Изучение богочановской культуры
Дипломная работа - Культура и искусство
Другие дипломы по предмету Культура и искусство
?чной деятельностью В.Н. Чернецова. Это же и время первых интерпретаций и обобщений. Начало следующего периода относят к концу 1960-х - началу 1970-х гг. - это период интерпретации накопленного материала, теоретических обобщений и выстраивания концепции этнокультурного развития Западной Сибири.
Однако такое деление с нашей точки зрения не совсем соответствует действительности. Получилось так, что работы В.Н. Чернецова (несомненно, важные) сводились к поверхностному обследованию археологических памятников, некоторые из которых исследовались более тщательно, некоторые лишь рекогноiировочно. Однако результатом этих работ стало создание схемы этнокультурного развития Западной Сибири (предварительной). По мере накопления источниковой базы, а в реальности лишь появления таковой в результате планомерных полевых работ только сформировавшихся местных научных центров. В конце 1960-х - начале 1970-х гг. происходило не столько обобщение материала, сколько вписывание его в уже созданную схему В.Н. Чернецова. Материал в этих целях дробился типологически, что и позволяло втиснуться ему в рамки уже привычной схемы. Получалась обратная ситуация: обобщение и интерпретация практически опередили накопление источниковой базы, которое продолжается и по сей день. Археологический материал по мере поступления дробится, и встраивается в существующую схему, на основе типологического анализа все той же керамики. Однако в результате этих бесконечных дроблений и прибавлений всякого рода археологических культур, общностей и локальных вариантов, общая этнокультурная схема приобрела довольно аморфный вид, где связи между отдельными звеньями носят зачастую сумбурный и противоречивый характер, что вызывает в свою очередь непримиримые споры представителей отдельных научных центров.
В связи с этим можно сказать, что место богочановской культуры, как и многих других, в этнокультурной истории Западной Сибири еще, наверное, предстоит определить.
Нами были проанализированы коллекции с нескольких археологических памятников: Ноовоягодное II, Новоягодное IV, Зимнее III, Усть-Тара 71 и Красноярского археологического комплекса. Обозрение источниковой базы, а именно новых неопубликованных материалов, привело к определенным выводам, касающимся культурно-хронологических проблем изучения богочановской культуры. Прежде всего, стоит отметить, что материалы богочановских памятников не составляют единого массива археологических признаков. Многие признаки варьируют в пределах ареала культуры, особенно это относиться к журавлевским комплексам. Наиболее ярко это представлено в керамике, которая отличается многовариантностью форм и орнаментальных композиций. Возможно, это связано с особенностями формирования журавлевских комплексов в переходный период. Возможно не стоит рассматривать генезис богочановской культуры в тех узких рамках (на основе сузгунской и красноозерской традиций), в которых мы привыкли. Стоит, наконец, отойти от практики дифференциации отдельных культур и рассматривать их как культурные комплексы, образовавшиеся в результате распада некоей общности андроноидных культур, а также мощного давления северных крестовых традиций.
Так, к примеру, журавлевское погребение на Усть-Таре 71 несет много ирменских черт. Баитовская керамика внешне похожа на богочановскую и новочекинскую. Все это прямо или косвенно может указывать на определенную культурную общность этих комплексов, к сожалению изучающихся археологами обособленно.
Сравнение журавлевских комплексов с Красноярского городища и памятников по р. Шиш дает иллюзию того, что последние более архаичны, однако это, скорее всего, не хронологическое отличие, а локальное. Причем памятники по р. Шиш, возможно, стоит рассматривать как единый комплекс, и в дальнейшем их исследовании исходить из этого единства.
Перспективно исследование памятников с присутствием богочановских, карымских и потчевашских комплексов, возможно, что они прольют свет на проблему переходного периода от раннего железного века к раннему средневековью.
Рассматривая вопросы культурно-хронологического характера, мы исходили из того, что на этнокультурную ситуацию в южнотаежной зоне Прииртышья, да и вообще в Западной Сибири, действовало два определяющих фактора: экологический и политический.
Экологический фактор выражался в природно-климатических колебаниях и сопутствующих им миграциях и адаптационных изменениях в культуре местного населения.
Политический фактор определялся влиянием саргатской культурной общности. Именно с саргатским влиянием, возможно, была связана трансформация внешнего облика культуры южной тайги в IV-V в.в. до н.э. и последующее исчезновение богочановской культурной традиции. Саргатское влияние скорее всего было различным в разных частях ареала богочановской культуры. Так на памятниках, расположенных по р. Иртыш (таких как КрАК), журавлевская, а тем более богочановская керамика носят сильный отпечаток саргатской орнаментальной традиции, на них же найдена и сама саргатская керамика. На памятниках, находящихся в глубине тайги (Новоягодно IV), журавлевская керамика выглядит намного архаичнее, сохраняя традиции эпохи бронзы и лесной колорит. Это может указывать на то, что такие памятники как Красноярское городище, находясь на важных транспортных магистралях (каковой, безусловно, являлся Иртыш), были одними из тех пунктов, где местное (журавлевское) население неминуемо перенимало некоторые черты ?/p>