Эстетический идеал.
Любой идеал – это прежде всего отражение объективной действительности. Причем идеал отражает объективную действительность как в абстрактно-теоретической (общественный, нравственный идеал), так и в чувственно-конкретной, единичной форме (эстетический идеал).
Эстетический идеал – нормы, не приписывающие определенное отношение к действительности, а выступающие в виде моделей, определяющих границы эстетического отношения.
Идеал существенно отличается от таких форм человеческого познания, как ощущение, восприятие, представление, понятие, суждение, умозаключение. Главная его особенность состоит в том, что идеал вовсе не обязательно служит отражением того, что есть, что имеется налицо в действительности. Чаще всего он отражает то, что может быть отражением явления, имеющегося в действительности, но не достигшего еще всеобщего распространения. Идеал отражает то, что должно быть. Но чаще всего идеал является отражением самих тенденций исторического развития. Прогрессивный идеал есть отражение того, что с необходимостью вытекает из закономерностей общественного развития, но еще не воплотилось в явлении. Другими словами, идеал отражает сущностные возможности развития.
Когда мы берем абстрактные, не выведенные из анализа закономерностей развития и объективных условий возможности, возникают утопические, а иногда и просто ложные идеалы. Когда же предметом отражения являются реальные возможности, опирающиеся на уже имеющиеся условия, на реальные предпосылки и выявленные закономерности, возникает реальный, истинный или относительно истинный идеал.
В понятии “идеал” воплощена оценочная природа человеческого познания, сближающая эту категорию с такими понятиями, как “интерес”, “побудительный мотив”, “цель”, “волевое стремление”. Но идеал носит по сравнению с ними наиболее общий характер, поэтому является категорией.
В понятии “идеал” отражена действенная сторона человеческого познания. Идеал – это не только отражение действительности, но и доминирующий мотив, высшая цель человеческой деятельности в данный исторически определенный отрезок времени. Практика включается в понятие “идеал” не только как источник и критерий истинности познания, но и как высший побудительный мотив, как цель познания и целесообразной деятельности человека, как основание его целеполагания.
Итак, идеал, с одной стороны, есть отражение наиболее существенных и значимых сторон общественной практики определенного класса, отражение коренных тенденций, закономерностей и реальных возможностей исторического развития, а с другой стороны, – главная оценочная категория, определяющая сознательный стимул, доминирующий мотив, т.е. высшая на данном историческом этапе цель преобразующей деятельности людей, целых общественных слоев.
Все эти характеристики идеала вообще как особой формы отражения и оценки действительности принадлежат и эстетическому идеалу. Но в то же время эстетический идеал наряду с общими чертами обладает и специфическими признаками, отличающими его от идеалов общественно-политических, нравственных и религиозных.
Специфика эстетического идеала, его отличие от других идеалов заключается в предмете отражения и в способе отражения реальной, непрерывно развивающейся объективной действительности. Но в самом предмете отражения этого высшего вида эстетического познания можно выделить определенную специфику.
Исследование природы эстетического идеала надо начинать с анализа общественного человека, тысячами нитей связанного с природой и обществом, с анализа человека, преобразующего мир и самого себя в ходе непрерывно развивающейся общественно-трудовой деятельности.
Объект эстетического отражения – это прежде всего само явление в его целостности и конкретно-чувственной данности. Следовательно, объектом отражения эстетического идеала является человек определенной эпохи, определенной социальной принадлежности, взятый в его целостности, во всех его конкретно-чувственных проявлениях. Только целостность эта не поверхностная, а обогащенная раскрытием в ней определенной глубинной общественной сущности.
Человек – социальное существо. Сущность каждого человека не может быть оторвана от общества, окружающих его людей и условий жизни. Это не абстрактная сущность, принадлежащая отдельному индивиду. Но эта глубинная человеческая сущность может быть раскрыта только через научные исследования при помощи абстрактного теоретического мышления. Она не разлита непосредственно в целостном облике конкретного человека. Это не та сущность, которая выявляется прямо и непосредственно. Поэтому она не может быть специфическим предметом отражения в конкретно-чувственном по своей природе эстетическом сознании.
Сами по себе социальные отношения чувственно не воспринимаемы. Но общественные отношения воплощаются в деятельности людей, а социальную, в частности, предметно-трудовую, политическую и другие виды деятельности осуществляют реальные конкретные индивиды и группы людей.
Индивид или группа, осуществляющие определенную социальную деятельность (предметно-трудовую, управленческую, политическую, научную, художественную и т.д.), могут уже быть предметом конкретно-чувственного созерцания. Но простое чувственное восприятие скользит по поверхности явлений. Оно воспринимает явление, не проникая в его сущность. А эстетическое познание всегда есть особая форма отражения сущности явлений.
Какая же глубинная характеристика деятельности человека может быть непосредственно воспринята нашими чувствами, являясь одновременно определенным раскрытием его сущности?
Подобной характеристикой является степень свободы человеческой деятельности в разных сферах – предметно-трудовой, политической, духовной и других. Эстетический идеал воплощает высшую степень свободы всех видов человеческой деятельности, которая может быть осуществлена в определенную историческую эпоху представителями определенной социальной группы.
Степень свободы деятельности воплощается в гармонии или дисгармонии самого внешнего облика и в чувственно воспринимаемых конкретных поступках и действиях людей. Это та эстетическая сущность, которая наглядно проступает через целостность непосредственно воспринимаемого явления.
Эстетические идеалы всегда носят исторический и социальный характер. Степень свободы деятельности индивида всецело зависит от его места в социальной структуре общества. Индивидуальная свобода, как известно, служит функцией и проявлением свободы общественной. Степень свободы общественной деятельности определенной социальной группы людей является основой для реальных проявлений индивидуальной свободной деятельности ее представителей.
В истории общества эстетические идеалы различных социальных групп выражают прежде всего представление о высшей степени свободы различных видов человеческой деятельности и о высшем для своего времени гармоническом развитии личности, являющемся функцией этой свободы.
В эпоху античности идеалом прекрасного являлся свободный, гармонически развитый человек. Это прежде всего свобода физического развития, находящаяся в органической целостности с духовной гармонией. В античном герое уравновешенность телесных и духовных порывов ведет к его гармоничному мироощущению.
В феодально-христианских эстетических идеалах мы видим уже антиномию свободы физической и духовной деятельности человека. Здесь не остается и следа той гармонической уравновешенности физического и духовного. Свобода представляется в этих идеалах как освобождение от власти плоти и полное торжество духа над плотью, над физическими, “мирскими” потребностями. Но эта экстатическая, достигаемая в молитвенном созерцании Бога свобода духа, по существу, оказывается зависимостью, поскольку это “свобода” духовной деятельности, опирающаяся на религиозно-мистическое мироощущение и на церковные каноны, а не на познание подлинных закономерностей развития мира и общества.
Антиномия физической и духовной свободы как будто разрешается в эстетических идеалах Возрождения. Снова мы видим в наглядном проявлении единство и гармонию высшей степени свободы физической и духовной деятельности. Причем духовная деятельность титанического героя Ренессанса – это уже подлинно творческая деятельность, и прежде всего деятельность художника.
Но здесь в титанических по своей мощи и гармонически развитых героях Возрождения возникает новая антиномия: антиномия личности и общественной свободы.
Эстетический идеал классицизма крайне противоречив. Коллизия личной свободы и общественной необходимости, которая была осознана уже в искусстве позднего Возрождения, разрешается в классицистском идеале однобоко и на спекулятивной основе.
Мы видим здесь зарождающийся подход к пониманию индивидуальной свободы как деятельности, опирающейся на познание общественной необходимости и выбор варианта деятельности в рамках этой необходимости. Но сама эта общественная необходимость в представлениях классицистов персонифицирована в личности одного человека – абсолютного монарха, чья деятельность свободна от всяких регламентаций и руководствуется только волей Бога. Такая упрощенная трактовка “высшей общественной свободы” вскоре потребовала переосмысления проблемы.
В XVIII веке в эпоху Просвещения молодая прогрессивная буржуазия выдвинула новые эстетические идеалы, являвшиеся в определенной степени синтезом возрожденческих и классицистских идеалов. Это и было попыткой преодоления односторонности классицистского решения проблемы. Просветительский идеал прекрасного был определенным шагом вперед в понимании, или, точнее, в эстетическом осознании диалектики личной свободы и общественной необходимости.
Снова свободный человек выступает как эстетический идеал социума, но этот идеал очень далек от наивного индивидуализма и анархического свободолюбия героев Возрождения, хотя и апеллирует к ним. Идеи абсолютизма переродились, но не умерли. Буржуа осознал себя гражданином государства. Условием свободы деятельности в этом государстве он начинает считать политическое и экономическое господство своей социальной группы. “Свобода” и “равенство” буржуа отнюдь не абсолютны и не всеобщи. Это свобода и равенство людей, обладающих определенным капиталом.
Новый эстетический идеал деятелей эпохи Просвещения (Свифт, Филдинг, Руссо, Дидро, Бомарше и др.) лишен титанической мощи, первозданной глубины чувств и могучих творческих порывов героев Возрождения. Он приземлен, размельчен и переведен в сферу бытовой деятельности. Сила духа заменяется ловкостью и изобретательностью, глубина ума и неистовство страстей – суммой буржуазных добродетелей.
Нужно заметить, что эстетический идеал всегда носит позитивный личностный характер для людей современного ему общества. У них он вызывает искреннее восхищение, порождает эстетические чувства и дает эстетическое наслаждение. Анализировать и препарировать его уже будут потомки, имеющие собственные эстетические идеалы.
История человечества столкнулась даже с явлением антиидеала – эстетизацией безобразного, которую мы не можем еще адекватно осмыслить.
До сих пор нас больше всего интересовал вопрос о предмете отражения этого высшего вида эстетического сознания. Но эстетический идеал обладает и такой гносеологической спецификой, которая наглядно раскрывается при сравнении его с другими формами эстетического отображения и оценке действительности – первичным эстетическим восприятием, художественным образом, художественным и эстетическим вкусом.
Гносеологическая специфика эстетического идеала определяется сложным переплетением особенностей идеала вообще как особой категории человеческого мышления и специфических черт эстетической формы познания. Эстетический идеал – это наиболее сложный уровень эстетического сознания, и его специфика включает в себя все особенности этой формы человеческого сознания. Однако эстетический идеал характеризуется и рядом черт, присущих только ему и не встречающихся в других формах эстетического отображения действительности. Эстетический идеал характеризуется всеми чертами, присущими эстетическому познанию в целом, но в особом, неповторимом их преломлении.
Наглядность эстетического идеала – это особая форма наглядности, где как бы накладываются друг на друга эстетические представления миллионов людей, тысячи художественных образов, и в pезультате длительного процесса такого “интегрирования” и накладывания множества “негативов” друг на друга в общественном сознании возникает единый конкретно-чувственный образ, очень различный в деталях, но в главных чертах (причём и эти черты носят не абстрактный, а наглядный характер) сходный у представителей одних и тех же социальных групп. Поэтому эстетический идеал и занимает своё законное место в структуре эстетического сознания между чувственным и теоретическим уровнями, затрагивая оба уровня в равной степени.
Отдельное эстетическое восприятие или даже художественный образ раскрывают лишь какую-то сторону свободы или несвободы личности и общества, причём сама эта степень свободы отражается иногда очень косвенно, через целый ряд опосредований. Эстетический же идеал является всегда непосредственным представлением о той или иной степени свободы человека, об определённой (исторически обусловленной) форме гармонического развития личности.
Эстетический идеал есть высочайшая степень синтеза и обобщения, но обобщения эстетического, не превращающегося в научную абстракцию и сохраняющего наглядный, конкретно-чувственный характер. В то же время эстетический идеал, раз сложившись, становится высшим критерием эмоциональной эстетической оценки всех дальнейших эстетических впечатлений, тем “магическим кристаллом”, через который художник (так же, как зритель, читатель, слушатель) рассматривает и оценивает отображаемую им действительность.
Каждое новое эстетическое восприятие или художественный образ теперь как бы корректируется, проверяется и сопоставляется с уже имеющимся эстетическим идеалом. Он становится важнейшим регулятором эстетического сознания представителей определённого класса. В то же время под воздействием возрастающего потока эстетических и художественных впечатлений данный общественно-эстетический идеал сам непрерывно совершенствуется и развивается.
Реальной основой для формирования эстетического идеала является прекрасное, красивое, возвышенное и героическое, которое человек может найти в действительности. Эстетический идеал пронизывает все эстетические категории. Он раскрывается также в трагическом, комическом и служит главным критерием для оценки безобразного, низменного и отвратительного, имеющего место в общественной жизни.
Выработка у каждого человека эстетического идеала – это длительный и сложный процесс. Искусство является мощным инструментом, посредством которого концентрированный эстетический опыт человечества в целом передаётся личности. Лишь в органическом слиянии личного и опосредованного опыта у человека вырабатываются эстетические идеалы и вкусы, которые становятся подлинными убеждениями. Именно искусство ненавязчиво, свободно, диалектично с учётом всех индивидуальных особенностей человека помогает личности образно оформить и сделать своим внутренним достоянием общественный идеал.
<< Предыдущая - Следующая >>