В «Приложении» к Т. Iv наст изд помещен целый ряд материалов лиц из окружения Н. Ф. Федорова

Вид материала

Документы

Содержание Материалы к истории знакомства ф. м. достоевского Публикация Б. Н. Тихомирова. 2 апреля, 19 ноября 1879 и 5 февраля 1880 г. 519. Сергей Львович Толстой ( 526. Даниил Ачинский Митрополит Московский и Коломенский Филарет Дюрюи (Duruy) Виктор (1811–1894) – французский историк и государственный деятель, автор трехтомной «Истории греков» («Histoire d 547. Лев Львович Толстой К разделу «асхабадская полемика» Материалы в. а. кожевникова 562. К словам Другой монарх, сосед России В немецком рейхстаге на военные улучшения Письма н. п. петерсона к н. ф. федорову Богородицкий Одигитриев Тихвинский девичий монастырь 571. Это письмо Н. Ф. Федорова к Н. П. Петерсону не сохранилось. – 571. Достоевский. 30(I) 586. Печатается по: ОР РГБ, ф. 657, к. 9, ед. хр. 92, лл. 24–25 об. – 587. Письма в. а. кожевникова н. ф. федорову Письма н. п. петерсона в. а. кожевникову Н. Ф. Федоров и его воронежское окружение ... Полное содержание

Подобный материал:

• -, 13773.68kb.
• Книга четвертая, 11169.69kb.
• Выставка, посвященная 105-летию со дня рождения М. А. Шолохова, 38.69kb.
• Послесловие А. И. Федорова, 1076.46kb.
• Программа по химии для 8-11 классов общеобразовательных учреждений, 233.14kb.
• Под редакцией профессора А. В. Федорова Таганрог Издательство гоувпо «Таганрогский, 7878.06kb.
• Положение об аудите редакция №4 от 02. 10. 2010 Утверждено Решением Капитула наст россии, 429.66kb.
• Пояснительная записка Электронная таблица это средство информационных технологий, позволяющее, 143.11kb.
• Источник (отрывок из книги): История России XIX начала XX века. Учебник. / Под редакцией, 374.23kb.
• Программа Кубка наст предоставляется организаторами и шк наст россии в соответствующие, 400.12kb.

ПРИЛОЖЕНИЕ


В «Приложении» к Т. IV наст. изд. помещен целый ряд материалов лиц из окружения Н. Ф. Федорова. Часть из них дополняет соответствующие разделы основного текста: так, материалы к истории знакомства Ф. М. Достоевского с идеями Н. Ф. Федорова поясняют статьи и заметки Н. Ф. Федорова о Достоевском, фрагменты «Воспоминаний» И. М. Ива­кина дают много ценных сведений к истории идейно-творческих контактов Н. Ф. Федо­рова и Л. Н. Толстого. Статьи Н. П. Петерсона и В. А. Кожевникова, напечатанные в газете «Асхабад» в рамках полемики вокруг учения Н. Ф. Федорова, обогащают наше представление об этой полемике. Письма Н. П. Петерсона и В. А. Кожевникова к Н. Ф. Фе­дорову и соответственно переписка учеников мыслителя поясняют многие сюжеты писем Федорова. Кроме того, в «Приложение» вошли сохранившиеся в архиве мыслителя письма лиц из его окружения.

Включая в Т. IV наст. изд. столь обширное «Приложение», составители следовали замыслу В. А. Кожевникова и Н. П. Петерсона, которые планировали поместить в третьем – и последнем – томе «Философии общего дела» ряд материалов других лиц.

Так, два письма Н. П. Петерсона к Н. Ф. Федорову (от 21 февраля 1897 и 26 октября 1898), несколько писем Н. П. Петерсона к В. А. Кожевникову (от 10 и 11 декабря 1898, от 9 октября 1899), а также одно письмо В. А. Кожевникова к Н. Ф. Федорову (от 28 июля 1900) должны были быть напечатаны либо рядом с соответствующими письмами Н. Ф. Федорова (от 10 декабря 1899, от 3 августа 1900 и т. д.), либо в отдельном разделе, вместе с письмами к Федорову Ю. П. Бартенева, Д. П.  и М. С. Лебедевых, Г. А. Джан­шиева, И. М. Ивакина и др. (все они были переписаны Н. П. Петерсоном). Кроме того, В. А. Кожевников намеревался опубликовать в третьем томе «Философии общего дела» свои воспоминания о Федорове, которые отчасти стали бы комментарием к некоторым сюжетам писем мыслителя (кстати, и в примечаниях к ряду писем Федорова В. А. Кожевников делает отсылки к «Воспоминаниям»).

Все материалы, подготовленные Н. П. Петерсоном и В. А. Кожевниковым для III тома «Философии общего дела», вошли в «Приложение». Кроме того, здесь помещены и другие материалы, которые сохранились в фонде Н. П. Петерсона в ОР РГБ, однако не были включены издателями в состав итогового тома. Архивный поиск в других фондах ОР РГБ, а также в РГАЛИ и ЦГИА, принес некоторые новые находки писем лиц из окружения Фе­дорова; кроме того, в РГАЛИ были обнаружены автографы «Воспоминаний» И. М. Ива­кина; из фондов Государственного Музея Л. Н. Толстого были предоставлены письма Н. П. Петерсона и И. М. Ивакина Л. Н. Толстому (их публикация, так же как и публикация фрагментов воспоминаний Ивакина, подготовлена Т. Г. Никифоровой), из РО ИРЛИ – одно письмо Н. П. Петерсона к Ф. М. Достоевскому и две его статьи, в 1876 г. посланные публицистом писателю (публикация Б. Н. Тихомирова).

Большинство текстов, вошедших в «Приложение», печатаются впервые. Однако некоторые материалы, включение которых в том представлялось необходимым в силу их особой значимости, републикованы: это два письма В. С. Соловьева Н. Ф. Федорову, письмо Н. П. Петерсона К. П. Победоносцеву, статьи Кожевникова и Петерсона в газете «Асха­бад», стихотворение В. А. Кожевникова «Жить или не жить?», а также письмо Н. П. Пе­терсона Н. А. Чаеву.

В тексте настоящего тома помещены дополнительные материалы к «Приложению» и фотографии, которые, в свою очередь, являются своеобразным иллюстрированным «При­ложением». Их включение в «Собрание сочинений» Н. Ф. Федорова также соответствует замыслу В. А. Кожевникова и Н. П. Пе­терсона, предполагавших снабдить III том «Философии общего дела» фотографиями и факсимильными изображениями (см. преамбулу к комментарию в Т. III наст. изд., с. 567).


МАТЕРИАЛЫ К ИСТОРИИ ЗНАКОМСТВА Ф. М. ДОСТОЕВСКОГО

С ИДЕЯМИ Н. Ф. ФЕДОРОВА


В настоящем разделе помещены новые материалы к изучению истории знакомства Ф. М. Достоевского с идеями Н. Ф. Федорова. Часть этих материалов обнаружена в собрании Н. П. Петерсона в Архиве РГБ; там же, в собрании К. П. Победоносцева, хранится и ранее публиковавшееся письмо к нему Н. П. Петерсона (в настоящем издании оно републиковано); остальные материалы находятся в РО ИРЛИ в архивном фонде Ф. М. Достоевского.

Кроме текстов, помещенных в этом разделе, ряд новых данных к теме «Федоров – Достоевский» можно извлечь из переписки Н. П. Петерсона и Н. Ф. Федорова за 1876 и 1878 гг., в которой упоминается первое обращение Петерсона к автору «Дневника писателя», обсуждается рукопись Петерсона (она была отправлена писателю втайне от Федорова), письмо Достоевского к Петерсону от 24 марта 1878 г., а также планировавшийся развернутый ответ Достоевскому (письма Федорова к Петерсону см. в разделе «Письма», письма Петерсона к Федорову в соответствующем разделе «Приложения» в Т. IV наст. изд.).

¹ В идейно-философском сюжете «Ф. М. Достоевский – Н. Ф. Федоров» Н. П. Пе­тер­сон сыграл ключевую роль. Его интерес к творчеству Достоевского, в том числе к публицистике, «Дневнику писателя», был устойчивым и постоянным. В 1870-е годы Петерсон, в свое время близкий кружку ишутинцев и желавший посвятить себя пропаганде «революцион­но-социалистических идей» (Н. П. Петерсон. Автобиография // ОР РГБ, ф. 657,
к. 6, ед. хр. 78, л. 1 об.), много размышляет над изъянами революционного, насиль­ственного пути, все сильнее утверждается в необходимости внести в общественное строительство религиозный идеал. И потому ему особенно близка проблематика Достоевского, в свое время также прошедшего через «перерождение убеждений», его анализ природы «нигилизма». Близка заветная мечта писателя о «единении всечело­ве­ческом» (Достоевский. 26, 147), глубокая убежденность в том, что при отсутствии «высшей идеи существования», «при потере идеи о бессмертии» человеческая жизнь и история обессмысливаются, «ибо только с верой в свое бессмертие человек постигает всю разумную цель свою на земле» (Достоевский. 24, 47–49). Свои мысли Николай Павлович в те годы внутренне соотносит с мыслями Достоевского, находя у последнего много общего с Федоровым, главным своим учителем. В корреспонденциях, направляемых из Керенска в редакцию «Справочного листка района Моршанско-Сызранской железной дороги», он высказывается по вопросам судопроизводства – в духе, близком Достоевскому, который в 1876 г. в «Дневнике писателя» неоднократно касался института адвокатуры и суда присяжных. Подобно Достоевскому, Петерсон не любил адвокатов: «Если дело правое, – незачем нанимать адвокатов. Адвокат – это нанятая совесть. Недаром наш народ так не любит “адвокатов”», – вспоминал слова Петерсона его верненский сослуживец Е. Войцеховский (ОР РГБ, ф. 657, к. 11, ед. хр. 5, л. 4 об.). Как для Достоевского, как и для Федорова, суд для Петерсона далеко не был лишь юридической инстанцией, но приобретал значение нравственное, религиозное. В задачи суда входит, по его мнению, не только осудить преступника, но и понять причины, которые толкнули его на преступление; более того, необходимо обратиться к общим причинам, вызывающим преступления и, как сказано в одной из совместных статей учителя и ученика, вести «к такому умиротворению, которое устранит необходимость суда и осуждения» (Н. Ф. Федоров, Н. П. Петерсон. ХХХI-я годовщина Воронежского окружного суда // Т. III наст. изд., с. 189).

В черновой редакции «Воспоминаний» о Федорове, над которыми Петерсон работал уже в конце жизни, в 1916 г., читаем: «Желая сделать известным учение Н<иколая> Ф<едоровича>, я писал иногда Ф. М. Достоевскому, и он кое-что помещал из моих писем в своем “Дневнике Писателя”» (ОР РГБ, ф. 657, к. 5, ед. хр. 12, л. 14 об.).

Собственно говоря, установлен только один печатный отклик Ф. М. Достоевского на обращение к нему Н. П. Петерсона – в мартовском номере «Дневника писателя» за 1876 г. в главе «Обособление». Поводом к этому – первому – обращению к Достоевскому послужило отклонение редакцией «Справочного листка района Моршанско-Сызранской железной дороги» статьи Петерсона, являвшейся продолжением его выступления на страницах газеты по вопросу о причинах пьянства в народе. Этот вопрос Петерсон рассматривал в «федоровской оптике», стремился в его решении идти дальше расхожих объяснений, возводил его к вопросу о цели и смысле жизни, к проблеме «небратства», розни и борьбы, царящих в человеческом обществе. В первой статье, помещенной в № 20 «Справочного листка...» за 1876 г., демонстрируя живые примеры духовных сил, таящихся в народе, говоря о «жажде общения с своими ближними» как коренном свойстве человеческой природы, публицист стремился подвести читателя к мысли о том, куда, на какое великое дело следует направить эту силу и как реализовать жажду общения с ближними, которая, не находя созидательного выхода, топится в вине, выплескивается в беспробудном пьянстве. Петерсон использовал здесь излюбленный Федоровым метод наведения: читатель должен сам додуматься до ответа, прийти к единственно верному решению.

Во второй статье, вызванной полемической репликой редакции на его объяснение причин народного пьянства, публицист указывал на различные «ассоциации, корпорации, кооперации, торговые и другие всякие товарищества», создания капитализирующегося и утилитарного общества, как на примеры псевдоединства, и противопоставлял множественности секулярных союзов единение церковное. Воспитание людей в духе единения и взаимной любви – дело церкви, хотя ее усилия на этом поприще далеко не достаточны. Н. П. Петерсон, правда несколько спрямленно и огрубленно, проводил в статье мысль Н. Ф. Федорова об активном христианстве, которое должно быть не только исповеданием веры, но и осуществлением чаемого, писал о необходимости «соединения молитвы и веры с делом». Намекал и на объем того дела, которое предстоит христианскому человечеству и возглавить которое призвана церковь: не только исполнение нравственных заповедей, но и «изучение мира во всех отношениях» и осуществление тех условий, при которых станет возможным «мир всего мира». Только на этом пути инстинктивно присущая человеку жажда единения с ближними получит созидательный выход, будет обращена в силу сознательную и творческую.

Когда редакция «Справочного листка...» отказалась напечатать вторую статью Н. П. Петерсона, Николай Павлович написал Достоевскому, приложив к своему письму от 6 марта 1876 г. текст неопубликованной статьи, а также вырезку из того номера «Справочного листка...», где была помещена первая его статья. Решение обратиться к Достоевскому, внешне мотивированное обещанием последнего в объявлении о подписке на «Дневник писателя» давать «отчет о виденном, слышанном и прочитанном» (Достоев­ский. 22, 136, 356), вероятно, не в последнюю очередь было связано и с тем, что для Достоевского проблема «народного пьянства» была одной из больных тем. К ней он обращался еще в «Дневнике писателя» за 1873 г., подчеркивая катастрофические последствия, которые может иметь в ближайшем будущем все увеличивающаяся «наклонность народа к пьянству», и в то же время уповая на то, что русский народ «найдет в себе охранительную силу, которую всегда находил; найдет в себе начала, охраняющие и спасающие [...]. Не захочет он сам кабака; захочет труда и порядка, захочет чести, а не кабака!..» (Досто­евский. 21, 94–105). Эта же тема возникла и в январском номере «Дневника писателя» за 1876 г.: глава «Мальчик с ручкой» – картины пьянства «шайки халатников», «их голодных и битых жен», спаивания, ради забавы, детей, просящих целыми днями копеечки на водку родителям; глава «Российское общество покровительства животным...» – рассуждения о губительности «зелена-вина»: «...иссякает народная сила, глохнет источник будущих богатств, беднеет ум и развитие», картина пожара в одном из сел – мужики, бросивши горящую церковь, спасают кабак за бочонок водки, обещанный целовальником: «Церковь сгорела, а кабак отстояли». И снова – поиск спасительных средств против «отравления целого поколения вином», основанный на горячей вере, «что все наши девяно­сто миллионов русских (или там сколько их тогда народится) будут все, когда-нибудь, образованы, очеловечены и счастливы» (Достоевский. 22, 13–14, 29–31).

Статьи молодого публициста, одушевленные надеждой на духовное отрезвление народа и общества, на возможность истинного братски-любовного единения людей, не оставили Достоевского равнодушным. Фрагмент второй статьи он поместил в мартовском номере «Дневника писателя» за 1876 г. в главке «Обособление», где писал о всеобщем «уединении» и розни, царствующих в современной жизни, и так отозвался об авторе: «Все это молодо, свежо, теоретично, непрактично, но в принципе совершенно верно и написано не только искренно, но и с страданием и болением» (там же, с. 82).

О своем тогдашнем обращении к Достоевскому Н. П. Петерсон сообщил Федорову только тогда, когда мартовский номер «Дневника писателя» уже вышел в свет. Николай Павлович намеревался отвечать писателю и развить свои тезисы по вопросу об «обособлении» – эта тема особенно волновала его, адепта учения «всеобщего дела»; кроме того, она прямо затрагивалась в посланной Достоевскому статье. Между тем Достоевский, хоть и согласился с мыслями Петерсона об ассоциациях, не преминул тут же несколько поддеть его, заметив, что у автора, «хлопочущего об истинном единении людей», «нашел чрезвычайно тоже “обособленный” в своем роде размах» и что в некотором смысле «не статья одна, а и сам уже автор ее как бы подтверждает» «мысль об “обособлении” единиц и чрезвычайном, так сказать, химическом разложении нашего общества на составные его начала, наступившем вдруг в наше время» (там же, с. 83).

Опираясь на статью К. С. Аксакова «О современном человеке», выдвигавшую идею христианского, соборного общества как высшей формы связи личностей (см. письмо Н. П. Петерсона Н. Ф. Федорову от 26 мая 1876 и примеч. 19 к разделу «Приложения» «Письма Н. П. Петерсона Н. Ф. Федорову»), Петерсон намеревался более определенно очертить тот идеал, который мог бы быть реально противопоставлен тенденции всеобщего обособления, уединения и отъединения, о чем с такой болью говорил Достоевский.

Более того, планируя отвечать Достоевскому, Петерсон надеялся «вовлечь в необходимость высказаться» и самого Федорова (см. его письмо последнему, написанное между 3 и 12 июня 1876 г., – Т. IV наст. изд., с. 575). Однако эти надежды остались тщетными. Федоров отреагировал на весть об обращении к Достоевскому достаточно сдержанно и просил Петерсона отложить «полемику» до времени его приезда в Керенск (письмо от
1 июня 1876 – там же, с. 207). Петерсон же, увидев, что предпринятая им инициатива не вызывает энтузиазма у Федорова, решил отказаться от продолжения диалога с Достоевским (письмо между 3 и 12 июня 1876 – там же, с. 575). Новая попытка была предпринята спустя полтора года – зимой 1877 (см. ниже примеч. 12).

Письмо Н. П. Петерсона от 6 марта 1876 г., а также обе его статьи печатаются по:
РО ИРЛИ, ф. 100, № 29806. CCXI б. 9. Публикация Б. Н. Тихомирова.

На конверте письма от 6 марта 1876:

«Заказное

В С<анкт->Петербург.

Греческий проспект, подле Греческой церкви, дом Струбинского, кварт. № 6^й.

Милостивому Государю

Федору Михайловичу Достоевскому


От Никол<ая> Павл<овича> Петерсона, живущего в г. Керенске Пензенской губ.»

Почтовый штемпель:

«Керенск 12 мар<та> 1876 С<анкт->Петербург 16 мар<та> 1876. 3 часа». – 501.

² См. примеч. 5. – 501.

³ Статья под псевдонимом «К-въ» появилась в № 20 «Справочного листка района Моршанско-Сызранской железной дороги» от 25 января 1876 г.

К началу статьи редакция газеты сделала следующее примечание: «Предлагаемой статье, с главными основаниями которой мы не можем быть солидарны, тем не менее мы сочли своею обязанностью дать место, из уважения ко всякому искренне высказанному убеждению, будь оно даже парадоксом». – 502.

⁴ Здесь Н. П. Петерсон полемизирует с передовой статьей газеты «Справочный листок района Моршанско-Сызранской железной дороги», 1875, № 2, которая, рассматривая постановление Пензенской городской думы об ограничении в городе числа кабаков, называла его паллиативной мерой и указывала на то, что в качестве действенного средства против распространения пьянства в народе может быть выдвинуто лишь образование: «...дайте возможность равномерного образования для всех и дайте способ для крестьянина и ремесленника перенести место их клубных собраний из кабаков в иную обстановку, где они не были бы вынуждены забываться от гнетущей бедности и от подавляющей скуки и где они не были бы поставлены в необходимость за минуты душевного отдыха платить выше своих средств».

Мысль о народном образовании как действенном средстве против пьянства в 1875–1876 гг. активно обсуждалась в русской периодике. Местная печать Пензенской губернии также неоднократно касалась этой темы. См., к примеру, статьи «Пензенских губернских ведомостей»: «Кабак и Школа» (22 марта 1875, № 35); «Вместо кабака школа» (2 августа 1875, № 90) – статья сообщала о том, как крестьяне с. Пушкина Саранского уезда постановили не иметь в селе кабака, а построить школу; «Еще одним кабаком меньше» (6 января 1876, № 3). – 502.

⁵ В конце статьи Н. П. Петерсона редакция листка поместила пространное примечание, в котором вновь подтвердила мысль, высказанную во втором номере газеты за 1875 г., о том, что главные причины пьянства – «это недостаток образования в народе и отсутствие мест, доступных по средствам всякому бедняку, где бы он – в обществе своих знакомых – мог отдыхать от ежедневного и бесконечного труда, физически и душевно, без непосильных денежных издержек и, главное, без участия в этом водки. Г. К-въ, отвергая пользу чайных лавочек, народных театров и других мест, предлагаемых ныне взамен наших старинных клубов-кабаков, тем не менее сам указывает на потребность всякого человека в обществе себе подобных, говоря, что “есть в человеке чувство, самое благороднейшее, чувство, делающее человека человеком, это – желание общения с своими ближними”. – В этом, оказывается (может быть, к крайнему удивлению автора), мы вполне сходимся: и мы глубоко убеждены, что всякому прирождено чувство общительности; напрасно брать для этого примеры, какие приводит г. К-въ, о задушевных речах, объятиях и лобызаниях пьяной компании, которые, выражая лучшие в человеке чувства, чувства общительности, приводят человека к гибели, как говорит он: на этом чувстве, на этой естественной потребности каждого человека жить в обществе себе подобных, которое замечается во всех стадиях общественного развития, начиная с народов диких и кончая самыми цивилизованными, в классах ужасающей нищеты и несметного богатства, – на этой чисто человеческой потребности основывались раньше и приобретают с каждым годом все более и более значения наши русские рабочие артели, немецкие корпорации, французские ассоциации, английские и американские кооперации, разные торговые, промышленные, научные и технические товарищества и общества – и в них-то должно видеть единственный источник спасения от пьянства и других наших недугов, о чем автор статьи, К-въ, задается в заключении вопросами...» («Справочный листок района Моршанско-Сызран­ской железной дороги», 25 января 1876, № 20). – 503.

⁶ В архиве Ф. М. Достоевского статья сохранилась не полностью. Имеются лишь ли-
сты 3, 4 и 5, листы же 1 и 2, на которых и находился текст, приведенный Ф. М. Достоев­ским в «Дневнике писателя», отсутствуют. По предположению Б. Н. Тихомирова, они были направлены Ф. М. Достоевским в типографию вместе с наборной рукописью – с отчеркнутым фрагментом для включения в текст «Дневника...». Поскольку листы 1 и 2 были приведены Достоевским не полностью, при соединении процитированной в «Дневнике» части и сохранившегося текста образуется лакуна. Третий лист статьи начинается с середины фразы. – 503.

⁷ Н. П. Петерсон возражает редакции «Справочного листка...» (см. примеч. 5). Текст этого и следующего абзаца был воспроизведен Ф. М. Достоевским в «Дневнике писателя» и печатается по: Достоевский. 22, с. 81–82. – 503.

⁸ Поднятая Н. П. Петерсоном проблема несоответствия внешней и внутренней политики европейских христианских государств принципам евангельской нравственности была близка самому Ф. М. Достоевскому. В майском номере «Дневника писателя» за тот же 1876 г. писатель вступает в полемику с Б. Н. Чичериным, утверждавшим, что этический закон неприменим к политической сфере. В противовес «бентамовскому принципу утилитарности», в противовес политике корыстолюбивой, безнравственной, Достоевский выдвигает (вслед за Ф. И. Тютчевым и И. С. Аксаковым) идею «христианской политики», полагающей в свою основу тот же евангельский закон, на котором строится духовное возрастание личности, осуществляющей в отношениях государств и народов заповедь единения и любви (о том же позднее выскажется и в январском номере «Дневника писателя» за 1877 г. (Достоевский. 25, 51)). А в главке «Утопическое понимание истории» он определяет задачу «нашего православия» как всеслужение человечеству, стремление к «братству людей», к «всепримирению народов», к «обновлению людей на истинных началах Христовых» (Достоевский. 23, 47, 50). Следует также отметить, что критика Петерсона в адрес «артелей, ассоциаций, коопераций» как мнимых, несовершенных форм общности основывалась не только на идеях Федорова, но и – методом от противного – на опыте ишутинского кружка, одним из основных направлений деятельности которого было создание производственных товариществ и ассоциаций с целью показать народу преимущества социалистического общежития: так, ишутинцы организовали женскую швейную мастерскую в Москве, переплетное товарищество, предпринимали попытки к тому, чтобы устроить на артельных началах чугуноплавильный завод и ватную фабрику (см.: Э. С. Виленская. Производительные ассоциации в России в середине 60-х годов XIX века (из истории ишутинской организации) // Исторические записки. Т.  68. М., 1961, с. 51–80). Характерно, что создавая открытые, легальные ассоциации, члены кружка в то же время сформировали тайное общество, внутри которого пытались создать конспиративную группу «Ад», предназначенную в том числе и для борьбы с предателями и провокаторами в собственных рядах (в известном смысле то самое «поголовное шпионство», о котором пишет Петерсон). –