Очень короткое предисловие

Вид материала

Рассказ

Содержание Чапаев и Буденный Смех в войске Сумятица в войске Чапаев и Буденный Чапаев и Буденный Чапаев и Буденный

Подобный материал:

• Том Хорнер. Все о бультерьерах Предисловие, 3218.12kb.
• Сочинение на тему «Как я провел лето», 8.09kb.
• -, 165.28kb.
• Ошо знакомо и понятно: и человечество и отдельные народы не раз уже переживали подобные, 520.49kb.
• «Моя любимая эпоха в Отечественной истории», 756.67kb.
• Руководство для начинающих фей • Предисловие • введение • применение «историй про энни», 2512.89kb.
• Литература. Предисловие, 3580.03kb.
• Предисловие от редакторов, 3279.6kb.
• Сказка о Непрерывности, 46.93kb.
• Рекомендации при финансовой поддержке фонда Фридриха Эберта Бишкек 2000 Свобода человека, 1343.92kb.

Чапаев и Буденный


Наряд по кухне. Чапаев и Буденный сидят на табуретах и чистят картофель – Чапаев перочинным ножичком, Буденный собственными ногтями


Б у д е н н ы й (злобно поглядывая на Чапаева): Мартын Мартыныч...

Ч а п а е в (приподняв на него глаза): Никак сдурели, Семен Михайлович?

Б у д е н н ы й (по-новой принимаясь за картофель): Сдуреешь тут...


Некоторое время оба молча и ожесточенно чистят картошку


Б у д е н н ы й: Мартын Мартыныч...

Ч а п а е в (гневно отбрасывая картофелину): Это уже хамство, Семен Михайлович! Держу пари, что вы это нарочно!

Б у д е н н ы й (мрачно): Охамеешь тут...


Оба вновь принимаются за картофель


Б у д е н н ы й: Мартын Мартыныч!

Ч а п а е в: Знаете что, Семен Михайлович, я вас сейчас просто зарежу вот этим ножиком!

Б у д е н н ы й: Ага! То-то и оно, что ножиком! У самого ножик, а ты тут ногтями скреби.

Ч а п а е в: Кто ж вам виноват, Семен Михайлович, что вы принципиально не покупаете ножей и не стрижете ногти. Я бы вам советовал пересмотреть ваши убеждения.

Б у д е н н ы й: Василий Иванович...

Ч а п а е в: Так, уже лучше.

Б у д е н н ы й: Дорогой Василий Иванович...

Ч а п а е в: Еще немного и будет совсем хорошо.

Б у д е н н ы й: Чудный Василий Иванович...

Ч а п а е в: Вы умнеете на глазах.

Б у д е н н ы й: Рыбочка Василий Иванович, одолжите вашего ножика.

Ч а п а е в (удивленно): Что такое, Семен Михайлович?

Б у д е н н ы й: Ножичка одолжите.

Ч а п а е в: Я перестаю понимать этого человека.

Б у д е н н ы й: Василий Иванович, ласточка, не заставляйте повторять дважды, ножичек ваш одолжите.

Ч а п а е в: Сижу в изумленни и не понимаю, где я и чего от меня хотят.

Б у д е н н ы й: Солнышко Василий Иванович, больше повторять не буду. Давайте, пожалуйста, сюда ваш ножичек.

Ч а п а е в: Был у меня друг Семен Михайлович, да объелся белены и оскорбел головой.

Б у д е н н ы й: Мамочка Василий Иванович, зачем же вы меня в пятый раз принуждаете насчет ножика справляться.

Ч а п а е в (поворачиваясь к нему): Ничего не понимаю. А Мартын Мартыныч где?

Б у д е н н ы й: Какой Мартын Мартыныч?

Ч а п а е в: Вот и меня интересует: какой Мартын Мартыныч?

Б у д е н н ы й: Так вы ножичка дадите?

Ч а п а е в: Кто «вы»?

Б у д е н н ы й: Василий Иванович.

Ч а п а е в: Точно не Мартын Мартыныч?

Б у д е н н ы й: Точно.

Ч а п а е в: То-то. Никогда не забывайте этого, Семен Михайлович. (Продолжает чистить ножиком картофель.)

Б у д е н н ы й: А ножичек?

Ч а п а е в: А зачем вам ножичек с такими ногтями? Скребите и получайте удовольствие.

Б у д е н н ы й: Вот вы значит как! Подлец же вы, Василий Иванович. Вы, Василий Иванович, кусок дерматина. Продувной вы, Василий Иванович, насос.

Ч а п а е в: Очень хорошо. И не забывайте больше – Василий Иванович! А то поссоримся.


Продолжает с упоением чистить картофель


Котовский


Котовский во главе своего войска входит во Львов


К о т о в с к и й: Стий-но! Струнко! Вильно... Ну, хлопци, дывытэсь. Хиба е в свити що кращэ за нашу нэньку-Русь?

1-й к р а с н о а р м е е ц: Но, хиба Англия.

К о т о в с к и й: Правыльно. А щэ?

2-й к р а с н а р м е е ц: Аргэнтына.

К о т о в с к и й: Првыльно. А щэ?

3-й к р а с н о а р м е ц (нерешительно): Бэльгия, хиба...

К о т о в с к и й: Правыльно, правыльно, правыльно. (К остальному войску): Ну шо, хлопци, постриляемо йих?

В о й с к о (радостно): Постриляемо!


Хватают трех отличившихся красноармейцев, ставят их к стенке, нацеливают винтовки.


К о т о в с к и й: Стий-но, хлопци, стрывайтэ. (Трем красноармейцам у стенки): Вы хоч розумиетэ, чому мы вас зараз постриляемо?

К р а с н о а р м е й ц ы: Ни, батьку, нэ розумиемо.

К о т о в с к и й: Вы – зрадныкы и провокаторы. Вы знаетэ, що такэ провокаторы?

К р а с н о а р м е й ц ы: Ни, батьку, нэ знаемо.

К о т о в с к и й: И я нэ знаю. А цэ вжэ провокация.

Г о л о с и з в о й с к а: Та шо вы, хлопци, слухаетэ цього лысого?

К о т о в с к и й: Опанькы! Ось тоби зненацьку и коня, и цяцьку! Тащить, хлопци, цього балакучого. До отых трьох.


Из рядов вытаскивают упирающегося бойца, ставят его к стенке.


Дякую, хлопци. Лысый, кажэш? А знаеш, що цэ тэж провокация и напад на авторытэты? Був вжэ такый. Кажэ на мэнэ: дыня. Ну? И дэ вин тэпэр? Нэма його. А то щэ одын дурак. Ну зовсим дурный дурак. Кажэ: тыква. А правыльно нэ тыква, а гарбуз. Ну? Чы нэ дурный? Дурный. И дэ вин? И його нэмае. А щэ одын був, ну зовсим бэзсормный. Якщо, кажэ, товарышу Котовському голову видняты, цэй жалюгидный натяк на вуса збрыты и замисть цього намалюваты контынэнты...


Смех в войске


Я там посмиюся комусь! Щэ хтось до стинки захотив? А ну, стриляйтэ в отых, хлопци! А то стоять, сумують, нэ знають, чым сэбэ зайняты. Прощавайтэ, дасть Божэ – побачымось.

К р а с н а р м е й ц ы у с т е н к и: До побачэння, батьку.


Раздается залп, приговоренные падают


К о т о в с к и й: Св’ятэ дило робымо, хлопци. Бо – рэволюция. Авторытэты. И я нэ потэрплю, якщо хотсь мэни скажэ про кавун, чы м’яч, чы бильярдну кулю, чы яйцэ... Струнко! Щоб мэни ниякойи провокацийи! Сыны мойи, чэмни, добрэ выховани хлопци! Звидсыля я повэду вас дали, до Молдавийи, дэ багато вына, дэ дивки гарни, як нич, дэ люды по року нэ миняють шкарпэток. Я повэду вас на Кышынив!

В о й с к о (скандирует): Кы-шы-нив! Кы-шы-нив!

Е в р е й - к р а с н о а р м е е ц (неудачно острит): Кышэн тухэс!


Сумятица в войске


К о т о в с к и й: Що там такэ?

О д и н и з к р а с н о а р м е й ц е в: Та так батьку... Жыда-провокатора бомбою задавыло.

К о т о в с к и й: Такы св’ятэ дило робымо, хлопци. Нащадкы оспивають нас в свойих писнях. Впэрэд!


Войско со смехом и песнями выступает в поход


Чапаев и Буденный


Штаб части. Чапаев и Буденный работают, склонившись над картой с карандашами в руках


Ч а п а е в (напевает): Черный сокол, черный сокол, что ты вьешься надо мной...

Б у д е н н ы й: Василий Иванович, как это у вас хватает совести поганить такую прекрасную песню?

Ч а п а е в (не отрываясь от карты): Что-то сказали, Семен Михайлович, дурак вы эдакий?

Б у д е н н ы й: Мало того, что слова врете, мало того, что мотив врете, так еще и делаете это своим глумливым ртом.


Чапаев что-то быстро рисует на карте


Что это вы там изобразили, Василий Иванович?

Ч а п а е в: А это я вам, Семен Михайлович, дулю нарисовал.

Б у д е н н ы й: Ах, вот вы как?


Склоняется над картой и тоже рисует


Ч а п а е в: Что? Что?

Б у д е н н ы й: А это я вам, Василий Иванович, сами видите, что нарисовал.

Ч а п а е в: Хорошо же. Я вам дулю нарисовал, а теперь и напишу кое-что.


Пишет на карте


Б у д е н н ы й: Вот, значит, что вы за человек... А как вам такое понравится?


Пишет на карте


Ч а п а е в: Ну, знаете! Всему есть границы!


Пишет на карте


Б у д е н н ы й: Ах!.. До сих пор я казался вам ангелом, так вот и я сердиться умею.


Пишет на карте


Ч а п а е в: Вот вы куда хватили! Ну, сейчас я не только нарисую кое-что вам известное, я его еще и заштрихую!


Рисует и штрихует


Б у д е н н ы й: Терпел я долго, но вот и у меня нервов не осталось!


Рисует и обводит рамочкой


Ч а п а е в (разглядывая рисунок): Вам, Семен Михайлович, лечиться надо.

Б у д е н н ы й: Это вам, Василий Иванович, нужно продолжительно и основательно лечиться.

Ч а п а е в: Вы зачем, Семен Михайлович, карту боевых действий изгадили?

Б у д е н н ы й: Это вы, Василий Иванович, сами же ее и изгадили.

Ч а п а е в: Вот тут были наши позиции, а тут немецкие. А теперь тут дуля, а тут тоже известный вам предмет. А если сейчас начальник штаба карту потребует?

Б у д е н н ы й: Покажете ему свой предмет. С вас не убудет.

Ч а п а е в: Я никому и никогда не показываю своих предметов. Если вы принимаете меня за кого-то другого, то это ваша ошибка.

Б у д е н н ы й: А если Родина прикажет?

Ч а п а е в (после раздумья): Родине – покажу.

Б у д е н н ы й: Так-так.

Ч а п а е в: Что «так-так»?

Б у д е н н ы й: Очень интересно.

Ч а п а е в: Что вам очень интересно?

Б у д е н н ы й: Что это вы, Василий Иванович, собрались Родине показывать?

Ч а п а е в: Какой Родине?

Б у д е н н ы й: А у вас их много?

Ч а п а е в: Чего у меня много? Предметов? Знал я, Семен Михайлович, что вы немного не в себе, но никогда не думал, что до такой степени.

Б у д е н н ы й: Мне не нравится, как вы переводите разговор. Я вам о Родине, а вы о каком-то предмете.

Ч а п а е в: Вовсе не о каком-то. Это у вас, может, какой-то, а у меня очень солидный и внушительный предмет. Я им горжусь, Семен Михайлович. А вы чем гордитесь?

Б у д е н н ы й: Я Родиной горжусь!

Ч а п а е в: Это, как раз, понятно. Будь у меня такой предмет, как у вас, я бы тоже Родиной гордился.

Б у д е н н ы й: По-моему, вы хотите меня оскорбить.

Ч а п а е в: Я не природа, чтобы вас оскорблять.

Б у д е н н ы й: Вы лучше скажите, что нам с картой делать.

Ч а п а е в: А у вас резинка есть?

Б у д е н н ы й: Нет.

Ч а п а е в: Конечно. Нечего было и спрашивать. С вашим предметом резинка – совершенное излишество.


В комнату входит красноармеец


К р а с н о а р м е е ц: Начальник штаба карту требуют.

Ч а п а е в: Идите, Семен Михайлович, я за вами.

Б у д е н н ы й: Почему это я должен идти вперед?

Ч а п а е в: Вы ему свой предмет покажете, а потом уже и я с картой. Под смех как-нибудь отбояримся. Ну, идите же.


Подталкивает Буденного к двери. Тот выходит, за ним Чапаев с картой в руках, за ними ничего не понимающий красноармеец.


Чапаев и Буденный


Очень грязная дорога. В грязи застрял грузовик. Чапаев, злой как черт, пытается его вытолкать. Рядом околачивается Буденный. У него отличное настроение


Б у д е н н ы й: Вы бы, Василий Иванович, плечиком посильней поднажали.

Ч а п а е в: Семен Михайлович, ради Бога, идите куда-нибудь развейтесь.

Б у д е н н ы й: Вы бы, Василий Иванович, ножками поупружистей в землю упирались.

Ч а п а е в: Семен Михайлович, у меня на боку висит шашка. Возьмите ее и ударьте себя плашмя по голове.


Буденный снова отходит в сторону. Чапаев очень сильно старается


Б у д е н н ы й (неожиданно воспроизводит звук заведенного мотора): Тр-рр, тр-рр!

Ч а п а е в: Семен Михайлович, у вас на сегодня есть другие планы, кроме как действовать мне на нервы?

Б у д е н н ы й: Я, Василий Иванович, хочу как-нибудь вселить в вас свежесть.

Ч а п а е в: Я в вашей свежести не нуждаюсь.


Пыхтит и кряжится


Б у д е н н ы й: Гоп-ца! Счас поедем!

Ч а п а е в: Это уже просто бессовестно!

Б у д е н н ы й: Здравствуйте-пожалуйста, Василий Иванович о совести заговорили! Чуете, как из лесу пахнет?

Ч а п а е в: Из какого лесу?

Б у д е н н ы й: Там где сдохло что-то.

Ч а п а е в: Вот и брали бы с этого что-то пример. Загнал машину в грязь и еще прыгает, как кузнечик, таракан усатый!

Б у д е н н ы й: Кого это вы тараканом назвали?

Ч а п а е в: Я вас кузнечиком назвал.

Б у д е н н ы й: Да, сперва кузнечиком, а потом тараканом!

Ч а п а е в: Хорошо, вы сперва таракан, а потом кузнечик. Теперь удовлетворены?

Б у д е н н ы й: Нет, не удовлетворен. Я хочу, чтобы вы взяли ваши слова назад.

Ч а п а е в: Хорошо, вы не кузнечик. А теперь отойдите от машины и шевелите своими усами где-нибудь в отдалении.

Б у д е н н ы й: А таракана вы назад не возьмете?

Ч а п а е в: Нет, таракана я назад не возьму. Делать мне больше нечего, тараканов назад брать. Может еще прикажете блох от вас набраться?

Б у д е н н ы й: У меня нет блох!

Ч а п а е в: Что, тараканы съели?

Б у д е н н ы й: И тараканов нет!

Ч а п а е в: А если нет, так что я должен забирать назад? Шли бы в к черту, Семен Михайлович, у меня работа стоит, а с вас толку, как с козла молока.

Б у д е н н ы й: Немедленно заберите назад козла!

Ч а п а е в: Семен Михайлович, почему вы пытаетесь навязать мне вашу неприятную фауну? По-вашему, у меня заповедник? Если вам неймется стоять на месте, идите поскачите по полю, как тушканчик.

Б у д е н н ы й: Заберите назад тушканчика!

Ч а п а е в: Это невыносимо! Теперь он хочет всучить мне своего тушканчика! А осла с мерином у вас нет?

Б у д е н н ы й: Нет!

Ч а п а е в: А, по-моему, есть.

Б у д е н н ы й: Это намек?

Ч а п а е в: Какой еще намек?

Б у д е н н ы й: Вы хотите сказать, что я осел и мерин?

Ч а п а е в: Странный вы человек, Семен Михайлович. По-вашему, если я спрашиваю кого-то, есть ли у него собака, так я его собакой назвал?

Б у д е н н ы й: Какая еще собака?

Ч а п а е в: Почем я знаю какая. Наверняка уродливая и усатая. А у вас, Семен Михайлович, нет собаки?

Б у д е н н ы й: Я вас, Василий Иванович, просто убью!

Ч а п а е в: Посмотрите на этого сумасшедшего! Я спрашиваю, нет ли у него собаки, а он говорит, что убьет меня. А если бы я вас насчет муравьеда спросил?


Буденный с отчаянным криком бросается на Чапаева. Тот уворачивается, и Буденный врезается в грузовик, который рывком выскакивает из грязи


Вот видите, Семен Михайлович, какая от вас может быть польза. Садитесь в машину.

Б у д е н н ы й (тупо потирая лоб): Животных возьмете?

Ч а п а е в: Собаку возьму, а остальных нет. Почем продаете?

Б у д е н н ы й: А тушканчика?

Ч а п а е в: Тушканчика не возьму. Что я с ним делать буду?

Б у д е н н ы й: А козла?

Ч а п а е в: Вас, видать, здорово машиной ударило. На что мне ваш козел?

Б у д е н н ы й: А мерина?

Ч а п а е в: Вы мне надоели. Так почем собака?

Б у д е н н ы й: Какая собака?

Ч а п а е в: Вы уже спрашивали. А я вам уже говорил, что уродливая и усатая.

Б у д е н н ы й: Вы опять на меня намекаете?

Ч а п а е в: Вам видней.

Б у д е н н ы й (неожиданно усмехнувшись): А спорим, Василий Иванович, что если бы мы на усах подрались, я бы вас совершенно легко одолел?

Ч а п а е в: Знаете что, Семен Михайлович, садитесь в машину. Нам еще сорок километров до части ехать. У меня нет большой охоты в степи ночевать.

Б у д е н н ы й: Что, тушканчиков боитесь?

Ч а п а е в: Семен Михайлович, вы сперва сами напрашиваетесь на комплименты, а потом обижаетесь. Садитесь в машину.


Чапаев и Буденный садятся в грузовик. Тот, взревев мотором, трогается с места и, проехав несколько метров, по-новой застряет в грязи


Чапаев и Буденный


Конюшня части. Перед конюшней стоят Чапаев и Буденный


Б у д е н н ы й: Василий Иванович, я уже давно одну интересную штуку подметил.

Ч а п а е в: Я вас слушаю.

Б у д е н н ы й: Вот вы, когда на лошадь залазите...

Ч а п а е в: Случается. Только орать об этом незачем.

Б у д е н н ы й: Ах, да я не о том. Вы вставляете левую ногу в стремя...

Ч а п а е в: Я всегда так делаю.

Б у д е н н ы й: А правую перекидываете через лошадь...

Ч а п а е в: Такова моя привычка.

Б у д е н н ы й: А потом и ее вставляете в стремя, но уже с другой стороны.

Ч а п а е в: Стар я, чтоб меняться.

Б у д е н н ы й (восторженно): Василий Иванович! Так ведь и я залажу на лошадь совершенно таким же образом!

Ч а п а е в: Вот видите, как хорошо, Семен Михайлович. Как раз тот редкий случай, когда мы с вами, кажется, не поссоримся.

Б у д е н н ы й: А вот Фурманов...

Ч а п а е в: Семен Михайлович, не трожьте Фурманова.

Б у д е н н ы й (миролюбиво): Хорошо, Василий Иванович, не буду. А вот Ворошилов...

Ч а п а е в: Семен Михайлович, не трожьте и Ворошилова.

Б у д е н н ы й: Это уже хамство, Василий Иванович! Фурманов – ваш комиссар, если вам не нравится, что я его трогаю, так я его трогать не буду. Но Ворошилов-то мой комиссар! Имею право трогать его, сколько захочу.

Ч а п а е в: Хорошо, трогайте Ворошилова.

Б у д е н н ы й: А Ворошилов-то, Василий Иванович, залазит на лошадь совсем не так!

Ч а п а е в: Вот видите, Семен Михайлович, до чего можно договориться. А если бы нас услышал кто-нибудь?

Б у д е н н ы й: А что такое?

Ч а п а е в: Вы хоть знаете, кто дядя Ворошилова?

Б у д е н н ы й: Не знаю. А кто?


Чапаев оглядывается по сторонам, затем шепчет Буденному на ухо


Б у д е н н ы й (удивленно): А кто это такой?

Ч а п а е в: Понятия не имею.

Б у д е н н ы й: Зачем же вы меня пугаете?

Ч а п а е в: Я вас не пугаю. Я вас предупреждаю. А вы знаете, на ком женат дядя Ворошилова?

Б у д е н н ы й: Нет.


Чапаев снова оглядывается и шепчет Буденному на ухо


А она кто такая?

Ч а п а е в: Не знаю. Но я вас предупредил.

Б у д е н н ы й: Я, всё-таки, не понимаю, Василий Иванович, почему вы мне советуете опсаться дяди Ворошилова.

Ч а п а е в: Зачем вы врете, Семен Михайлович? Я вам в жизни ничего не советовал.

Б у д е н н ы й: Но предупреждали?

Ч а п а е в: Предупреждать – предупреждал, а советовать – не советовал. Такому, как вы, дашь совет, а потом жизни рад не будешь.

Б у д е н н ы й: Так что там с дядей Ворошилова?

Ч а п а е в: Откуда я знаю, что с дядей Ворошилова! Мне до чужих родственников дела нет, от своих не знаю, как избавиться. Если вам так охота знать, что с дядей Ворошилова, так идите к Ворошилову и спросите, что с его дядей. Хотя я бы на его месте просто послал вас к черту за такие вопросы.

Б у д е н н ы й: Хорошо, оставим дядю Ворошилова в покое.

Ч а п а е в: А я вам давно об этом говорил.

Б у д е н н ы й: А что с тетей Ворошилова?

Ч а п а е в: Совершенно невозможный человек! Только с дядей расплевались, как он тут же к тете полез.

Б у д е н н ы й: Вы же сами давеча о ней говорили!

Ч а п а е в: Я вам давеча не о тете, а о жене его дяди говорил. Если вы не можете отличить тетю от дяди, то мне становится просто страшно с вами общаться.

Б у д е н н ы й: Но ведь жена дяди Ворошилова – это тетя Ворошилова?

Ч а п а е в: Я уже, кажется, объяснял вам, что в чужие семейные дела не лезу. Если вам так приспичило копаться в грязном белье Ворошиловых, так идите к Ворошилову и сами спросите, что у него там творится. Хотя я бы на его месте...

Б у д е н н ы й (яростно): Оставьте вы меня в покое с вашим Ворошиловым!


Уходит прочь, свирепо бия себя кнутом по голенищам сапог


Ч а п а е в (задумчиво глядя ему вслед): А я ведь предупреждал вас – не трогайте Ворошилова!


Котовский


Небольшая темная комната. Иконостас с зажженными свечами. Перед иконостасом на коленях стоит Котовский


К о т о в с к и й: Господы! Чому нэ дав ты мэни чупрыны? Господы! Чому нэ дав ты мени довгы вуса? Чому стырчать воны в мэнэ пид носом, начэ крапка э комою, як у Адольфа Гитлэра? Ты скажэш, Господы, що я йих брию. Так, Господы, брию. Алэ чому ж, Господы, нэ зупыняеш ты руку мою, колы пидносыть вона до трымтячого вуса разирнэ зализо? Ты ж бачыш, Господы, що я...


Входит гонец


Г о н е ц: Тэрминова дэпэша товарышу Котвському!


Котовский в бешенстве кидается к гонцу и много-много раз бьет его носками сапог по коленям


К о т о в с к и й: Нэ бачытэ? Нэ бачытэ, що я молюся?

Г о н е ц: Та подохнить вы... Я ж нэ знав...


Выходит в смущении


К о т о в с к и й: Стий! Иды до цурюку!

Г о н е ц (поворачиваясь в дверях): Чого?

К о т о в с к и й: Мовы вывчаты трэба, сэлюганэць! Сюды иды.

Г о н е ц (подходя): Но?

К о т о ч с к и й: Шо но? Тонкости в тоби нэмае. Вид кого дэпэша?

Г о н е ц: Вид комундуючого.

К о т о в с к и й: Так куды ж ты йийи понис, опудало? Призвыщэ твое як?

Г о н е ц: Потийпалэць.

К о т о в с к и й: Ось. А хиба на дэпэши напысано «Потипальцю»? По-твоему, командуючий став бы пысаты Потийпальцю?

Г о н е ц: Ни.

К о т о в с к и й: А що там напысано? Ну, чытай!

Г о н е ц (читает): Катовскаму.

К о т о в с к и й: Так чого ж ты, поганый Потийпалэць, вчыпывся в оту дэпэшу и бигаеш з нэю, як з своею макытрою?

Г о н е ц: Та подохнить вы... Вы ж сами казалы, що молытэсь.

К о т о в с к и й: А тоби, Потийпалэць, нэ одын гэць, молюся я чы свое майно у жмэни тыскаю? Сопли пид носом высякаты линь, а оцю нэохайнисть у чужи дэпэши совать – цэ пажалуста! Иды, щоб я тэбэ нэ бачыв, и розстриляй сэбэ за провокацию.


Боец по-новой направляется к двери


А ну стий, Потийпалэць, куды тэбэ знов понэсло?

Г о н е ц: Ну шо такэ?

К о т о в с к и й: Я тоби зараз пошотакэкаю! Станэш биля двэрэй и ходытымэш туды-сюды, покы я дэпэщу чытаю. Щоб щэ якась хвороба сюды нэ влизила.


Котовский достает очки, цепляет их на нос и разворачивает депешу. Боец принимается ходить взад-вперед перед дверью


К о т о в с к и й (поднимая на него изумленный взгляд в очках): Я щось нэ пойняв, Потийпалэць. Ты по яку сторону двэрэй ходыш?

Г о н е ц: По оцю.

К о т о в с к и й: Мамочка моя, я його зараз зарижу! Ты шо мэни, Потийпалэць, мозок згвалтуваты хочэш? Ты ж зараза! Ты знаеш, що твоя рожа мэни вжэ у пэчинках сыдыть? Чы ты думаеш, що як вона за двэр’ю зныкнэ, то я за нэю сумуватыму?

Г о н е ц: Та подохнить вы... Я вас нэ розумию.

К о т о в с к и й: Цэ тому, що в тоби тонкости нэма. Иншый на твоему мисци, якбы хоч раз сэбэ у дзэркали побачыв, то дэпэшу мэни б пид двэр сунув, а нэ усиею харею у кимнату лиз.

Г о н е ц: То мэни зараз куды? До цурюка чы обратно?

К о т о в с к и й: До якого щэ «цурюка»?

Г о н е ц: Вы ж сами казалы...

К о т о в с к и й: Я йому казав! Що я тоби казав? Я думав, що розмовляю з интэлэгэнтною людыною, а сам вэсь час розмовляв з идийотом. Всэ, Потийпалэць, ты мэнэ больно зачыпыв. Иды упэрэд.

Г о н е ц: Та подохнить вы... Сами нэ знаетэ, чого хочэтэ.


Направляется к двери, выходит


К о т о в с к и й (обращаясь к иконостасу): Я тилькы його розстриляю, а потим повэрнусь до цурюка и помолюся.


Крестится и выходит вслед за бойцом