Пособие подготовлено в рамках проекта мид россии: организация и проведение в Российской Федерации курсов повышения квалификации и переподготовки кадров для учителей русского языка зарубежных государств Санкт-Петербург, 2008

Вид материала

Методические рекомендации

Содержание Реформы С.Ю. Витте (1849-1915) Результаты реформ с.ю.витте. 1. Создайте свою фирму и запишите ее антураж «большой скачок» (1928—1933) Перелом в деревне и перелом деревни. Промышленная модернизация в тоталитар­ном исполнении. Новая культура нового человека. Мастерская «Интеллигенция, ее сущность и роль в истории» Ход мастерской. Групповое творческое задание Работа информацией. Большой Советский энциклопедический словарь. Философский энциклопедический словарь.- М., 1989. Большой Советский энциклопедический словарь.- М., 1956. В.И. Ленин А. Вольский. С.И. Ожегов. Словарь русского языка.- М.: 1981, с. 223. Р. Иванов-Разумник.( Цит. по ст. Работа в группах Двести лет из истории русской интеллигенции. Попытка социологического исследования. ... Полное содержание

Подобный материал:

• Программа Правительства Санкт-Петербурга по реализации государственной политики Российской, 133.82kb.
• План повышения квалификации и переподготовки кадров образования в 2012 году факультет, 414.26kb.
• Президенте Российской Федерации. При самостоятельной подготовке вести поиск необходимых, 282.45kb.
• Учебно-методическое пособие Санкт-Петербург 2001 удк 681. 3 Бобцов А. А., Лямин, 1434.37kb.
• «Межотраслевой институт повышения квалификации и переподготовки руководящих кадров, 891.65kb.
• «Межотраслевой институт повышения квалификации и переподготовки руководящих кадров, 457.34kb.
• Программа курсов повышения квалификации для преподавателей русского языка и литературы, 17.11kb.
• Рекомендации по внесению изменений в учебные планы и программы вузов и центров переподготовки, 309.38kb.
• Правительстве Российской Федерации Институт переподготовки и повышения квалификации, 2135.99kb.
• Ульяновская область Ульяновский институт повышения квалификации и переподготовки работников, 160.64kb.

Реформы С.Ю. Витте (1849-1915)

Одного из крупнейших государственных деятелей Российской империи, занимавшего в 1892 – 1903 гг. пост министра финансов.

Взятый С.Ю. Витте курс на всемерное содействие промышленному развитию не был принципиально новым явлением. Он опирался на традиции еще петровской эпохи и опыт экономической политики последующих периодов.

Составными частями «системы» С.Ю. Витте являлись:

• таможенная защита отечественной промышленности от иностранной конкуренции (основы этой политики были заложены еще таможенным тарифом 1891г.);
  

- были введены повышенные налоги на иностранные промышленные товары ввозимые в Россию,

- были введены пониженные налоги на ввоз иностранных капиталов,

- поощрялся и был введен льготный налог на совместный капитал,

• широкое привлечение зарубежных капиталов в виде займов и инвестиций;
  
• накопление внутренних финансовых ресурсов с помощью казенной винной монополии и усиления косвенного налогообложения (вся прибыль от продажи вино-водочной продукции шла в «карман» государства);
  
• государство активно «насаждало» промышленность, оказывая содействие (административное и материальное) в возникновении новых и расширении существующих предприятий;
  
• оной из крупнейших мер, осуществленных С.Ю.Витте в рамках реализации его «системы», явилось введение в 1897 году золотого денежного обращения. Золотое содержание рубля при этом уменьшилось на 1/3. Кредитный рубль приравнивался к 66 2/3коп. золотом. Государственный банк, ставший эмиссионным учреждением, получил право выпускать не обеспеченные золотом кредитные билеты на сумму не более чем в 300 миллионов рублей.
  

Финансовая реформа способствовала стабилизации рубля и притоку в Россию иностранного капитала.

РЕЗУЛЬТАТЫ РЕФОРМ С.Ю.ВИТТЕ.

90- е годы 19 века ознаменовались промышленным подъемом невиданной прежде продолжительности и интенсивности.

1. С размахом велось ж/д строительство (к 1900 г. было построено 22тыс. верст ж/д, Россия располагала второй в мире по протяженности сетью железных дорог.
   
2. Интенсивное ж/ д строительство стимулировало развитие промышленности, в первую очередь – тяжелой. (российская индустрия росла самыми высокими в мире темпами. В целом за годы подъема промышленное производство в стране более чем удвоилось, причем производство средств производства увеличилось почти в три раза).
   
3. Рост крупной индустрии сочетался в России с развитием мелкого производства, промыслов.
   

Итоги развития отечественной индустрии в конце 19 – начале 20-го века были весьма внушительны.

- По объему промышленного производства Россия занимала в 1913г. – 5-е место в мире, уступая лишь США, Германии, Англии и Франции. При этом, хотя объем промышленной продукции Франции был примерно вдвое больше, чем в России, такое превосходство достигалось главным образом за счет ряда отраслей легкой и пищевой промышленности.

По выплавке стали, прокату, машиностроению переработке хлопка и производству сахара Россия занимала 4-е место в мире.

По добыче нефти Россия уступала только США.


МАСТЕРСКАЯ «ШКОЛЬНАЯ ФОРМА» (вариант 1).

1. СОЗДАЙТЕ СВОЮ ФИРМУ И ЗАПИШИТЕ ЕЕ АНТУРАЖ
(АНТУРАЖ – ОТ ФРАНЦ, ENTOURAGE – ОКРУЖЕНИЕ, ОКРУЖАЮЩАЯ СРЕДА, ОБСТАНОВКА),

2. Ролевая игра: «персоны»

- администрация школы, (дайте вашу точку зрения на школьную форму в О.У.)

- Родители (дайте вашу точку зрения на школьную форму)

- учащиеся (свою точку зрения на школьную форму)

- Вы будущие родители (ваша точка зрения как будущих пап и мам на школьную форму)

- (и если будет еще одна группа, то создать группу школьных учителей).

Всю работу необходимо написать на плакатах крупно фломастером, и устно представить.

3. Информация о школьной форме в разных странах мира.

4. Вычлените достоинства и недостатки, или «+» и «-», школьной формы.
   
5. Рефлексия «О чем я задумался?».
   

Работа с информацией.


«БОЛЬШОЙ СКАЧОК» (1928—1933)

Неизбежность «большого скачка».

Понятие «большой скачок» пришло в мир из Китая, руково­димого Мао Цзэдуном. Он выдвинул идею в крат­чайшие сроки достичь у себя в стране коммунисти­ческого изобилия. Однако первая попытка органи­зовать «большой скачок» была предпринята Лениным еще в период «военного коммунизма». Можно оправдываться, что это была вынужденная? мера в годы войны. Действительно, война давала основания для этого.

Но к концу 1927 г. внешних признаков, говорящих о близком начале нового «большого скачка» не существовало. Не было военной угрозы. Действовали, хотя и ограниченно, усеченно, рыночные механизмы. Все это позволяло предполагать, что возможны иные варианты развития, нежели воз врат к военно-коммунистической линии. Но реальных альтернатив не существовало. В любой из форм, в которых он проявлялся, рынок угрожал подточить господство коммунистической партии. Первые сигналы этого раздавались и ранее. Еще в 1926 г., несмотря на то что так называемые кулаки были лишены права участвовать в выборах в сельские Советы, а голосовали бедняки и середняки, коммунисты фактически проиграли эти выборы. Деревня в очередной раз стала отворачивать от них. Крестьяне были недовольны налогами, произволом сельских коммунистических ячеек.

По-другому, по-своему проявлялось недовольство среди рабочих. Одна часть, в основном квалифицированные рабочие, считала, что им явно недоплачивают, что продолжается политика ypaвнительности, сравнивала свой уровень жизни с уровнем жизни до революции. Масса малоквалифицированных рабочих, наоборот, вносила мощный поток уравнительно-социалистического сознания, считая, что нэп — предательство пролетарского дела. Они вместе с частью крестьян создавали базу массового недовольства, приветствуя все антинэповские меры. Самой влиятельной силой, требовавшей свертывания рынка и перехода к ускоренному коммунистическому и социалистическому строительству, являлись партийные низы. Они бы­ли воодушевлены идеей «строительства социализ­ма в одной, отдельно взятой стране», означавшей, что уже не надо жертвовать жизнью ради «мировой революции», а наоборот — за короткий срок можно добиться общественного и личного процветания y себя дома.

Окружающий мир стал рассматриваться как исключительно враждебный, полный заговоров против республики Советов и нового мира. Психо­логия «осажденной крепости» все прочнее прони­кала в сознание. В городах с конца 20-х гг. вновь вводится карточная система, просуществовавшая до 1936 г.

В этих условиях коммунистическое руководство объявило о начале «политики коллективизации». Суть этой политики — в создании крупных аграр­ных объединений, находящихся под контролем го­сударства, регулярно поставляющих хлеб в госу­дарственные закрома. Правда, первоначально предполагалось, что коллективизация будет идти достаточно осторожно. Но уже к началу 1928 г., когда крестьянство, отказавшись сдавать хлеб, по­казало нежелание возвращаться в военный комму­низм, партийная линия изменилась. Постоянным стал рост насилия по отношению к крестьянству. Поездка Сталина по Сибири и Уралу зимой 1928 г. показала ему, что любые уступки приведут больше­визм на грань поражения. Следует учесть, что крестьянство Урала и Сибири было особым. Его предки не знали крепостного права, оно было само­стоятельно, имело опыт борьбы как с коммунисти­ческой продразверсткой, так и с реквизициями бе­лых. Оно считало себя: истинным победителем в гражданской войне и не намеревалось идти на ус­тупки властям. Аналогичные настроения были и в Центральной России. Сталин убедился, что с таким крестьянством: необходимо покончить.

Трудности хлебозаготовок имели и иные последствия. Советскому государству хлеб был нужен как важная статья экспорта. Вырученные средств: шли на приобретение техники на Западе. Этот источник валюты оказался под угрозой. Наряду с хлебом важными статьями экспорта были лес, руды. На лесоразработках трудилось немал крестьян-отходников. В аграрное межсезонье он шли туда, чтобы подработать. За свой труд они требовали разумной оплаты, что, по мнению хозяйственных и партийных руководителей, повышало себестоимость продукции. Возникла «светлая» идея заменить наемных работников трудом заключенных. Эта задача была возложена на ГУЛАГ.

Наконец, несомненна связь «большого скачка» с попыткой ускоренной индустриализации страну Строительство новых фабрик и заводов при отсутствии значительной строительной базы, основанной на механизации, могло вестись лишь при наличии большого числа людей, занятых на примитивных работах. А это малоквалифицированный, низкооплачиваемый труд. Привлечение миллионов людей к таким работам на добровольной основе было просто нереальным. На подобные работы шли крестьяне, насильственно вытесненные из деревни, либо направлялись заключенные ГУЛАГа, а также раскулаченные, «лишенцы» и т. д. Руками эти людей были построены новые города на Севере Дальнем Востоке (Норильск, Магадан и др.), про­рыты каналы (Москва — Волга, Беломорско-Балтийский), строились железные дороги.

Безусловно, что сколько-нибудь цельного замысла «большого скачка» в коммунистическом ру­ководстве не существовало. Но неумолимая логика истории делала «большой скачок» неизбежным. Логика следующая: коммунистическая власть в си­лу своих политико-экономических воззрений не могла сосуществовать даже с деформированным рынком. Но полный отказ от рынка мог быть про­изведен только в условиях жесткой дисциплины, опиравшейся как на насильственные, так и на про­пагандистские методы. Население необходимо было закрепить на своих рабочих местах, а следователь­но, и в местах проживания под жестким контро­лем. Это означало переход к всеобщему (тотально­му) планированию, контролю, включая и контроль над мыслями, что могло быть достигнуто лишь при эффективной, с точки зрения власти, работе реп­рессивных и идеологических органов. Конечной целью при этом стало не столько построение ком­мунизма, сколько выработка «человека нового типа» — «человека-винтика», которым можно бы­ло бы свободно манипулировать в своих целях.


Перелом в деревне и перелом деревни. Рост давления на крестьянство с начала 1927 г. привел к некоторому брожению в составе партийной вер­хушки. Н. Бухарин и возглавлявший Совнарком после смерти Ленина А. Рыков, а также председа­тель огосударствленных профсоюзов М. Томский (Ефремов) начали сомневаться в своевременности усиления давления на деревню. Однако робкая по­пытка Бухарина и его единомышленников, выска­зать свои опасения насчет смены курса закончи­лась их осуждением. Проект же постановления, осуждающего «правый уклон», написал сам Бухарин. Партийное единство было восстановлено, но уже при почти полном единовластии одного чело­века.

Укрепление партийной иерархии дало шанс про­должить курс давления на крестьянство. В 1929 г. это давление привело к еще большим, чем прежде, продовольственным трудностям, выбора не оставалось: надо было найти врага, обвинить его в пpeступлениях и окончательно подавить. Таким основным врагом стали «кулаки» и «подкулачники». Было решено взять курс на их полное уничтожение. Передовым отрядом в проведении этой политики стали десантированные в деревню «двадцатипятитысячники» — партийные рабочие-активисты. «Двадцатипятитысячники» опирались на актив сельской бедноты, мечтавшей о возврате комбедов. Им была гарантирована в случае необходимости поддержка репрессивных органов и специальных армейских частей.

В начале января 1930 г. был разработан и объяв лен график коллективизации, оформленный в вид постановления ЦК ВКП(б). Это был простой, но на самом деле весьма двусмысленный документ. В первую очередь коллективизацию требовали провести в главных зерновых районах: на Северном Кавказе, в некоторых районах Поволжья. Там должна была быть закончена осенью 1930 г. или весной 1931 г. Такие же «двойные» сроки указывались и по другим районам. Именно здесь подспудно и лежала главная хитрость. Зная радикализм низовых активистов и их служебное и партийное рвение, можно было рассчитывать на то, что более поздний срок окончания кампании они воспримут как личную, партийную неудачу. Более того — они неизбежно будут соревноваться за то, чтобы закончить ее даже не осенью 1930 г., а гораздо раньше. Если это удастся, то досрочное завершение коллективизации будет воспринято как победа партийного руководства. Если же нет и произойдет рост крестьянского недовольства, то можно будет обвинить во всем местных «перегибщиков», а высшие партийные вожди останутся в ореоле непогреши­мости.

Так оно и случилось. «Раскулачивание», начав­шееся еще в 1929 г., с 1930 г. приняло необычайно ожесточенные формы. Семьи крестьян лишались всего имущества, ссылались в северные районы или на отдаленные стройки. Сразу же началось крестьянское сопротивление. В стране вспыхнули сотни региональных восстаний, которые жестоко подавлялись.

Здесь и пригодился заранее заготовленный ма­невр. Не снижая уровня репрессивных мер, руко­водство страны пошло на временное отступление. Сталин выступил со статьей, названной «Голово­кружение от успехов», а вскоре после этого было принято специальное постановление, говорившее об имевшихся «искривлениях в колхозном стро­ительстве». Крестьяне стали выходить из колхо­зов, но оказалось, что земли и скот уже принадле­жат колхозам безвозвратно. За время «раскулачива­ния» деревня лишилась авторитетных и энергичных вожаков, способных возглавить сопротивление. Ос­тавшихся же можно было вернуть в колхозы под относительно меньшим, чем ранее, нажимом. Сопротивление крестьян после этого принимает от­чаянные и одновременно пассивные формы. Это проявилось в массовом забое скота. Отдать в «обще­ственную», государственную, бесхозную собствен­ность свое, нажитое большинство крестьян просто не могли. Поголовье коров, лошадей, свиней, овец, коз за несколько месяцев 1930—1931 гг. сократи­лось катастрофически. Оно было восстановлено только несколько десятилетий спустя. Никакие трактора не могли тогда восполнить потерю тягло­вой силы.

Колхозы были поставлены в подчиненное поло­жение по отношению к государству. За ними оста­вались только право пользования землей под конт­ролем государства, а также обязанность использо­вать рабочую силу колхозников за минимальную плату либо же практически бесплатно. Вся техника принадлежала государственным машинно-трак­торным станциям (МТС), а за ее использование кол­хозы должны были платить. И это помимо обяза­тельных государственных поставок и многочислен­ных налогов.

В соответствии с доктриной марксизма-лениниз­ма крестьянин является одновременно и хозяином, и тружеником. Задача состояла в том, чтобы осво­бодить крестьянина от первого из этих качеств. Тогда он перестанет являться «мелким буржуа». В августе 1932 г. принимается закон, ставивший целью «укрепление социалистической собствен­ности». В соответствии с ним любое покушение на «социалистическую собственность», независимо от ущерба, каралось либо расстрелом, либо десятилет­ним заключением с конфискацией имущества. Действие закона распространялось на граждан на­чиная с 12 лет.

В том же 1932 г. устанавливается паспортная система, причем колхозники паспортов не получа­ли и тем самым лишались права передвижения. К концу 1932 г. в деревне, в результате изъятия всего зерна в рамках хлебозаготовительной кампа­нии, начался голод. Никогда в истории России го­лод не распространялся на такой огромной терри­тории. Голодающими районами оказались Дон, Ку­бань, Нижняя и Средняя Волга, часть Центрально-Черноземной полосы, Южный Урал, юг Сибири, Казахстан и вся Украина. Голод можно было побе­дить. В государственных резервах страны имелось достаточно зерна, но оно шло за границу. Чтобы крестьяне не разбегались из деревень, наиболее крупные села, станицы, целые районы блокирова­лись войсками НКВД. Партийно-государственная власть не только не обратилась за международной помощью, но публично отрицала размах голода, ор­ганизуя поездки симпатизировавших СССР запад­ных интеллигентов (Г. Уэллса, Б. Шоу).

Коллективизация значительно ослабила страну, стала источником многих трагедий и противоречий не только в 30-е гг., но и в годы Отечественной вой­ны, расколов немалую часть народа.


Промышленная модернизация в тоталитар­ном исполнении.

Исходным пунктом тоталитар­но-коммунистического варианта промышленной модернизации являлось утверждение о глубочай­шей промышленной отсталости России до 1917 г. Это давало идеологическое обоснование для приме­нения любых, самых крайних мер по проведению индустриализации в духе «большого скачка». Са­мым популярным лозунгом становится призыв «Догнать и перегнать!» — имеется в виду развитие стран Европы и США. Но для проведения такой по­литики в стране, испытавшей революцию, не было соответствующих условий. Не хватало капиталов для инвестиций, вложений в промышленное стро­ительство и производство оборудования. Крайне узким был слой квалифицированных, подготовлен­ных рабочих. Даже те немногие кадры специалис­тов, что имелись в стране, находились под посто­янной угрозой. Летом 1928 г. состоялся так назы­ваемый «Шахтинский процесс». Несколько позже прошел такой же фальсифицированный процесс «Промпартии», «Союзного бюро меньшевиков», «Трудовой крестьянской партии». Ни самих этих партий, ни «вредителей», объединившихся в них, в реальности не было. Были репрессированы серь­езные ученые, экономисты, производственники, практики промышленного производства.

По первому из вышеназванных процессов — Промышленной партии («Промпартии») были осуждены восемь высококвалифицированных спе­циалистов. Затем четырнадцать экономистов-марксистов (среди них Громан, Гинзбург, Суханов) обвинялись в создании «внутреннего центра мень­шевистской партии». По третьему процессу были привлечены видные экономисты и технические специалисты (среди них Кондратьев и Чаянов) за принадлежность к мифической «крестьянской пар­тии». Никаких доказательств вины и подтвержден­ных улик на суде не предъявлялось, однако все «разоблаченные» «сознались». Сфабрикованность дел была очевидна. Некоторые из осужденных (ин­женер Рамзин, историк Тарле, агроном Дояренко и др.) были затем выпущены, а некоторые даже удос­тоены почестей. Но процессы выполнили свою за­дачу. Срывы в экономике объяснялись саботажем. Кадровые («буржуазные») специалисты теперь примолкли. А партийный аппарат должен был впредь усилить бдительность.

Тем не менее индустриализация началась и ста­ла фактом. Кажется невозможным, если смотреть с обычных экономических позиций, что это могло произойти. Не были накоплены соответствующие капиталы для инвестиций. СССР не мог получить значительных кредитов на промышленное строи­тельство. Западные страны потребовали бы предварительных гарантий выплаты долгов прежних пра­вительств. Продажа драгоценных металлов, худо­жественных ценностей из отечественных музеев не приносила достаточных средств. Главным способом накоплений стало ограбление деревни, безжа­лостная эксплуатация рабочих. Тоталитарное госу­дарство получало колоссальные доходы, образую­щиеся за счет невыплат колхозам за сельхозпро­дукцию при обязанности колхозов кормить себя и свои семьи. Эта экономия была столь велика, что давала возможность начинать одновременно не один десяток крупнейших строек, организовывать массовые закупки техники и технологий у «буржу­азного» Запада. Она позволяла создать минималь­ный уровень социальных гарантий для поддержа­ния политической стабильности и промышленного развития отдельных групп населения.

Другим важным фактором, обеспечившим инду­стриализацию, стала «великая депрессия» на Запа­де. Большинство капиталистических стран попали в полосу циклического развития, проявившегося в классическом кризисе перепроизводства. Цены на промышленную продукцию на мировом рынке стремительно падали. Продавцы были заинтересо­ваны в ее скорейшем сбыте. Концентрация в руках тоталитарного государства огромных сумм делала его привлекательным партнером и до кризиса. Те­перь же, в конце 20 — начале 30-х гг., такой партнер стал во много раз привлекательнее. По подсчетам, в этот период не менее 40% продукции машиностро­ения США закупалось советскими внешнеторговы­ми организациями, Горьковский автозавод практи­чески был полностью оборудован американскими конвейерными линиями. То же самое можно сказать об абсолютном большинстве знаменитых строек первых «сталинских» пятилеток. В решающие го­ды индустриализации (1928—1938) до трех чет­вертей всего установленного на новых предприяти­ях оборудования было импортным. Отечественное оборудование, выпускавшееся под маркой «Догнать и перегнать!», встречалось нечасто, но слу­жило предметом особой гордости. Значительная часть закупок осуществлялась за счет продажи сырья, продовольствия.

Таким образом, львиную долю в тоталитарной индустриализации занимало массовое использова­ние бесплатной или необычайно дешевой рабочей силы на строительных работах, прокладке дорог, коммуникаций, установке в построенных корпусах оборудования.

Вне ее сферы оставались значительная часть лег­кой промышленности, а также аграрный сектор с преобладанием ручного труда.

Государство с конца 20-х гг. приступило к пла­нированию. Начали вырабатываться пятилетние планы развития. Их родоначальником являлся со­ставленный еще в 1920 г. план электрификации, одобренный Лениным (план ГОЭЛРО). Планы не имели реальных финансовых расчетов, выдвигая на первый план технические показатели. Попытки плановиков из числа «буржуазных специалистов» обратить внимание на экономические аспекты пла­нирования закончились их осуждением. Пятилет­ние планы приобрели характер твердых заданий по производству промышленной продукции без учета издержек. Официальная пропаганда систематиче­ски объявляла об их выполнении и перевыполне­нии, но это было ложью. Тем не менее относитель­ная простота техники и технологий периода ранней индустриализации придавала планированию роль ориентира, а завышенные планы создавали посто­янную угрозу для их исполнителей. Ведь его невы­полнение могло привести к обвинению во «вреди­тельстве», последующим репрессиям. Таким обра­зом, планирование «по пятилеткам» играло прежде всего мобилизационную роль.

Наряду с этим расширение строительства позво­лило в быстрые сроки ликвидировать безработицу. Особенно выигрышным это было на фоне непрекра­щающейся безработицы эпохи «великой депрес­сии». Экстенсивный путь развития промышлен­ности требовал значительного числа инженеров, техников, шире говоря— специалистов, что от­крывало дорогу для получения образования и обре­тения самоуважения для тысяч и тысяч людей. По­явление слоя «успешных» людей создавало стиму­лы для молодежи, делало привлекательной карьеру на производстве. Среди таких энтузиастов пятилеток было действительно немало способных, энергичных конструкторов, технологов, инже­неров.

Начавшаяся с 1929 г. кампания «социалистиче­ского соревнования», которое было призвано стать заменителем рыночной конкуренции, широко про­пагандировалась, а имена ударников, искренних и работящих людей, становились широко известны. Однако среди рабочих наблюдалось глухое недо­вольство. Ведь из-за ударников часто пересматри­вались в сторону повышения нормы выработки.

Методы индустриализации и их последствия сказываются и по сей день в искаженной структуре промышленности, ее отраслевом и географическом распределении. Замкнутость индустриализации на внутреннее потребление привела к хронической неконкурентоспособности многих видов продукции на мировом рынке.

Индустриализация достигла своих целей: она укрепила тоталитарный политический режим, создала новый слой советской технической интеллигенции, крепко привязанной к производству, за­крепила рабочих на их местах. После хаоса 20-х гг. общество казалось жестко структурированным.

Индустриализация создала военно-мобилизацион­ную экономику, проявившую себя во второй миро­вой "войне, когда она столкнулась с германской, на­цистской военно-мобилизационной экономикой.


Новая культура нового человека.

Третьим на­правлением в годы «большого скачка» считалась культура. С конца 1929 г. был принят новый курс в образовании — преимущественно на професси­ональное обучение. Считалось, что прикладные на­выки важнее общих знаний. Школьники больше времени проводили на практике» чем в классах. Впрочем, через 3—4 года начался откат от этого курса, так как он был бесперспективным. Но этот откат привел к началу восстановления традицион­ных, во многом скопированных со старой школы методик образования.

«Культурная революция» как низвержение все­го «буржуазного», идеологически вредного затро­нула и высшую школу. За годы первой пятилетки (1928—1932) в высшие учебные заведения было на­правлено до 150 тыс. молодых рабочих— комму­нистов и комсомольцев. Но и здесь через короткое время началось упорядочение. На первое место ста­вились знания, дисциплина и преданность ре­жиму.

Подобные шараханья от крайней революцион­ности в культуре до восстановления в новом идей­ном обличье традиционных форм характерно для «больших скачков» во всех странах, где они проис­ходили. Особенно ярко они проявились в художест­венной культуре. Пропаганде коллективизма слу­жило написание коллективных романов, где каж­дый из писателей готовил по одной главе. Начинается «призыв ударников» в литературу. РАПП объявляется главной коммунистической пи­сательской организацией. Рядом с ней функционируют организации «пролетарских музыкантов», художников. РАПП организует откровенную трав­лю Владимира Маяковского, поэтов, продолжав­ших русскую традицию в искусстве. Даже после смерти они продолжали ненавидеть Сергея Есени­на. Посмертную же славу Маяковского спас Ста­лин, провозгласив его «лучшим и талантливей­шим» поэтом советской эпохи. Все это означало, что перестал существовать даже подконтрольный художественный либерализм. В 1932 г. ЦК ВКП(б) принял решение об объединении писателей в еди­ный Союз советских писателей. После этого реше­ния были созданы творческие союзы ие только пи­сателей, но и советских композиторов и советских художников. В начале 30-х гг. появляется новое определение для нового искусства: «социалистиче­ский реализм». Всячески проповедовалась «учеба у классиков», в ходе которой использование прие­мов писателей XIX века должно было сочетаться с коммунистической идеологией. Такая методика была призвана создать произведения доходчивые, но в то же время оказывающие постоянное воздей­ствие на сознание читателей.


Мастерская «Интеллигенция, ее сущность и роль в истории»


С 1985 года, с начала процесса, называемого «перестройкой», прошло уже семнадцать лет. За это время сменилось не одно правительство, вошло в жизнь новое поколение, да и сама жизнь стала совсем не похожей на ту, в которой я выросла и сформировалась. Кажется, внешне многое осталось прежним: та же педагогическая среда, в которой я общаюсь, те же дети, которые шумно выбегают из школы… Те же? Вслушиваюсь в их речь – возникает впечатление, что говорят на чужом языке. С экрана телевизора почти исчезли добрые передачи, зато злоба и агрессия, которые обрушиваются на зрителей, вызывают раздражение и страх. Речь, которая льется из репродукторов, вызывает грустные мысли о судьбе родного языка… Многое в сегодняшней жизни причиняет мне боль и наводит на размышления. Что происходит с нами? С нашей жизнью? С нашим языком? С нашей культурой? С духовностью? С нашей интеллигенцией, призванной хранить и умножать культурные ценности?

Из размышлений над этим вопросами и родилась данная мастерская. Мне хотелось поделиться моими мыслями с другими людьми, вместе с ними осмыслить историю и современность, найти ответы на «больные» вопросы жизни. Эта мастерская и есть приглашение к диалогу об интеллигенции, ее судьбе и роли в нашей истории. Главная ее цель – не усвоение определенных знаний, а формирование жизненных ориентиров, мировоззренческой позиции, философского подхода к жизни.

Мастерская рассчитана на 4 академических часа. Она проводится в 10 классе в рамках темы «Начало ХХ века».


Ход мастерской.


1. Индукция. В качестве индуктора предлагаю слово «интеллигент». Прошу каждого из участников мастерской написать свои ассоциации, связанные с этим словом. Они могут быть выражены словом, словосочетанием, выражением, цитатой. На эту работу дается 2 – 3 минуты, затем участники обмениваются своими ассоциациями. Например, студенты педагогического колледжа предлагают в качестве ассоциативного ряда следующее:

образованность;

ум;

культура;

аристократ;

аккуратный;

классическая музыка;

светские вечера;

дипломатичность;

добродетели;

этикет;

приятная наружность;

человеческая личность;

честность;

пунктуальность;

эрудиция;

самосовершенствован;

самообладание;

воля;

библиотека;

вежливость;

пенсне;

чувствительность;

тактичность;

моральные ценности;

духовность;

Д.С. Лихачев;

А.Д. Сахаров (Эти имена называются не только в студенческих, но и в самых разных аудиториях, хотя каждая мастерская дает свой ряд слов)

и др.

Все ассоциации записываются на доске по мере их называния.

Каждый участник мастерской дополняет свой личный ряд теми словами, которые привлекли его внимание.

2. Групповое творческое задание. Группам по 5-6 человек дается задание: пользуясь ассоциативным рядом и своими представлениями, составить статью для толкового словаря к слову «интеллигенция». Руководитель мастерской сообщает, что таких определений существует более трехсот, и участники мастерской могут внести свой вклад в этот опыт. Время, отпущенное на данную работу, не более 6-7 минут.

3. Социализация. Каждая группа представляет свое определение. Во время выступления одной группы другим дается задание: «Отметить в предлагаемых определениях своеобразие и достоинства».

Вот некоторые примеры определений понятия «интеллигенция», предложенные студентами педагогического колледжа:

«Интеллигенция – социальный круг, класс, слой общества, имеющий свои закономерности, традиции, характеризующийся нравственными ценностями, высоким уровнем духовной культуры; люди, имеющие высшее образование.»

«Интеллигенция – слой общества, которому присущи определенный стиль и культура общения, уровень образованности, высокие моральные и нравственные ценности».

«Интеллигенция – особый слой населения, занимающийся преимущественно умственным трудом, опирающийся на нравственные законы и соблюдающий их, постоянно развивая научные, теоретические, практические основы».

«Интеллигенция – часть общества, которой присущи такие черты, как образованность, духовная культура, высокий интеллект, тактичность, ум, воспитанность».

Приведенные выше определения даны без изменений и коррекции, в том виде, в каком они были предложены студентами - участниками мастерской, будущими учителями, представителями этой части общества. Далее по ходу мастерской разворачивается дискуссия между группами по осмыслению сути понятия «интеллигенция». При этом руководитель мастерской дает возможность всем участникам высказать свою точку зрения, не оценивает и не корректирует предложенные определения. Такая работа стимулирует мыслительный процесс, развивает аналитические способности каждого участника мастерской, учит толерантному отношению к другой позиции.

4. Работа информацией. Каждая группа получает следующий набор толкований понятия «интеллигенция», взятых из разных источников.

Интеллигенция (от латинского intelligens – понимающий, мыслящий, разумный)- общественный слой людей, занимающихся умственным, преимущественно сложным, творческим трудом, развитием и распространением культуры. Из русского перешел в другие языки. Предпосылкой появления и. было разделение умственного и физического труда. И. получила развитие при капитализме. В условиях научно – технической революции растет численность и роль интеллигенции, а также ее социальная дифференциация. Большой Советский энциклопедический словарь.- М., 1988.

Интеллигенция (лат. Intelligens – понимающий, разумный) – социальная группа, состоящая из людей, профессионально занятых умственным трудом. Состав и. разнообразен: инженеры, учителя, врачи, научные работники и т. д. Возникла в рабовладельческом и феодальном обществах вместе с отделением умственного труда от физического, но наибольшего развития достигла в период капитализма. Никогда не была и не будет особым классом, т. к. рекрутировалась из разных классов и не занимала особого положения в системе относительной собственности. Философский энциклопедический словарь.- М., 1989.

Интеллигенция – (от латинского Intelligens – понимающий, мыслящий) – социальная прослойка, состоящая из людей, для которых умственный труд является источником существования. Будучи социальной прослойкой, а не классом, и. не является самостоятельной политической силой. Ее деятельность, имеющая огромное значение в культурной, экономической и политической жизни общества, направляется интересами определенного класса: «…интеллигенция потому и называется интеллигенцией, что всего сознательнее, всего решительнее и всего точнее отражает и выражает развитие классовых интересов и политических группировок во всем обществе». В.И. Ленин. ПСС, 4-е изд., т.7, стр. 30. Большой Советский энциклопедический словарь.- М., 1956.

Я перевожу словом «интеллигент», «интеллигенция» немецкие выражения «literat, literatentum», обнимающие не только литераторов, а всех образованных людей, представителей свободных профессий вообще, представителей умственного труда (brain worker, как говорят англичане), в отличие от представителей физического труда. В.И. Ленин. ПСС, 4-е изд., т.7, стр. 36.

Интеллигенция – это новый «эксплуататорский» класс, который в этом качестве характеризуется монопольным и наследственным владением знаниями, средствами интеллектуального производства. А. Вольский./К. Михайловский. Цит. по ст. А. Севастьянова «Двести лет из истории русской интеллигенции».- «Наука и жизнь» 1991, №3.

Интеллигенция, в значении собирательном, - разумная, образованная, умственно развитая часть жителей. В.И. Даль. Толковый словарь живого великорусского языка, т.2. -М., 1998.

Интеллигенция – социальная прослойка, состоящая из работников умственного труда, обладающих образованием и специальными знаниями в различных областях науки, техники и культуры. Передовая русская и., советская народная и., сельская и., буржуазная и. С.И. Ожегов. Словарь русского языка.- М.: 1981, с. 223.

Интеллигенция есть этически – антимещанская, социалогически –внесословная, преемственная группа, характеризуемая творчеством новых форм и идеалов и активным проведением их в жизнь в направлении к физическому и умственному, общественному и личному освобождению личности […] К группе интеллигенции может принадлежать полуграмотный крестьянин, и никакой университетский диплом не дает еще права его обладателю причислить себя к интеллигенции. Р. Иванов-Разумник.( Цит. по ст. А. Севастьянова «Двести лет из истории русской интеллигенции».- «Наука и жизнь» 1991, №3.

Разговор о сущности понятия «интеллигенция» поднимается на новый уровень – от часто неуклюжих собственных попыток определения до спора с энциклопедическими, научными толкованиями. Читая и осмысляя новую информацию, участники мастерской невольно возвращаются к своим определениям понятия и вступают в диалог с предложенными определениями. Им предлагается найти спорные моменты в этих определениях и высказаться о них публично.

Диалог предполагает наличие аргументированной, конструктивной позиции. Первое, против чего возражают все группы любого возраста, это мысль о том, что интеллигенция является эксплуататорским классом. Горячая дискуссия разворачивается вокруг мнения о том, что «к группе интеллигенции может принадлежать полуграмотный крестьянин, и никакой университетский диплом не дает еще права его обладателю причислить себя к интеллигенции». Главная идея, к которой в итоге дискуссии приходят участники мастерской – идея восприятия интеллигенции прежде всего как носителя и хранителя духовных ценностей общества. Что касается определений, то сегодня никакое из определений не является для участников мастерской идеальным, устраивающим большинство.

Напряженная интеллектуальная работа участников мастерской требует эмоциональной разрядки, смены видов деятельности. Кроме того, в процессе разговора неоднократно прозвучало слово «интеллигентность», которое требует комментария и определения.

5. Работа в группах. Группам предлагается следующее задание: рассказать друг другу о случаях из жизни, в которых проявилось такое качество, как интеллигентность. Ведущий мастерскую цитирует слова Д.С. Лихачева, который в одном из своих выступлений сказал, что человек может прикинуться добрым, умным, заботливым, но нельзя прикинуться интеллигентным. Рассказы в группах всегда отличаются эмоциональностью, способствуют снятию интеллектуального напряжения. Создается доверительная обстановка, сближающая членов групп. После обмена рассказами предлагается выбрать в группе самый яркий пример проявления интеллигентности в жизни и театрализированно представить его для всех участников мастерской. Как правило, интеллигентность проявляется в проблемной, нравственно критической ситуации. Вот один из примеров ситуаций, который приводили участники мастерской.


Начинающая учительница пришла в класс на первый свой урок. Неожиданно для нее в класс входит директор школы и садится на заднюю парту. От страха она несколько минут не может начать разговор, потом вдруг выбегает из класса. Поняв, что учительская судьба ее не состоялась, девушка бродит вокруг школы полчаса, потом возвращается, чтобы забрать свои вещи. Заглянув в класс, она обнаруживает, что директор ходит по классу с ее конспектом и ведет урок. Закончив урок, он возвращает девушке конспект, хвалит его и сообщает, что задал на дом. А в конце учебного дня на вопросы коллег о том, как ему понравился урок новой учительницы, говорит, что урок замечательный, что девушка владеет методикой, понравилась детям и что он рад ее приходу в школу.


Часто участники мастерской театрализированно представляют сценки из бытовой жизни, свидетелями или участниками которых они стали в транспорте, магазинах, на работе и т.п. Разные аудитории по-разному толкуют понятие «интеллигентность», приводят в качестве примеров самые разнообразные ситуации. Как правило, у слушателей и зрителей возникают проблемы в оценке предложенных ситуаций: проявилась в них интеллигентность участников или нет? Стоит ли называть интеллигентностью элементарную вежливость, деликатность, порядочность? Возникающие проблемы формулируются и записываются на доске. Они будут необходимы на последующих этапах мастерской.

Во время этой работы участники мастерской выходят в своих размышлениях на важнейшие исторические, социальные, нравственные ориентиры. Возникает личностное отношение к проблеме, в конечном итоге влияющее на формирование мировоззрения личности. В конце этой работы для участников мастерской прелагается отрывок из книги Д.С. Лихачева «Письма о добром»:

«Интеллигентность не только в знаниях, а в способности к пониманию другого. Она проявляется в тысяче мелочей: в умении уважительно спорить, вести себя скромно за столом, в умении незаметно (именно незаметно) помочь другому, не мусорить вокруг себя – не мусорить окурками или руганью, дурными идеями (это тоже мусор, и еще какой!). Интеллигентность – это способность к пониманию, к восприятию, это терпимое отношение к миру и к людям. Интеллигентность надо в себе развивать, тренировать – тренировать душевные силы, как тренируют и физические. А тренировка возможна и необходима в любых условиях. Что тренировка физических сил способствует долголетию – это понятно. Гораздо меньше понимают, что для долголетия необходима и тренировка духовных и душевных сил. Социальный долг человека – быть интеллигентным. Это и долг перед самим собой. Это залог его личного счастья и «ауры доброжелательности» вокруг него и к нему (то есть обращенной к нему). Д.С. Лихачев.

Логичным продолжением разговора об интеллигентности и интеллигенции как носителе этого качества будет работа с материалами статьи А. Севастьянова «Двести лет из истории русской интеллигенции. Попытка социологического исследования». Каждая группа получает не полный текст материала, а только какую-то одну его часть (в количестве экземпляров по числу членов в группе) и работает над этой частью.

***

Двести лет из истории русской интеллигенции. Попытка социологического исследования.

(По материалам статьи А. Севастьянова).

Часть 1.

Интеллигенция — чрезвычайно многогранный субъект истории и культуры. А посему варианты определений, что есть интел­лигенция, неиссякаемы (исследователи насчитали свыше трехсот различных определений). В работе мастерской будет использовано несколько определений – как строго научных, так и ненаучных, поверхностных, ибо нет такого, одного-единственного определения, которое было бы абсолютно непротиво­речиво и всех бы устраивало. Спор о том, что такое интеллигенция, каковы ее социальные границы и основные функции, не затихает с конца прошлого века, литература по теме ис­числяется тысячами наименований.

«Парадоксальным образом это же положе­ние позволяет упростить проблему, отбросить тонкости и детали и извлечь некое ядро, идею интеллигенции, подобно тому, как некогда де­исты извлекли единую идею Бога из множест­ва религий. Такое определение по неизбежно­сти будет условным, но без него не обойтись».

Существует представление о русском дореволюционном интеллигенте как о некоем нравственном идеале. Но никто не снимает с человека, интеллигент он или нет, ответственности за свой нравственный выбор. Хотя сегодня не принято ссылаться на мнение классиков марксизма-ленинизма, тем не менее, пользуясь ленинской характеристикой интеллигенции, возможно выстроить историю и социологию интеллигенции. В статье А. Севастьянов называет в этой «несколько "родовых" свойств интеллигенции, исторически неизменных», останавливается на некоторых особенно­стях ее развития, закономерно повторяющих­ся в разных общественных формациях, и на специфических обстоя­тельствах истории собственно русской интел­лигенции.

Поня­тие «интеллигенция» объединяет людей самых разных уровней - от программиста компьютерных систем или сельского бухгалтера до духовных лидеров страны. Разное у них образование, разный духовный мир, разное материальное и соци­альное положение, разные приоритеты. А по­скольку интеллигенция — «самый идеологизи­рованный слой общества, противоречия внут­ри нее достигают особой остроты. Это чрез­вычайно важное обстоятельство. Оно во многом определяло и определяет, ее судьбу. Это первый, так сказать, родовой признак интеллигенции».

«Второй родовой признак — внутригрупповой антагонизм, который рождается из нео­днородности интеллигенции и в определенных условиях достигает высокой остроты».

А. Севастьянов выделяет несколько «кругов» интеллигенции. Умственный труд обслу­живает потребности разных слоев населения. «Поэтому к интеллигенции, условно говоря, Первого круга (наиболее широкого) можно отнести тех ее представителей, которые необ­ходимы всем примерно в равной мере — врачей, учителей, инженеров, юристов, офи­церов, священников, некоторую часть творческой интеллигенции. Но есть и интеллигенция Второго круга, чьими трудами обеспечивают­ся специфические потребности главным обра­зом самой интеллигенции, — историки, фило­софы, социологи, литературоведы и искусст­воведы, некоторая часть писателей, компози­торов и художников и т.п. Наконец, существует интеллигенция Третьего круга — это генераторы основополагающих идей, оп­ределяющих деятельность всей интеллиген­ции в целом».

Такой социологический подход, такая градация по профессиональному признаку во многом оп­ределяет отличия в мировоззрении, в жизнен­ных установках тех, кто принадлежит к той или иной группе.

Рассматривая эту проблему ретроспективно на примере русской истории XVIII-XIX веков, можно обнаружить, что «после свершения очередной соци­альной революции, пока социальная структу­ра новой общественно-экономической форма­ции еще не приобрела жесткость, интеллиген­ция всех трех кругов рекрутируется из всех классов и сословий». Подкрепим сказанное примерами из русской истории первой трети XVIII века. К этому времени в результате петровских реформ начинает складываться дворянская империя, в инженерных, военных, медицинских, духов­ных школах учатся вместе дети дворян, попо­вичей, разночинцев и даже дворовых. «И у колыбели русской литературы нового време­ни также на равных стоят представитель духовенства Ф. Прокопович, дворянин Д. Кантемир, разночинец В.К. Тредиаковский и выходец из крестьян М.В. Ломоносов». В конце же XVIII века система обучения стала иной, строго сословной, и в результате — «интелли­генция Первого круга (за исключением офицерского корпуса) начинает создаваться исключительно за счет выходцев из непривилегированных слоев, в том числе духовенства, терявшего основные свои привилегии. Зато почти половина литераторов (духовная элита) — выходцы из потомственных дворян».

Анализируя дальнейшее развитие русской интеллигенции в России XIX века, следует отметить, что она формируется из всех слоев населения. По мере развития и становления капиталистического общества в России капиталистические отношения развиваются и крепнут. В среде интеллигенции вновь происходят изменения: разночинную интеллигенцию теперь теснят представители сословий, господствующих в политической и экономической сферах, «предоставляя ей преимущественное вхождение в Первый, а своим представителям – во Второй круг». Революция 1917 года (Октябрьская) отчасти притормозила этот процесс, но сегодня, в новых экономических и политических условиях, он вновь наберет силу.

Таким образом, формирование интеллигенции происходит в обществе не стихийно, а по вполне определенной модели. По мере развития новой общественно – экономической формации с особым политико-экономическим и социально-культурным укладом политически господствующие классы и сословия создают свою интеллигенцию, которая вскоре с успехом претендует на роль общественного и культурного лидера.

«Такое сословное расслоение деятелей умственного труда — процесс хотя и естественный, но как бы и насильственный, поскольку в нем участвует осознанная воля людей, а потому весьма небезболезненный. Социальная напряженность между различными слоями интеллигенции, и без того немалая из-за материального, социального и другого неравенства, обостряется по мере созревания общества. В результате общество, выигрывая в сфере культуры, заметно проигрывает в консолидации».

Еще одна родовая особенность интеллигенции — индивидуализм. «Несмотря на то, что, обучение интеллигента происходит поточным методом и в коллективе, процесс его созревания глубоко индивидуален, ибо знания, навыки не столько даются, сколько берутся. Это процесс глубоко творческий, сильно зависящий от личности обучаемого. Интеллигент всегда, таким образом, продукт штучный. Личностное начало осознается им как высшая ценность. Отсюда свойственные интеллигенту повышенное чувство личной ответственности, его пристрастие к людям, вещам и поступкам, отмеченным яркой индивидуальностью».

Подкрепим это примерами из истории. Именно повышенное чувство личной ответственности определяло стойкость и мужество, проявленные бесчисленными интеллигентами — от протопопа Аввакума и до Солженицына и Сахарова, — которые противопоставляли свою продиктованную совестью и убеждением позицию давлению огромных человеческих масс — коллектива, государства, а порой и народа.

Из индивидуализма же происходит и такая особенность интеллигенции, как с в о б о д о л ю б и е. Эта любовь к свободе может быть разных тонов и оттенков — от байроновского романтизма до либерализма, революционного демократизма или анархизма. Полная свобода проявления своей личности представляется ему поэтому первым условием существования. «Но полная свобода проявления собственной личности — это такое требова­ние, исполнение которого очень жестко огра­ничивается общественными условиями. И осознание этого факта с неизбежностью при­водит интеллигентского бунтаря-одиночку к общественной борьбе за демократические свободы».

Ссылаясь на мировой исторический опыт, можно сказать, что стремление к свободе и борьба за нее требуют единения. А именно это отсутствует, как отмечено выше, у российской интеллигенции. Поэтому судьба интеллигенции в России приобретает столь трагический характер.