Geum.ru

Книга третья: Философия XIX xx в

Вид материалаКнига

Содержание


Эмпириокритицизм как теоретико
Подобный материал:
1   ...   13   14   15   16   17   18   19   20   ...   63

лютизма к эмпиризму", написанном уже в семидесятилетнем возрасте.


Главные философские и философско-педагогические идеи Дьюи

вкратце таковы. Внимание Дьюи к философии сначала было опосредо-

вано его глубоким интересом к педагогике. Он хотел сделать из педаго-

гики обоснованную и тщательно разработанную дисциплину. Между

тем ее состояние внушало ему серьезные опасения. Теория и практика

образования и воспитания, подчеркивал Дьюи, лишены здоровой, проч-

ной основы, что особенно пагубно, если иметь в виду цели демократи-

ческого общества. В книге "Демократия и образование" (1916) он вы-

ступил как реформатор процесса обучения и педагогических дисцип-

лин. Задача теоретического обоснования педагогики привела Дьюи к

психологии и философии, а в них - к концепциям прагматизма. <Хотя

Дьюи считал, что скорее люди и ситуации, чем книги, оказали главное

воздействие на его жизнь, он делал исключение для "Принципов психо-

логии" Джемса, книги, которая оказала мощнейшее, уникальное влия-

ние на изменение направления его философского мышления. Биологи-

ческие, динамические и объективные элементы "Приципов" с такими

впечатляющими главами, как "Концепция", "Дискриминация", "Срав-

нение" и "Размышление", прояснили для Дьюи тот аутентичный смысл

"жизни в терминах жизни как действия", какого он не смог найти в

более застывшей традиции классической философии. Этой линии он и

будет затем следовать - в течение более чем 60 лет своей жизни !>.


Вслед за Пирсом и Джемсом Дьюи продолжает идти по

пути "поведенческого" (бихевиористского - от англ. behavior,

поведение) толкования познания. Следствия для действия, поведе-

ния - вот что главное в человеческом познании, знании, рассуждении.

Эту тенденцию прагматизма Дьюи усиливает и абсолютизирует на пу-

тях инструментализма.


"Сущность прагматистского инструментализма, - поясняет Дьюи, -

состоит в том, чтобы понимать и познание, и практику как способы,

позволяющие обеспечить благам - этим превосходным вещам всех ви-

дов - надежное существование в опыте". Но для этого нужно, соглас-


но Дьюи, постоянно уточнять понятие "опыт" - в том числе и корректи-

руя его понимание, предложенное Джемсом. Последний был неправ, трактуя

опыт как поток сознания. Элементы этого рода в опыте, конечно, есть;

но опыт к ним отнюдь не сводится и не выводится из них. "Опыт

означает прежде всего не познание, но способы деланья и страдания".

Познание само производно от "деланья и страдания". <Джемс назвал

свою философию "радикальным эмпиризмом" в том смысле, что опыт

для него является универсальным и включает в себя чувственный опыт,

сверхчувственный (спиритический), религиозный и моральный. Дьюи

еще больше расширяет понятие опыта, включая в него художественный,

социальный и культурный. Опыт у Дьюи, по сути дела, охватывает всю

человеческую жизнь, включая и взаимоотношения человека с природой

и самую природу. О том, как Дьюи понимает опыт, можно судить по

двум его характеристикам: "Опыт включает сновидения, нездоровье, бо-

лезнь, смерть, труд, войну, смятение, бессмысленность, ложь и заблуж-

дение. Он включает трансцендентные системы, равно как и эмпиричес-

кие; магию и суеверия так же, как и науку". "Ценность понятия опыта

для философской рефлексии состоит в том, что она означает как поле,

солнце, облака и дождь, семена и урожай, так и человека, который

трудится, составляет планы, изобретает, пользуется вещами, страдает и

наслаждается. Опыт означает все, что переживается в опыте, деятель-

ность и судьбы человека>. Итак, уточняющий момент, который вводит

Дьюи, связан с важным и в принципе верным пониманием опыта

как социально-практического процесса, как действия исто-

рически определенного индивида.


Опыт бывает моим или вашим, он конкретно выступает в виде

"индустриального", политического, религиозного, эстетического, интел-

лектуального и т.д. опыта. Наконец, это опыт, осуществляемый в отно-

шении какой-либо природной среды, причем независимое от сознания

существование природы и социума настолько обеспечены, "показаны"

и доказаны опытом, что специальные доказательства такого рода - не

более чем философский курьез. Но отсюда отнюдь не следует, продол-

жает свою мысль Дьюи, что жизнь человека в мире опирается на проч-

ные достоверности и гарантии. Напротив, ничто в окружающем универ-

сууме не дает человеку успокоения и прочности: мир эмпирических

вещей ненадежен, непридвидим, неконтролируем; зловеще настоящее,

будущее также ненадежно и рискованно. "Человек боится потому, что

он существует в страшном, ужасном мире. Мир полон риска и опа-

сен". В социальном мире события столь же неожиданны и насиль-

ственны. Казалось бы, этот пессимистический взгляд на мир должен

лишить человека надежды и опоры. Тем не менее Дьюи, как и его

предшественники, мыслил прагматизм не как философию, внушающую

лишь страх и отчаяние, но как философию, помогающую решать слож-

ные проблемы бытия.


На этом пути, полагает Дьюи, прагматизм должен разработать поня-

тие "проблематическая ситуация", или "ситуация сомнения", - именно

с тем, чтобы найти инструменты ее разрешения. Простейший пример

проблематической ситуации - человек, нерешительно стоящий у раз-

вилки дорог и не знающий, в каком направлении двигаться дальше. В

известном смысле она символизирует сложность, проблематичность

жизненного выбора, столь часто осуществляемого человеком. При раз-


решении этой ситуации - как и вообще в процессе мысли, исследова-

ния - человек проходит через ряд стадий. "Дьюи различает в исследо-

вании пять отдельных логических ступеней: (1) чувство затруднения,

(II) его определение и определение его границ, (III) представление о

возможном решении, (IV) развитие путем рассуждения об отношениях

представления, (V) дальнейшие наблюдения, приводящие к признанию

или отклонению, т. е. заключение уверенности или неуверенности"".


Понятия, концепции возникают, согласно Дьюи, как способы разре-

шения возникшей проблемной (мыслительной, экзистенциальной) ситуа-

ции. Всякие понятия, в том числе научные, не суть копии какой-либо

независимой реальности, а выступают лишь как создаваемые познающим

и, главное, действующим человеком инструменты и планы действия.

Понятие, идею, надо трактовать операционально, инструментально: "всякая

идея" как таковая означает операцию, которая может быть осуществле-

на, а не нечто в актуальном существовании". Соответственно истина

рассматривается как "успешность работы" по проверке надежности, эф-

фективности этого интеллектуального инструментария.


Эта концепция Дьюи, развивающая далее и, возможно, доводящая

до крайности утилитаристскую гносеологию прагматизма, неоднократ-

но подвергалась критике как раз за неоправданное сведение истины и

достоверного знания как такового лишь к практическому успеху, кото-

рого можно добиться с их помощью. Но Дьюи был непреклонен: все

остальные идеи он считал не подтвержденными опытом абстрактными,

праздными рассуждениями, которыми философия "засорила" так нуж-

дающуюся в операциональных знаниях и ориентациях человеческую

культуру. Надо заниматься, подчеркивал американский философ, не

внутренними "проблемами философов", а "человеческими проблемами".


Особенно интересны и актуальны социально-философские, педаго-

гические идеи Дьюи, связанные с критикой тоталитаризма, защитой

демократии, обоснованием принципа демократических свобод примени-

тельно к образовательным процессам. Следуя принципам прагматизма,

Дьюи и в учении о демократии подчеркивает значение максимально

конкретного подхода к возникающим проблемам, прояснения исходных

понятий, такого воспитания индивидов, которое учит их кропотливой и

преемственной демократической деятельности.


Дьюи прожил долгую жизнь. Он пользовался непререкаемым авто-

ритетом на своей родине, в США; за рубежом до самой смерти он

также считался самым известным американским философом. С его смер-

тью влияние прагматизма как направления, которое уже и раньше шло

на убыль, по существу прекратилось. Но прагматизм как особый

способ мышления, как инструментально-прагматический

метод, как бихевиористская ориентация в познании и пони-

мании человека продолжает свою жизнь и свое влияние на

современную философию.


Инструментализм, операционализм, бихевиоризм нередко встречали

поддержку философствующих естествоиспытателей. Например, прагма-

тизм (в версии Дьюи) в известной степени нашел продолжение в кон-

цепции Перси Уильяма Бриджмена (1882-1965), известного амери-

канского физика, лауреата Нобелевской премии, который, правда, не

принимал термина "операционализм", но трактовал обобщающие поня-

тия как синонимы (уникального, единственного для каждого понятия)


множества взаимосвязанных операций. Понятия стола, облака, как и

понятия физической или математической теории, существуют, по Брид-

жмену, потому, что помогают "обработать" некоторые аспекты моего

опыта. Идеи, изложенные Бриджменом в 1927 г. в книге "Логика со-

временной физики", в 30-40-х годах использовались им не только для

интерпретации физического познания. Он пытался применить принци-

пы инструментализма при истолковании понятий философии и наук об

обществе.

Глава 7


ЭМПИРИОКРИТИЦИЗМ

("ВТОРОЙ ПОЗИТИВИЗМ")


Эмпириокритицизм, называемый также по имени одного из своих

создателей махизмом, был весьма влиятельным течением философской

мысли конца прошлого и начала нынешнего столетия, прежде всего в

среде ученых-естествоиспытателей. Основатели и главные его предста-

вители - Рихард Авенариус (1843- 1896) и Эрнст Мах (1838-1916).


Швейцарский философ Р. Авенариус с 1877 г. был профессором

Цюрихского университета. Его главные произведения - "Философия

как мышление о мире по принципу наименьшей меры сил" (1876 г.,

русский перевод 1898 г. ), " Критика чистого опыта" в двух томах ( 1888 -

1890 гг., русский перевод 1908-1909 гг.), "Человеческое понятие о

мире" (1891 г., русский перевод 1901 г.). Труды этого философа напи-

саны довольно сложным языком, с использованием специфической тер-

минологии. Популярным эмпириокритицизм стал благодаря профессио-

нальному физику и математику Э. Маху.


Э. Мах родился в чешском городе Турасе в 1838 г.; в 1860 г. окон-

чил Венский университет, где и занял затем должность приват-доцента

(в 1861 г.); в 1864 г. он стал профессором математики университета в

Граце; потом, с 1867 г., - профессором физики, а позже и ректором

немецкого университета в Праге; в 1895 г. Мах вернулся в Австрию и

занял место профессора Венского университета.


Его физические исследования посвящены вопросам эксперименталь-

ной и теоретической механики, акустики и оптики, причем в каждой из

этих областей знания он достиг выдающихся результатов: "число Маха"

до сих пор используется в аэродинамике; специалисты также знают "ко-

нус Маха" и "угол Маха". Хорошо известны его идеи в теоретической

механике: отказавшись от абсолютных пространства, времени и движе-

ния, свойственных ньютоновской механике, Мах предпринял попытку

построить эту науку на основе постулата, согласно которому движения

тел могут быть определены лишь относительно других тел. Этот посту-

лат получил название "принципа относительности Маха" и сыграл нема-

лую роль в становлении теории относительности А. Эйнштейна.


Помимо теоретической и экспериментальной механики, Э. Мах инте-

ресовался также проблемами физиологии слуха и зрения, изучал меха-

низмы вестибулярного аппарата; все это в немалой степени было по-

буждено его философскими интересами (конкретно, его изысканиями в

области теории познания, основанными на достижениях психологии и

физиологии органов чувств).


Э, Мах - автор многочисленных научных и философских публика-

ций. Из числа последних наиболее известны: "Анализ ощущения и от-

ношение физического к психическому" (М., 1908), "Популярно-науч-


ные очерки" (СПб., 1909), "Принцип сохранения работы. История и

корень его" (СПб., 1908), "Познание и заблуждение. Очерки по психо-

логии исследования" (М., 1909), "Механика. Историко-критический

очерк ее развития" (СПб., 1909).


ЭМПИРИОКРИТИЦИЗМ КАК ТЕОРЕТИКО-

ПОЗНАВАТЕЛЬНАЯ ПРОГРАММА ИСКОРЕНЕНИЯ

МЕТАФИЗИКИ


Эмпириокритики унаследовали антиметафизическую установку по-

зитивизма Конта, Спенсера и Милля (почему это философское учение

часто называют также "вторым позитивизмом"), внеся в нее, однако,

весьма существенные коррективы. "Первый позитивизм", расценивая

претензии традиционных философских онтологий на роль учения о глу-

бинных основах мироздания как необоснованные, предлагал просто-

напросто отбросить всякую "метафизику" с пути научного познания и

заменить ее совокупностью достижений конкретных, "позитивных" наук

("физикой" в широком смысле слова). (Роль философии ограничива-

лась разработкой оптимальных способов упорядочения (классифика-

ции) научных знаний и сведением их в удобную для использования

систему.) "Второй позитивизм" попытался радикально и навсегда изба-

вить науку от опасности любых "метафизических болезней". Для этого

считалось необходимым обнаружить в реальном познавательном про-

цессе источники метафизических заблуждений ("гносеологические кор-

ни метафизики"), а затем "очистить" научное знание от всего того, что

этими источниками питается. Представители "второго позитивизма" стре-

мились опереться на достижения тогда еще весьма молодой "положи-

тельной" науки о человеческом сознании, психологии.


В позитивном же плане, они намеревались критически обобщить

практику научного (в первую очередь естественнонаучного) познания,

обратив внимание на те эффективные приемы, которые были вырабо-

таны в ходе исторического развития положительных наук, и тем надеж-

но обеспечить достоверность научных утверждений. Для этого, по их

мнению, следовало методично, во всех деталях и вплоть до самых

сокровенных истоков проследить путь к результатам, выводам научной

мысли, а затем скорректировать его, избавив тем самым научную мысль

от напрасных блужданий. Отсюда и то внимание к истории науки, кото-

рое наряду с уважением к результатам экспериментальной психологии

отличало виднейших представителей этого течения.


В качестве критической программы предлагалось продемонстриро-

вать наличие в философских и научных построениях не основанных на

опыте (априорных) утверждений, а также "скачков мысли", разрывов

в рассуждении, которые недопустимы для подлинной позитивной на-

уки. Устранив подобные утверждения и ликвидировав эти разрывы

мысли, как считали сторонники второго позитивизма, можно было бы

не только очистить науку от метафизических домыслов, но навсегда

устранить даже возможность "метафизики". Продолжатели их дела,

неопозитивисты (представители "третьей генерации" позитивизма), лю-

били называть себя "дворниками при науке", поскольку видели свое


предназначение как раз в том, чтобы чистить науку от всякого "мета-

физического хлама".


Но такая перемена позиции, при всей критичности отношения этих

философов к наследию большинства их предшественников, все-таки не

привела их к полному разрыву с глубокими традициями развития евро-

пейской культуры. Связь с традицией проявилась хотя бы в том, что

теория познания в сочинениях эмпириокритиков отнюдь не стала ис-

ключительно служебным средством - орудием ниспровержения мета-

физики; напротив, она в определенном смысле заняла место метафизи-

ки и слилась с психологией, которая в их концепциях предстала как

новое, "позитивное" учение не только о духе, но и о мире. Используя

теорию познания, эмпириокритики пошли по пути ретроспекции, попы-

тались достичь некоей изначальной целостности, "нейтральной" по от-

ношению как к онтологической оппозиции идеального и материального

начал, так и к гносеологической оппозиции субъективного и объектив-

ного. Это изначальное, "нейтральное" единство, лежащее, по их мне-

нию, в истоках познавательного процесса, осуществляемого "земным",

человеческим сознанием, фактически заняло в концепции эмпириокри-

тиков место прежнего "духа" идеалистической метафизики. Поэтому,

например, Мах характеризовал собственную позицию как "теоретико-

познавательный идеализм": он и в самом деле создал своеобразную

концепцию. В этой концепции идеи - вовсе не самодостаточные обита-

тели особого "мира сущностей", который служит основой "мира явле-

ний" (таковыми их представляли метафизические онтологические уче-

ния), а только содержание знания, т. е. человеческие идеи. Мир чело-

веческого сознания - разумеется, тоже идеальный, но более "земной",

нежели сфера сущностей в прежних "метафизических" онтологиях'.


Другой виднейший представитель эмпириокритицизма, Р. Авенари-

ус, тоже не измышлял метафизических гипотез, а исследовал формиро-

вание и содержание действительного -т.е. не претендующего на абсо-

лютность, а реального знания, которое возникает и развивается в про-

цессе человеческой жизни. Но, по мнению Авенариуса, метафизика на-

столько укоренилась в сознании людей в силу традиции, настолько

слилась с подлинными знаниями, что стала серьезной помехой прогрес-

су науки. Поэтому ее следует возможно быстрее устранить - с помо-

щью гносеологической критики. Отсюда и само название "эмпириокри-

тицизм", т. е. философия критического опыта: ведь его задача - кри-

тика опыта, "зараженного" метафизикой.


Стратегия критической философии Авенариуса и Маха, в принципе,

проста: как гласит старая восточная мудрость, "надо преследовать лже-

ца до истока лжи". Достаточно, де, детально проследить весь познава-

тельный процесс, при этом руководствуясь нормами, общепринятыми в

позитивной (опытной) науке, не позволяя увлечь себя "призраками"

универсальных объяснений, связанных с априорными предпосылками.

Это значит, что теория познания должна представлять собою адекват-

ное описание познавательной деятельности (прежде всего, разумеется,

процессов научного мышления). Отсюда, и внимание эмпириокритиков

к истории науки: Э. Мах был не только выдающимся физиком, но

также одним из первых историков этой науки, положивших в основание

реконструкции процесса ее развития свою философскую концепцию.


Правда, две (по меньшей мере!) априорных предпосылки в програм-

му эмпириокритиков, поставивших целью борьбу с любыми априорны-

ми предпосылками, все же "просочились". Первая - убеждение в том,

что познавательный процесс начинается с ощущений, и потому весь

опыт, в конечном счете, может быть редуцирован к чувственному опы-

ту. Вторая - что никаких скачков (или, если угодно использовать

философскую терминологию, качественных изменений) в познаватель-

ном процессе быть не должно: в их концепции это запрещено фунда-

ментальным законом развития всякого знания- законом экономии

мышления, наследником принципа непрерывности, провозглашенного

представителем "первого позитивизма", Дж. Ст. Миллем. Поэтому Мах

и Авенариус определяли понятие как "общее представление" и, следо-

вательно, не усматривали принципиальной разницы между чувственной

и рациональной ступенями в познавательном процессе. По их мнению,