1961-2005 гг.»), проект № 05-04-04065а


Айхенвальд, Ю.И.

Чехов // А.П.Чехов: pro et contra: Творчество А.П.Чехова в рус. мысли конца ХIХ – нач. ХХ в. (1887-1914): Антология. – СПб.: Изд-во Рус. христиан. гуманит. ин-та, 2002. – С. 722-785.


Аленькина, Т.

«Ибсен встречается с Чеховым» // Чеховский вестник. – М.: Скорпион, 2002. – № 11. – С. 95-96.

Об Ибсеновском фестивале «Ибсен встречается с Чеховым» (Осло, 2002).

Жизнь музеев


Альбов, В.П.

Два момента в развитии творчества Антона Павловича Чехова // А.П.Чехов: pro et contra: Творчество А.П.Чехова в рус. мысли конца ХIХ – нач. ХХ в. (1887-1914): Антология. – СПб.: Изд-во Рус. христиан. гуманит. ин-та, 2002. – С. 368-402.


Акелькина, Е.А.

Заметки о «чувстве местности» в русской культуре конца XIX века (Ф.М.Достоевский, В.В. Розанов, А.П. Чехов) // Гуманитарное знание. 2002. Вып. 6. – Омск, 2002. – С. 64-66.


Арсеньев, К.К.

Беллетристы последнего времени. А.П.Чехов. – К.С. Баранцевич. – Ив. Щеглов // А.П.Чехов: pro et contra: Творчество А.П.Чехова в рус. мысли конца ХIХ – нач. ХХ в. (1887-1914): Антология. – СПб.: Изд-во Рус. христиан. гуманит. ин-та, 2002. – С. 45-54.


Афанасьев, Э.С.

«...Является по преимуществу художником»: (О художественности А.П.Чехова) // Рус. словесность. – М., 2002. – № 8. – С. 23-27.


Балдин, А.

Поход на букву «О» // Октябрь. – М., 2002. – № 8. – С. 146-170.

Поэтика географического пространства в русской литературе (в частности, на материале творчества Ч.).