Исследование природы человеческого существования в ранних рассказах Ф. Горенштейна
Дипломная работа - Литература
Другие дипломы по предмету Литература
ьно, и искупления тоже нет. А такой финал - рождение ребёнка как свершившееся искупление - считает слишком благостным. Так что в мажорном хоре новорожденных можно расслышать весть из глубин всемирного хаоса. Горенштейн не ждёт от своих героев духовной инициативы, и всё, что касается любви, есть просто животная страсть и похоть. Именно в этом ключе Горенштейн ведёт спор с классикой, о природе человека как бы не устоявшей под ударами новейших катастроф. Следуя классическому канону, эмоциональные пути должны стягиваться к духовному ядру индивидуальности и расходиться от него, а Горенштейн мало что выводит из единого уклада личности, зато очень многое - из клеточного состава материи, где берет начало туго свернутая страсть.
Таким образом, имя Ф. Горенштейна сейчас заставляет задуматься об истинном смысле и назначении его творчества. И самым противоречивым остаётся вопрос о тайне природы человека, соотношении души и тела, о первичности и вторичности этих двух начал, об искуплении, грехе и возмездии. Всё это определяет актуальность данной работы.
Поэтика рассказа
В прозе начала XX в. рассказ является одним из господствующих жанров, что связано с перестройкой старой системы классического реализма. Наряду с модернистскими тенденциями (Ф. Сологуб, А. Белый, А. Ремизов, отчасти Л. Андреев) преобладающее влияние сохраняет реалистический рассказ, широко представленный в творчестве М. Горького, И. Бунина, А. Куприна, А. Серафимовича, С. Сергеева-Ценского, М. Пришвина, А. Толстого.
Существует мнение, что следует теоретически разграничивать рассказ и новеллу как некие самостоятельные и потому взаимообособленные сущности. Так, Г.Н. Поспелов указывает на то, что рассказ рисует в коротких сценах повседневную жизнь. В новелле писатель хочет показать необычное в жизни героев, в рассказе он интересуется именно обычным, тем, что, возможно и бывает изо дня в день.
Художественная практика XX в. привела к тому, что интерес к индивидуальной инициативе и ее победе стал совмещаться с интересом к непосредственному воспроизведению этой инициативы в будничной социальной обстановке. Достаточно сослаться на Донские рассказы М. Шолохова, где активность героя, трагическая новость, выступающая как результат его активности, вместе с тем предстает и как достоверное воплощение социальных отношений в бытовом облике - в духе русского физиологического очерка XIX века. В отличие от предшествующих столетий, новость в малой форме эпического рода стала проступать сквозь будничное течение жизни, выявляться в оболочке этой будничности.
Учитывая многовековую судьбу малой формы эпического рода, следует признать, что нет типологически значимых жанрообразующих показателей, позволяющих разграничить новеллу и рассказ по отношению друг к другу. А если это так, то следует согласиться с мнением, что в эпическом роде существует малая форма - новелла (в русской терминологии - рассказ)…. Аналогичной точки зрения придерживается и Л.И. Тимофеев. Б.В. Томашевский, считая новеллу и рассказ понятиями взаимозаменяемыми, предлагал классифицировать произведения малой формы в зависимости от степени развития фабулы.
Важно, однако, обратить внимание на то, что рассказы с развитой и с неразвитой фабулой сближаются между собой в том, что опираются на повышенную активность факта. Рассказ поэтому может строиться на каком-то одном случае и исчерпываться в одномоментной ситуации его раскрытия. Новеллистически обязательным является другой принцип: герой (или герои) должен подвергнуться испытанию. Это испытание непосредственно выводит героев не обязательно к одному фабульному, но обязательно к одному сюжетному центру. Испытание, о котором здесь идет речь, может быть, как уже сказано, одномоментным, но может неоднократно повторяться, нагнетая напряжение именно благодаря этой повторяемости.
Рассказ может включить в свой состав не одну фабульную систему, а несколько, как это имеет место в бунинском Ночном разговоре, но суть от этого не меняется. Рассказ может быть фактически лишен фабулы - достаточно вспомнить Антоновские яблоки И. Бунина. Но и это не отменяет момента испытания. Оно проявляется в резком контрасте, в конфликте между вчера и сегодня патриархальной деревни. Без перепада, без резкого изменения событийной, психологической, повествовательно-интонационной ситуации малая форма существовать не может, независимо от того, совершается резкое преобразование, перемена первоначального положения в результате испытания только в сюжете или одновременно в сюжете и фабуле. Именно потому, что в основе малой формы лежит испытание, стремительная проверка, новелла …ищет острых черт, эпизодов, резко и до некоторой степени крайне проявляющих противоречивое содержание действительности. Повышенная активность проверки героя или героев связана с той собранностью эпического действия, с той его событийной концентрированностью и тотальностью эмоциональной атмосферы, которых нет в повести и уж тем более в романе (именно здесь следует видеть принципиальное отличие рассказа как малой формы эпического рода от повести, являющейся средней формой).
Отсюда идет и эпическая явленность персонажа возникающая как результат одного испытания. Отсюда и стремительное раскрытие его внутреннего я, независимо от того, выступает он только как действующее л