у времени в плену
| Вид материала | Документы |
СодержаниеЯпония, 1998, 1.32, реж. Сого Исии, в ролях: Рена Комине, Таданобу Асано, Рейко Мацуо, Масаки Такараи, Нао Тода, Такеши Икида, К "Циничность цинковых цифр" "Юнит: хрономаркет" |
- М. М. Пришвин «Деревья в плену» Цели урок, 45.79kb.
- Пастернак Борис Леонидович у времени в плену?, 187.24kb.
- Дайджест прессы. Февраль 2011г.(48) Средства массовой информации о Бауманском университете, 227.4kb.
- Машина времени или механизм перемещения в пространстве и времени, 134.4kb.
- Социология свободного времени понятие свободного времени, 54.58kb.
- Фёдор Григорьевич Углов, 14350.81kb.
- Ломехузы над пропастью, 2695.42kb.
- Урок: математика. Класс: 3 А. Тема: Единицы измерения времени. Календарь. Неделя, 50.55kb.
- Сценарий Нового года «Дед Мороз в плену у Соловья-разбойника» Ведущие (девочка и мальчик), 65.5kb.
- Координационный совет российского союза научных и инженерных общественных организаций, 61.28kb.
"ЦАО-ДИ"
Япония, 1998, 1.32, реж. Сого Исии, в ролях: Рена Комине, Таданобу Асано, Рейко Мацуо, Масаки Такараи, Нао Тода, Такеши Икида, Кюсаку Шимада, Шуко Хонами
В обнимку с холодом, в морозных снах: Мегами сдирала с себя примёрзшую циновку вместе с кожей и ждала, когда солнце нагреет утренним светом порог чайного домика, где теперь лежала покрытая инеем циновка. И снова ждала
когда впитают тепло бело-розовые лоскутки, чтобы вдохнуть в них жизнь - своим свежим дыханием - влагой наполнить закрученные края кожи, почувствовать их трепет в момент приживления на лишившиеся тончайшего покрова места, обшивать края белой ниткой, послушно тянущейся за стальной иглой. Застыть в проёме распахнутой настежь двери
подставляя сонное лицо зябкому ветру со снежной вершины, прогоняя волной озноб простуды сверху вниз и снизу вверх - пользоваться жаром заболевшего тела как печкой - для вспыхнувших углей пламенеющих мыслей, огненной метелью круживших голову. Покрываясь испариной захватчицы-болезни
таранить, подминать под себя заснеженные тропинки - не своей горячечной невесомостью, а упорством растревоженных желаний - извилистым маршрутом к сахароснежной вершине, обласканной влажными пуховиками облаков
смирительной рубашкой сковывающих движение - только вверх, не оглядываясь назад - прошлое и покорённый путь были в тумане, который притуплял былую боль - но обострял её новые атаки. Сбитые в кровь голые пятки метили тропу алыми цветами
которые застывали в снегу хрупким хрусталём с прилипшим бисером ледяной крупы. Срезать смоль волос и свивать из них верёвочный хвост, который опускался в расщелину-препятствие, чтобы найти опору ногам на той стороне скального разлома, который уходил вниз ступенчатым конусом. Греть, растирать занемевшими руками
занемевшие на ветру ноги, не чувствующих покатость заострённой вершины, для которой Мегами стала связанной морозной разреженностью шапочкой. Отдавать остатки скудеющего тепла и вбирать холод поддавшейся цели - покой безмолвного слияния - в заботливой синеве спускающихся небес.
"ЦИНИЧНОСТЬ ЦИНКОВЫХ ЦИФР"
США, 1994, 1.46, реж. Харольд Рэмис, в ролях: Билл Мюррей, Джоана Кэссиди, Дэвид Аркетт, Крис Элиот, Андреа Мартин, Маршалл Белл, Гарри Шэндлинг, Крис Фэрли
Девять - много это или мало: они знают о тебе, а ты не знаешь никого. Это клад, который ты предусмотрительно закопал сразу в нескольких местах - и потерял их точные координаты. К полуночи их станет еще больше, но реальное их число ты узнаешь только на следующий день.
Несколько вариантов - и безжалостное разрушение интриги: цухнет голова от боли, сто двадцать шесть утратили две точки, конёк покосился от ветра, ставни хлопали притворной бедой, ясные минуты упущенных снов.
Цухнет голова от боли так, что нет сил заменить циферную букву - на пухлость подушки. Стоит ли взывать к помощи - если не уверен, что она тебе нужна. "Потом будет поздно", - шепчут самые разумные губы, а самые опытные знают, что на расстилаемой скатерти времени всегда есть морщины и складки.
Сто двадцать шесть утратили две точки: британский пионер не желает подсказать, где мы находимся - в оживлении обеда или в минуты неброского торжества бессоницы (одни только что приняли таблетки и пытаются заснуть, а вторые уже проснулись с сожалением, что сэкономили на них).
Ставни хлопали притворной бедой: не хочется, а придётся вставать - лучше полусонные манипуляции с жертвами ураганного озлобления, чем звон обрушившегося в комнату стекла. "Такого не было ни разу", - говорит вечно выспавшаяся разумность, а всегда сомневающийся безумник сквозь жестокий недосып готов наполнить мусорную ёмкость не существующими пока осколками.
Ясные минуты упущенных снов: трёхкратный перезвон величавых от древности часов подталкивает, провожает уходящую головную боль. Жертвы жертв: серые металлические отливы теряют цинковую защиту - от слишком плотного наезжания на них крашеного дерева. Все мы жертвы чьих-то жертв - случайные, плетёные, гнутые, кованые звенья цепей, которыми безнадёжно связаны друг с другом.
"А где же конёк?" - спросите вы с возмущением - и будете семнадцать раз правы: только и другим хотелось быть правыми - хотя бы один раз.
"ЧУПАКАБРА"
США, 1998, 1.48, реж. Кевин Смит, в ролях: Джереми Лондон, Этан Сапли, Клэр Форлани, Джейсон Мьюс, Мэрилин Гиглиоттти, Кевин Смит, Скотт Мозье, Джейсон Ли
Шерсти было много: Рауль не прополз еще и половину паласа, а пластиковый мешок был уже заполнен доверху. "Крошка, не беспокойся, тебе хватит", - Рауль успокаивал разволновавшуюся чупакабру. Её мелкие зубы обнажились в бессознательной готовности прокусить ему шею - это было выражением благодарности за его заботу - а что она еще могла предложить ему.
Не стоит так шутить: Рауль незаметно, на всякий случай подёргал серебристую цепочку, которой чупи была прикована к батареи - от радости до гнева был один, маленький шажок - а для чупи и того меньше. Прошлый раз: она смотрела на него с сожалением и с упрёком - когда прокусила ему ладонь насквозь и не отпускала до тех пор, пока он не погладил её по голове.
Это была по-настоящему душещипательная сцена: Рауль не хотел себе в этом признаться, но это было именно так. Он опасался повторения такой ситуации: Рауль просто не знал, что ему делать - он терялся и краснел.
Всё, хватит, не будем об этом: теперь Рауль разволновался как прилежный школьник, не выучивший урок. Она была убийцей, но он к ней привязался: может быть потому, что она привязалась к нему. Чем больше Рауль думал об этом, тем больше путался - есть вещи, которые не объяснишь словами.
Надо сменить пластинку: Рауль пошел к музыкальному центру, понимая, что он не это имел в виду. Легче выполнить прямое указание сознания, чем расшифровывать его скрытые намёки. Раб собственной раздвоенности: хорошо припечатал - теперь доволен?
От всех этих диалогов Рауль скрылся в соседней комнате: он так хотел покинуть самого себя, но не знал, как это сделать. Чупи опять начала скулить: она интуитивно чувствовала, как вернуть его внимание - теперь он был одно большое ухо, внимающее привычным звукам.
Наваждение: бороться или смириться - чем это отличалось друг от друга, если результат был один и тот же. "Она убийца, она выпьет всю твою кровь, без остатка", - это-то как раз было очевидно, но что делать с привязанностью.
Взгляд зацепился за записку на холодильнике: "Вторник, 11-00, кабинет 5". Рауль долго не решался обратиться к психиатру, но ему нужна была посторонняя помощь. Жалобные звуки из соседней комнаты он уже не мог выдерживать: Рауль смял, выбросил записку и покорно пошёл к своей питомице (или к хозяйке?).
"ШПИРОН"
Великобритания, 1999, 1.49, реж. Эндрю Паркинсон, в ролях: Гари Ольсен, Дин Сиплинг, Барт Располи, Пауль Хайетт, Джон Ловелл, Стюарт Олдфелд, Фил Роув, Сэмюэль Киндред
Его катер был самым быстроходным на всём побережье. Скорость на асфальте - это совсем не то. Другие машины, выбоины на дорогах, ограничение скорости - мощнейший двигатель мог стухнуть как залежалое мясо, так и не испытав всей своей силы.
На воде - другое дело. Глен таранил волны своим (он и катер - единое целое) заострённым носом, подпрыгивая на их гребнях, пронзая стремительно уплывающих акул и голубых китов приваренным спереди тараном, стальной острой иглой, копьём его катера, которое он не выпускал из своих рук, но которое могло быть убийственным.
Он - нож, он - стрела, он - окровавленный стилет: можно ли описать ощущение того, как теряет дыхание и сердечный ритм его наколотая жертва, как алые ленты вытекающей крови опоясывают борта катера, как напор воды нанизывает безвольное тело всё глубже - к самому носу судна.
Это уже было несколько раз - безнаказанно, с холодом и любознательностью анатома Глен умерщвлял одиноких, заплывших в безлюдные бухты пловцов.
Несовпадение скоростей, манёвренности, силы - губило азарт, превращало всё в скучную бойню - совсем не то, что жаждало сердце охотника за острыми ощущениями.
Водные мотоциклисты - вот кто стал предметом его грёз и желаний. Юркие, умелые, отважные - не жалко будет ни времени, ни сил. Стальная игла и согнувшийся от напряжения схватки мотоциклист: они непременно должны были встретиться, соединиться, понять друг друга, стремясь к этому пониманию и опасаясь его.
"Глен, осторожней, не увлекайся", - подсказки рассудка придавали охоте особый привкус - смертельной опасности для него и для его катера.
"Дорогой мальчик, я знаю все твои хитрости", - нельзя быть таким самонадеянным, таким непогрешимым в своей вере (вере в себя) - красный шлем увлекал Глена к прибрежным скалам, подставляясь под иглу и ловко убегая от неё.
Какая скорость, какой поединок, как часто бьётся сердце - но откуда, откуда взялся этот, в три обхвата камень, растущий прямо из воды - руль вправо, резче, еще резче - стальная игла останется цела - но катер, катер.
"ЮНИТ: ХРОНОМАРКЕТ"
США, 2003, 1.47, реж. Спайк Джоунз, в ролях: Крис Купер, Тилда Суинтон, Кэртис Хэнсон, Фред Лернер, Кара Сеймур, Дон Мосс, Уэнди Могел, Теренс О'Брайен
Торговля шла на удивление бойко. Дверь под загадочной, интригующей вывеской "AD MELIORA TEMPORA" почти не закрывалась: посетители не внимали призывам ждать лучших времен.
Нервы, всё это нервы: любой нестандартный ход выбивал разумность из седла и сбрасывал всадника под ноги бегущей лошади одержимости.
Вам легко рассуждать: для вас сдвиг рассудка стал нормой, а что делать тем, для кого это в новинку.
Смелее: появилось желание склеить свои белые полосы в конвейер удачи и счастья - спешите за пружинную дверь. Только пальцы не прищемите - вы же так торопитесь.
Мажоры с открытыми улыбками и с удивлёнными глазами покупали лоскуты удачливого времени рулонами и загружали их в свои пикапы, чтобы дома, в пригородных, окруженных лужайками домиках нарезать их своими ножницами химер, отмеряя их экономно, с секундомером в руках - не будьте скрягами, вам до конца своих дней не изрезать все рулоны (возможно, склероз вам поможет).
Степенные матроны (с дрожащими руками и с искорками азарта в выцветших глазах) искали полотнища со слегка разгульной чертовщинкой: как приятно вспомнить party-юность с наигранной бесконтрольностью прегрешений - без передозировки, пожалуйста, и, кстати, убавьте громкость.
Но не всем по нраву умильность и флёр кристмасс-настроений и шуршание праздничной упаковкой под ёлочками беззаботности: таким отдайте их хоррор-провалы - с выскочившим из груди сердцем и с каплями страха на онемевшем лбу. Это вполне приемлемый суррогат вечно ускользающего счастья: согласитесь, градус потрясений гораздо выше, а какой восхитительный катарсис.
Вот только детям ничего не продавайте: дайте им возможность самим избавиться от своих и чужих иллюзий - нельзя, да и как-то неловко, лишать их такого удовольствия.
Не напирайте, на сегодня продажное время закончилось.
Спальные мешки захватили? Начинаем запись на завтрашнее утро - перекличка через каждые два часа.