План работы 51 56 Приложения 58 I с. Н. Трубецкой: образ сущей и всеединой Истины в истории философии 58 II

Вид материалаДокументы

Содержание


IС. Н. Трубецкой: образ сущей и всеединой Истины в истории философии
Подобный материал:
1   ...   5   6   7   8   9   10   11   12   ...   29

Приложения

I
С. Н. Трубецкой: образ сущей и всеединой Истины
в истории философии


Хотя лекции кн. С. Н. Трубецкого по истории древней философии не были им самим в окончательном виде подготовлены к печати и их общий план и основные установки вполне могут быть усмотрены из того компилятивного текста, который вышел в свет в двух частях в Москве в 1912 году (Курс истории древней философии. Собрание сочинений кн. С. Н. Трубецкого. Т. V–VI), то есть через семь лет после смерти автора.

Указывая во введении на традиционное противопоставление философии и точной науки, кн. С. Н. Трубецкой отмечает, что, тогда как наука дает нам частное знание, философия стремится к универсальному, целостному миропониманию, что и служит поводом для утверждения ее невозможности, поскольку в истории всякий раз на место целой всеединой истины ставится человеческое представление (с.2). Но попытки скептического отрицания философии всегда оказываются бесплодны, потому что они не могут остановить то «высшее, жизненное, идеальное влечение нашего познающего духа к Истине, стремление “войти в разум Истины”, как выражался Вл.Соловьев».

«Такое стремление, — продолжает кн. Трубецкой, — не может быть бесплодным, ибо оно вызвано самим образом этой универсальной Истины, который внутренне присущ нашему разуму как идеал, направляющий его познавательную деятельность» (с.9). Истинная философия созидает образы всеединой истины, но также и критикует ложь, неполную истину, выдающую себя за целое (с.9).

«Это влечение к Истине, составляющее самую суть философии, определяет собою ее значение не только в развитии человеческих знаний, но и в развитии человеческого духа вообще: философия, будучи идеальной образующей силой, является вместе с тем величайшей освобождающей силой человечества, снимающей с него оковы духовного рабства, указывающей ему путь истинной свободы» (с.10).

Поэтому мы должны изучать историю философии в ее действительности, то есть в ее истории. Здесь мы сталкиваемся не только с разнообразием мнений, сводящихся к особенностям умственного склада отдельных мыслителей, но и с противоречиями, коренящимися в самой природе человеческого разума. Мы сталкиваемся в истории с некоторыми общими формами миропонимания: идеализмом и реализмом, материализмом и спиритуализмом, дуализмом и монизмом, эмпиризмом и рационализмом, скептицизмом и пр.; помимо этого перед нами основные направления философского разума, имеющие классическое значение: например, картезианство или платонизм. При недостаточности отдельных форм и односторонности направлений, нужно признать, что у них есть объективные основания и внутренняя необходимость, каковые и должно понять научное рассмотрение философии. И здесь кн. С. Н. Трубецкой делает одно очень сильное утверждение, — остается только сожалеть, что он не развивает его: недостаточно понять ту крупицу истины, которая содержится во всяком человеческом заблуждении; надо понять философию этих философий, их действительное отношение к Истине, то есть надо понять, каким образом те или другие философии видели образ сущей и всеединой Истины в своих концепциях (с.11). Такое научное рассмотрение философии кн. С. Н. Трубецкой считает одним из величайших философских приобретений ХIХ столетия.

И еще раз (с.12) кн. С. Н. Трубецкой настаивает: «...наи­бо­лее общие основные понятия о Сущем, которым соответствуют общие философские концепции, могут быть сведены к сравнительно весьма немногим идеям, предзаложенным в самых основных отношениях нашего разума к познаваемому, в самой объективной логике чистого разума». История философия нужна ради самой философии: «Мы должны не выдумывать свою собственную субъективную метафизику, а изучать ее вместе с философией, изучать те основные проблемы, которые ставились человеческому разуму, и те способы, которыми он их решал» (там же).

Кн. С. Н. Трубецкой отмечает связь историко-философ­ских исследований с развитием исторических и филологических знаний, но подчеркивает, что как самостоятельная философская дисциплина история философии впервые предстала у Гегеля. Ценя понимание Гегелем истории философской мысли как процесса целостного и логически последовательного развития, все моменты которого в самых своих различиях и противоречиях представляются разумными и необходимыми в целом, кн. С. Н. Трубецкой с сожалением кон­статирует, что абсолютизация Гегелем собственного учения как завершения всей философии обрекает это учение на неизбежное диалектическое разложение.

Протестуя против априорного построения истории философии, кн. С. Н. Трубецкой требует исторического изучения фи­лософии в связи с общей культурой и еще раз подчеркивает значение истории философии в оправдании философии (с.15–16).

Изучая историю философии, мы понимаем, что философия есть один из факторов всемирно-исторического процесса: «тот идеал истины, которому служит философия, есть реальная образующая сила. Греческая философия создала ту “эллинскую образованность”, которая стала всемирною образованностью, греческая образованность сообщила этой образованности ее запас общих идей, сделавших ее универсальной; и она впервые формулировала тот идеал человечества, всечеловеческого братства и всечеловеческого единства, которому впоследствии христианство дало религиозную, реально-мистическую основу, а Рим попытался дать практическое осуществление во всемирном государстве. Таким образом, “бесполезнейшая из всех наук” не только открыла человечеству мир духовных ценностей, но создала новый мир общечеловеческого просвещения...» (с.17–18).

Это прекрасное представление о том, что античная философия была активной образовательной силой европейского разума, является сильнейшей стороной общего подхода кн. С. Н. Трубецкого, к сожалению, почти не получившего сколь­ко-нибудь конкретного развития непосредственно в его изложении античной философии, которое в общем плане таково.

Отмечая, что несмотря на неполноту материала мы в общих чертах представляем ход античной мысли, кн. С.Н.Тру­бецкой называет основные труды по истории древней философии с ХVIII века и после рассмотрения проблемы источников переходит к периодизации. Древняя философия делится на три периода:

— досократовский, когда философская мысль направлена исключительно на космологию, или мирообъяснение, и начинает со стихийного монизма ионийцев, переходит к дуализму пифагорейцев, затем к идее тождества сущего у Гераклита; Анаксагор противопоставил Дух, или Ум, вещественной массе, но и то, и другое наделяет вещественными свойствами, что ведет к недоверию к такого рода умозрению и приводит к скептицизму софистов;

— второй период, включающий Сократа, Платона и Аристотеля, с которыми философия открывает нравственную область, гносеологию, науку идей и реализацию этой первой величественной системы идеализма;

— и третий, когда ослабевает дух свободного философского умозрения, философии Платона и Аристотеля обращаются в школьные учения, наряду с которыми возникают новые догматические системы стоиков и эпикурейцев, а также скептическая критика всякого догматизма, свидетельствующая об отчаянии мысли; затем эклектизм, затем неопифагорейцы и Филон Александрийский, обратившиеся к древнему Пифагору и еще более древнему Моисею, развитие религиозной философии и философия нео­платоников, оказавших могущественное влияние на средневековье. Философию неоплатонизма кн. С. Н. Трубецкой не излагает, замечая, что она относится к новой эпохе.

Очерку философии предшествует очерк религии, завершающийся изложением орфических учений, а начало философии кн. С. Н. Трубецкой усматривает в Ионии у Фалеса, выдвинувшего первое учение о единстве материи.

Диспропорции в изложении античной философии у кн. С.Н.Трубецкого обычны: изложение третьего периода вклю­чая неоплатонизм занимает едва десятую часть — столь­ко же, сколько ионийцы и Гераклит.

Поэтому стремясь сегодня к исторически корректному и достоверному осмыслению античной философии, мы едва ли много почерпнем в изложении кн. С. Н. Трубецкого, которое вполне находилось на уровне современной ему учености; но его основные установки явно превосходят ту частичную и неполную реализацию, которую они нашли в этом изложении.