Geum.ru

Н. И. Фалеев Цели военного наказании Диссертация

Вид материалаДиссертация

Содержание


§ 15. Свойства воинских наказаний.
Подобный материал:
1   ...   9   10   11   12   13   14   15   16   ...   65

§ 15. Свойства воинских наказаний.


Но, чтобы средства могли соответствовать поставленным целям, наказания должны удовлетворять условию целесообразности. В виду этого воинское наказание должно быть: личным, нравственным, гибким, приспособляемым, экономичным, действительным, неизбежным, быстрым, удобоисполнимым.
  1. Принцип личной ответственности, получивший большое распространение во всех почти военно-уголовных кодексах нашего времени, устанавливает, что только причинивший вред правопорядку является ответственным, что только к нарушителю военной нормы может быть применено принуждение. Принцип этот, наиболее ясный и не возбуждающий, казалось бы, никаких сомнений, представляет собой завоевание нового времени. Достаточно вспомнить те особые виды воинских наказаний, которые практиковались в отдаленные периоды истории военно-уголовного права; римская decimatio, с ее безусловным отрицанием личности виновного, стояла на исключительной точке зрения: если власти не могли отыскать виновных в провинившейся части войск, то виновной признавалась сама часть; применять же наказание ко всем, входящим в состав части, не представлялось возможным, так как армии нужны были люди, почему наказание поражало только тех, на кого падал жребий1. Наконец, отметим эдикт Людовика XIV о дуэлях между военнослужащими2, который цель общего предупреждения стремился достигнуть именно мерами, уничтожающими принцип личной ответственности: закон, желая предупредить возможность совершения дуэлей, грозил наказанием не только выходящим на поединок, но и их детям, и прислуге, и всем другим, так или иначе соприкасающимся с дуэлянтами.

В наше время принцип личной ответственности нарушается началом коллективной ответственности военнослужащих за совершение ими известного рода нарушений3. Эта форма ответственности - очевидный исторический пережиток, которому в будущем придется сойти со страниц военно-уголовного законодательства.

2. Если применением воинского наказания имеют в виду достигнуть известных полезных целей, то необходимо озаботиться также и о том, чтобы цели эти действительно достигались, чтобы само наказание не имело развращающих свойств, чтобы оно не влияло отрицательным образом на внутренние качества преступника и окружающих лиц.

Государство при выборе военно-карательных мер не должно упускать из вида, что только те наказания хороши, которые необходимы. Все лишнее, не вызываемое настоятельными потребностями армии, должно быть выкинуто, иначе воинское наказание грозит превратиться в бессмысленный акт возмездия, далекого от каких бы то ни было разумных, утилитарных целей4. Военно-уголовное право значительную часть своей истории провело среди таких наказаний, которые исключительно направлялись на тело преступника, на его чувственность; внутренняя сторона как самого нарушителя, так и других военнослужащих, призванных быть свидетелями исполнения наказания, совершенно игнорировались. Не было ни одной части тела, на которую законодатель не обратил бы своего внимания: осужденные теряли свои головы, руки, ноги, пальцы, носы, на щеках расписывались раскаленным железом красивые линии; нарушителей сажали на деревянных кобыл; держали на видном месте закованными в железо; развращали в тюрьмах. Все это мало-помалу исчезло со страниц военно-уголовных законодательств, но осрамительные наказания живут еще до сих пор1. Разумеется, требования времени уничтожили их прежний возмущающий и растлевающий человеческую душу характер, тем не менее, они далеко еще не потеряли своего значения. Однако, чем безнравственнее наказание, тем менее достижимы цели общего предупреждения и исправления.

Государство, устанавливая тот или другой вид воинского наказания, должно взвесить все данные и за и против, в смысле воспитательного воздействия его, как на самого преступника, так и на остальных членов армии. Памятуя слова Ортолана, который говорит, что «если наказание подавляет нравственное чувство преступника, пробуждает ненависть, месть, отчаяние, обучает его порокам и злодеяниям, то оно не может быть допускаемо: еще менее, конечно, могут быть оправдываемы карательные меры, вредно действующие на окружающую среду, возбуждающий соблазн, дурные инстинкты, содействующие огрублению нравов, падению нравственного чувства2».

3. Воинское наказание должно удовлетворять требованиям гибкости, делимости, приспособляемости. Значение этих свойств очень велико: воинское преступное деяние, в зависимости от средств, которыми пользуется совершитель и других условий его совершения, носит свои отличительные черты; оттенки виновности лиц крайне разнообразны, почему законодателю приходится, сообразуясь со всем этим, сделать воинское наказание не мертвым ультиматумом, не слепым проявлением карающего возмездия, но актом, основанным как на субъективных, так и на объективных признаках тяжести преступления. Индивидуализация воинского наказания, делимость его в самых широких размерах, приспособляемость его к оттенкам виновности составляют надежное ручательство целесообразности воинского наказания. Поэтому все неподвижные, неделимые и неспособные к приспособлению наказания должны быть откинуты. Кроме того, воинское наказание должно соответствовать также возрасту, силам, характеру и даже образованию преступника, иначе оно может не оправдать возлагаемых на него государством ожиданий.

Стоя на почве делимости, следует требовать, чтобы наказания обладали известной подвижностью, в смысле возможности перехода от одних мер к другим; этим, в значительной степени, можно искупить недостатки того или другого воинского наказания. Отсюда следует, что карательные меры должны быть установлены в известной постепенности и соображения с действительною тяжестью отбытия их. Имея возможности замены одного воинского наказания другим легче достигнуть целей карательной деятельности, легче приспособить наказание к данному преступнику, удобное соразмерить самую кару со степенью и оттенками виновности лица. Таким образом, свойства делимости, гибкости, приспособляемости и возможности замены воинского наказания непосредственно будут служить целям наказания3.

4. В большинстве современных государств к воинскому наказанию предъявляются требования быстроты, при которой возможность судебных ошибок, сравнительно с общей юстицией, значительно возрастает. Старое военно-уголовное право знало упрощенный порядок судопроизводства, имевший место в исключительных обстоятельствах жизни армии. Эти процессуальные правила были достоянием скорообщительных трибуналов, которые вместе с тем обладали широкими полномочиями по применению наиболее сильных карательных мер.

Современный законодатель, допустив возможность судебной ошибки, должен был на этот случай и наказанию придать особое свойство - восстановимость.

Однако и в наше время это начало нельзя провести в чистом его виде и в широких размерах, так как ни одно из современных наказаний не может удовлетворить требованию полной восстановимости: лишение свободы, поражение служебных благ и т. п. можно вознаградить, но не восстановить. Поэтому восстановимость следует понимать именно в смысле отсутствия у наказания свойств отнимать невознаградимые блага; отсюда - каждое наказание должно быть вознаградимо.
  1. В отношении воинских наказаний особое значение приобретает его экономичность. Если в общегражданской жизни “всякий преступник, хотя бы только временно заключенный в тюрьму, отрывается от общества и тем самым лишает его известной доли рабочей силы1”, то в армии эта экономия силы еще состоятельнее. Само призвание гражданина в ряды армии свидетельствует, что государство нуждается в нем, на призвании на него налагают специальные обязанности, его обучают, упражняют, затрачивают средства, чтобы сделать надежным и послушным членом армии; он совершает нарушение, ему приходится отбывать наказание. Как бы то ни было, но экономия сил нарушена: убыль отдельных частей не может не отражаться на целом. Отсюда ясно, что срок, в течение которого военнослужащий отбывает наказание, должен быть возможно меньшим, т.е. наказание должно быть не долгосрочным.

Это соображение, применимое и к мирному времени, получает особенно серьезное значение во время войны. С условием экономичности воинского наказания приходится считаться и, ради этого или устанавливать особые карательные меры, применяемые исключительно в военное время, или само исполнение наказания откладывать на более или менее продолжительный срок.

Из изложенного видно, какую грубую ошибку делал законодатель, устанавливая в системе военно-карательных мер смертную казнь, применение которой в течение столетий выбрасывало из армии множество солдат; то же следует сказать и относительно тех наказаний, которые делали солдата негодным к службе, отнимая у него необходимые части тела. Подобные же возражения можно сделать и против многих из современных долгосрочных видов лишения свободы, хотя бы и в специальных военно-пенитенциарных заведениях. Коренным их недостатком является именно их долгосрочность, которой, по недоразумению, присваивают выдающееся значение.
  1. Воинское наказание должно быть действительным2. Сущность этого положения сводится к следующему: наказание должно направляться против определенных, реальных благ, а не представлять собой поражение благ фиктивных; те воинские наказания, которые предоставляют преступнику излишнюю комфортабельность, не оправдываемую ни целями самого наказания, ни требованиями чувства справедливости, ни условиями санитарного или гигиенического характера и, следовательно, создают для него известные преимущества, не должны иметь места в системе воинских наказаний.

Однако подобные требования не исключают возможности применения к военнослужащим условного осуждения, так как существо этого института не уничтожает самого наказания и не обращает его в фикцию. Заметим, между прочим, что принцип действительности покоится на существе самого наказания, как принуждения, страдания, лишения, зла.
  1. Равным значением пользуется свойство неизбежности наказания. Чтобы воинскому правопорядку дать надежную охрану от правонарушений, необходимо, чтобы в сознании каждого военнослужащего господствовала мысль о неизбежности применения к виновному карательной меры.

Начала действительности и неизбежности находятся между собой в весьма тесной связи и зависимости: при отсутствии одного из них другое теряет всякое уголовное значение. Стоит отнять у наказания его действительность - и неизбежность наказания лишится всякого смысла; наоборот, сознание отсутствия неизбежности отнимает всякое значение у наказания, хотя бы и весьма сильного по своим размерам.

Из принципа неизбежности наказания вытекает, что военно-уголовный кодекс должен избегать таких наказаний, которые живут только на бумаге и почти никогда не применяются, иначе даже угроза смертной казнью останется безрезультатной и не окажет своего устрашительного воздействия.

Неизбежность следует понимать не только с чисто процессуальной точки зрения, как невозможность уклониться от суда, скрыть доказательства, но и со стороны материальной: частые случаи помилования осужденных к определенному роду наказаний создают у военнослужащих сознание, что эти наказания свойством неизбежности не обладают.
  1. Воинское наказание, сравнительно с наказанием общим, должно отличаться большей быстротой, удобоисполнимостью. В исключительных условиях военного быта имеется много данных, чтобы признать это положение верным.

С точки зрения экономичности воинского наказания промежуток времени между провозглашением приговора и началом исполнения наказания должен быть возможно короток, так как солдат будет оторван от исполнения своих специальных обязанностей на меньший срок.

С точки зрения устрашительности воинского наказания, быстрота исполнения производит наиболее решительное действие на массу, что представляется не менее важным.

Свойство удобоисполнимости особенно серьезно в военное время, когда нужда в человеческой жизни возрастает, почему использование лишения свободы, равно как и всяких наказаний, выводящих солдата из строя и отнимающих у войска необходимые для него силы, должно сократиться до минимума.

Ради последнего требования, воинское наказание должно быть особенно эластичным в том смысле, чтобы могло допускать в широких пределах замену наказаний мирного времени специальными карательными мерами на случай войны. Понятно, господствующий тип наказаний мирного времени осуществить на войне крайне трудно, тем не менее и наказание военного времени точно также должно допускать возможность согласования его с оттенками субъективной и объективной виновности лица, совершившего нарушение.

Таким образом, воинское наказание должно удовлетворять, в целях наибольшей его целесообразности, всем перечисленным свойствам.

Но объем человеческих прав вообще и воинских в частности настолько ограничен, что отыскать среди них такое благо, поражение которого удовлетворяло бы всем вышеизложенным условиям, не представляется возможным.

Тем не менее, некоторые из свойств должны быть принадлежностью всякого воинского наказания; сюда относятся: индивидуальность, моральность и неизбежность, при отсутствии которых данная мера есть не что иное, как вредный балласт в экономии карательной деятельности государства.

Остальные свойства: восстановимость, экономичность, удобоисполнимость - хотя и представляются желательными, но в той лишь мере, в какой это допускается существом и характером поражаемых благ.

Ближе всех приближается к идеальному понятию воинского наказания - лишение служебных прав и лишение свободы на короткие сроки, с применением наиболее разумных мер тюремного воспитания.