В. И. Левашова “Брат мой – друг мой”
| Вид материала | Документы |
- Сам не знаю, откуда взялась эта боль, 737.82kb.
- Урок по русскому языку и литературе в 9 классе «Мой первый друг, мой друг бесценный!», 206.24kb.
- Конкурс сочинений «Мой папа защитник Родины», «Мой дедушка защитник Родины», «Мой брат, 15.1kb.
- Задачи: 1) Повторить литературоведческие термины ( с целью подготовки к егэ по русскому, 126.59kb.
- Список литературы на лето к будущему 6 классу, 8.92kb.
- Порой мне кажется, друг мой, что стоим мы с тобой, друг мой, стоим на холме, справа, 122.14kb.
- Конкурс стенгазет на тему : «язык мой друг мой» 3 день, 57.99kb.
- Марка Твена «Мой друг Том Сойер», 31.25kb.
- Урок русского языка в 11 классе Тема «Мой друг, Отчизне посвятим души прекрасные порывы», 58.2kb.
- Мой верный друг! Мой враг коварный, 22.94kb.
Руководил расстрелом заместитель начальника жандармского поста Зонс. В казни коммунистов-подпольщиков и молодогвардейцев принимали участие пять подчиненных ему немецких жандармов, начальник полиции Соликовский, заместитель начальника полиции Захаров и группа предателей-полицаев.
Когда полураздетых подпольщиков привезли на окраину города к разрушенной шахте № 5 и поставили для расстрела, чтобы затем сбросить в шурф, Виктор Третьякевич схватил за шею заместителя начальника полиции Захарова и потащил его к шурфу, чтобы вместе с собой увлечь на пятидесятиметровую глубину. Перепуганный палач побледнел от страха и почти не оказывал сопротивления. Быть бы ему первым на дне шурфа, если бы не фашистский жандарм, ударивший Третьякевича по голове пистолетом. Подбежавшие другие жандармы помогли Захарову вырваться из цепких рук Виктора, а его живым сбросили в шурф. Над остальными перепуганные фашисты ускорили расправу. Живым был сброшен в шурф и Сергей Левашов.
В две зимние ночи 15 и 16 января 1943 года фашисты и их пособники расстреляли и сбросили в шурф коммунистов-подпольщиков Лютикова, Баракова, Соколову, Дымченко, Мошкова, молодогвардейцев Улю Громову, Виктора Третьякевича, Ивана Земнухова, Майю Пегливанову, Сергея Левашова, Анатолия Попова, Виктора Петрова и других подпольщиков.
В опустевшей камере осталась только Люба Шевцова.
14 января Ангелина в последний раз отнесла для Сергея передачу и получила от него грязную посуду. Когда посуду стали мыть, на обратной стороне заметили написанное, оставшееся несмытым "... щайте. Ваш Серж..."
На утро в полиции передачу для Сергея уже не приняли. На стене висел список арестованных, якобы вывезенных в Ворошиловград. В этом списке значился и Сергей Левашов.
Лидия Даниловна и раньше догадывалась, что за словами полицаев "вывезены в Ворошиловград" следует понимать: арестованные расстреляны. Вскоре это подтвердилось. По городу быстро пошел слух, что ночью у шурфа шахты № 5 слышались выстрелы и стоны, и что сейчас туда никого не подпускают охраняющие шурф полицейские.
В доме Левашовых все близкие были почти уверены, что Сергея уже нет в живых. Но за этим "почти" еще теплилась надежда. Вскоре и она рухнула. В квартире Левашовых не шла вода. Сестра Сережи Валя решила набрать ее у соседа-полицая Мельникова. В разговоре с его женой Валя заметила, что та избегает смотреть ей в глаза. Еще не догадываясь о причинах такого поведения, Валя посетовала, что в такой суровый мороз Сережу в одном жакете и комбинезоне отправили в Ворошиловград. И вдруг услышала в открытую дверь из комнаты пьяный голос самого полицая Мельникова:
- Вашему Сергею уже не холодно и ничего ему не надо.
Его жена отвернулась и сказала:
- Ночью возили расстреливать группу заключенных, в том числе и вашего Сергея.
После неудавшейся попытки перейти линию фронта возвратился в Краснодон Олег Кошевой. Это произошло 11 января, когда арестованных подвергали страшным пыткам. В свой дом заходить Олег не решился и о своем возвращении матери сообщил через знакомых. После короткой встречи с матерью Олег ушел из Краснодона. Он направился в город Антрацит к знакомым, где намеревался дождаться прихода Красной Армии. Но все сложилось иначе.
Олег был уже далеко от Краснодона и, наверное, считал, что опасность ему не угрожает.
Недалеко от города Ровеньки Олег был задержан и доставлен в полицию.
Начальник Ровеньковской районной полиции Орлов, который перед этим был заместителем начальника полиции в Краснодоне, сразу опознал в задержанном Олега Кошевого, которого знал как племянника своего бывшего сотрудника по довоенной работе в тресте города Краснодона.
О том, что в Краснодоне раскрыто подполье, Ровеньковская полиция была конечно информирована.
Теперь карателям не трудно было догадаться, что в их руках оказался один из участников Краснодонского подполья.
Начались пытки. Вначале пытал Орлов, добиваясь от Олега признаний в деятельности "Молодой гвардии". Ничего не добившись, Орлов передал Олега в жандармерию.
Начались новые пытки и истязания. На все вопросы Олег отвечать отказался. Он не знал, что где-то рядом подвергаются истязаниям еще четверо молодогвардейцев, в том числе Люба Шевцова.
9 февраля 1943 года зимним холодным утром Олег Кошевой вместе с группой советских патриотов был вывезен на казнь. В Гремучем лесу была уже приготовлена яма. Здесь и совершилась расправа.
Из всей группы ребят, в составе которой Кошевой и Тюленин пытались перейти линию фронта, достигнуть цели удалось только Сергею Тюленину. Благополучно перейдя линию фронта, Сергей рассказал командованию о своем участии в подполье и попросил направить его в разведку. Просьба Сергея была удовлетворена. Это произошло настолько быстро, что он даже не успел получить военную форму и с группой бойцов ушел в фашистский тыл на разведку.
Недалеко от города Каменска разведгруппа попала под сильный обстрел немцев. Сергей Тюленин был ранен в правую руку и попал в плен. Когда стемнело, Сергей, воспользовавшись замешательством и тем, что он был в гражданской одежде, под видом местного жителя выбрался из села, где охранялись пленные, и ушел в Краснодон.
В родной город он возвратился 27 января поздним вечером. А через несколько часов, ночью, был арестован у себя дома.
Сергея втолкнули в темную камеру. По голосам Сергей узнал своих товарищей молодогвардейцев Михаила Григорьева, Семена Остапенко, Виктора Субботина, Витю Лукьянченко.
Всю ночь проговорили ребята, рассказывая друг другу о пережитом. Здесь Сергей узнал о казни коммунистов и большой группы молодогвардейцев. Они же сказали ему, что в женской камере находится Люба Шевцова.
28 января в камеру фашисты привели еще троих арестованных: Анатолия Ковалева, Дмитрия Огурцова, Владимира Загоруйко.
Утром, на рассвете, Сергея Тюленина вызвали на первый допрос.
- Будешь рассказывать? - спросил фашистский жандарм.
- Нет! - ответил Сергей.
Начались побои. Били до потери сознания. Обливали холодной водой, затем выкручивали раненую руку. Но Сергей молчал. Тогда фашисты изменили тактику. В комнату, где пытали Сергея, они привели его мать, Александру Васильевну.
- Имей в виду, старая, если не уговоришь сына рассказать нам всю правду, на твоих глазах запорем его до смерти! - угрожающе произнес Соликовский.
Сергей молчал. И расправа продолжалась. С него сорвали рубашку и, привязав к бревну, стали бить розгами. От невыносимой боли Сергей потерял сознание. Его обливали холодной водой и после короткой передышки снова задавали вопросы. Сергей молчал. Озверевшие жандармы и полицейские продолжали его истязать и с удвоенной силой наносили новые удары. И все это на глазах у матери. Но Сергей упорно молчал.
Тогда фашисты решили заставить заговорить Сергея Другим способом. Теперь уже на его глазах они начали избивать Александру Васильевну.
Сергей стойко держался до последнего часа. Мужественно держались и другие молодогвардейцы.
31 января фашисты увезли на казнь новую группу подпольщиков. Сергея Тюленина, Аню Сопову, Анатолия Ковалева, Михаила Григорьева, Юрия Виценовского, Владимира Загоруйко, Витю Лукьянченко со связанными за спиной телефонным проводом руками подвели к шурфу. Ребята поняли: это конец. Но здесь случилось невероятное.
Анатолий Ковалев, что-то сказав Михаилу Григорьеву, невероятным усилием освободил руки, стремительно рванулся вперед, сильным ударом сбил жандарма с ног и быстро побежал к ближайшим домам.
Придя в себя, фашисты открыли огонь. Одна пуля слегка задела руку беглеца. Но через несколько минут Ковалев был уже далеко от места казни.
В ночном морозном воздухе до него четко доносились выстрелы. Это казнили его друзей.
А ребята испытали последнюю радость перед казнью - они радовались за своего товарища, которому удалось спастись.
Это случилось ночью. А утром следующего дня из Краснодона в Ровеньки отправляли последнюю группу молодогвардейцев. Любу Шевцову, Семена Остапенко, Виктора Субботина, Дмитрия Огурцова увезли в другой город для новых допросов и пыток.
В Ровеньках Любу пытали фашистские жандармы. Люба услышала те же вопросы: где рация, с кем поддерживала разведывательную связь?
Фашисты натолкнулись на такое же упорное молчание.
Люба знала, что ее расстреляют, но держалась стойко, секретов не выдавала, пощады не просила.
9 февраля 1943 года Любу привели на казнь. В Гремучем лесу у ямы, рядом с той, в которую столкнули расстрелянного несколько часов назад Олега Кошевого, поставили шесть человек, в том числе женщину с трехлетним ребенком.
Жандармы нацелились, чтобы стрелять. Люба стояла с высоко поднятой головой. Слышен был только плач ребенка. Раздались выстрелы.
Затем сюда же привели новую группу патриотов. Среди них - молодогвардейцы Семен Остапенко, Виктор Субботин, Дмитрий Огурцов. Ребята знали: сейчас их расстреляют. Но никто не дрогнул перед смертью. Гордо выпрямившись, с ненавистью в упор смотрели они на палачей. Раздались выстрелы...
Два дня не решалась Валя сообщить Лидии Даниловне страшную весть о гибели Сережи. На третий день, когда ее немного подготовили, сказала все, что довелось услышать в доме полицая.
В те дни в Краснодоне еще продолжались аресты, после которых следовали расстрелы. Никто из близких родственников арестованных подпольщиков не был уверен, что с ними не поступят также.
Фронт приближался все ближе и ближе. Уже была слышна артиллерийская канонада. Оккупанты и их пособники готовились к бегству. Чувствуя непрочность своего положения, бесчинствовали еще больше.
Немцы угоняли мужское население. Полицаи ходили по домам и брали все, что хотели, не спрашивая. К Левашовым приходили эти изменники Родины каждый день. Но они и ночью давали о себе знать. Это полицай Мельников ночами просиживал в засаде и вел слежку за квартирой Левашовых. Уже после войны, на суде военного трибунала, Мельников признался, что он имел задание выследить и арестовать меня, если я появлюсь в доме своих родственников.
С каким нетерпением жители города ждали освобождения. И вот такой час наступил. 14 февраля 1943 года, ровно через две недели после расстрела последней группы молодогвардейцев, на улицах города Краснодона, появились первые советские танки.
Люди толпами бежали за танками. Они смеялись и плакали от радости. Каждому хотелось рассказать воинам-освободителям о своем горе, об ужасах фашистской оккупации.
Сестры Сергея Валя и Лина сразу же побежали в полицию, чтобы отыскать камеру, в которой содержался Сережа. Они надеялись обнаружить хотя бы какие-нибудь следы его пребывания там.
Ужасное зрелище открылось перед ними во дворе и помещениях бывшей позиции. Фашисты, отступая, расстреляли десятки арестованных. В камерах и во дворе лежали убитые, пол залит кровью. Кто-то плакал и причитал, находя своих близких. Стены камер все были исписаны. Валя и Лина искали знакомый почерк.
Наконец, нашли слова, написанные Сергеем: "Прощайте папа, мама, Валя, Лина и мой брат. Иду в неизвестность. Серж".
Как только Краснодон был освобожден, весть о том, что всех арестованных подпольщиков фашисты расстреляли и сбросили в шурф шахты № 5, мгновенно облетела весь город. У шурфа шахты собрались толпы народа. Ни днем, ни ночью не покидали люди это скорбное место, ждали, когда начнут поднимать на поверхность казненных.
Так случилось, что руководство работами по извлечению останков расстрелянных подпольщиков возложили на В.Громова. До оккупации он заведовал этой шахтой. Никто тогда не знал, конечно, что В.Громов - тайный агент жандармерии, один из виновников провала Краснодонского подполья и гибели молодогвардейцев.
Боясь, что народ узнает правду о зверствах оккупантов и местных предателей - полицейских, Громов всеми возможными средствами срывал проведение работ по извлечению тел казненных. Предатель доказывал невозможность выполнения такого задания. Он настойчиво предлагал засыпать пятидесятиметровый шурф землей и на его месте поставить памятник.
Почувствовав скрытый саботаж, местные органы власти отстранили Громова от руководства работами и поручили организовать подъем останков расстрелянных патриотов отцу одной из казненных и сброшенной в шурф комсомолки Лиды Андросовой, Макару Тимофеевичу.
Макар Тимофеевич Андросов за короткое время выполнил это тяжелое для него поручение.
Вот когда город узнал о чудовищных преступлениях гитлеровцев и их прислужников. Не удалось им скрыть следы нечеловеческих пыток коммунистов и комсомольцев, расстрелянных и сброшенных в шурф.
День и ночь дежурили у шурфа родные погибших, с трудом, в основном по одежде, опознавая своих близких.
Через несколько дней стало известно о казни в городе Ровеньки Олега Кошевого, Любы Шевцовой, Семена Остапенко, Виктора Субботина, Дмитрия Огурцова. После этого стало возможным представить всю страшную картину зверств, учиненных оккупантами над арестованными подпольщиками. Вот имена советских патриотов, расстрелянных фашистами за подпольную деятельность в Краснодоне: члены партийного подполья Филипп Петрович Лютиков, Николай Петрович Бараков, Герасим Тихонович Винокуров, Даниил Сергеевич Выставкин, Мария Георгиевна Дымченко, Евгений Яковлевич Мешков, Николай Николаевич Румянцев, Налина Георгиевна Соколова, Георгий Матвеевич Соловьев, Николай Григорьевич Талуев, Степан Григорьевич Яковлев; члены штаба "Молодой гвардии" Олег Кошевой, Ульяна Громова, Иван Земнухов, Виктор Третьякевич, Сергей Тюленин, Любовь Шевцова; молодогвардейцы Лидия Андросова, Василий Бондарев, Александра Бондарева, Василий Мефодиевич Борисов, Василий Прокофьевич Борисов, Юрий Виценовский, Нина Герасимова, Борис Главан, Михаил Григорьев, Василий Гуков, Леонид Дадышев, Александра Дубровина, Антонина Дьяченко, Антонина Елисеенко, Владимир Жданов, Николай Жуков, Владимир Загоруйко, Антонина Иванихина, Лилия Иванихина, Нина Кезикова, Евгения Кийкова, Клавдия Ковалева, Владимир Куликов, Сергей Левашов, Геннадий Лукашов, Виктор Лукьянченко, Антонина Мащенко, Нина Минаева, Николай Миронов, Анатолий Николаев, Дмитрий Огурцов, Анатолий Орлов, Семен Остапенко, Владимир Осьмухин, Павел Палагута, Майя Пегливанова, Надежда Петля, Надежда Петрачкова, Виктор Петров, Василий Пирожок, Юрий Полянский, Анатолий Попов, Владимир Рогозин, Ангелина Самошина, Анна Сопова, Нина Старцева, Виктор Субботин, Николай Сумской, Василий Ткачев, Демьян Фомин, Евгений Шепелев, Александр Шищенко, Георгий Щербаков.
Погибших похоронили со всеми почестями. Тех, кто проживал в городе и в Первомайском поселке, похоронили в парке рядом со школой имени Горького, ребят из группы Николая Сумского - в поселке Краснодон. Олега Кошевого, Любовь Шевцову, Семена Остапенко, Виктора Субботина, Дмитрия Огурцова - в центре города Ровеньки, в братской могиле в городском сквере. Теперь там открыт мемориальный комплекс "Слава", а сквер носит имя "Молодой гвардии". Здесь зажжен Вечный огонь.
Сразу же после освобождения города были приняты меры к розыску тех, кто предал Краснодонское подполье. Органами государственной безопасности был задержан бывший участник "Молодой гвардии" Геннадий Почепцов. Стало известно, что он несколько дней содержался в тюрьме вместе с молодогвардейцами, а затем был освобожден. Требовалось установить, за какие услуги, оказанные жандармам, они сохранили ему жизнь.
Об этом рассказал бывший деникинец Кулешов, работавший в полиции при оккупантах следователем. Он рассказал о записке, которую Почепцов написал на имя изменника Родины Жукова, об очных ставках, на которых тот выдавал своих бывших товарищей. Был арестован и тайный агент жандармерии В.Громов, склонивший своего пасынка к предательству.
После тщательного расследования изменники Родины М.Кулешов, Г.Почепцов и В.Громов предстали перед судом военного трибунала. И все трое были приговорены к высшей мере наказания - расстрелу.
19 сентября 1943 года у развалин городской бани на окраине Краснодона состоялась публичная казнь предателей.
Изменников Родины поставили у каменной стены. Еще недавно за этой стеной, в развалинах Сергей Тюленин хранил оружие "Молодой гвардии".
Раздалась автоматная очередь. Три предателя рухнули на землю. Когда все разошлись, трупов расстрелянных уже не было видно. Каждый из присутствующих перед тем, как уйти, бросал в них камень. Была видна лишь гора камней.
Уже в послевоенное время настигло возмездие и фашистских палачей-жандармов и их пособников-полицаев. Многие годы скрывались они от справедливой кары, но были выявлены органами госбезопасности, доставлены в Краснодон, переданы суду. Все они получили по заслугам.
Прошли годы. В центре города Краснодона рядом со школой имени Горького воздвигнут памятник. В мужественной позе навечно застыли бронзовые фигуры Героев Советского Союза Олега Кошевого, Ульяны Громовой, Ивана Земнухова, Сергея Тюленина, Любови Шевцовой. Слева от памятника - братская могила коммунистов-подпольщиков и молодогвардейцев. На черных мраморных плитах высечены имена советских патриотов, павших в неравной борьбе с фашизмом. Рядом с могилой - гранитное изваяние. В вечном безмолвии склонила голову скорбящая мать. Здесь живет и всегда будет жить память об их бессмертном подвиге.
В сентябре 1942 года на этом месте стояла скамейка, на которой мы сидели и негромко спорили, обсуждая планы создания комсомольского подполья. С нами был и Сергей Левашов. Теперь его имя на черном мраморе, среди имен других молодогвардейцев, отдавших свою жизнь за освобождение нашей Родины. Именем Сергея названа одна из улиц города Краснодона.
Подвиг юных подпольщиков Краснодона продолжается в славных делах последующих поколений. Сегодняшние девчонки и мальчишки стремятся стать такими же верными патриотами нашей Советской Родины, какими были молодогвардейцы. Свои дела и поступки они сверяют с жизнью героев “Молодой гвардии”.
Часто из разных уголков страны от школьников приходят письма, в которых они сообщают. Мы боремся за присвоение нашему отряду имени Сергея Левашова.
Имени Сергея, этого замечательного парня, которого нельзя было не заметить. Прекрасно сложенный, высокий, красивый, с широко открытыми на мир глазами. Внимательный, чуткий, заботливый сын и брат, преданный друг, верный и искренний в любви. Умный, добрый, иногда упрямый, если это касалось достижения поставленной цели.
Все эти душевные качества сочетались с широким кругозором. Сергея интересовали книги, музыка, природа, спорт, радиотехника, фотографирование, авиамодели.
Он был в постоянном труде, ни одной минуты праздного безделья. Своей энергией, жизнелюбием Сергей заражал всех вокруг. Он готовил себя к будущему, не зная, что совершит когда-то подвиг.
Таким он остался в моей памяти, памяти тех, кто хорошо знал Сергея.
Левашов В.И.
Сентябрь 1988 г.