Рекуррентный центр в произведениях художественной прозы (на материале романа Ч. Диккенса «Домби и сын»)
Вид материала | Автореферат |
- Урок в рамках элективного курса «Формирование исследовательских умений на материале, 363.24kb.
- Фразеологические единицы в повествовательном дискурсе (на материале русской художественной, 593.74kb.
- Диалог как компонент художественного текста (на материале художественной прозы, 715.64kb.
- Поэтика художественной детали в жанровой структуре рассказа (на материале современной, 405.25kb.
- Реконструкция языковой картины мира позднего чехова (на материале художественной прозы, 262.53kb.
- Литература, 128.28kb.
- Романтический текст в лингвопоэтическом аспекте (на материале художественной прозы, 826.88kb.
- Творческая мастерская: история русской литературы XX века, 9.97kb.
- -, 285.88kb.
- Некоторые проблемы перевода германоязычной прозы, 603.25kb.
Инвариант, как минимальная часть ФСЗ, представляет собой начальный кодировано-простой элемент смысла, заложенного автором в суть РЦ. Семантическое ядро как следующий комплексно-кодированный компонент, строящийся на большей объемности содержания, предполагает наличие двух факторов:
- иерархию инвариантов внутри себя;
- их взаимодополняемость.
Однако, с помощью фона, РЦ, включенный в рамки ФСЗ, не дает возможности читателю утратить главную линию романа. Поэтому именно РЦ определяет тема-рематическую аранжировку значений внутри речевого комплекса, где имеет место его однозначное представление, выражаемое инвариантом. В силу этого границы микротематической речевой ситуации, соединенные смысловой осью, легко обозримы. Они часто передаются фразой, равной предложению, или эллиптированно.
Идентификация РЦ в трех остальных типах речевых ситуаций идет через многомерную репрезентацию ФСЗ. В смысловом узле, как самом объемном компоненте ФСЗ, закодирована содержательная идея текста романа. Ее раскрытие имеет характер постепенного «развязывания» через РЦ и выделения в нем тех центральных звеньев, сумма которых воссоздает содержательный макет произведения. Но, выражая его многоаспектно на глубинном уровне, автор представляет себе роман как законченное целое схематично в виде ФСЗ, расчленяющей его на составные РЦ. Сюжетная перспектива на поверхностном уровне через РЦ предполагает несобственно-прямой диалог с читателем, через мировоззренческую оценку каждой из четырех типов речевых ситуаций, последовательно декодирующих РЦ.
Следовательно, речевая ситуация – это выражение сюжетной перспективы через объединяющие ее РЦ. Как линия перспективно закодированного смысла, основанного на авторском ракурсе, сюжетная перспектива позволяет воссоздать схематичный макет романа как законченного произведения.
Если сюжетная перспектива является сюжетной канвой текста, то РЦ – его сюжетная основа, поскольку расстановка всех РЦ строится таким образом, что один из них на какой-то момент (а не постоянно) оказывается в центре мимолетного внимания, постепенно становясь основным опорным механизмом в процессе «вербовки» читателя.
Авторский ракурс, формулируя линейную репрезентацию смысла в реально фиксированных границах текста, представляет собой концепт, облаченный в определенную форму содержательной идеи, где автор видит объект двояко: как он есть, и, каким он должен быть представлен читателю. Второй план связан с первым, но не равен ему. Он выходит за пределы авторского ракурса и образует сюжетную перспективу, главными смысловыми пунктами которой оказываются РЦ.
Являясь смысловой основой, направляющей мысль автора, РЦ не позволяет читателю отклоняться от перспективной линии развития действия. Сюжетная же перспектива – иное явление. Она зависит от авторского ракурса и, являясь его производной, воссоздает его через РЦ. В противоположность авторскому ракурсу, она объемна и глубинно многомерна, а, главное, включая в себя художественное время, она разворачивает действие в художественном пространстве через РЦ. РЦ позволяют расстановкой речевых ситуаций достичь максимального внимания и заинтересованности читателя. (Например, составляющие РЦ слова мисс Токс, то ли серьезные, то ли патетичные,