Волгоградская государственная академия физической культуры

Вид материала

Документы

Содержание 2.2. Исчисление убытков Исчисление любых убытков

Подобный материал:

• Методика коррекции основных двигательных действий у детей старшего дошкольного возраста, 389.62kb.
• Индивидуально ориентированная технология моделирования тренировочного процесса юных, 455.86kb.
• Автореферат разослан, 884.28kb.
• На правах рукописи, 438.69kb.
• Пути модернизации типичной региональной системы подготовки российских легкоатлетов, 458.68kb.
• План работы факультета повышения квалификации и профессиональной переподготовки фгбоу, 57.57kb.
• Индивидуализация тренировочных нагрузок скоростно-силовой направленности спринтеров, 299.7kb.
• Г. Н. Грец Смоленская государственная академия физической культуры, спорта и туризма,, 432.34kb.
• Обоснование и разработка программы специальной физической тренировки в системе реабилитации, 497.08kb.
• Решением Ученого совета, 100.63kb.

2.2. Исчисление убытков


Реализация на практике принципа полного возмещения убытков зависит от многих факторов и в немалой степени от правильного теоретического и практического разрешения вопроса об исчислении убытков.

Возьмем для сравнения пример, когда размер убытков, причиненных нарушением обязательства, имеет определяющее значение не только при возмещении самих убытков, но и при взыскании судом неустойки или процентов. Так, ст. 333 ГК РФ установила, что суд вправе уменьшить неустойку, если подлежащая уплате неустойка несоразмерна последствиям нарушения обязательства. Такие последствия, как мы отмечали, чаще всего выражены в определенном виде убытков. И следовательно суд, прежде чем применить указанную статью, должен хотя бы примерно установить размер причиненных убытков. Однако суды очень часто предельно упрощают ситуацию, полагая, что убытков у истца нет или они малозначительны, так как пострадавший не заявляет требование об их взыскании.

В условиях инфляции начиная с 1992 года судами вырабатывались различные схемы для определения величины, на которую нужно ориентироваться при уменьшении неустойки: в 1992–1994 годы без обиняков применялась та неустойка, какую установили стороны в договоре; 1995 год – несоразмерной убыткам является сумма неустойки, в два раза превышающая основной долг, 1996 год – сумма взыскиваемой неустойки должна быть не больше суммы долга, с 1997 года – неустойка не выше усредненной банковской ставки рефинансирования за прошедший период; с 1998 года – размер взыскиваемой неустойки не должен превышать проценты по банковской ставке на момент подачи искового заявления; а с 1999 года вышестоящие суды все чаще требуют от судов первых инстанций выявлять конкретный размер причиненных убытков и с ними соотносить размер неустойки.

Но если для взыскания неустойки размер убытков (в смысле последствий) имеет значение лишь как квалифицирующее обстоятельство, свидетельствующее о тяжести правонарушения, то для норм о возмещении убытков наличие ущерба является главным определяющим условием. Мы говорили выше, что наличие и размер убытков являются сущностью исковых требований истца и основанием для возложения ответственности на неисправного должника.

Арбитражная практика последних лет свидетельствует, что дела по взысканиям убытков составляют не больше 2% от общего количества рассматриваемых дел¹. Анализ дел позволяет сделать вывод, что большинство из них отклоняются по мотиву недоказанности размера причиненных убытков.

Справедливости ради надо сказать, что именно суды вместо того, чтобы указать истцам на недостатки, ошибки в методологии подсчета убытков, объяснить в каком направлении должны исчисляться убытки, поступают значительно проще – отклоняют иск за недоказанностью.

Сложившаяся ситуация свидетельствует о том, что правила о возмещении убытков не работают в полную силу и их развитие крайне важно и необходимо для практикующих юристов.

Поскольку отрицательные последствия нарушения обязательства происходят в имущественной сфере кредитора, то на него и возлагается обязанность произвести подсчет возникших у него убытков, обосновать их размер и представить соответствующие доказательства в суд.

Это очень ответственный и важный этап для кредитора, так как от того насколько тщательно и грамотно он подготовит расчеты и доказательства, будет зависеть не только сам результат по заявленному требованию, но и продолжительность рассмотрения дела в суде, поскольку сводится к минимуму вероятность и необходимость откладывания дела для сверки расчетов, предоставления дополнительных доказательств, назначения аудиторской экспертизы и т. д.

Подготовительная работа представляет определенные трудности для юриста. И касается она не только и не столько права, сколько экономики предприятия. В связи с этим крайне необходимо привлекать экономистов, бухгалтеров, аудиторов и других специалистов, которые ведут учет, анализ и проверку хозяйственной деятельности предприятия.

Еще раз подчеркнем, что среди многих факторов общественно-политического и субъективного свойства одним из самых серьезных препятствий широкого применения правил о возмещении убытков при ненадлежащем исполнении договоров является сложность определения размера и доказывания ущерба, что так или иначе признается почти во всех научных работах, посвященных проблеме ответственности юридических лиц.

О сложности доказывания размера убытков прежде всего свидетельствуют конкретные дела, рассмотренные арбитражными судами.

Так, акционерное общество «Орловское строительно-монтажное предприятие» (далее – АО ОСМП) обратилось в Арбитражный суд Орловской области с иском к строительно-проектному акционерному обществу «Орелагропромдорстрой» (далее – Орелагропромдорстрой) о взыскании убытков в сумме 415 920 031 рубля, из которых: 278 220 031 рубль – стоимость двух башенных кранов и 137 700 000 рублей – упущенная выгода.

Решением от 10.01.97 иск удовлетворен.

Как видно из материалов дела, АО ОСМП (подрядчик) заключило с Орелагропромдорстроем (заказчик) договор подряда от 31.01.95 на строительство 90-квартирного жилого дома.

В соответствии с пунктом 2.2 особых условий к названному договору хранение оборудования и строительной техники возложено на подрядчика. Срок действия договора установлен с января по июнь 1995 года.

После прекращения строительных работ подрядчик не демонтировал и не вывез со строительной площадки свои башенные краны КБ-405 № 1389 и
С-981 №8385.

Письмом от 04.07.95 заказчик предложил подрядчику вывезти указанную технику до 10.07.95.

Поскольку подрядчик не принял мер к вывозу названной строительной техники, ответчик 05.09.95 самостоятельно демонтировал ее и вывез на территорию Орелагропромдорснаба.

При комиссионном осмотре технического состояния кранов 20.06.96 было установлено, что они разукомплектованы и находятся в неисправном состоянии.

Суд не дал этим обстоятельствам надлежащей оценки и не проверил принятые истцом меры к обеспечению сохранности своего имущества после завершения строительства, не выяснил время разукомплектации кранов, а также наличие частей и деталей в натуре.

В результате неполноты исследования названных обстоятельств суд не рассмотрел вопроса о возможности возврата истцу спорного имущества в натуре и вопроса о размере ответственности должника за убытки с учетом вины обеих сторон.

Требование о возмещении убытков в виде упущенной выгоды суд удовлетворил необоснованно, поскольку в материалах дела отсутствуют доказательства того, что на момент заключения договора от 04.11.95 в распоряжении истца находилось пригодное для передачи в аренду третьей стороне спорное имущество.

При таких обстоятельствах Президиум ВАС РФ решение отменил, а в части взыскания убытков в виде упущенной выгоды в иске отказал, в части возмещения стоимости разукомлектованного оборудования (прямые убытки) дело направил на новое рассмотрение⁹³.

Подобные трудности определения размера убытков могли бы быть преодолены с помощью научно обоснованной методики их оценки. Такая методика должна быть утверждена постановлением Правительства РФ и рекомендована к применению в совместном постановлении пленума Верховного суда РФ и Высшего арбитражного суда РФ.

Практика давно показала, что, как только появляются по соответствующей категории споров указания и рекомендации, так тут же резко возрастает количество рассматриваемых споров. Например, в период «хрущевской оттепели» Госарбитраж стал активно вырабатывать инструктивные указания и рекомендации по вопросу возмещения убытков, что незамедлительно сказалось на увеличении количества дел по спорам о возмещении убытков.

Впоследствии различными научными экономическими институтами и гигантами-предприятиями в промышленности вырабатывалось множество общих, отраслевых и частных методик определения размера убытков, возникающих в разных спорных ситуациях.

К числу таких можно отнести, например, «Методику определения убытков, понесенных в связи с неисполнением или ненадлежащим исполнением договорных обязательств» (утверждена Минсельхозмашем СССР 29.12.87 г.), общую методику определения размера убытков от нарушений обязательств поставщиками продукции производственно-технического назначения (разработана Институтом экономики промышленности АН УССР)⁹⁴; методические указания «О порядке определения и взыскания убытков причиненных организациям и предприятиям системы Министерства торговли СССР нарушением обязательств по договорам поставки» (утверждены приказом Министерства торговли СССР 21.02.85 г.)

Скромные, но важные методики общего характера в виде инструктивных указаний давал Госарбитраж СССР от 30 октября 1968 г. «Обзор практики госарбитражей по рассмотрению споров, связанных с возмещением убытков при нарушении договора поставки» и от 23 сентября 1974 г. «О разрешении споров, связанных с возмещением убытков, причиненных нарушением обязательств по договору поставки»¹.

Частный характер носили такие методики, как «Методика определения размера убытков угольных предприятий от невыполнения железной дорогой обязательств по своевременной подаче вагонов под погрузку угля»; «Рекомендации по расчету и доказыванию убытков, возникших у строительных организаций из-за просрочки исполнения хозяйственных обязательств»² и другие.

Но децентрализованная множественность методик не смогла решить рассматриваемую проблему. Во-первых, отсутствие общих принципов приводило зачастую к довольно грубым ошибкам, неоправданному разнобою в методах подсчета, что естественно снижало теоретический уровень и практическую полезность частных методик. Во-вторых, являясь ведомственными, односторонними, они, имея полулегальный характер, не обладали достаточной юридической силой и, следовательно, были необязательны для применения судами.

Появление кооперативного движения и последующее развитие договорных отношений в перестроечное время выработало всего лишь приложение к письму Госарбитража СССР от 28 декабря 1990 г. №С-12/НА-225 под названием «Временная методика определения размера ущерба (убытков), причиненного нарушениями хозяйственных договоров»⁹⁵.

Следует отдать должное составителям этой методики, так как для своего времени это была очень прогрессивная разработка и она стала первой по-настоящему серьезной попыткой создания единой методологии, единого подхода к проблеме подсчета и доказывания убытков. В методике четко определен состав убытков, порядок определения ущерба, изложены методы расчета ущерба и приведены конкретные примеры.

Но за десятилетие радикально изменились экономические условия хозяйствующих субъектов. Существенная корректировка требуется и в методике. По всей видимости, авторы, понимая экономические процессы, поэтому и назвали ее временной. Ничего нет постояннее временных документов, и десятый год Высший арбитражный суд не может юристам-практикам предложить что-либо более конкретное.

Суды же сегодня очень редко и неохотно применяют указанную методику. И в первую очередь потому, что непонятна ее легитимность, ее место в сфере сегодняшних правовых актов; во-вторых, из-за смены экономических понятий, изменения состава затрат в себестоимости продукции, отсутствия плановой прибыли, изменения системы налого-обложения и т. д.

Кроме того, сам документ издавался на заре рыночных реформ и предназначен больше для определения размера убытков промышленных предприятий, которые непосредственно производят товары. Что касается коммерческой сферы, то многие правила, изложенные в методике, уже например, в торговых отношениях, работать не будут.

Очевидно, что не могли предусмотреть составители и способы расчета убытков в условиях инфляции. Так например, пункт 18 временной методики установил, что стоимость утраченного имущества определяется как балансовая стоимость такого имущества за вычетом износа, в то время как сейчас балансовая стоимость может изменяться в зависимости от переоценки (уценки) или в зависимости от статистического индекса-дефлятора. Этот пробел заполнила в самых общих чертах ст. 393 ГК РФ, но подробных правил так и нет.

Методика в нарушение уже нового ГК запрещает включать в сумму ущерба будущие расходы, которые могут взыскиваться в последующем, когда они будут фактически произведены потерпевшей стороной. А между тем, это насущная проблема и ее решение зависит от определения более или менее четких критериев, при соблюдении которых взыскатель может включить их в состав своих требований.

По нашему мнению, таким критерием могло бы стать следующее правило: «Под будущими расходами подразумеваются необходимые финансовые, материальные и трудовые затраты кредитора, которые он неизбежно вынужден будет произвести, чтобы восстановить свои нарушенные права». Такое правило можно включить в ст. 15 ГК РФ.

Определение упущенной выгоды в обсуждаемом документе также не отвечает требованиям действующего законодательства и нуждается в существенной корректировке.

И совсем без внимания осталась в методике проблема определения размера убытков, возникших из внедоговорного причинения вреда.

Ради справедливости стоит отметить, что рассматриваемая временная методика предусмотрела возможность установления сторонами в договоре «твердых» убытков. Эта хорошая идея не была реализована в сегодняшнем законодательстве. А между тем такое правовое решение может быть применено, чтобы заранее согласовать или определить упущенную выгоду или для того, чтобы согласовать средний размер убытков при устранении отдельных недостатков по качеству поставляемой продукции. Конечно, есть опасность, что стороны под условием о твердых, т. е. заранее оцененных убытках будут фактически маскировать неустойку, штраф. В этой связи суду предстоит выяснять в каждом конкретном случае, является ли сумма твердых убытков разумной, реальной и действительно ли стороны при заключении договора имели в виду заранее оценить убытки. И только при подтверждении последнего случая суд не должен требовать от истца предоставления документов подтверждающих фактический размер понесенных убытков.

Считаем, что право на возмещение убытков в твердой сумме (оценочные убытки) и вообще право сторон на порядок определения убытков в договоре необходимо закрепить в действующем Гражданском кодексе.

В частности, ст. 393 ГК РФ можно дополнить пунктом 5 в следующей редакции: «Стороны вправе в договоре устанавливать порядок определения размера и подсчета убытков, подлежащих возмещению, в случае нарушения отдельных его условий или договора в целом. Суд не имеет права требовать от кредитора предоставления доказательств фактически понесенных убытков, если такое условие о порядке определения размера и подсчета убытков не является в действительности наложением штрафа».

В любом случае у истца сохраняется право требовать возмещения убытков в общем порядке.

Право на существование и использование имеют и другие методы определения убытков. Например, метод приближенных оценок. Как крайний выход из ситуации он может использоваться судом, например, для определения доли ответственности каждого из предприятий в случаях солидарного причинения ущерба. Если потери нельзя определить точно на основе бухгалтерских данных и невозможно подсчитать потери истца другими методами, то метод приближенной оценки может стать единственным выходом.

Разумеется, ни общая, ни отраслевая, ни частная методика – это не шаблон, механически прикладываемый к конкретному случаю и столь же механически дающий верное решение, а лишь образец, как всегда, более или менее абстрактный, использование которого требует определенных экономических знаний и вдумчивого, творческого подхода.

На первый взгляд, выработка порядка исчисления, методики подсчета убытков – это задача финансово-экономического плана. Однако от того, каким образом отражены эти цифры в документах, как закреплены доказательства, как зафиксированы сопутствующие обстоятельства, во многом зависит правовая оценка суда, а значит и практическая реализация исследуемого института возмещения убытков.

Исчисление любых убытков начинается с определения их состава,
т. е. качественной характеристики. Самая простая структура убытков, как мы говорили, – это реальный ущерб и упущенная выгода.

На практике чаще всего убытки имеют сложный качественный состав и требуют внимательного изучения. Так например, в Городищенский районный суд районная центральная больница предъявила исковое требование к гражданину Шевцову о возмещении ущерба на сумму 49 тыс. рублей. Гражданин Шевцов разбил машину скорой помощи, выехав навстречу при обгоне за сплошную полосу и не справившись с управлением своей машины, за рулем которой он был. ГИБДД признало виновным гр. Шевцова. Больница предъявила для взыскания: а) стоимость произведенного своими силами ремонта - 18 тыс. руб., приложив заключение автоэкспертного бюро;
б) заработную плату за три месяца, выплаченную водителю разбитой ма-
шины – 5 тыс. руб. (включая все обязательные отчисления (налоги, страховые платежи); в) заработную плату водителей, которые его подменяли в течение
3 месяцев – 4 тыс. рублей; г) амортизацию автомашины – 10 тыс. руб.;
д) упущенную выгоду – 12 тыс. руб⁹⁶.

Суд удовлетворил все требования истца и, по нашему мнению, не совсем обоснованно.

По пункту о возмещении затрат на ремонт автомашины истец в качестве доказательства предоставил заключение автоэкспертного бюро. Представляется, что это заключение является надлежащим доказательством для иных случаев, в частности, когда пострадавший предъявляет суду заключение автоэксперта и говорит, что ему необходима для ремонта машины указанная в заключении сумма: «Взыщите мне ее, и я произведу ремонт своей автомашины». В нашем случае на момент обращения в суд ремонт был уже произведен силами и средствами истца. Будет логичным предположить, что в основу своих требований истец должен положить те доказательства, которые подтверждают стоимость произведенных именно им расходов. Эти расходы могут быть меньшими, чем указано в автоэкспертном заключении, но могут быть и большими (например, при изменении цен на запчасти).

Таким образом, истцу для обоснования размера убытков следовало составить подробную калькуляцию или смету на восстановление поврежденной автомашины, приложить к ней копии платежных документов, подтверждающих покупку запчастей и других материалов. А ответчику следовало эти документы перепроверить самым тщательным образом, хотя бы потому, что это касается его финансов. Добавим, что кроме стоимости материалов, в смете необходимо указывать затраты, связанные с оплатой труда людей, непосредственно исправлявших повреждения, либо зарплату вспомогательных рабочих, стоимость демонтажа пришедших в негодность и установления новых деталей¹.

Анализ судебного дела позволяет сделать вывод, что неполно исследован вопрос и о включении в расходы затрат на 100% оплату труда в случаях вынужденного простоя. В соответствии со ст. 94 КЗоТ РФ в случае простоя администрация обязана платить работнику 2/3 тарифной ставки (если иное не предусмотрено в локальном трудовом акте). Соответственно, администрация больницы, если допускала простой водителя скорой помощи из-за ремонта машины, обязана была уменьшить до 2/3 заработную плату водителю, либо временно перевести его на другую работу, используя ст. 26, 27 КЗоТ РФ.

Непонятно и требование больницы о выплате заработной платы подменявшим его водителям. Если приказом администрации им увеличивали объем работ (расширение зоны обслуживания по ст. 87 КЗоТ), т. е. интенсивность работы становилась выше обычной, то такое требование правомерно. А если администрация больницы дежурства Шевцова распределила на других водителей, вместо того, чтобы привлечь к работе самого Шевцова, а не платить ему за простой, то требования больницы в этом случае необоснованны, так как нарушается правило о необходимости предотвращения дополнительных убытков.

Требования об одновременном взыскании амортизации и упущенной выгоды ставят еще больше вопросов, часть из которых мы попытаемся решить немного ниже.

Арбитражная практика свидетельствует о том, что исков о взыскании убытков становится все меньше. (Например, в 1998 году на 7,6% меньше, чем в 1997 г.). Думаем, что в немалой степени связано это прежде всего с отсут-ствием единых признаков в вопросе о составе убытков у кредитора и с отсутствием методик их исчисления.

Стоимость утраченного имущества обычно определяется по ценам, действующим на момент взыскания, а у предпринимателей по балансовой стоимости (с учетом переоценок) за вычетом износа или просто по цене приобретения с учетом транспортно-заготовительных расходов.

Спорным остается вопрос, как быть, если потерпевший самостоятельно и своими силами и именно своим трудом восстанавливает имущество. Это тяжело подтвердить документально. Получается, что если потерпевший нанимает стороннюю организацию, с которой есть договор, то по нему взыскивают расходы, а если потерпевший исправляет все сам и договора нет, – то ничего не взыскивается по мотиву недоказанности произведенных затрат. Думается, что в этом случае следует идти по пути составления сметы расходов, которые бы произвел любой другой предприниматель в аналогичных ценовых условиях.

Небесспорным представляется вопрос о возмещении убытков в натуральной форме. Статья 12 ГК РФ устанавливает один из близких к убыткам способов защиты гражданских прав – присуждение к исполнению обязанности в натуре. Это общее правило, понуждающее должника выполнять принятые на себя обязательства до конца. И оно скорее относится не к правилам о возмещении убытков, а к праву кредитора, используя принудительную силу государственных органов, заставить нарушителя исполнить свое первоначальное обязательство в том виде, в котором оно было предусмотрено законом либо соглашением сторон. Возмещение убытков же возникает на замену либо в дополнение первоначального обязательства должника.

Действительно, анализ законодательства не позволяет каким-либо образом выделить натуральную форму возмещения убытков. В большинстве случаев возмещение убытков производится в наиболее ликвидном денежном эквиваленте. Хотя законодатель не запрещает возмещать убытки в другой форме. А остальные случаи законодатель определяет как исполнение обязательства в натуре (ст. 396 ГК РФ), либо «возмещение вреда в натуре»
(ст. 1022 ГК РФ), либо «возврат вещи в натуре» (ст. 1105 ГК РФ) и т. д.