8) [Текст]: научно-аналитический журнал серия «Право» (издаётся с 2007 г.)

Вид материала

Документы

Содержание

С. Ю. Скобелин, И. М. Лукьянова
И женщинам, имеющим малолетних детей
Ключевые слова

Подобный материал:

1 ... 28 29 30 31 32 33 34 35 ... 44

С. Ю. Скобелин, И. М. Лукьянова

КОНКУРЕНЦИЯ ИНСТИТУТОВ УСЛОВНО-ДОСРОЧНОГО ОСВОБОЖДЕНИЯ

И ОТСРОЧКИ ОТБЫВАНИЯ НАКАЗАНИЯ БЕРЕМЕННЫМ ЖЕНЩИНАМ

И ЖЕНЩИНАМ, ИМЕЮЩИМ МАЛОЛЕТНИХ ДЕТЕЙ

Аннотация: в статье рассматриваются проблемы конкуренции институтов ус-ловно-досрочного освобождения и отсрочки отбывания наказания беременным женщинам и женщинам, имеющих малолетних детей при отбывании последними наказания в виде лишения свободы на определенный срок. На основе уголовно-правовой доктрины и правоприменительной практики осуществляется сравните-льный анализ правовой природы, основании и последствий данных уголовно-пра-вовых институтов.

Annotation: the problems of competition of the institutions of parole and reprieve or respite as of punishment for pregnant women or the women having children of tender years when the latter serve a custodial sentence for a specified period are examined in the article. Comparative analysis of legal nature, grounds and consequences of the given criminal and legal institutions is made on the basis of criminal and legal doctrine and law enforcement.

Ключевые слова: условно-досрочное освобождение, отсрочка отбывания наказания, осужденные беременные женщины и женщины, имеющие малолетних детей, конкуренция.

По состоянию на 1 апреля 2008 г. в учреждениях УИС содержалось 65,8 тыс. осужденных женщин, при женских колониях имелось 11 домов ребенка, в которых проживало 737 детей [17], которые также незаслуженно испытывают лишения и ограничения, связанные с изоляцией от общества. Кроме того, в условиях изоляции находятся несколько десятков беременных женщин, которые готовятся рожать в медицинских учреждениях уголовно-исполнительной системы, то есть в местах лишения свободы.

Современное законодательство в ст. 82 УК РФ, ст. 177 УИК РФ предусматривает отсрочку отбывания наказания в виде лишения свободы данной категории осужденных, при этом на основании ст. 79 УК РФ они вправе рассчитывать на условно-досрочное освобождение (далее – УДО). Таким образом, данные нормы находятся в некоторой конкуренции, и женщина вправе сама выбрать – с ходатайством о каком виде освобождения ей обращаться в суд.

Несмотря на то, что указанные нормы расположены в одной главе 12 УК РФ – «Освобождение от наказания», по своей юридической природе, основаниям и условиям эти институты не совпадают.

Мы солидарны с учеными, относящими институт УДО к элементам прогрессивной системы отбывания и исполнения уголовных наказаний [1, с. 4; 13, с. 29], под которой следует понимать в широком смысле комплексный институт уголовного и уголовно-исполнительного права, при применении которого правовое положение осужденного меняется в зависимости от его поведения либо в сторону расширения его прав, либо в сторону их ограничения. Исходя из этого институт отсрочки по своей природе и целевым установкам нельзя отнести к прогрессивной системе исполнения наказания.

Хотя сложно согласиться с тем, что определение суда об условно-досрочном освобождении образует юридический факт, порождающий исправительно-трудо-вое (уголовно-исполнительное) правоотношение [2, с. 26, 16, с. 122]. Не углубляясь в суть данного вопроса, отметим лишь, что решение суда об УДО, как и об от-срочке отбывания наказания беременной женщине или женщине, имеющей малолетних детей, представляет собой юридический факт (действие на основании определенного события), вызывающий прекращение общего уголовно-исполните-льного правоотношения [14, с. 296], но не прекращающий его, а преобразующий (осужденные освобождаются из мест лишения свободы и поступают под контроль иных субъектов). В остальном данные институты разнятся.

1. Уголовный закон ничего не говорит о каких-либо ограничениях в применении института УДО, он может применяться к любому осужденному, независимо от категории совершенного преступления, срока лишения свободы, наличия рецидива, вида исправительного учреждения и условий отбывания лишения свободы^¹. Кроме того, упрощена процедура УДО – осужденный вправе самостоятельно обратиться в суд с ходатайством об условно-досрочном освобождении, минуя администрацию мест лишения свободы [10].

По свидетельству председателя Верховного Суда России В. Лебедева, в 2004 г. в суды было подано 617 тысяч ходатайств об УДО, 585 тысяч ходатайств рассмотрено, из них удовлетворены 82% [12]. То есть на свободе досрочно оказались 480 тыс. осужденных, а это более половины общего числа лиц, находящихся в местах лишения свободы на тот момент.

Материальным условием условно-досрочного освобождения является признание судом того факта, что для своего исправления лицо не нуждается в полном отбывании назначенного наказания, то есть исправление осужденного. Согласно исследованиям В.Д. Филимонова, при определении степени исправления необходимо учитывать длительность позитивного поведения и независимость такого пове-дения от мер карательно-воспитательного процесса [15, с. 169-171, 201].

На практике при решении вопроса о том, встал ли осужденный на путь исправления, учитывается его поведение за весь период отбывания наказания, его отношение к труду, к возмещению причиненного преступлением ущерба, к общеобразовательному и профессионально-техническому обучению, к семье, отсутствие дисциплинарных взысканий и т.д. [12].

А формальными основаниями такого освобождения являются установленные законом сроки, по отбытии которых осужденный может рассчитывать на освобождение и которые зависят от категории совершенных осужденным преступлений. УДО может быть применено только после фактического отбытия осужденным:

не менее одной трети срока наказания, назначенного за преступление небольшой или средней тяжести;
не менее половины – за тяжкое преступление;
не менее двух третей – за особо тяжкие преступления.

Для лиц, осужденных к лишению свободы, установлено еще одно дополнитель-ное условие – до решения вопроса об условно-досрочном освобождении фактически отбытый срок лишения свободы не может быть менее 6 месяцев. Это ограничение связано с тем, что за более короткий срок трудно изучить личность осужденного и сделать объективный вывод о необходимости представления его к УДО.

Твердое становление осужденного на путь исправления имеет различную выраженность. Именно поэтому в соответствующих случаях дальнейшее исправление осужденного возможно без дальнейшей реализации основного и дополнительного наказаний или же при частичном или полном исполнении дополнительного наказания [8, 225]. При этом не имеет значения, начато или нет отбывание дополнительного наказания.

В то же время отсрочка отбывания наказания беременной женщине не ставится в зависимость от исправления осужденной, может быть предоставлена судом независимо от срока отбытого наказания, без учета категории совершенного преступления, а также должна распространяться и на дополнительное наказание. Закон умалчивает о возможности самостоятельного обращения осужденной беремен-ной женщины или женщины, имеющей малолетнего ребенка как в исправительном учреждении, так и на свободе, в суд с ходатайством об отсрочке, хотя последние разъяснения Конституционного Суда РФ убеждают в необходимости закрепления такой возможности в Уголовном либо Уголовно-исполнительном законе [9].

2. Действующее уголовное законодательство не устанавливает для условно-досрочно освобожденного лица специального испытательного срока, он определяется механически – это неотбытый срок наказания.

Единственным субъектом, осуществляющим контроль за поведением освобожденных досрочно в соответствии с п. 9.15 Приказа МВД РФ от 16.09.02 г. № 900, являются подразделения участковых уполномоченных милиции. Кроме этого применяя условно-досрочное освобождение, суд может возложить на освобождаемое лицо обязанности, предусмотренные ч. 5 ст. 73 УК (не менять постоянного места жительства, работы, учебы, не посещать определенные места, пройти курс лечения о др.). Выполнение этих обязанностей, при условии их возложения, – неотъемлемая часть УДО.

Относительно отсрочки, как уже отмечалось, ее срок исчисляется со дня отсрочки до достижения ребенком 14 лет. В этот период осужденная находится под контролем уголовно-исполнительных инспекций Федеральной службы исполнения наказания России, и каких либо специальных обязанностей в отношении женщин не устанавливается.

3. В п. «а», «б» и «в» ч. 7 ст. 79 УК РФ содержатся условия, при которых УДО может быть отменено. К ним относятся не только злостное (т.е. неоднократное) уклонение от выполнения возложенных обязанностей, но и нарушение условно-досрочно освобожденным общественного порядка, за которое на него было наложено административное взыскание. В данном случае суд по представлению специализированного органа, призванного осуществлять контроль за условно-досро-чно освобожденными^¹, может принять решение об отмене УДО и направлении осужденного в места лишения свободы для дальнейшего исполнения оставшейся не отбытой части наказания.

В случае совершения осужденным преступления по неосторожности, вопрос об отмене либо сохранении условно-досрочного освобождения решается судом. Если же осужденный совершил умышленное преступление, суд назначает ему наказание по правилам, предусмотренным ст. 70 настоящего Кодекса. По этим же правилам назначается наказание в случае совершения преступления по неосторожности, если суд отменяет УДО.

Что касается порядка прекращения условно-досрочного освобождения по истечении не отбытой части лишения свободы и снятия таких осужденных с учета – здесь закон молчит. Нет единства мнений ученых и практических работников и по поводу срока погашения их судимости. Последствия отсрочки существенно отличаются от последствий условно-досрочного освобождения. Основаниями отмены могут быть лишь отказ от ребенка или продолжение уклонения от его воспитания после письменного предупреждения, а также совершение в период отсрочки любого преступления.

4. Условно-досрочное освобождение возможно только при отбывании трех видов уголовных наказаний – содержания в дисциплинарной воинской части, лишения свободы на определенный срок и пожизненного лишения свободы. Тогда как на отсрочку могут рассчитывать женщины при отбывании любого уголовного наказания. Хотя стоит согласиться с мнением Ю.М. Ткачевского о том, что при освобождении женщины от отбывания обязательных работ, исправительных работ или ограничения свободы в случае наступления ее беременности в соответствии с ч. 9 ст. 175 УИК РФ логичнее вести речь о полном освобождении таких осужденных от наказаний, а не об их отсрочке [7, с. 225].

Так как в соответствии с ч. 4 ст. 49, ч. 5 ст. 50 и ч. 5 ст. 53 УК РФ последние три вида наказания вообще не могут быть назначены беременным женщинам и женщинам, имеющим детей в возрасте до трех (обязательные и исправительные работы) и четырнадцати (ограничение свободы) лет.

Интересным видится позиция авторов, предлагающих в подобной ситуации освобождать женщину от наказания в связи с изменением обстановки (ст. 80.1 УК) [6, с. 132]. Хотя нужно иметь в виду что, во-первых, данный вид освобождения рассчитан только на лиц, совершивших преступление впервые небольшой или средней тяжести. Во-вторых, на сегодняшний день, исходя из судебной практики, он действует только до провозглашения обвинительного приговора суда, то есть без назначения уголовного наказания, хотя, являясь в соответствии с Федеральным законом от 08.12.03 г. № 162-ФЗ разновидностью освобождения от наказания, а не от уголовной ответственности, как это было ранее, закон не запрещает суду освобождать по данному основанию и на последующих стадиях реализации уголовно-правовых отношений, и даже в процессе отбывания наказания. В третьих, освобождение по данному основанию не предусматривает каких либо условий – контроля за освобожденными со стороны уголовно-исполнительных инспекций. Факт беременности женщины, безусловно, может свидетельствовать об утрате общественной опасности личности преступницы, то есть такому изменению обстановки, при котором появляется благоприятная возможность исправительно-воспитательного воздействия на нее без реального отбывания наказания. Хотя контроль за поведением таких освобожденных со стороны УИИ, по-нашему мнению, должен быть предусмотрен.

Необходимо отметить, что исследование практики УДО и осуществления контроля за данной категорией осужденных в Тюменской области и Красноярском крае показало, что суды, как правило, возлагают на таких осужденных одну единственную обязанность – встать на учет в ОВД по месту жительства в течение 3-х дней, и даже берут с них подписку, которая никакой юридической силы не имеет. За последние 5 лет в гг. Тюмени и Красноярске не было ни одного факта отмены УДО и направления в исправительное учреждение для отбывания оставшегося срока лишения свободы в отношении уклоняющихся от контроля, нарушающих общественный порядок, систематически не выполняющих возложенные судом обязанности осужденных. И вряд ли это связано с безупречным поведением огромного количества освобожденных досрочно.

В большей мере это связано с неопределенностью субъекта контроля за данной категорией осужденных, его прав и обязанностей, самого механизма контроля. Данное положение позволило некоторым авторам утверждать о том, что УДО потеряло условный характер и превратилось в фактически досрочное безусловное освобождение [3; 4, с. 12].

Следовательно, в случае возможной конкуренции норм, предусмотренных ст. 79 УК РФ и ст. 82 УК РФ при наличии требуемых данными нормами оснований и условий, более выгодное с точки зрения срока и интенсивности контроля за поведением после освобождения представляется условно-досрочное освобождение. Это подтверждается тем, что удельный вес женщин, отбывающих наказание в виде лишения свободы за совершение тяжких и особо тяжких преступлений составляет более 80%, при этом средний срок наказания равен 7,8 лет. Таким образом, гипотетически освобождая женщину условно-досрочно по отбытии требуемого п. «б» и п. «в» ч. 3 ст. 79 УК РФ минимума, срок неотбытого наказания (испытательный срок) будет равен примерно от 3,9 до 5,2 лет, в то время как срок отсрочки может быть в 2-3 раза продолжительнее. Хотя конечно нельзя забывать о том, что закон не запрещает освободить женщину из исправительного учреждения на следующий день после ее прибытия при установлении ее беременности или наличии малолетних детей, и при этом о специальных обязанностях речи не идет.

Поэтому мы солидарны с точкой зрения И.Я. Козаченко и З.А. Николаевой, которые утверждают, что «отсрочка отбывания наказания – самостоятельный институт, а не уголовно-правовой институт, который по своей сути является условно-досрочным освобождением от дальнейшего отбывания наказания» [5, с. 86].

Литература