Geum.ru

8) [Текст]: научно-аналитический журнал серия «Право» (издаётся с 2007 г.)

Вид материалаДокументы

Содержание


К. В. Миренский
Ключевые слова
Подобный материал:
1   ...   8   9   10   11   12   13   14   15   ...   44

К. В. Миренский




О ПРЕДДОГОВОРНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ



Аннотация: автор исследует отношения, именуемые как «преддоговорная граж-данско-правовая ответственность». Анализирует случаи наступления такой ответственности и её основания.

Annotation: in the article the author gives general characteristic of culpa in contrahendo, marking separately the approaches to its essence. The author also considers certain reasons for occurring such liability.

Ключевые слова: ответственность в гражданском праве, алеаторные отношения, преддоговорное правоотношение, принцип свободы договора, акцессорные принципы в праве.


При заключении гражданско-правового договора субъекты, осуществляющие предпринимательскую деятельность, нередко вступают в процесс переговоров от-носительно условий заключаемого договора. Таким образом, стороны договора вступают в правоотношения еще до момента его подписания. Возникает вопрос о том, как будут регулироваться данные отношения на стадии, предшествующей заключению договора, а также о возможности привлечения лиц к гражданско-право-вой ответственности.

В классической цивилистике в XXI в. остро встала проблема правовых аномалий, которые не вписываются в устоявшуюся "картину цивилистического мира" – развитие экономики предопределяет появление новых правовых обеспечительных механизмов и конструкций. Одной из таких аномалий является существование преддоговорных правоотношений. Институт преддоговорной ответственности сокрушает веками выверенную дихотомическую систему гражданско-правовой ответственности, известную еще римскому праву [2, c. 34].

Одним из первых правовых актов, содержащих нормы, касающиеся преддоговорной ответственности, является Прусское земское уложение 1794 г. В отдельных параграфах Уложения содержались положения, закрепляющие регулирование последствий вины при исполнении договора в случае неисполнения стороной своих обязанностей при его заключении. Также вышеуказанное Уложение закрепляло право требования возмещения убытков с лица, недобросовестно поведшего себя при заключении договора, в случае признания последнего недействительным в связи с отсутствием у одной из сторон способности своими юридически значимыми действиями совершать сделки, т.е. отсутствие или ограничение сделкоспособности. Действующее российское законодательство содержит аналогичное основание для признания сделки недействительной, однако, специальная ответственность лица, знавшего о том, что он не обладает правом на заключение договора, в Гражданском кодексе Российской Федерации (далее – ГК РФ) не предусмотрена. Наоборот, гражданское законодательство РФ возлагает дополнительные негативные последствия на другую сторону, при условии, что она знала о таком ограничении. Таким образом, российское право, восприняв норму о недействительности сделки, отказалось от закрепления специальной ответственности за подобное поведение в отношении виновной стороны.

Основоположником доктрины преддоговорной ответственности считается Рудольф фон Иеринг, который в 1861 г. разработал теорию преддоговорной ответственности и предложил для ее обозначения термин «culpa in contrahendo», в дословном переводе означающий «вина при ведении переговоров». Благодаря ему в науке гражданского права сложилось два классических подхода к преддоговорной ответственности: алеаторный и договорной.

Согласно первому подходу, принятому, в основном, в странах общего права, основополагающим принципом права на стадии ведения переговоров выступает свобода переговорного процесса от любых вмешательств со стороны государства. Данный подход вытекает из общего принципа свободы договора, согласно которо-му субъект имеет право самостоятельно строить свои взаимоотношения с контрагентом по вопросам выбора условий договора, вида договора и контрагента, сле-довательно, введение какой-либо ответственности за действия одной из сторон, совершенных до заключения договора, приведет к нарушению этого основополагающего принципа гражданского права. Основываясь на данной теории, право Ве-ликобритании и США не регулировало преддоговорный процесс и не устанавлива-ло общих принципов ведения переговоров [1, c. 407]. Как разъясняет Е.А. Фарнсворт, традиционный подход американских судов состоит в том, что свобода переговоров понимается как свобода сторон от преддоговорной ответственности. По общему правилу, сторона преддоговорных переговоров может прервать их, не неся за это никакой ответственности, в любое время и по любому мотиву – в силу из-менения намерения, изменения обстоятельств, ради более выгодной сделки или вовсе без всякого резона. За это она платит лишь собственными расходами на пе-реговоры, выражающимися во времени, усилиях или денежных издержках [5, c. 23].

Алеаторная теория (также именуемая «рисковой теорией»), на наш взгляд, не способна адекватно регулировать общественные отношения, возникающие между сторонами на этапе ведения переговоров по следующим причинам:
  • представители данной теории абсолютизировали принцип свободы договора. Несмотря на то, что этот принцип является одним из основополагающих принципов права, нельзя не учитывать тот факт, что свобода не может быть абсолютной, она подвергается ограничениям путем включения в правовые акты императивных норм. Под свободой необходимо понимать дозволенное поведение участников гражданского правоотношения, ограниченное законом, который устанавливает пределы его ограничения в соответствии с общими принципами права;
  • принципы гражданского права представляют собой его основополагающие начала. В любом развитом правопорядке существует комплекс неразрывно связанных между собой принципов, совокупно обеспечивающих задачи и цели гражданского законодательства. Учитывая неразрывность и комплексность принципов права, в совокупности представляющих единое целое, невозможно определить и выделить какой-либо один принцип, который бы имел превалирующее значение по отношению к остальным.

В связи с установлением в действующем гражданском законодательстве такого принципа, как добросовестность и разумность при осуществлении гражданских прав и обязанностей, возникает коллизия между данным принципом и принципом свободы договора.

Принимая во внимание характер преддоговорных отношений сторон, необходимо отметить, что принцип свободы договора напрямую не регулирует такие отношения, а применяется в качестве «акцессорного» принципа, следовательно, на наш взгляд, он не может идти вразрез с принципом добросовестности и разумности, который пронизывает все гражданское право и «охраняет истинное содержание … правоотношения вне зависимости от его буквального толкования» [6, c. 45].

В настоящее время алеаторная теория в ее первоначальном смысле (полный отказ государства от регулирования преддоговорных отношений и ответственности за их нарушение) не встречается; большинство государств восприняло договорной подход к определению преддоговорной ответственности, что объективно способствует защите прав и интересов сторон.

В основе договорной теории лежит идея признания существования на преддоговорном этапе особого рода обязательств, возникающих между сторонами в про-цессе переговоров. Согласно Ф. Кесслеку такое обязательство подобно договорно-му, оно основывается на отношениях доверия и налагает на стороны обязанность соблюдать интересы торгового партнера. Стороны, ведущие переговоры, должны относиться к интересам друг друга с достаточной степенью заботливости и осмотрительности, которая бы исключала причинение какого-либо вреда другой стороне. При нарушении этой обязанности потерпевшая сторона имеет право требовать принятия необходимых мер для того, чтобы на ее положении случившееся не отразилось.

Несмотря на положительные моменты договорной теории преддоговорной ответственности, заключающиеся в более полном обеспечении и защите прав и интересов будущих контрагентов на стадии, предшествующей заключению договора, называть преддоговорную ответственность договорной можно лишь с достаточной долей условности, так как фактически договорных обязательств между сторонами еще не возникло.

Некоторые авторы склонны считать преддоговорную ответственность в качестве разновидности ответственности деликтной. Указанная позиция является превалирующей в науке итальянского гражданского права, а также ряда иных европейских государств. В обоснование данного подхода ученые ссылаются на устоявшееся деление ответственности на договорную и внедоговорную (деликтную). Поскольку основанием наступления последней является причинение вреда другой стороне, то это является, по мнению ученых, достаточным основанием для квалификации преддоговорной ответственности в качестве деликтной.

Необходимо отличать culpa in contrahendo от деликтной ответственности: убыт-ки лицо несет в силу собственных действий, хотя и положившись на добросовестность контрагента, вина которого выражается в формировании у партнера особой веры в заключение договора либо в его действительность; иными словами, нет факта причинения вреда – основания деликтной ответственности [4, c. 11].

Таким образом, вопрос о правовой природе преддоговорной ответственности до сих пор остается открытым и является объектом дальнейшего изучения.

В науке гражданского права выделяют несколько общих оснований наступления преддоговорной ответственности, к которым относится: необоснованное уклонение, прекращение или отказ от ведения переговоров; сообщение контрагенту неверной информации или умалчивание об определенных обстоятельствах, могущих повли-ять на заключение договора; несоблюдение конфиденциальности переговоров.

При необоснованном уклонении от ведения переговоров ответственность насту-пает только в случаях, прямо предусмотренных законом, что обуславливается понуждением заключить договор, что, в свою очередь, является серьезным ограничением принципа свободы договора, и, следовательно, является исключением из общего правила. В российском праве такая ответственность закреплена в ст. 445 ГК РФ.

Необоснованное прекращение (отказ от дальнейшего ведения) переговоров также является одним из оснований наступления преддоговорной ответственности. В данном случае речь идет именно о его необоснованности, т.е. при наличии обстоятельств, свидетельствующих о том, что договор не будет заключен вследствие отсутствия достижения согласия обеих сторон по всем существенным условиям, то ответственность наступать не может. Данное положение основывается на принципе свободы договора, который заключается в праве будущих контрагентов самостоятельно определять условия заключаемого договора. По мнению А.С. Комарова, достаточным основанием для прекращения переговоров являются такие обстоятельства, когда заключение договора было бы объективно нереальным или когда уже имеются основания, которые представляли бы стороне право отказаться от договора после его заключения [3, c. 41]. Таким образом, сторона, требующая применения преддоговорной ответственности, должна доказать, что отказ от ведения переговоров был необоснованным. К числу таких доказательств может быть отнесено прекращение переговорного процесса в случае, когда одна из сторон согласилась на выдвигаемые контрагентом требования.

Существенным моментом при определении ответственности на преддоговорном этапе является стадия преддоговорного процесса, на которой произошел отказ от дальнейшего согласования условий заключаемого договора. В гражданском законодательстве РФ не содержится дефиниции понятия как самого преддоговорного процесса, так и его стадии. Учитывая данное обстоятельство, суды, при принятии решения, должны руководствоваться общими правилами о разумности и добросовестности сторон с учетом конкретных обстоятельств дела. Для разрешения указанной проблемы, считаем необходимым выделить две основных стадии преддоговорного процесса: выражение волеизъявления на заключение сделки и стадию согласования условий договора.

На первом этапе, когда сформировалась воля лица на заключение договора, и она была выражена либо в направлении оферты, либо в ее акцепте1, по нашему мнению, ответственность наступать не должна в силу того, что стороны еще не согласовали все необходимые условия и вторая сторона не могла справедливо рассчитывать на заключение договора, следовательно, понесенные ее расходы не должны подлежать возмещению.

На втором этапе, когда субъекты ведут переговоры по согласованию условий будущего договора, у будущих контрагентов может возникнуть разумная уверенность в заключении договора. В таком случае, в зависимости от конкретных обстоятельств дела (объем согласованных условий, наличие согласия по существенным условиям договора, процесс переговоров), суд может признать невозможность прекраще-ния переговоров одной из сторон без существенных причин.

Недобросовестным ведением переговоров следует признать выдвижение ранее неоговоренных условий на завершающей стадии переговоров, которые вызывают существенное изменение условий договора и, зная о которых, вторая сторона не вступила бы в преддоговорной процесс.

Одним из оснований наступления преддоговорной ответственности является сообщение контрагенту неверной информации или умалчивание об определенных обстоятельствах. Такие обстоятельства должны иметь существенное значение, т.е. их знание другой стороной может повлиять на заключение договора. В зависимости от того, какая информация в данном случае не сообщается или сообщается неверно, можно выделить две группы: объективные обстоятельства (те обстоятельства, которые имеют значение для заключения договора в силу предписаний правовых норм) и субъективные (имеющие значение для конкретного контрагента). Под существенным значением в законодательстве РФ понимается информация относительно природы сделки либо тождества или таких качеств ее предмета, которые значительно снижают возможности его использования по назначению.

Условиями возникновения преддоговорной ответственности по вышеуказанному основанию является обладание такой информацией одной из сторон, понимание этой стороной существенности информации для заключения договора, а также знание о том обстоятельстве, что вторая сторона данной информацией не обладает и не может ее получить из иных источников.

По мнению К.Д. Овчинниковой, защита стороны от убытков в связи с нарушением контрагентом обязанности предоставить субъективно существенную информацию в рамках действующего права может быть осуществлена путем признания недействительной сделки, совершенной под влиянием обмана или заблуждения [3, c. 33]. Проанализировав условия возникновения преддоговорной ответственности за непредставление информации, следует прийти к выводу, что действия стороны, нарушившей данное требование, могут осуществляться только умышлен-но, следовательно, ответственность за culpa in contrahendo по основанию, предусмотренному п. 2 ст. 178 ГК РФ, не может применяться, так как заблуждение возможно только в результате небрежности виновной стороны. Следовательно, на наш взгляд, при привлечении к ответственности за преддоговорные нарушения при заключении договора, выразившиеся в предоставлении контрагенту неверной информации или умалчивании об определенных обстоятельствах, возможно применение только норм, закрепленных в п. 2 ст. 179 ГК РФ.

В настоящее время в судебной практике и законодательстве большей части ев-ропейских стран выработалось мнение о преддоговорной обязанности по предоставлению необходимой информации при заключении договора, нарушение которой влечет преддоговорную ответственность. Кроме того, у стороны, получившей такую информацию, в свою очередь возникает обязанность сохранения информации, но-сящий конфиденциальный характер (различного рода коммерческая информация, секреты производства (ноу-хау) и т.д.), полученной в ходе преддоговорных отношений.

По действующему законодательству РФ, касающемуся регулирования режима коммерческой тайны, информация, полученная от лица, являющегося законным об-ладателем информации, составляющей коммерческую тайну, считается полученной на законных основаниях, и в случае отсутствия специального соглашения между сторонами, такая информация, полученная на стадии переговоров, может быть использована в целях причинения вреда передавшей стороне. Следовательно, при недобросовестном поведении стороны на преддоговорном этапе, выразившемуся в разглашении информации, наряду с реальным ущербом, по нашему мнению, потерпевшая сторона имеет право взыскать с нарушителя убытки, вызванные таким разглашением, вне зависимости от того, будет ли договор впоследствии заключен.

Преддоговорная ответственность в настоящее время закреплена в большинстве развитых правопорядках. Для российского законодательства это явление достаточно новое, по нему еще не сложилось однозначной практики применения, и оно нуждается в дальнейшем научном исследовании.


Литература

1. Kessler F., Fine E. Culpa in Contrahendo, Bargaining in Good Faith, and Freedom of Contract: a Comparative Study. 77 Harvard Law Rev. 3 (1964).

2. Багдасарян А.Ф. Преддоговорной этап франчайзинговых отношений // Законодате-льство. 2008. № 10.

3. Комаров А.С. Ответственность в коммерческом обороте. М., 1991.

4. Овчинникова К.Д. Преддоговорная ответственность // Законодательство. 2004. № 3-4.

5. Полякевич В.Г. Разнообразие преддоговорных отношений и институт преддоговорной ответственности // Законы России: опыт, анализ, практика. 2007. № 1.

6. Попова А.В. Принцип добросовестности в обязательственных правоотношениях: судебная практика иностранных и международных судов // Арбитражный и гражданский процесс. 2005. № 6.