Прот. В. Свешников. Лекции по нравственному богословию

Вид материала

Подобный материал:

1 ... 11 12 13 14 15 16 17 18 ... 30

в его падшей истории, которая была выработана за все время

существования человечества. Ученость, говорил он, это стремление в

своем падшем разуме открыть для себя те знания, которые могут вполне

открываться только при подклонении разума под иго веры. И потому в

занятиях автономной наукой всегда можно видеть беснование и ложь. Этот

недуг с особой силой замечается в изучении и действии наук

философских.

Привлекательность этих занятий дает возможность для гордого

осознания если не своей значимости в человеческом обществе, то

самостной деятельности своего ума, которая может добиться автономно

серьезных результатов. Правда, люди, которые занимались такой

деятельностью, при которой разум и его результаты переставили иметь

(или изначально не имели) автономного значения, конечно, не могли не

видеть, что как раз тот способ видения Творца через твари не является

закрытым и даже, напротив, может приводить к значительным результатам,

в том числе и духовно-нравственным. (Отсылаю вас к статье о. Андрея

Кураева в сборнике "Традиция. Догмат. Обряд").

Несомненно, что приманки лжеименного разума воздействуют на

личности потому, что благодаря им возрастает тот тип разума, для

которого Бог действительно не нужен и который выражается либо в

пошло-примитивном, либо в развитом и сознательном материализме.

Особенно упрощенно это можно видеть в наше время, когда

"информационное обжорство", стремление к получение, в общем-то,

- 3 -

ненужной информации становится одним из существенных направлений

человеческого отдыха, а часто даже и отнимает время у занятий более

существенных.

Справедливости ради стоит сказать, что обычно люди с нравственным

чувством, врожденным или приобретенным, приходят либо к тому, что

автономное знание представляется им бессмысленным, либо их ум

перестает удовлетворяться этой умственной суетой. Отсюда - два выхода,

в некотором смысле противоположные. Во-первых, преодоление на путях

возникшего православного сознания иррационализма и плена процессом и

результатом лжеименного разума, и тогда ум оказывается неизбежно

покоренным разного рода мечтательностью, что едва ли лучше, потому что

происходит подмена одной правды другою.

Второй вид приманок - приманки властью. Власть сама по себе не

является греховным принципом, но после грехопадения она оказывается,

как и все, зараженным и искаженным грехом - порой настолько, что от

верных принципов применения не остается ничего. Между тем не только

позволением, но даже направлением человеческой деятельности в раю было

владение и возделывание той культуры бытия, которая была предложена

человеку Богом. Более того: даже в уже искаженных грехом человеческих

обществах власть, если она не является предметом автономных самоценных

стремлений, оказывается (во всяком случае в социальной жизни)

предметом необходимым, и даже необходимым нравственно, а не только

технически, как, например, руководство государством или отдельными

формами общественной и государственной жизни. Но даже в более простых

проявлениях - скажем, в семейной жизни родители, не проявляющие

необходимого уровня и содержания власти, могут даже прегрешать и перед

собственной душой, и перед детьми.

Нравственное содержание власти (даже в искаженном грехом мире)

может состоять в том, что сам принцип власти может приучать людей к

тому необходимому иерархическому самосознанию и самочувствию, которое

представляет собой форму той безусловно верной структуры, которая дана

Богом в мире и которая представляет собою необходимость и в

человеческих отношениях, потому что равенство всех в Боге не только не

исключает, но даже предполагает некоторое неравенство, связанное с

социальным устройством мира. В государственной деятельности тот, кто

промыслительно призван к вершинам государственной власти, является

ответственным перед народом в целом или по крайней мере перед

определенными слоями и частями народа, и в этом случае власть над

подчиненными является нормальным нравственным и вполне технологически

необходимым принципом.

В нашем обычном наблюдении за действительностью мы не можем не

видеть, что в мире неизбежно скорее искажение верного принципа, чем

его нормальное применение. Формы (да и содержание) этих искажений по

сути довольно однообразны. Евангелие дает нам возможность увидеть

основные типы искушений властью, поскольку они были предложены даже

Тому, над Кем искушения не имели никакой силы - Богочеловеку Иисусу

Христу.

В пустыне после 40-дневного поста диавол искушал Спасителя

трояким образом. Этот троякий тип искушения не представлял ничего

нового в историческом смысле, потому что того же рода искушения были у

представителей падшего человечества до явления Спасителя, такими же

они остаются и по сей день. Это власть над материей, затем власть

социальная (над человеческим и государственным устройством), власть

духовная.

Власть над материей может осуществляться в тех обстоятельствах,

когда человек по определенному опыту (а прежде по научным

предчувствиям, которые потом подтверждаются опытом), а затем и по

разработанной теории, которая позволяет многократно воспроизводить

- 4 -

этот опыт, во-первых, производит некоторый род веществ, которые не

были предусмотрены Божественным планом бытия и в природе не являлись,

а во-вторых, дает возможность осуществления даже в имевшихся творениях

новых свойств и функций, которых прежде не было, а в-третьих (когда

речь о творениях живых, и прежде всего о животных) заставляет их

различными способами служить себе.

То, что такой способ власти над природой далеко не всегда

является проявлением пристрастий, которые следуют за приманками ложной

власти, свидетельствуется хотя бы тем, что такого рода до определенных

пределов способ владения живой природой вполне мог быть предусмотрен,

но решаем как бы сам собою и в райской жизни. Сам собою, потому что по

самому акту создания человека природа, созданная прежде, была

поставлена в состояние повиновения высшему из Божественных творений -

человеку.

Власть греховная начинается там, где осуществляется опыт

соперничества с Творцом - прежде всего в таких областях науки, как

физика и химия, связанных с созданием новых веществ. Правда, некоторые

анекдотические опыты дают возможность увидеть, как часто оказываются

ничтожными и даже плохо реализованными такие возможности. Мне

говорили, что известные опыты, которые проводились в институте

Несмеянова по созданию искусственной икры, приводили к тому, что

создавалось вещество, похожее по вкусу и внешне на икру, но стоило

этому веществу постоять несколько минут на подоконнике на солнышке,

как он превращалось в нефтяную водицу.

Но главное, конечно, не в результатах, потому что они могут и не

быть такими анекдотическими. Хотя людям православного сознания

обольщаться относительно прогресса в научных областях, ведущих к

власти над природой, особенно не следует. Цыплят по осени считают, а

некоторые из этих "цыплят" уже свидетельствовали, что их качество

оказывалось демонстративно высоким, но таило в себе такие свойства,

которые совершенно уничтожали их искомые хорошие качества. Особенно

хорошо известно это в лекарственной промышленности. Один мой знакомый

врач - фанатик лекарств - дает своим больным одновременно штук восемь

разных таблеток, чтобы следующая нейтрализовала действие предыдущей,

потому что лекарство, полезное в одном отношении, оказывается столь же

безусловно вредным в другом. Конечный же результат пока неизвестен.

Власть над материей, которая была предложена в сатанинском

искушении Богочеловеку и выразилась в, казалось бы, желанном и

необходимом виде: "Скажи - и будут камни эти хлебами", осталась одной

из самых существенных приманок власти, соединяясь с приманкой

лжеименного разума. Лозунг (произносимый или нет), которым

руководствуются не преодолевшие этого искушения люди (и даже,

напротив, культивировавшие его в себе), остается традиционным: "Все

для блага человека, все во имя человека". В некоторые времена он

приобретал анекдотическое содержание, когда чукча говорил, что даже

видел этого человека на съезде партии.

Но все же можно, исключая анекдотическое содержание, заметить,

что многие из тех, кем овладела власть к изменению сотворенного Богом

мира и соперничеству с Творцом, вполне не анекдотически чувствовали в

себе этот призыв. Но главное, что понятие "благо" в таком случае не

несло в себе практически никакого нравственного содержания, а в лучшем

случае приводило к такому благу, о котором Пушкин в "Кочубее" сказал:

"Много у него добра - мехов, атласа, серебра" - блага, не имеющего

нравственного содержания. К мотивам такого рода деятельности, в

которой власть над материей приобретает самоценное значение, и к

увлекательным процессам, в которых мотивом тоже может быть

безнравственное содержание соперничества с Творцом, а также и к

результатам (что особенно заметно в фармацевтической промышленности)

- 5 -

следует отнестись с осторожностью. В конечном итоге для нас, как для

учеников Христовых, мотив (или даже просто пример безмотивный - пример

Спасителя, отвергнувшего искушение) нравственно остается обязательным.

Второй вид приманок власти - наиболее частый, который и имеют в

виду, употребляя слово "власть", - это способ обладания и

манипулирования личностями, слоями общества или целыми обществами.

Видимым или невидимым образом условием реализации этой власти

оказывается поклонение тому, кому поклонение ни в каком случае

невозможно. Греховное само по себе, оно ведет к греховным

последствиям. Это поклонение сатане.

Очевидным образом едва ли многих сатана заставляет искать власти

под таким условием, но люди, нравственно достаточно внимательные,

могли бы усмотреть, что в течение человеческой истории очень часто так

и бывало, особенно когда стремление к социальной и государственной

власти было главным мотивом того, что называется карьерой.

Внимательный взгляд увидел бы, что необходимым условием осуществления

этой карьеры, кто бы этим не занимался, всегда было подчинение духу

зла. Признак верной в этом отношении признак государственной

деятельности - то, что человек оказывался как бы нехотя выхваченным,

вызванным к такой деятельности либо когда это было обусловлено

традиционной общественной реальностью (например, династическим

порядком наследования престола). Лучшие цари в этом смысле принимали

на себя власть как бремя ответственности, несения ради народа тех норм

властного существования, которые могли бы привести к верным

последствиям, в том числе и в нравственном смысле. Таковы были

немногие, но лучшие цари, в том числе и в России (думаю, что почти все

цари 19 века при некоторых оттенках не совсем чистого употребления

власти; на мой взгляд, худшим из них был первый - Александр, остальные

несли бремя царской власти ради народа). Но когда власть является

искомой ради сладости самого принципа власти , во-вторых, ради тех

преимуществ, которые связаны с использованием власти, в-третьих, в

желании владеть и манипулировать, что является содержанием всякой

искомой власти и потому является греховным нравственным принципом,

потому что при этом осуществляется один из главных греховных принципов

века сего - манипулирование людьми и превозношение через это.

Здесь можно отметить и ряд дополнительных как бы наркотических

возможностей, которые в приманках и пристрастиях власти играют свою

роль. Прежде всего это готовность увлечь возможно большее число людей

(точнее - отвлечь от подлинных смыслов жизни через увлечение теми

внешними формами бытия, которые представляют собою интерес разных

властных столкновений: всякие политические шоу, наиболее откровенно

предлагаемые веком 20-м, но никогда не чуждые интересам человечества).

Цель - сатанинская: отвлечь от правды собственно нравственного и

духовного делания.

В этом отношении принципиальную роль играли СМИ еще и потому, что

люди прессы - кто сознательно (меньшая часть), а кто неосознанно -

проводили увлекательную для себя же деятельность, которая отвлекала от

заданностей личностного и общественного бытия (заданности

духовно-нравственной).

Всякое общество, построенное не на основаниях церковных (и даже

еще строже: которое не есть по своей природе Церковь или по крайней

мере не пронизано церковными началами), представляет собою тот вид

греховного бытия, который всегда неизбежен при любых социальных

устремлениях вне Церкви. Где двое или трое собраны не во имя Божие,

там Его нет посреди них, и значит такое общество - внебожественное,

внецерковное - выполняет свою роль греховного воплощения тех интересов

и начал, которые чужды миру небесному. И в числе прочих - начал,

связанных с готовностью к поиску власти и к ее реализации после того,

- 6 -

как она получена.

Последний род приманок власти относится к искушениям властью

духовной - властью над целым (или хотя бы частичным) миром духовным, а

также над своими не духовными, а душевными возможностями, но которые

осуществляются не без стремлений осуществить в себе самом и над самим

собой власть духовную. Но не тот тип власти, который предусмотрен

Божественным планом сотворения человека, а возможность реализации той

внутренней структуры, главным мотивом которой является возрастание

гордости. Понимание и переживание возможностей своей даже и падшей

природы.

Разумеется, помимо религиозного сознания об этом роде власти

можно говорить в сравнительно малой степени, но там, где речь идет о

любых парапсихологических явлениях, о любых воздействиях на свой

собственный (и других людей) душевный мир посредством развитых под

воздействием нехристианских начал возможностей (колдуны, экстрасенсы и

прочая нечисть). Эти люди и в мире нерелигиозном тем и занимаются, что

реализуют и в своей личной, и в общественной жизни попытки духовной

власти. Богочеловек презрел искушение диавольское, которое было самым

тонким из всех трех, потому что было обращено к духовным силам и

возможностям Богочеловеческой личности. Презрев вслед за Божественным

Учителем и это искушение, ученики Христовы осознают, что это тот же

тип власти, который приводит к неизбежным греховным последствиям, хотя

и не всегда очевидным сразу. Впрочем, ни о чем нельзя сказать, что

греховное воздействие оказывается демонстративно видным сразу - порою

приходится ждать чуть ли не конца своей жизни, когда едва ли не в

последнюю секунду может открыться, чем жил человек.

Что касается людей религиозного сознания, то возможности для

применения этого принципа гораздо более обширны - хотя бы потому, что

и на самом деле людям религиозной жизни даются через

таинственно-церковную действительность многие великие дары, могущие

быть использованы искаженно, потому что по отношению к ним применяется

термин "использование". Но если говорить о религиозном сознании, то

стремление к власти над собой и другими реализуется до сих пор во

всякого рода восточных явлениях, где, как известно, в отсутствие

духовно-нравственного фундамента - смирения - это стремление

приобретает особое значение, потому что нравственные достижения помимо

смирения оказываются и значимыми, и достижимыми. Достижимыми хотя бы

потому, что таинственным образом люди и целые общества, поддавшиеся

такого рода искушению, не услышали и не увидели, ввиду неочевидности,

того, что это искушение предлагалось диаволом, и потому приняли как

значимое и по результатам очень ценное предложение этой власти. Опыт

показывает, что там действительно достигают многого люди, практикующие

в различных видах восточного знания, кроме одного - смирения (что и

невозможно, поскольку такая задача даже не ставится).

В христианской действительности печальный опыт власти помимо

духовности и христианства над собственными возможностями описан и

известен под названием прелести. Прелесть, или прельщенность, это и

есть склонность и готовность подчиниться той приманке власти над

собой, которая обещает чрезвычайно значимые последствия высоких

духовных переживаний. Люди, ищущие власти над своими духовными

возможностями (основанными не на смирении), хотят, чтобы эти

возможности служили не Богу, а им самим ради некоторого тонкого

духовного удовлетворения. Эти стремления находят и теперь свое

применение. Можно сказать, что всегда, когда прежде времени и

благословения (или по неразумному благословению) только что вошедшие в

церковную жизнь люди начинают заниматься Иисусовой молитвой, почти

наверняка это путь, если вовремя не остановиться, который приводит к

тяжелым прелестным последствиям (и даже к психическим последствиям),

- 7 -

потому что основой такого рода властных стремлений является

чрезвычайно развитая, хотя и тонкая гордость, работающая на

религиозном материале. Люди, по природе своей очень гордые, но не

нашедшие реализации в других областях жизни, находят здесь

сравнительно легкий способ такой реализации, которая часто приводит к

сильным демонстративно видимым падениям.

Принцип власти над собой имеет и некоторую социальную

перспективу, так что вполне сочетается с приманкой власти социальной.

это т.н. цезаропапизм, который заложен как бы в программе католицизма

как нормальный принцип бытия, когда папа является главою Церкви и

иерархическая структура достаточно упрощенным образом опускается ниже.

К сожалению, такого же рода социальные и внутренние принципы власти

встречаются в православной церковной действительности. В нашей среде,

я бы сказал, особенно в священнической среде, католицизма (по крайней

мере по духовно-нравственному ощущению) ничуть не меньше.

Псевдостарчество (или младостарчество) - это типичный вид

непреодоленного искушения, одновременно и социального, когда ты можешь

направо и налево отдавать приказания своим чадам духовным, и

духовного. Это беда большая - одна из самых больших в современной

церковной действительности, но почти всегда невидимая. 11.11.96.

nrav-15 txt

Л Е К Ц И Я 15

Сегодня мы должны закончить разговор о влиянии мира как

проводника греховных переживаний и состояний в человеческое общество и

личность. Нам осталось обратить внимание на то воздействие на

человеческую душу и общество, которое идет через приманки ложной,

обманной красоты. Любые негативные действия, направленные на душу

человека, ведут к разрушительным последствиям, но это не значит, что

такого рода влияние необходимо по своей природе. То есть из того, что

существуют приманки обманной красоты, не следует, что красота всегда

имеет характер лжи, обмана. Хотя в человеческом творчестве не так

много найдется того, что можно назвать чистым с точки зрения духовного

влияния на человека. Не навязываю этого суждения, но у меня есть

немало аргументов в пользу этой точки зрения. Если у вас есть другие

соображения, то вы тоже должны их хорошо аргументировать.

Речь не идет о том содержании и значении красоты, которые

реализуются через созерцание созданной Богом природы, созданного Богом

мира. Будучи создан на основании любви и по законам единства и

гармонии, мир этот не мог не быть хорошим. Бог посмотрел на то, что Он

создал, и увидел, что это "добро зело". Можно сказать, что кроме всего

прочего это еще и очень красиво. Но даже когда речь идет о Богом

созданном мире, в результате того, что в мир этот вошла смерть (а

Blog

Прот. В. Свешников. Лекции по нравственному богословию