Николай Фёдорович Фёдоров письма н. Ф. Федорова печатается по

Вид материала

Документы

Содержание Соловьев ничего не сделал, что обещал, и не остается и надежды на исполнение обещания 131. В. а. кожевникову 1898 133. В. а. кожевникову Оставив Вас ∞ а даже был стеснением

Подобный материал:

• Николай Фёдорович Фёдоров статьи о разоружении и умиротворении печатается, 1908.43kb.
• Николай Фёдорович Фёдоров самодержавие печатается, 1286.35kb.
• Николай Фёдорович Фёдоров (1828 или 1829—1903), 43.95kb.
• Николай Фёдорович Фёдоров статьи религиозного содержания печатается, 1471.59kb.
• Николай Фёдорович Фёдоров статьи философского содержания печатается, 3314.73kb.
• Николай Фёдорович Фёдоров статьи о литературе и искусстве печатается, 2686.61kb.
• Николай Фёдорович Фёдоров, 222.28kb.
• Николай Фёдорович Фёдоров библиотеки и музейно-библиотечное образование печатается, 30.42kb.
• В «Приложении» к Т. Iv наст изд помещен целый ряд материалов лиц из окружения Н. Ф. Федорова, 3417.57kb.
• Николай Федорович Федоров: спасение как философия "общего дела" По материалам доклад, 367.54kb.

130. Н. П. ПЕТЕРСОНУ

19 ноября 1897. Москва

Черновое

Печатается по: ОР РГБ, ф. 657, к. 6, ед. хр. 68, лл. 50-51 (копия рукой Н. П. Петерсона — к. 4, ед. хр. 6, лл. 78—79). Печатаемый в данном издании текст представляет собой черновик письма Н. П. Петерсону. Беловик письма не сохранился. О том, что это письмо, в котором, в частности, обсуждался вопрос о подготовке к печати статей Н. Ф. Федорова о выставке и об обыденных храмах, было послано, свидетельствует письмо Н. Ф. Федорова Н. П. Петерсону от 3 января 1898 г. (в нем мыслитель сообщал, что уже «нет необходимости» в переписке данных статей).

¹ Речь идет о втором письме Н. Ф. Федорова к архим. Антонию (Храповицкому) — от 30 марта 1893 г. (письмо 74); оно было подписано Н. П. Петерсоном и послано им как бы от себя.

² Речь идет о статье Н. Ф. Федорова, написанной как полемический отклик на статью В. С. Соловьева «Что такое Россия?» из серии «Воскресные письма». Вошла в работу «Самодержавие» (см. Т. II наст. изд., с. 5-13). Н. П. Петерсон собирался послать эту статью архим. Антонию Храповицкому.

³ Это письмо Н. Ф. Федорова к Н. П. Петерсону не сохранилось.

⁴ Речь идет о беседе В. С. Соловьева с Ф. М. Достоевским, состоявшейся 24 марта 1878 г., предметом которой была рукопись Н. П. Петерсона с изложением идей Н. Ф. Федорова. Следует отметить, что в датировке этой встречи существует разнобой. Само письмо Ф. М. Достоевского Н. П. Петерсону датировано 24 марта 1878 г. (ОР РГБ, ф. 93 (I), к. 6, д. 38, л. 1; Достоевский. 30 (I), 13), и в нем четко указано, что встреча состоялась в самый день написания письма («Сегодня я прочел их (анонимно) Владимиру Сергеевичу Соловьеву...» (Достоевский. 30(1), 14), курсив наш. — Сост.). Однако Н. П. Петерсон, упоминая по разным поводам, уже после смерти Н. Ф. Федорова, о своем обращении к Достоевскому и ответном письме писателя, датой письма называл 23 марта (в таком случае и встреча Достоевского и Соловьева автоматически должна быть датирована этим днем). Дату «23 марта» находим в примечании Н. П. Петерсона в тексте работы «Самодержавие» (Т. II наст. изд., с. 5), в его воспоминаниях о Н. Ф. Федорове (ОР РГБ, ф. 657, к. 5, ед. хр. 8, л. 30 об.), в книге «Н. Ф. Федоров и его книга "Философия общего дела" в противоположность учению Л. Н. Толстого "о непротивлении" и другим идеям нашего времени» (с. 89). Появляется она и в тексте работы Н. Ф. Федорова «Супраморализм», там, где речь заходит о Достоевском (Т. I наст. изд., с. 419), и судя по тому, что вслед за этой датой следует ссылка не только на публикацию письма Достоевского в газете «Дон», но и на его перепечатку в «Русском архиве», имевшую место уже после смерти Федорова, поставлена она самим Петерсоном.

Без дополнительных данных сложно судить о том, откуда взялись два варианта датировки. Не исключено, что датировка «23 марта» могла быть простой ошибкой памяти: Н. П. Петерсон упоминал о письме, не имея у себя ни его оригинала (он был передан сначала в Воронежский, а затем в Румянцевский музей), ни копии. Возможно, впрочем, и другое объяснение: Достоевский зачастую работал по ночам и вполне мог приняться за письмо Петерсону в ночь с 23 на 24 марта. В таком случае разговор Ф. М. Достоевского с В. С. Соловьевым действительно состоялся 23 марта 1878 г.

По всей видимости, именно из такого предположения исходили составители «Летописи жизни и творчества Ф. М. Достоевского», датировавшие его беседу с Соловьевым по поводу учения «неизвестного мыслителя» 23 марта 1878 г. («Летопись жизни и творчества Ф. М. Достоевского». Т. III. 1875—1881. СПб., 1995, с. 259-260).

⁵ Это примечание Н. Ф. Федоровым на черновике письма сделано позднее.

⁶ В. А. Кожевников послал Н. П. Петерсону свое стихотворение «Да приидет Царствие Твое!». Письмо Н. П. Петерсона к В. А. Кожевникову от 30 ноября 1897 с оправданиями за молчание см. в Т. IV наст. изд., с. 608-609. Просимые им статейки — вероятно, речь идет о статьях Н. Ф. Федорова в газете «Дон». 21 августа 1897 г. Н. П. Петерсон писал В. А. Кожевникову, что пока не может выслать этих статей, поскольку их нужно еще собрать, и обещает прислать подборку «чрез некоторое время» (там же, с. 607).

⁷ Ни оригинал, ни копия первого письма Н. Ф. Федорова к архим. Антонию Храповицкому по поводу речи последнего «Нравственная идея догмата Пресв. Троицы» не сохранились. Не сохранился и ответ архим. Антония. Первое письмо архим. Антонию в конечном итоге было помещено в качестве пятого приложения к I части «Записки» (подробнее см. примеч. 23 к I части «Записки» — Т. I наст. изд., с. 469-470).

⁸ Данное примечание сделано Н. Ф. Федоровым в 1903 г. Ср. в письме 134, от 3 января 1898: « Соловьев ничего не сделал, что обещал, и не остается и надежды на исполнение обещания».

⁹ О каком именно документе идет речь, установить не удалось.

¹⁰ См. примеч. 23 к «Статьям и заметкам о Ф. М. Достоевском, Л. Н. Толстом, B.C. Соловьеве».

¹¹ «Гражданин» — политическая и литературная газета-журнал консервативного направления. Основана в 1872 г. кн. В. П. Мещерским, который одновременно являлся ее издателем и редактором. Идея напечатать в «Гражданине» ответ на статью В. С. Соловьева, в котором речь шла о смысле и назначении самодержавной власти и задаче России, была вызвана устойчивой монархической ориентацией этого печатного органа.

¹² конца века (лат.). Речь идет о статье Н. Ф. Федорова «Выставка 1889 года...», значительная часть которой была посвящена предстоящей Всемирной выставке 1900 г.

¹³ Эта статья в доработанном виде составила основу статьи «О значении обыденных церквей».

131. В. А. КОЖЕВНИКОВУ

Последняя треть ноября — начало декабря 1897. Москва

Черновое

Печатается по: ОР РГБ, ф. 657, к. 10, ед. хр. 32, лл. 86-87 об. (копия рукой Н. П. Петерсона — к. 4, ед. хр. 6, лл. 150-151). Ранее частично опубликовано: Сочинения 1982, с. 645. Датируется по содержанию.

¹ Сообщение об устраиваемом в Санкт-Петербурге «Обществе для сожигания трупов» появилось 17 ноября 1897 в № 318 газеты «Русские ведомости».

² В данном абзаце речь идет о небольшом опросе, который В. А. Кожевников провел на улицах Москвы по вопросу о кремации. По совету Н. Ф. Федорова, опрос был им записан и вылился в статью «Любовь погибает» («Русский вестник», 1898, № 1). Подробнее об опросе Кожевникова см. примеч. 337 к «Отечествоведению» — Т. III наст. изд., с. 643-644.

³ Речь идет о стихотворениях В. А. Кожевникова: «Призыв», «Да приидет Царствие Твое!» и «Жить или не жить?», написанных под влиянием идей Н. Ф. Федорова.

⁴ Намек на статьи В. А. Кожевникова: «Плач церквей Московских» («Русский архив», 1893, № 6), «Стены Кремля» («Русский архив», 1893, № 11) и брошюру «Бесцельный труд, "не-делание" или дело?» (М., 1893).

132. В. А. КОЖЕВНИКОВУ

Не ранее декабря 1897. Москва

Черновое

Печатается по: ОР РГБ, ф. 657, к. 10, ед. хр. 32, лл. 30-31 об. (копия рукой В. А. Кожевникова — к. 4, ед. хр. 6, лл. 106-107). Датируется по содержанию.

Это и следующее письмо к В. А. Кожевникову написаны по поводу его поэмы «Лука Элладский» («Русское обозрение», 1897, № 12, с. 486-496). В. А. Кожевников в своей поэме ставил вопрос о том, как относится христианство к материи, к земному миру, отрицает ли его как царство греха, дьявола и смерти или зовет к преображению и воскресению в славе и нетлении. Своим героем он избрал Луку Элладского, святого X в., прославившегося своим подвижническим образом жизни и чудотворениями, который последние семь лет жизни провел отшельником на элладской горе Стирий. Действие поэмы В. А. Кожевников перенес в первые века христианства, когда «Был грустный век: Эллада умирала // Страна богинь, героев, красоты», когда «благая весть», принесенная в мир Спасителем, вступила в противоборство с миросозерцанием античности, с ее системой ценностей, с ее историческим и духовным опытом. Он нарисовал облик прекрасного и знатного юноши, который отверг соблазны чувственных удовольствий и всецело предался стремлению к «мирам иным» («Но полон весь любовью неземною // Он чар не знал телесной красоты; Он жил одной бессмертною душою; // На небе были все его мечты»). После смерти матери, раздав свои богатства беднякам и отпустив рабов на свободу, Лука уходит в пустынножительство. Вдали от мира подвизается в посте и молитве, но когда видит нуждающихся или окрест случается беда (голод, мор), немедленно оказывает помощь, а потом вновь «спешит в пустыни храм священный, // Молитвы храм, духовного труда».

Привычное в житийной литературе описание общения отшельника со всей тварью («С ним все — друзья: порою птичек хоры // Смолкали вдруг, когда молился он; // Нередко с ними вел он разговоры; // Случайно с дальних забежав сторон, // Пугливый зайчик, уши прижимая, // Прильнув к траве, речам его внимал, // Как им внимала лилия степная // И стройный дуб, что всех их осенял») занимает большое место в поэме. Оно несет здесь дополнительную смысловую нагрузку: демонстрируется красота и благость сотворенного мира, в котором все Бога хвалит, все Господа исповедует; «единенье слабого творенья // С любовью беспредельною Творца» достигается не только «в мирах иных, в надзвездной ясной дали», но и здесь, на земле.

Вот описание утра Пасхи, «Пресветлого Христова воскресенья», которое Лука Элладский встретил в горах:

Вот солнца лик из волн восстал, зардел
И ярко вспыхнули, его встречая,
Вершины все и все ущелья гор,
И зазвучал. Творца благословляя,
В кустах и рощах птичек ранний хор.
К нему примкнул и звук молитв святого;
Цветы и камни, волны, свод небес
Слилося все в хваленьи Всеблагого,
Ликуя, пело все: «Христос воскрес!»

В день Пасхи, в горах Лука познает «священную тайну единства мирозданья», на котором рука Творца и которое стремится к обожению. Но в этом радостном, молитвенном хвалении подстерегает героя последнее испытание. Лука встречает забытый грот и видит в нем статую Афродиты:

...дней древних изваянье
Античного, бессмертного резца.
Полна спокойной неги обаянья,
С задумчивою прелестью лица,
С надеждой тихой в светлооком взоре,
Блаженством мига бытия полна,
Забывши жизни мимолетной горе,
Сиянием лучей озарена,
Стыда не ведая, неся открыто
Очарованье юной красоты,
Любви земной богиня Афродита
Ему привет шептала сквозь цветы.

Лука ослеплен ее красотою, на мгновение в его сердце вспыхивают «порывы юных чувств, давно забытых», но суровый аскет справляется с греховным порывом и, «полный праведным негодованьем // К кумиру злых, языческих времен», заносит над статуей железный посох. Развязка поэмы такова:

В века гонений на искусство скрыта
Поклонниками чудных чар своих,
Она стояла, всеми здесь забыта.
И вот теперь, восстав на краткий миг,
От рук того, пред кем разоблачила
Она все тайны чувственных красот,
Что было миру целому так мило,
От рук его она теперь умрет!
От рук того, кто полон был любовью
К прекрасному всегда, везде, во всем,
Кто в сердце места не давал злословью
На то, что общим создано Творцом;
Кому в природе бессловесной милы
Все твари были, камни и цветы,
Все кроткие и пламенные силы.
Все воплощенья высшей красоты!..
Он оглянулся: волны сладко пели;
В кустах звучал, как прежде, птичек хор;
И под улыбкой вешней солнца рдели
По-прежнему хребты высоких гор.
И в этом общем море ликованья
Единой жизни столь различных сил
Из бледных уст немого изваянья
Он тихий лепет ясно различил:
«Зачем так гневно ты глядишь на брата?
Не дети ль мы единого Отца?
Его творение все чисто, свято;
Все славит благость общего Творца.
Всему дано свое предназначенье:
Ведет на небо чувства чистота;
Преступна похоть, чувства искаженье,
Но не грешна пред Богом красота».
Смущеньем полный, этой речи сладкой
Внимал душою чистою Лука.
Вновь кроткий взор он поднял вверх украдкой,
И опустилась грозная рука,
В прах обратить теперь уж не дерзая
Подобье Богом данной красоты.
Пусть скроет вновь ее плита сырая,
И старый плющ, и юные цветы!
Пусть спит она здесь долгим сном забвенья
До тех иных, до лучших тех времен,
Когда, постигнув жизни назначенье,
Дух будет с телом братски примирен!

В последних строках поэмы — авторская точка зрения: для В. А. Кожевникова христианство — не односторонний аскетизм, а полное и абсолютное обожение, и в этом он во многом идет от Федорова. «Когда, постигнув жизни назначенье, // Дух будет с телом братски примирен!»

Тем не менее Н. Ф. Федорову не понравилась поэма Кожевникова. На фоне «программных» стихотворений Владимира Александровича, таких как «Призыв», «Да приидет Царствие Твое!», «Жить или не жить?», в поэтической форме излагавших стержневые идеи учения «всеобщего дела» с его пафосом соборного единения «в общем долге воскрешенья», поэма «Лука Элладский», где доминировали традиционные мотивы житийной литературы (прославление личных добродетелей святого, его аскезы, обличение мира, «лежащего во зле», от которого в ужасе отвращается и бежит подвижник, воспевание пустыни и пустынножительства, одинокого молитвенного подвига), а иной, активно-христианский путь был дан лишь в последней фразе, стерто, «под сурдинку», — поэма эта представала в глазах Федорова как своего рода «дезертирство».

¹ Речь идет о стихотворении «Жить или не жить?» (оно было напечатано только в 1899 г.).

² моя поэтическая вольность (лат.).

³ Над «Воспоминаниями» о Н. Ф. Федорове В. А. Кожевников начал работу только в последние годы жизни, когда был уже неизлечимо болен. В материалах к III тому «Философии общего дела» находим периодические ссылки на «Воспоминания», которые предполагалось поместить в разделе «Материалы других лиц». Однако затруднительно судить о том, насколько продвинулась работа над «Воспоминаниями»: в письме Н. П. Петерсону от 30 января 1916 г. В. А. Кожевников сообщает о том, что летом намеревается приступить к их редактированию, 20 мая 1916 г. подтверждает свое намерение «приняться за "Воспоминания о Н. Ф."» (ОР РГБ, ф. 657, к. 6, ед. хр. 43, л. 78 об., 80 об.), однако прогрессирующая болезнь нарушает его планы. О том, работал ли над воспоминаниями о Федорове В. А. Кожевников осенью 1916 г. и в последние месяцы жизни, сведений нет. Текст их, по всей видимости, утрачен вместе с архивом В. А. Кожевникова.

⁴ Н. Ф. Федоров цитирует с собственными комментариями тот фрагмент поэмы, где речь идет об оставлении мира и уходе Луки в пустыню.

⁵ См. об этом в «Воспоминаниях» И. М. Ивакина (Т. IV наст. изд., с. 543).

⁶ В поэме «Лука Элладский» большое место занимали описания отшельнической жизни героя в горах, среди нетронутой, девственно-чистой природы:

Он не один: в безмолвии пустыни
Он чудным Божьим миром окружен.
Вокруг него цвела природа Юга;
В уборе вешнем нежилась земля;
На склонах гор — ковер душистый луга;
Вдали — волнисто-желтые поля;
Приют былой сатиров и Эвандра,
Леса синели средь нагорной мглы:
Блестящий лавр с кустами олеандра
И стройных пиний желтые стволы;
И гор отроги, в летнем зное млея,
Уступами до берега ползли;
И море Юга, яхонта синее,
В лучах полудня нежилось вдали.
В долине здесь, от моря недалекой,
Он поселился, созерцаньем полн.
Вверху над ним — лазури свод высокий,
Внизу — чуть слышный, ровный ропот волн.
Со всех сторон, увенчаны лесами,
Шумя ручьями, стены дальних гор,
Вершинами видаясь с облаками,
Широкий замыкали кругозор.
Здесь долгими, упорными трудами
Себе воздвиг он скромный сельский дом. [...]
Он не искал с людьми бесцельной встречи;
Он отголосков жизни не ловил;
Былой оратор разучился речи;
Любя дела, речей он не любил.
С людьми в беседе зреет незаметно
Зерно желанья, похоти, греха.
Беседа с Божьей тварью безответной
Милей ораторов, звучней стиха.
На дубе в полдень здесь цикады пели,
И дикий голубь нежно ворковал;
Под вечер соловья неслися трели,
И щелкал перепел, и выл шакал.

1898

133. В. А. КОЖЕВНИКОВУ

Январь 1898. Москва

Черновое

Печатается по: ф. 657, к. 10, ед. хр. 32, лл. 32-33 (копия рукой В. А. Кожевникова — к. 4, ед. хр. 6, лл. 107-108).

Письмо продолжает тему письма 132 и посвящено поэме В. А. Кожевникова «Лука Элладский». На упреки Федорова в адрес этой поэмы Кожевников дал свои разъяснения (см. его примеч. к письму 132), которые, однако, не удовлетворили мыслителя.

¹ По всей видимости, поэма «Лука Элладский» была написана В. А. Кожевниковым задолго до ее опубликования.

² Речь идет о стихотворении В. А. Кожевникова «Да приидет Царствие Твое!», написанном не в июне, как указывает Федоров, а в августе 1897 г.

134. Н. П. ПЕТЕРСОНУ

3 января 1898. Москва

Печатается по: ОР РГБ, ф. 657, к. 6, ед. хр. 68, лл. 52-53 (копия рукой В. А. Кожевникова — к. 4, ед. хр. 6, л. 86).

¹ В письме Н. П. Петерсону от 19 ноября 1897 г. Н. Ф. Федоров сообщал о намерении В. С. Соловьева посодействовать напечатанию какой-либо из его работ и предлагал подготовить к печати названные выше статьи.

² См. примеч. 2 к письму 130.

³ Об отношении Н. Ф. Федорова к книге В. С. Соловьева «Оправдание добра» см. примеч. 176 к «Статьям философского и эстетического содержания» — Т. II наст. изд., с. 465-466.

⁴ Речь идет о статье Н. Ф. Федорова «Роспись наружных стен храма во имя двух ревностных чтителей Живоначальной Троицы, греческого и русского, — при котором находится музей или библиотека» (см. Т. III наст. изд., с. 457-473). Об И. М. Ивакине см. примеч. 138 к разделу «Статьи и заметки разного содержания».

135. В. А. КОЖЕВНИКОВУ

Между 6 и 30 января 1898. Москва

Черновое

Печатается по: ОР РГБ, ф. 657, к. 9, ед. хр. 26.

Ссылка в тексте на несохранившееся письмо Н. Ф. Федорова к В. А. Кожевникову от 5 января (контекст ссылки указывает, что письмо от 5 января написано за несколько дней до комментируемого письма) помогает установить месяц написания письма: январь, точнее — не ранее 5 января. Что касается года написания письма, то им должен быть назван 1898 г. по следующим соображениям:

Судя по содержанию, письмо отправлено из Москвы и написано в связи с очередной размолвкой Н. Ф. Федорова с В. А. Кожевниковым, произошедшей во время их личного свидания. Ни в начале января 1899, ни в начале января 1900 гг. Н. Ф. Федорова в Москве не было (он находился соответственно в Воронеже и Асхабаде), к 1901 же году письмо отнесено быть не может, поскольку в нем упоминается «письмо о Ницше к Соловьеву», не отправленное В. А. Кожевниковым последнему (вероятно, это обстоятельство и послужило причиной размолвки), а В. С. Соловьев скончался летом 1900 г.

Второе соображение в пользу датировки письма январем 1898: предыдущий 1897 год был временем нового сближения Н. Ф. Федорова и В. С. Соловьева. Н. Ф. Федоров тогда внимательно следил за философскими и публицистическими выступлениями Соловьева. Имя Ницше появляется в этом году в «Воскресных письмах» последнего: IX письмо этой серии —«Словесность или истина?» — специально посвящено немецкому философу (см. примеч. 56 к «Статьям философского содержания из III тома "Философии общего дела"» — Т. III наст. изд., с. 677). Сказано о Ницше и в предисловии к первому изданию книги «Оправдание добра» (СПб., 1897), причем аргументы, выдвинутые Соловьевым против ницшеанской этики, должны были найти отклик у Федорова, поскольку оказывались созвучны и его собственным мыслям. Комментируя стремление Ницше увидеть смысл жизни «в ее эстетической стороне», проповедуемый им культ всего сильного и величественного, Соловьев раскрывает иллюзорность этой силы и красоты в условиях падшего и несовершенного бытия: «Разве сила, бессильная перед смертью, есть в самом деле сила? Разве разлагающийся труп есть красота?» (Соловьев. 8, 13). Философ дает собственное понимание силы и красоты, основанное на Христовом благовестии, на обетовании обожения: он признает лишь «силу и красоту, обусловленную добром, вечно пребывающие и действительно освобождающие своих носителей и поклонников от власти смерти и тления» (там же, с. 89). Кроме того, вопрос о ницшеанстве мог затрагиваться и в личных беседах Федорова и Соловьева.

Тот фрагмент письма к В. А. Кожевникову, в котором речь идет о «двух главных стилях храмовой архитектуры, готической» и «русско-византийской», перекликается с фрагментом статьи «О значении обыденных церквей» (Т. III наст. изд., с. 22-23), очередной этап доработки которой как раз пришелся на конец 1897 — начало 1898 г. Ср. также письмо 136.

¹ Это письмо, которое могло быть написано самим Федоровым, В. А. Кожевниковым по его мыслям или ими обоими, не сохранилось.

² Речь идет о симфонической поэме Р. Штрауса «Так говорил Заратустра» (1896).

³ Н. Ф. Федоров указывает на те тенденции эстетики XVIII в., которые готовили почву для концепции синтеза искусств, возникшей во второй половине XIX в. Так, в XXVI и XXVII статьях цикла «Гамбургская драматургия» (1767—1769) Г. Э. Лессинг писал о широких возможностях, открываемых для театра привлечением музыки к драматическому действию, о ее роли в создании возвышенной или комической атмосферы сцены, и выдвигал задачу гармоничного взаимодействия, «полного согласования» музыки с поэзией в качестве одного из направлений реформы театра (Г. Э. Лессинг. Гамбургская драматургия. М.-Л., 1936, с. 100-108). В свою очередь И. Г. Гердер в работах о народной поэзии развивал теорию происхождения музыкального искусства из поэзии, писал о первоначальной связи музыки с поэзией и танцем (древняя поэзия «рассказывала, она пела и изображала» // И. Г. Гердер. Избранные сочинения. М.-Л., 1959, с. 95) и полагал эту связь одной из основ плодотворного развития искусства, стремящегося к полноте и цельности (там же, с. 96). Именно поэтому Гердер столь высоко ставил театр и драму за их способность целостно воспроизводить жизнь, воссоздавать полную иллюзию действительности (там же, с. 219, 331). В числе же современных противников идеи синтеза искусств Н. Ф. Федоров называет М. С. Нордау (см. примеч. 48 к «Супраморализму» — Т. I наст. изд., с. 513), выдвинувшего понятие вырождения, которое, по его мысли, является закономерным следствием развития цивилизации. В качестве духовных симптомов этого вырождения, усилившегося во второй половине XIX в., М. Нордау рассматривал целый ряд течений философии и искусства, таких как декадентство, символизм, импрессионизм, «толстовщина». Отдельная глава книги «Вырождение» (рус. пер.: СПб., 1896) была посвящена Р. Вагнеру и его концепции синтеза искусств в музыкальной драме. Опровергая тезис Вагнера о том, что развитие искусств логически ведет к их слиянию, М. Нордау указывал на обратный процесс: «Естественное развитие идет всегда от однообразия к многообразию, но не наоборот; прогресс заключается в дифференциации, т. е. в превращении первоначально одинаковых членов организма в особые органы с различными свойствами и самостоятельными функциями, а не в возвращении особей с богатою самобытностью к состоянию первоначальной бесформенности. Искусства создались не случайно; их дифференциация — последствие органической необходимости; раз достигнув самостоятельности, они уже никогда не откажутся от нее» (М. Нордау. Указ. соч., с. 188). Теория синтеза искусств, подчеркивал Нордау, также одно из характерных следствий вырождения. «Выродившийся субъект сам находится на склоне органического развития, до которого дошел род человеческий; его болезненный мозг неспособен к тонкой, совершенной работе мысли; поэтому он чувствует потребность облегчить ее себе, привести разнообразные явления к одному знаменателю, низвести все живущее и умершее на самую низкую и первичную ступень развития, чтобы удобнее обнять явления и уяснить их себе» (там же).

⁴ По воскресеньям Н. Ф. Федоров обыкновенно встречался с В. А. Кожевниковым для бесед и работы над рукописями.

⁵ Это письмо Н. Ф. Федорова к В. А. Кожевникову не сохранилось.

⁶ Текст Оставив Вас ∞ а даже был стеснением зачеркнут рукой Н. Ф. Федорова.