Geum.ru

Очень короткое предисловие

Вид материалаРассказ

Содержание


Картинка первая
Картинка вторая
Картинка третья
Картинка первая
Картинка вторая
Картинка третья
Картинка первая
Подобный материал:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   14

Это ль не це ль


КАРТИНКА ПЕРВАЯ


Небольшая тихая улочка. По улочке, опираясь на меч, идет рыцарь Федяшкин


Р ы ц а р ь Ф е д я ш к и н: Даю уроки фехтования! Даю уроки фехтования!

Г о л о с и з о к н а: А пошел бы ты со своими уроками!


На голову рыцаря падает большая миска с помоями


Р ы ц а р ь Ф е д я ш к и н (негодуя): Как! В рыцаря – помоями? Вызываю на поединок!


Обнажает меч и убегает в неизвестном направлении. На улочку выходит пенсионер Горохов, садится на скамейку и принимается чистить пилочкой ногти и говорить


П е н с и о н е р Г о р о х о в: У нее было странное имя – Софья. Мне не нравилось ее имя, а ей не нравился я. Она мне не верила. Я говорил ей: «Софья, вы живете бездумно. Сейчас, когда весна и светит солнце, вам в это трудно поверить, но ведь пройдут годы, у вас выпадут зубы, а вслед за ними, может быть, и ногти. Пока не поздно, будьте моей». Но она мне снова не поверила и не захотела быть моей. Она не хотела быть ничьей. Потом она стала кришнаиткой и перестала есть мясо, но от водки отказаться не смогла. Потом она умерла.


Мимо проходит женщина с коляской, в которой сидит младенец


М л а д е н е ц (вопит): Пенькно! Пенькно!

Ж е н щ и н а (зло): Молчи, урод! Откуда ты взялся на мою голову!

М л а д е н е ц (вопит): Вьенцей! Вьенцей!


Женщина изо всех сил толкает коляску, и та на большой скорости катится вниз по улице


Шветне! Шветне!


Женщина, опомнившись, в ужасе бросается за коляской, настигает ее и скрывается с нею за углом дома


П е н с и о н е р Г о р о х о в: Когда она умерла, я думал, что сойду с ума, и так оно и случилось. (Становится на четвереньки и печально лает): Ав, ав, ав! Ав! (Встает, отряхивается.) Но государство меня не забыло, и я получаю пенсию.


Достает из кармана пенсионное удостоверение, рвет его на части и уходит


Н е к т о И в а н о в (высовываясь из окна с очередной миской помоев): Смешной народ эти русские!


Выливает помои и захлопывает окно. Затемнение


Г о л о с з а с ц е н о й: Здесь слишком темно.


Полное затемнение


КАРТИНКА ВТОРАЯ


Пустырь, повсюду сплошной песок. Посреди песка возвышается памятник, изображающий Наполеона в треуголке и с отбойным молотком в руках. Перед памятником стоит рыцарь Федяшкин, размахивая мечом


Р ы ц а р ь Ф е д я ш к и н: Не подходи! Не подходи! (В сторону): Никто и не подходит. (К залу): Не подходи!


Появляется пенсионер Горохов. Рыцарь Федяшкин испуганно ойкает и прячется за памятник


П е н с и о н е р Г о р о х о в (на ходу): Грибы в ту осень удались особые. Они возвышались на метр над землею, ветер раскачивал их, и они громыхали, ударяясь друг о друга шляпками. Они были повсюду, повсюду, повсюду!


Уходит


Р ы ц а р ь Ф е д я ш к и н (выходя из укрытия): Подлый старик! (Достает меч и становится в позицию.) Оборонительная позиция номер два: не подходи! Не подходи!


Появляется женщина с младенцем в коляске. В руках женщина держит книгу. Рыцарь Федяшкин снова ойкает и прячется за памятник


Ж е н щ и н а (читает вслух): Я не мам часу. Ты не маш пенёнзев. Тутай не вольно паличь.

М л а д е н е ц: Ладне! Ладне!

Ж е н щ и н а (плача): Урод!


Увозит коляску за сцену


Р ы ц а р ь Ф е д я ш к и н (выходя из укрытия и злобно глядя им вслед): Низкие твари! (Снова становится в позицию, но тут слышатся шаги, и он, не успевая спрятаться, падает плашмя наземь.)


На сцене появляется некто Иванов и Голос за Сценой


Н е к т о И в а н о в: Не правда ли, смешной народ эти русские?

Г о л о с з а с ц е н о й: Смешнее не бывает.


Оба уходят. Рыцарь Федяшкин встает и отряхивается


Р ы ц а р ь Ф е д я ш к и н (чуть не плача): Нет мне места на этой земле! Всюду, всюду люди! О боги, как трудно быть последним рыцарем!


Убегает со сцены. Вновь – на сей раз с противоположной стороны – появляется пенсионер Горохов


П е н с и н е р Г о р о х о в: И тогда стриж сказал воробью: «Прости меня, друг, но я должен лететь в теплые края. Здесь становится слишком холодно, и я могу умереть». И он улетел, и больше воробей не видел стрижа, потому что в теплых краях тот умер от солнечного удара.


Уходит. На сцене отсается лишь памятник Наполеону, который начинает долбить отбойным молотком свой пьедестал. Затемнение.


Г о л о с з а с ц е н о й: Здесь тоже слишком темно.


КАРТИНКА ТРЕТЬЯ


Десять лет спустя. Кладбище. Свежевырытая могила. Около могилы стоит гроб, в котором лежит пенсионер Горохов. Вокруг – множество людей. Среди них рыцарь Федяшкин, женщина с одиннадцатилетним мальчиком, который раньше был младенцем в коляске, некто Иванов, Голос за Сценой, батюшка, который до этого не появлялся, группа иностранцев с фотоаппаратами и переводчик


Г о л о с з а с ц е н о й: Сегодня мы собрались здесь, чтобы проводить в последний путь пенсионера Горохова

П е р е в о д ч и к (иностранцам): Гуд бай, Горохов.

И н о с т р а н ц ы: А, зэр гут, трэ бьен!


Аплодисменты, вспышки блицев, щелканье камер


Ж е н щ и н а: Цо, пан Горохов юж не жие?

М а л ь ч и к: Мама, неудобно, люди кругом.

Ж е н щ и н а: Но то цо? То не ест мой проблем, холера ясна.

М а л ь ч и к: Ах, мама, мама!

Г о л о с з а с ц е н о й: С последним словом к усопшему обратится некто Иванов.

П е р е в о д ч и к (иностранцам): Спикер.

И н о с т р а н ц ы: А, шён, с’э бэль!


Аплодисменты, вспышки блицев, щелканье камер


Н е к т о И в а н о в (откашлявшись, в сторону): Смешной народ эти русские. (Откашлявшись, громко): Прощай, старик Горохов! Пусть земля тебе будет пухом!

Всегда держись молодцом и никогда не падай духом!

П е р е в о д ч и к (иностранцам): Поэм.

И н о с т р а н ц ы: А, хэрлихь, с’э жоли!


Аплодисменты, вспышки блицев, щелканье камер


Ж е н щ и н а: То ест глупство, то ест дупа колёрова!

М а л ь ч и к: Мама, мамочка! Прошу тебя!

Г о л о с з а с ц е н о й: А теперь ваш черед, батюшка.

Б а т ю ш к а (выходя вперед, распевно): Со святыми упоко-ой! Со святыми упоко-ой!

Р ы ц а р ь Ф е д я ш к и н (выскакивая из толпы): Не позволим хоронить Горохова с попами!

Б а т ю ш к а (переставая петь, удивленно): Почему?

Р ы ц а р ь Ф е д я ш к и н (еще более удивленно): Не знаю...

П е р е в о д ч и к (иностранцам): Конфликт.

И н о с т р а н ц ы: А, хэрворрагэнд, манифик!

Ж е н щ и н а: Пся крэв! Курва мачь!

М а л ь ч и к: Ах, мама! И откуда это у тебя!

Ж е н щ и н а (что-то припомнив): Молчи, урод.

Б а т ю ш к а: Так я продолжу?

Г о л о с з а с ц е н о й: Продолжайте.

Б а т ю ш к а: Со святыми упоко-ой! Со святыми упоко-ой!

П е р е в о д ч и к (иностранцам): Сонг.

И н о с т р а н ц ы: Вундэрбар, шарман! (Поют): Шмайс ди глэзер ан ди ванд, Руссланд ист айн шёнес ланд! Э-т-иль ора пансэ тужур, пуркуа ле монд э сан-з-амур!


Затемнение


Г о л о с з а с ц е н о й: И здесь темно, матка бозка!


Горькие слезы


КАРТИНКА ПЕРВАЯ


Троллейбусная остановка. Люди, ожидающие троллейбуса. Среди них – Неизвестная, поэт Желтухин, мадам Жирнова, священник и прочие. Чуть поодаль – начальник остановки, одетый в униформу. В одной руке он держит шнур колокола, привязанного к навесу остановки, в другой мегафон


Н а ч а л ь н и к о с т а н о в к и (дергая шнурок колокола, в мегафон): Дамы и господа, троллейбус семнадцатый маршрут опаздывает на пятнадцать минут в виду неблагоприятных климатических условий.


Недовольный ропот в толпе


П о э т Ж е л т у х и н (декламирует): Я хочу быть породистым зайцем,

Я хочу быть велением щучьим,

Я хочу быть судьбы властелином,

А еще я хочу выпить водки.

М а д а м Ж и р н о в а (во всеуслышание, небрежно): Бред кошачий.

П о э т Ж е л т у х и н: Ах, мадам Жирнова! Обругать стихи может всякий. А вот понять страдания поэта...

М а д а м Ж и р н о в а (фыркает): Делать мне больше нечего!

Н е и з в е с т н а я (бросаясь к Желтухину): Поцелуйте меня, прошу вас!

П о э т Ж е л т у х и н (удивленно): Пожалуйста... (Целует ее в щеку.)

Н е и з в е с т н а я: Спасибо. (Задумчиво): Так вот, как это бывает...


Отходит в сторону


П о э т Ж е л т у х и н: Владыка небесный, я, кажется, схожу с ума... Я ослеплен молнией, я оглушен громом...

М а д а м Ж и р н о в а: Бог мой, какой убогий стиль!

П о э т Ж е л т у х и н: Ах, оставьте, мадам Жирнова, не вам судить. Вы никогда не были молоды.

М а д а м Ж и р н о в а (негодуя): Какая, однако, наглость!

П о э т Ж е л т у х и н (устремляясь за Неизвестной): Постойте, постойте! Куда же вы? Не уходите! (Декламирует): Я хотел бы быть маленькой птичкой,

Я коснуться б хотел вашей щечки,

Я хотел бы служить вашим песням,

А еще б я хотел выпить водки.

Н е и з в е с н а я (в ужасе): Нет, никогда более! Слышите? Никогда! (Бросается к священнику): Разрешите обратиться, ваше превосходительство!

С в я щ е н н и к: Обратиться во что? И при чем здесь генеральский титул?

Н е и з в е с т н а я: Мне так много нужно вам сказать!

С в я щ е н н и к: Вы хотите покаяться в грехах?

Н е и з в е с т н а я (с жаром): Да!

С в я щ е н н и к: Никогда не делайте этого. Грешить – нехорошо, а рассказывать об этом направо и налево – просто неприлично.

Н е и з в е с т н а я (заливаясь слезами): Благословите меня, ваше превосходительство!

С в я щ е н н и к: Вот еще!

Н е и з в е с т н а я (в отчаянии): Но почему?

С в я щ е н н и к: Во-первых, я пока не генерал, а подполковник. Во-вторых... А, во-вторых, шли бы вы, милая, куда подальше! Наговорят чего не надо, а потом у человека неприятности.


Неизвестная разражается слезами


М а д а м Ж и р н о в а: Вот ведь развратная особа!

П о э т Ж е л т у х и н: Не слушайте ее. И его не слушайте. Расскажите мне всё.

Н е и з в е с т н а я (сквозь слезы с сомнением): Надо ли?

Н а ч а л ь н и к о с т а н о в к и (дергая шнурок колокола, в мегафон): Дамы и господа, троллейбус семнадцатый маршрут опаздывает на полчаса в виду землетрясения в Фергане.


Недовольный ропот в толпе


П о э т Ж е л т у х и н: У нас есть время. Рассказывайте.

Н е и з в е с т н а я: Это было так давно... Мы так любили друг друга... Он обещал подарить мне ребенка... И когда ребеночек должен был вот-вот родиться, он меня бросил. И я никогда, никогда не видела моего дорогого сыночка! (Плачет.)


Откуда ни возьмись появляется мальчик и бросается к Неизвестной


М а л ь ч и к: Мама, мама, я твой сын!

Н е и з в е с т н а я: Сыночек мой! (Прижимает его к сердцу.)

П о э т Ж е л т у х и н: Какой счастливый случай!

Н е и з в е с т н а я (осыпая мальчика поцелуями): Сыночек... (Неожиданно отстраняет его с сомнением): Мальчик, как тебя зовут?

М а л ь ч и к: Валя Ухов.

Н е и з в е с т н а я (отталкивая его, со вздохом): Нет, моего сына зовут Гарик Меликян.


Мальчик убегает, плача


П о э т Ж е л т у х и н: Увы, это был счастливый случай с печальным концом!

М а д а м Ж и р н о в а: Так ей и надо, развратнице!

П о э т Ж е л т у х и н (гневно): Мадам Жирнова, вы негодяйка!

Н е и з в е с т н а я: Не будьте к ней так жестоки.

П о э т Ж е л т у х и н (заливаясь восторженными слезами): Вы – святая!

Н а ч а л ь н и к о с т а н о в к и (дергая шнурок колокола, в мегафон): Дамы и господа, троллейбус семнадцатый маршрут не прибудет вовсе в виду извержения вулкана Фудзияма.


Толпа возмущенно расходится

П о э т Ж е л т у х и н (Неизвестной): Знаете что, это знак свыше. Идемте ко мне домой, немедленно!

Н е и з в е с т н а я (с сомнением): Надо ли?

П о э т Ж е л т у х и н (уверенно): Надо! Вот, послушайте... (Уводит ее с собою, декламируя): Я хотел бы решиться на подвиг,

Я хотел бы подняться на звезды,

Я хотел бы уверовать в Бога,

А еше б я хотел выпить водки.


Уходят. Затемнение.


КАРТИНКА ВТОРАЯ


Комната поэта Желтухина в коммуналке. Посреди комнаты на полу сидят поэт Желтухин и Неизвестная, оба совершенно голые


П о э т Ж е л т у х и н: Закрой глаза, милая.

Н е и з в е с т н а я: Зачем?

П о э т Ж е л т у х и н: Закрой, и ты увидишь мир совсем иным.

Н е и з в е с т н а я: Лучше или хуже?

П о э т Ж е л т у х и н: Иным...


Оба закрывают глаза. Раздается громкий стук за стенкой


Н е и з в е с т н а я (испуганно): Кто это?

П о э т Ж е л т у х и н: Это мой сосед Дроздов. Он вешает картину. Он каждый день покупает картины и вешает их на стену. Закрой глаза, милая...


Стук в дверь


Н е и з в е с т н а я (в панике): Что это?

П о э т Ж е л т у х и н (неуверенно): Этого не может быть...


Идет и открывает дверь. В комнату входит Дроздов


Д р о з д о в: Что, не ждали, черти? Небось, рады моему приходу?

П о э т Ж е л т у х и н (вяло): Не очень.

Д р о з д о в: Но-но! По глазам вижу, что рады. (Замечает Неизвестную.) Недурно, недурно. Отличные пропорции, чудесная композиция. Вот что, Желтухин, небось хочешь поглядеть на мою новую картину?

П о э т Ж е л т у х и н: Вот уж ни капельки.

Д р о з д о в: Но-но. По глазам вижу, что хочешь. Иди и смотри.

П о э т Ж е л т у х и н (решительно): Вот что, Дроздов, ты нам мешаешь.

Д р о з д о в: Мне нравится эта реплика из загробного мира. Если хочешь знать, Желтухин, это ты нам мешаешь. (Неизвестной): Правда, маинькая?

Н е и з в е с т н а я: Не понимаю, в чем дело.

Д р о з д о в: Всё, Желтухин, убирайся отсюда. Иди к черту.

П о э т Ж е л т у х и н (свирепо декламиркет): Я хотел бы сразиться с злодеем,

Я хотел бы низвергнуть тирана,

Я б хотел низложить супостата,

А еще я б хотел выпить водки.

Д р о з д о в (доставая из-за пазухи бутылку водки): На и уходи отсюда.

П о э т Ж е л т у х и н (беря водку, неуверенно): Как же я уйду голый?

Д р о з д о в (вкладывая ему в руку деньги): Вот тебе пять тысяч. Купишь себе костюм и мороженое.


Выставляет поэта Желтухина за дверь и запирает ее на задвижку


Ну, как тебя зовут, маинькая?

Н е и з в е с т н а я (зло): Мое имя не играет существенной роли в этой истории.

Д р о з д о в: Как это верно!


Подсаживается к ней, начинает ее целовать. В комнату через окно влетает муха, а вслед за ней мадам Жирнова с мухобойкой в руках


М а д а м Ж и р н о в а: Врешь, голубушка, не уйдешь. От меня еще никто не уходил.


Настигает муху, прихлопывает ее мухобойкой и замечает вдруг Неизвестную с Дроздовым


Ага, попалась, развратница! Ушла с одним, а целуешься с другим! Какая подлость!

Д р о з д о в: Мадам Жирнова, я вас убью!


Мадам Жирнова испуганно вылетает в окно


(Неизвестной): Ты плачешь, маинькая?

Н е и з в е с т н а я (бросаясь ему на шею): Ах, милый Дроздов, так страшно жить на свете!

Д р о з д о в (задумчиво): Как это верно!

Н е и з в е с т н а я: Поверишь ли, милый Дроздов, в детстве я была совсем не такая.

Д р о з д о в: В детстве у меня был трехколесный велосипед. А сейчас... (Безнадежно машет рукой.)

Н е и з в е с т н а я: Ты плачешь, милый Дроздов?

Д р о з д о в: Нет. Мужчины плачут стоя.


Встает и плачет


Н е и з в е с т н а я: Не надо, милый Дроздов. Вот увидишь – годы пролетят незаметно.

Д р о з д о в (задумчиво): Как это верно!


Стаскивает с себя пиджак и галстук. Затемнение


КАРТИНКА ТРЕТЬЯ


ЗАГС. За столом священник в рясе с алой лентой через плечо. Перед ним Неизвестная с Дроздовым, по бокам от них поэт Желтухин и мадам Жирнова. На поэте Желтухине новый серый костюм, в руках он держит мороженое. В сторонке стоит Валя Ухов

С в я щ е н н и к: Приступаем к торжественному обряду гражданского венчания. Подсудимые, хотите жениться?

Д р о з д о в и Н е и з в е с т н а я (хором): Очень!

С в я щ е н н и к: Тогда распишитесь вот здесь.


Протягивает Неизвестной и Дроздову Библию, и те расписываются на форзаце


П о э т Ж е л т у х и н (в сторону): О, ненавистный Дроздов!

С в я щ е н н и к: Во имя Отца, Сына и Святаго Духа объявляю вас мужем и женой. Примите мои соболезнования. Музыку!


Звучит свадебный марш на органе


П о э т Ж е л т у х и н: О, ненавистные Дроздов и Мендельсон!


Музыка замолкает


С в я щ е н н и к: А теперь пусть распишутся свидетели. Свидетели, вы умеете расписываться?

М а д а м Ж и р н о в а: Всё шутите, товарищ. (Расписывается.) Поздравляю, голубушка, как я за вас рада! (Целует Неизвестную. В сторону): Ах, блудница!

С в я щ е н н и к: Теперь вы, свидетель. А почему вы с мороженым? В ЗАГСе нельзя есть мороженое.

П о э т Ж е л т у х и н: Я имею на это право.

Д р о з д о в: Да, он имеет на это право.

С в я щ е н н и к: Ну, хорошо, хорошо. Расписываться будете?

П о э т Ж е л т у х и н (борясь с собою): Буду. (Расписывается с ненавистью.)

С в я щ е н н и к: И еще. Подсудимые решили усыновить мальчика Гарика Меликяна. Подойди сюда, мальчик.

В а л я У х о в (подходя): Меня зовут Валя Ухов.

Д р о з д о в: Придется тебе, мальчик, стать Гариком Меликяном, иначе мы с мамой от тебя откажемся.

В а л я У х о в (глотая слезы): Хорошо.

С в я щ е н н и к: Вот и прекрасно. А теперь...

П о э т Ж е л т у х и н: А теперь вот что! (Выхватывает из кармана пиджака нож и поочередно закалывает им Дроздова, Неизвестную и себя.) Вот тебе, коварный сосед! Вот тебе, вероломная женщина! А вот тебе, их подлый убийца!


Все трое падают и умирают


М а д а м Ж и р н о в а: Какой ужас! Какое неслыханное горе! Ах, как мне будет всех их не хватать! (Горько рыдает.)

С в я щ е н н и к (Вале Ухову): Поздравляю тебя, мальчик, ты снова ничей. Мадам Жирнова, вы можете усыновить мальчика.

М а д а м Ж и р н о в а (сквозь слезы): Делать мне больше нечего.

С в я щ е н н и к (сердито): Тогда убирайтесь вон, черствая женщина!


Мадам Жирнова поспешно уходит


Подойди сюда, мальчик.

Валя Ухов подходит к священнику

Видишь ли, дорогой Гарик...

В а л я У х о в: Меня зовут Валя Ухов.

С в я щ е н н и к: Да, теперь это, пожалуй, не имеет значения. Вот что, Валя, ты еще молодой. Тебе жить да жить. И ты обязан прожить жизнь лучше, чище и мудрее, чем твои предшественники. Ты должен помнить их ошибки и никогда не забывать о полученных здесь уроках. Обещай, Валентин, что не забудешь.

В а л я У х о в (отдавая правой рукой пионерский салют): Клянусь!

С в я щ е н н и к: Ты что, Валентин, очумел? Что это за жест?

В а л я У х о в (смущенно): Извините, батюшка. (Отдает левой рукой пионерский салют, а правой крестится): Клянусь никогда не забывать полученных здесь уроков!

С в я щ е н н и к (со слезами на глазах): Я горжусь тобой, Валя Ухов. Давай поплачем вместе.

В а л я У х о в (твердо и решительно): Давайте.


Священник и Валя Ухов становятся по стойке смирно и плачут. Орган играет свадебный марш. Затемнение.


Трудная жизнь терапевта Семенова


КАРТИНКА ПЕРВАЯ


Кабинет терапевта Семенова. В кабинете двое: сам терапевт Семенов и некая женщина


Ж е н щ и н а: Я очень больна, доктор. Поклянитесь, что вылечите меня.

Т е р а п е в т С е м е н о в: В настоящую минуту для меня нет ничего важнее вашего здоровья.

Ж е н щ и н а: Как это глубоко порядочно с вашей стороны, доктор.

Т е р а п е в т С е м е н о в: Я буду лечить вас самозабвенно. (Встает из-за стола, смотрит на женщину.) Раздевайтесь.

Ж е н щ и н а: Совсем?

Т е р а п е в т С е м е н о в (подумав): Да.


Женщина раздевается


Ж е н щ и н а: А теперь вы, доктор.

Т е р а п е в т С е м е н о в: Я? Зачем?

Ж е н щ и н а: Ну, чтобы всё было по-честному.

Т е р а п е в т С е м е н о в: Кончно, конечно, вы совершенно правы.


Раздевается


Ж е н щ и н а: А что же дальше, доктор?

Т е р а п е в т С е м е н о в (подумав): Пожалуй, давайте оденемся.

Ж е н щ и н а: Вы удивительно правы, доктор!


Оба одеваются


Так что же, всё-таки, со мною, доктор?

Т е р а п е в т С е м е н о в: После первого диагностирования трудно сказать наверняка. Признаков гангрены или бубонной чумы я, во всяком случае, не обнаружил. Кашель, насморк беспокоят?

Ж е н щ и н а: Только когда кашляю или чихаю.

Т е р а п е в т С е м е н о в: У вас завидное здоровье. (Что-то быстро пишет на бланке). Вот вам рецепт. На всякий случай я выписал вам аспирин и зеленку. По крайней мере, большого вреда они вам не причинят.

Ж е н щ и н а: Вы так добры, доктор. Не знаю, как вас благодарить.

Т е р а п е в т С е м е н о в: Не надо меня благодарить, это мой долг. Аспирин будете принимать внутрь, зеленкой мазать снаружи. Не перепутаете?

Ж е н щ и н а: Лучше напишите мне на бумажке, доктор.

Т е р а п е в т С е м е н о в: Не могу. Это врачебная тайна. Я и так уже превысил свои полномочия.

Ж е н щ и н а: Хорошо, я постараюсь запомнить. Огромное вам спасибо.

Т е р а п е в т С е м е н о в: Когда я увижу вас снова?

Ж е н щ и н а: Приходите сегодня вечером. Купите мне цветы. Мы будем пить чай и есть торт. А еще у меня есть пластинка Валерия Леонтьева. Вы любите пластинки Валерия Леонтьева?

Т е р а п е в т С е м е н о в: Пластинки очень люблю. А Валерия Леонтьева терпеть не могу.

Ж е н щ и н а: Тогда мы будем просто слушать пластинки. До вечера.

Т е р а п е в т С е м е н о в: Но ведь я не знаю вашего адреса!

Ж е н щ и н а: Адрес вам подскажет любовь. Прощайте.

Т е р а п е в т С е м е н о в (ей вслед): Прощай, мой нежный ангел!


Затемнение