Единицы языка и единицы речи: Хрестоматия: Учебное пособие / Сост. Л. П. Бирюкова, Л. Б. Пастухова. 2-е изд., доп. Чебоксары: Чувашгоспедуниверситет им. И. Я

Вид материала

Структурное значение. Синтагматическое структурное значение.
Парадигматическое структурное значение.
Прагматическое (эмотивное) значение.
Сигматическое значение.

Подобный материал:

1 ... 5 6 7 8 9 10 11 12 13

Сигнификативное значение. Сигнификативное (или «собственно семантическое») значение в соответствии с семиотической теорией определяется через отношение знака к сигнификату..., т.е. к понятию, смыслу. В языке это устойчивое отношение выражается в виде соответствующего значения, которое является специфическим отражением объективной действительности, определенным языковым содержанием, соотнесенным со своим знаком. <...>

Сигнификативное значение – наиболее обычное, «словарное» значение: таковы, например, значения глаголов передвижения (как они даются в толковых словарях). <...>

Сигнификативное значение дает обобщенное представление о смысловой стороне, потенциальной семантической возможности слова (лексической единицы). Оно отвечает на вопрос «Что значит слово (лексическая единица)?» – «это слово значит то-то». <...>

Структурное значение. Синтагматическое структурное значение. Структурное значение (или структурный аспект лексического значения) согласно семиотической теории определяется как отношение данного знака к другим знакам внутри определенной знаковой системы. <...>

Синтагматическое структурное значение (или структурно-синтагматический аспект лексического значения) характеризует линейные отношения знаков, образующих вместе с их значениями определенную последовательность языковых единиц в их актуализированном одновременном соотнесении друг с другом в тексте. Такую разновидность структурного значения называют чаще всего валентностью (т.е. потенциальной сочетаемостью в языке), сочетаемостью (в речи) или синтаксическим значением. Валентность является одной из важнейших структурных характеристик лексических единиц: она фиксирует типовую сочетаемость данной единицы с другими и всю дистрибуцию этой единицы, т.е. совокупность всех сочетаний (окружений, контекстов), в которых данная единица может встречаться. Валентность (сочетаемость) основывается на законах смыслового (семантического) согласования, соположения единиц, благодаря наличию в их содержании общих компонентов; ср. ехать быстро, медленно, ехать на машине, на поезде (общие, повторяющиеся компоненты у глагола, наречий и существительных – «скорость», «средство передвижения»); ср. невозможность таких употреблений, как *сидеть быстро, медленно или *идти на машине, на поезде, поскольку глагол сидеть не содержит семантического компонента «скорость», а глагол идти – обычно «средство передвижения». <...>

Парадигматическое структурное значение. Парадигматическое структурное значение (или структурно-парадигматический аспект лексического значения) характеризует нелинейные отношения знаков, образующих (вместе с соответствующими значениями) определенный класс взаимосвязанных и противопоставленных однородных лексических единиц. Это – отношение знаков к другим знакам на парадигматической оси. Такую разновидность структурного значения называют значимостью (valeur Ф. де Соссюра) или дифференциальным значением.

Значимость лексической единицы (ее парадигматическое структурное значение) – это внутреннее свойство единицы, которым она обладает в силу определенных отношений с другими единицами системы (определенного класса). Если сигнификативное значение характеризует лексическую единицу с точки зрения ее содержания как отражения внеязыковой действительности, то ее значимость указывает на место этой единицы в системе, в сети отношений «сходство/различие», устанавливаемых на основе противопоставления (оппозиций) единиц, сходных в каком-либо отношении. В силу соотнесенности различных аспектов лексического значения («семантическое», структурное и др.) значимость определяется как сигнификативным значением данной единицы, так и ее соотношением с другими единицами.

<...>

В отличие от синтагматических отношений, которые даны в их актуализации, парадигматические отношения существуют как потенциальные и не характеризуют непосредственного взаимодействия лексических единиц в речи (тексте). Лексическая парадигматика дана в тексте в скрытом виде: для ее выявления и описания необходим специальный лингвистический анализ в направлении текст → система. Значимость лексических единиц, определяемая в системе путем их взаимного противопоставления как членов парадигмы, является другой важнейшей структурной характеристикой этих единиц. Источником установления сходства и различия лексических единиц являются само их употребление, учет общих и специфических свойств их сочетаемости (дистрибуции). <...>

Анализ синтагматического структурного значения (валентности, сочетаемости) глаголов передвижения дает достаточное основание заключить, что в их содержании присутствуют, с одной стороны, элементарные семантические компоненты (дифференциальные элементы (ДЭ) значения), по которым эти глаголы могут противопоставляться, различаться (средство передвижения (а): (а₂) – наземное (подземное), (а₃) – водное (подводное), (а₄) – воздушное (космическое); место, среда передвижения (b): (b₂) – наземное (подземное) пространство, (b₃) – водное пространство (подводная среда), (b₄) – воздушное (космическое) пространство; специфическая характеристика передвижения (с): (с₁) – шагом, пешком, (c₂) – верхом, (c₃) – против течения, (c₄) – без посадки и т.п.), а с другой стороны, – общие, устойчиво нейтрализуемые семантические компоненты, существенные, однако, для противопоставления глаголов передвижения другим семантическим группам глаголов [(d) – субъект (пассажир, турист), (e) – скорость движения, (f) – маршрут (с конкретизацией: f₁, f₂, f₃...), (g) – однонаправленность, (h) – направление (прямо, направо...), (i) – время, (j)– причина, (k) – цель и др.]:

Глаголы передвижения	ДЭ значения
	противопоставляемые			устойчиво нейтрализуемые
идти	(a₁)	(b₁)	c₁		d, e, f, h, i, j, k…

ехать	a₂	b₂	c₂
плыть	a₃	b₃	c₃
лететь	a₄	b₄	c₄

Каждая единица лексического микрополя благодаря противопоставленности другим единицам характеризуется своим парадигматическим структурным значением, т.е. своей значимостью, занимая вполне определенное место:

идти	(a₁)	(b₁)	c₁

ехать	a₂	b₂	c₂
<«передвигаться»>				d, e, f, h, i, j, k…
плыть	a₃	b₃	c₃
лететь	a₄	b₄	c₄

Совокупность дифференциальных признаков значения, образующих его структурированную часть, можно назвать десигнатом [(«передвигаться») + («а», «b», «c»)]. Как видно, общее значение семантического микрополя («передвигаться») не задается структурой поля, структурным значением, а лишь дифференцируется, формализуется с помощью последнего. Структурное значение образует как бы формальный каркас определения: лететь – «передвигаться» + «с помощью летательного аппарата» + «по воздуху» (в космосе)» + «с определенной целью» + «в определенном направлении» и т.п. Значимость и валентность фиксируют определенные отношения между знаками (единицами), сигнификативное значение делает знаки (единицы) содержательными.

Прагматическое (эмотивное) значение. Прагматическое значение (или прагматический аспект лексического значения) в соответствии с общей концепцией семиотики можно определить как закрепленное в языковой практике отношение говорящих к употребляемым знакам и соответствующее воздействие знаков на людей. Прагматический аспект значения (прагматическое значение как «содержательная субстанция») является в лексической семантике специфическим языковым выражением оценки обозначаемого с помощью маркированных единиц, оценочным эмоциональным, стилистически характеризующим компонентом лексического значения.

<...>

<...> Эмоциональная оценка – «это положительное или отрицательное эмоциональное оценивание, установление субъектом эмоционально-оценочного статуса, кого-, чего-либо, выражение эмоционального предпочтения (одобрения и др.) – непредпочтения (неодобрения и др.) кого-, чего-либо» (С.Карцевский).<...>

<...>

Значение глаголов идти, ехать (Поезд идет (едет); Машина едет по дороге) не осложнено прагматическим компонентом, теми или иными коннотациями; их модально-оценочная характеристика нейтральна («нулевая»), что делает практически структуру значения одночленной, выражающей, так сказать, «чисто рациональное» содержание (S есть Р: Поезд идет). Сами глаголы идти и ехать являются в силу этого стилистически нейтральными. Напротив, лексическое значение глагола тащиться «ехать медленно или долго» (разг.): Поезд медленно тащится – включает в себя выраженный прагматический компонент (эмоционально-стилевую, оценочную, эстетическую характеристику через определенное отношение к выбору и использованию данной единицы (знака). <...>

Особенностью структуры лексического значения языковых единиц, которым свойственна прагматическая функция, является то обстоятельство, что такие единицы не только понимаются (интеллектуальная сторона), но и переживаются (эмоциональная сторона), выполняют не только коммуникативную, но и «оценочную» функцию (эмотивную, поэтическую, эстетическую). Благодаря этому говорящий (адресант) может воздействовать словом на слушающего (адресата), выбирая соответствующие языковые знаки, а последний – испытывать интеллектуальное и эмоциональное воздействие при восприятии и оценке того или иного факта действительности.

<...>

Сигматическое значение. Сигматическое (предметное, денотивное, ситуативное) значение (или сигматический, предметный, ситуативный аспект лексического значения) можно определить как отношение языковой единицы (т.е. знака и свойственного ему сигнификативного, структурного и прагматического значения) к конкретному предмету обозначаемой действительности (данной ситуации) и соответствующее отражение этого отношения в лексическом значении единицы. Если сигнификативное значение, не имеющее непосредственного отношения к конкретной знаковой ситуации, характеризует лексическую единицу именно как способную иметь (имеющую) определенное семантическое содержание, то сигматическое значение – как обозначающую конкретные предметы (явления, ситуации), как их актуальное название. Первое отвечает на вопрос: «Что значит данная единица (слово)?», второе – «Что обозначает данная единица (слово) в данной ситуации?». <...>

<...>

Лексическое значение языковой единицы, взятой в определенном языковом контексте, который отражает соответствующим образом внеязыковой контекст ситуации, выступает как однозначно детерминированное актуальное значение: Дорога была отличная, и наш новый экспресс не ехал, а плыл по автостраде. Необычное употребление глагола плыть для обозначения плавного движения автобуса, т.е. в определенном сигматическом аспекте, находит соответствующее отражение в других аспектах лексического значения (в сигнификативном, структурном, прагматическом), приводя единицу «в действие», в соответствие с определенным контекстом, трансформируя ее привычное, исходное содержание и тем самым актуализируя соответствующим образом значение этой единицы. <... >

<...> Различные аспекты (или различные виды) значения тесно связаны и взаимодействуют в пределах единого целого – лексического значения единицы:

лексическое значение			сигнификативное

			структурное
			прагматическое
			сигматическое

Их взаимосвязь и взаимоотражаемость объясняется тем, что они по-разному, с разных сторон характеризуют одну и ту же сущность – лингвистическое значение как специфическую форму отражения действительности и содержание лексической единицы, которая, функционируя в языке как целое, обнаруживает в лингвистическом анализе различные взаимообусловленные стороны. Изменение одного из компонентов лексического значения отражается в соотносительных изменениях других, а следовательно, и в изменении всего целого – лексического значения. <...>

Л.А. Новиков. Семантика русского языка

<...> Под семантическим компонентом понимается выделимая часть лексического значения, меньшая, чем все значение. Такое понимание семантического компонента является общим для компонентов самых различных типов.

<...>

<...> Семантические компоненты могут быть подразделены на макрокомпоненты и микрокомпоненты. <...>

Денотативный макрокомпонент, основной для большинства слов, представляет собой предметно-понятийную или чисто понятийную информацию, связанную с отражением внеязыковой действительности, объективной или субъективной. Коннотативный макрокомпонент выражает отношение говорящего к предмету номинации в форме эмоции и оценки денотата. Функционально-стилистический макрокомпонент характеризует принадлежность слова к тому или иному функциональному стилю речи (разговорное, просторечное, книжное, высокое, торжественное, поэтическое, официально-деловое и др.).<...>

Эти три макрокомпонента вместе с грамматическим макрокомпонентом ... представляют собой обязательные макрокомпоненты, присутствующие в значении любого слова. Существует и факультативный макрокомпонент, характерный лишь для слов некоторых семантических разрядов – эмпирический, обобщенное чувственно-наглядное представление о предмете (у слов конкретной семантики).

Денотативный и коннотативный макрокомпоненты вычленяют в своем составе микрокомпоненты, которые характеризуют отдельные стороны предмета номинации или отношения к нему. Такие микрокомпоненты получили в лингвистике название «семы». <...>

<... >

Сема в нашей работе понимается как семантический микрокомпонент, отражающий конкретные признаки обозначаемого словом явления, например, «лицо», «предмет», «женский пол», «инструмент», «молодой», «интенсивность» и др. <...>

Каждая сема как микрокомпонент значения состоит из двух принципиальных частей (компонентов) – семантического признака и семантического конкретизатора. Под семантическим признаком понимается часть семы, общая с несколькими другими семами. Семантическими признаками, например, будут: «форма» в семах «круглый», «овальный», «квадратный», «прямоугольный» и др.; «окраска» в семах «яркий», «пестрый», «серый», «белый», «черный» и др.; «размер» в семах «большой», «маленький», «огромный», «крохотный» и др. Сема сложнее семантического признака, так как в ней содержится, кроме определенного семантического признака, еще и «остаток» – семный конкретизатор. Семный конкретизатор – часть семы, конкретизирующая соответствующий семантический признак. Например, в семе «громкость» выделяется семантический признак «звучание» и семный конкретизатор «интенсивность»; в семе «высокий» – семантический признак «размер по вертикали» и семный конкретизатор «большой»; в семе «крупный» – семантический признак «размер» и семный конкретизатор «большой» и т.д. <...>

И.А. Стернин. Лексическое значение слова в речи

<...> Коннотация не выражена эксплицитно, это – семантическая модификация значения, включающая в себя совокупность семантических наслоений, чувств, представлений о знаке, лексическом понятии или о некоторых свойствах и качествах объектов, для обозначения которых употребляется данное слово-значение. <...>

Н.Г. Комлев. Компоненты содержательной структуры слова

<...> У разных людей (или социальных групп) складывается неодинаковое отношение к словам. Это обусловлено и психологическими, и социальными, и даже политическими мотивами, поскольку слова ассоциативно связаны с вещами и фактами, которые не безразличны людям, а если и безразличны, то не в одинаковой степени. Употребление некоторых слов и их сочетаний вообще запрещено (табу). Но и общеупотребительные слова наряду со своим так называемым словарным значением обладают способностью нести какую-то дополнительную семантическую нагрузку. Среди этих сопутствующих компонентов мы различаем шесть видов со-значений: изобразительное (представление), эмоционально-чувственное, культурно-цивилизационное, тематическое (семантическое поле), информативное (уровень знания) и мировоззренческое.

Надо отметить, что коннотация касается всех трех основных компонентов слова: знака, понятия и денотативного представления. В словах различной денотативной значимости по-разному размещен их центр коммуникативно-семантической тяжести. В слове время ядро значения находится, по всей видимости, в лексическом понятии, так же как и в словах дух, дело или ответственность. Слово Кремль ведет наше воображение к архитектурно-урбанистическим представлениям, т.е. к денотату. Слова же типа нуль, плюс, диез, тараторить задерживают наше внимание именно на собственно знаковом срезе. Однако в большинстве случаев коннотация как бы принадлежит всему слову в целом.

Слова отец или мать помимо структурно-лексического значения степени родства имеют еще со-значение любви к человеку. Именно данный факт дает основание для метафорического употребления названных лексем как раз с этим семантическим смещением (отечество, отчизна).

Ряд слов загружен такой семантикой либо в силу морфологии (отсебятина, вонища), либо в силу роли объектов для человека (гад, гнида, пиявка). Правда, эта роль часто весьма значительно модифицируется национально-языковой спецификой. Так, одно и то же животное – крыса – имеет существенно разные коннотации именования: в англ. яз. rat «предатель», «доносчик», «шпион»; во фр. яз. rat «скупой человек», «скряга»; в нем. яз. Ratte «с увлечением работающий человек» (ballettratte, Leseratte); в русск. яз. крыса – «ничтожный, приниженный службой человек».

Другие слова дают повод для их коннотационного переосмысления из-за социальной эволюции объектов (колхоз, балаган, лавочка, контора). Некоторые коннотации несут немотивированную или неясно мотивированную отрицательную оценку (например, бандура, калоша, свищ) или отмечены политико-жаргонной печатью (глубинка, номенклатура, аппаратчик). Различие в восприятии значительной группы слов происходит от разного уровня сведений о слове и его частях. Эти знания о слове расширяются у человека в ходе онтогенетического развития. Так, слово бронза для ребенка – разновидность меди. И большинство людей, в том числе взрослые, считают, что бронза – сплав олова с медью. На самом же деле это не так. В.Г.Короленко в повести «Дети подземелья» писал, что «слово смерть не имеет еще полного значения для детского уха». Но смерть и для уха взрослого читателя этого текста известна только в понятийном аспекте, так как в денотативном аспекте никто из живущих ее не пережил и она не стала для них предметом собственного опыта. В некоторых восточных культурах, где смерть рассматривается как продолжение жизни в иных измерениях, отношение людей к естественной смерти другое: оно не вызывает такого страха, как у европейца. В иудейско-христианской и мусульманской цивилизациях смерть, безусловно, коннотирована отрицательно. <...>

Н.Г. Комлев. Слово в речи. Денотативные аспекты

Как известно из истории, абсолютно изолированных цивилизованных народов не бывает. Народы всегда общаются между собой, учатся друг у друга. Каждый народ перенимает что-то у другого. При взаимопроникновении культур и обретении общечеловеческих ценностей взаимодействуют и языки разных народов.

Например, слово урам – улица – с разными фонетическими изменениями закрепилось во многих языках народов России: в абазинском – урам, абхазском – аурам, адыгейском – урам, башкирском – урам, кабардино-черкесском – уэрам, ногайском – орам, татарском – урам, чеченском – урам, чувашском – урам.

Приведенный пример красноречиво свидетельствует о том, что в языках разной типологии встречаются одинаковые слова.

Указанное слово находим не во всех языках. В бурятском, в частности, используется слово уйлсэ, заимствованное из русского языка, то же самое и в якутском – уулусса.

Заимствованных слов обнаруживается в языках немало.

Определенное количество таких слов связано с мусульманской религией. Например, арабские: хаджи – человек, совершивший паломничество в Мекку; аллах – бог; персидские: дин – религия; намаз – мусульманский религиозный обряд; гуйнах – грех.

Слово тенгиз, означающее море, употребляется во многих тюркских языках: в башкирском – дингез, татарском – дингез, в ногайском – тенъиз, в чувашском – тинес. Оно встречается и в некоторых языках абхазо-адыгской и финно-угорской групп: в марийском – тенгиз, в абазинском – тенгьыз.

Обогащение словарного состава языков происходит прежде всего под влиянием внутренних законов самих этих языков. В то же время в них наличествует немало и заимствованных лексических единиц.

Заимствования в разных языках происходят по-разному, и не все заимствованные слова употребляются в них в равной степени. Например, в абазинском и кабардино-черкесском языках имеется слово бабыщ – утка, восходящее к тюркской языковой группе. В то же время это слово не перенято адыгейским языком, входящим в абхазо-адыгейскую языковую группу: в нем есть свое слово – псыча, что означает буквально «водяная курица». В абхазском языке имеется также исконное слово акута. Оно, видимо, образовалось по подобию звуков, издаваемых уткой.

В тюркских и абхазо-адыгских языках есть много слов, заимствованных из персидского и арабского языков. Эти слова в основном связаны с магометанской религией, например: джьанат – рай, джапанам – ад, мулла – мусульманский священник, муфтий – ученый-богослов, Коран – мусульманская священная книга, Шариат – свод религиозных и бытовых правил, основанных на Коране и др.

Эти слова не во все языки вошли с одинаковым звучанием и значением. Taк, слово эфенди в турецком, башкирском, татарском языках означает «господин», тогда как в языках абхазо-адыгской группы оно обозначает «духовное лицо, исполняющее религиозные обряды». Слово муфтий в абхазо-адыгских и дагестанских языках означает «человек высшего религиозного сана», в арабском языке – «ученый юрист-богослов, занимающийся церковно-правовыми делами».

Персидское слово mehep, сохранившееся в тюркских языках (например, в башкирском), в таком же звучании и с тем же лексическим значением вошло в некоторые абхазо-адыгские языки. Однако в них оно постепенно вытесняется русским словом печать. <...>

Слова, заимствованные русским языком из других языков, можно разделить на две группы.

К первой относятся слова, которые понятны только русскоязычным жителям определенной территории. Например, слова баста – крутая кукурузная каша, хчIын – пироги с мясом, къебляк (къэбляга) – приглашение в дом, лакум – лепешка из теста. Они вошли в русский язык из абазинского, балкарского, карачаевского, кабардино-черкесского, ногайского языков. Их понимают, а иногда и употребляют в своей устной речи русские, проживающие на Северном Кавказе. Однако нельзя считать, что эти слова вошли в литературный русский язык, так как они не зафиксированы в словарях.

Ко второй группе относятся слова, которые вошли в литературный русский язык.

Русским языком заимствовано значительное количество слов из финно-угорских языков: нарты – сани для езды на оленях и собаках (из коми языка); пимы – сапоги из оленьей шкуры (из ненецкого); бурундук – небольшой грызун (из марийского); сайка – овальный пшеничный хлеб (из эстонского) и т.д. Вошли в русский язык и названия многих рыб: севрюга, палтус, салака и др.

Из кавказских языков заимствованы слова нарзан, чувяки, шашка, абрек, джигит, тамада, харчо, газыри.

Прочно вошли в русский язык из тюркских языков алыча, арба, аркан, топчан, башлык, башмак, аул, базар, амбар, хан, шейх, тулуп. Многие тюркские слова (аул, амбар, башлык, аркан и др.) вошли и в другие языки, например в языки абхазо-адыгской группы.

В русском языке большое число заимствований из западно-евро-пейских языков; через русский язык они вошли и во многие другие языки. Так, из греческого языка заимствованы слова демократия, история, алфавит, грамматика, грамота; из латинского – директор, литература, экскурсия, комиссия, глобус, циркуль; из английского – футбол, гол, хоккей, телефон, вагон, вокзал; из немецкого – пенал, шнур, кран, шифер, шляпа, фартук, бригадир, кастрюля; из французского – артист, команда, кабина, парашют, портфель, шарф; из итальянского – графин, газета, касса, бензин, макароны, шпагат; из голландского – матрос, компас, шпалы, зонтик, квитанция.

Много слов заимствовано из арабского и персидского языков: из арабского – аллах, шариат, халва, халат; из персидского – инжир, зурна, сарафан, караван.

Многие из заимствованных слов усваиваются детьми в школе, а такие имена существительные, как абрикос, автобус, аптека, аул, базар, банка, барабан, библиотека, еще в дошкольном возрасте.

Следует отметить, что заимствованные слова подвергаются различным лексическим, фонетическим и грамматическим изменениям. <...>

Существенное влияние на лексику многих языков оказал и оказывает русский язык, но интенсивность заимствований из него в разные исторические эпохи была различной. Слова, заимствованные из русского языка в начале века, носили главным образом бытовой характер. Некоторые их этих слов подверглись более значительным изменениям, чем слова, заимствованные позднее. <...>

Заимствования, происходящие в настоящий период, охватывают все отрасли жизни, в том числе и школьную жизнь: учитель, ученик, портфель, ручка, карта, доска, мел, линейка, тряпка, журнал, дневник и многие другие. <...>

Заимствования в родных языках составляют довольно значительный лексический фонд – примерно 10-11% слов в устной речи; в письменной речи этот процент еще выше.

Заимствованные слова подвергаются различным изменениям. Одни из них почти не изменяются, другие сильно изменяются. Так, слово галоша вошло в черкесский язык с сильными фонетическими изменениями – кI)льощ.

Однако не во всех заимствованных словах происходят столь большие изменения. Многие из заимствованных слов сохраняют свое русское звучание, например: ручка, карта, класс, врач, агроном. Изменение же фонетического облика слова зависит от того, из каких звуков и звукосочетаний оно состоит, имеются ли такие звуки в заимствующем языке. Существенную роль при заимствовании играет и место ударения в слове. Как показывает наблюдение за речью детей и взрослых, при заимствовании слов из русского языка и через него из других языков обычно отсекаются безударные окончания слов. Так, слово школа вошло в абазинский, абхазский, адыгейский, чувашский языки без окончания -а. Отсечение окончания происходит и в других словах: секунд вм. секунда, минут вм. минута, котлет вм. котлета, газет вм. газета. Отбрасываются не только окончание -а, но и другие части слова, например: станц вм. станция, квитанц вм. квитанция.

В существительных, употребляемых в русском языке только во множественном числе, тоже наблюдается отсечение окончания: али-мент вм. алименты, выбор вм. выборы, макарон вм. макароны. В других случаях окончание -ы меняется на –а: веса вм. весы, очка вм. очки, плоскогубца вм. плоскогубцы. Такая же замена происходит и в словах, имеющих на конце -ия: амброза вм. амброзия.

Отбрасывание окончания при заимствовании вроде бы и не мешает пониманию. Однако это не так. Прежде всего меняется количество слогов в слове: в слове школа в русском звучании два слога – шко-ла, а в слове школ – только один слог; в слове газета – три слога, а в слове газет – два. Изменение количества слогов в слове ведет к изменению ритмомелодики речи, а отбрасывание окончания -а или -ы ведет к изменению грамматической формы слова. Слово школа по законам русского языка женского рода, а слово школ?

Слово банка в некоторые языки вошло в форме банк. Но в русском языке эти слова различаются семантически: банка – цилиндрический сосуд (жестяная или стеклянная банка), банк – крупное кредитное учреждение. Подобных примеров можно привести много. Например, слово математика означает «совокупность наук, изучающих величины, количественные отношения, a также пространственные формы», а математик – специалист по математике. Аналогичные явления происходят в некоторых существительных на -ия: биология – наука о живой природе, о закономерностях органической жизни, а биолог – специалист по биологии. <...>

Слова, входящие в языки из русского и через него из других языков, в большинстве случаев сохраняют свое лексическое значение. Однако немало и таких случаев, когда то или иное слово при переходе из одного языка в другой изменяет свое первоначальное значение. Например, слово декан заимствовано русским языком из латинского со значением «десятник»; теперь же оно означает «руководитель факультета в высшем учебном заведении». Или слово пижон: во французском оно означает «голубь», а в русском приобрело совершенно другое значение – «пустой, недалекий, франтоватый человек». Слова декан и пижон вошли во многие другие языки именно с тем значением, с которым они употребляются в русском языке.

Слова больница и поликлиника не различаются по смыслу в некоторых языках. Так, в башкирском и чувашском языках значение слова поликлиника почти всегда передается существительным больница.

Слово козырь в русском языке обозначает «карта масти, являющейся старшей в игре». В языках абхазо-адыгской группы козырь – процесс игры в карты, отдельная карта колоды или все карты колоды, например: в абазинском – квазыр асра, в адыгейском – козеш/эн, в кабардино-черкесском – кузэзыр жэгун.

Слово костюм в русском языке обозначает «вид одежды, сочетание пиджака и брюк или жакета и юбки». В языках абхазо-адыгской группы костюм – это только мужской пиджак или дамский жакет.

Слово карта в русском языке обозначает «чертеж земной поверхности, представленный в определенном масштабе». Это слово может означать и «один из составляющих игральную колоду плотных листков, а также процесс самой игры при помощи колоды таких листков» (игра в карты). В некоторые языки слово карта (точнее карт) вошло со значением «фото, фотография» (например, в адыгейский, абазинский, кабардино-черкесский языки). Значение слова фото в абхазском передается словом портрет. Между тем эти слова расходятся по значению: фото – только фотографический снимок, портрет – изображение человека на фотографии или картине. Значение слова фотография в бурятском языке передается словами фотография, портрет, карточка (все они в русском языке семантически различаются).

Кочан – верхушка стебля капусты, представляющая собой округлое утолщение из плотно прилегающих друг к другу крупных широких листьев. В башкирском языке это слово означает внутреннюю твердую часть капусты и звучит кусэн. Кочан капусты в этом и других языках передается словосочетанием головка капусты. В русском языке слово мужик имеет несколько значений: 1. Крестьянин. 2. Мужчина. 3. Невоспитанный, необразованный человек (устар.). Только с последним значением вошло оно во многие языки: в чеченский – можги, в кабардинский – мыжыкъ, абазинский – мжыкъ.

Слово мяч в русском языке обозначает «сплошной или полый внутри шар из упругого материала». Оно переводится на удмуртский язык словом шар. Естественно, в русском языке слова мяч и шар – разные по значению. Слово мяч в якутский язык вошло как мяч и как мячик, точнее мээчик. Оба слова употребляются как синонимы. В слове мячик значение суффикса -ик не воспринимается, поэтому в этом языке мяч может быть назван мячиком.

Слово солома вошло в татарский язык как салам, сaман. Значения слов солома и саман в самом русском языке разнятся: солома – стебли хлебных злаков, остающиеся после обмолота; саман – особый вид кирпича, сделанный из глины с примесью навоза, который используют как строительный материал.

Мы привели лишь некоторые слова, которые вошли в другие языки из русского или через него из других языков <...>

Г.А. Анисимов, С.Д. Ашурова, Г.Г. Буржунов к др.

Методика обучения русскому языку в 5-11 классах
нерусских школ с родным языком обучения: Пособие для учителя

<...> Образование новых значений у форм или слов под влиянием другого языка интенсивно происходит особенно в условиях взаимодействия неодинаковых по уровню развития языков. Под действием русского языка чувашские общеупотребительные слова вăй «сила», вăйхăват «мощь», «мощность», ăшă «тепло», «теплота», сасă «голос», «шум», «звук», çутă «свет», сывлăш «воздух» и т.п. в учебниках и специальной литературе получили терминологические значения.

В послевоенные годы бурный подъем культурного и образовательного уровня народа, интенсивная миграция, рост многонациональности городов и поселков, отчасти и сельских районных центров, увеличение потока научной информации на русском языке, возвышение роли русского языка в сферах хозяйственно-производственной деятельности, в государственных учреждениях, партийно-советских органах и многие другие факторы обусловили ускоренное развитие национально-русского двуязычия.

Вместе с двуязычием появилась тенденция к выравниванию семантической структуры некоторых чувашских слов с семантической структурой соответствующих слов русского языка. Правда, приписывание и навязывание словам родного языка необычных для него значений по образу и подобию соответствующего слова другого языка в первое время кажется насилием над родным языком, нарушением его семантической структуры, но благодаря постоянному действию второго контактирующего языка необычное значение нередко становится обычным. Таким образом многие имена существительные, прилагательные, глаголы, нередко и наречия чувашского языка приобрели новые значения. Приведем несколько примеров. Слово каç «вечер», означающее время суток от окончания дня до наступления ночи, под влиянием русского вечер, стало употребляться в значении «собрание приглашенных гостей» или «встреча с гостями», ср.: ташă каçě «вечер танцев», литература каçě «литературный вечер», музыка каçě «вечер музыки».

Под влиянием русского языка метафорическое значение получили чувашские имена существительные вучах «очаг» (культура вучахě «очаг культуры»), кăвар «огонь» (юрату кăварě «огонь любви»), çулăм «пламя» (революци çулăмě «пламя революции»), хěлхем «искра» (революци хěлхемě «искра революции»), çар «армия», «войско» (интеллигенци çарě «армия интеллигенции»), çăлкуç «родник», «источник» (пěлў çăлкуçě «источник знаний») и т.п.

Расширили свои семантические границы имена прилагательные, которые раньше бытовали только с конкретным предметным значением. Таковы, например, прилагательные анлă «широкий» (анлă тěллев «широкая цель»), ансăр «узкий» (ансăр тема «узкая тема»), тарăн «глубокий» (тарăн идея «глубокая идея»), ăшăх «мелкий» (ăшăх пěлĀ «неглубокое знание»), çивěч «острый» (çивěч лару-тăру «острая ситуация») и др.

Новые метафорические значения получили такие глаголы, как чечеклен «цвести», çулăмлан «воспламеняться», çивěчлен «обостряться», çутат «освещать», тупта «ковать», чěрт «оживлять», «поджигать» и др.

Под воздействием русского языка активизировалось калькирование. Оно стимулировало реализацию потенциальных возможностей родного языка, мобилизовало его внутренние ресурсы для создания необходимых слов и терминов. По образцу русского языка образовались халăхлăх «народность» (халăх «народ»), сăмахлăх «словесность» (сăмах «слово»), чуралăх «рабство» (чура «раб»), умсăмах «предисловие» (ум «перед», сăмах «слово»), хыçсăмах «послесловие» (хыç «зад», сăмах «слово»), хăйхаклăх «себестоимость» (хăй «сам», хак «цена», «стоимость») и т.д. Сюда же можно отнести полукальки активлăх «активность», консервативлăх «консервативность», абстрактлă «абстрактный», конкретлă «конкретный», ядерлă «ядерный», ультрасасă «ультразвук», электрохурçă «электросталь», электропăчкă «электропила», мотоăмăрту «мотосоревнование» и т.п.

Под действием русского языка существенные сдвиги произошли в характере заимствования иноязычных слов. В старое время, когда заимствование осуществлялось через устное общение, фонетическая структура заимствуемых слов приспосабливалась к требованиям фонетической системы чувашского языка. С изменением исторических условий функционирования языка изменился характер заимствования иноязычных слов. Рост культурно-образовательного уровня населения, распространение и углубление двуязычия сделали возможным беспрепятственное проникновение в чувашский язык русских и интернациональных слов со своей фонетической структурой. Вместе с заимствованными словами чувашский язык освоил нехарактерные для его фонетической системы звонкие шумные согласные б, г, д, ж, з, аффрикату ц, глухой согласный ф, а также слияние гласных, сочетание двух и трех согласных в анлауте и ауслауте. Теперь для чуваша не представляет трудности произношение таких заимствований, как блок, бригадир, грузовик, гвардия, глагол, драма, звено, цирк, циркуль, ферма, федерация, аэропорт, геология и т.п.

Наряду со старыми формами, заимствованными через устное общение, в современном литературном языке утвердились их новые формы, более близкие по фонетической структуре к языку-источнику, но и старые фонетизированные варианты не ушли из жизни. Это привело к тому, что появились такие фонетические дублеты, как ваккат и адвокат, вакун и вагон, пăрахут и пароход, пуйăс и поезд, саккун и закон, савăт и завод, хапрăк и фабрика, хвершăл и фельдшер, яраплан и аэроплан и т.п.

В процессе нормализации лексико-фразеологических средств литературного языка произошло стилистическое перераспределение дублетных форм: старые фонетизированные формы закрепились за разговорным стилем, новые формы, сохраняющие русское произношение, – за книжным (или стандартным) стилем.

Постоянное воздействие русского языка испытывает чувашский синтаксис. Ориентируясь на культуру русской художественной речи, чувашская художественная литература свободно стала пользоваться многообразием форм передачи прямой речи. Все разновидности конструкций с прямой речью, какие возможны в русском языке, стали возможными и в чувашском.

Взаимодействие языков предполагает обоюдное воздействие языков друг на друга. Взаимодействующие языки как таковые принципиально равноправны. Но в наших условиях влияние русского и национального языков друг на друга не равнозначно. В чувашско-русском языковом контакте чувашский язык больше вбирает в себя элементов русского языка, нежели русский из чувашского. Русский литературный язык как сильно развитый, богатый и беспрепятственно обслуживающий все сферы человеческой деятельности, в настоящее время не испытывает большой нужды в заимствовании из национальных языков. Но тем не менее постоянные языковые контакты обусловливают проникновение в те или иные регионы русского языка элементов национальных языков.

Немало чувашских слов и словосочетаний проникает в русскую речь русскоязычного населения, проживающего в Чувашской Республике. Сюда относятся прежде всего названия чувашских блюд и кулинарных изделий, как то: яшка «суп», салма яшки «суп с салмой» (салма – разновидность клёцек), симах яшки «суп с клёцками», кагай шюрьби «суп из голья и потрохов свежезаколотого животного», хуран кукли «вареники», сюрме «кушанье из потрохов», хуплу «пирог с мясом и рисом», шыртан «рубец, начинённый рубленой бараниной и жареный», турых «варенец», чигыт «домашний сыр, сырок»; названия атрибутов национальной женской одежды: ама «старинное женское нагрудное украшение из монет», енчик «женское поясное украшение с кисточками», сарă «старинное женское украшение в виде расшитого бисером четырёхугольника или треугольника, подвешиваемого сзади к поясу», сурбан «женская головная повязка в форме узкого полотенца с вышитыми концами», масмак «головное украшение замужних женщин в виде вышитой ленты», теветь «унизанная монетами и бисером лента, надеваемая через левое плечо», тухья «девичий головной убор с заостренным верхом, обшитый бусами и серебряными монетами», хушпу «женский головной убор с плоским верхом, обшитый бусами и серебряными монетами», хюре «женское поясное украшение с кисточками», шюльгеме «женское нагрудное украшение из мелких бус и монет»; названия домашней утвари: ленгес «долбленное из дерева ведерко для воды», сюпсе «долбленная из цельного дерева кадушка», чиряс «долбленное из дерева ведерко для молока», алдыр «деревянный ковш»; названия чувашских языческих богов, злых духов, праздников; названия музыкальных инструментов, как например, сырнай, шыбыр; некоторые общеупотребительные слова: салам «привет», хамыръял «односельчанин», аншарли «просторечное название самогона» (букв.: помолчи-ка) и т.п. Многие кооперативы, товарищества, объединения, столовые, рестораны, кафе, магазины, гостиницы и т.п. носят чувашские названия, как, например, кэрэк «шуба», хэвель «солнце», илем «красота», салам «привет», мерчень «жемчуг», сеспель «подснежник», пучах «колос», азамат «радуга», хуран кукли «вареники», Сявал «Цивиль» (название ресторана), Шупашкар «Чебоксары» (название магазина) и т.п.

Таким образом, в процессе функционального и внутриструктурного развития русский язык не только обогащает контактирующий чувашский язык, но и сам обогащается за счет последнего. <...>

Н.П. Петров. Функциональное и внутриструктурное
взаимодействие чувашского и русского языков

Blog

Единицы языка и единицы речи: Хрестоматия: Учебное пособие / Сост. Л. П. Бирюкова, Л. Б. Пастухова. 2-е изд., доп. Чебоксары: Чувашгоспедуниверситет им. И. Я