І. В. Діяк Хто захистить наш народ І державу

Вид материала

Документы

Содержание Додаток №6. Лист О.М. Горького до директора Державного видавництва України О.А.Слісаренка з приводу видання роману “Мати” Уважаемый Алексей Андреевич!

Подобный материал:

• І. В. Діяк Національна трагедія І боротьба за незалежність, 4734.79kb.
• Головне управління освіти І науки полтавської обласної державної адміністрації професійний, 108.24kb.
• Мета: виховувати в учнів повагу до героїчних подвигів співвітчизників, ушанувати пам'ять, 125.7kb.
• У истоков пчеловодческой литературы, 130.33kb.
• Змістовно-діяльнісна структура модулів навчальної дисципліни „Історія вчень про державу, 134.58kb.
• І. В. Діяк українська національна ідея шлях до Великої України І. В. Діяк українська, 4264.08kb.
• Воззвание (программа) «Союза 17 Октября», 126.92kb.
• Партизанськими дорогами з командиром “Залізняком”, 3333.47kb.
• Наш земляк Герой Советского Союза – Пайгусов Евгений Григорьевич в великой Отечественной, 96.05kb.
• Неизмеримо высокую цену заплатил наш народ за Победу, 577.79kb.

Додаток №6.

Лист О.М. Горького до директора Державного видавництва України О.А.Слісаренка з приводу видання роману “Мати”

Уважаемый Алексей Андреевич!


Я категорически против сокращения повести “Мать”.

Мне кажется, что и перевод этой повести на украинское наречие тоже не нужен. Меня очень удивляет тот факт, что люди, ставя перед собой одну и ту же цель, не только утверждают различие наречий—стремятся сделать наречие “языком”, но еще и угнетают тех великороссов, которые очутились меньшинством в области данного наречия.

При старом режиме я посильно протестовал против таких явлений. Мне кажется, при новом режиме следовало бы стремиться к устранению всего, что мешает людям помогать друг другу.

А то выходит курьезно: одни стремятся создать “всемирный язык”, другие—действуют как раз наоборот.

7 мая 1926 г. А. Пешков.


Національні процеси в Україні. Історія і сучасність.—К.,1997.—Ч.2.—С.69.


Додаток №7.


Лист В.Леніна до В.Молотова для членів Політбюро ЦК РКП(б) від 19 березня 1922 р з приводу репресій щодо духовенства і пограбування церкви.


Строго секретно.


Просьба ни в каком случае

копий не снимать, а каждому

члену Политбюро (тов. Кали-

нину тоже) делать свои замет-

ки на самом документе.

Ленин.


Товарищу Молотову для членов Политбюро.


По поводу происшествия в Шуе*, которое уже поставлено на обсуждение в Политбюро, мне кажется, необходимо принять сейчас же твердое решение в связи с общим планом борьбы в данном направлении. Так как я сомневаюсь, чтобы мне удалось лично присутствовать на заседании Политбюро 20-го марта, то поэтому изложу свои соображения письменно.

Происшествие в Шуе должно быть поставлено в связь с тем сообщением, которое недавно РОСТА переслало в газеты не для печати, а именно, сообщение о подготовлявшемся черносотецами в Питере сопротивлении декрету об изъятии церковных ценностей. Если сопоставить с этим фактом то, что сообщают газеты об отношении духовенства к декрету об изъятии церковных ценностей, а затем то, что нам известно о нелегальном воззвании патриарха Тихона, то станет совершенно ясно, что черносотенное духовенство во главе со своим вождем совершенно обдуманно проводит план дать нам решающее сражение именно в данный момент.

Очевидно, что на секретных совещаниях влиятельнейшей группы черносотенного духовенства этот план обдуман и принят достаточно твердо. События в Шуе лишь одно из проявлений и применений этого общего плана.

Я думаю, что здесь наш противник делает громадную стратегическую ошибку, пытаясь втянуть нас в решительную борьбу тогда, когда она для него особенно безнадежна и особенно невыгодна. Наоборот, для нас, именно в данный момент представляет из себя не только исключительно благоприятный, но и вообще единственный момент, когда мы можем 99-ю из 100 шансов на полный успех разбить неприятеля наголову и обеспечить за собой необходимые для нас позиции на много десятилетий. Именно теперь и только теперь громадное большинство крестьянской массы будет либо за нас, либо во всяком случае будет не в состоянии поддержать сколько-нибудь решительно ту горстку черносотенного духовенства и реакционного городского мещанства, которые могут и хотят испытать политику насильственного сопротивления советскому декрету.

Нам во что бы то ни стало необходимо провести изъятие церковных ценностей самым решительным и самым быстрым образом, чем мы можем обеспечить себе фонд в несколько сотен миллионов золотых рублей (надо вспомнить гигантские богатства некоторых монастырей и лавр). Без этого фонда никакая государственная работа вообще, никакое хозяйственное строительство в частности, и никакое отстаивание своей позиции в Генуе в особенности, совершенно немыслимы. Взять в свои руки фонд в несколько сотен миллионов золотых рублей (а может быть, и в несколько миллиардов) мы должны во что бы то ни стало. А сделать это с успехом можно только теперь. Все соображения указывают на то, что позже сделать нам этого не удастся, ибо никакой момент, кроме отчаянного голода, не даст нам такого настроения широких крестьянских масс, который бы либо обеспечивал нам сочувствие этих масс, либо, по крайней мере, обеспечил бы нам нейтрализование этих масс в том смысле, что победа в борьбе с изъятием ценностей останется безусловно и полностью на нашей стороне.

Один умный писатель по государственным вопросам справедливо сказал, что, если необходимо для осуществления известной политической цели пойти на ряд жестокостей, то надо осуществлять их самым энергичным образом и в самый кратчайший срок, ибо длительного применения жестокостей народные массы не вынесут. Это соображение, в особенности, еще подкрепляется тем, что по международному положению России для нас, по всей вероятности, после Генуи окажется или может оказаться, что жестокие меры против реакционного духовенства будут политически нерациональны, может быть, даже чересчур опасны. Сейчас победа над реакционным духовенством обеспечена нам полностью. Кроме того главной части наших заграничных противников среди русских эмигрантов за границей, т. е. эс-эрам и милюковцам, борьба против нас будет затруднена, если мы, именно в данный момент, именно в связи с голодом, проведем с максимальной быстротой и беспощадностью подавление реакционного духовенства.

Поэтому я прихожу к безусловному выводу, что мы должны именно теперь дать самое решительное и беспощадное сражение черносотенному духовенству и подавить его сопротивление с такой жестокостью, чтобы они не забыли этого в течение нескольких десятилетий. Самую кампанию проведения этого плана я представляю себе следующим образом:

Официально выступить с какими то ни было мероприятиями должен только тов. Калинин,—никогда и ни в каком случае не должен выступать ни в печати, ни иным образом перед публикой тов. Троцкий.

Посланная от имени Политбюро телеграмма о временной приостановке изъятий не должна быть отменена. Она нам выгодна, ибо посеет у противника представление, будто мы колеблемся, будто ему удалось нас запугать (об этой секретной телеграмме, именно потому, что она секретная, противник, конечно, скоро узнает).

В Шую послать одного из самых энергичных, толковых и распорядительных членов ВЦИК или других представителей центральной власти (лучше одного, чем нескольких), причем дать ему словесную инструкцию через одного из членов Политбюро. Эта инструкция должна сводиться к тому, чтобы он в Шуе арестовал как можно больше, не меньше, чем несколько десятков представителей местного духовенства, местного мещанства и местной буржуазии по подозрению в прямом или косвенном участии в деле насильственного сопротивления декрету ВЦИК об изъятии церковных ценностей. Тотчас по окончании этой работы он должен приехать в Москву и лично сделать доклад на полном собрании Политбюро или перед двумя уполномоченными на это членами Политбюро. На основании этого доклада Политбюро даст детальную директиву судебным властям, тоже устную, чтобы процесс против шуйских мятежников, сопротивляющихся помощи голодающим, был проведен с максимальной быстротой и закончился не иначе как расстрелом очень большого числа самых влиятельных и опасных черносотенцев г. Шуи, а по возможности, также и не только этого города, а и Москвы и нескольких других духовных центров.

Самого патриарха Тихона, я думаю, целесообразно нам не трогать, хотя он несомненно стоит во главе всего этого мятежа рабовладельцев. Относительно него надо дать секретную директиву Госполитупру, чтобы все связи этого деятеля были как можно точнее и подробнее наблюдаемы и вскрываемы, именно в данный момент. Обязать Дзержинского и Уншлихта лично делать об этом доклад в Политбюро еженедельно.

На съезде партии устроить секретное совещание всех или почти всех делегатов по этому вопросу совместно с главными работниками ГПУ, НКЮ и Ревтрибунала. На этом совещании провести секретное решение съезда о том, что изъятие церковных ценностей, самых богатых лавр, монастырей и церквей, должно быть проведено с беспощадной решительностью, безусловно ни перед чем не останавливаясь и в самый кратчайший срок. Чем большее число представителей реакционного духовенства и реакционной буржуазии удастся нам по этому поводу расстрелять, тем лучше. Надо именно теперь проучить эту публику так, чтобы на несколько десятков лет ни о каком сопротивлении они не смели и думать.

Для наблюдения за быстрейшим и успешнейшим проведением этих мер назначить тут же на съезде, т. е. на секретном его совещании, специальную комиссию при обязательном участии т. Троцкого и т. Калинина без всякой публикации об этой комиссии с тем, чтобы подчинение ей всех операций было обеспечено и проводилось не от имени комиссии, а в общесоветском и общепартийном порядке. Назначить особо ответственных наилучших работников для проведения этой меры в наиболее богатых лаврах, монастырях и церквях.

Ленин.

19. III. 22.


Прошу т. Молотова постараться разослать это письмо членам Политбюро вкруговую сегодня же (не снимая копий) и просить их вернуть секретарю тотчас по прочтении с краткой заметкой относительно того, согласен ли с основою каждый член Политбюро или письмо возбуждает какие-нибудь разногласия.

Ленин.

19. III. 22.**


*У газеті “Известия ВЦИК” от 28 березня 1922 р було надруковане ухвалене Президією ВЦИК урядове повідомлення з приводу подій у місті Шуя. Зокрема, там повідомлялося, що 3 березня 1922 р постановою Шуйського виконкому створено комісію згідно вимог декрету ВЦИК “Про порядок вилучення церковних цінностей, які знаходяться в користуванні груп віруючих” та інструкцій до нього. Ця комісія вилучила цінності в тьох церквах, проте 13 березня біля собору була зустрінута натовпом віруючих і перенесла роботу на 15 березня. Після цього комісія пограбувала [мовою більшовиків “взяла на облік цінності”—авт.] синагогу й знову з’явилася біля собору. Значний натовп незадоволених віруючих на Соборній площі зустрів камінням кінну міліцію, на дзвіниці ударили в набат. Потім прибула половина роти 146-го стрілецького полку й два автомобілі з кулеметами. Червоноармійці спершу стріляли в повітря, а потім дали залп у вороже налаштований натовп. Віруючи розбіглися, 4 загинули, 10 були поранені. Того ж дня почалися арешти помічених на площі громадян. 23 березня комісія вилучила з собору 10 пудів срібла, не рахуючи 3,5 пуди, зібраних перед тим самими віруючими. 21-23 березня за рішенням Політбюро ЦК ВКП(б) в Шуї працювала комісія Президії ВЦИК, котра висновила:

“1).Визнати дії уїздної комісії по вилученню церковних цінностей правильними й узгодженими з розпорядженнями центру.

2).Визнати дії місцевої влади загалом правильними, але недостатньо енергійними й планомірними як у справі підготовки роботи по вилученню цінностей, так і по охороні суспільного порядку.

3).Запропонувати комісії по вилученню цінностей невідкладно приступити до закінчення цієї роботи.

4).Запропонувати губернській та уїздній владі вжити заходів з розслідування порушень суспільного порядку в зв’язку з вилученням цінностей, знайти винних опору владі й нападу на червоноармійців та міліцію і всю справу передати для остаточної розробки й покарання винних до Ревтрибуналу.”


**Внаслідок подій в Шуї та листа Леніна на засіданні Політбюро ЦК РКП(б) 20 березня 1922 р у складі Л.Каменєва, Й.Сталіна, Л.Троцького, В.Молотова був ухвалений проект Троцького про вилучення церковних цінностей:

“1).У центрі й в губерніях створити секретні керівні комісії по вилученню цінностей на кшталт московської комісії Сапронова-Уншліхта. До всіх цих комісій повинен обов’язково входити або секретар губкому, або завідуючий агітпропвідділом.

З а у в а ж е н н я: у найважливіших губерніях встановити терміни вилучення раніше, ніж у менш важливих губерніях, після того як відомості про вилучення в Петрограді та інших центральних містах розповсюдилися по всій Росії.

2).Центральна комісія повинна складатися з голови т. Калініна, Яковлева і Сапронова (по від’їзді т. Сапронова до комісії повинен увійти на правах його заступника т. Бєлобородов, котрий повинен увійти до курсу справ не пізніше середи, 22/ІІІ), т. Уншліхта, Красикова (заступника Галкіна), Винокурова, Базилевича. Комісія має бюро, котре працює щоденно (Яковлев, Сапронов (заступник Бєлобородова), Уншліхт, Галкін). Раз на тиждень комісія збирається за участю Троцького.

3).У губернських містах до складу комісій притягуються комісар дивізії, бригади або начальник політвідділу.

4).Поряд із цими секретними підготовчими комісіями маються офіційні комісії чи столи при комітетах допомоги голодуючим для формального прийому цінностей, переговорів з групами віруючих та ін. Суворо дотримуватися, щоб національний склад цих офіційних комісій не давав приводів для шовіністичної агітації.

5).У кожній губернії призначити неофіційний тиждень агітації та попередньої організації вилучення цінностей (зрозуміло, не повідомляючи про такий тиждень). Для цього підібрати найкращих агітаторів і, зокрема, військових. Агітації надати характеру чужої будь-якої боротьби з релігією та церквою, а цілком спрямований на допомогу голодуючим.

6).Одночасно з цим внести розкол в духовенство, виказуючи в цьому напрямі рішучу ініціативу і беручи під захист державної влади тих священиків, котрі відкрито виступають на користь вилучення.

7).Зрозуміло, наша агітація та агітація лояльних священиків ні в якому разі не повинні поєднуватися, але в нашій агітації ми посилаємося на те, що значна частина духовенства відкрила боротьбу проти злочинного ставлення до цінностей з боку нелюдських і жадібних “князів церкви”.

8).На весь час кампанії, особливо протягом тиждня, треба забезпечити повне інформування про все, що відбувається в різних групах духовенства, віруючих та ін.

9).У випадку виявлення в якості організаторів виступу буржуазних купецьких елементів, колишніх чиновників та ін. заарештовувати їх. У випадку необхідності, особливо, якщо б чорносотенна агітація зайшла надто далеко, організовувати маніфестації за участю гарнізона при зброї і з гаслами: “Церковні цінності для порятунку життя голодуючих”, тощо.

10).Видних попів по можливості не зачіпати до кінця кампанії, проте таємно і офіційно (під розписку через губполітвідділи) попередити їх, що у випадку яких-небудь ексцесів вони відповідають першими.

11).Поряд із агітаційною роботою повинна йти організаційна: підготувати відповідний апарат для вилучення з таким розрахунком, щоб ця робота проведена в найкоротший термін. Вилучення краще розпочинати з якоїсь церкви, на чолі котрої стоїть лояльний піп. Якщо такої немає, розпочинати з найбільш значного храму, підготувавши всі дрібниці (комуністи повинні бути на сусідніх вулицях, не допускаючи натовпів; надійна частина, краще ЧОН [частини особливого призначення ВЧК-ОГПУ—авт.], повинна бути поблизу, тощо).

12).Всюди, де можливо, випускати в церквах, на зборах, в казармах представників голодуючих з вимогами швидкого вилучення цінностей.

13).До обліку вилучених цінностей допустити в губерніях і в центрі представників лояльного духовенства, широко сповістивши про те, що населення буде мати повну можливість спостерігати за тим, щоб жодна дрібниця церковного майна не одержала іншого призначення, окрім допомоги голодуючим.

14).У випадку пропозиції з боку груп віруючих викупу за цінності заявити, що питання повинне бути розглянуте в кожному окремому випадку в ЦК , ні в якому разі не припиняючи при цьому вилучення. Досвід в провінції свідчить, що такі переговори ведуться без серйозних намірів викупити й додають лише невизначеність і деморалізацію.

15).У Москві робота повинна тривати вже встановленим порядком з тим, щоб до вилучення приступити вже 31 березня.

16).Вважаю, що для Петрограда можна встановити той самий термін за погодженням із Зінов’євим, ні в якому разі не форсуючи надто кампанію і не застосовуючи силу, поки політично й організаційно вся операція не буде цілком забезпечена.

17).Що стосується губерній, то губкоми повинні на основі цієї інструкції відповідно до призначенного Москвою терміну й під контролем Центральної комісії призначити власний термін, з одного боку, забезпечивши підготовку, а з іншого боку, не затягуючи справу на жоден день і з таким розрахунком, щоб найважливіші губернії пішли в першу чергу.”

Політбюро ЦК ВКП(б) розіслало цю директиву Троцького всім губкомам.


Известия ЦК КПСС.—1990.—№4.—С.190-195.


Додаток №8.


Докладная записка о пасхальном антирелигиозном карнавале

В ночь на пасху, союзами безбожников и комсомольскими организациями, почти повсеместно, были устроены антирелигиозные карнавальные шествия. Благодаря недостаточной организации, все эти карнавалы прошли очень бледно, при незначительном количестве участников, что особенно было заметно в Харькове, Днепропетровске и Киеве. Карнавалы вызвали резко отрицательное настроение не только среди верующих, но среди служащей интеллигенции и небольшой части рабочих.

Со стороны участников карнавала зарегистрировано несколько случаев хулиганских выходок по отношению к верующим, как то: бросание горящих ракет в толпу молящихся, устройство танцев в церковных оградах и т.д

Основная масса верующих расценивала карнавал как открытое выступление власти против религии и узаконение хулиганства, до сего времени строго караемого. В карнавальцев бросали камни, песок, ругали их площадными словами и т.д. Некоторым участникам карнавала камнями разбили головы.

Такие действия отмечены даже в тех случаях, когда участники карнавала не затрагивали верующих (Д-Петрорск, Артемовск, Харьков).

Участие в карнавале еврейской молодежи повлекло за собой активную антисемитскую агитацию со стороны верующих.

«…Соввласть открыто покровительствует хулиганству безбожников. На свою пасху никаких карнавалов не устраивали. Издеваются над верующими. Карнавал—это агония власти».

Таково в основном реагирование верующих—кликуш, торговцев и бывших людей.

Попы в разговорах между собой отмечают, что Соввласть ошиблась, устраивая карнавалы, т.к. они дали обратные результаты, вызвав небывалый подъем религиозности в массах.

Интеллигенция расценивала карнавал как публичное проявление некультурности, извращение лозунгов культурной революции и кощунство.

Наиболее интересно мнение о карнавале киевской профессуры:

«...Всякие выступления, оскорбляющие религию, создают церкви ореол мученичества. В борьбе с религией нужна систематическая, настойчивая культурная работа. Полунасильственные меры дают обратные результаты. Коммунисты не учли закона сопротивления — христианство было на­иболее крепко во времена гонений. Попы значительно лучшие воспитатели, так как устраивают праздники красиво. Здесь же наоборот, дико и грубо науськивают тол­пу...»

(Профессора КРУПОВСКИЙ, ОБЕРУЧЕВ, КРИЖАНОВСКИЙ. АКУЛОВ, ГОРОДЕЦКИЙ, ЭПЩТЕЙН и КЛЫСЕНКО).

Среди некоторых рабочих отмечены мне­ния о карнавале как о ненужной клоунаде и как о форме борьбы с религией, не достигающей своей цели и дающей обратные результаты.

«...Надо вести воспитательную работу, а не клоунскую. Нельзя такими дурацкими методами вести борьбу с религией. Работа против религии должна вестись в клубах. Тратяг деньги черт знает на что. Отделили церковь от государства, а теперь вмешива­ются в религиозные дела и не дают жить верующим. Позаботились бы лучше о про­довольственном снабжении населения, чем устраивать глупые, никому не нужные де­монстрации...»

Такие разговоры отмечены среди рабочих ХПЗ, ГЭГа, 1-й Гостипографии и КОФОКа в Харькове и завода им. Петровского в Дне­пропетровске.