Концепция читателя в критике В.Г. Белинского
Дипломная работа - Литература
Другие дипломы по предмету Литература
ве которого выступает известное выражение Сократа: Amicus Plato, sed magis amica veritas (Платон мне друг, но еще больший мне друг - истина (лат) [C. 78].
Другие эпиграфы намекают на содержание главы. Во втором эпиграфе к первой главе дан диалог из книги О. Сенковского Фантастические путешествия барона Брамбеуса: Есть ли у Вас хорошие книги? - Нет, но у нас есть великие писатели. - Так, по крайней мере, у вас есть словесность? - Напротив, у нас есть только книжная торговля [C. 47]. Вместе с эмоциональной характеристикой, данной в первом эпиграфе, читателю, таким образом, дается примерное понятие того, о чем буде идти речь. А в эпиграфе к шестой главе, где без вступления начинается обозрение литературы эпохи Екатерины Второй, стоят строки из стихотворения Жуковского Русская слава: Была пора: Екатеринин век, в нем ожила всей древней Руси слава … [C. 71].
Эпиграфы третьего типа комментируют для читателя ход повествования. В литературных мечтаниях такой эпиграф стоит в пятой главе (с которой, собственно, и начинается обзор): Вперед, вперед, моя исторья! (Из Евгения Онегина) [C. 66], а также в последних двух главах: Берег! Берег!. Истертое выражение (к девятой); Еще одно последнее сказанье - И летопись окончена моя! Пушкин (к последней десятой главе из Бориса Годунова А.С. Пушкина). К статье Стихотворения Владимира Бенедиктова Белинский дает в качестве эпиграфа цитату из стихотворения Пушкина Разговор книгопродавца с поэтом: Обманчивей и снов надежды./ Что слава? Шепот ли чтеца?/ Гоненье ль низкого невежды? Иль восхищение глупца?. Этот эпиграф намекает на содержание статьи, в которой Белинский в пух и прах разносит творчество модного и прославленного поэта, которым тогда все восхищались и которого записывали уже в живые классики [C. 659].
Таким образом, посредством эпиграфов осуществляется имплицитное обращение автора к воображаемому читателю, с их помощью он передает эмоции, намекает на содержание главы, а также комментирует ход повествования. Б.Ф. Егоров в книге Литературно-критическая деятельность Белинского отмечает, что эпиграфы как бы сопричастны общей тенденции молодого Белинского к романтической беллетризации критической статьи, Недаром подавляющее большинство эпиграфов - литературные и даже стихотворные тексты, - пишет он [Егоров, 1982. С. 46].
Примечания и комментарии о ходе повествования
Все статьи за исключением О стихотворениях г. Баратынского и Стихотворений Кольцова Белинский снабдил примечаниями, которые тоже представляют собой имплицитное обращение к читателю. К статьям Литературные мечтания, О русской повести и повестях г. Гоголя, О критике и литературных мнениях Московского наблюдателя стоит по восемь примечаний, к Стихотворениям Владимира Бенедиктова - три, к Ничто о ничем… - четыре. Если рассмотреть эти примечания, то можно заключить, что в статьях Белинского они выполняют следующие функции:
Функцию указания произведения, из которого дана цитата или о котором идет речь: Пиитические правила Аполлоса [C. 96]; Пиюша, повесть г. Ушакова, в Библиотеке для чтения [С. 168]; Из Борского, поэмы г. Подолинского [C. 206].
Иногда название источника бывает умышленно изменено. Например, в Литературных мечтаниях, упоминая мнения общества о Кукольнике, высказанные в журнале Библиотека для чтения и в газете Литературные прибавления к русскому инвалиду, в примечании Белинский парадирует название последней, называя ее Инвалидными прибавлениями к литературе [C. 48], тем самым показывая читателю свое скептическое отношение к этой газете.
К этому же типу примечаний примыкает краткая справка об авторе, который может быть читателю неизвестен. Например, в Литературных мечтаниях Белинский упоминает имя лубочного писателя XVIII века Матвея Комарова, а в примечании напоминает читателю, автором каких произведений тот является: Автора Полициона, Английского милорда и других подобных знаменитых произведений [С. 106]. Здесь снова просматривается авторская ирония: в предложении, к которому идет примечание, написано, что имя г. Булгарина так же бессмертно в области русского романа, как имя Московского жителя Матвея Комарова, а необходимость примечания, поясняющего, кто такой Матвей Комаров, как раз показывает читателю, что ни о каком бессмертии обоих этих писателей, с точки зрения Белинского, не может быть и речи. Иногда примечания этого типа призваны разрешить некоторые недоразумения: в статье Стихотворения Владимира Бенедиктова, назвав Шекспира пьяным дикарем, Белинский поясняет, что это выражение принадлежит Вольтеру, чтобы избежать нападок на себя за непочтительное отношение к классику, которые уже случались: В Северной пчеле обвиняют меня, между многими литературными преступлениями, в том, что я называю Шекспира пьяным дикарем. Стыжусь оправдываться в этом перед публикою, и только движимый состраданием к жалкому неведению С. пчелы, объявляю ей за новость (для нее), что это выражение принадлежит Вольтеру, обкрадывавшему Шекспира, а мною оно употребляется в шутку… [С. 194].
Другие примечания выполняют функцию пояснения. В статье О русской повести и повестях г. Гоголя критик объясняет, почему он приводит неточные цитаты и делает пропуски: Так как подробные выписки были бы длиннее самой статьи, которая и без того дл