Из интервью режиссера Андрея Тарковского

Вид материалаИнтервью

Содержание


Глава 4. кризисы в психологии 143
Зачем нужен
144 Популярная история психологии
Абрахам Маслоу (представитель гуманистической психологии)
Глава 4. кризисы в психологии 14
В. Вудвортс, «Экспериментальная психология»
146 Популярная история психологии
Анри Пуанкаре, «Математическое творчество»
Глава 4. кризисы в психологии
Феликс Крюгер
Левин Курт
148 Популярная история психологии
Блюма Вульфовна Зейгарник
Глава 4. кризисы в психологии 149
150 Популярная история психологии
Перлз Фредерик
Цитаты из работ Перлза и его унеников
Подобный материал:
1   ...   12   13   14   15   16   17   18   19   ...   53
ГЛАВА 4. КРИЗИСЫ В ПСИХОЛОГИИ 143

Далее Пуанкаре с присущим ему юмором рассказывает о первом своем открытии: «Я прошу прощения за то, что буду вынужден употреблять специ­альные термины, но это не должно вас пугать, так как вам их понимать со­всем необязательно. Я, например, скажу, что при таких-то обстоятельствах нашел доказательство такой-то теоремы; эта теорема получит варварское название, которое многие из вас не поймут, но это не важно: для психолога важна не теорема, а обстоятельства». (Что ж, раз мы с читателем не пой­мем варварское название теоремы, то не лучше ли сразу назвать функции, которые открыл Пуанкаре, — «варварские функции»?)

Итак, обстоятельства, при которых произошло открытие, были следую­щими — сначала Пуанкаре долго доказывал, что этих «варварских функций» вовсе не существует. Каждый день ученый садился за стол и исследовал ог­ромное число комбинаций, но — безрезультатно. «Однажды вечером, вопре­ки своей привычке, я выпил черного кофе; я не мог заснуть; идеи теснились, я чувствовал, как они сталкиваются, пока две из них не соединились, чтобы образовать устойчивую комбинацию. К утру я установил существование од­ного класса этих функций («варварских», разумеется. — Ред.), который со­ответствует гипергеометрическому ряду; мне оставалось лишь записать ре­зультаты, что заняло только несколько часов. Я хотел представить эти функ­ции в виде отношения двух рядов, и эта идея была совершенно сознательной и обдуманной; мной руководила аналогия с эллиптическими функциями. Я спрашивал себя, какими свойствами должны обладать эти ряды, если они существуют, и мне без труда удалось построить эти ряды».

Следующая идея пришла Пуанкаре в голову на подножке автобуса, еще одна — на берегу моря, во время прогулки, а третья — на бульваре. Каж­дой идее предшествовал долгий период подготовительной работы — как со­знательной, так и бессознательной. «То, что вас удивит прежде всего, это видимость внутреннего озарения, являющаяся результатом длительной нео­сознанной работы; роль этой бессознательной работы в математическом изобретении мне кажется несомненной. Часто, когда работают над трудным вопросом, с первого раза не удается ничего хорошего, затем наступает более или менее длительный период отдыха, и потом снова принимаются за дело. В течение первого получаса дело вновь не двигается, а затем вдруг нужная-идея приходит в голову».

Пуанкаре делает предположение, что отдых — лишь видимый, на самом деле этот отдых заполнен бессознательной работой. Последняя же, по мне­нию ученого, приносит плоды, лишь когда ей предшествует период созна­тельной работы. Вдохновение — не незаслуженный подарок небес, а резуль­тат труда и порой огромного. Интуиция тесно связана с эмоциями и памя­тью, о чем всегда знали поэты...

Зачем нужен второй период сознательной работы после озарения? «Нужно использовать результаты этого озарения, вывести из них непосред-

144 ПОПУЛЯРНАЯ ИСТОРИЯ ПСИХОЛОГИИ

ственные следствия, — объясняет Пуанкаре. — Привести в порядок доказа­тельство. Но особенно необходимо их проверить. Я уже говорил о чувстве абсолютной уверенности, которое сопровождает озарение; в рассказанных случаях оно не было ошибочным, но следует опасаться уверенности, что это правило без исключения; часто это чувство нас обманывает, не становясь при этом менее ярким, и заметить это можно лишь при попытке строго со­знательно провести доказательство». Получается, что зря мы надеемся пере­поручить математическое творчество компьютерам — ученый чувствует правильные и неправильные комбинации идей, машина тупо перебирает те и другие. Компьютер — это слабенький аналог логической части нашего со­знания, логика бесчувственна. Чувства ученого таятся в его подсознательном и подсказывают правильное решение. «Оно (подсознательное. — Ред.) умеет догадываться лучше, чем мое сознание, так как преуспевает там, где созна­ние этого не может». Какие же идеи привлекают наше подсознательное? Те, которые наиболее глубоко воздействуют на наши чувства.

«Может вызвать удивление обращение к чувствам, когда речь идет о математических доказательствах, которые, казалось бы, связаны только с умом. Но это означало бы, что мы забываем о чувстве математической кра­соты, чувстве гармонии чисел и форм, геометрической выразительности. Это настоящее эстетическое чувство, знакомое всем настоящим математикам. Воистину, здесь налицо чувства!» Получается, что полезные комбинации — те, которые больше всего воздействуют на это врожденное чувство матема­тической красоты. Как развить чувство математической красоты, можно ли это сделать и нужно ли это? На эти вопросы у психологов пока нет ответа...

«Если я люблю Бетховена и слышу в его квартете что-то такое, чего вы не слышите, как мне научить вас услышать это? Звуки вы слышите, но как мне дать вам возмож­ность услышать красоту? Именно это — основная проблема обучения, а вовсе не обучение азбуке, арифметике и препарированию лягушек. Все это внешнее по отно­шению как к учителю, так и к ученику; у одного есть указка, он может указать на предмет, другой может смотреть.»

Абрахам Маслоу (представитель гуманистической психологии)

«Самоактуализация».

Кстати, если математику и приходит ошибочное решение (что случается редко), то оно обязательно изящно! В общем, это эстетическое чувство иг­рает роль своеобразного «решета». Если такого «решета», отсеивающего неправильные комбинации идей, нет, то математические задачи не могут ре­шаться и человек не может стать математиком-творцом.'

Математическое творчество больше всего сходно с поэтическим. Стихот­ворение не приходит в голову целиком, чаще всего — это всего лишь строч­ка (из подсознания?). Потом периоды сознательной и бессознательной рабо-

ГЛАВА 4. КРИЗИСЫ В ПСИХОЛОГИИ 14$

ты следуют один за другим, пока поэтическое «решето» не отсеет непра­вильные комбинации слов и на бумаге не останется «Белеет парус одино­кий...» (в лучшем случае). Вот выдержка из протокола эксперимента, кото­рый проводил Вудвортс (известный американский психолог, сторонник дина­мической психологии: стимул—организм и его установки — реакция), изучая творчество поэтов (в качестве объекта, побуждающего поэтов к написанию лирического стихотворения, использовались горные ландшафты, художникам предлагались поэтические произведения):

«Первое, о чем я подумал, был натиск воды у основания картины и спокойные голу­бые вершины. Я ознакомился со значением картины сверху и снизу. Когда я детально исследовал ее, дымка водопада оказалась более интересной, а маленькие вечнозеле­ные деревья напомнили рождественскую елку. Маленькие облака, которые проноси­лись над вершиной, казались похожими на ускользающий предмет желаний. Вода на­помнила вечное и неизменное движение в поисках чего-нибудь большего, чем она сама. Я мог бы сказать, что художник был бы вне себя — он потерял бы свою лич­ность в необъятности природы.

5 мин.: фигура человека кажется гармонирующей с подавляющим величием природы. Он так мал, что нужно искать его, чтобы найти. Картина сочетает землю и волнение. Кажется, она убеждает в вечном достоинстве гор и в изменчивости воды, которая отра­жает настроения неба. Я назову ее поэмой в красках. Прекрасно, посмотрим. (Пауза).

К безбрежному морю струится река.

И вечностью дышат гранитные скалы.

был бы рад, если бы выключили радио!)

Я чувствую, что растворяюсь в веках.

Следя, как спокойно плывут облака. (Пауза).

Над елью, что эту скалу увенчала. (И так далее.)».

В. Вудвортс, «Экспериментальная психология»

Стадию инсайта читатель легко найдет между строк... А теперь вернемся к Пуанкаре, к одному интересному самонаблюдению ученого: «Никогда не бывает, чтобы результатом бессознательной работы было полностью прове­денное и достаточно длинное вычисление, даже если его правила заранее установлены. Казалось бы, подсознание должно быть особенно расположено к совершенно механической работе. Если, например, вечером подумать о сомножителях, то можно было надеяться, что при пробуждении будешь знать произведение или что алгебраическое вычисление, например, провер­ка, могло бы производиться бессознательно. Но опыт опровергает это пред­положение». Инсайт касается лишь каких-то отправных точек для подобных вычислений, но сами вычисления приходится выполнять во время периода сознательной работы. (А жаль — было бы так удобно посчитать во сне, чему равняется 777 умножить на 777!)

146 ПОПУЛЯРНАЯ ИСТОРИЯ ПСИХОЛОГИИ

А теперь зададим Пуанкаре глупый на первый взгляд вопрос — зачем вообще нужен первый период сознательной работы? Не лучше ли ждать, когда произойдет озарение и потом записывать готовые мысли и производить вычисления? По мнению ученого, роль первоначальной сознательной работы в том, чтобы задействовать некоторые мысли — аксиомы, теоремы, логичес­кие выводы и т.д. Пуанкаре образно сравнивает мысли с тучей мошек, ато­мами и газовыми молекулами. Пока мы отдыхаем, мошки спят, атомы и мо­лекулы находятся на месте. Первый период сознательной работы будит мо­шек, приводит в движение атомы и молекулы. «Они перемещаются во всех направлениях пространства, вернее, помещения, где они заперты, так же как туча мошек или, если вы предпочитаете более ученое сравнение, как газо­вые молекулы в кинетической теории газов. При взаимном столкновении появляются новые комбинации». У всех созданных во время бессознательной работы комбинаций есть хотя бы один элемент, выбранный нашей волей во время предыдущей сознательной работы. Среди этих комбинаций существуют «хорошие». Следующий период сознательной работы отбраковывает часть «нехороших» комбинаций. Проще говоря: каждый период бессознательной работы создает комбинации из тех мыслей, которые мы сознательно обдумы­ваем; каждый период сознательной работы отбраковывает «нехорошие» комбинации, обнаруживает «хорошие» и добавляет новые мысли для новых комбинаций.

«Я сделаю последнее замечание: когда я выше излагал вам некоторые личные наблю­дения, я говорил о бессонной ночи, во время которой я работал как бы против своей воли; такие случаи часты, и необязательно, чтобы причиной такой ненормальной моз­говой активности было физическое возбуждение, как было в случае, о котором я го­ворил. Кажется, что в этих случаях присутствуешь при собственной бессознательной работе, которая стала частично ощутимой для сверхвозбужденного сознания и которая не изменила из-за этого своей природы. При этом начинаешь смутно различать два механизма или, если угодно, два метода работы этих двух «я». И психологические наблюдения, которые я мог при этом сделать, как мне кажется, подтверждают в ос­новных чертах те взгляды, которые я вам здесь изложил».

Анри Пуанкаре, «Математическое творчество»

Гештальтпсихология и эмоции

Как гештальтпсихология понимает эмоции? Феликс Крюгер, основатель «лейпцигской школы» психологии, считал, что кроме мысленных гештальтов существуют особые «комплекс-качества», которые нерасчленимы и эмоцио-

ГЛАВА 4. КРИЗИСЫ В ПСИХОЛОГИИ

147

нально окрашены. Крюгер ввел понятие «глубины чувства». Чувство тем глубже, чем больше в нем выражено наше «Я». Все остальные психические процессы зависят от наших чувств и их глубины.

Феликс Крюгер (1874—1948)— немецкий философ и психолог. С 1917 года директор Института экспериментальной психологии в Лейпциге. Структура личности по Крюгеру — структура его ценностей. Эта структура проявляется в чувствах и других психических переживаниях человека.

«Еще с древних времен известно — то, что радует человека, что его «интересует», повергает в уныние, волнует, что представляется ему смеш­ным, более всего характеризует его «сущность», его характер и индивиду­альность. Эмоциональные переживания каким-то образом охватывают или пронизывают все прочие психические явления. В определенной мере «эмо­циональное» дает нам знание о строении душевного, «внутреннего» мира в целом». Перефразируя известную поговорку, можно сказать — скажи, что тебя волнует, и я скажу, кто ты... Эмоции — антиномичны (противоречивы), как любое психическое явление. Мы всегда замечаем эмоции, но если мы сосредотачиваем свое внимание на них, то они начинают изменяться или улетучиваются!

Эмоция в отличии от мысли, зрительного, слухового или тактильного (осязательного) впечатления всегда переживается в единственном числе. Два переживания никогда не испытываются одновременно. Как же исследо­вать эмоции, ведь эмоции не остаются неизменными и сам процесс наблюде­ния влияет на их содержание?

Курт Левин

Левин Курт (1890—1947)— немецкий психолог, со­здатель концепции «жизненного пространства», включа­ющего в себя и личность, и ее психологическое окруже­ние, и обстановку. Поведение и развитие человека, по Левину, есть функция от жизненного пространства. Ле­вин развил принципы гештальтпсихологии на личность — ее потребности, аффекты, волю. Левин был страстным сторонником эксперимента. По мнению ученого, экспе­римент должен вытекать из теории и отвечать на конк­ретную теоретическую задачу. В 1914 году получил док­торскую степень по психологии, работал вместе с Верт-геймером, Келером и другими известными сторонниками гештальтпсихологии. Самые известные работы: «Ди'нами-

ческая теория личности» (1935), «Принципы топологической психологии» (1936). Читателю, который заинтересовался гештальтпсихологией, честно ска­жем, что Левина читать трудно — он применял в психологии физическую теорию поля и некоторые разделы математики: топологию, векторный анализ. Поэтому его книги и статьи напичканы формулами, графиками и терминами из физики и математики.

148 ПОПУЛЯРНАЯ ИСТОРИЯ ПСИХОЛОГИИ

Многие исследования по гештальтпсихологии, вошедшие в золотой фонд психологической науки, выполнены именно учениками Левина в качестве всего лишь дипломных работ. Левин любил молодежь, делился профессио­нальными секретами, терпеливо слушал рассуждения своих учеников, порой наивные, и... показывал путь к открытию. Так произошло с его ученицей и нашей соотечественницей Зейгарник.

Блюма Вульфовна Зейгарник (1900—1988)— советский психолог. Обучаясь у Курта Левина, обнаружила интересную зависимость эффективно­сти запоминания от «завершенности» действия. «Незавершенные» действия запоминаются в среднем в полтора раза лучше, чем завершенные! Этот факт получил название «Эффект Зейгарник».

Как Зейгарник сделала свое открытие? Она сидела со своим учителем в ресторане и тот обратил ее внимание на любопытную особенность памяти официантов. Официант никогда не забывает, что заказывали посетители, ко­торые еще не расплатились, и тут же забывает про тех, кто оплатил счет. Зейгарник придумала серию экспериментов, в которых человека прерывали во время выполнения некоторых заданий (рисования, лепки и т.п.), а другие задания испытуемый доводил до конца. Незаконченные задания запоминают­ся лучше. Не верите — проверьте на себе и своих детях!

«Целевые уровни внутри одной целевой структуры могут включать высо­кую цель мечты, несколько более реалистичную цель намерения, далее — уровень, которого человек ожидает достигнуть, когда он пытается объектив­но оценить ситуацию, и низкий уровень, который он достигает, если счастье от него отвернется».

А теперь — минутка отдыха. Возьмите стопку бумаги или ученическую тетрадь и рисуйте нолики и крестики строго друг за другом... Вот так — ох охохо. Сколько? Сколько захочется. Это упражнение на выдержку.

Вам уже надоело? А теперь посмотрите на свои крестики и нолики и подсчитайте число вариаций: когда нолики стали меньше, больше, или вы им подрисовали «ручки-ножки-усы-бантик-бороду». Подсчитывайте любые от­клонения от образца. Чем больше вариаций вы допустили, выполняя это за­дание, тем сильнее ваше творческое начало. Обычный человек выдерживает 5—10 минут (под контролем экспериментатора) и начинает что-то менять в работе: петь, свистеть, ускоряться или замедляться, рисовать на полях... (Эту методику — «опыты на пресыщение» — придумала и разработала в своей дипломной работе ученица Курта Левина немецкий психолог Карстен.)

Чем тоньше, интереснее вариации, тем гибче поведение испытуемого, тем способнее человек к изменению деятельности — а, значит, он более творческий. Читатель может понаблюдать за собой в обыденной жизни — как он себя ведет, если ему приходится выполнять монотонную работу? Как веселее чинить машину, чистить картошку или править чужую рукопись — под музыку или без, болтая с друзьями или в гордом одиночестве? Лишь вариации поведения позволяют нам сохранять побуждение к деятельности.

ГЛАВА 4. КРИЗИСЫ В ПСИХОЛОГИИ 149

«Наука не терпит лени, недобросовестности и глупости». Любимая фраза Курта Левина

Анекдот о творческих вариациях:

«Ну как, твоя жена вчера сильно ругалась, когда ты так поздно вернулся домой?» — спрашивает мужчина своего приятеля. «Не забывай, что моя жена — школьная учи­тельница. Она достала школьную тетрадь и заставила меня написать 100 раз— «Я должен являться домой не позднее 10 часов».

А теперь, продемонстрировав читателю открытия, новшества и просто интересные места из гештальтпсихологии, придется покритиковать свою лю­бимую теорию и своего любимого психолога. Да, основатели гештальтпсихо­логии пытались построить психологическое знание по принципу математики и физики. Когда-то ассоцианисты делали то же самое, только на основе фи­зики Ньютона и Галилея. Изменилась физика, и психологи тут же пытаются построить параллели: электромагнитное поле Максвелла — психологическое поле — физиологическое поле. Просто удивительно, что никто из психологов конца XX — начала XXI века не успел ввести в психологию теорию относи­тельности Альберта Эйнштейна!

Историки психологии любят сталкивать гештальтпсихологию и бихевио­ризм, образно говоря, — «лбами». Еще бы, между этими теориями столько противоречий — гештальтисты считают, что решение может прийти в голову внезапно, а бихевиористы — что все задачи решаются путем проб и ошибок. С точки зрения математики бихевиористы видят человека как сумму слагае­мых-реакций, а гештальтисты — как интеграл от восприятия. Но на самом деле одни изучают поведение, другие — мышление, одни экспериментируют над крысами, другие — расспрашивают людей. Поэтому сравнивать эти две теории по существу не так-то уж и просто.

«Молитва гештальтиста» и гештальт-упражнения на развитие творческих способностей

У врачей есть клятва Гиппократа. А у гештальтистов — клятва Фредери­ка Перлза, которая так и называется «молитва гештальтиста»:
  • Я делаю свое, а ты делаешь свое.
  • Я живу в этом мире не для того, чтобы соответствовать твоим ожидани­
    ям. А ты живешь в этот мире не для того, чтобы соответствовать моим.
  • Ты это ты, а я это я.
  • И если нам случится найти друг друга — это прекрасно.
  • Если нет, этому нельзя помочь.

150 ПОПУЛЯРНАЯ ИСТОРИЯ ПСИХОЛОГИИ

В чем смысл этой молитвы? Во-первых, каждый человек отвечает лишь за самого себя в этой жизни. Да, каждый человек имеет право не брать на себя ответственность за чью-то жизнь при достижении своих личностных целей. Можно преклоняться перед добротой Курта Левина, но не нужно за­бывать, что его щедрость, человеческая и творческая, — его собственный выбор. Во-вторых, эта молитва выражает собой протест против давления общества и семьи, которое заставляет человека подчиняться ожиданиям дру­гих людей.

Перлз Фредерик — знаменитый немецкий нейропсихиатр, который по­зднее занимался психоанализом и имел собственную практику. Увлекался ге-штальтпсихологией и экзистенционализмом (об этом философском течении будет рассказано чуть позже). В 1952 году основал Институт гештальттера-пии в Нью-Йорке и-положил начало новому мощному течению в психотера­пии. Перлз обладал уникальной интуицией и чувствительностью, энциклопе­дическими познаниями не только в психологии, но и в смежных областях.

Но — эта молитва не призывает наплевательски относиться к желаниям и чувствам других людей! Наоборот, психолог-гештальтист обеспечивает сво­им клиентам более высокий уровень осознания себя, более высокий уровень риска и учит брать на себя ответственность за боль личностного развития. Где та грань, которая разделяет тот уровень боли, осознания и риска, кото­рый может выдержать клиент в данный момент?

«Нет ничего, кроме того, что есть здесь и теперь. Теперь есть настоящее... Прошлого уже нет. Будущее еще не наступило».

«...Прошлое и будущее заключают в себя то, что уже когда-то было или будет, тем самым формируя психологические границы настоящего и представляя собой тот пси­хологический фон, на котором и может возникнуть фигура».

Цитаты из работ Перлза и его унеников

Предлагаем некоторые упражнения из гештальттерапии, которые помо­гают осознать себя, обнаружить и развить свои скрытые способности. Они особенно полезны людям, которые занимаются самообучением в любой об­ласти и творческим трудом. 1. Базовый тренинг осознания.

Наш внутренний мир можно условно разделить на три зоны: осознание внешнего мира (внешняя-зона), внутренний мир тела (внутренняя зона) и мир наших фантазий (средняя зона). Расслабьтесь и мысленно говорите вслух все, что видите, чувствуете, слышите, думаете. Начинайте предложе­ния со слов: «Сейчас я осознаю, что...» Например «Сейчас я осознаю, что гудит кондиционер и шумят машины на автостраде, из окна доносится запах хвои, у меня чешется коленка, теперь — нос, а теперь мне смешно, какая чушь приходит мне в голову...»