Таможенное законодательство украины в начале ХХІ столетия

Вид материала

Закон

Содержание Правовое государство и церковь: тип отношений. Архитектоника конституции

Подобный материал:

• 1. Таможенное регулирование и таможенное законодательство России, 467.22kb.
• Статья анализирует основные принципы и особенности реализации политики Украины в отношении, 156.64kb.
• Вопросы для зачета по дисциплине «Таможенное дело и таможенные платежи», 123.53kb.
• Конкурентные преимущества экономических моделей новых индустриальных стран азии в начале, 418.19kb.
• Курс 5 Факультет: Медицинский (специальность «Лечебное дело», «Педиатрия», «Медико-профилактическое, 282.23kb.
• 11. период "открытого кризиса" в психологии и основные направления развития психологии, 515.43kb.
• Контрольные вопросы, выносимые на зачет по дисциплине «Таможенное право», 19.66kb.
• Тематика курсовых и дипломных работ для студентов уиэу, 102.88kb.
• Тематика курсовых и дипломных работ для студентов уиэу, 102.98kb.
• Конец 50 начало 60-х годов нашего столетия, 24.79kb.

ЛІТЕРАТУРА:

1. Бондарук Т. Західноруське право: дослідження і дослідники (Київська історико-юридична школа). – К.: НАН України, Інститут держави і права, 2000. – 158 с.
   
2. Малиновский И. Рада Великого княжества Литовского в связи с Боярской думой Древней России. – Ч. 1. Боярская дума Древней России. – Томск, 1903; Его же. Рада Великого княжества Литовского в связи с Боярской думой Древней России. – Ч. 2. – Рада Великого княжества Литовского. – Томск, 1912.
   
3. Демченко Г.В. Наказание по Литовскому Статуту в его трёх редакциях. – Ч. 1. – К., 1894. – 273 с.
   
4. Русина О. Україна під татарами і Литвою. – К., 1998.
   
5. Історія держави і права України / За ред. В. Гончаренка. – К., 1995; Історія держави і права України. Ч. 1: Підруч. для юрид. вищих навч. закладів і фак.: У 2 ч. / А. Рогожин, М. Страхов, В. Гончаренко та ін. / За ред. акад. Академії правових наук України А. Рогожина. – К.: Ін Юре. – 1996. – 555 с.
   
6. Музиченко П. Історія держави і права України. – Ч. 1. – Одесса, 1997. – 232 с.
   
7. Бойко О. Історія України. – К., 1998. – 362 с.
   
8. Дорошенко Дм. Нариси з історії України. –Т. 1. – Київ – Мюнхен, 1991. – 344 с.
   
9. Ясинский М. Уставные земские грамоты Литовско-Русского государства. – К., 1894. – 207 с.
   
10. Привилей короля Его Милости Жикгимонъта всим обывателем, шляхте земли Киевское на права а волности ихъ // Суд і судочинство на українських землях у XIV – XVII ст. / За загальною редакцією П.П. Музиченка. – Одеса, 2000. – 180 с.
    
11. Ковальова С. Г. Доменіальні суди на українських землях Великого князівства Литовського // Селянство Півдня України: історія і сучасність. Доповіді Всеукраїнської наукової конференції 28 листопада 2003 року, м. Миколаїв. – Миколаїв, 2003. – 252 с.
    
12. Привилей всей земли Волынской на права и вольности ихъ // Суд і судочинство на українських землях у XIV – XVII ст. / За загальною редакцією П.П. Музиченка. – Одеса, 2000. – 180 с.
    

Федоренко Т.Н.

к.ю.н., доцент, зав. кафедрой теории

и истории государства и права

НУК им. адмирала Макарова


ПРАВОВОЕ ГОСУДАРСТВО И ЦЕРКОВЬ: ТИП ОТНОШЕНИЙ.

Посттоталитарный характер украинского общества, стремление к развитию демократии обусловливают устойчивый интерес к рассмотрению различных аспектов философско-правовой теории и практики правового государства. Исследуются: исторические, интеллектуальные и социальные предпосылки формирования теории правового государства, его философские модели, сущность, конституционные характеристики. Важным нормативным основанием разработки государства данного типа является закрепление в ст.1 Конституции Украины 1996 года характеристики государства как правового [1].

Сущностная характеристика правового государства основана на признании неотчуждаемости, нерушимости прав человека, провозглашении его наивысшей социальной ценностью, а также установлении механизма гарантий прав и свобод человека. В системе прав и свобод, закреплённых в Конституции, провозглашается право каждого на свободу мировоззрения и вероисповедания (ст.35). Данное право включает: свободу исповедовать любую религию или не исповедовать никакой, свободу беспрепятственно отправлять религиозные культы и ритуальные обряды, свободу проводить религиозную деятельность.

В праве на свободу мировоззрения и вероисповедания в полной мере отражается вся сложность взаимодействия права, как системы норм, с другими нормативными системами, прежде всего нормами морали и нормами религии.

Необходимость обеспечить условия реализации свободы совести подводит к выяснению форм, типов взаимодействия государства и церкви, религиозных организаций. Изучение темы отношений между государством и церковью требует определенного такта.

В обозримом будущем демократические правовые общества и государства сохранят такие черты как поликонфессиональность и полиэтничность, что не может не влиять на функционирование государства. Актуальность и значимость данной темы также связана с возрастанием в определенной степени роли религиозных факторов в Украине, которые отражают многие социальные проблемы и конфликты.

На современном этапе развития нашего государства отношения между конфессиями и государством регулярно становятся объектом внимания, интерпретации средств массовой информации.

Так, в марте 2005 года в СМИ прошло сообщение о том, что госсекретарь Украины посетил Стамбул, где произошла встреча с Вселенским Патриархом Варфоломеем. Госсекретарь передал Константинопольскому Патриарху личное послание президента с приглашением нанести визит в Украину, что было воспринято частью православной общественности как шаг к созданию т.н. поместной церкви.

Сразу последовала реакция этой части православной конфессии на состоявшийся визит, а именно: 18 марта 2005 года стало известно об «Обращении руководителей православных организаций Украины в связи с вмешательством властей в дела Церкви». В данном обращении шести православных организаций говорится о «недопустимости нарушения принципа невмешательства государства в дела Церкви, - и далее, - мы настаиваем на полном запрете для политиков инициировать какие-либо авантюры» [2, с.5].

Содержание «Обращения» православной общественности и сам визит госсекретаря были прокомментированы также секретарем Киевской митрополии, благочинным храмов Киева, профессором Киевской духовной академии Виталием Косовским. В частности, в этом комментарии, как и в «Обращении» делался акцент на то, что чиновники высшего звена совершают действия, которые содержат признак нарушения принципа невмешательства государства в дела церкви. В комментарии проф. Косовского утверждается, что власть, обсуждая вопрос о создании единой поместной Украинской православной церкви, не только вмешивается в религиозные дела, а и открыто поддерживает одну из православных конфессий.

Следует обратить внимание на то, что аргументация, которая была использована и в «Обращении», и в комментарии, содержит указание на нарушение и норм морали, норм канонического права и норм светского права.

Показательно, на наш взгляд, что и деятели церкви, и верующие считают важным поддержать и потребовать соблюдения основополагающего конституционного принципа светского государства, а именно: принципа невмешательства государства в конфессиональные дела.

Заметим, что современные демократические государства в своем отношении к религии исходят из того, что религия, ее выбор являются личным делом каждого человека, церковь отделена от государства, что неизбежно ведет к десакрализации нации и расширении возможностей для развития иных (либеральных) ценностей [3, с.130]. Соответственно никто: ни другие лица, ни органы государственной власти, ни само государство, не может навязывать в этой сфере, какую бы то ни было позицию. Религиозный выбор провозглашается областью, которая признается исключительным делом совести каждого человека.

При этом современное посттоталитарное государство далеко не равнодушно и не безучастно в вопросах религии, наоборот, оно стремится в косвенной форме определять векторы развития в духовно-религиозной сфере. Причины этого явления, в полной мере проявившиеся в государствах бывшего СССР, кроются в долгом господстве официальной атеистической идеологии. На смену атеизма пришло многообразие мировоззрений, что порождает вполне очевидное стремление современных государств переходного типа опереться на наиболее массовые и авторитетные мировоззренческие системы, оказывая им возможную поддержку.

Довольно ярко подобные тенденции обозначились в развитии государственно-конфессиональной жизни РФ. Так, в Российской Федерации на основе общей нормативно-правовой формы регламентации государственно-конфессиональных отношений, с 90-х годов прошлого века, начала формироваться система соглашений о сотрудничестве между государством, его исполнительными органами и традиционными конфессиями (Русской Православной Церковью, духовными объединениями мусульман, иудеев и др.). Подобные соглашения в большом количестве заключены не только на федеральном, но и на региональном уровне. Как отмечается в юридической литературе, эти соглашения, «неизвестные прежней правовой действительности», заняли объективно важное место в регулировании государственно-конфессиональных отношений [4, c.73]. Анализ правовой природы данных публично-правовых соглашений приводит к выводу о том, что это разновидность административного договора.

Основной задачей подобных соглашений выступает – «духовно-нравственное возрождение народа, при этом имеется в виду как его религиозное просвещение и укоренение в жизни по вере, так и воспитание в нем гражданско-патриотических качеств» [4, с.74]. Церковная деятельность соответственно направляется на духовно-нравственное возрождение Российского государства, на патриотическое воспитание военнослужащих, на сотрудничество по воспитанию детей и молодежи в духе высоких моральных ценностей, а также, например, духовную поддержку и религиозно-нравственное просвещение осужденных. Исполнительная власть РФ оказывает церкви поддержку финансовую и имущественную. Развитие в современных условиях такой формы государственно-конфессиональных отношений в РФ можно в определенной мере считать отражением и продолжением традиций, сложившихся ещё в 18 веке в ходе церковной реформы Петра І.

В нашем государстве особенности отношений между государством и церковью в определенной мере определяются длительным периодом «безгосударственного» бытия Украины, что привносит в данную систему отношений еще один момент – отношение к национальному вопросу той или иной конфессии. Как минимум можно выделились три точки зрения на этот вопрос: а) религия и церковь – это наднациональные явления; б) религия и церковь в некоторой степени противостоят украинской национальной идее и практике; в) религия и церковь на службе национального государства. Почва для данных религиозных расхождений формировалась столетиями, поэтому, безусловно, рассчитывать на быстрое преодоление (государственно-религиозных противоречий, а также между конфессиями) напряженных отношений вряд ли возможно. Однако, момент устойчивости в системе отношений государство-церковь возможен. Взаимосвязи в данной системе отношений могут гармонизироваться на основе совершенствования демократии, утверждении либеральных свобод, в том числе свободы совести, а также «автономизации» государственной и церковной деятельности. В отчете о ситуации со свободой совести в мире за 2005 год Госдепартамента США, что касается Украины, отмечается, что в Украине не зафиксировано ни одного случая привлечения к уголовной ответственности вследствие религиозных взглядов, а также случаев насильственного обращения в ту или иную веру.

Утверждение принципа свободы религиозного выбора - это результат длительного стремления человека к раскрепощению, освобождению от духовного, интеллектуального, психологического гнета. Можно констатировать, что к середине XIX века конституционные системы, сложившиеся в буржуазной Европе, содержали уже принцип свободы совести. Непосредственно общественный уклад нового буржуазного общества требовал свободы во всех сферах социальной жизни – политической, экономической, культурной, религиозной и т.д., поэтому конституционное закрепление принципа свободы совести является, безусловно, одним из проявлений объективного развития общества, этапом его гражданского и политического становления.

Уже наука XIX века выделила несколько подходов к типологии возможных церковно-политических систем. Например, была выработана типология церковно-политической (церковно-государственной) системы, основанная на теологической трактовке взаимосвязей церкви и государства. Понимание и «раскрытие» религиозной истины в разные исторические эпохи, позволило выделить следующие типы отношений:

а) первобытное, грубое представление о религиозной истине;

б) период существования различных культов, без доминанты в обществе какого-либо из них, данный этап отражает более «утонченные» представления о религиозной истине;

в) период понимания единого источника божественной истины обусловливает существование равноправных религиозных истин, церкви получают признание со стороны государства в качестве публично-правовых союзов, цели которых совпадают с целями государства (по Трельтшу).

Критерием другой типологии государственно-церковной системы стал принцип отделения церкви от государства. В соответствии с названным принципом были выделены четыре следующих вида взаимосвязей государства и церкви:

а) тип отношений, при котором государственная церковь занимает доминирующее положение;

б) следующий тип складывается в церковном (теократическом) государстве;

в) тип отношений, формирующийся в христианском государстве;

г) тип отношений, основывающийся на принципе свободы религиозного выбора. Последний вид связей, получает развитие в правовом государстве, выступает наиболее совершенной формой отношений между государством и церковью (по Мартенсу).

Безусловно, принцип раздельного бытия церкви и государства – это наиболее совершенная форма отношений между этими институтами. Главными составными элементами принципа отделения церкви от государства признаются: свобода совести и вероисповедания, церковная автономия, государственный суверенитет.

Принцип отделения церкви от государства выступает основой реализации права на свободу мировоззрения и вероисповедания,

Данный принцип содержит ч.3 статьи 35, Конституции, в которой провозглашается, что церковь и религиозные организации в Украине отделены от государства, а школы от церкви. Никакая религия не может быть признана государством как обязательная [1].

Итак, принцип отделения церкви от государства это результат длительного развития общества, он является формальным признаком государства демократического типа и выступает залогом социальной стабильности. Данный принцип отражает оптимальный вид связей между государством и церковью, рассматривается как составная часть теории и практики правового государства. Принцип отделения церкви от государства неразрывно связан со свободой мировоззрения и вероисповедания, ценность которых, как показывает практика, осознается самыми разными слоями нашего общества. Идеология организации общественной жизни в сфере отношений «государство» - «церковь» может и должна строиться на основе уже провозглашенных конституционных положений.


Литература:

1. Конституция Украины. Принята на пятой сессии Верховной Рады Украины 28 июля 1996 года: Официальный перевод на русский язык. – К.:ЮРИНКОМ, 1996. – 78 с.

2. 2000. Форум. 25.03.2005 – С.5.

3. Кимлічка В. Лібералізм і права меншин / Перекл. з англ. Ткачук Р. – Х., 2001. – 171 с.

4. Писенко К.А. Соглашения о сотрудничестве между религиозными объединениями и исполнительными органами государственной власти Российской Федерации как разновидность административного договора // Государство и право. – 2004. - № 3. – С. 71 – 78.


Жуган Николай Григорьевич,

к.ф.н., доцент кафедры государственно-правовых дисциплин

юридического факультета Харьковского национального

педагогического университета им.Г.С.Сковороды


Марченко Владимир Владимирович,

соискатель кафедры международного права и

государственного права зарубежных стран

Национальной юридической академии им.Ярослава Мудрого


АРХИТЕКТОНИКА КОНСТИТУЦИИ

Содержание конституции находится в зависимости не только от метода, но и от способа его организации, который в свою очередь детерминируется конституционной идеей. Идея есть субстанциональное отношение, благодаря чему она выполняет синтетическую функцию, задает логику, программу построения конституции.

К сожалению, наука конституционного права не использует методологическую функцию конституционной идеи в формировании и организации содержания конституции. Хотя об этом говорил еще И.Кант: «Государственный строй, основанный на наибольшей человеческой свободе (согласно законам), благодаря которым свобода каждого совместима со свободой всех остальных… есть во всяком случае необходимая идея, которую следует брать за основу при составлении не только конституции государства, но и всякого отдельного закона» [3, с.352].

Таким образом, И.Кант указывает не только на содержание конституционной идеи, но и на необходимость ее использования при составлении конституции. Развивая эту мысль далее, И.Кант отмечает: «Схема, начертанная не согласно идеи, то есть исходя не из главной цели разума, а эмпирически…. дает техническое единство, а схема, построенная согласно идеи…, создает архитектоническое единство» [3, с.680-681].

Какой же в таком случае должна быть архитектоника конституции? Если следовать данным требованиям, то исходным пунктом построения конституции как системы должна выступать идея. Содержание конституционной идеи вытекает из человеческой природы, целей и стремлений человека к справедливым формам бытия. Человеку не так уж много нужно: 1) такое общество, в котором он мог бы реализовать свои права и свободы – гражданское общество; 2) такое государство, которое гарантировало бы его права – правовое государство.

Идея, которая включает в себя эти два условия, должна найти свою реализацию в принципах, которые есть ни что иное, как качественная дифференциация идеи, первичная ступень раскрытия ее содержания. Иными словами, принципы – это относительно конкретизированное бытие идеи, ее моменты. Если идея может быть выражена в преамбуле или просто подразумеваться, то принципы, как правило, находят закрепление в первой главе или разделе конституции под различными названиями: «Общие положения» (например, Конституция Австрии 1920 г.), «Основные положения» (например, Конституция Греции 1975 г.), «Основные принципы» (например, Конституция Италии 1947 г., Конституция Португалии 1976 г.) и т.д. [2, с.11, 245, 423, 521]. Но, суть одна – конституционные принципы представляют собой концептуальный базис, из которого дедуцируется все последующее содержание Основного закона государства. Поэтому в процессе выбора и формирования системы принципов, как нигде, не должны быть допущены ошибки, поскольку они будут тиражироваться и воспроизводиться на последующих ступенях. Однако, вероятность ошибок достаточно велика в силу отсутствия в научном арсенале тех требований, которым должны отвечать конституционные принципы. К таким требованиям, на наш взгляд, можно отнести следующие:

1. Природа принципов должна определяться их источником, каковым является конституционная идея. Принципы, логически не выводимы из идеи, но в то же время являются первичной формой ее реализации, ее инобытием.
   
2. Принципы должны выступать в качестве аксиом, то есть, таких постулатов, истинность которых не может ставиться под сомнение, быть бесспорной.
   

Здесь возможны возражения. Ведь содержания того или иного конституционного принципа настолько сложное и «уплотненное», причем не дано эмпирически, что рассматривать его, как очевидную истину и на этом основании характеризовать принцип как аксиому – недопустимо.

Истинность содержания конституционных принципов действительно не есть очевидной, поскольку она не дается непосредственно. Но она бесспорна, поскольку получила неопровержимое научное и практическое подтверждение. Это своего рода преюдициальность. Разве возникают сомнения в истинности, скажем, принципа разделения власти? Конечно же, нет.

Более того, аксиоматичность любого принципа, а, следовательно, и конституционного, есть его атрибутивное свойство, указывающее на его неопосредованность, т.е. в противном случае, он теряет статус принципа как исходного начала.

3. Принципы должны представлять собой органически связанную целостную систему. Основанием ее целостности является тождество природы принципов, которое порождает не только их единство, а закономерную взаимосвязь, интегративный закон – закон сцепления, придающий принципам целостность.
   
4. Система принципов должна обладать полнотой. Поскольку каждый отдельный принцип реализует лишь определенную сторону, грань идеи, то их количество – в рамках системы должно быть достаточным, т.е. их должно быть столько, сколько необходимо для реализации всего качественного многообразия содержания идеи.
   

Это означает, что каждый принцип как инобытие конституционной идеи необходим, а поэтому отсутствие хотя бы одного из них будет свидетельствовать об отсутствии их системы, а следовательно, и конституции. Об этом хорошо сказано в ст.16 Французской Декларации прав человека и гражданина 1789 г.: «Общество, в котором не… проведено разделение властей, не имеет конституции» [2, с.686]. Но такое утверждение оправдано и по отношению к другим принципам.

В то же время в системе не должно быть псевдопринципов, таких, которые не связаны с конституционной идеей. Иными словами, система конституционных принципов должна отвечать требованиям полноты, суть которой заложена в конституционной идее как субстанциональном отношении. Количество конституционных принципов должно быть выведено из идеи, а поэтому, не может быть произвольным.

В этой связи нельзя согласиться с Ю.Н.Тодыкой, что «целостность основ конституционного строя обеспечивается полнотой их изложения». В подтверждение сказанному автор прибегает к количественному сравнению: так, если в первом проекте Конституции Украины принципам было посвящено 9 статей, в проекте от 26 октября 1993 г. – 12 статей, то в Конституции Украины 1996 г. – 20 [1]. «То есть, - заключает автор, - в ней дан самый широкий перечень принципов основ конституционного строя Украины» [4, с.28]. Выходит, что только самый широкий перечень конституционных принципов обеспечивает целостность основ конституционного строя. Однако никакой перечень принципов в плане «шире - уже», не может иметь эвристической ценности, если не будет установлена количественная мера принципов, которую можно вывести только из конституционной идеи.

5. Система принципов не должна быть противоречивой, т.е. отношения несовместимости, взаимоисключения не допускаются. В противном случае, из системы принципов логически следуют взаимоисключающие положения, причем одновременно обосновывается как истинность, так и ложность одного и того же высказывания. Противоречие свидетельствует о наличии в системе таких принципов, которые не соответствуют идеи, или же имеют свое основание в диаметрально противоположной идее. Такова противоречивость будет источником деструктивной борьбы политических сил, основывающихся на взаимоисключающихся идеологиях. И что самое главное, что каждая из борющихся сторон легитимность своих действий сможет подтвердить ссылкой на конституционные принципы. Поэтому противоречивая система конституционных принципов должна быть отвергнута.

6. В рамках системы принципов субординационные связи не допустимы. Все принципы с аксиологической точки зрения должны быть равнозначны.

7. Принципы не должны быть синонимичны, т.е. в системе не должно быть двух или более принципов, содержащих один и тот же смысл.

Таковы, с нашей точки зрения, требования, которым должны отвечать конституционные принципы. Разумеется, что их перечень не полный и может быть расширен. Основная ценность рассмотренных требований состоит в том, что они выступают критериями, посредством которых следует осуществлять отбор положений, «претендующих» на статус конституционных принципов и, таким образом, формировать их систему. Это как бы своеобразные фильтры, которые, с одной стороны, предотвращают ошибочное включение в систему конституционных принципов положений, которые объективно не являются таковыми, и с другой – обусловливают поиск и включение тех, которые для этого имеют необходимые и достаточные основания.

Таким образом, используя указанные требования, можно достаточно полно и с наименьшими погрешностями определить систему конституционных принципов.

Значимость и особенность первого раздела конституции, в котором закрепляется система принципов, состоит в том, что из него логически выводится содержание всех последующих разделов. Исключением являются лишь «вспомогательные» разделы (относительно Конституции Украины – это Разделы XIII, XIV, XV) [1].

Исходя из этого, текст конституции делится на две части. Первая, содержащая принципы – основы конституционного строя. Это концептуальный базис, субстанциональная основа конституции. Вторая – это все последующее содержание, которое является производным от первой. Таким образом, любая смысловая единица этой части конституции должна иметь соответствующий ей принцип, как собственный источник. Следовательно, принципы выступают в качестве методологических ориентиров формирования последующего содержания конституций, т.е., в нее должны быть включены только те элементы, которые вытекают из принципов, не противоречат им. Образно говоря, конституция «противится» наличию в ее тексте такого содержания, которое не находится в логической связи с принципами. Это требование нужно учитывать как при разработке конституции, так и при внесении в нее изменений.

Итак, исходным субстанциональным отношением архитектоники конституции есть идея. Она реализуется в систему принципов, а из них, как первичной формы бытия идеи, дедуцируется все последующее содержание конституции, которое есть ни что иное, как развернутое содержание принципов.

Суть архитектонического единства конституции состоит в соответствии принципов идеи, а выводного содержания – принципам, а точнее, идеи, в форме системы принципов. Соответствие идеи всех элементов содержания конституции свидетельствует о том, что идея есть не только парадигма, которая детерминирует в архитектонику конституции, но и то, что она, как системообразующий фактор, осуществляет интегративную функцию. Благодаря этому, конституция представляет как внутренне согласованная, непротиворечивая стабильная система.

1. Конституція України. ВВР України, 1996, №30, Ст.141.
   
2. Конституции государств Европейского Союза. М., 1997.
   
3. Кант И. Сочинения в 6 томах. Т.3., М., 1964, с.352.
   
4. Тодыка Ю.Н. Основы конституционного строя Украины. Харьков, 2000.
   

Ляпіна Людмила

к.п.н., доцент МНЦ ОНЮА