Цви Цамерет

Вид материала

Подобный материал:

1 2 3 4 5 6 7 8 9 ... 15

Какие выводы можно сделать из таблицы 1 о численности учеников старших классов в школах, принадлежащих к «рабочему» направлению? Каковы, по Вашему мнению, были причины такой ситуации?
Какие выводы можно сделать из почти одинакового количества детей в детских садах, относящихся к «общему» и «рабочему» направлениям?
О чем говорит сравнительно небольшое число детей в детских садах, относившихся к религиозно-сионистскому направлению?

Из таблицы 1 следует, что в момент создания государства «общее» направление было самым крупным и значительным в системе образования. В политическом аспекте это было самое нейтральное из трех направлений, лишенное определенной партийной окраски, хотя и тяготеющее к центристским и правым кругам. Относительно нейтральное положение школ, относящихся к этому направлению, и высокая оценка их педагогических достижений способствовали тому, что многие родители, в том числе и члены Гистадрута, отдавали своих детей в эти учебные заведения.

Педагоги, работавшие в школах, относившихся к «общему» направлению, видели свою цель в воспитании учеников в духе верности ценностям еврейского национального движения, уделяя при этом много внимания и знакомству с достижениями современной науки. Руководители «общего» направления строили свою работу на основе «духовного наследия, общего для всего народа». Они утверждали, что образование должно служить «кузницей единства нации… и быть общим и единым для всех групп населения»^⁵, и надеялись, что их учебные заведения смогут охватить светских, традиционно-ориентированных и религиозных детей, выходцев из всех общин и классов.

[И л л ю с т р а ц и я 2]

Сельскохозяйственная школа «Микве-Исраэль».

Вторым по величине направлением было «рабочее» направление, объединившее образовательные структуры всех партий, входивших в Федерацию профсоюзов, в первую очередь – Рабочей партии и МАПАМ. Их деятельность была направлена на то, чтобы дать своим учащимся «пролетарское воспитание» путем «формирования независимой активной еврейской личности, проникнутой сионистскими и социалистическими идеалами, готовой воплощать в жизнь цели еврейского рабочего и социалистического движения в Израиле»^⁶. Помимо того, что «рабочее» направление давало в своих учебных заведениях общее образование, его руководство гордилось участием своих воспитанников в молодежных движениях и их работой в киббуцах и мошавах. Наряду с израильским флагом, над каждым учебным заведением, принадлежащим к этому направлению, развевался красный флаг, а день 1 Мая был выходным днем для преподавателей и учащихся.

Внутри «рабочего» направления существовало обособленное религиозно-сионистское пролетарское направление, имевшее собственные учебные заведения со своими отдельными учебными программами, основанное фракцией «Религиозный рабочий» в Гистадруте во главе с д-ром Иешаяху Лейбовичем^{^*}. Задачей этих учебных заведений было дать своим учащимся общее обязательное и в то же время традиционное религиозное воспитание. С его помощью члены рабочего движения надеялись привлечь в свои ряды новых репатриантов из восточных общин, большинство из которых были религиозными людьми, соблюдавшими еврейские традиции.

[И л л ю с т р а ц и я 3]

Школа, основанная членами движения БИЛУ, в Тель-Авиве, 1938 год.

Третье направление в системе образования действовало под эгидой партий религиозных сионистов – Ха-поэль ха-мизрахи^{^*} и Мизрахи^{^*}. В их учебных заведениях обучались почти все дети религиозных сионистов – как старожилов, так и новых репатриантов. При этом многие религиозные семьи в те годы отдавали своих детей в школы, относившиеся к «общему» направлению. В школах религиозно-сионистской ориентации стремились сочетать следование букве и духу еврейской традиции с воспитанием сионистского мировоззрения и изучением современных научных достижений. В отличие от традиционных ультрарелигиозных школ в этих учебных заведениях ученики получали также общее, в том числе и естественнонаучное образование, а также изучали иностранные языки. В момент создания государства около четверти еврейских учащихся посещали учебные заведения, принадлежащие к религиозно-сионистскому направлению. Но после создания государства, в результате поддержки, оказанной государством несионистским ультрарелигиозным кругам, а также отхода от религии многих детей новых репатриантов, доля учащихся в школах этого направления в системе образования в целом неуклонно сокращалась.

Могли ли дети из религиозных семей обучаться в рамках любого из трех основных направлений, существовавших в системе образования в период ишува и в первые годы государственной независимости? При ответе на вопрос проанализируйте педагогические принципы каждого из этих направлений.

Решение сохранить, даже после создания государства, существование различных направлений в системе образования следует рассматривать с учетом атмосферы беззаветной преданности той или иной идеологии, царившей в Израиле в те годы. Руководители государства считали, что существование отдельных направлений в системе образования предотвратит потрясения и излишние споры в обществе и позволит заняться другими важными общенациональными вопросами, стоявшими на повестке дня, в частности абсорбцией репатриантов, проблемами безопасности страны и экономики. Однако реальное положение дел было иным. Проблемами образования первое избранное правительство было вынуждено заниматься постоянно, и эти же проблемы, в конце концов, привели к его падению спустя два года после начала его деятельности^⁷.

Как отмечалось выше, три обособленных направления в системе образования существовали еще в период ишува. После провозглашения государства было решено выделить четвертое направление в системе образования, связанное с ультрарелигиозными несионистскими кругами, с движением Агудат Исраэль^{^*}. Это предложение появилось еще летом 1947 года, когда в страну прибыла особая следственная комиссия ООН (UNSCOP)^{^*}. Пытаясь убедить членов комиссии дать положительные рекомендации по поводу создания еврейского государства в Палестине, руководители Еврейского агентства хотели привлечь также Агудат Исраэль, откровенно антисионистскую партию, к поддержке идеи создания еврейского государства. Вследствие этого руководителям Агудат Исраэль было отправлено письмо от имени правления Еврейского агентства и подписанное Давидом Бен-Гурионом, раввином Йехудой Лейбом Маймоном^{^*} и Ицхаком Гринбоймом^{^*}, в котором содержался ряд обещаний по поводу соблюдения норм религиозной традиции в израильской общественной жизни и, в том числе, гарантировался независимый статус системы образования ультраортодоксального сектора в еврейском государстве, «когда оно в наши дни будет создано». Это письмо впоследствии стало считаться основой так называемого соглашения о «статус-кво» в отношениях между религией и государством, хотя в самом письме это словосочетание даже не упоминалось. По поводу функционирования системы образования в будущем еврейском государстве в письме говорилось:

«Будет обеспечена полная автономия всех направлений в системе образования (кстати, подобный порядок существует в Сионистской организации и в Кнессет Исраэль уже сейчас), и власти никоим образом не станут наносить ущерб религиозному сознанию и религиозным убеждениям какой-либо части еврейского народа. Государство введет, разумеется, преподавание обязательных учебных предметов в минимальном объеме (язык иврит, история, гуманитарные и точные науки и тому подобное) и будет контролировать соблюдение установленных норм, однако при этом предоставит полную свободу всем педагогическим направлениям и течениям, избегая любого покушения на религиозные убеждения».

Получили ли руководители Агудат Исраэль в «письме о статус-кво» твердые гарантии в отношении автономии собственной системы образования?

Таким образом, с созданием государства к трем существовавшим ранее направлениям в системе образования прибавилось ультрарелигиозное несионистское направление, основанное движением Агудат Исраэль, причем оно было признано властями и получало финансовую поддержку. Решение руководства страны узаконить еще одно направление в системе образования, и именно несионистское, связанное с Агудат Исраэль, было обусловлено тремя основными причинами. Во-первых, власти стремились вовлечь Агудат Исраэль в систему национальной ответственности в надежде на то, что это движение поможет еврейскому правительству в Израиле и использует свое немалое влияние в еврейской диаспоре по всему миру. Фактически, это было самым важным аргументом в пользу признания этого направления, так как в те дни государство еще боролось за свое существование, и для этого была необходима консолидация всех сил. Во-вторых, руководители государства надеялись, что после создания государства Агудат Исраэль постепенно отойдет от своей традиционной антисионистской позиции. В-третьих, Д. Бен-Гурион и многие из его светских приверженцев считали, что судьба религии и религиозной еврейской общины уже решена, и что ортодоксальная религиозность обречена на исчезновение в ходе процессов модернизации и прогресса. Лидеры государства не испытывали опасений по поводу существования независимого ультрарелигиозного направления в образовании. Религиозные сионисты, со своей стороны, верили, что победа сионизма несомненна, и что рано или поздно ультрарелигиозные круги должны будут признать сионизм.

Тогдашний лидер Агудат Исраэль, рав Ицхак Меир Левин^{^*}, обосновал для членов своего движения решение руководства официально признать и поддержать власти еврейского государства, против которого они ранее категорически выступали, в основном прагматическими аргументами: «Во время войны … более 118 тысяч детей в стране обучались в рамках трех направлений бывшего Национального комитета, более пяти тысяч детей воспитывались в учреждениях Агудат Исраэль, где языком преподавания был иврит, и отчасти пользовались поддержкой подмандатного правительства и местных властей. Еще примерно две тысячи детей изучали Талмуд и Тору в старых школах, не получавших никакой поддержки от какого-либо правительственного или муниципального органа, где преподавали на языке идиш. … В докладных записках, которые я получил от руководителей системы образования Агудат Исраэль, говорится, что тяжелое финансовое положение наших учебных заведений может привести их к закрытию. Перед нами стоял выбор: закрыть учебные заведения или принять государственную помощь. Большие долги этих учебных заведений, накопившиеся за ряд лет, также угрожали их существованию. Я стремился уладить эту проблему. Хотя это было вовсе не просто – получить официальное признание для еще одного направления, в рамках которого обучается всего около пяти тысяч детей, и тем самым создать два религиозных направления в государственной системе образования, но после многих усилий мне удалось, с Божьей помощью, преодолеть все препятствия»^⁸.

Биньямин Минц, лидер движения Поалей Агудат Исраэль, так говорил о положении ультрарелигиозного еврейства после Катастрофы: «У нас нет больше тыла в диаспоре, в частности, в европейской диаспоре. Теперь мы здесь единственные – мы и фронт, мы и тыл». С Вашей точки зрения, в какой степени положение ультрарелигиозной еврейской общины после Холокоста повлияло на решение руководства Агудат Исраэль добиваться признания и поддержки со стороны Государства Израиль?

Аргументы рава Левина, приведенные выше, убедили не все ультрарелигиозные радикальные круги. Во главе противников решения лидера Агудат Исраэль стояли представители движения Нетурей карта^{^*}, которые утверждали: «Участие Агудат Исраэль в правительстве поселило дух сионизма в рядах ультрарелигиозных евреев, и многие потянулись к кровавому кругу и хаосу сионизма … Изобретение под названием «четвертое направление», которым так гордится рав И. М. Левин, стало острым жалом в живом теле ультрарелигиозного еврейства в Святой Земле, да будет она отстроена, ибо с самого своего появления оно противоречило мнению учителей и светочей нашего поколения, да продлятся их дни. … В четвертом направлении господствует «ивритский» язык, дух его – сионистский, национальный, воспитанники понемногу усваивают дух «государства», там прекращают занятия во время «праздников» «государства» и отдают почести сионистскому геройству, и над их школами развевается сионистский флаг. Учителя стараются выполнить волю правительства и понравиться министру образования посредством внедрения национальной идеи в стенах учебных заведений, и тем самым они понемногу тушат огонек веры у детей, которые у себя дома были приучены к вере в приход Мессии и в спасение с небес, а теперь их развлекают «сионистским Мессией», и сионистским спасением, и сионистским собиранием евреев диаспоры (в Израиле), и тем, что дом Израиля [стал[ как все народы, избави Господь… Четвертое направление – это смертный яд, убивающий и губящий тело и душу»^⁹.

Некоторые исследователи утверждают, что духовный лидер ортодоксального еврейства того поколения, Хазон Иш^{^*}, был не в восторге от того, что система образования Агудат Исраэль стала зависимой от сионистского правительства. По их словам, Хазон Иш сказал своим приближенным по поводу этого события следующее: «Было пророчество, что слова Торы «не отступят от уст твоих и от уст потомства твоего» (Исайя 59; 21). Если бы не было четвертого направления, это обещание соблюдалось бы зажиточными людьми в каждом городе и селении, которые на свои деньги создавали бы и поддерживали учебные заведения. Однако из-за того, что состоятельные люди этого поколения соглашаются на религиозное образование по рецепту «четвертого направления», и на небесах ограничиваются соблюдением обета в ограниченной форме…»^¹⁰.

Чем обосновывали представители Нетурей карта появление «признаков сионизма» в четвертом направлении системы образования?
Почему Хазон Иш выступал против существования четвертого направления?

И тем не менее с течением лет представители Агудат Исраэль все больше и больше убеждались, что решение опереться на сионистское государство было правильным. Число учащихся в их учебных заведениях выросло с около пяти тысяч человек в 1948 году до пятнадцати тысяч человек в 1951 году, а число школ этого движения увеличилось втрое (в 1951 году их было уже 422). Более того, по их утверждениям: «Учителя и учащиеся не сменились, новые учительницы не вошли в наши классы вместо старых, порядок обучения не изменился ни на йоту, и в содержании обучения не произошло никаких изменений, религиозная атмосфера была сохранена и даже усилена, а священная традиция продолжает действовать, выпускники после окончания школ поступают в иешивы»^¹¹.

Спустя несколько лет Исраэль Шпигель, редактор газеты «Ха-модиа», печатного органа партии Агудат Исраэль, следующим образом выразил свое мнение по поводу больших достижений Агудат Исраэль в результате признания четвертого направления (а после введения государственного образования летом 1953 года – признания сети независимого образования):

«В одной сфере Д. Бен-Гурион оступился и потерпел поражение. С одним соперником, совершенно неожиданным, он не смог совладать. В этой сфере он не только не смог победить, но и был побежден. Агудат Исраэль, представляющую верное иудаизму еврейство, он не смог победить, но был вынужден уступить. Точнее, он уступил, так как не смог понять, что его уступка зайдет столь далеко, что нанесет поражение всему его проекту создания системы «единого образования» на светской, атеистической основе, оторванной от всего вечного наследия еврейского народа. … Величайшие деятели еврейского народа, возглавлявшие Агудат Исраэль, встали тогда перед серьезнейшим, судьбоносным выбором: между «длинной дорогой» и «короткой дорогой». «Короткая дорога» означала прямое столкновение, устремление в огонь, чтобы спасти хоть что-нибудь из пожара, выхватить из огня головешки, затухающие угли и этим ограничиться; «длинная дорога» – дорога показной умеренности: дай мне «только» … уголок для моего образования, для детей, чьи родители, вопреки всему, настаивали на своем и хотели особое образование. Было решено пойти по «длинной дороге», не отказываясь, по мере возможности, и от «короткой дороги», от попыток спасти что-нибудь из огня всегда, когда это было возможно. Этот путь в полной мере оправдал себя»^¹².

Что Вы думаете о словах И. Шпигеля как в отношении политики Д. Бен-Гуриона по поводу признания «четвертого направления», так и в отношении пути, по которому пошли лидеры движения Агудат Исраэль?

4. Позиция Давида Бен-Гуриона в вопросах образования

Значительное влияние на становление израильской системы образования оказал первый глава правительства Государства Израиль Давид Бен-Гурион. Он не только возглавлял правительство и Министерство обороны Государства Израиль; на протяжении всего первого десятилетия он был самым авторитетным лидером в стране. Широкие слои населения Израиля видели в нем не только крупнейшего политического деятеля, но и социального и духовного вождя, первопроходца. Обаяние и сила его ума были настолько велики, что многие, не раздумывая, шли за ним.

Сам Д. Бен-Гурион считал себя – и таким его считали многие другие – создателем нового еврейского народа, который собрался в Эрец-Исраэль после двухтысячелетнего изгнания. Он полагал, что без веры в идеал народ погибнет, и стремился воспитать еврейский народ Израиля в духе сионистского мировоззрения, которое в его глазах являлось и является наиболее верным для еврейства в современную эпоху. Чтобы лучше понять подход Д. Бен-Гуриона к проблемам образования, имеет смысл обратиться к его трудам и выступлениям, относящимся к судьбе современного ему поколения. В выступлении на собрании представителей интеллигенции в Тель-Авиве 15 января 1949 года, в период начала массовой волны репатриации в Израиль евреев из стран Востока, Д. Бен-Гурион утверждал: «Мы привозим в страну уникальный народ, рассеянный по всем концам света, говорящий на многих языках, воспитанный в рамках чужих культур, разделенный на различные общины. Все это огромное, пестрое общество мы должны переплавить заново, отлить его в форме новой нации. Мы должны уничтожить географические, культурные, социальные и языковые барьеры, разделяющие различные части нашего народа, и дать им один язык, одну культуру, ощущение общности судьбы в одном государстве, общие для всех законы и правила. Мы должны создать для них единый дух, культуру, литературу, науку, искусство. Мы должны ввести их в новые социальные и политические структуры, дать им ощущение связи с прошлым и мечту о будущем; мы должны воспитать их для жизни как независимого народа, для жизни в своем государстве, для самоуправления, для свободы, для еврейского единства, для взаимопомощи, для коллективной ответственности… Мы должны перевернуть всю страну, весь народ, весь образ нашей жизни»^¹³.

[И л л ю с т р а ц и я 4]

Давид Бен-Гурион встречается с учениками государственной школы в Ашдоде, февраль 1959 года.

Спустя семь месяцев, в своей речи в Кнессете 15 августа 1949 года, Д. Бен-Гурион особо подчеркнул роль армии как государственной воспитательной структуры, «мастерской по созданию народа»^¹⁴. Еще через два года, во время обсуждения в Кнессете вопросов внешней политики, Д. Бен-Гурион говорил о значении образования в процессе достижения мира: «Мы стремимся к миру между евреями и арабами, мы видим его возможность, вероятность и историческую необходимость в будущем, и мы должны воспитывать народ и молодежь с верой в это будущее. Мы должны воспитывать в народе и молодежи два принципа – со всеми кажущимися противоречиями между ними: готовность защищать страну в любых битвах и войнах и готовность к сотрудничеству и подлинному союзу между двумя семитскими народами, которым историей было суждено сосуществовать друг рядом с другом в библейских странах, называемых сегодня Ближним Востоком»^¹⁵.

В своих выступлениях Д. Бен-Гурион неустанно повторял, что воспитание «еврейской нации» должно покоиться на двух столпах: «Стране и Книге, Земле обетованной и ТАНАХе». Вот что, например, говорил Д. Бен-Гурион в своем выступлении в Кнессете в 1955 году: «Израильский ребенок, израильский подросток … должен почувствовать, что наша история начинается не с 1948 года, и даже не с 1897 года [год созыва Первого сионистского конгресса], и даже не со времен Маккавеев, ... а с библейских времен, с периода еврейской гордости и независимости, … в особенности независимости духовного творчества, которое создало еврейский народ и позволило ему дожить до сегодняшнего дня»^¹⁶. В своих трудах и выступлениях Д. Бен-Гурион подчеркивал воспитательную ценность Библии: «Среди всех книг, созданных в диаспоре, нет книги, которая так была бы близка молодежи нашей страны, как Библия … по своей … актуальности, по географической и сюжетной близости, … по своему пророческому видению».

Каким образом можно охарактеризовать педагогический идеал Д. Бен-Гуриона с точки зрения практического подхода к образованию?
Какое место отводилось еврейской литературе в педагогической концепции Д. Бен-Гуриона?

Какова была позиция Д. Бен-Гуриона по вопросу сохранения направлений в системе образования? С конца 1920-х годов он стоял во главе противников существования политических и партийных направлений. Хотя он и руководил самой крупной партией из входящих в Гистадрут, но уже тогда он был одним из основных противников обособленного существования «рабочего» направления и не разделял позицию большинства членов возглавляемой им партии. С его точки зрения, рабочее движение совершало ошибку в том, что ограничивалось воспитанием только детей представителей рабочего класса, а не стремилось к тому, чтобы привить свои ценности всему народу. Он считал, что наличие различных направлений в системе образования сохраняет существовавшее веками разделение народа, и лишь их объединение позволит создать единый, сплоченный народ. Этот подход Д. Бен-Гурион старался воплотить на практике. В знак протеста против того, что большинство его товарищей по руководству Гистадрутом не поддержали его позицию, Д. Бен-Гурион записал своих детей в учебные заведения, принадлежащие к «общему» направлению, а не «рабочему».

После создания Государства Израиль позиция Д. Бен-Гуриона по поводу того, что сохранение различных направлений в системе образования представляет опасность для будущего еврейского народа, лишь укрепилась. В своем обращении к членам Центрального комитета Рабочей партии от 10 марта 1951 года он предупреждал своих товарищей, что «система обособленных направлений превратилась в фактор, разделяющий народ, способствующий усилению конфликтов между различными группами населения и ставящий под угрозу целостность государства». Лишь весной 1951 года, перед выборами в Кнессет второго созыва, Д. Бен-Гуриону удалось убедить своих товарищей по партии поддержать его позицию и внести в программу Рабочей партии пункт о том, что после выборов в стране будет создана единая деполитизированная система государственного образования. Но говорить о том, что лишь идеологические соображения привели Д. Бен-Гуриона к такому подходу, было бы не совсем верно. Очевидно, что он руководствовался и политическими соображениями, интересами своей партии, так как верил, что отмена направлений позволит его партии оказывать большее влияние на происходящее в системе образования в целом.

Д. Бен-Гурион надеялся создать в стране единую образовательную систему, не связанную с теми или иными партиями и движениями, он стремился к тому, чтобы все дети и подростки учились в рамках одной структуры: религиозные и светские, репатрианты и старожилы, дети бедных и более состоятельных родителей. Лишь после того как обострились отношения между религиозными и светскими политиками по поводу направления новых репатриантов йеменского происхождения из религиозных семей в светские школы, Д. Бен-Гурион примирился с существованием особой государственной образовательной структуры религиозных сионистов и отдельной системы образования ультрарелигиозных евреев.

Blog

Цви Цамерет