I. пока не вымерли, как динозавры

Вид материала

Документы

Содержание 4.2. Гидроцех, ЛГТС и геодинамика. Это не единственный пример, где Брызгалов "угадал" направле­ние объективного процесса, поступился собственными удобствами и не в Совет Министров бывшего Союза поручил Чтобы не утомлять читателя унылыми цифрами, далее о водохранилище Горин постарается рассказать своими словами, "как очевидец". От жителей Горин узнал, что Если говорить о природных условиях Черемушек обобщенно, не разделяя на компо­ненты, то имеет смысл привести типичный разговор со Если бы Горин не родился и прожил жизнь в Ленинграде, если бы дети его не жили в Израиле, он бы выбрал для жизни Черемушки.

Подобный материал:

• Приключения Тома Сойера». II. Рекомендованное чтение: > А. Алексин. «В стране вечных, 38.44kb.
• Введение Что мы знаем о вас – крупные морские рыбы?, 203.79kb.
• Мониторинг региональных сми по теме: «образование», 233.44kb.
• Почему вымерли неандертальцы, 135.55kb.
• Все мои неприятности начинаются просто и обыденно. Ичем серьезней неприятность, тем, 2116.58kb.
• Когда жили динозавры?, 359.38kb.
• Оприроде мы знаем достаточно, 362.11kb.
• Гаврилов Д. А., Брутальский Н. П., Авдонина Д. Д., Сперанский, 446.39kb.
• Наименование обучающей программы Начальная подготовка (безразрядники) Шахматы в сказках, 15.01kb.
• За малым исключением все эти животные вымерли по вине человека, 20.92kb.

4.2. Гидроцех, ЛГТС и геодинамика.

Месяц работы - не срок для больших свершений. И все же на этот раз Горин приехал на Саяны не совсем пустой. Трудно было после нескольких месяцев перерыва возвращаться к производственным де­лам, но он пересилил себя и кое-что для ЛГТС сделал.

ЛГТС - лаборатория гидротехнических сооружений. Ее главная задача - следить за безопасностью сооружений. Подобные службы есть на каждом гидроузле, но ни на одном Горин не встречал к ней такого отношения, как на Саяно-Шушенской. На большинстве гидро­станций служба эта вспомогательная, придаток к ремонтной - гидро­цеху. Занимаются натурными наблюдениями зачастую случайные люди - бывшие учительницы, бухгалтера, жены работающих на ГЭС электриков, турбинистов, которым не найти в небольшом поселке работу по специальности. Они осваивают несложные виды измерений, что-то измеряют и заносят в журналы. Иногда для анализа измерений нанимают по договору отраслевое НИИ, и когда приезжают "из цент­ра" комиссии для обследования состояния сооружений (такое бывает раз в 3-5 лет), кладут перед комиссиями журналы измерений и отчеты отраслевых НИИ. Но когда живешь в Черемушках, где над поселком грозно нависает двухсотметровая плотина, и знаешь, что в случае аварии первым смоет тебя и твоих детей, то отношение к наблюдению за плотиной поневоле делается серьезным.


Основатель лаборатории - Булатов Виктор Анатольевич, время основания - август 1978 года. Время было горячее, предпусковое, начальству заниматься обустройством нового подразделения было некогда, и Виктор Анатольевич партизанскими методами доставал, что можно было достать: передвижные вагончики для размещения персона­ла, искал и нанимал первых операторов для группы контроля напряженно-деформи­рованного состояния (двое из них - Нина Могилевич и Лида Соболева работают в лаборатории по сей день). Через полгода объявились Татьяна Балашкина, Валентина Гаркина и Нина Семененко, положившие начало группе фильтрации. К числу осно­воположников можно отнести и геофизика Черноусова Евгения Ивановича, первого сейсмолога службы эксплуатации. В 1982 году "мастер художественного разговора" Марк Иванов организовал геодезическую группу. Главной задачей нового подразделе­ния на первых порах было научиться и перенять: у геодезистов седьмой экспедиции Ленгидропроекта - геодезические измерения, у ВНИИГовцев и службы наблюдений и регулирования температур - работе со струнными датчиками, у Гидроспецстроя и Гидроспецпроекта - проведение наблюдений за фильтрацией.

Перечисленные основоположники были практиками. Поэтому директор В.И.Брыз­галов с одобрением отнесся к тому, что для теоретического осмысления результатов измерений Булатов в 1981 году пригласил в лабораторию Александра Дмитриевича Шушарина, за плечами которого были две больших плотины - Красноярская в Сибири и Кировская в Средней Азии. У Шушарина на Красноярской ГЭС осваивал проведение натурных измерений студент Новосибирского института водного транспорта Булатов.

Несколько раньше Шушарина пришла его ученица Лариса Сергеевна Пермякова. И Шушарин, и Пермякова работали когда-то в Сибирском филиале ВНИИГа, вместе работали на строительстве Кировской плотины в Средней Азии.

В 1984 году пришла в лабораторию Лена Шахмаева, в течение первого года Лена прошла курс обучения во всех группах лаборатории и освоила основные виды измере­ний. Вместе с Олей Башмаковой они начали сочинять кое-какие программы обработки данных измерений на ЭВМ и подготовили, тем самым, основу для создания информа­ционно-аналитической группы.


Когда Горин начинал совместную работу с ЛГТС, никто из женщин лаборатории права решающего голоса не имел. Главным интерпрета­тором данных измерений был Александр Дмитриевич Шушарин. Женщины сносили таблицы и графики Александру Дмитриевичу, го­дившемуся им в отцы, а тот трактовал. Таких толстых отчетов, какие выпускал Шушарин, Горин никогда не видел, и, вероятнее всего, не увидит. Скрупулезный Александр Дмитриевич был не в состоянии оставить без внимания ни единого числа. Чисел были десятки тысяч, и он вручную (старая школа) пытался их перелопатить и построить стройную картину мира. Картина зачастую не вырисовывалась. Воз­никали противоречия и парадоксы, которые заставляли добросовест­ного Шушарина еще глубже вгрызаться в бескрайний материал. В конце концов Александр Дмитриевич сдался, почувствовал, что на такой работе можно окончательно лишиться здоровья. Дело доходило до того, что он был даже готов уволиться. Но все уладилось к всеобще­му удовлетворению: Шушарин стал обслуживать сейсмоаппаратуру (работа совмещалась с целебными прогулками по свежему воздуху), а отдельные группы получили возможность самостоятельно трактовать свои результаты, правда, с привлечением целой бригады ученых экс­пертов со стороны.

Александр Дмитриевич был диагностом широкого профиля: кроме технической диагностики, увлекался медицинской. Внимательно сле­дил за состоянием своего здоровья, пил целебные травы, бегал по утрам. Беспокойство за здоровье и убеждение, что административные дела ему ни к чему, побудило его еще на этапе рождения и становле­ния лаборатории стараться не вмешиваться в беспокойное хозяйствен­ное руководство. До 1986 года главным администратором в ранге зам начальника гидроцеха оставался Булатов. Потом Булатов уехал на три года на заработки в Сирию. Работал гидротехником в производст­венно-техническом отделе Евфратской ГЭС. В его отсутствие лабора­торию недолго возглавлял Сугаченко (это время Горин уже застал). Сугаченко не оставил яркого следа в истории лаборатории и вскоре тоже уехал работать за границу.

Стройный и закономерный ход истории время от времени наруша­ет его величество случай. Так случилось, что Лариса Сергеевна Пер­мякова, женщина заслуженная и самолюбивая, в период ухода Сугаченко была в отпуске. Чтобы не оголять местную техническую диагностику, начальство назначило и.о. зав ЛГТС Балашкину Татья­ну Георгиевну. Такой поворот событий не обрадовал вернувшуюся из отпуска Ларису Сергеевну и создал некоторую напряженность в жен­ском большинстве ЛГТС. Победили сторонники Татьяны Георгиевны. Был в этой победе тайный подтекст: все понимали, что рано или позд­но основоположник Булатов вернется с Ближнего Востока. Если и.о. будет Балашкина, то она с охотой и без боя освободит кресло для Виктора Анатольевича, самолюбивая Лариса Сергеевна вряд ли так поступит.


Писатель К.Воннегут, стихийный сторонник анархической идеи, в романе "Бала­ган" предлагал организовать общество по семейному принципу. Выбирается группа людей с общим доминирующим признаком и объявляется семьей. Всем членам семьи (а их может быть сто тысяч) присваивается дополнительная фамилия. Куда бы ты ни приехал, у тебя есть заботливые родственники. Если ты узнал, что кто-то из членов семьи связался с преступным миром, не надо звонить в полицию, достаточно позвонить десяти членам семьи. Семья сама разберется. Лена Шахмаева, сознательный сторонник анархической идеи, усвоенной из трудов П.А.Кропоткина, считает принцип организа­ции семьи, предложенный Воннегутом, неверным: семья должна набираться по прин­ципу компенсации, взаимного дополнения, а не сходства. Но Воннегут имел свой взгляд и организовал жизнь общества так, как он захотел. Сам писатель попал в семью-братст­во писателей всего мира, имевших дополнительную фамилию Нарцисс, а его брат по крови - в семью ученых. Оказалось, что в семье со второй, семейной фамилией Уксус три четверти - женщины. В ЛГТС на сегодня 43 человека, из них мужчин - 8 (восемь).


Татьяна Георгиевна Балашкина - женщина отчасти местная (ро­дилась в этих краях), отчасти московская (вышла замуж за москов­ского геофизика по имени Роберт и имела московскую прописку) питала склонность не столько к научной, сколько к общественной работе. Поэтому, когда в 1989 году вернулся Булатов, она с охотой освободила должность заведующего, став заместителем, тем самым получив возможность больше времени и сил отдавать работе предсе­дателя СТК - совета трудового коллектива ГЭС.

Доминирующим признаком Виктора Анатольевича Булатова всег­да была феноменальная хозяйственность. Он принадлежал к много­численному клану, разбросанному по поселкам и леспромхозам Южной Сибири. Сестер у отца Виктора Анатольевича было семь, у жены Виктора Анатольевича, тоже коренной сибирячки, - четыре. Земля эта рождает таких богатырей, как великий борец Иван Ярыгин. Не считая хозяйства лаборатории, на Викторе Анатольевиче немалое домашнее хозяйство многочисленного клана Булатовых: квартира, дача с разнообразной живностью, строительство коттеджа, гаражи, автомобили (заметьте - во множественном числе). Горин не раз из окон гостиницы наблюдал, как по субботам и воскресеньям, после трудовой недели, рослый, подвижный Виктор Анатольевич в резино­вых сапогах и штормовке подкатывал на "Волге" к своему подъезду и споре выгружал из машины мешки с дарами своих угодий. Такой же подход у Виктора Анатольевича и на производстве - все-то он хочет иметь в своем хозяйстве: и чтобы приборов для измерений было чис­лом как можно больше, и своих теоретиков, и своих программистов. Вернувшись из-за границы, и увидев, что Александр Дмитриевич ус­тал трактовать, Булатов всех успокоил, сказав, что теперь берет на себя не только хозяйство, но и идеологию: трактовать результаты измерений будет сам. С возвращением Булатова пришел конец на­чальственной чехарде в ЛГТС.

К своей нынешней работе Виктор Анатольевич шел всю сознатель­ную жизнь, с 1961 года, когда семья Булатовых переехала в Дивно-горск. С восьми лет Виктор при больших ГЭС. Диплом писал по организации натурных измерений на плотинах (неформальным руко­водителем был А.П.Епифанов). После окончания института работал в лаборатории гидротехнических сооружений на Красноярском судо­подъемнике. Потом Саяно-Шушенская ГЭС. Но главное, на взгляд Горина, что делает Булатова "человеком на месте" - умение управ­лять беспокойным женским коллективом.

* *

Здесь уместно отвлечься от частных проблем ЛГТС, чтобы остано­виться на одной общей для Саяно-Шушенской ГЭС закономерности, связанной с длительными поездками за рубеж. В годы застоя немало выходцев с Саян поработало на Ближнем Востоке (Сирия, Ирак, Еги­пет, Марокко), в Латинской Америке (Аргентина, Бразилия), в юго-восточной Азии (Вьетнам, Индия). Эти поездки позволяли укрепить энергетику развивающихся стран и благосостояние тех, кто ее укреп­лял. Но возвращение из дальних стран было, как правило, сопряжено с определенными трудностями. Причин тому несколько.

Первая. На место отъезжавшего чаще всего заступал его зам, кото­рый не жаждал освободить кресло вернувшемуся. Хорошо, если вер­нувшегося брали назад замом к своему бывшему заму. Пример: бывший начальник ЭТЛ (электротехнической лаборатории) Е.Шерварли.

Вторая. Директор Брызгалов неохотно отпускал хороших работни­ков. Если же они уезжали, вопреки его воле, то назад им дороги не было. Пример: начальник турбинного цеха Ворошилов.

Третья. Бывало так, что отъезд за границу был поводом разрешить конфликтную ситуацию или избавиться от балласта. Пример: началь­ник гидроцеха А.Гаркин.

Отъезд и возвращение В.Булатова - счастливое исключение из правила.

Как самостоятельная структурная единица, родилась лаборатория в отсутствие Булатова. Родилась в борьбе. Поначалу, как и везде, она была частью гидроцеха. В этом всюду заинтересована высшая админи­страция ГЭС: администраторам первого ранга всегда хочется иметь небольшое число (не более пяти) администраторов второго ранга -легче работать. Выделение ЛГТС в самостоятельное подразделение означало увеличение числа администраторов второго ранга.

Перипетии борьбы за самоопределение ЛГТС по просьбе Горина описала Елена Юрьевна Шахмаева, руководитель информационно-аналитической группы лаборатории.

Текст, написанный Еленой Юрьевной, поначалу озадачил Горина, а потом порадовал. Озадачил потому, что Шахмаева - человек, от которого в устной форме Горин слышал, обычно, критические замеча­ния по адресу начальства. Для истории же, в письменной форме, Лена отобразила свое начальство в благоприятном ракурсе. А порадовала записка Шахмаевой тем, что освобождала Горина от необходимости самому лишний раз славословить начальство, что а наши дни не мод­но.

"Как последовательный сторонник анархической идеи, считаю, что всякая попытка жестко управлять более или менее сложной системой приводит только к повышению энтропии, т.е. к повыше­нию уровня беспорядка. Если понимать под жестким управлением навязывание своей воли, пусть даже из самых лучших побуждений. При попытке навязать свой образ действий, который представля­ется руководителю наиболее целесообразным в рамках поставлен­ной цели, предполагается, что навязывающий лучше всех знает, что и как должно быть сделано. Под сложным я понимаю производ­ство, все детали управления которым не по плечу одному специали­сту.

Саяно-Шушенская ГЭС - сложный объект, находящийся в слож­ных условиях: одновременное строительство и эксплуатация в усло­виях смены общественного строя. Руководитель сложного производства, по определению, не может знать лучше узких специ­алистов, что и как должно быть сделано для оптимального дости­жения цели. Не входит в функцию руководителя и контроль за соблюдением правил игры: ходим ли на работу от и до, принимаем ли в рабочее время алкоголь и марихуану, и т.п.- все это может отсле­дить ежик, стоящий на входе в учреждение.

В чем же роль большого человека? Что он может и должен уметь делать? Талант большого руководителя - угадать, куда идет про­вес, и постараться разобрать с его дороги возможные завалы. Этим самым обеспечивается минимизация неразберихи в системе.

Возьмем нашего Брызгалова. На сегодня он имеет, видимо, самую сильную на ГЭС страны компанию инженеров-гидротехников. И со­ответственно, кое-что по контролю своих сооружений, чего не имеет никто (я говорю о том, к чему имею отношение, про турби­ны-генераторы не говорю, т.к. не знаю). Приезжие удивляются, что у нас тут целый научно-исследовательский институт, а на других станциях два-три калеки занимаются гидросооружениями, толком не соображая, что и зачем делают.

Лет десять назад, когда коллектив ЛГТС только складывался и были очень модны методы жесткого администрирования, ЛГТС бы­ла в составе гидротехнического цеха. Начальником гидроцеха был некто Гаркин, - очень удобный для Брызгалова парень, готовый козырять, щелкая каблуками, беспринципный коммунист до мозга костей. Но вот беда, никак он не мог научиться отличать тензо­метр от пьезометра, и его попытки "сруководить" коллективом ЛГТС встречали со стороны сотрудников удивление и возмущение. Вызрел конфликт.

Пришел Брызгалов, созвал народ, по тем временам чуть ли не партийное собрание. Чувствовалось, что собирался он поставить народ на место, под удобный ему административный каблук. Выслу­шал всех... и отделил ЛГТС от гидроцеха и лично товарища Гаркина. Опуская лирические подробности о том, что большинство инжене­ров ЛГТС женского пола готовы были целовать Брызгалова в обе щеки, мы видим сегодняшнее положение дел.

Это не единственный пример, где Брызгалов "угадал" направле­ние объективного процесса, поступился собственными удобствами и не встал поперек".

ЛГТС и гидроцех во времена, описанные Леной, располагались в километре от плотины, в синем двухэтажном деревянном доме, там где речка Карловка впадает в Енисей. Для Горина перипетии этой борьбы остались за кадром. Однажды, приехав в "синий домик", он пошел по привычке представиться шефу ЛГТС Гаркину, но Гаркин от встречи уклонился. Потом огорченный Гаркин уехал работать по контракту за границу. По окончании контракта на Саяно-Шушен-скую ГЭС не вернулся. Горину тогда вопиющая (со слов Лены) безгра­мотность Гаркина в глаза не бросалась.

* *

- Твоя подруга Елена Юрьевна известная босячка, судит о людях чересчур резко. У меня были сложные отношения с Александром Сер­геевичем Гаркиным, но такой характеристики он не заслуживает, -сказал Горину один руководящий работник ГЭС.

Хотя Александр Сергеевич давно не работает на Саяно-Шушен­ской ГЭС, справедливость требует, чтобы отразить и иные мнения о его роли в становлении коллектива. Не исключено, что автор трактует факты несколько субъективно, но иного выхода нет: отыскать на про­сторах Хакасии вернувшегося из-за рубежа Гаркина Горин не смог.

В прежние времена гидроцех был подразделением, задачи которого - ремонт и надзор за сооружениями гидроузла. Бесспорным зачинате­лем и организатором этой службы на ГЭС был Гаркин. Организатор, делец, человек, рожденный для рынка еще в дорыночную эпоху, Гар­кин сумел наладить неплохое хозяйство, из которого, пожалуй, особо следует отметить водную группу с целой флотилией катеров и пило­раму - устройство, ценность которого все возрастает по мере вхожде­ния в рынок.

Но человек Александр Сергеевич Гаркин был молодой, честолюби­вый, одной хозяйственной деятельности ему было недостаточно, тем более что во времена застоя была иная шкала ценностей. Словом, был Гаркин непрочь стать кандидатом наук. Ни пилорама, ни катера не могли способствовать обретению ученой степени. Другое дело - лабо­ратория гидросооружений. У нанимаемой ГЭС отраслевой науки был в прежние времена один стандартный способ завоевать особое распо­ложение заказчика: исполнитель, кроме выполнения заказанных ра­бот, брал на себя дополнительное обязательство помочь одному-двум влиятельным представителям заказчика подготовить кандидатскую диссертацию. У Гаркина был такой исполнитель в лице одного из заведующих лабораторией НИИПГ (Новосибирского института при­кладной геодезии). Имея обширное многоотраслевое хозяйство, много времени тратить на исследовательскую работу Александр Сергеевич не мог, но представлять лично подведомственную ему науку перед начальством и во внешнем мире - стремился. Возможно, именно эти обстоятельства стали основой его разногласий с ЛГТС. Когда женщи­ны ЛГТС забунтовали, Гаркин категорически воспротивился отделе­нию лаборатории от гидроцеха, что вполне объяснимо: у него отбирали мечту. Дальнейшее ясно из текста Е.Ю.Шахмаевой.

Рассказ об этом не очень значительном для истории становления коллектива Саяно-Шушенской ГЭС эпизоде Горин приводит потому, что подобная ситуация в отношениях заказчик-исполнитель в те годы была типичной. Не исключено, что отношения Горин-Шахмаева - из той же серии, просто Горин не признается в этом даже себе.

* *

ЛГТС отделили от гидроцеха. В гидроцех на смену Гаркину при­шел Попов Александр Владимирович. В текущую эпоху тотальных неплатежей задачи гидроцеха стали много шире. Чтобы нанять кого-нибудь, надо нанятому заплатить. Платить нечем. Значит, надо ста­раться никого не нанимать и научиться все делать самим. По этому пути и пошло дальнейшее развитие гидроцеха: теперь он и малый УОС (управление основных сооружений), и малый Гидроспецстрой, у него и свои отделочники, и свои каменщики, и свои кровельщики и прочее.

Малые УОС и Гидроспецстрой в рамках гидроцеха именуются уча­стком основных сооружений. Есть на участке своя бригада плотников-бетонщиков, среди рядовых членов которой немало бывших бригадиров Красноярскгэсстроя (И.Жолоб, И.Кушнир, Н.Погодский). Командует бригадой бывший на стройке начальником участка А.Пеганов. В переводе на армейскую терминологию сказанное выше означает, что бригада плотников-бетонщиков - офицерский взвод: рядовыми служат бывшие ротные командиры, а командует взводом батальонный командир. Примерно та же картина и в "малом Гидроспецстрое", где гвардии рядовыми служат бывшие бригадиры большо­го Гидроспецстроя Семененко, Богатов. А что делать? Настоящей ра­боты у гидростроителей нет, а в ремонтном подразделении службы эксплуатации все же есть.

Что чувствует бывший ротный, вынужденный служить рядовым, Горин пытался уяснить из разговора с Колей Семененко, когда они сидели рядом за столом на дне рождения Лены Шахмаевой.

- Вы тут сидите все культурные, образованные, доктора наук, а некоторые даже и кандидаты. А я в жизни пролетел, пролетарий, стало быть. У меня все извилины замкнутые. Ну что я в жизни видел? Сверлил скважины да чистил их. Правда на Кубе был три года, АЭС Хурагуа строил, да в Германии два года водителем тяжелого танка, империалистом, стало быть. Медаль имею, хотели сначала орден, по­том треугольник зарубил. Но все же человеком себя я чувствовал, когда работа настоящая была. А сейчас? Кто я такой? Так, рыболов-любитель. Нет, рыболов я, пожалуй, не любитель, а уж садовод -точно любитель. И садовод не любитель. Это она у меня любитель, - указал Коля на сидевшую за столом жену Нину, работающую в ЛГТС.

* *

Все эти годы Горин внимательно следил за перипетиями вокруг Саяно-Шушенского водохранилища. ГЭСовский хозяин водохранилища - начальник гидроцеха Попов Александр Владимирович. Формально Попов не хозяин. Есть в России Комитет по водному хозяйству, в Комитете - Енисейское бассейновое управление, оно формальный хозяин. Но организация эта, в основном, надзирающая, не имеющая достаточных для ухода за водохранилищем сил и средств. У Попова же в гидроцехе есть водная группа: сорок человек народу, четырнадцать катеров, пять водолазов. Группа эта была создана в годы правления Горбачева, как реакция на кинофильм "Плотина".

Что же удалось сделать с плавающим лесом за прошедшие семь лет? Откровенно говоря, меньше, чем хотелось бы. Слава богу, удалось более или менее достоверно подсчитать сколько его и где он. Оказалось, что всего в зоне затопления 3,7 миллиона кубометров леса, в том числе так называемой товарной древесины 0,8 миллиона. Из этого объема убрано было 1,5 миллиона кубометров, а 2,2 миллиона осталось в водохра­нилище. Из оставшегося леса 1,2 миллиона кубометров навсегда ушло под воду, и о них можно забыть. Речь может идти об оставшемся в зоне переменного уровня миллионе кубометров. Этот лес частично плавает в водохранилище, частично растет по периоди­чески затопляемым берегам. Каждую зиму ломающийся лед вырывает часть растущего леса и пополняет лес плавающий. Аэрофотосъемка 1989 года показала, что большая часть этого леса уже плавает.

Совет Министров бывшего Союза поручил:

- Минэнерго (водной группе Саяно-Шушенской ГЭС) собрать плавающий лес в близлежащих к плотине логах (заливах);

- Минлеспрому организовать выгрузку леса на берег и его переработку.

Водная группа оградила запанями пять логов и на катерах отбуксировала плаваю­щий лес в отгороженные места. У Минлеспрома в 1990-ом году кончились выделенные деньги, и он прекратил вынимать лес из воды. Небольшую толику леса извлекли из воды "шабашники" - маломощные кооперативы. ГЭС на базе водной группы организовала свой участок, где 23 человека вытаскивают плавающий лес и складируют на берегу. Вытащено примерно 300 тысяч кубометров. Лес этот, никому не нужный, гниет по берегам. Пыталась вести переговоры с инофирмами. Приезжали иностранцы. Наиболее подходящими партнерами казались австрийцы, которые брались вынуть оставшийся лес, переработать его и оставить после ухода оборудование для переработки. Но хотели австрийцы за это в дополнение к плавающему еще столько же свежего леса. По их словам только смесь щепы свежей и старой пригодна для качественной переработки. Руководство ГЭС обратилось к хакасским властям с предложением разрешить австрий­цам вырубить лес в тридцатиметровой полосе вдоль водохранилища: все равно со вре­менем вода "подработает" эту полосу, и часть леса погибнет. Местные власти ответили, что пусть решает Комитет по экологии. Комитет промолчал. И по-прежнему 23 человека в тяжелейших условиях пытаются без соответствующей техники вытянуть плавающий лес на берег и оставляют его гнить на берегу.

Как было бы хорошо, если бы можно было придти к писателям-защитникам приро­ды и сказать: "Дело начато и брошено. Помогите договориться с австрийцами." Но ведь не придешь, не захотят разговаривать. Во-первых, с врагами природы не о чем разгова­ривать, а во-вторых, никаких драматических сюжетов из такого скучного дела не про­сматривается, не тянет не только на кинофильм, но даже на коротенький рассказ.

Водохранилище Саяно-Шушенской ГЭС к гигантским не относится: площадь зер­кала 620 квадратных километров, протяженность 312 километров при ширине от пол­укилометра до трех. Средняя ширина, полученная делением площади на длину - два километра: больше похоже нам широкую реку, чем на водохранилище. Для сравнения: Асуанское и Куйбышевское водохранилища больше по площади в десять раз, Рыбин­ское - в семь с половиной, Красноярское - в три с половиной раза. Но объем водохранилища немалый из-за двухсотметровой глубины возле плотины - тридцать кубокилометров. Конечно, это не 170 кубокилометров Братского водохранилища, но все же такой объем воды не может не оказывать влияния на окрестные места.

Чтобы не утомлять читателя унылыми цифрами, далее о водохранилище Горин постарается рассказать своими словами, "как очевидец".

Климат вблизи водохранилища изменился, пожалуй, в лучшую сторону: стало теп­лее зимой, в Черемушках градуса на три-пять теплее чем в Саяногорске. Число туман­ных дней зимой из-за незамерзающей полыньи возросло с пяти до десяти. Так что заметили это не жители, а метеорологи.

С рыбой, честно говоря, дела так себе. Хариус, форель, которым нужна быстрая проточная вода, ушли в верховья и притоки. Расплодилась поначалу в водохранилище щука, окунь. Но последние два года рыбаки жалуются - меньше стало щук и окуней.

Драма переселения с затопленных водохранилищем земель затронула районный центр Тувы Шагонар и несколько более мелких поселений. Осенью 1990 года Горин побывал в Новом Шагонаре, построенном вместо затопляемого старого, разговаривал с жителями, с секретарем райкома, с председателем райисполкома. От начальства он узнал, что:

- для Тувы строительство нового Шагонара - благо, вместо хибарочного городка республика получила благоустроенный город, на строительство которого деньги "свали­лись с неба";

- переселение прошло спокойно, лишь одна старенькая учительница не хотела переезжать в городскую квартиру и требовала переноса своего приусадебного участка на новое место.

От жителей Горин узнал, что:

- старый город стоял на плодородной земле, а новый построили на песке, что дома построили, а благоустройством не занимаются;

- каждая вторая тувинка по количеству детей - мать-героиня, подростки и малышня табунами шатаются без дела по городку и окрестностям; среди строителей захолустного нового Шагонара было немало "химиков", ничему хорошему такие приезжие научить подростков не могли, преступность среди юной поросли Шагонара в результате строи­тельства выросла.

Если говорить о природных условиях Черемушек обобщенно, не разделяя на компо­ненты, то имеет смысл привести типичный разговор со старожилом Черемушек:

- Взгляните в окно. Правда красивая у нас подстанция? Есть в ней что-то космиче­ское. А дальше какая красота?

Серебристые опоры ЛЭП-500 и вереница высоковольтных выключателей на фоне невысоких гор, поросших желто-красно-зеленой осенней тайгой, и впрямь смотрелась, как космический объект, занесенный сюда в лог, по дну которого текла речка Карловка

- А теперь посмотрите сюда.

Противоположные окна здания ОРУ-500 смотрели на стальную ленту Енисея. На том берегу за невысокими сопками, тянувшимися вдоль реки, поднималась белоснеж­ная спина Боруса. В начале сентября, когда Горин приехал в Черемушки, снег покрывал лишь вершину Боруса. Лес был еще зеленым. Постепенно снег опускался ниже и ниже, а тайга на горах все больше желтела и краснела. Утром, 14 октября, когда Горин разговаривал с Людмилой Васильевной Худяковой, снег опустился до Черемушек, к обеду растаял и в поселке, и на ближайших сопках. Ослепительно белым был лишь местный двухтысячник Борус.

Потом кончилась солнечная разноцветная осень и пришла такая же определенная, устойчивая зима, без оттепелей, без трескучих морозов. Правда солнце зимой чисто символическое. Вершины окружающих поселок сопок освещены солнцем почти еже­дневно. Но из-за отвесных трехсотметровых скал на противоположном, восточном бере­гу Енисея утреннее солнце зимой появляется в Черемушках не раньше 11-12 утра и уходит из поселка за горы другого берега часа в три дня.

- Вы спрашиваете, где лучше всего? В Дивногорске, в Братске, на Иркутской ГЭС, в Аргентине или здесь? Конечно здесь. Если есть рай земной, то он в Черемушках. Часто я бросаю все домашние дела и одна ухожу в тайгу. То есть не совсем одна, с собакой.

Вот так. Наука считает, что рай располагался на территории Ирака, в долине Тигра и Евфрата. Многие из обитателей Черемушек работали неподалеку от официально признанного рая - в Ираке, в Сирии, но убеждены, что рай не там, а здесь.

Если бы Горин не родился и прожил жизнь в Ленинграде, если бы дети его не жили в Израиле, он бы выбрал для жизни Черемушки.


* *

Раньше, когда в стране строилось одновременно по 4-5 крупных гидростанции, значительная часть отраслевой гидротехнической нау­ки работала на научное обоснование новых проектов. Теперь, когда страна почти ничего не строила, вся наука, чтобы прокормиться, была вынуждена обратиться к анализу работы действующих, давно постро­енных сооружений. Вокруг Саян скопился целый сонм экспертов. Скажем, Горин - эксперт, и Епифанов эксперт по родственному кругу вопросов. Никакого экспертного совета не было, каждый эксперт на­нимался и действовал независимо. Столкновение мнений экспертов начальник ЛГТС Виктор Анатольевич Булатов осуществлял с по­мощью взаимного рецензирования: отчеты одного эксперта он давал на рецензию другому. И на этот раз Булатов дал Горину на рецензию совместный отчет эксперта Епифанова и Ларисы Сергеевны, содержа­щий анализ работы плотины "на полке".


Уровень воды, а следовательно и нагрузка на плотину, в течение года непрерывно меняются. Но есть по осени период, продолжительностью в месяц-полтора, когда водо­хранилище наполняется "до краев", уровень воды не меняется, а лишняя вода сбрасы­вается через водосброс. Вот этот период и зовется "полкой" (на привычном графике изменения уровня водохранилища во времени кривая переходит в прямую, параллель­ную оси абсцисс, образует "полку"). Кроме давления воды, на работу плотины изрядное воздействие оказывают колебания температур окружающих плотину воздуха и воды: при разогреве плотины летом и осенью бетон в сооружении расширяется, а закрепление плотины в берега и основание препятствует свободному расширению. От сезонных колебаний температур в плотине возникают внутренние напряжения, соизмеримые с напряжениями от давления воды. Есть желание знать, какую долю в перемещениях и напряжениях составляет давление воды, а какую - температурные воздействия.

"Полка", на первый взгляд, - подходящий для этого период: давление воды долго не меняется, следовательно, все происходящее в период стояния наивысшего уровня мож но списать на температуру. Именно это и пытались в своей работе уяснить Епифанов и Пермякова. По мнению эксперта Горина, Саянская "полка" вовсе не годилась для выявления роли температур. Причин тому две. Первая причина: понять остывает пло­тина осенью или нагревается вовсе не просто: наружные грани остывают - осенью холоднее, чем летом, внутренности плотины - разогреваются, летний тепловой поток медленно продолжает проникать вглубь тела плотины. Внутри плотина "самая теплая" - в октябре-ноябре. Такой замысловатый тепловой режим (снаружи стынет, внутри -греется) да еще за такой короткий срок - месяц, не поддается корректному анализу. Вторая и главная причина в том, что Саяно-Шушенская плотина при высоких уровнях воды в водохранилище еще "не приработалась", не адаптировалась к самым большим нагрузкам: в период "полки" в теле плотины ежегодно возникают все новые трещины и именно они, эти все еще возникающие нарушения сплошности, а не изменения темпе ратур, по мнению Горина, являются причиной изменения контролируемых параметров "на полке".

Свое мнение Горин изложил в отзыве, стараясь не очень задевать авторов отчета. Как провести такой анализ корректно, Горин повторять не стал. Он считал, что в своих отчетах изложил это. Отзыв он отдал Булатову. Как Горин и ожидал, реакции никакой не последовало. Все в этот момент писали отзыв и готовились к обсуждению работы Марчука.


* *

В этот приезд Горину предстояло разрываться между двумя жен­щинами - Ларисой Сергеевной Пермяковой и Еленой Юрьевной Шахмаевой. Отношения между этими весьма милыми дамами были непростыми. Лариса Сергеевна возглавляла самую многочисленную в лаборатории группу контроля НДС - напряженно-деформированного состояния. Хозяйство большое, больше четырех тысяч датчиков. Как бывший работник СибВНИИГа Лариса Сергеевна из всех экспертов выше всех ценила Анатолия Павловича Епифанова. Профессор Епи­фанов, в прошлом директор СибВНИИГа, перешел в Красноярский политехнический, но связи с Саянами не порвал. Словом, одна школа, одни традиции и приемы анализа показаний датчиков подсистемы контроля НДС. Елена Юрьевна Шахмаева со своей группой анализи­ровала всю информацию, стекавшуюся со всех групп, в том числе и информацию от группы Ларисы Сергеевны. И Лариса Сергеевна, и, одно время, Елена Юрьевна круглый год купались в Енисее по системе деда Порфирия Иванова. Система включает в себя не только водные процедуры, но и дружеские приветствия и поклоны всем знакомым и незнакомым. Этот акт дружелюбия к окружающим, эта порция добро­ты, согласно теории Иванова, немедленно сторицей возвращалась от приветствуемого к приветствующему и укрепляла здоровье последне­го. Но друг друга обе последовательницы деда Порфирия не очень приветствовали.

Горин давал комментарии к привезенному материалу двум заинте­ресованным лицам порознь. Это удлиняло процедуру общения, но сглаживало шероховатости, неизбежные при совместном обсуждении. Те результаты, которые привез Горин, не потрясли руководительниц обеих групп, но, в общем, и не были оспорены.

Горин довольно часто задерживался на работе до семи. Возвраща­ясь с ГЭС на последнем по расписанию трамвае, Захар Ильич видел, как Алексей Николаевич Марчук усталой походкой возвращался из плотины. Желтая каска, седые усы, зеленый ватник, синие джинсы, черные болотные сапоги. "Что он там делает? "- недоумевал Горин. Но такая самоотверженность не могла не подкупать: проводить целые дни в темных сырых потернах плотины - удовольствие сомнительное. Го­рин жил в поселке, в благоустроенной гостинице, Марчук же на тре­тий день после приезда поселился прямо на ГЭС, в одном из помещений гидроцеха, и не отлучался от плотины даже по выходным. Горин в выходные дни ездил на Бабик, в долину речки Уй, где катался на лыжах, - погода стояла прекрасная. Лишь последние дня три месяч­ной командировки Алексей Николаевич позволил себе расслабиться и вернулся в гостиницу.

Перед женским праздником 8 марта состоялось обсуждение отчета Марчука. Вначале дали слово автору. Горин впервые услышал в изло­жении автора то, чем он занимался последние несколько лет, вернув­шись из аппарата ЦК в науку, в Институт физики земли Российской академии наук.

Идея работы подкупала. Землетрясение - явление опасное и мало изученное. Предсказание землетрясений - дело многотрудное. Изве­стно, что зачастую животные предчувствуют землетрясения раньше, чем приборы, созданные человеком. Марчук пытался обосновать, что те приборы, которые установлены на ГЭС совсем с другими целями для измерения давления фильтрующейся воды, перемещений и де­формаций в плотине, способны "предчувствовать" землетрясения: в их показаниях наблюдаются аномальные флуктуации. Короче, не только животные, но и произвольные приборы могут служить предве­стниками землетрясений. Было однако, непонятно, почему приборы, специально созданные для этой цели, не могут предсказывать, а кое-какие прочие - могут.

Докладчик рассказывал о том, какие аномалии он заметил в изме­рениях, скажем, перемещений плотины. По времени эти аномалии, по словам докладчика, предшествовали землетрясениям. Выглядело это, на первый взгляд, убедительно: измерял не автор, брались данные ЛГТС, землетрясения фиксировал не автор, а Государственная сейс­мологическая служба и публиковала эти данные в сборниках "Земле­трясения в СССР" (раздел Алтай-Саяны). Несколько смущало Горина то, что он сотни раз смотрел на эти перемещения, по его программам они вычислялись, но никогда никаких флуктуации не видел. Вернее, бывали неувязки, но Горин относил их к ошибкам измерений: численные величины всех зафиксированных Марчуком аномалий почти всегда укладывались в так называемый эллипс оши­бок, который давала теория измерений, а те единичные выбросы из эллипса, которые имелись, Горин списывал на ошибку за счет ручных измерений: перемещения по отвесам измерялись вручную девушками из ЛГТС с помощью оптического прибора - координатометра. Ведь может девушка ошибиться. В семидесяти точках не ошиблась, а в одной - семьдесят первой - ошиблась. Девушки в ЛГТС хорошие, ошибались редко, но иногда ошибались. А автоматизированные изме­рения, скажем, деформаций? Почему из тысячи однотипных приборов аномалии возникали в показаниях трех? Что они самые "нервные"? Горин по простоте душевной отнес бы это не к аномалии, а к сбою прибора, не отсеянному диагностикой средств измерений. Такими об­щеметодическими проколами был пронизан весь доклад.

Горин не особенно вглядывался в развешенные Марчуком графики и схемы, ибо во время доклада впал в раздражение. Давно он вел бесплодную борьбу с геодезистами, которые не различали двух поня­тий - перемещение и деформация: измеряли перемещения (измене­ния координат точек в миллиметрах или метрах), а называли измеренные параметры деформациями. По их представлениям, пло­тина никуда не перемещается, стоит на месте и деформируется. Сколько раз пытался Горин объяснить местным геодезистам что такое перемещения и повороты тела как жесткого целого и что такое пере­мещения вследствие деформаций- бесполезно. В механике деформи­руемых сред такое смешение было недопустимо, ибо там перемещения и деформации связаны известными зависимостями - формулами Ко­ши, и по одним величинам (перемещениям) с помощью формул Коши вычисляются другие - деформации. Если бы это было не так, то назва­ние большого смысла не имело: зовите хоть чайником, лишь бы пони­мали, что за этим стоит. Но когда в одних и тех же рассуждениях присутствуют оба понятия - путать их никак нельзя.

Перепутать перемещения и деформации для механика - ровно то же, что для выпускника средней школы путать путь и скорость, работу и мощность. К глубокому удивлению Горина, Алексей Николаевич путал эти два фундаментальных понятия.

Потом стали выступать сотрудники ЛГТС. Каждый отвечал за свой вид измерений и никак не хотел в них видеть аномалий. Скажем, докладчик отмечает аномальный прогиб на отметке 413 в секции 39. Ни в секции 33, ни в секции 25 аномалий нет. Даже в той же злополуч­ной секции 39 нет аномалий ни выше, ни ниже отметки 413. Геодези­сты говорят, что причина "аномалии" - временное повреждение измерительной системы. И так далее. Главным критиком замеченных аномалий в перемещениях выступал главный геодезист и одновремен­но начальник седьмой (ерашовской) экспедиции Ленгидропроекта Кондратьев Владимир Иванович. От ЛГТС старшим критиком был Затеев Вадим Борисович, начальник группы сейсмометрического кон­троля. Именно данными их измерений оперировал докладчик.

Докладчик был явно смущен дружным неприятием своих резуль­татов и сказал, что возьмет отчет назад и "переработает с учетом сделанных замечаний". Горин подбавил масла в огонь тем, что, не­весть зачем, тоже полез на трибуну и стал пояснять докладчику, чем отличается перемещение от деформации. Видимо, это показалось Марчуку самым обидным: под сомнение ставился не конкретный ре­зультат, а его элементарная грамотность. Потом Горин заходил к Марчуку, пытался сгладить негативную реакцию, не получилось.

В течение нескольких дней Алексей Николаевич переработал от­чет, убрал те "аномалии", которые подверглись критике, а те, кото­рые при обсуждении не упоминались - оставил. В таком виде отчет "приняли" и снабдили автора слабоположительным отзывом на рабо­ту.

Если бы речь шла о рядовой, проходной работе, то и положитель­ный отзыв на тот отчет, и уклончивый отзыв на следующий отчет - не бог весть какие события. Но Алексей Николаевич претендовал на новое научное направление, публиковал спорные результаты в изве­стных журналах, добивался финансирования для проведения крупно­масштабных исследований. Словом, большой человек хотел оставаться большим и в новом амплуа.

Впоследствии Горин просматривал все статьи и отчеты Марчука, разговаривал со специалистами смежных профессий: Марчук работал на стыке гидротехники и сейсмологии. Горин не знал сейсмологии и потому старался выяснить у сейсмологов, есть ли рациональное зерно в работе Алексея Николаевича с их точки зрения. Сейсмологи не обнадеживали. К примеру, то, что брал Марчук в качестве сейсмособытия - чаще всего было вовсе не землетрясением, а взрывом в одном из ближайших карьеров и угольных разрезов. Об этом сейсмологам говорило и время суток сейсмособытия, и вид сейсмограммы. Предве­стником такого сейсмособытия может быть лишь приказ начальства взрывникам. Трудно представить, что приборы способны предугадать и такой предвестник колебаний земли.

Как относиться ко всему в целом? Горин не знал. С одной стороны - энтузиазм, самоотверженность. Сидеть почти месяц в холодных мокрых потернах, чтобы "своими руками поймать новую частицу" по имени аномалия - значит верить, что аномалии есть. И в то же время не видеть (или не хотеть видеть) сомнительности имеющихся резуль­татов, поспешное их обнародование.

* *

"Ты его пытаешься оправдать, но подожди, он еще станет академи­ком на этом открытии и запретит всем заниматься чем-либо, кроме геодинамики, - сказал Горину один знакомый.- Ты видишь сегодняш­него Марчука - желтая каска, синие джинсы, черные резиновые сапо­ги. А я видел "другого. Помню, как на одном совещании Алексей Николаевич грозно пытал тогдашнего главного инженера ГЭС Худя­кова, по возрасту годившегося ему в отцы: "Почему во-время не по­ступило ... оборудование?" - "Завод уже отправил, Алексей Николаевич",- оправдывался Худяков. - "Где оно сейчас? Вы отсле­живаете маршрут?" - "Не знаю. И почему не знаю - тоже не знаю", - отвечал весь сжавшийся Худяков. Он понимал, что стоит Марчуку шевельнуть пальцем - и нет Худякова.

Что ж. Поживем - увидим, что даст геодинамика человечеству и ее основоположнику.

Потом был день восьмого марта. Горин накатал женщинам ЛГТС поздравительный стих следующего содержания:


Когда трещит и рушится в столицах,

Когда печаль и страх лежат на лицах,

Приятно спрятаться в какую-нибудь сень,

Особенно в Международный женский день.


Покуда безопасность наша и плотины

Находятся в руках у Тани, Лены, Нины,

Пока следят за ней Лариса и Наташа,

Легка душа и крепка вера наша.


Черемушки. Покой, уют, прогресс –

Продукт деяний дам ЛГТС.

Но что особо греет душу и освещает лик,

Так это приглашенье на шашлык.


От беглеца из Северной Пальмиры

Примите поздравленье.

Счастья, мира, Зарплаты выплаты в урочный день и час

И веры в то, что кто-то любит вас.


Написав поздравление, Горин пошел к Марчуку, стихотворный талант которого, по мнению композитора Пахмутовой и поэта Добро­нравова, превосходил талант многих профессионалов. Горин надеял­ся, что Алексей Николаевич пройдется по его тексту рукой мастера или напишет свой вариант. Марчук кооперироваться отказался, ска­зал, что стихи привык шлифовать. Обиделся все же Алексей Никола­евич. А Горин вполне искренне был готов помочь, чем может. Кто знает, вдруг в марчуковской геодинамике что-то есть. Вдруг интуиция подсказывает Алексею Николаевичу что-то дельное, и он видит такое, чего еще не видят другие, только не в состоянии корректно перевести свое интуитивное предчувствие на привычный всем язык. Ведь даже в такой точной науке, как математика, бывает, что формулировка тео­ремы верная, а в доказательстве - дыра.

* *

Перед нынешним приездом в Черемушки Горин решил, что пора показать хотя бы первую часть рукописи редактору. Реакция редакто­pa была малоутешительной: "Захар, ты забыл Козьму Пруткова. По­лучился осьминог без головы. Каждая щупальца - отдельная книга. Чтобы соединить, надо четко определиться в вопросе, что ты хочешь доказать? У Кузьмина есть "теория специалиста", и отступление от "принципа специалиста" - корень неприятностей гидротехники. А Горин? Он что-нибудь может сказать сам или только пересказывает чужие мысли и переписывает чужие цитаты?"

Вообще-то Горин ничего не собирался доказывать, а пытался рас­сказывать. Что делать, если щупальца перепутались и срослись, если дела житейские, служба в отраслевом НИИ и на Саянах, прошлое и настоящее не раскладывались в отдельные ячейки. Тем не менее, следуя совету редактора, Горин попробовал прочитать написанное, опуская цитаты, переписанные из умных книг. Он предполагал, что "в осадок выпадут" люди. Но отфильтровались лишь фамилии. К приме­ру, эта глава о гидроцехе и ЛГТС: два десятка фамилий, "малая выборка" (десять процентов из двух сотен работающих). Справка из отдела кадров говорила бы о каждом, чья фамилия названа, больше, чем сказанное Гориным.

- Если ты напишешь все как есть, тебя герои будут подстерегать и бить в подворотнях. Если не напишешь - то всему этому и вовсе грош цена, - сказал однажды Горину его приятель Лева Гримзе.

- Не обязательно раздевать героя прилюдно. Ты замечал, что на пляжах есть раздевалки? Неприличной воспринимается не нагота, а переход из одетого состояния в раздетое. Я не собираюсь срывать все и всяческие маски, говорить больше того, что знает каждый. Есть про­стые вещи, о которых почему-то не принято говорить. А слова из песни не выкинешь. Достаточно лишь слегка намекнуть, напомнить, что под одеждой человек голый, - пытался возразить Горин.

- Смотри, наломаешь дров, - предостерег Лева.

Чтобы не "наломать дров", Горин решил, что каждый, о ком он наговорит "лишнего", прочитает написанное и сам проведет допусти­мую границу откровенности.

Назвал Горин в этой главе фамилию Татьяны Балашкиной. А что сообщил? Мать-основательница ЛГТС, защитница народная. Разве из-за этого он включил ее фамилию в "малую выборку"? Нет, вклю­чил потому, что завидует Балашкиной "белой завистью". Татьяна нашла силы "жизнь начать сначала", а он не может найти.

В конце восьмидесятых в номер гостиницы, где остановились Храп­ков с Гориным, пришел невысокий цыганистого вида мужичок с ба­кенбардами. Пришел поделиться с приезжими учеными людьми своим открытием. Мужичка звали Роберт. Был он геофизиком и мужем Татьяны Балашкиной. Роберт утверждал, что с помощью акустиче­ских методов умеет определять прочность скалы. Утверждение проти­воречило основам физики.


Есть в механике два понятия, имеющие, на взгляд Горина, глубокий универсальный смысл: прочность и жесткость. Если конструкция составлена из двух одинаковых час­тей, но одна половина сделана из жесткого материала (стали, например), а другая - из нежесткого (резины, скажем), то почти всю нагрузку воспримет жесткая половина. Но и сломаться может скорее жесткая часть - слишком много на себя взяла, перегрузилась, не хватило прочности. Так бывает не только в неживой природе. Люди тоже бывают либо жесткие, либо прочные. Жесткие много на себя берут и бывает, что ломаются. А гибкие зачастую прочнее. Так вот, согласно физике, скорость прохождения акустиче­ской волны в скале зависит от ее жесткости и не зависит от прочности. Роберт же этот факт оспаривал. Возможно, будь он трезв, то мог бы усомниться в своем открытии. Но этого не было. Потом, когда познакомились получше, Храпков и Горин из-за той первой встречи называли Роберта за глаза, между собой, Кулибиным. При более близком знакомстве Роберт оказался симпатичным неглупым человеком. Однажды, когда Горин приехал на Саяны с младшим сыном Гошей, Роберт брал их в тайгу. Ездили тогда на вездеходе геофизиков километров за триста в Туву за брусникой.


Много лет несла Балашкина свой крест. Муж Роберт был крепко пьющим геофизиком. Потом случилось несчастье. Осенью 92-го Ро­берт пошел в гараж, в гараже уснул, не заглушив двигателя автомоби­ля и погиб, задохнувшись выхлопными газами. Осталась Татьяна Балашкина с тринадцатилетней дочерью Настей. Горин, сам потеряв­ший жену за девять месяцев до того, старался не смотреть тогда в глаза Балашкиной. Через год Горин увидел другую Балашкину, помолодев­шую, не измученную. Татьяна вышла замуж.

Булатов. Отец Виктора умер, когда сын еще учился в школе. С тех пор Виктор Булатов начал работать. Разве написанное передает, что значит получить образование мальчишке "из глубинки", вынужден­ному работать со школьных лет?

Шушарина пригласил на работу Булатов, Шушарин писал толстые отчеты. Разве эта фраза передает то, что носит в себе Шушарин? У Александра Дмитриевича в те годы распадалась семья. Первая жена глубоко не понимала Александра Дмитриевича. Для мужа книги, бег, лыжные вылазки в тайгу были органической необходимостью. Жене это казалось дуростью: "У всех мужья, как мужья, а мой скачет, как стрекозел". Александр Дмитриевич считал, что дети должны быть образованнее родителей. Жена так не считала: "Кладовщик может дать семье больше, чем ты со своим образованием". Шушарин тяжело переживал распад семьи, метался, уезжал на Север, на Хантайку, работал рабочим-бетонщиком, потом возвращался к семье, потом вновь уезжал в Среднюю Азию, и семья приезжала туда к нему. Потом жена с детьми уехала в Новосибирск, и Шушарин поехал за ними. В Новосибирске его отыскал Булатов, уговаривал порвать с прошлым и начать новую жизнь в Черемушках. Вначале Шушарин отказался. Потом решился и приехал. Булатова тогда не было. На работу взял Брызгалов. Александр Дмитриевич считает, что последние двадцать лет жизни Брызгалов был тем человеком, который приходил ему на помощь в экстремальных ситуациях. Расставание не было бы пробле­мой, если бы не дети. Дети остались с матерью, сын не получил обра­зования, о чем мечтал отец. И живет Александр Дмитриевич с этой болью и ощущением вины.

Немало написано о Лене Шахмаевой. А где ее друг странный рабо­чий Володя Левченко? Однажды, приехав в Черемушки, Горин уви­дел, что Лена ходит не одна. Рядом с ней ходил рослый парень в усах, джинсовом костюме, с руками, покрытыми татуировкой. Горин восп­ринял этот факт, как жизненную коллизию, типичную для небольших городков и поселков, с которой он столкнулся еще будучи молодым специалистом, когда приехал в Зареченск. Приезжают в поселок по­сле окончания института по распределению молодые незамужние дев­чонки - учителя, врачи. Все мужчины наперечет. Почти все женатые. Неизбежно возникают классические треугольники и более замысло­ватые геометрические фигуры. Лишь по прошествии изрядного време­ни Горин убедился, что наиболее естественные предположения не всегда самые верные. Лена и Володя дружили. Не более того.

Совсем мальчишкой приехал Володя с Урала на стройку. Дома мать с отцом не ладили. Работал, освоил немало профессий. Одно время пил "по-черному". Дошло до того, что хотели отправить в ЛТП. Потом неожиданно "завязал", женился. Родились одна за другой три дочери. За все годы на родину ездил один раз, на похороны матери, погибшей под колесами автомобиля. Ни он отцу, ни отец ему ни одного письма за эти годы не написали. Странный рабочий Володя Левченко, бросивший пить и курить, читает книги по философии. Название этой части - плагиат. Так называется книга Э.Фромма, которую Горину дал почитать Володя. Сам Володя ничего странного, в том, что рабочий читает Фромма, не находит.

Хотел Горин смонтировать в книжке главу "Своею собственной рукой", где любой из героев, имеющий желание высказаться, мог бы "своею собственной рукой" написать все, что пожелает. Володя пере­дал для этой главы страничку с изложением своей жизненной установ­ки. Жена Володи Людмила приложила свое стихотворение. Горин потом отказался от намерения делать такую главу. Причин много. В Володином случае, например, помещать текст Володи, написанный предельно серьезно, Горин не решился, увидев его дальнейшее пове­дение. По всему было видно, что Володя сожалеет, что разоткровенни­чался, но и забирать назад написанное, видимо, считает неудобным. Стихотворение жены - другое дело: Людмила пишет стихи, мечтает печататься. Чтобы дать представление о странных мыслях, посещаю­щих воспитательницу детсада Люду и ее мужа рабочего ЛГТС Воло­дю, ниже приводится отрывок из ее стихотворения (начало и конец): Что этот мир? И что есть в этом мире я? -Звезда, пылинка, сгусток бытия или бездушное пространство? Зигзаг, спираль бездонность, постоянство? И что душа?


В каких струится сферах? А то, что мечется то в вере, то в безверье -душа иль разум?

И можно ли постичь душой

все то, что разумом пытаемся понять?

И что есть истина?

И как ее узнать?


Прочитав странички Володи и Люды Левченко, Горин вспомнил, как где-то прочитал, что слово "молиться" на иврите является воз­вратным глаголом - "л-хитпаллель", что означает "судить, оценивать себя". В такой молитве нуждается не Бог, а мы нуждается в ней. И вовсе не обязательно для нее собирать миньян или посещать специаль­но отведенные помещения.

* *

После дня восьмого марта Горин вернулся в Петербург - все не кончавшиеся домашние заботы. Казалось бы, остался один. И нате же, - дела домашние. А дела были - памятники матери и Виктору и воз­можная встреча с сыном: Гоша обещал в марте-апреле приехать в Россию.