Geum.ru

Л. соболев его военное детство в четырех частях

Вид материалаДокументы

Содержание


Глава 26. Колодец
Часть третья. В глубоком тылу
Подобный материал:
1   ...   21   22   23   24   25   26   27   28   ...   85

Глава 26. Колодец



Ленькины размышления прервал Эдик: «Пойдем, посмотрим и поможем им». Они вышли во двор. Мама бегала с ведрами от колодца к бочкам и назад, проделывая каждый раз с двумя ведрами в руках путь длиной в двадцать-тридцать метров. Колодец от ворот был метрах в десяти с той стороны забора, а бочки – метрах в пятнадцати с этой стороны. Так что расстояние набиралось не малым, тем более, что бочек было в огуречнике штук пять, да там, где мелочь – три штуки.

Ленька прикинул, сколько надо сделать ходок с двумя ведрами, чтобы наполнить все бочки и испугался, что мама одна никогда этого не сделает. Он решительно пошел за своими маленькими ведерками, Эдик следом за ним взял свои средние ведра. Мать сначала хотела остановить их: «Ну, куда вы? Тяжело вам еще». Но братья, не слушая ее, направились прямо к колодцу, где бабушка ловко и привычно управлялась с тяжелым воротом и высокой, кованой из железа бадьей. Она доставала из колодца полную бадью и осторожно, чтобы не расплескать, разливала воду по ведрам. Одной бадьи хватало на полтора маминых ведра.

Когда мама унесла свои ведра и в бадье осталась вода, бабушка, увидев внуков, сразу поощрила их: «Ну, кто смелый? Подставляй ведра». Первыми она налила ведра Эдику, потом Леньке. Они подхватили их и бегом понеслись к бочкам. Через несколько минут их прыть поубавилась – ведра стали тяжелеть, а ноги – коченеть от пролитой на штаны ледяной воды. Пришлось сбавить темп, и они начали размеренное движение. Все бы ничего, но дело тормозилось тем, что, время от времени, подходили люди с ведрами за водой для питья и их приходилось пропускать без очереди. Это затягивало дело, но зато можно было отдохнуть. В такие минуты Ленька спешил задать бабушке свои вопросы.

«А соседи тоже отсюда таскают воду для полива?» - спросил он. Бабушка засмеялась: «Да, ты, что? Разве отсюда натаскаешься? Это к нам колодец близко – можно натаскать десять бочек в день, а другим вон как далеко до колодца – не набегаешься с ведрами-то. Да и воды в колодце на полив всем не хватит. Это весной он полон воды, а в июле-августе высыхает иной раз. Приходится углублять его, чтобы до воды добраться». «А как же соседи поливают?» - не унимался Ленька. «А соседи у себя во дворе колодцы имеют. Они справнее нашего-то будут, потому нанять могут человека для рытья колодца. Да и у самих у них в семьях людей поболе будет. И мужики есть, так что они сами иной раз колодец копают. Когда руки есть, так надо к ним еще только лопату приложить, да топор – вот и получится колодец. А я живу одна. Сил у самой нет, да и денег нет, чтоб нанять кого. Хорошо еще, что этот колодец не так далеко. Все ж таки рядом с воротами – можно натаскать потихоньку», - бабушка все подробно объяснила внуку и снова принялась за работу.

Но он опять удивил ее своим вопросом: «А голову надо приложить?» Бабушка не поняла: «Какую голову? Куда приложить?» Ленька пояснил свою мысль: «Ну, ты говоришь, к рукам надо приложить лопату и топор и получится колодец. А голову надо?» Бабушка усмехнулась: «Вон ты о чем! Надо, конечно. Без головы ни одно дело хорошо не сделаешь. Без головы колодец может обвалиться и самого мастера завалить. Сколько раз так бывало, когда без головы колодцы копали».

Скоро Ленька уже кричал «Ура!» последней наполнившейся бочке. Набрав дополнительно два ведра для дома, мать понесла их в избу. Все потянулись за ней. Ленька решил, что на сегодня все дела закончились. Но он ошибался. Бабушка объявила о вечерних планах: «Сейчас айда все ужинать, а после ужина пойдем за коровушкой – кормилицей нашей. Встречать будем. Все вместе пойдем. Я вам дорогу покажу, место, где стадо встречаем. С пастухами познакомлю. Завтра без меня пойдете встречать стадо, так пастух не отдаст корову, если не признает хозяина. И ты, Леня, будешь один ходить, он и тебя признает. Там и поменьше тебя ходют ребята. Не тяжелая ведь работа. Важно, чтобы и коровушка, наша красавица, вас признала. Она вас пока не знает. Вот я вас с ней и познакомлю, пока до дому дойдем от стада. Ну, пошли в избу, а то вон, вечереет уже, скоро и стадо надо встречать». Нового на столе ничего не появилось. Та же картошка в мундире, но уже холодная, да соленья, но уже теплые. Была и каша пшенная, тоже холодная.

«Мойте руки, накрывайте на стол, а я подогрею кашу. Кто хочет картошку подогреть, надо очистить ее от кожуры, да обжарить в масле. Вкусно будет», - бабушка взяла спички и пошла в сени зажигать керогаз. Ленька пошел следом за ней. Он такого сооружения еще не видел. Он знал примус, керосинку, но керогаз не знал. Бабушка долго возилась с керогазом, борясь с копотью и пламенем, потом, усмирив их, водрузила сверху большую чугунную сковородку и пошла в избу за кашей. Мама тем временем вместе с Эдиком очистили несколько картофелин от кожуры. На одной сковородке бабушка подогрела сначала кашу, а потом на другой сковородке поджарила порезанную на дольки картошку.

Хлопковое масло как-то странно пенилось, отдавая зеленоватым цветом, и не выделяло никаких запахов. Чтобы пузыри масла не прыгали со сковороды, бабушка быстро перемешивала картошку. Когда сели за стол, Эдик спросил: «А с кашей можно допить простоквашу?» Бабушка удивилась: «Ты с простоквашей любишь? Бери вон с полки, да и ешь. Пшенку-то хорошо свежесваренную, горяченькую молочком холодненьким запивать – ой как вкусно! Да, вот, ноне молочка-то нет. Седни подоим. Если наберется лишнее, оставим себе. А за остальным-то ранним утром сборщики налога приедут на телеге. Все дворы объедут, во фляги все молоко соберут. Повезут на молокозавод. Ну, да ладно. Ешьте».

Часть третья. В глубоком тылу