Geum.ru

Ать свою книгу воспоминаний или точнее сказать, изложить свою жизнь на бумаге, у меня появлялись давно, я даже не могу сейчас точно сказать в какой год или день

Вид материалаДокументы

Содержание


Усть-каменогорск. школа №1. внеклассная работа.
Подобный материал:
1   ...   22   23   24   25   26   27   28   29   ...   37

Ещё хорошим воспоминанием о школе и друзьям было то – как мы собирали макулатуру. Так как школа была в городе и со сбором металлолома были затруднения, то «налегали» больше на макулатуру. Её собирали два раза в год: осенью и весной. Хорошо, что у меня с этим не было проблем, я всегда добирал норму газетами, которые мы не выбрасывали, а моя мама аккуратно их складывала в нишу. Помню, что стопка газет за несколько месяцев собиралась приличная – такая, что я выполнял норму и за себя и за друзей. Во дворе школы сбором всего всегда руководили «трудовики» – они всё тщательно взвешивали и записывали. Сбор макулатуры всегда шёл где-то дня три-четыре – за это время целая комната в мастерских наполнялась разными бумагами, газетами, журналами, старыми книгами и картонными коробками. Один раз наш класс как-то на уроке труда попал всё это грузить в КАМАЗ – так получилась полная машина с верхом, такого количества макулатуры я никогда в жизни не видел ни до, ни после этого, как тогда в Усть-Каменогорске. Не знаю, почему сейчас перестали это делать в школах, но тогда это было не трудно, даже весело, это как-то объединяло коллектив решением общей задачи. Вся эта бумага, говорили нам, нужна стране, в которой мы жили, и это было как-то понятно и обосновано. Хоть мы и плохо понимали, чем поможет целый автомобиль макулатуры нашей стране, но учителя объясняли всё очень просто – это спасёт несколько деревьев от вырубки и на планете будет больше кислорода. Против этого нам возразить было нечего. Сейчас вроде и страна есть и школы продолжают существовать, но идеи по сбору макулатуры нет, так всё стало частным и каждый учится сам за себя и считает, что он никому ничего не должен, а ещё все должны ему за то, что он весь такой хороший.

Всей внеклассной работой руководила Муза Георгиевна, которая к этому относилась очень серьёзно и ответственно. И по её каким-то неведомым мне умозаключениям я был в классе «нагружён» общественной работой вместе с одноклассницей – Олей Захарченко в военно-исторический сектор. Вероятно, из-за того, что у меня отец работал в военкомате. Задание, которое она нам поставила – написать отчёт о посещении ветерана войны. Причём ветеран должен был быть не просто на выбор, а именно участвующий в защите Брестской крепости. Тогда вышла очень нашумевшая книга С.С.Смирнова «Брестская крепость», в которой был подробно описан подвиг её защитников, бившихся в окружении, и об этом много говорили. Я попросил отца, по его каналам найти нам такого участника войны. И через некоторое время, когда уже Муза Георгиевна серьёзно «насела» на нас, в одно из воскресений мы пошли с Ольгой выполнять задание. Мы встретились с ней возле кинотеатра «Юбилейный» и пошли искать дом, который должен был быть в частном секторе города. Довольно долгое время мы вместе с ней петляли по улицам пока не нашли нужный нам адрес. Домик оказался совсем небольшим, закрытый от улицы деревьями. Нас встретила приветливая бабушка, сразу усадившая нас за стол, угощая чаем с конфетами и печеньями. Довольно милый и ещё бодрый старичок, а это именно он оказался участником войны, довольно долго и подробно всё нам рассказал. Наш поход оказался очень удачным. Слушая его, мы с Ольгой делали пометки в своих тетрадях, и поэтому материала у нас набралось очень много. Основываясь на этих записях и на том, что слышали от него, мы написали огромную статью – отчёт о проделанной работе. Муза Георгиевна была очень довольна, да так что отдала нашу статью, для того чтобы её использовали в школьной газете. Это и сыграло свою необходимую роль позже для решения вопроса при приёме нас в комсомол.

Именно в восьмом классе нас всех и начали принимать в комсомол, сначала отличников и активистов, а потом уже всех остальных. Меня принимали зимой, сейчас уже не вспомню точно, в какой это было месяц, но это точно было тогда, когда в городе лежал снег. Сначала нас заставляли учить устав ВЛКСМ, затем ответы на типовые вопросы вроде: «Зачем ты вступаешь в комсомол?», «Сколько комсомольцев участвовало в штурме Зимнего дворца?», «Сколько орденов у комсомола и за что были вручены?» Всё это необходимо было выучить и знать чётко для успешного вступления. Самое главное, что я уже тогда в глубине своей души так и не смог найти для себя ответ на самый главный вопрос. Действительно, а зачем я вступаю в ряды ВЛКСМ? Какого-то конкретного ответа я для себя не находил. Ответить просто, что вступаю, потому что все вступают или просто так надо, конечно было нельзя и приходилось бубнить что-то из книжек или устава. И вот однажды пришло и моё время. Нас подготовили несколько человек и принимали сначала классе, проводя общее собрание. Муза Георгиевна сурово нас «пропесочила» за всё, хотя и больших претензий к нам не было, но ругала она нас именно за слабую инициативу, за неактивное участие. Конечно, сейчас смешно это вспоминать, но мы везде участвовали: и на демонстрации ходили, и макулатуру собирали, и учились вроде бы нормально, на все внеклассные мероприятия ходили, (такой отчёт написали) и даже пели в хоре (об этом я расскажу позже), но нас за всё это ещё и ругали! После этого нас принимали в школе – сейчас уже не помню, как это называлось на собрании актива комсомола. Там уже всё было гораздо проще, больше спрашивали по уставу и о политической ситуации в стране и в мире. Отец в это время дома, зная о моей подготовке к вступлению в комсомол, провёл со мной политические информации-беседы по этим вопросам и поэтому я все политические вопросы знал хорошо.

И вот после прохождения всех этих отборов наступила та радостная минута, когда нас повезли в райком комсомола. Нас повезла представлять девушка – секретарь комсомольской организации школы, со старших классов. Всё вокруг выглядело буднично, серым зимним днём, нас она настраивала, что это просто формальность и всё будет хорошо. Но в душе у всех нас была большая тревога и волнение. Ведь это было серьёзным этапом в нашей жизни, хотелось хотя бы самому себе доказать, что и ты чего-то достоин. И получаешь, как бы сертификат соответствия своему возрасту и развитию. Наконец-то, пришло то время, когда тебя должны принять в большую семью серьёзных и ответственных людей. И с этого дня слово «комсомол» к тебе тоже будет иметь отношение. Нас в здании райкома комсомола собралось очень много с разных школ, человек 50. В кабинет, где проходило заседание, нас приглашали по очереди. Когда назвали меня, и я зашёл внутрь, то увидел сидящих за столом человек двадцать, которые с любопытством смотрели на меня. Они задали мне всего несколько вопросов после оглашения моего заявления и характеристики. Один из вопросов был про мою биографию, но к этому я был готов – тем более биография у меня была большая и необычная, связанная с рождением и переездами по стране. На другие формальные вопросы я ответил уверенно и когда вопрос поставили на голосование, все проголосовали – «единогласно». Всё это заняло у меня минут пять-семь и через некоторое время мы все были свободны. Нас всех приняли и мы, радуясь как дети, пошли на остановку. Райком комсомола был в районе У-Ка вокзала, довольно далеко от нашей школы и мы уже не торопясь весело смеясь над своими страхами и тревогами, шумной компанией поехали на трамвае домой. Хмурый серый день сразу преобразился, и мы уже не замечали всего этого, он казался нам солнечным и прекрасным оттого, что всё прошло хорошо. Девушка-секретарь организации школы тоже нас всех поздравила и объявила нам, что за получением билетов надо будет ехать через три дня. Мы сразу решили, что поедем также вместе и «отметим» это дело где-нибудь в кафе лимонадом и мороженным. Так оно и получилось. Это был мой первый серьёзный документ с фотографией и печатью, который я получил в своей жизни, ведь паспорта раньше выдавали только по достижению шестнадцати лет. Так этот билет у меня и сохранялся до того, как я стал кандидатом в члены КПСС. Одним из ярких воспоминаний о комсомоле осталось то, что необходимо было каждый месяц платить членские взносы в размере двух копеек. К этому относились очень серьёзно и неуплата в течение трёх месяцев без уважительной причины – был повод для исключения.

Вспоминая те годы учёбы в школе №1, хочу сказать, что Муза Георгиевна нам покоя и вне школы не давала: или в школе внеклассная работа была на высоте или она сама к этому относилась так серьёзно и ответственно, сейчас уже не важно. Несколько раз мы ходили в кино всем классом.

Это было так непривычно после Сары-Озека. Там такого никогда в нашей школе не было, толи не было возможности, толи желания. Конечно, когда мы ещё учились у себя в городке, то мы чувствовали заботу о себе командования, да и наши учительницы были жёны офицеров. Ну а в СШ №270 никто нами не занимался, конечно, были у нас и классные руководители, но никто даже такой мысли не допускал о каких-то совместных походах. Класс точно делился невидимой границей на три части, о которых я уже писал: на детей офицеров и прапорщиков, на «местных» русских и части казахов и на «интернатских» детей чабанов, которых никто не любил, потому что они жили своими понятиями и, как правило, были тупыми и особо учиться не хотели. Учителям только и хватало время разбираться в наших проблемах, а уж о том, чтобы куда-то идти в поход всем вместе, целым классом, не могло быть и речи.

Все фильмы, на которые мы ходили, я не вспомню, но один запомнился очень хорошо – «Война и мир», несколько серий. Ходили мы на него на каникулах несколько дней, чтобы увидеть все серии. Хорошо, что фильм показывали в кинотеатре «Орлёнок», который был рядом с моим домом. Мы собирались перед входом, Муза Георгиевна нас всех поголовно считала, кроме нас были и другие классы с нашей школы – наверно руководство школы договорилось с руководством кинотеатра. Фильм для нас показывали днём, когда народа было мало и нами видимо заполняли зал. Таким образом, я и посмотрел все серии этого фильма в Усть-Каменогорске и больше в своей жизни я никогда не проявлял желания, хотя и имел возможность этот фильм вновь посмотреть. Видимо он меня не очень задел своими батальными сценами и глупыми с моей точки зрения размышлениями о жизни, о войне и тому подобным, хотя он считается мировой классикой.

Этот факт я отметил в себе, ещё учась в школе, хотя я и знал историю в пределах школьного курса достаточно хорошо, но всё другое, что не было связано с исторической хронологией событий, мне было, да и сейчас прямо сказать не интересно. Все исторические романы о всевозможных царей, королей и им подобных от которых все были в восторге, меня совсем не увлекали. Толи мне не хотелось перегружать память теми далёкими событиями, которые давно уже прошли и уже стали историей, толи просто от этого не было впечатлений. Но одновременно с этим я с удовольствием читал научную фантастику, военные мемуары о Второй мировой войне лётчиков, моряков и разведчиков. Но в то время и просмотр кинофильма «Война и мир», изучаемый по школьной программе доставлял нам истинное удовольствие (ведь читать все тома этого романа было просто мукой). Мы с радостью встречались перед началом сеанса, садились вместе на один ряд, а, уже посмотрев фильм, когда наступала пора расходиться, напоследок, съев по порции мороженного шли провожать девчонок домой или когда погода была хорошей шли на набережную Ульбы посмотреть на реку или просто посидеть на берегу никуда не торопясь, весело болтая и радуясь свободе от школы.


УСТЬ-КАМЕНОГОРСК. ШКОЛА №1. ВНЕКЛАССНАЯ РАБОТА.

ПОЕЗДКИ С ОТЦОМ. ЗИМНИЙ ПИОНЕРСКИЙ ЛАГЕРЬ.

Ещё с Музой Георгиевной мы делали вылазки-поездки на отдых. Один раз мы зимой поехали в Горную Ульбинку – любимое место отдыха жителей города. Туда шла хорошая дорога, само ущелье лежало между гор поросших огромными соснами, а по нему текла горная река – Ульбинка, приток Ульбы. Там уже существовала «туристская» индустрия: прокат лыж, коньков, специальных тарелок с ручками, для катания с гор. Были построены в разных местах деревянные беседки, лавочки, грибки. Всё продавалось в нескольких крытых кафе, и было большое количество просто столиков с лавочками под навесами, куда можно было просто приехать, привезти с собой еды и спокойно посидеть, наслаждаясь чистым воздухом, пропитанным хвоей и видами снежных гор. Мы всем классом выехали с утра и «бесились» там целый день, катаясь на лыжах, затем с гор по специальным спускам высотой с девятиэтажный дом, поэтому вся трасса спуска занимала в длину метров 300-400. Таким образом, поднявшись на гору вверх к началу спуска, уже почти не оставалось сил и когда ты садишься на специальную тарелку для спуска и несёшься вниз – то только тогда и отдыхаешь. Так прокатившись несколько раз, совсем выбиваешься из сил и уже сидишь, внизу отдыхая, дыша горным воздухом, и глядишь на других одноклассников, которые едут с горы с весёлыми криками и визгами.

Набегавшись по горам, мы собрались в одной из беседок попить чаю и поесть того, что взяли с собой. Хорошо помню, что мы разбились на группы и прямо на лавочках разложили еду, а на каждые пять человек Муза Георгиевна организовала чай в огромных солдатских чайниках. Он был очень горячий, и мы все вместе, собравшись в кружок, весело болтали, пили обжигающий губы чай, смеялись, и вообще было здорово! По хорошей погоде, на свежем воздухе лучшего счастья казалось, и на свете не было.

Второй раз мы как-то собрались ехать осенью, но уже не на специальном автобусе, а на обычном пригородном с автовокзала. Поездка была спланирована на одно воскресенье, затем её Муза Георгиевна по каким-то причинам перенесла на следующее, а затем накануне объявила, что она поехать не сможет, и если мы хотим, то можем поехать без неё. Мы с Сашкой и девчонками твёрдо решили ехать, несмотря ни на что. Собираться необходимо было на автовокзале рано утром, который был на другой стороне реки, поэтому надо было встать рано, взять свои вещи и ехать на автобусе. Так вот, после того, как все узнали, что Музы не будет, из всего класса нас собралось всего человек десять. Ждать мы никого не стали, и уже загрузившись в автобус, решили очень далеко не ехать, чтобы зря не тратить время на дорогу, а выбрать хорошее и подходящее место где-нибудь поближе, когда начнутся подходящие для нас горы.

Так мы и поступили – попросили водителя остановиться на одном из поворотов. По небольшой тропинке вдоль гор мы вышли на отличную поляну, поросшую травой немного присыпанной жёлтыми листьями с деревьев. Погода была прекрасной, стояла «золотая» осень. Листья на деревьях уже начали желтеть, а сосны и ели стояли зелёные, трава ещё не успела пожелтеть, и на ней можно было весело валяться. Это был наш первый самостоятельный выход. Сначала мы, свалив все рюкзаки и сумки в кучу весело разбрелись по окрестностям изучая всё, что было рядом, поднялись на вершину горы и, собравшись через некоторое время, принялись готовить завтрак или обед. Люда Багрянцева заранее сказала кому, что брать с собой, а она взяла походный котёл с посудой. Мы, все ребята быстро организовали поход за дровами, а девчонки принялись «колдовать» над котелком – они что-то чистили, добавляли, пробовали и все были так рады тому, что мы сами все вместе выбрались на природу. Большинство тех, кто не пришли по разным причинам, из-за своей лени или просто из-за того, что можно не ехать, потом говорили нам о том, что они хорошо провели время дома. Но я не пожалел того, что поехал – всё было хорошо: место и погода, и природа в горах, и просто то, что мы все вместе собрались, в нашей компании все друг друга знали и это наверное и есть самые счастливые минуты отдыха в жизни – единение с природой. Всё сложилось хорошо: суп, приготовленный девчатами, неспешный обед на природе вокруг расстеленной клеёнки и ощущение свободы от каждодневной суеты большого города. После обеда мы развалились на траве, лениво ведя беседу о жизни и фотографируясь. Назад с этой поездки в Горную Ульбинку мы уже ехали сплочённой дружной группой, договорившись такую же поездку повторить в следующем году. Жаль, что я опять уехал из города, из-за перевода отца. Музе Георгиевне, конечно, мы сказали, что всё прошло хорошо, и все были довольны.

Именно в то время я освоил уже все премудрости фотографии с помощью отца и старался тренироваться на всём, что меня окружает – природе, своих одноклассниках и друзьях во дворе. Именно тогда в Усть-Каменогорске мы с отцом в один из дней пошли в ЦУМ и купили складной фотоувеличитель УПА-2М, который прошёл со мной всю жизнь. Даже сейчас он, вернее чемоданчик от него, добротно сделанный продолжает жизнь – в нём хранятся разные ключи, которые всегда в машине. Он долгое время хранился в гараже и, хотя я знал, что мне больше никогда не придётся на нём печатать, выкинуть его никак не поднималась рука. Ведь он был дорог мне как вещь, которая долгое время мне служила верой и правдой, никогда меня не подводя и пройдя со мной большой путь через всю жизнь. Но жизнь есть жизнь, пришло время и его выбросить – ясно, что возврата к чёрно-белой фотографии больше не будет. Ей на смену окончательно пришла цифровая техника. Именно покупка фотоувеличителя было знаковым событием в моей жизни, так как это давало возможность в любое время, не завися ни от кого, спокойно печатать фотографии. На первых порах, конечно, мне помогал отец, обучая хитрым приёмам печати, а потом уже я сам набивал руку и приобретал опыт. В то время я печатал много, не все снимки выходили качественно и резко, но большинство было приличным. Снимал я в то время на фотоаппарат «Чайка-2», который был надёжным, простым и делал 72 кадра на обычной 35мм плёнке, он был лёгким в специальном чехле с петелькой, для того, чтобы носить на руке – он прошёл со мной через всё детство и военное училище. Много фотографий осталось в Чимкенте, они хранились в большом целлофановом пакете, и отец называл его «фотоархив», не знаю, цел ли он до сих пор или его успели выкинуть. Именно там и были собраны все фотографии детства, – из которых я хотел сделать несколько альбомов, но никак до этого не доходили руки. Это ещё раз подтверждает знаменитую и известную пословицу – «сапожник без сапог». Каждый раз, натыкаясь на этот пакет, который хранился в моём шкафу на антресолях я вновь давал себе обещание этим заняться, но постоянно откладывал это на потом. И начал собирать фотографии в альбомы только с военного училища и своей свадьбы. Но я отвлёкся от СШ№1.

Ещё одно запоминающееся воспоминание из внеклассной работы было связано с моим участием в хоре. Сейчас я уже не могу сказать, для чего это было надо, но участвовать в нём необходимо было всем классом. Был толи конкурс, толи просто выступление перед кем-то. Но мы потратили для этого много времени после уроков. Руководил всем этим хором какой-то мужчина, который построил нас каким-то своим хитрым способом в две шеренги, причём задним приходилось стоять на лавках из спортзала. Пели мы тогда очень популярную песню в то время с такими строчками: «А Ленин такой молодой и юный Октябрь впереди!» Как она называется я уже не помню, но каждый раз, когда я её слышал я вспоминал то время – бесконечные репетиции в актовом зале и эти слова песни, которые тогда казалось, въелись в мозги навсегда. Это тоже считалось серьёзным комсомольским поручением, от которого нельзя было отказаться. Поэтому когда нас приняли в комсомол, мы с гордостью носили комсомольские значки и относились к этому очень ответственно.

В школе мне пришлось выполнять и ответственные поручения, вроде таких как – покупать подарки девчонкам из класса на 8 марта. Так получилось, что ответственными за покупку нам (мальчикам) на 23 февраля оказались наши девчата – Люда и Ольга, и они в отделе сувениров в одном из магазинов города присмотрели очень смешных и забавных выполненных из глины на чёрном фоне ярко раскрашенных масляными красками толи кротов, толи енотов. Этот подарок ещё долго стоял у нас в серванте, навевая хорошие воспоминания о школе №1 и городе Усть-Каменогорске. Так вот, когда настал наш черёд покупать подарки они «по секрету» нам подсказали тот магазин и мы «опергруппой» из меня, Серёги Селедкова и Игоря поехали на другой конец города, чтобы купить аналогичные подарки-сувениры, такие же ярко-серые фигурки забавных мышек. По пути, конечно, ещё докупили каждой по цветочку и открытке. Муза Георгиевна была довольна нашей оперативностью и быстрым решением этих проблем. Мы всё купленное сгрузили ей, и оставалось только разложить всё в праздничный день. Так как она была преподавателем химии – у неё был кабинет с вытяжными шкафами и огромной препараторской, в которой всё было заставлено всякими банками, склянками, колбами и ретортами. За эту «операцию» Муза нас похвалила и даже сказала родителям. Конечно, успех всего дела был наполовину наших девчат, но и нам было приятно.

Ещё в этой школе было одно отличие от Сары-Озека в том, что здесь к занятиям по физкультуре все относились серьёзно. Если у нас в там физрук часто давал нам мяч и мы зимой играли в зале, а по хорошей погоде гоняли в футбол на стадионе, и только изредка сдавали какие-то нормативы. То здесь все занятия проходили серьёзно и все ходили на них с радостью. Зимой там приходилось прыгать через козла, на матах делать кувырки и стойки на голове, выполнять простые упражнения на кольцах, брусьях и перекладине. Девчата же занимались отдельно; у них была гимнастика на бревне, на разновысоких брусьях, а так же с гимнастической лентой, мячом и обручем. Главное, что форма одежды была у всех одинаковая с первого класса. Мальчики – спортивные трусы и футболка, а девочки в спортивном гимнастическом костюме или в купальниках и майках. К этому все привыкли и относились спокойно поэтому, когда я приехал в Чимкент, то я был первым «зачинателем» там новой моды на уроках физкультуры т.к. все ходили раньше (и мальчишки и девчонки) только в спортивных костюмах. Многие занимались в разных городских спортивных секциях, благо город давал в этом плане неограниченные возможности.

Особенно на уроках физкультуры нас всех поражал Сашка Рагозин – я хорошо запомнил его фамилию – так как его все в классе уважали его за то, что он очень рано стал ходить на спортивную гимнастику и уже к 8 классу мог сделать такое, что не каждый преподаватель физкультуры мог бы повторить. Он запросто делал стойку на руках на брусьях, а перед прыжком через козла, по пути разбега делал несколько кульбитов, сальто и самым невероятным образом перепрыгивал его. Ну а когда он подходил к перекладине или кольцам, все всё бросали, и широко открыв глаза смотрели на все его невероятные для нас комбинации. Самое сложное, что я знал ещё из гарнизонной жизни, это недостижимое для всех нас было «солнышко», я его видел в городке всего-то несколько раз, то есть людей, отважившихся на это, можно было пересчитать по пальцам. Так Сашка Рагозин делал такое «солнце» просто играючи, несколько раз подряд. Удивлял же он другими, более сложными перехватами в верхней точке, соскоком сальто с перекладины или «вертушкой». Но всё это он делал только после долгой разминки, со страховкой преподавателя. Конечно, его все уважали за это умение, но в остальном он был простым и скромным парнем. Тогда я тоже впервые столкнувшись с таким же проявлением фанатизма в спорте, как и Серёга Селедков хоккеем, убедился и сделал для вывод, что достичь чего-то в спорте можно только полностью отдаваясь этому и успех, если и придёт, то только через несколько лет. Да и то, если тебе повезёт и ты не получишь какую-нибудь травму, перелом или ещё какие-либо проблемы со здоровьем, которые всегда сопровождают спортсменов пока они занимаются спортом.